Но наконец, нашелся Император. Уже появились первые стабильные поставки из Центра. Условия поставок изменились, но это вполне закономерно, поскольку Цин отказался возвращаться на Имперские Служебные Знаки. Нет желающих принимать прямое управление Императора в том виде, в котором он его предлагает. Пока не стабилизируется ситуация в Центре, других условий Виктор не примет.
В Цин появились разумные, организованно сопротивляющиеся разрушению цивилизации. Студенты Университета Синти относятся к последней группе. Правила Университета знают все. Можете смело читать весь Первый лист Законов Золотого века. Практически без изменений. Строить придется нам с вами. Свой собственный Золотой Век.
Для первого раза более чем достаточно. То, что вы здесь услышали — всего лишь моя точка зрения. Она совпадает со многими. Или не совпадает. Это — не главное. Исторический раздел библиотеки постоянно пополняется. Хотите знать больше? Смотрите и сравнивайте то, что вы видите и слышите, с тем — что написано. И делайте собственные выводы. Всё в ваших руках.
*
Но для того, чтобы магистр смог прочитать эту лекцию, многим разумным в Цин, пришлось изрядно потрудиться. В течение нескольких десятков лет. А началось всё с банальной прогулки...
Подъем с нуля.
*Юг Франции. Планета Земля. Область Сото. Цин.
— Господа туристы, предлагаем вам увлекательное путешествие по старинному городу Металь, одному из живописнейших мест Франции. Мы расскажем и покажем вам...
Господина в жилетке данное сообщение явно не заинтересовало. Свойственный молодежи оптимизм, в наших условиях, ближе к полтиннику сменяется стойким... реализмом. А за полтинник, для оптимизма приходится сооружать заповедник. И отстреливать браконьеров. И подкармливать из бутылочки. Чтобы ненароком не сдох. Турист свой заповедник оберегал тщательно. Он уже знал, что именно выберут крикливые тетки с вульгарным макияжем, прибывшие одним рейсом с его группой. А выберут они магазины-магазины-магазины. Эта область искусства — только для особо одаренных. Безусловно, некоторые витрины стоило посмотреть, но тратить на поход по магазинам всё свободное время? Увольте.
Группа туристов из государств СНГ, потолкавшись, отправилась за одним из экскурсоводов. Холл гостиницы опустел.
Экскурсия в толпе похожа на просмотр короткометражного телефильма. Туда не успеем, про это — гид все равно ничего не знает, зато вот этот маленький магазинчик содержит его дядя. Здесь смотрите в эту сторону, там — не смотрите вообще, не рекомендовано. А хочется.
Будете смеяться, но в крови человека заложено интересоваться именно тем, что скрывают. К экскурсии это предположение относится краем, но... Впечатления о городе получаются именно собственными глазами. И собственными ногами. И далеко не всегда то, что показывают — остается в памяти.
Кругосветное путешествие на океанском лайнере, почему-то запомнилось только очень длинными скалистыми берегами Северного морского пути. И страшными снами про глубокие урановые шахты. Всё остальное осталось скрытым в алкогольном тумане. Визит в один из городов США, в первые годы... независимости, почему-то запомнился совершенно пустым аэропортом со стандартными контейнерами торговцев и автобусной экскурсией. Собственно, экскурсия — осталась в памяти только удивительно культурным автобусом, в котором не требовалось развивать навыки выживания.
Вот кто бы мог подумать, что в одном из аккуратных прибалтийских городов во дворах домов в центре, обнаружится потрясающее количество омерзительных мусорных куч? А есть такое. Или обалдевающий аромат цветущей липы, который можно резать ножом и подавать как деликатес. Почему-то именно в Прибалтике этот запах оказался совершенно волшебным. И настолько же противным оказался зимний дождик, моросящий круглосуточно, изо дня в день. Аромат горячего местного хлеба. Ржаного, круглого, с аккуратной дырочкой в центре. И раннее летнее утро на цветочном рынке Вильнюса, когда огромное количество совершенно изумительных роз, разных цветов и форм, выкладывается на прилавки. Далеко не всякий столичный магазин может похвалиться такими цветами.
