А Мария, неверно истолковав мою заминку, самодовольно улыбнулась и нашла необходимым пояснить мне очевидные вещи.
— Это Range Rover Evoque. Нам привезли ее всего несколько недель назад. Нравится? — Мария спрашивала, не предполагая другого ответа, кроме моего восхищенного 'да'.
Ну да, какой знакомый приемчик! Моя мама тоже любит так делать — задать каверзный вопрос, при этом умильно глядя человеку в глаза. Банальная вежливость не позволит собеседнику ответить правду. Спрашивающий прекрасно это понимает, ведь недаром он напрашивается на порцию похвалы, восторгов и чужой зависти.
Захотелось фыркнуть... Я еще раз взглянула на машину — предмет гордости госпожи Керимовой. Но всего минуту назад казавшийся мне потрясающе красивым Range Rover уже растерял свое таинственное очарование.
Это просто внедорожник, черный, блестящий, новый и еще не успевший примелькаться на наших дорогах. В этом и есть его единственная заслуга. Так чем же сейчас он может меня восхитить? Стоимостью и своей абсолютной уникальностью для родного города?
Черт, какая же ерунда.
Я неопределенно пожала плечами. А Керимова даже в этом увидела доказательство моего восхищения машиной. Женщина удовлетворенно улыбнулась и, приветливо распахнув заднюю дверцу, предложила мне, наконец, сесть. Я бросила короткий взгляд внутрь темного салона и на долю секунды растерялась, вновь, как и пару минут назад, застыв без движения.
Тимур выглядел так в недалеком прошлом. Темные волосы, серые глаза, разлет бровей — все было знакомо. Но, слава Богу, в машине сидел не Тим.
Леша, кажется, этого мальчишку на несколько лет младше Тимура, звали именн так, без всякого любопытства разглядывал меня. И если в глазах матери Тимура я увидела едва ли не сканеры, просвечивающие меня насквозь, то младший Керимов был абсолютно нечитаем. Эдакая темная лошадка в стаде породистых и сноровистых лошадей, да простит меня Тимур за такое сравнение своей семьи с отрядом непарнокопытных.
Я выдавила из себя слабую улыбку, впрочем, не нашедшую отклика у Алексея, и немного скованно, все еще удивленная таким неожиданным поворотом событий, пробормотала себе под нос нейтральное 'привет'.
Леша молча отвернулся от меня и уставился на экран мобильника, принявшись что-то сосредоточенно печатать на клавиатуре. Как соседка по машине, я была ему неинтересна.
Чертова семейка! Один ненавидит, другая уже строит на меня планы, третьему вообще на все и на всех наплевать. Осталось познакомиться с предводителем этого табуна. Если верить интуиции, то Керимов-старший будет смотреть на меня, как на дворовую шавку, и захочет вышвырнуть на улицу в тот же момент, как увидит.
Я устроилась на краю широкого сидения и пристегнулась. На форумах я читала, что 'приличные' машины подают водителям звуковой сигнал, если их пассажиры пренебрегли ремнями безопасности. Чтобы лишний раз не раздражать Керимовых, я решила пристегнуться заранее.
Заметив мою возню, Леша оторвался от своего мобильника и снова равнодушно взглянул на меня. Под его безучастным взглядом я почувствовала себя маленькой девчонкой. Если внимание Тимура вечно меня раздражало и заставляло выпускать иголки, то сдержанный интерес его брата действовал на меня угнетающе. Парень выглядел не по годам серьезным...
Как-то Флейм советовал не лезть в бутылку с теми, с кем я не смогу справиться по определению. Леша производил именно такое впечатление — хорошего игрока (правда, пока еще неясно каких именно игр), и я явно была не в его весовой категории. И все же, все же... Советом Андрея я пренебрегла.
— Что?! — стараясь скрыть неловкость, с вызовом спросила я.
— Брюнеткой тебе было лучше, — без всякого выражения ответил Алексей и вновь занялся телефоном. Я впала в ступор.
