За гранью понимания. Вкус свободы

И я забыл. Многое забыл. Так что глупо жалеть, что мое вмешательство в организм подстегнуло кое-какие процессы...

Царица не понимает: я действительно не могу создать якорь чувств, ибо чувств больше и нет.

Та Тара на приеме очень верно охарактеризовала Эшам, лишившихся якоря. Монстры, бездушные и бесчувственные. В момент разрыва связи с якорем рушатся и все моральные ограничения. И то, что раньше казалось недоступным и невозможным вмиг оказывается... необходимым.

Эшам не убивают. Эшам не сражаются. Эшам ментальный щит Небес.

Глупость все это. Главное верно расставить приоритеты — и все эти моральные установки потеряют смысл.

Алани умеет это делать. Когда на одной чаше весов будущее всего рода, а на другой какая-то смертная девчонка...

Выбор очевиден, верно?

И для чего я только вернулся в Ледэль? Я же ненавижу Небеса. С их лживой свободой, с их лицемерными обещаниями и их многоликостью. Ненавижу!

Но возвращаюсь. Стоит только Царице позвать, как я сразу же бегу назад. Сложно бороться с инстинктами, особенно с такими, что изначально заложены в геном. Последующие поколения лишь укрепляли поводок.

Для Эшам — Царица является единственным божеством. Слишком опасно нас оставлять без поводков. Якорь — из той же серии. На эмпата, имеющего связующего, можно влиять. Это же естественно! Он будет защищать дорогое существо до последнего, даже от себя. Особенно от себя.

Именно поэтому кто-то из Эшам так редко решается создать настоящий якорь, чаще всего мы обходимся искусными подделками. К сожалению, я рискнул.

И, слава Вечности, никому это не известно.

А с памятью... с памятью я разберусь, тихо, по-семейному. Заставить себя поверить в какую-то иллюзию совсем не сложно, особенно для Эшам. Понимающие вообще на многие способны в рамках своего сознания.

Но с этим лучше разбираться на свежую голову.

Завтра.

Утро для меня началось поздно. В отличие от родового гнезда, где все было живым, мой личный дом был искусственным от и до. Не люблю, когда за мной шпионят. Даже если это делают во имя Царицы.

В общем, будить меня тоже было некому. В Эшам-ир меня бы уже давно вытряхнули из кровати, даже если бы не было повода... Повод, к сожалению, был. Царица не должна ждать. Разве можно Ее заставлять ждать?

Дорога в Рин-ир заняла удивительно мало времени. Неужели мой дом решил сменить орбиту движения? Не хотелось бы однажды проснуться под боком у Царицы, но и поменять направление начавшего сближение дома невозможно. Что ж, остается лишь верить в то, что личные дома обычно не лезут в центральные области, занятые ирами кланов.

Ледэль. Мир-небо. Впрочем, это определение в корне неверно. Ледэль — не мир, а своеобразный карман в Пустоте. Он создан первыми виррами и представляет собой бесконечность многоцветного простора. Небеса. Здесь нет тверди, но если надо Творящие всегда готовы создать островок-другой, который сразу же вливается в общее движение. Здесь все хаотично и непостоянно. Даже погода может в один миг смениться на противоположную. Любой вирр воспринимает Ледэль как родину. За него они готовы убить и умереть. Но если смотреть на вещи трезво это место, наши благословенные Небеса, — всего лишь осколок Пустоты. Здесь же даже светила нет — только равномерно светящиеся газовые облака, да искусные поделки Арров.

Рин-ир встретил меня пустыми, почти безжизненными, коридорами. Странно. Мне казалось, что уж в гнезде Познающих народу всегда хватает. Впрочем, что я знаю о жизни в Ледэле? Да, я тут родился, но едва мне исполнилось двадцать, как я сразу же покинул Небеса. Покинул, понимая, что не вернусь. Я не хотел возвращаться. Но я здесь. Воля Царицы, будь оно все проклято!

— Эй, красивый мой, куда спешишь?! — едва услышав этот голос, я обреченно глянул на потолок. К сожалению, в Пустоте до богов не докричится даже святой. Я же особой святостью никогда не отличался.

