Сначала я предположил, что разговаривать с нами будет полковник Стародубцев или, как его еще называли — Старый (иногда добавляли — Дуб). Вот только до его кабинета не дошли, оказавшись за дверью комнаты его зама, майора Сенцова.

— Вот, товарищ майор, привели всех, — доложился лейтенант, закрыв за собою дверь в комнату, — Что дальше делать?

— Двух бойцов оставляй и можешь идти, — кивнул тот подчиненному и повернулся в нашу сторону, когда комната немного опустела, — Так, почти знакомые все лица. Жерех, Умник, а эти с кем?

— Со мной, майор, — буркнул я, — Что случилось, из-за чего меня с парнями под стволами привели сюда, не слишком ли Долг много на себя берет?

— Не указывай что делать клану, сталкер, — оборвал меня майор (ну как же, он сейчас у себя дома и чувствует силу за спиной, причем — за нашими, где два "долговца" тычут промеж лопаток пламегасителями автоматов), — Жерех сообщил, что ваша троица совершила нападение на группу его знакомых и забрали одну вещь, принадлежавшую им. Что ты можешь сказать по этому поводу?

— Скажу я вот что, — зло проговорил я, не мигая смотря на майора, — Никакой чужой вещи я не брал и на сталкеров не нападал. Это твой Жерех, пиз...л чистой воды. Что именно я забрал?

— Все претензии, что предъявляют сталкеры на нашей территории, решаем мы, долговцы, — четко произнес собеседник, — А вещь... Жерех, что там ты говорил?

— Эти уроды, — прошипел Жерех (сталкер с германским карабином), — Забрали компьютер, который мы несли заказчику. Повезло еще, что я отделился от группы и сумел со стороны наблюдать, как они перебили парней из засады.

— За урода ты еще ответишь, — спокойно произнес я, получив подтверждение своих догадок по ноутбуку, — Я слов на ветер не бросаю и всегда выполняю обещания.

Продолжить мне не дал Сенцов, который приказал снять мешки и показать содержимое. Обнаруженный ноут, вызвал у него кривую усмешку.

— Что скажешь по этому поводу? — поинтересовался он.

— Ничего нового, — пожал я плечами, — Только повторю слова про трепло, что вешает лапшу тебе на уши не понятно с какой целью. Этот ноут я снял с мертвых... сталкеров и к их смерти абсолютно не причастен, готов Зоной поклясться. Кстати, именно она и приложила свою "руку" к гибели ходоков. Ноут нужен моему заказчику и подозреваю, что с ним (кивок в сторону Жереха) ничего общего не имеет.

Сенцов после моих слов задумался. Предстоящее решение могло принести ему огромные хлопоты и неприятности. Вздумай он забрать у меня предмет и отдать моему оппоненту, так сразу же получал врага в моем лице. Не то, что бы он боялся меня (о создании нового клана, в котором имею честь состоять, майор еще не слышал), но неправильное разводка ситуации отражалась на всем клане. В то же время и Жерех был известным сталкером, которого просто так игнорировать не стоило. Про него я знал не очень много. В Зоне около полутора лет, несколько месяцев состоял в одном из наемничьих кланов, потом ушел. Так же как и я, водил туристов и выполнял заказы посторонних лиц, подчас очень сложные — достать "золотую рыбку" или "корень". Имеет очень высокий авторитет среди ходоков за хабаром.

— Вот что, кто из вас прав я не знаю, но разбираться вы будете сами. Стоп, возмущения потом, — прервал он вскинувшегося Жереха, — Разбираться будете на арене. Все по честному — одинаковое оружие и снаряжение. Кто выйдет на свих двоих, того и комп.

Решение майора мне не сильно понравилось, но и полностью неприятным назвать язык не повернется. Вроде бы Круг Богов, на котором все решается по справедливости — победитель и есть тот, чья правда.

Прямо из кабинета нас отвели в комнату, где мне предложили скинуть комбез и натянуть простую брезентовую куртку и штаны. То же самое сделал и Жерех. Все наши вещи, включая яблоко раздора — ноут, было сложено в большой стальной шкаф с несколькими отделениями.

