Феникс - 3. Пламя обжигает

— Кэр ЛарАлан, — церемонно начал Клаус фон Клитцинг, — разрешите представить вам незаменимую помощницу Феникса в области психологического тестирования. Ваша жена!

На некоторое время эрсати потерял дар речи. Если слово 'жена' вызвало в нем легкую усмешку, то 'незаменимая помощница в области психологического тестирования' вогнала в ступор. А он-то думал, что знает о Дез все. Ан нет — сюрприз.

— Это и есть ваш детектор лжи? — медленно проговорил Кэр.

— Именно, — довольный Клаус фон Клитцинг уселся на место.

— Я могу воспринимать и узнавать эмоциональные состояния других людей, — проговорила Дезире. — Знаешь, мне почти невозможно солгать.

Она смотрела на него незрячими глазами. И все же за неподвижными зрачками Кэру чудились искры веселой насмешки. Играет, дразнит его.

— Когда так говорят, отчаянно хочется проверить, — сказал эрсати.

— Попробуешь?

— Пока не знаю...

Уроки, полученные Дезире от Хилки, явно не прошли напрасно. Старик умудрился рассмотреть в израненной девчонке зачатки силы, которые с бережной старательностью взращивал все те дни, пока остатки разоренной общины находились в дороге. Теперь же помощь извне больше не требовалась. Огонь, разожженный в Дезире, разгорался с каждым днем все ярче.

— А теперь, когда все в сборе, позвольте начать совещание, — потер руки Клаус фон Клитцинг. — Владислав, прошу вас.

— Я почти все сказал, — кивнул Влад Ясный. — Ваша жена, Кэр ЛарАлан, вызвалась помочь нам в выявлении неблагонадежного персонала. С ее помощью мы сможем проверить всех жителей Феникса за несколько дней. И это без применения силы и иных средств дознания.

Эрсати нахмурился, посмотрел на Дезире.

— Я не сомневаюсь в тебе, пойми. Но ты уверена, что не допустишь ошибки?

— Все ошибаются, — пожала плечами девушка. — Я чувствую, когда человек волнуется. При некоторой первоначальной тренировке и правильно поставленных вопросах могу сказать — врет он или нет. Тебя это пугает?

— Настораживает, — усмехнулся эрсати.

— Тех, кто не прошел проверку, не убивают и не выбрасывают за стены, — сказал Влад Ясный. — Они всего лишь изолируются. На время, пока вердикт вашей жены не подтвердится.

— Ладно-ладно, — Кэр поднял руки, будто сдавался. — В конце концов, это не мое дело.

— Теперь что касается Генка, — вступил в разговор Хол Клемент. — Мы получили первые данные от разведывательной группы. Есть картинка.

— Посмотрим? — спросил эрсати.

На мониторах, висящих над столом, появилось изображение пустынной местности. Редкие деревья соседствовали с какими-то плохо различимыми развалинами. Скорее всего, когда-то здесь располагался небольшой городок, но время и стихия практически стерли его.

— Это Васеж, — продолжал Хол Клемент. — Примерно девяносто километров от Генка.

Секунд десять ничего не происходило, а потом неподвижное спокойствие пустыни нарушило слабое движение. Несколько небольших точек практически сливались с окружающей местностью. Кэр даже привстал, чтобы рассмотреть их лучше.

— Что это? — спросил он, щурясь. Через развалины старого города с одинаковой вероятностью могли идти люди, грайверы или какие-нибудь крупные животные. Не рассмотреть — слишком далеко установлена камера.

— Немного терпения...

Точки ненадолго замерли, будто осматриваясь, двинулись дальше. И только теперь неизвестный оператор соблаговолил приблизить изображение.

— Старые знакомые, — сквозь зубы процедил эрсати.

Голые и безволосые пародии на человека, с отливающей ртутью кожей. Тощие до состояния обтянутых костяков. При ходьбе они опирались на все четыре конечности, но во время остановок приподнимались на ногах. Увенчанные тремя костяными гребнями головы крутятся из стороны в сторону, всматриваясь в пустошь.

— Это они? — спросила Дезире.

