— Это самое простое, что можно выполнить, — спокойно ответил полковник, — А насчет откосить... знаешь, это можно устроить, но крайне нежелательно. Много хлопот и проблем возникнет. Ты же сейчас намного значимее для нас, чем Гагарин. Космонавтов хоть можно готовить в нужных количествах, а вот ты с Гришкой в единственном числе пока. Ладно, я сейчас тебя оставлю пообщаться с одним человеком.

Спросить, что за человек сейчас будет со мною общаться, я не успел. Смирнов покинул кабинет стремительно, словно куда-то спешил. А вот сразу же за тем, как его спина скрылась в коридоре, ко мне зашел... Гришка.

— Колька, привет, — улыбаясь во все тридцать два коренных завопил он, — Где тебя черти носили!

— Там, куда ты меня отправил, — спокойно ответил я, давя тому ладонь в приветствии, — Как сам, слышал, что ты от почетной обязанности стать сталкером кривишь морду лица?

— Кривишь..., — скорчил недовольную гримасу приятель, — Я в свое второе посещение Зоны, когда Смирнову доказывал работоспособность установки попал прямо в центр слепых псов. Хоть меня и обрядили в прочные доспехи, так сказать, но безопаснее в них не себя не чувствовал. Я почти поседел, когда они на меня бросились, спасибо, что переход вовремя сработал.

— А почему не стал переправлять ребят туда, только и делов, что подхватил под белы рученьки и провел с собою. Они и защитят тебя от всяких тварей, — поинтересовался я, — Или это невозможно?

— Возможно, — вздохнул парень, — При контакте с телом объекта перехода, осуществляется перенос и этих контактеров. В противном случае мы переходили с тобою голыми. Даже пломбы и те оставались бы в этом мире. Я рассчитал, что каждый из нас способен взять до трехсот кило. Погрешности там небольшие, так что может на десяток другой килограмм больше. Вот только после слепых псов я туда больше ни ногою. Я ночами часто просыпаюсь от кошмаров, когда мутанты меня рвут

— А к психологу не пробовал обращаться, — спросил я, — Может, сумеет помочь?

— Пробовал, — вяло ответил приятель, — Но не помогло. Я и сам пару раз запускал аппаратуру и пробовал совершить переход. Так сказать, пытаться перебороть себя, но ничего не вышло. Подсознательно, я этого боялся и приборы не действовали.

— Хренова, — протянул я, качая головою, — Полковник знает об этом?

— Если и знает, то вида не показывает. Кстати, а как ты там прожил? Столько времени молчал и тут бац — весь такой крутой, в комбезе, с оружием и с артефактами появляешься у нас в институте.

— Насчет артефактов ты загнул, — засмеялся я, — У меня с собою не было ни одного.

— Как так, — удивился Гришка, — Мне сказали, что было? Наши ученые в чем-то копались, от чего просто визжали, словно девчонки фанатки на концерте рок-звезды.

— Черт, — выругался я, — Эти твои ученые разобрали мой комбез и оружие. Только в них они могли вытащить артефакты. Козлы, если испортят экипировку, то я их...

— Хе, неужели ты опять хочешь туда вернуться? Чудак человек, — удивился Гришка, — После нескольких месяцев и опять...

После этих слов я прикусил язык. И в самом деле, несколько минут назад перед Смирновым распинался, что не имею такого желания и вот вдруг пожалел свою снарягу. Ясное дело, что мне ничего не вернуть, поэтому и волноваться о ее сохранности не стоит. После этого наш разговор скатился сначала на мои приключения, а затем на события, что произошли в этом мире. Надо сказать, что мое исчезновение никого сильно не встревожило. Полковник подсуетился и взял все в свои руки, залегендировав его под службу в армии. Даже письма шли к родителям и телефонные звонки. Стиль написания и построения речи прорабатывались местными спецами. Ими же и дорабатывался голос одного из сотрудников, который звонил родакам. Те пошумели только первые пару недель, но потом затихли. О приезде ко мне в часть не могло быть и речи, так как служил в одном из закрытых подразделений. Я только усмехнулся, слушая все это. Как раз мое появление спишут на отпуск или на отличия в боевой и политической, за которые мне и дали это время на поездку к родным. А может, спишут все на раннюю демобилизацию. Интересно только, меня сразу признают или нет, сильно я изменился? На этот вопрос Гришка ответил не сразу, несколько минут смотря на меня и чеша затылок.