А чего стоят веревки с бельем над центральными улицами Баку? А привязанные к подъездам совершенно новых многоэтажек бараны, которым с балконов второго этажа хозяева бросают корки арбуза? Или — человек, заходящий в автобус на одной остановке и до следующей позванивающий горстью мелочи в ладони, проходя через салон. Это такой кондуктор, оказывается. Газированная вода на набережной, днем — три копейки, вечером — пять копеек. В свое время это было очень необычно и... просто потрясающе, как и масляная пленка на теле, после купания на пляже и запах настоящего нефтяника, смываемый водой из пластиковых баллонов. На девятом этаже совершенно современного дома, вода в кране появлялась в лучшем случае один раз в неделю.
А зимний пейзаж крупного промышленного центра России с одиноким автобусом, ползущим колдо@бинами вдоль многокилометрового бетонного забора? И синяя, умершая своей смертью курица, как праздник стола в интеллигентной семье. Или сельский клуб в глубинке, переделанный из почтенного возраста церкви. И густой запах сивухи в тесных помещениях с грубо закрашенными рисунками на стенах. А ранним утром — жуткое похмелье и странно непривычная разруха на улицах села. И огромный сосновый бор с потрясающих размеров деревьями.
Утренний сизый дым дизельного выхлопа на улицах города на Крайнем Севере и совершенно ледяная вода в мелкой речушке, несмотря на плюс тридцать три, чистое небо и круглосуточное солнце над головой. Или поездка за грибами на три часа. Совсем не потому, что времени мало, просто собирать уже некуда. Мешков больше нет. А какой экскурсовод вам покажет многокилометровую дорогу из утрамбованного песка, на которой очень твердая волна, как на антикварной стиральной доске? И смешной такая дорога, кажется только первый час. Потом от постоянной тряски, скорее плакать хочется, чем смеяться. Именно по такой дороге, сто километров пришлось ехать почти двенадцать часов. Или сугроб высотой с трехэтажный дом, который ворочает бульдозер, лишь слегка уступающий в размерах этому самому сугробу. И совершенно незнакомое чувство для жителя европейской части, когда промахиваясь мимо натоптанной в снегу тропинки, падаешь в снег... и, стоя вертикально, не достаешь ногами до дна закрытой снегом ямы.
Густой и девственный лес, переплетенный всевозможными растениями, всего в полусотне километров от огромного города. И масса мелких пугливых воробьев на городской площади, в течение десятка минут научившихся по очереди подлетать и брать прямо на лету из пальцев стоящего человека, небольшие кусочки несъедобного сухого пирожка. Проторчать на площади пришлось тогда около двух часов. Но время было отмечено по факту. Без сожаления. Скормленные копеечные булочки позволили всё это время наблюдать за уморительными финтами пернатой мелочи.
Именно такие моменты составляют бриллиантовый фонд впечатлений о различных местах и странах. Очень часто, даже стараться особенно не приходится. Прогулялся днем по месту. Вечером подумал, что именно осталось в памяти? И вот они — ваши впечатления.
Так, набережную я уже видел вчера вечером. Что бы ни говорили, но днем наблюдать грязную воду, не сильно приятно. В грузовой порт тащиться по такой жаре просто не хочется. Там бы ранним утром побывать, но тут уж, как получится. В самом городе... рекомендовали взглянуть на знаменитый сквер "Зеленый клинок", начинающийся в центре городка и протянувшийся вдоль всего берега. Интересно, сколько до него пешком? Там к вечеру собираются компании, играющие шансон. Ну где еще такое увидишь? Не вульгарный — с матом, а очень приятный на вкус, настоящий французский шансон. Возможно именно незнание языка позволяет так благодушно воспринимать уличное творчество французов. Хотя, шансоном здесь занимается, в большинстве, золотая молодежь. И уровень исполнения и уровень самого творчества отличается глобально. Мысли о скором свидании с желанным зрелищем, настроили на благодушный лад.