— Они. Но... — он осекся, так и не успев сказать, как же мало тварей.

Камера сместилась немного правее — и взору Кэра предстала пустошь, буквально кишащая серыми тварями. Тысячи грайверов заполнили большую часть видимого пространства. И все они двигались в одном направлении. Иногда переругиваясь, бросаясь друг на друга, останавливаясь — продолжали катиться вперед.

— Чтоб я сдох... — эрсати невольно повторил одну из любимых присказок Гракха. — Похоже, Новый Иерусалим ждут непростые времена. Ну да самое время инквизиторам показать, на что они способны. Есть где разгуляться.

— Более чем непростые, — проговорил Хол Клемент. — А вот инквизиция ведет себя странно.

— В смысле?

— Они только наблюдатели. Пару раз их видели вблизи атакованных грайверами деревень. Уже после того, как вся орда уходила далеко вперед.

— И?

— Осматривали пепелище и уходили.

— Что-то ищут?

— Возможно. Но уж точно не самих грайверов.

— Выживших? — Кэр снова сел.

— Возможно...

— Говорите уже, — эрсати начал выходить из себя. Сколько можно тянуть.

— В двух деревнях выжил только один человек. Инквизиторы его нашли. И убили.

Кэр почувствовал, как напряглась рядом Дезире.

— Это точно? Наблюдатели могли и ошибиться. Расстояния-то немалые.

— Выстрел в голову рассмотреть несложно. К сожалению, ни видео-, ни фотодоказательств нет.

— Но зачем?! — проговорила Дезире. — Перед лицом такой опасности, как грайверы, надо объединяться. Но никак не стрелять своих. Тем более — гражданских.

— Они заметают следы... — задумчиво проговорил эрсати.

— Мы пришли к тому же выводу, — согласился Хол Клемент. — По какой-то причине Новый Иерусалим не заинтересован в удержании периферийных территорий. Возможно, все дело в недостаточном количестве инквизиторов. Возможно, Иерусалим жертвует малым, намереваясь спасти целое. Возможно, отпор грайверам планируется позже...

— А пока главное — не допустить утечки информации и паники, — закончил за него Кэр.

— Возможно, — неопределенно кивнул Хол Клемент.

— Это дикость, — передернула плечами Дезире.

— Это выживание, — ответил ей Клаус фон Клитцинг. — Впрочем, мы не обладаем достаточными данными, чтобы делать окончательные выводы.

— Ваша группа так и будет двигаться за этой ордой? — спросил эрсати.

— Пока это возможно, — сказал Хол Клемент.

— То есть данные о перемещении главных сил грайверов у нас есть, так?

— Да.

Кэр задумался. В голову лезли безумные мысли. По-хорошему — сиди и не высовывайся, пока есть возможность отдохнуть. Выспаться и хорошо поесть. В конце концов, разы, когда он спал на настоящей кровати, а не на стопке одеял, можно пересчитать по пальцам. И вот теперь, обретя в Фениксе не только доброе жилье, но и любимую женщину, он готов все бросить ради глупых предположений.

Эрсати почувствовал, как его руки коснулась мягкая ладонь Дезире.

— Не читай мои мысли, — повернулся он к ней.

— Я не умею этого, — улыбнулась она.

— А такое чувство, будто насквозь видишь.

— Только чуть-чуть... говори, что задумал.

Кэр немного помолчал, собирая мысли воедино. Странно, но никаких противоречий с самим собой он не нашел. Глупец! Но уж, видимо, мало били.

— У Феникса есть отличный шанс заполучить в свои ряды всех тех, кого бросил Иерусалим, — наконец начал он. — Прежде всего, я говорю о жителях небольших деревень, по которым, судя по всему, первым делом и пройдутся грайверы. Если предупредить людей, предупредить доходчиво, я уверен — многие из них передумают служить какому-то там мессии, сидящему за много километров за каменными стенами. Одно дело, когда ты знаешь — в случае опасности тебя защитят. И совсем иное — когда готовы пристрелить свои же просто за то, что тебя не сожрали.

— Предлагаете начать информационную войну? — спросил Влад Ясный.