— Миф, а ты-то тут что забыл? — натянуто улыбнувшись, я посмотрел на легенду всех миров. Мифистерей вир Ледэль. Куколка. Говорящее прозвище, верно? Как однажды сказала Царица, Миф — идеальный вирр, такой, каким должен быть любой из нас...

Но я скорее сдохну, чем стану кем-то вроде этого Блуждающего! Куколка! Накрашенная, красивая куколка, с равной вероятностью способная и убить, и помочь. Пустой, безжизненный, выжженный изнутри. Мифистерей, абсолютно не видящий различий между окружающими, иногда кажется, что он даже не замечает, кому и какие предложения делает...

— Я тут шпионю. Ты же знаешь, информация — для меня все. А уж если в одном месте собираются такие интересные, а главное симпатичные личности... разумеется, я здесь. А вот тебя я здесь не ожидал увидеть. Ты же из своей дыры и не вылезаешь совсем!

— И кого ты подразумеваешь под "симпатичными" личностями?

— Некромантов, разумеется. Или ты думаешь, в подзвездном мире есть что-то прекраснее них?

Услышав про Дисов, я невольно поморщился, что, конечно же, не ускользнуло от внимания Мифа. Он вообще очень внимательный — во всех смыслах.

— Не любишь некромантов?

— А их есть за что любить? — невольно спросил я, но заметив, как предвкушающе вспыхнули золотистые глаза Терея, добавил: — За исключением симпатичных мордашек.

Миф сразу же сдулся. Вот о чем он может говорить бесконечно так это о красоте Дисов, а так как для Некромантов традиции играют едва ли не основополагающую роль... в общем, они по возможности стараются держаться от Куколки подальше — во избежание.

— Ясно, значит, с алани ты все еще на ножах... Кстати, он сейчас рядом с Царицей, так что будь готов к встрече.

Я кивнул, принимая это к сведению. Значит, Серебряный Странник здесь. Ожидаемо. Без ведома этого некроманта Царица не принимает ни одного серьезного решения. И он стоит почти за всеми темными делами Империи. Вот вам и сильнейший светлый маг — одно название.

— Кто-то еще, о ком я должен знать?

— Некроманты. Их много. Все, конечно, познается в сравнении, но с их внешностью двое в одном зале — это уже много. Рядом с Царицей их трое. Включая алани, разумеется.

Три Диса это действительно многовато, но уж как-нибудь справлюсь. Тем более сейчас, когда прочитать удается едва ли одного из десяти встреченных мною вирров. Даже любопытно: сколько я еще продержусь? Говорят, потеряв свой дар, Эшам сходят с ума — слишком они зависят от восприятия мира. Мне в это уже не верится. Или я не нормальный Эшам, или все эти слова ложь.

— Миф, а где сейчас Царица?

Терей привычным, отработанным за века жестом, отбросил светлую челку назад.

— В малом зале. Но ты мог бы спросить об этом Рин-ир — дом не только ответил бы, но и открыл проход.

Я неопределенно дернул крылом. Отвык. Действительно отвык от общения с ирами. Да и не люблю я впускать в свое сознание посторонние сущности, даже если это всего лишь подобие разума.

— Ладно, пойду тогда к ней. А то ведь и так опаздываю, как не знаю кто.

Миф понимающе усмехнулся. От этой его улыбки у меня мороз пошел по коже. Вот вам и Куколка. Очень опасная куколка. Тереи очень редко становятся убийцами, но если уж становятся... Я почти уверен, что Миф способен на равных сражаться с Аркадисом, а может, и с Лейсарром. Но убийцам не принято лезть в воины. Вот он и не лезет.

— Я провожу, — наконец, сказал он, а потом, положив ладонь мне на плечо, открыл проход из холла прямо в святая святых — малый тронный зал. Так мы и вошли — я и легенда всех миров. И ведь гаденыш воспользовался мной, чтобы попасть сюда! Удивляюсь его талантам! Заговорить эмпата сможет далеко не каждый.

В общем, мы вошли... и сразу же попали под перекрестный огонь чужих взглядов.

Дисы...