— Оружие лежит в ящике возле входа, — начал проводить инструктаж Барон, который оставался на страже нашей экипировки, — Заходите с разных сторон и стараетесь убить друг друга. Кто это сделает первым, тот и прав.

Глава 16

М-да, а с оружием народ не сильно изобретателен, подумалось мне, когда я откинул крышку самого обычного оружейного темно-зеленого ящика. Банальный ПМ с парой обойм и нож — обычный кинжал "Акела". Выбор не ахти, но придется работать этим оружием. Защелкнул магазин в пистолет и, передернув затвор, я вытащил магазин назад и вставил на его место другой, полный. Фишка не большой хитрости, но дополнительный патрон может сыграть решающую роль.

Нож пришлось сунуть за голенище "кирзача", которыми меня снабдил Барон. Все, я готов к драке.

Сверху доносились, приглушенные бронированными стеклами, крики наблюдающих за сражением. Думается мне, что там собралось народу из всех присутствующих на базе. Среди них сейчас и мои напарники, переживающие за меня. Вот кому не позавидуешь — случись со мною неприятность и им придется искать дорогу самостоятельно, тем более, что и денег нет нанять проводника. Мои вещи, которые можно продать и выручить нужную сумму, уйдут в фонд Долга, такое положение дел сложилось уже давно.

Движение я начал с левой стены. Противник был правшой, а значит инстинктивно выберет правую сторону (это в лесу можно шагать и забирать в лево, но не в тесном, сравнительно, помещении) и, значит, должен выскочить прямо на меня. Свою ошибку я понял, когда справа донесся едва слышимых шорох бетонной крошки и мелькнула тень промеж стальных контейнеров. Кувыркнувшись вперед и больно врезавшись коленом об угол деревянного ящика, я сумел уйти от пули, пущенной с секундным опозданием. Сверху раздался рев болельщиков, подбадривающих нас обоих и сливающийся в единый звук, из которого с трудом можно вычленить отдельные слова. В основном — мат. От прилива чувств русские и бывшие советские граждане, до сих пор разговаривающие на одном языке, переходили на "язык родных осин", не имеющий сходства с обычным, изучаемым в школах.

На выстрел противника я ответил своим, проделав очередную дыру в жести контейнера. Млин, а ведь тоже пошел по "левой руке", то ли просчитав меня, то ли решив поймать, так же как и я замыслил сделать то же самое. Это хреново, противник достался серьезный, такого на мякине не проведешь и можно, задумавшись, получить не предусмотренное природой отверстие в черепе для обдува сквозняков мозга.

Следующие пять минут мы с противников крались среди узких проходов, старательно слушая шаги друг друга и пытаясь зайти со стороны спины. Несколько раз (по три патрона сожгли) пытались по звуку нащупать выстрелами сквозь стены контейнеров. Жаль, что достался ПМ, а не та же "гюрза" или кольт, иначе при такой стрельбе обязательно зацепил Жереха — один раз он встал с другой стороны контейнера и я пальнул через обе стены. Не попал, но смог напугать и заставить того еще больше осторожничать.

— Умник, — послышался голос Жереха, — Зачем тебе мучиться, пусти себе пулю в голову и все.

— Лучше сам используй этот совет, так хоть быстро помрешь, — откликнулся я, — А то умрешь запыхавшимся и к чертям попадешь взмыленным и с высунутым языком.

Сразу после моих слов противник выстрелил в то место, откуда ему послышался голос. Вот только когда я поддержал беседу, то сидел на корточках, приложив левую ладонь ко рту и направляя ее в правую сторону. При этом звук изменяется и местоположение искажается. Так что, Жерех немного промахнулся — на метр, если уточнить. Я только мысленно хмыкнул — пусть тратит патроны, которых и так совсем немного.