— Для этого у нас слишком мало времени. Надо действовать быстро и нагло. У вас же осталось обмундирование инквизиторов, так?

— Да.

— Мотоциклы?

— Да.

— Как минимум два человека могут в таком виде разъезжать по территории Иерусалима, распространяя панические сведения. Не слухи, прошу заметить — сведения официальные, так как исходят они не от кого-нибудь, а от тех, кто добровольно отрекается от мирской жизни и посвящает себя борьбе со злом.

— Высок риск столкнуться с настоящими инквизиторами, — сказал Влад Ясный.

— Мы можем прослушивать их частоты.

За столом повисла тишина.

— Это еще не все. Я так понимаю, что лишние рты Феникс обеспечить не сможет.

— Некоторое количество — вполне, но не очень много, — сказал Клаус фон Клитцинг.

— Фениксу нужны союзники, — эрсати встал, оперся руками о столешницу. — Иначе нас сметут так же, как и те деревни.

— Нам не к кому обратиться за помощью, — покачал головой Клаус фон Клитцинг. — Действительно серьезной силой обладает только Иерусалим.

— Вот к нему и обратимся...

Кэр уловил на себе удивленные взгляды. Что ж, вполне логично. Он и сам не верил в то, что собирался предложить.

— Мы можем проникнуть в центр Нового Иерусалима. В столицу. На транспорте добраться до него — ерунда. В городе должен располагаться центр радиовещания, откуда ведется трансляция на все деревни. Одно сообщение — и люди наши. А если повезет, то и инквизиторы.

— Чушь! — выдохнул Влад Ясный. — Полная чушь! Самоубийство! Вы даже не доберетесь до столицы. Вам не миновать блокпостов. А система паролей-отзывов нам неизвестна. И если даже миновать, что дальше? Несанкционированную передачу данных тут же накроют. Иерусалим — военная машина с четкой иерархией и железной дисциплиной.

— Однако тому наглецу, который сейчас ведет грайверов, удалось провести эту машину. Не знаю зачем, но он умудрился собрать даже собственную группу инквизиторов.

— И сколько на это потребовалось времени?

— Не спросил.

— Я могу помочь обойти посты, — тихо проговорила Дезире.

— Дез, погоди...

— Я же не перебивала тебя, — улыбнулась девушка.

Эрсати скрежетнул зубами.

— Я не умею читать мысли — это правда. Но я могу 'попросить' человека сделать то, что надо мне. Это не так сложно. Особенно если человек не подготовлен и не ожидает атаки. Иногда могу задать вопрос и получить ответ без слов. И отвечающий ничего не заподозрит.

— Дез, тебе необходима операция, время на реабилитацию после нее. А выезжать надо завтра-послезавтра. Не позже.

— Ты будешь моими глазами.

— Что мы знаем об инквизиторах? — спросил Кэр, обратившись к сидящим напротив.

— Немногое, — сказал Клаус фон Клитцинг. — Инквизиторы — фанатики. Уникальные боевые единицы. При их подготовке, как предполагается, активно используются фармакологические препараты, а так же различные психологические техники. На выходе получаем людей (инквизиторы — это только люди), которые всецело преданы своему руководству. Кроме того, они почти нечувствительны к боли, обладают повышенными силовыми и скоростными качествами. Их тела и лица обезображены, но это уродство скрыто под одеждой и маской. Неразговорчивы. Пользуются непререкаемым уважением среди населения Нового Иерусалима. Для идентификации между группами используются некие опознавательные фразы. Нам они неизвестны.

— Я узнаю, — с уверенностью проговорила Дезире

Спокойствие той, с которой делил постель, выводило Кэра из себя. Еще не хватало пустых препирательств. И дураку понятно — вдвоем их вмиг расколют. Насколько бы ни была сильна Дез во внушении, всему городу глаза не отведешь.

— Минуту... — поднял руку Влад Ясный.

Он отошел в сторону, к аналитикам, но вскоре вернулся.

— Внимание на экран...

Кэр поднял взгляд. Грайверы с мониторов исчезли, а вместо них появилась карта местности. На карте изображались дороги, города, множество различных пометок и значков.

