Дрэгар. Книга 1

Пролог

Автоматные очереди рвали воздух, заглушая крики своих и врагов. Сознание старалось выдернуть из этой кошмарной смеси звуков голоса друзей. Ярослав прижался к земле, успевшей остыть за ночь. Чуть приподнял голову, стараясь оценить обстановку. "Черти" идеально выбрали время — до рассвета оставалась еще пара часов. Ночь уже посветлела, но темнота, словно не желая уступать, сгустилась в зарослях, в которых засели снайперы.

Рядом рвануло, присыпав Яра землей. Просвистели осколки, срезая веточки с кустов. Слева послышались крики и новая стрельба — боевики упорно рвались вперед.

"Дьявол, там же Димка!", — его сорвало с места быстрее, чем от взрыва.

— Лежать! — где-то совсем рядом заорал капитан.

"Плевать!"

Он несся, пригнувшись и старясь держаться в тени. Стрелял на бегу, ориентируясь на вспышки и крики "чертей". В него стреляли. Ярослав чувствовал это, ощущая горячие струйки воздуха, оставляемые в рассветном воздухе раскаленными пулями.

Все казалось нереальным, как декорации в дешевом кино. И вдруг он услышал его голос — эту брань вряд ли мог выдать кто-то другой.

— Димон! — Яр заорал и крутанулся, пытаясь найти друга.

Поздно. Опять поздно...

Прямо на глазах пули изрешетили тому грудь, отбросив уже мертвое тело на каменную россыпь. Ярослав не дошел всего несколько шагов.

— Не-е-т! — автомат выплюнул очередь, разнося голову "чеха" на куски. Обезглавленный труп свалился в тот же окоп, где лежал Дима.

Ноги подогнулись, и Яр упал на колени. Его затрясло. В глазах потемнело. Погиб уже третий его друг, а он ничего не смог сделать. Не успевал! Ярость медленно подняла голову, довольно оскалилась и заполнила собой все, стирая чувство страха, боль, усталость, все мысли, кроме одной — уничтожить ту падаль, что посмела убить его друзей!..

Время, казалось, замедлилось до предела. Все вокруг словно вязло в воздухе. Выстрелы, крики, взрывы, стоны... все осталось где-то там, за гранью восприятия. Он и все вокруг — отдельно друг от друга.

Пот ел глаза. Ноздри жгла пороховая гарь, замешанная на крови. Тело ломило от боли в мышцах, но он не чувствовал этого. Ярослав шел вперед, упрямо двигаясь к цели — к человеку, руководящему всем этим адом. Прижав к боку автомат, он стрелял короткими очередями, оставляя за спиной боевиков, подыхающих в корчах и истекающих кровью. Пули словно обходили его, вязли в той атмосфере ярости, что окутывала его...

Когда закончились патроны в магазине, Яр, перехватив автомат поудобней, примкнул штык-нож и воткнул его в ближайшего же "чеха". Он почувствовал панику врагов, в их криках, в том, как они почти все переключились на него одного. Ярослав упивался их страхом. Наслаждался их болью. Он нес им смерть. Он сам был Смертью...

Яр снова и снова вонзал нож в тела, дробил прикладом черепа. Всё было как в тумане, но вот впереди ярко выделились несколько силуэтов и он понял — цель прямо перед ним.

Он поймал его взгляд — белые от ужаса глаза на густо заросшем черной щетиной лице. Командир "чертей" начал поднимать автомат... наверное, он думал, что проворен, что успеет нажать на спуск... Медленно. Слишком медленно. Бросок и удар. Штык входит в грудь между ребрами легко, словно в масло. И еще, и еще, и еще раз... Горячая кровь заливает руки и одежду. А Ярослав все никак не может остановиться...

Крик разорвал тишину комнаты. Ярослав резко сел в кровати. Воздух с трудом проталкивался из легких. Его трясло. Вся постель была мокрой, а на полу валялось скомканное одеяло.

