Олимпиада. Дом трех городов

— Ты и правда ничего не понимаешь.

Хотелось обидеться, но я сдержалась, поймав себя на мысли, что рада этой злобе в голосе мага. Так он больше напоминал себя привычного, чем бесхребетный овощ, устроивший мне неожиданный сеанс обнимашек!

— Так растолкуй, раз я не понимаю, — с капелькой обиды в голосе предложила я.

Шиш отставил чашку на подлокотник дивана и поднялся. Я проследила взглядом за его движениями, увлеченно подмечая детали. Похоже, у мага была привычка раздумывать в движении, попутно, будто случайно касаясь вещей. Склонив голову на бок и прихлебывая чай, я следила, как Шишень провел длинными пальцами по столбику кровати, по подоконнику и раме окна, прищурился на темное небо за стеклом и только после этого повернулся ко мне.

— Это совсем разные уровни, — медленно произнес он, скорее объясняя себе, чем мне. — Газеты — это для масс. Для людей, не обладающих магическим дарованием. Для тех, кого можно напугать любым упоминанием про колдунов, ведьм, магов и волшебниц.

— Нас не любят, — фыркнула я, — не нужно мне объяснять азы, которые познаются вместе с первыми попытками ходить.

— Именно поэтому магическое сообщество скрывает очень многое от остальных обитателей мира, миров, — присев на подоконник, продолжил говорить маг, не замечая сарказма в моих словах. — Но внутри этого, не такого уж большого сообщества новости разлетаются мгновенно.

— И что с того?

— А то, что родители не любят, когда обо мне судачат, — вздохнул Шишень и вернулся на диван. — Очень многие были против, когда встал вопрос о моей учебе в академии, а оппозиции только дай тему.

Я фыркнула, наконец разобравшись из-за чего Шиш не в настроении. Пусть я и прожила половину жизни в другом мире, но прекрасно знала про отношение всех людей в целом к оборотням. Среди бабушкиных книг даже нашелся отдельный томик об опасности, которую представляют оборотни. Причем в трактате не делалось разделения на одаренных магией и обычных людей. Представителю человеческого рода при встрече с оборотнем предлагалось по возможности его умертвить любым подручным средством. Книга, конечно же, была старая, с момента ее выпуска исследователи обнаружили, что с оборотнями можно вполне успешно сосуществовать, если те сами готовы сдерживать свои порывы и принимать успокаивающие зелья в период полнолуния. Но, как и в любом вопросе, всегда находились полярные мнения. До сих пор вокруг обитало слишком много тех, кто выступал за полное уничтожение двуликих, а редкие срывы оборотней лишь подпитывали эту людскую позицию.

— Но ты ведь не оборотень, — сказала я, допивая чай. — Это любой скажет.

Тут я даже не покривила душой и не приукрасила. Описание оборотней значилось в любой книге о них: специфический запах псины, присутствующий даже в человеческом облике, нечеловечески крупная радужка глаза и звериный вертикальный зрачок. У некоторых еще и клыки с когтями не исчезали, что смотрелось особенно устрашающе.

Шиш ни по одному параметру под описание не подходил.

— Частичная трансформация — не повод считать тебя опасным, — уверила я мага.

— Кое-кто с этим не согласен, — вздохнул Шишень, хрустя песочным печеньем основы пирожного. — Мать распереживалась, услышав, что кто-то из ее знакомых опасается за жизни остальных студентов, орала, поливала обвинениями ректора и профессора, хотела забрать меня домой. Еле дядя ее успокоил.

— Ну и что ты из-за этого страдаешь? — пожала я плечами.

— Мне и так слухов и сплетен выше крыши, а скоро еще и новые добавятся, — прошипел парень. — И будут однокурсники меня не за метр обходить, а напишут коллективное требование об отчислении.

— Глупости! — уверенно отмахнулась я. — Никто этого не будет делать. В академии маги, волшебницы, колдуны, ведьмы, полно преподавателей. Все прекрасно понимают, что опасаться нечего.