Для этого я пару раз проскакивал вдоль неплотно поставленных контейнеров, чтобы вызвать огонь на себя мелькающей фигурой промеж щелей. Вот только Жерех не попался на эту хитрость, старательно экономя патроны для прицельного выстрела. Момент настал, когда я выскочил на открытое место в центре зала. Пробежать предстояло метров пять, но противник оказался обладателем отменной реакции — пуля, выпущенная им, дернула воротник куртки и обожгла шею. Укрывшись за баррикадой из ящиков, я в горячке схватки посчитал себя не задетым, но минуту спустя почувствовал теплый ручеек крови, стекающий по спине. Проведя ладонью по шее, я нащепал болезненный рубец немного пониже затылка, если бы противник взял выше, то мог или прострелить мне череп или оглушить (в этом случае добить контуженого меня ему не составило большого труда). А пониже... это могло зацепить правую руку или вогнать пулю под мышку, что тоже вело к автоматической дисквалификации в этом поединке, с последующем выведением из строя живых.

— Как ощущения, сталкер, — послышался довольный голос Жереха, — Не сильно больно? Ты не молчи, не пугай старика.

— Не дождешься, урод, — отозвался я, — Еще спляшу на твоих поминках, если настроение к этому будет позволять.

Проговорил и немедленно ушел в сторону, чтобы не торчать долго на одном месте. Оставалось только возблагодарить своего ангела-хранителя, который отвел меня от тяжелой или глубокой раны. Иначе мне грозило сильное кровотечение, потеря сил и заключительный выстрел в голову как окончание поединка. Несмотря на недолгое ведение схватки, я ощущал себя взмыленным, словно промчался пару-тройку километров в быстром темпе. Организм выкидывал гормоны в кровь десятками грамм, позволяя держаться, но в тоже время и выматывая этим.

Развязка едва не наступила, когда я проскочил через очередной коридор промеж баррикад — сталкер выстрелил почти в спину, вновь целясь в голову. Пока эта привычка спасала меня — попасть в корпус было намного проще, но забитые в подкорку мозга рефлексы поражать череп, как самый малозащищенный орган человека (тело сталкеров обычно закрыто толстым слоем кевлара и брони комбезов) играли на моей стороне. Вот только на этот раз промах мог быть последним. Ощутив горячий ветерок возле головы, я пропустил под ногами несколько металлических гильз от ружья, оставшихся с предыдущих поединках. Поскользнувшись, я не смог удержать равновесие и полете вперед, в узкий проход между стеной и контейнерами. Катастрофой было то, что при падении пистолет вылетел из рук и отскочил за спину. Позади был Жерех, который точно не промахнется на этот раз, если попытаюсь вернуться за оружием, так что, пришлось проскочить в проход, который сразу же поворачивал на право.

Довольное восклицание Жереха потонуло в шквале криков зрителей, которые уже предвкушали развязку событий и готовились идти в бар и делиться впечатлениями от увиденного.

Гадство, Жереху идти чуть больше десяти метров, что быстрым шагом (бежать точно не будет, чтобы не нарваться на удар ножом) давало мне несколько секунд. Вот только этот проход был очень длинный, метров на тридцать и прямой. Как бы не спешил, но добежать до конца раньше, чем в нем окажется противник просто не успею.

Я бросил взгляд на узкий, едва ли чуть больше метра проход перед поворотом и задумался, что делать. Подстеречь Жереха тут не получиться — тот точно будет крайне острожен, когда зайдет в него. Оставалось только попытаться продать жизнь подороже, в надежде дотянуться до него ножом или... в голове всплыли слова Доктора, упоминающего мои приобретенные аномальные умения. А что если поставить аномалию в этом узком перешейке перед поворотом на прямую дистанцию прохода? Только не "электру" или "жарку", чтобы не привлечь внимание зрителей и противника, а менее заметное и убойное. В голове калейдоскопом пробежали аномалии, потом припомнились ощущения от "гравиконцентрата", из которого на веревке меня вытянули Хват и Леший. Точно, самое то для этих условий — на бетонном полу Арены заметить его будет очень сложно, да и делать надо е самый мощный, только для парализации Жереха. Пусть его притянет к полу, чтобы не смог шевельнуть рукой и ногой, а там я прикончу его ножом. Подробности рассмотреть наблюдателями не получиться, так сверху прикрывал место балкон, а с другой стороны мешал контейнер.