— Это центральная Европа. Мы с вами находимся на территории бывшей Швейцарии. Город Люцерн. Поднимаемся севернее и немного восточнее — и вот нужная нам точка, примерно район города Ваксвайлер. Почти на границе с Люксембургом. Карта снята еще до войны со спутника. К сожалению, за неимением лучшего приходится пользоваться устаревшими материалами. Впрочем, по-своему они весьма полезны.

— И что это за знаменательный город?

— Город вряд ли существует до сих пор. Его особенность в другом — в этой точке нам удалось в последний раз запеленговать браслет шивера, известного нам под именем Диэм.

— Он жив?! — не сдержал удивления Кэр.

— Судя по всему — да. Единственный, кто выжил в поисковой группе, в которую входил Трэш ЭнЛиам. За исключением самого Трэша, разумеется.

— Недалеко же он прошел, — почесал подбородок эрсати. — Сколько там километров? Сотня будет?

— Примерно так и есть.

— Максимум пара дней ходьбы для шивера.

— А если он ранен?

— Да. Это причина. Вы сказали — последний раз. Давно это было?

— Нет, — Влад Ясный покачал головой. — Примерно в полночь. Должно быть, браслет поврежден, потому сигнал от него неустойчив.

— Это тот же самый браслет, какими по прибытии в Феникс украсили всех нас? — спросила Дезире. — С взрывчаткой?

— Именно.

— И вы не подорвали его? — сощурился Кэр.

— А зачем? Судя по всему, он идет строго на север. Мы можем ошибаться, но пока Диэм не спешит к границам Нового Иерусалима.

— Опасается грайверов?

— Либо вовсе не собирается туда возвращаться, — сказал Хол Клемент.

— Тогда куда он идет?

— Предполагать можно многое. Но лучше всего спросить у него самого.

— Найти шивера в пустынной местности, — хмыкнул эрсати. — Пусть даже раненого, пусть даже с колокольчиком на шее.

— Возможно, нам согласится помочь Йарика...

— Связка тридцати дней? — спросила Дезире.

— Да, — согласился Хол Клемент. — Сейчас она его сможет найти.

— Помощь бывшего инквизитора пришлась бы очень ко времени, — сказал Кэр. — Если он захочет помогать. Но неужели нет больше никого, на чью помощь можно рассчитывать? Не хочу прогнозировать, но я бы готовился к худшему. А потому нам бы пригодилась любая помощь.

— Той Европы, что была раньше — нет, — сказал Хол Клемент. — Думаю, вы и сами повидали немало. У нас есть множество не связанных между собой общин. Иногда между ними налажены торговые отношения, иногда нет. Чаще всего на любых чужаков смотрят с недоверием. Кое-где сначала стреляют, потом спрашивают. Имеются более крупные образования, вроде поселков и даже небольших городов. Как правило, военизированных и тоже закрытых. Города-полисы, как говорили в древности. Таких масштабов, каких достиг Новый Иерусалим, нет нигде в Европе. По крайней мере, нам подобные примеры неизвестны. В любом случае, в доступной близости нам союзников не отыскать.

— А дикари?

— Что?

— Дикари. Мы их видели, когда проезжали аэродром... Недалеко от Льежа, если ничего не путаю. Так вот там на самолетах они гроздьями висели. Грязные, в каких-то шкурах и с дубинами. Ими даже инквизиторы Иерусалима заинтересовались. Хотя об этом с уверенностью не скажу.

— Есть такие, — пожевал губы Хол Клемент. — Германские племена. Беспощадны к себе и к врагам, замкнуты, ведут кочевой образ жизни. В некоторых племенах практикуется каннибализм. Мы несколько раз пытались наладить с ними контакт — все тщетно. Ни один участник посланных к ним экспедиций не вернулся. Пленить дикарей невозможно. Даже если захватить их в бессознательном состоянии, стоит им прийти в себя, как тут же превращаются в безумных зверей. Бросаются на стены, готовы перегрызть горло любому, кого увидят. Но это еще полбеды. Поняв, что спастись не удастся, они останавливают собственное сердце.