Шиш не ответил, лишь многозначительно хмыкнул, этим перечеркивая все мои доводы, подхватил гитару и, прижав струны пальцами, вмиг удлинившимися когтями выдал душераздирающий скрежет.

— Ох! — застонав, я прижала ладони к ушам. — Прекрати! Что ты за человек такой? Я сама на тебя накатаю жалобу! За нарушение моего сна и покоя!

Вскочив, я, грозно топая, направилась к двери, понимая, что со стороны смотрюсь скорее забавно, чем устрашающе. Обернувшись на жалобный стон гитары, я раздосадовано воззрилась на то, как маг вытягивается на диване, пристраивая на живот тарелку с оставшимися пирожными.

Вот же ж! Раздражает, но уйти я уже не могу. Шиш же будет лежать, доедать сладкое и усиленно себя жалеть, а завтра, еще чего доброго, забьет на учебу и не придет на занятия, раз его все равно из академии выставить должны.

— Р-р-р! — Я пнула косяк и вернулась к дивану, устроившись на стуле у стола, так чтобы видеть лицо мага. — И долго будешь страдать?

Шиш не ответил, лишь поджал губы, пялясь в потолок. Покрутившись на стуле в поисках чего-нибудь достаточно тяжелого, но мягкого, чтобы бросить в мага, я заметила стопку бумажных листов и подставку с цветными чернилами. Воодушевленно распахнув все крышечки, подхватила стило и быстро нарисовала на сложенном пополам листике забавную клыкастую мордочку, приделала получившемуся зубастому колобку ножки и ручки и довольно усмехнулась. Добавив к первому чудику еще парочку таких же, но другого цвета, я полюбовалась своими трудами и положила листики на пол.

— Покусайте его, — сказала я, делая подталкивающий жест.

Этому фокусу научил меня отец. Он вообще очень любил оживлять предметы, вселяя в них на время способность исполнять приказы.

Медленно, преодолевая сопротивление бумаги, чернильные чудики приподнялись над полом, покачиваясь, как крохотные сони. Как только последняя связь с бумагой была оборвана, существа медленно побрели к дивану, уверенно двигая ножками и помогая себе ручками.

Я умиленно следила за тем, как чернилики упорно ползут по коже обивки, поскальзываясь и устраивая пробки через каждые несколько сантиметров.

Красный первым дотопал до согнутой в колене ноги мага и под мое тихое хихиканье самым натуральным образом впился в штанину. Шиш дернулся и озадаченно уставился на красного колобка, который одновременно подмигивал и мне, и самому магу. Причинить вред парню чернилики не могли, а вот оставить пятнышки на одежде — вполне.

Пока Шиш соображал, что это за странный причудливый зверь решился попробовать его на вкус, остальные чудики добрались до добычи и тоже облюбовали ногу мага.

— Это что еще такое? — подняв взгляд на меня, хмуро уточнил парень.

— Мстя! — с невинным видом ответила я. — Не видишь что ли?

Маг замолчал, со все увеличивающимся недоумением глядя, как чернилики гуляют по его ногам, пытаясь прокусить штанину и осуществить то, для чего я их создала.

— И долго они так... будут шататься? — уточнил Шиш, начиная злиться.

— А им спешить некуда, — "обрадовала" я, рисуя на новом листике большого пучеглазого зайца с барабанными палочками в лапках.

Заподозрив неладное, Шишень поднялся, отступая в сторону ванной.

— Достучи до этого идиота, что он напридумывал себе проблем, — велела я нарисованному зайцу и добавила: — Как и его мамочка, кстати.

Заяц получился кривобокий и печальный, но это не помешало ему просочиться в щель под дверью. Поджав ноги, я прикусила губу, сдерживая довольную ухмылку, но не сдержалась, услышав первое "хрясь!" и шипение мага.

Шиш вылетел из ванной через пару секунд, отмахиваясь от прицельно долбящего нарисованными палочками по ногам зайца. Парень пытался отпихивать чернилика пяткой, но тот и ее использовал, как точку для удара.

— А! — после десятого удара завопил маг, с ногами вскакивая на диван. — Как его убрать?