— Знаешь, — начал он, — Я сразу тебя узнал, хотя ты и сильно изменился. Похудел немного, цвет кожи какой-то сероватый. Загар не загар, не понятно что. Глаза изменились сильно, словно смотришь постоянно в готовности ударить или убежать. Походка тоже отличается. В общем, близкие это заметят сразу, а все остальные могут и пропустить.

— Когда ты только все сумел рассмотреть, особенно походку, — усмехнулся я, — Вроде при тебе еще не ходил настолько долго.

— Меня в самом начале позвали зафиксировать твою личность. Сказать ты ли это или просто немного похож.

— Понятно, — протянул я, — проверяли, значит.

Наш разговор затянулся еще нас. Когда все новости были рассказаны и пережеваны, пришел Смирнов и разогнал по комнатам. Мне досталась уютная комнаты с кроватью, парой кресел, столом. На стене висела панель телевизора и пара картин с пейзажами. За окном чистое весеннее небо и молодые листочки деревьев. Правда, решетка немного портила вид, но с этим можно было притерпеться. Побродив по комнате и полистав журналы на столе, я сел в одно из кресел и стал перебирать каналы на телевизоре. Не найдя ничего толком подходящее, я завалился спать.

Проспал очень мало. Пару часов, если судить по внутреннему будильнику. Проснулся от непривычной тишины и обстановки, от которой успел уже отвыкнуть. Мало того, чувствуя себя "раздетым" без костюма и оружия, я и вовсе не находил места. Только под утро сумел перебороть себя и вновь забыться в чуткой дреме.

Встал только ближе к обеду, начав привыкать к новому образу жизни. Точнее, вспоминать его заново. После вкусного обеда (от всяческих излишеств я отвык за последнее время) за меня взялись по серьезному отчего я буквально взвыл. Тесты, вопросы, рисунки и чертежи. Куча карт современной зоны отчуждения подсовывались профессорами с целью нанесения изменений или схожести с миром Зоны. Полчаса отдыха и опять снова здорова. К вечеру я готов был бросаться с кулаками, но мне сообщили, что это только начало. Планировали держать меня пару недель, чтобы выдавить все, что храниться в моей голове. И не только. Кровь и прочие анализы брали такими количествами, что я стал опасаться за свою жизнь. Жалобы ни к чему не приводили, да и адресовать их было некому. Смирнов, передав меня ученым, после этого не показывался на глаза.

Через неделю таких мучений, все пошло на второй круг. Те же вопросы, тесты, анализы. Словно спрашивающие задались целью, проверить и поймать на противоречиях — а не вру ли я? Отличием стало только то, что пару часов в день со мною вел беседы мужчина лет тридцати с лишним. С ним я прорабатывал вопросы своей "службы". Просматривал фильмы, фото сослуживцев, фамилии командиров и прочее и прочее. Зачем мне это было нужно — не знаю. По легенде я служил в закрытом подразделение, о котором не следовало болтать.

— Так надо, — веско произнес майор (собеседник оказался майором из ФСБ, министерства, в котором я проходил, якобы, службу) — Потом еще спасибо скажешь или нет...