Снова эти кошмары. Видимо, прошлое никогда его не оставит... Он провел ладонью по лицу и волосам, словно отгоняя наваждение. Ладонь стала влажной. Яр с трудом поднялся и направился в ванную. На часах четыре утра и сквозь шторы уже пробивается солнечный свет.

Включил ледяную воду и залез под душ. Пытаясь смыть с себя грязь, кровь, смерть...

Когда трясти стало уже от холода, он выбрался из ванной и насухо вытерся. Потом посмотрел в зеркало. Мышцы все еще напряжены. Руки подрагивают. Челюсти стиснуты. Черные волосы влажными прядями торчат в беспорядке. Обычно смуглое лицо сейчас белее мела. А в янтарных глазах всё ещё плещется выражение неуправляемой ярости и жестокости.

То, что вернулось к нему сегодня во сне, произошло пять лет назад. Тогда Яру было двадцать, и шёл последний месяц его службы — до дембеля ему и трём его друзьям оставались считанные дни...

Ярослава еще младенцем нашли у дверей детского дома. У него не было семьи, только Димка, Стас и Лёха. Они даже в армию ушли вместе — четыре человека, всегда готовых прикрыть друг друга грудью. Последние два месяца их отряд обосновался в гиблом местечке. Там всегда было неспокойно. А тут месяц боёв и тишина... Им бы надо было догадаться, что это — затишье перед бурей, но... Ночью на их блокпост напали.

Лёха, Стас и Димка погибли у Яра на глазах. Он выжил, сам не понимая как. Даже поглощённый яростью он действовал быстро и проворно, легко ускользая от врагов. Правда, всё же получил ранение, уже потом, когда оставшиеся в живых солдаты блокпоста вместе с подоспевшей подмогой гнали лишённых командования боевиков обратно в горы.

Ярослав опять остался один. Никто из его друзей не пережил той ночи, до сих пор преследующей его в кошмарах.

"Но почему? Почему я не умер вместе с друзьями?! Зачем? Что ещё я не сделал в этой жизни?!"

Ярослав вернулся в комнату и включил компьютер. Ему, сироте без образования и связей, было трудно добиться чего-то в жизни, но он смог. Сначала остался служить по контракту в той же Чечне, затем вернулся в родной город и с помощью военкома и директора детдома получил комнату в коммуналке. А затем, добавив деньги, полученные по контракту, купил себе однушку. Так, в двадцатидвухлетнем возрасте, Ярослав Мстиславский (как ни странно у него была довольно редкая для детдомовца фамилия, он получил её от одной из работниц, Анны Сергеевны Мстиславской, бездетной вдовы, решившей хоть таким образом дать продолжение фамилии мужа) начал новую жизнь, без войны, но и без цели.

У него всегда было хорошее воображение. И однажды, прочитав довольно старую книгу одного из американских фантастов, он поддался безумному порыву и решил попробовать свои силы. По его мнению, получилось ужасно, но Яр рискнул. И, отредактировав и перепечатав рукопись у соседа, послал её в Москву. Как ни странно, ее приняли и решили издать. Новый автор фантастики пришёлся читателям по вкусу.

Ярослав купил компьютер и начал писать. Книга выходила за книгой, и через три года он перебрался в Подмосковье.

Жизнь, казалось, наладилась. Но в душе у него все также было пусто. И читатели, взахлёб поглощающие его книги, даже не подозревали насколько автор цинично и презрительно относится к своим собственным произведениям, насколько он одинок и скрытен, насколько ему безразлично всё, кроме разве что жизни и то лишь потому, что за неё уже умерли три дорогих для него человека...

Монитор загорелся. Ярослав открыл папку с очередным рассказом, усмехнулся и начал печатать. Пора, через неделю сдавать рукопись, а ещё столько нужно сделать.

Часть 1. Новый мир.

Глава 1

Было начало апреля. Несмотря на середину весны, стояла жара. Солнце висело высоко, и лучи освещали всё вокруг ярким, ослепительным светом, проникающим даже сквозь пышные кроны деревьев. Выводили трели птицы. Стрекотали насекомые. Природа жила по своим, только ей известным законам... Благодать!!!