Темные волосы были у меня четыре года назад... Уйма времени. Где младший брат Керимова мог видеть меня, ему же было тогда лет двенадцать? И как он умудрился меня запомнить?
Интересный вопрос.
Я потерла пальцами неприятно покалывающие от пока еще несильной боли виски и скосила глаза на свои светлые пряди. Единственным их достоинством сейчас была длина. Цвет же оставлял желать лучшего. И, если раньше для меня это не имело значения, то теперь стала очевидной необходимость срочно заняться собой.
Последний раз я красилась достаточно давно — в светло-рыжий. Но после известия о беременности все эксперименты с собственной внешностью было решено отложить на неопределенное время. Вся эта химия: перекись, краска — могли сильно повредить малышу. Я читала об этом и потому захотела уберечь ребенка даже от малейшего риска.
За два с хвостиком месяца корни немного отрасли, на всеобщее обозрение выставив мою натуральную темно-русую макушку. Рыжая краска быстро вымылась с обесцвеченных волос и уже спустя несколько недель после покраски волосы приобрели совсем неопрятный вид. Цвет стал блеклым. Не желтым, не серым... Печальная картина. Но стоит ли волноваться об этом?
Мысли от внешности быстро соскользнули дальше. Ребенок, сын, которого у меня не будет... Я прикусила губу, чтобы сдержать слезы.
Решение поехать к Керимовым, даже в качестве оплаты негласного долга перед Тимуром, перестало казаться правильным. Наверное, я додумалась бы до того, чтобы извиниться и, не слушая уговоров, броситься прочь из машины, но в этот момент водительская дверь распахнулась, и на переднем сиденье с комфортом разместился Виктор Керимов.
Убегать — поздно.
Я невольно поежилась, напрягаясь и готовясь к тому, чтобы выдержать колючий и едкий взгляд отца Тимура. Но против ожиданий, мужчина оглянулся на меня, улыбнулся сдержанно, но открыто, и кивнул.
Ни капли дискомфорта. Похоже, я зря себя пугала.
Предчувствия не оправдались.
Леша чему-то едва слышно усмехнулся. Я чуть-чуть повернула голову, чтобы посмотреть, из-за чего парню вдруг стало весело. Но на экране его мобильника светился список контактов аськи, и понять, что так рассмешило пацана, оказалось невозможным. Я уставилась на дорогу.
Range Rover бесшумно выезжал с парковки.
Керимов-старший нажал несколько кнопок на приборной панели, и из динамиков полился тихий приятный джаз. Машина набирала скорость.
Мария едва слышно заговорила с супругом о друзьях их семьи. Фамилии мне были неизвестны, дела незнакомых людей не волновали, и я быстро потеряла интерес прислушиваться к чужому разговору, не имеющему ко мне ни малейшего отношения.
Сильно хотелось спать. Но как отнесутся Керимовы, если я вдруг откинусь на подголовник и прикрою глаза? Вряд ли, поймут. Нет... нельзя этого делать. Кроме того, зачем показывать чужим свою слабость?
Я держалась и развлекала себя, разглядывая проплывающие за тонированным стеклом городские улицы.
Привычные ландшафты из салона дорого автомобиля должны были бы выглядеть как-то иначе. Не так как из авто простых смертных. По крайней мере, несколько лет назад я искренне верила в это. Но сейчас я смотрела на знакомые магазины, фонтаны перед Белым домом, потрескавшуюся штукатурку старых домов на окраине города и не замечала никаких отличий. Даже если бы я ехала на подержанной Toyot'e 90-х годов, или на двухлетней Ладе Калина я бы не увидела разницы.
Город остался прежним. Впрочем...
Быть может, все дело в том, что я просто пассажир, а не владелец подобной машины, которая одним своим видом подчеркивает высокий статус ее обладателя? Если бы я заработала на нее сама потом и кровью (тут я взглянула на Керимова-отца и поменяла свое мнение), то есть, конечно, умом и хитростью, то в этом случае я чувствовала бы себя по-другому?