За эти дни я только больше запутался, что же вокруг меня происходит. Майор "фобос" оставил в покое, но на его смену пришли другие. Два офицера (в прочим, они всегда появлялись в штатском и не представлялись), который выдавала выправка притащили кучу тестов. На этот раз их вопросы отличались от задаваемых учеными. Тут больше шли про страну, отношение к ней и прочее и прочее. То ли это было положено, то ли меня проверяли на лояльность. Наконец, настал тот день, когда меня с утра никуда не потащили по лабораториям и кабинетам профессоров, а вызвали к Смирнову.

— Доброе утро, — первым поприветствовал меня полковник, — Как настроение?

— За последние недели оно сильно не изменилось, — ответил я, — Из меня выдавили все, что могли. И очень облизывались на оставшееся.

— Полно тебе наговаривать на ученых, — усмехнулся тот, — Просто очень увлекающиеся люди и переживающие за проект. По сути, ты сейчас единственный, кто может связать наш мир и мир Зоны.

— Всегда хотел стать выделяющимся из серой массы, — съязвил я, — И чтобы меня на руках носили.

— Все возможно, — спокойно произнес полковник, потом недолго помолчал и продолжил, — Что насчет нашего предложения, готов стать нашим инструктором?

— Пожалуй, нет, — твердо произнес я, смотря в глаза Смирнову, — Хочу вернуться к своей прежней жизни, где не будет стрельбы, смертей и ожидания гибели в любой момент.

— Жаль, очень жаль, — сказал мой собеседник, — Но ты не торопись. Окончательный ответ дашь позже. Сейчас отдохни, съезди на море, пообщайся с друзьями...

— Не думаю, что после всего этого я захочу вернуться обратно в Зону. Мой ответ так будет — нет

— На "нет" и суда нет, — развел руками полковник, — Кстати, так, как ты считался нашим сотрудником все это время, то тебе положена зарплата. Зайдешь в бухгалтерию и получишь сразу всю.

— Зарплату? — мое удивление было неподдельным, — Вы не шутите?

— Я никогда не шучу. Кстати, после посещения бухгалтерии, зайди ко мне еще раз и можешь быть свободен. Тебя отвезут домой к родителям.

Сказать, что был удивлен, значит просто промолчать. А когда я увидел в ведомости сумму к выдачи, то и вовсе лишился дара речи. Даже, если разделить на шесть месяцев, то и тогда сумма вполне внушительная. Думается мне, что это еще одна кнопочка незаметного давления на меня: мол, смотри как у нас хорошо работать!

В кабинете у Смирнова я получил несколько бланков, по которым считался военнослужащим в отпуске, военный билет и еще несколько листов с кучей печатей и пышных "шапок". А потом сел в газель с зашторенными окнами и покатил.

Глава 2

Двадцать пять дней я бил баклуши. Именно столько прошло с того момента, кК меня после пары часов поездки в закрытой машине высадили возле родного подъезда. Дома почти ничего и не изменилось — та же лавочка, усеянная старушками, молодая травка на газоне, серые стены дома. Проходя мимо пенсионерок, я услышал тихое бормотание и шушуканье, что очень походило на лепет контролера. Мутант точно так же шепчет и бубнит, когда находиться рядом.

Дома мое появление произвело фурор. Мать с отцом едва не задушили насмерть в объятиях. После первого порыва чувств, пришло время обстоятельного разговора, но тут я выдал заготовленную версию, часть которой уже им была известна. Мать еще немного посетовала, что я сильно изменился (похудел, осунулся, выгляжу недокормлены и т. д. и т. п.), но отец остановил начинающиеся по второму кругу слезы и упреки. На второй день отметился в военкомате, хотя идти туда совсем не хотелось. Военком выглядел настолько спокойно, что у меня закрались подозрения в том, что прямо перед моим посещением его тщательно проинструктировали известные мне люди. Ну и фиг с ними, мне сейчас все равно.

На полученные деньги приобрел себе машину, но вот желание удивить Машку, так и осталось неутоленным. После моего неожиданного исчезновения, девушка обиделась и рвала все письма, что приходили от моего имени. Мало того, еще и обзавелась поклонником, с которым и ходила по сию пору. М-да, не совсем гуд. Так в мыслях охарактеризовал сложившуюся ситуацию.