Поймав пустой блекло-лиловый взгляд, я удивленно вздрогнул.

Дисы?!

Ну и подлец же ты, Миф! Понимал же, что узнай я, что здесь Аркадис ни за что бы ни пришел! И плевать на волю Царицы. Я же неправильный Эшам — мне можно.

Миф, почувствовав, что я готов послать всех присутствующих в Бездну, предупреждающе сжал мое плечо и в своей привычной манере, чуть склонил голову к моему лицу. Со стороны кажется, что более откровенной сцены нет и не может быть, а на самом деле...

— Молчи и улыбайся! — еле слышно приказал он. — Не создавай себе лишних проблем, Мэйр. Можешь мне поверить, их у тебя достаточно.

Если этот Терей так говорит, значит, уже встал вопрос о моем устранении...

Что ж, тут он прав, по воле Совета умирать глупо. Выбраковка это вообще наиглупейший повод для смерти из всех возможных.

— Успокоился? Вот и замечательно, — вскользь мазнув губами по моей щеке, произнес он. Куколка. Смертоносная, но чертовски обаятельная куколка.

Миг — и Миф уже у подножия трона, в своей обычной манере приветствуя Царицу и при этом умудряясь клеиться к алани. Странник недовольно хмурится, предупреждающе гладит рукоять меча, но не действует. То, за что любого другого вызвали бы на дуэль, этому Терею всегда сходит с рук.

Миф — сплошное противоречие, но при этом он выполняет все свои функции. И виртуозно играет роли. Даже я не знаю, какой из его ликов истинный. Но в одном я уверен: ни с кем из тех, кого сплетники называют его любовниками, он не спал. Иногда мне кажется, что, как и я, он избегает любых контактов, кроме тех, что необходимы для поддержания образа.

Вот вам и Куколка...

Царица, на миг отведя взгляд от надоедливого Терея, посмотрела на меня и улыбнулась, жестом прося подойти ближе. А вот мне этого делать совершенно не хотелось. Как и сказал Миф, в зале были Некроманты. Трое. Джейдис вир Эш, Серебряный Странник, алани Империи. Лирдис вир Ледэль, прекрасная и недоступная Лира, как две капли похожая на отца — от Царицы она унаследовала только взгляд, прямой и властный. И Аркадис вир Шэйси. Все-таки Некромант.

Впрочем, в последнем я и не сомневался.

— Ал'сели, — приблизившись, я почтительно склонил голову. Царица ответила мне ничего не значащей улыбкой. Как недавно намекнул Миф, я уже отрезанный ломоть — официальное объявление лишь вопрос времени. Даже странно, что меня ждали целых два десятилетия. — Алани, — твердый взгляд уперся в Эша. Глаза в глаза. Он не может не понимать, что мне есть в чем его упрекнуть. И к дуэли я готов всегда. Смерть во имя чести все-таки намного предпочтительнее банальной выбраковки. — Многоуважаемые Дисы...

Инарр глянул на меня коротко и зло. Он не желал принадлежать к Некромантам. Пусть так, но он принадлежал, а значит, и повода называть его иначе нет.

— Все так же горд, — голос алани насмешливо дрогнул, подчеркивая его отношения ко мне и моим воображаемым проблемам. Действительно, какое ему дело, что Селика была для меня всем? Всего лишь смертная девчонка... она бы все равно долго не прожила...

— Пришел-таки? А я уж было решила, что ты предпочел проигнорировать мое приглашение, — это снова Царица. Золотые глаза чуть раздраженно прищурены, но лично я не чувствую в ней этого раздражения, впрочем, так же как и фальши...

Если Эшам не чувствует состояние своей повелительницы — значит, это мертвый Эшам. Вот и все. Сказать ей? Объяснить, что материал выработал свой ресурс и подлежит скорейшей утилизации?

— Прошу прощения, ал'сели, — бесцветно произнес я, внутренне продолжая как-то совершенно по-детски удивляться: неужели, это и, правда, конец? Обидно. Я был уверен, что еще лет десять у меня в запасе есть. Ошибся. И от этого вдвойне обидно.