Особенной, преуспевающей, лучшей? Хм, непонятно... Но, надеюсь, у меня когда-нибудь появиться шанс это проверить.
Размышляя над этим вопросом, я сама не заметила, как несколько раз прикрыла глаза. Так и заснуть недолго.
Внедорожник шел плавно, как огромный корабль. И я уверена, дело тут было не только в качестве подвески дорогого и безусловно продуманного до мелочей авто. Плавность хода машины была абсолютной заслугой ее водителя. Виктор Керимов превосходно управлялся с рулем. Машина аккуратно тормозила перед светофорами и без рывков стартовала на зеленый свет.
Я прониклась уважением к этому мужчине, у которого при его загруженности, успешности и собственно, что скрывать, нереально высоких доходах, не пропало желание самому крутить 'баранку'. Многие бизнесмены не видят ничего приятного в подобной блажи и потому отдают предпочтение транспорту с личным шофером. Но Керимов-старший совсем не такой.
Все-таки приятно, что я ошиблась в отношении отца Тимура. Вероятно, он совсем не так плох, как я думала.
Настроение стало чуть-чуть лучше. Я спрятала улыбку, принявшись копаться в своей сумке, чтобы отыскать сотовый. Последую примеру Лешки и загляну в аську. За несколько дней меня, наверное, успели потерять все-все-все.
Но узнать, так ли это, мне не удалось. Мой мобильник исправно показывал дату и время и даже ловил сеть, но подключаться к интернету наотрез отказался. Мучаясь от дурных предчувствий, я набрала стандартную комбинацию для проверки баланса и разочарованно скривилась. Вот так блин...
Минус 8 рублей. Когда я только успела? Неужели, разговаривая с Диной (звонок шел на ее мегафон), я умудрилась спустить все деньги?.. Если так, то это значит, что я осталась без связи. Позвонить никому не могу и никто не сможет связаться со мной.
Черт, Флейм с Ником меня обязательно убьют! Ладно, сейчас еще рано паниковать. Когда окажусь на месте, надо будет пополнить счет и кинуть хотя бы короткую смску друзьям.
Я повертела в руках бесполезное устройство. Что с ним делать теперь. Только в качестве молотка для гвоздей и можно использовать. Или...
Фантазия, озабоченная извлечением пользы от умершего на время мобильника, вдруг разыгралась, и я в красках представила, как красиво можно бы было снять телефон, выброшенный из окна мчавшегося на полном ходу автомобиля. Если иметь хорошую камеру, с десятого дубля можно было бы получить интересный кадр.
— Удобный?
— Что? — я вздрогнула и выронила телефон к себе под ноги.
Парень среагировал мгновенно, молча наклонился и ловко вытащил мобильник из-под сиденья.
— Я спросил, удобный? Тебе нравится эта модель? — терпеливо, как для полоумной, снова повторил Алексей.
Я недоуменно взглянула на мальчишку, который сейчас с любопытством разглядывал мой телефон.
— Меня устраивает, — поборов дикое желание прочитать воспитательную лекцию, я пожала плечами и протянула руку, чтобы забрать мобильник.
— И чем он отличается от iphone? — очередной каверзный вопрос поверг меня в недолгий шок. У парня потрясающее умение общаться с людьми. Полный игнор моего жеста яркое тому доказательство. Я опустила руку, чувствуя себя до жути глупо.
— Ты об iphone 4? — все-таки уточнила я.
— Ну да, — небрежно ответил Леша, и в его голосе прорезались хорошо мне знакомые фирменные нотки Тимура.
Братья, чтоб их...
Я вздохнула и, порывшись в памяти, принялась вспоминать объяснения Флейма. Именно он рассказывал мне об отличиях между понтовым iphone и Samsung Galaxy первой модели. Путем долгих разговоров с ним, я сделала выбор в пользу последнего. И спустя месяц по возвращении Андрея из командировки, парень преподнес мне в подарок именно Samsung.