В данный момент я сидел в парке на лавочке и кидал голубям семечки из большого пакета. Жирные нахальные птицы трескали их с такой скоростью, что я диву давался. Пара минут и этому пакету придет конец, как и предыдущим двум. Швырнув птицам еще одну горсть сечек, я откинулся на спинку лавки и задумался. Через неделю заканчивался срок моего отпуска и так раздутого до неприличия по армейский меркам. Надо было определиться с решением, но... Именно что "но". С одной стороны я наслаждался спокойствием и тишиною, с другой — банально скучал. Прежние забавы для утоления адреналинового голода меня не прельщали. По сравнению с моими приключениями, все это не более пресной лепешки перед тортом.

В задумчивости, я смотрел на небольшой смерчик, который под действием ветра, крутил несколько листочков и былинок. В голове промелькнуло, что он очень похож на "карусель", но только очень крошечную. Вот если ему расшириться в бок и вверх, стать немного побыстрее... Под влиянием моих мыслей, явление природы стало увеличиваться, превратившись через несколько минут из заурядного завихрения ветра в обычном лесу, в аномальное явление. Я смог стряхнуть наваждение (или транс, в который сам себя загнал) только после вида того, как один голубь сунулся в сторону странного и непонятного места. Как раз к этому моменту аномалия затянула в себя несколько семечек и жадность городской птицы сыграла роковую роль. Едва голубь приблизился к границе аномалии, так сразу же был затянут в "карусель". От испуга я дернулся, вскакивая со скамейки. От моего движения прочие голуби взмыли в небо, скрыв за мельтешением тел и крыльев гибель своего собрата. Сил у аномалии для разрывания голубя не хватило, зато приложенных усилий вполне было достаточно для птицы. С переломанными крыльями и перекрученным тельцем птица была отброшена в кусты. В шоке я застыл перед порождением Зоны... нет — моим. Я сам только что воссоздал аномалию и привел к гибели голубя. А если бы тут был человек и аномалия посильнее? Почти два часа я просидел на скамейке охраняя аномалию, пока она не исчезла без внешнего притока аномальной энергии. У меня были сомнения в ее уничтожении, полагал, что могу неосознанно поддерживать ее или же сама "карусель" станет тянуть из меня энергию. К счастью, ошибался. Как только она полностью исчезла, я прошелся по месту, где та располагалась. Только полностью убедившись в том, что она не угрожает более ни кому, я направился домой. По пути прокручивал в голове возможность того, что моими наблюдателями недавняя сцена была зафиксирована (в том, что слежка за мною ведется, был уверен на все сто, пусть и не замечал ее ни разу). Немного подумав, я все же решил, что это маловероятно. Момент гибели птицы совпал с полетом стаи, которая и скрыла происходящее. Сама аномалия невидима, а мельтешащие листочки и пыль, почти не привлекают внимание, так вполне заурядное зрелище. Вопрос был в другом — что если я создам другую аномалии в людном месте, где пострадают посторонние? Этого я никогда е прощу себе, никогда.

Придя домой, я достал телефон и набрал номер, полученный от Смирнова при уходе из научного центра.

— Да, — почти сразу же отозвался полковник, словно все это время сидел и ждал звонка, — Слушаю.

— Здравствуйте, Алексей Владимирович, — поприветствовал его я, — Как у вас дела продвигаются?

— Здравствуй, Николай, все нормально, — отозвался полковник, — Что звонишь — случилось что?

— Да нет, — пожал я плечами, хотя собеседник и не мог видеть этот жест, — Просто скучно стало. Устал от отдыха. Как там ваше предложение, все еще остается в силе?

— Оно всегда в силе, тем более, что ты продолжаешь оставаться нашим сотрудником, — почти весело проговорил полковник, — Машину присылать за тобою, или как?