Ранняя осень в этих широтах больше похожа на привычное лето. Как удалось выбраться из родного города в такое время — до сих пор остается загадкой. Немыслимым усилием воли отложил всю работу, которой не становится меньше никогда. Под жалобное нытье вернувшихся из отпусков заказчиков, упаковал чемодан и сделал всем ручкой. На целых две недели выбросил из головы весь ежедневный мусор. Такой необходимый, но такой... нудный.
Вертя головой во все стороны, иду по мощеной пешеходной улочке, изгибающейся червяком. Да непривычно, но никаких особых впечатлений, разве что запах необычный. Дойдя до очередного перекрестка, остановился. Так и не решил — в начало аллеи на "острие", или сразу — к фонтанам в основании "клинка"? Всё же жарковато. А погуляю часик — станет еще веселее, значит — сразу к фонтанам. Останется желание — пройдусь по скверу, надоест, сяду в метро и вернусь к отелю. Ибо — не мальчик. Несмотря на все увлечения, сил не масса. Хмыкнул. Скорее — благодаря всем увлечениям. И свернул, что характерно, налево.
На карте улица изгибалась широкой дугой. Туристические схемы, в таких случаях — очень опасная вещь. Рассчитать время пешей прогулки, глядя на схему города — требуется изрядный талант. Вся надежда на то, что европейские расстояния не соответствуют родным и до боли в ногах знакомым. Выходит эта улица из района порта к внешнему краю города, затем возвращается к центру, проходя не очень далеко от заштрихованного треугольника промзоны. Ну что может примыкать к порту? Правильно. Склады. Вот уж куда ходить — совершенно бессмысленно.
Теперь надо бы замедлиться и передохнуть, на смену глухим стенам домов пришли витрины и кафе. С черными прямоугольниками расписанного от руки актуального меню. Да, пожалуй, надо передохнуть. Интересно как у них с кофе? Небольшой фонтанчик под широким тентом. Прохладно и приятно.
С кофе здесь было замечательно. Допил чашечку в уголке с пепельницей. Отличие от знакомого с детства вкуса потрясло еще раз. Вот та же упаковка и тот же производитель. А вкус — совершенно другой. Как и у сигареты, из совершенно обычной на вид пачки.
И совершенно другие люди. Парочка, остановившаяся возле выхода с крошечной площадки, весьма эмоционально размахивает руками, обсуждая свои вопросы. Молодой смуглый парень, похож на пропеллер. У нас такой жестикуляции и не увидишь. Максимум эмоций, разве что в вечернем крике пьяной компании под окнами.
Погода отличная, ночевать на лавочке, из-за отсутствия денег на проезд к отелю — не светит. Был у меня такой знакомый. Попытался с двадцатью долларами в кармане — Париж посмотреть. На обратный билет в метро ему уже не хватило. Ночевать примостился на лавочке в сквере. Ржали потом всей компанией. И долго напоминали про полицейский участок, куда туриста приняли.
Витрина с одеждой... еще одна, сувениры, спортивные товары. Очередной короткий отдых, глазея на спортивные примочки всех мастей. Сами предметы ничего особенного не демонстрируют, но дизайн и расцветка пробуждают сравнения с китайскими вариантами. Явно не в пользу последних. Приходится старательно возвращать мысли в прежнее, далекое от проблем Китая, русло. Витрина следующего магазина, с мехами и чем-то блестящим, в качестве зрелища — не привлекла. Стандарт, пусть и зашкаливает таблички с ценой от каратности изделий. И от нулей в графе — цена. А вот появившаяся в центре улицы зелень порадовала естественным цветом. Моют, наверное. И еще — стригут и поливают регулярно. На такой зеленый заборчик и посмотреть приятно.