Все эти мысли заняли у меня едва ли секунду с момента осмысления ситуации и времени, когда я приступил к исполнению плана. Очень помогли мне чувства, испытанные вблизи аномалии, благодаря этому и смог за пару секунд сотворить небольшой "гравиконцентрат" в пол метра диаметром. Как раз успел к приходу Жереха, который сунулся в перешеек, но успел затормозить на самой границы смертельной ловушки. До меня, стоявшего метрах в трех от него, скрытого торцом контейнера, донеслись его сдавленные и удивленные ругательства, но сориентировался он быстро, секунда — и он бежит назад, вдоль ряда длинной баррикады. Беги, подумал я, убирая аномалию и делая шаг вперед, туда, где только что был противник. В руке я держал нож, намериваясь использовать его, если противник успеет оглянуться и заметить меня раньше, чем подберу пистолет.

Жерех все же меня успел заметить — он удалился метров на десять вперед, когда я оказался у его за спиною и смог неким чувством ощутить мое присутствие и развернуться ко мне. Брошенный мною кинжал угодил ему в лицо на миг раньше, чем он вскинул пистолет и нажал на спуск. Пуля прошла совсем близко с моим телом, но это промах есть промах. Зато мне удалось ранить сталкера. Клинок угодил тому в лицо, точнее в глаз, и нанести глубокую, обильно кровоточившую рану, да еще и ослепить на одну сторону. Убить не вышло. Только в кино, брошенные из любого положения, ножи входят по рукоятку в тела врагов, в реальности сделать то же самое при обычном ударе очень сложно, а в броске и вовсе нереально. Поэтому и метаются клинки в такие места, как лицо и шея.

Последняя пуля, с удовольствием отметил я, наблюдая затвор пистолета противника в крайнем заднем положении. Давать шанс на перезарядку не собирался и нажал на спуск пистолета немедленно, как тот оказался вновь у меня в руке. Хоть Жерех и попытался качать "маятник" сбивая прицел, но десять метров совсем не то расстояние, на котором этот маневр эффективен.

После были восторженные вопли зрителей, когда я покинул зал арены, хлопки множества ладоней по спине и плечам, отчего они скоро заломили со страшной силой. Несколькими минутами спустя ко мне сумели протолкаться Хват и Леший с ошалевшими от радости лицами.

— Умник, — восторженно заорал Хват, хватая меня за рукав, — Как ты его, нет, ну как ты его красиво сделал!

Минут на пять хватило энергии сталкеров чтобы отметиться на моих многострадальных плечах, а потом все стихло. Рядом остались только мои напарники и майор с одним бойцом.

— Ладно, Умник, — встрял тот в разговор Хвата, — Пошли за твоими вещами.

— Странно, — с недоумением произнес майор, когда подошли к двери помещения, где располагался Барон с вещами, отданными на хранение, — Дверь постоянно закрыта у Барона, а тут едва ли не настежь распахнута.

С этим "долговец" сильно преувеличил — входная дверь из стали была лишь на пару сантиметров приоткрыта, но вовсе не настежь. Осторожно толкнув ее от себя, майор вошел во внутрь, держа руку на расстегнутой кобуре и через секунду яростно выдал серию проклятий. Когда я вошел вслед за ним, то понял причину его плохого настроения — Барон был мертв. В помещении расплывался чуть уловимый запах сгоревшего пороха и парной крови, натекшей с трупа очень обильно. Левая половина лица сталкера была изуродована пулей, которая влетела в щеку, выбила зубы с этой стороны и ушла в небо. Чуть повыше на виске темнела небольшая черно-красная точка еще одного пулевого отверстия. Судя по следу, это был контрольный выстрел или же им просто добили тяжело раненого Барона, пальнув практически в упор.