— Ладно, на этот раз прощаю. Но в следующий раз ты так просто не отделаешься.

— Благодарю, ал'сели. Подобное больше не повторится.

Разумеется, больше не повторится — сомневаюсь, что еще хоть раз предстану перед ней. У всего есть свой ресурс, а я свой, кажется, выработал.

Смешно до слез. Но почему-то ни плакать, ни смеяться мне не хочется. Зато есть долг. Я должен набраться смелости и сказать это. Сейчас. Пока меня не связали цепями новой миссии. Я уже бесполезен. Я...

— Мэйр, у меня есть к тебе дело. Как я уже и сказала вчера, оно по твоей части.

Нет, ал'сели. Уже — не по моей.

Но слова, словно колючий репей, застряли в горле. Кажется, так легко произнести... а ведь не выходит!

— Я слушаю, ал'сели, — с трудом выдавил я из себя, прекрасно понимая, что момент упущен. Как бы там ни было, а теперь я либо выполню просьбу Царицы, либо умру — третьего не дано.

— Дело сложное. Ситуация на планете предвоенная, да и нашей в полном смысле она не стала. Однако условно этот мир включен в Империю, а значит, мы несем ответственность за все происходящее там. Тебе предстоит втереться в доверие к одному из семи баронов и узнать причины, приведшие к этой катастрофе. Совсем недавно ситуация на планете была хоть и не радужной, но далекой от открытого столкновения.

— Третья сторона?

— Такая вероятность есть. Поэтому и посылаю именно тебя. Работать будешь с Шэйси. Он тебе и обеспечит прикрытие.

— Нет! — в один голос. Кажется, впервые с сотворения мира мы с Инарром сошлись во мнениях.

— Арк, это не обсуждается, — твердо произнес Серебряный Странник, ставя точку в споре. Вернее, убирая с поля одного из спорщиков, но я-то остался — слава Проведению, Матери моего клана здесь нет.

— Ал'сели, не надо, — мягко попросил я, нещадно бросая последние искры силы в топку своего дара.

— Это не обсуждается, Мэйр. Мир, о котором идет речь — Шэйси. Как ты понимаешь, лучше его уроженца никто не знает порядков. Тем более до этого момента именно Арк был его наблюдателем, лучше него никто не введет тебя в курс дела.

— Нет. Это не обязательно. Вы же знаете, моих способностей хватит...

— Мэйрэшам вир Ледэль! Приказы не обсуждаются! Или вас этому не учили?

Кажется, я ее разозлил. Что ж, так тому и быть.

— Меня учили, что любое мнение должно быть услышано. Вы меня не слышите. Ал'сели, прошу вас...

Золотые глаза гневно вспыхивают. Тут уже и способности Эшам не нужны, чтобы понять: Царица близка к убийству. Больше всего она ненавидит, когда обсуждают приказы... А еще она не любит, когда кто-то пытается корректировать ее планы...

Великая Мать, но как же она красива в такие моменты!

— Значит, просишь? Что-то не похоже! Так не просят. Уж ты-то должен знать!

Пытаетесь ударить? Глупо. Мертвецы уже не чувствуют боли. Совсем.

Или вы напоминаете мне, насколько крепок поводок, накинутый на мою шею?

Уверяю вас, это глупее во стократ. Куда же я от вас денусь. Даже смерть и та не заберет меня, пока ваш алани не даст ей своего разрешения.

Медленно, сам себе напоминая сломанную куклу, я опустился на колени. Оглушающая тишина. Не ожидали? Думали, что я все еще горд? Глупости. Все, что было осталось далеко позади, в том самом дне, когда я не смог склониться... а вот убить — смог.

Какая в Бездну гордость, если здесь и сейчас решается судьба?! Не моя судьба! Мне-то что? Не справлюсь — просто сдохну, но тащить за собой еще кого-то — увольте.

— Я прошу... нет, умоляю тебя... Ники, не надо. Я справлюсь. Один. — Имя. Всего лишь имя, но я воспользовался этим правом впервые. Не многие решаются называть так Царицу, еще меньше вирров имеют на это право. У меня оно есть, вот только... незачем подходить ближе, чем нужно.