Наблюдая за сценкой, которую я сама срежиссировала, я не удержалась от гогота.

— Липа, ты мне за эту гадость ответишь! — предупредил маг, наступив на одного из колобков, возобновивших попытки укусить — на носке и обивке остался зеленый чернильный след.

Воспользовавшись моментом, заяц вскочил магу на плечо и деловито застучал его по уху.

— Эй! — взвыл Шиш, падая пятой точкой на диван и припечатывая остальных черниликов. — Это не смешно! Ай!

Даже под гнетом могучего магического тела мои чудики не оставили попыток укусить Шиша и приложили свои зубки к придавившей их части тела.

Парень вскочил, потирая ягодицу, и отбиваясь подушкой от выжившего зайца.

— Или сейчас же уберешь этого долбозайца, — предупредил маг, — или я припечатаю его подушкой к твоему лицу!

Сглотнув и представив, как буду отмывать с кожи фиолетовые разводы, я подскочила и, теряя тапки, устремилась к двери.

Но куда мне тягаться с высоченным и длинноногим парнем?

Догнал и дверь открыть не дал, перекрыв мне все пути к отступлению.

— А я что? — прикидываясь плесенью на стене, проныла я. — Я ничего.

— Ну да! — показушно удивился Шиш, прихлопнул таки зайца подушкой и погрозил мне пятном на светлом хлопке.

Я, как нашкодившая кошка, гордо отворачивалась, при этом пытаясь бочком выскользнуть из зоны доступа подушки.

— Зато перестал страдать, изображая из себя непонятого и всеми обиженного, — отбежав от мага на пару шагов, усмехнулась я, нервно посматривая на дверь.

— Да, только ты зря... — многообещающе улыбнулся Шишень. — Теперь я злой и очень даже нацеленный на... ответную мстю.

Я икнула и, постаравшись справиться с собой, выдавала:

— Эй! Маленьких нельзя подушками по лицу!

— А? — опешив от подобной наглости, уставился на меня парень. — Это где здесь маленькие?

— Туточки! — тыкая себя в пока еще чистый и прекрасный лоб, я растянула губы в улыбке.

— И с каких это пор... маленьким можно науськивать всяких чернильных монстриков на ни в чем не повинных магов?

Я хихикнула и отступила от молодого человека подальше, а то ведь с него станется опять догнать и таки исполнить обещанное.

— Покусали... настучали... — перечислил Шиш, обходя по кругу кровать и подступая ко мне.

— Да кто на такого покусится-то?! — фыркнула я и стремглав бросилась на кровать, надеясь успеть перепрыгнуть оную и добежать до двери.

Маг зашипел и подставил мне предательскую воздушную подножку, не дав осуществить свой план.

— А-а-а! — вякнула я, замахав руками и приземлившись лицом в покрывало. Слетевший с ноги тапок ощутимо стукнул по затылку, а маг добавил по пятой точке подушкой.

— Плохая ведьма.

Удар вышел не болезненный, но обидный. Перевернувшись на спину и зло пыхтя, я выставила под нос магу осиротевшую голую ступню и прицельно ткнула его в подбородок. От неожиданности и моей наглости Шиш свалился на пол, затряс головой, как ударенный пыльным мешком пес, а потом, хмуро посоветовав мне бежать, кинулся в бой.

Я удирала, подгребая под себя покрывало локтями и отпихиваясь от загребущих рук мага пятками, стараясь даже не представлять, куда попадаю, и почему Шиш шипит все громче. В какой-то из ударов нога не нашла цели, и маг с победным кличем упал на меня сверху. Мы скатились на пол, а мне удалось перевернуться, приняв поражение, как и подобает слабым и угнетенным.

— Угнетатель сирых... — начала я, пялясь на мага с прищуром. Были бы уши — поджала бы, начав завывать.

И почему рядом с Шишенем меня тянет на звериные ассоциации?

— И убогих? — хмыкнул маг и попытался встать, но притаившаяся под сползшим покрывалом стопка книг оказалась плохой опорой. Рука молодого человека скользнула по разваливающейся башенке, и Шиш плюхнулся на меня снова, зарычав мне в шею.