Ярослав шёл по парку, направляясь к станции электрички. Тихо, хорошо. Увидев уютное местечко в тени деревьев, решил присесть. В Москве надо быть в три, отдать рукопись и можно ехать назад — впереди ещё есть пара часов. Дома пусто и слишком тоскливо, а этот парк Яр всегда любил. Он опустился на лавочку и закрыл глаза...

Так приятно было просто сидеть, ни о чём не думать, отрешиться от всего. Печаль, боль, воспоминания... Прошлое...

Неожиданно на него накатило чувство безумной усталости, к горлу подступила тошнота. Захотелось лечь и уснуть. Не зная почему, Ярослав стал сопротивляться и неимоверным усилием открыл глаза. Всё плыло. Казалось, изображение кто-то сжимает, перемешивает, а потом засасывает куда-то за горизонт. Яр вдруг почувствовал, что его тоже тянет в этот водоворот, сминает и выворачивает наизнанку. Он попытался закричать, но звуки исчезли. Внутри забилась паника. Тело пронзило дикой болью. И сознание, не выдержав, отключилось.

...Барон Алексимо Ре'дьяго де Крон любил охоту — единственное средство отвлечься от той жизни, что вынужден был вести. Жизни изгнанника в собственном замке, среди своих людей, но без малейшей возможности сделать что-либо для своего государства, преданный сподвижниками и даже монархом.

Борзые мчались вперёди, сообщая о себе громким лаем. Всадники, не спеша, ехали за ними — барон опять впал в апатию. Неожиданно лай прекратился, а потом собаки заскулили. Это было так неожиданно и странно, что барон пришпорил коня. Тот вывел его в небольшую лощину, посередине которой окружённый большей частью своры лежал человек. Он был без сознания. Де Крон спрыгнул с лошади, растолкал собак и подошёл ближе. Неизвестный лежал на спине. Похоже, убегая от собак, он зацепился за торчащий из земли корень дерева и, упав, ударился головой. Барон склонился над ним и, пощупав пульс, понял, что незнакомец жив. Поджидая свиту, де Крон более внимательно осмотрел "находку". Человек явно высок и атлетически сложен, чуть вьющиеся чёрные волосы, смуглое лицо с слегка заострёнными чертами. Одет в брюки синего цвета, рубашку и кожаную куртку — все неизвестного покроя, на ногах странная обувь. Он был определённо неместным. Более того, барон, очень любивший в своё время путешествовать, не смог бы назвать местность, где люди одевались бы подобным образом. Этот человек его очень заинтересовал.

Наконец, появилась свита, и Алексимо Ре'дьяго приказал перевезти неизвестного в замок и позаботиться о его здоровье.

...Боль... Сплошная пульсирующая боль... Начинается в затылке и, не встречая препятствий, отдаётся по всему телу. "Но, если чувствую боль, значит жив?!".

Ярослав с трудом разлепил веки. Деревянные панели... "Что это? Неужели потолок?" Через боль повернул голову вправо, потом влево. Он находился в довольно большой комнате, обитой деревянными панелями. Кроме того, на стенах также обнаружились несколько гобеленов. Прямо напротив кровати разместился огромный камин. Слева — стол с табуретами. Справа — шкаф и глубокое кресло.

" Где же я?"

Ярослав попытался сесть, но волна боли, вновь прокатившаяся по телу, легко смыла даже мысли об этом. Он снова потерял сознание...

...Голоса... Один — бархатный, женский, другой — упругий, мужской, явно привыкший отдавать приказы. Темнота...

Снова голоса... Теперь он даже понимал, о чём они говорят — о нём, хотя язык был ему явно не знаком, однако смысл хоть и с трудом, но всё же доходил до ускользающего сознания. Мужской спрашивал о его здоровье, а женский отчитывался об уходе. Судя по услышанному, Ярослав получил травму головы, скорее всего сотрясение, и лежит уже неделю, практически не приходя в сознание...

...Яр открыл глаза. Он находился всё в той же комнате, что и раньше. Боль ушла, оставив неимоверную усталость и отдаленный гул в ушах.