Что ж, если Леше так интересно поговорить о телефонах. Пожалуйста... Чем бы дитя не тешилось.
И началось. Я никогда не жаловалась на память, но вопросы Керимова-младшего заставили меня напрячься. Парень спрашивал меня о каких-то незначительных, но важных лично для него мелочах, при этом он ни на секунду не выпускал мой телефон из своих загребущих лапок. А я не могла расслабиться. Я чувствовала себя школьницей на выпускном экзамене. И в чем тут причина, мне было совсем непонятно.
Вроде разговариваю с обычным пацаном, рассказываю об отличиях корпуса Iphone и Samsunga, об удобстве использования голосовых команд и голосового поиска Google и о многом другом, что выгодно (для меня) отличает Samsung от Iphone'а. Леша даже не пытается спорить со мной, слушает с интересом и просто задает вопросы.
Но от этого мне не легче.
— Ладно, спасибо. Я все понял. Iphone туфта, — прервав меня на середине предложения, Лешка положил мой телефон на сидение между нами и снова уткнулся в собственный мобильник. Iphone, кстати сказать.
Либо меня только что ловко поставили на место, либо у пацана проблемы с психикой. Я и сама временами бываю неадекватна, но чтоб настолько?!
Мое негодование было столь велико, что я позволила нескольким ругательствам вырваться сквозь зубы. Правда, 'не сдержалась' я на немецком. Scheiße среди потока приглушенной брани было самым невинным.
— Was? Warum sind Sie genervt? (прим. Автора: Что? Ты почему злишься?)
Черт, он еще и немецкий знает! Ладно, сейчас поболтаем!
— А ты считаешь, что все нормально? — раздраженно поинтересовалась я у Лешки, который полностью в своем стиле, неожиданно и бесцеремонно прервал мои гневные словоизлияния.
— А что я сделал, что ты так разозлилась? — спокойно поинтересовался парень, продолжая уверенно болтать со мной на немецком.
На секунду я даже позавидовала такой блестящей подготовке Керимова-младшего. В его возрасте о немецком я и не думала. Да и дожив до своих почти двадцати с хвостиком лет (летом исполниться двадцать один), я не могла сказать, что знаю язык Канта лучше этого шестнадцатилетнего подростка. Такое положение дел немного задевало, хотя не бесило так, как в случае с братом этого нахала. Тимур выводил меня из себя куда быстрее.
— Ты вообще умеешь нормально общаться?
— Я-то как раз умею. А ты нет. Так что Тимур был прав. Ты стерва.
— Что-о? — я в который раз за разговор с этим несносным мальчишкой впала в ступор.
— Ничего-о, — Лешка передразнил меня.
Я нервно сглотнула, сбитая с толку таким заявлением.
— Что я такого сделала? — недоуменно пробормотала, растеряв весь свой пыл. Бесполезно о чем-то спорить и отстаивать собственную точку зрения. Это же Керимовы, разве я не должна была понять, каковы из себя родственники Тимура, если он сам такой, какой есть?
— Ты? — Лешка усмехнулся. — Ты на себя в зеркало смотрела? Вся такая гордая, неприступная, мисс Снежная Королева. С презрительной гримасой на лице — 'Не подходите ко мне'.
Очередной словесный удар Керимова-младшего заставил меня вздрогнуть. О чем он?
— Ты же, как только села в машину, одним своим видом дала понять — 'меня не трогать. Терпеть вас всех не могу. Сама не знаю, что делаю здесь'. Разве я не прав?
Проницательный Алексей оказался настолько близок к истине, что я моментально залилась предательским румянцем. Никогда не думала, что мои мысли настолько легко прочитать.
— Вот видишь, — Лешка непонятно чему развеселился. — Сидишь, из себя обиженную дамочку строишь. А ведь я тебя последний раз видел на вашем с Тимом выпускном. И ты меня даже не знаешь. Зато туда же, как мой брат, ярлык повесила с первого взгляда и стеной отгородилась. Типа с таким, как я, ты общаться не будешь. А какой я, кстати?