От вибрации его голоса и теплого дыхания мурашки табунами прокатились по коже, что не укрылось от молодого человека. Он озадаченно уставился на мои алеющие щеки, но ни подумать или, тем более, задать вопрос я ему не дала, взбрыкнув коленками и завопив:

— Хватит на мне лежать! Я что, подушка?

Шиш приподнялся на локтях, оглядел меня, будто оценивая сравнение, и обидно фыркнул. Отпихнув мага, я перевернулась, встала на четвереньки и, стараясь не смотреть на парня, поползла к двери.

— Спокойной ночи, — стараясь не думать, как выгляжу со стороны, сказала уже от двери и поднялась в полный рост.

— А пятна кто убирать будет? — поинтересовался маг приглушенно.

Я не ответила, лишь плечами пожала и выскользнула в коридор, с облегчением захлопнув дверь. Уже у себя в комнате я уселась в центре кровати, накинув одеяло на голову, и со вздохом спросила:

— Итак, барышня, что это за реакция?

Разговоры с собой по душам часто заменяли мне такие же беседы с бабушкой, если я не могла признаться родственнице в чем-нибудь. С собой же вполне можно не скрывать истинных эмоций.

Но не в этот раз. Интуиция помалкивала, предательски спрятавшись где-то в глубине сознания, а оное, в свою очередь, лишь молчаливо взирало на булькающие над крышечкой большой кастрюли с надписью "Олимпиада Лись" эмоции. Щеки все еще горели румянцем, будто кто-то застал меня за неприличным поведением, хотя даже в обществе Гедымина, а он по началу смущал куда больше, я не испытывала ничего подобного.

— Так, — похлопав ресницами и покусав ноготь, я решительно взялась за подведение итогов, — просто странная, даже дурацкая ситуация. И все. Ничего особенного. А значит, что вместо переживаний надо сосредоточиться на чем-то более важном. На учебе, например.

А ведь и правда. Я ни на секунду не кривила душой, когда говорила бабуле, что хочу в академию ради учебы. И с того самого разговора ничего не поменялось. Не должно было поменяться.

— Я в Хилгаре ради знаний, — сурово высказала себе вслух, — так что всякие шуры-муры не нужны. Тем более, с однокурсниками!

Кивнув на эту отличную мысль, я улеглась и блаженно прикрыла глаза, наслаждаясь тишиной.

— Тем более, с этим... Ни за что! — уже засыпая, пробормотала я. — Надо попробовать игнорировать Шиша при любой возможности. Во время занятий общения не избежать, но зачем мне разговоры с ним в мое свободное время? Правильно, незачем! А это... Это всего лишь всплеск гормонов и банальная привычка котелка под названием "девичья голова" варить неправильные мысли.

* * *

Наутро я и думать забыла обо всем, сосредоточившись на предстоящих занятиях. Предвкушая целый день, полный трудностей, но от этого не менее интересный, я впервые за месяц вытащила из шкафа юбку, радуясь, что медитация лишь в четверг. К обычной форме добавила смешные полосатые гольфы, им в тон подошла стандартная синяя майка. Решив побыть не просто забавной, но и эксцентричной, заплела синие и зеленые пряди в косички, украсив их цветными резинками, и подкрасила ресницы синей тушью.

Удивить кого-либо я не пыталась, ведь эльфийки и более приметно обряжаются, но даже комментариев от подруг не дождалась. Девчонки, уплетая омлет с овощами, обсуждали предстоящие занятия.

Первая пара уроков в компании всей группы у профессора Дарины, потом история с профессором Флавом и, наконец, физика с мистером Дамришем.

— Девчонки со второго курса сказали, что бояться нечего, — поделилась Лисса, успевшая с утра пораньше расспросить обитательниц пятого этажа. — Флав — древний старичок, глуховатый и флегматичный. У них занятия проходят всегда одинаково: он размеренно надиктовывает материал, а потом по каждому разделу дает контрольную. Даже устно никого не опрашивает.