Сквозь открытые стрельчатые окна проникали необыкновенно чистый и свежий воздух, таким Ярослав не дышал, наверное, никогда в жизни, яркий солнечный свет и щебетание птиц. Хлопнула дверь. Вошла молодая женщина с подносом. Яр с удивлением и интересом принялся её рассматривать: небольшого роста, блондинка, миловидная, голубые глаза и странное платье, напоминающее по фасону наряд из исторического фильма, довершал эту картину передник, белый, с кружевами.

— О, льего* пришёл в себя! — это был тот самый бархатный голос, так часто слышимый Ярославом в минуты прояснения сознания. — Как вы себя чувствуете?

— Плохо... — язык, казалось, не хотел повиноваться — голос получился не свой, какой-то хриплый и даже немного каркающий.

— Вам что-нибудь принести? — женщина поставила поднос на прикроватную тумбочку — на нём оказался кувшин.

— Воды...

*Льего — нежданный гость; незнакомец, с неведомыми намерениями; чужак.

Глава 2

— Господин, льего пришёл в себя, — голос Марсеньи вывел Алексимо Ре'дьяго из задумчивости.

— Уже?

- Да, я дала ему воды, и он тут же засыпал меня вопросами. Но я сказала, что скоро придёте вы и всё ему объясните, я же сама ничего не знаю. Я правильно сделала, господин?

- Абсолютно, Марсенья, успокойся. Я сейчас к нему поднимусь. Можешь быть свободна. Спасибо.

— Хорошо, господин, — служанка тихо удалилась из кабинета.

" Ну, что ж. Пришло время вопросов и ответов", — барон поднялся с кресла и направился к своему нежданному гостю.

Ярослав ждал. Ждал таинственного "господина".

" Где же я оказался? На каком языке здесь говорят? И откуда я его знаю? И что вообще, чёрт возьми, случилось?!" Вопросы переполняли Яра и кружили как пчёлы над цветком полным нектара.

Наконец, открылась дверь, и вошёл мужчина. На вид ему было около сорока. Высокий, жилистый, явно сохранивший хорошую физическую форму, волосы его поседели, но голубые глаза оставались всё ещё озорными, а взгляд проницательным, даже цепким. "Этот мужчина явно опасен для врагов, но до смерти предан друзьям. С ним надо быть честным, но осмотрительным, действовать осторожно". Всё это пронеслось в голове Ярослава в долю секунды, он всегда хорошо и быстро мог оценить человека и пока ещё ни разу не ошибался.

" А этот парень не прост, смотрит смело в глаза и взгляд не отводит. Странно, но он мне нравится. Вот только глаза?! Неужели... Ладно, время рассудит!"

— Здравствуй, льего.

— Кто такой льего?

— Незваный гость, чужак.

— Надеюсь не враг?

— Пока нет, — барон усмехнулся. " Нет, он мне определённо нравится! ". Де Крон подошёл к кровати и сел в стоящее рядом кресло. — Ты, наверное, многое хочешь у меня узнать. Спрашивай! Но затем вопросы буду задавать я. Обмен. Идёт? Кстати, ты не против, что я к тебе на ты?!

— Не против. Кто вы?

— Барон Алексимо Ре'дьяго де Крон.

— Неплохо... Где я?

— В моём замке.

— Нет. Где я вообще?

— В Самбро, — ответил Алексимо, но, поймав полный недоумения взгляд льего, решил уточнить: — К западу от Ильмаса, — но и это явно ничего не сказало странному незнакомцу.

— Поподробнее, пожалуйста.

— Насколько?

— Как можно более.

— О, Небо!!! Даже так?! Ну что ж, попробую... Этот мир называется Дрэгар. Он находится ближе всех к центру Вселенского диска и является самым близким и правдивым его отражением. Достаточно подробно?!

— Ну, ничего себе, посидел в парке...

— Что?

— Нет-нет, ничего. Продолжайте.

— Наш мир круглый и по большей части состоит из воды, — почему-то барон чувствовал себя глупо, но, не смотря на это продолжал: — Соответственно, у него есть западное и восточное полушария. А также Западный и Восточный материки.