Машин здесь не много, улица в будний день — не слишком многолюдна. Навстречу медленно ползет пузатенький бусик со скучными лицами за стеклом. Всё тихо и как-то лениво. Благодать. Вот только почти впритык к дверям того самого красивого магазина, въехав колесами на неширокий тротуар, встал толстый черный автомобиль. Прямо домом родным повеяло. Возле открытой дверцы замер столбом охранник. Водитель пакует что-то в раскрытый багажник. От меня его практически полностью закрыла туша полированного монстра.
Честное пионерское, я бы с удовольствием перешел на противоположную сторону улицы. Вот только маршировать через бульвар, разделенный травяным газончиком, в месте где перехода нет, мне неприятно. А то чего мне не хочется, я стараюсь не делать. Значит, придется продавливаться мимо перегородившей узкий тротуар туши огромного джипа с тонированными стеклами. Или ждать, пока он загрузит покупки и уедет.
Здравствуй, родина. Отменный экстерьер блондинки, цокающей копытцем возле машины, только усугубляет положение. Вот не могла бы ты изображать это самое, на полметра дальше? Чтобы обычный человек, идущий по своим делам, мог обойти твой лимузин, не выходя на проезжую часть улицы. Вот. Рослый охранник с каменной мордой, даже руку поднял, показывая мне, дескать здесь тебе не пройти. Обходить выступающую морду здоровенного "чемодана" по проезжей части, хочется еще меньше, чем топать обратно, до перехода через улицу.
Возвращаюсь к торговым автоматам, стоящим возле стены. Обычной воды нет. Химией напиться — нереально. Всякие хрустящие и плямкающие батончики мне не интересны по определению. Три здоровенных железных ящика, а выбрать нечего. И стоят, с достаточно широким интервалом между обшарпанными боками. Их, очевидно, было больше сначала, затем пару увезли, оставив неаккуратные промежутки, моментально зарастающие мусором. Черт, так хорошо всё было... Счас, наберусь желания и пойду обходить по улице. Вот вам и впечатления о городе. Может, уедет красавица?
Этот черный чемодан убираться даже не думает. Один охранник со странно бесцветной внешностью, по-прежнему столбом стоит с моей стороны. Эдакая статуя Командора в скандинавском исполнении. Блондинка с короткой стрижкой и круглым шлемом под мышкой спокойно цокает по тротуару вдоль витрины, не обращая на окружающий пейзаж никакого внимания. Похоже закупилась красавица основательно, поскольку процесс упаковки тюков не прекращается. Цок-тук, цок-тук. За посмотреть денег не берут. А единственный предмет, достойный внимания... правильно.
Да, именно петард здесь сейчас и не хватает. Стоп! Это не петарды, однако. От петард мусор с бетонной крошкой из выбоин в тротуаре не будет так лететь в глаза. Очередная серия выстрелов за черным автомобилем заставляет подпрыгнуть. Одиночный, затем резкий треск очереди. Уже повернувшись спиной к звукам и встав в низкий старт, обнаруживаю неприятную новость. Бежать мне некуда. Два молодца в глухих темных куртках, короткими перебежками пересекают бульвар с той стороны, откуда я пришел. Бегут, через разделительную полосу под очень острым углом. Практически мне навстречу. В яркий солнечный день с моим зрением начинают происходить странные вещи. То, что сейчас предел резкости — метров пятьдесят, еще хорошо. Иногда и до двадцати не достает. Лиц и деталей одежды не разобрать, но пистолеты в руках тяжело спутать с чем-то еще.
Это амбец. Навстречу пулям я не побегу. Вон как бедный маршрутный бусик нафаршировали. Он-то здесь причем? Дыры в боках и ярко красные разводы на уцелевших стеклах. Оставшиеся в живых пассажиры, наверняка жмутся к пыльному полу. Становлюсь спиной к ящику с батончиками, в узкий промежуток. И сразу понимаю, что стоять так, конечно хорошо, вот только пули рвут металл ящика на уровне лица. Эй, а в меня, зачем стрелять? И уже лежа на тротуаре, замечаю странности с охранником, который так профессионально меня тормознул. Глюки? Стопудово.
