— Я с твоим братом на свидание не собираюсь, ясно? — недовольно буркнула я, осторожно наклоняясь за книгой. Лешка в этот момент подобрался ко мне поближе, но даже не предложил помочь (узнаю породу Керимовых. И вот только не надо мне говорить о предвзятом отношении к их семье. Некоторые черты характера, между прочим, передаются по наследству).
— Да-да. Именно так я и думал, — опять подразнил меня Лешка, уже заметив, что я остро реагирую на любые предположения о моей симпатии к Тимуру.
— Что за намеки? Что ты себе придумал?
Я обиженно отвернулась от стоящего поблизости парня и вернула книгу на полку, туда, откуда ее взяла.
— А мне придумывать ничего не надо, — ухмыльнулся Алексей, — Я все сам прекрасно вижу.
— Да-а? Ну, тогда, следуя твоей логике, предположу, что раз мне нравится Тимур. То я нравлюсь тебе.
Отличная идея. Надеюсь, младший Керимов увидит логическое несоответствие в своих рассуждениях и отстанет от меня со своими издевками по поводу брата.
Но Алексей вместо того, чтобы усмехнуться, что выходило у него на 'отлично' в точности, так же, как у Тимура, смутился. И несколько порывисто отодвинулся от меня на пару шагов.
Эй, я что-то не поняла. Я что, попала пальцем в небо?
Я с подозрением уставилась на парня, которого последний раз видела четыре года назад. В любовь с первого взгляда я ни за что в жизни не поверю, так что симпатию Лешки, если допустить, что она действительно существует, можно объяснить только неистовой пляской гормонов.
— Ага, очень нравишься. Жить без тебя не могу, моя Королева, — сладким голоском вдруг пропел Лешка и скривился в подобострастной гримасе. А потом уже деловым тоном добавил, — мне ниц падать или так поверишь?
— Так сойдет, — благосклонно ответила я и рассмеялась. Раз парень дурачится, значит, ничего серьезного. Мне просто показалось.
— Ты что собралась делать? — поинтересовался Лешка, с удобством усаживаясь на диван и глядя на меня снизу вверх. Я последовала его примеру, проверив на мягкость угловую кушетку. Ничего так. И подремать даже можно. Но кто бы мне дал...
— Не знаю, — честно призналась я. — Ничего не хочется.
— Так не бывает, чтобы ничего не хотелось. Ну, или ты врешь.
— Какая у тебя логика... мужская. Ты меня все время в чем-то пытаешься уличить.
— Конечно. За тобой глаз да глаз нужен. А то снова превратишься в мисс ледышку.
Я хмыкнула. Вот так и прилипают клички. Хорошо еще, что брат Тимура не знает, что в школе меня звали Плаксой. Вот бы он повеселился.
— Не обзывайся. У меня просто голова болит.
Это была маленькая ложь. С моей головой все было в полном порядке. Но не признаваться же брату Тимура в том, что я боюсь переусердствовать с физической нагрузкой? Наклоны и растяжки у края бильярдного стола явно не относятся к умеренным — тем самым нагрузкам, что мне разрешил мой врач. Я больше не хочу рисковать.
— Уууу. Вечные женские отговорки, — с презрительным видом скривился Керимов-младший. Он так уморительно выглядел, строя из себя прожженного ловеласа, который по горло сыт девичьими хитростями, что я, не выдержав, рассмеялась.
— Опытный ты наш, когда только женские уловки успели тебя утомить? — иронично поинтересовалась я.
А Лешка вдруг дерзко взглянул на меня и с наглой улыбочкой спросил.
— А ты сомневаешься, что у меня достаточно опыта?
Я нахмурилась. Никогда не любила таких разговоров на грани флирта и пошлости. Тем более с детьми. И тем более с братом Тимура. Я и так сильно сомневаюсь, что приняла правильное решение, согласившись приехать.
Заметив мое мгновенно изменившееся настроение, Лешка улыбнулся уже открыто и, как ни в чем не бывало, предложил:
— Давай партию в бильярд. Ты, надеюсь, играть умеешь?
— Умею, — вздохнула я. — Но давай не сегодня. У меня...
— Голова болит, я понял, — закончил Лешка и перевел свой взгляд на огромный телевизор. Лицо парня вдруг озарилось довольной улыбкой. — А ты когда-нибудь в Play-station играла?
— Да, несколько раз играла у друзей.
— Отлично! Тогда давай в гонки? — глаза Лешки загорелись азартным блеском. Похоже, ребенок собрался самоутвердиться за мой счет.
Мне совсем не хотелось играть. Реальные спортивные болиды куда интереснее виртуальных. Но когда еще я доберусь до настоящей трассы? К тому же, может это не самая плохая идея — утереть нос самоуверенному мальчишке (кто бы его брату помог в этом).
— Давай, — я согласно кивнула. И Лешка, как метеор, с радостным воплем сорвался с дивана, чтобы настроить приставку. Я украдкой зевнула, спрятав лицо в ладонях.
Надеюсь, это будет не очень скучно?
* * *
— Я выиграл, выиграл! — Лешка упивался восторгом, как пятилетний ребенок. — Скажи, что я тебя сделал.
— Обойдешься, — возразила я. — До этого я обыграла тебе три раза подряд. А сейчас просто дико устала.
— Но в итоге я же все-таки пришел первым! — парень не собирался сдаваться. Ему, похоже, здорово хотелось, чтобы его похвалили.
— Да, ты молодец. Быстро учишься у лучших, — я показала ему язык и без сил привалилась к спинке дивана.
Играя в Play Station, мы с Лешкой сидели на полу. В азарте следя за стремительным движением машин на экране, я не обращала внимания на неудобства. Зато теперь, когда адреналин схлынул, накатила усталость. Я чувствовала себя разбитой.
— Может еще один круг? — предложил неугомонный парень, пребывая все еще под впечатлением от нашей совместной гонки.
— Нет, с меня на сегодня хватит, — я ответила слишком категорично. И Лешка моментально насторожился.
— Эй, ты в порядке? Голова не болит? — Алексей округлил глаза и постарался проявить заботу так, как умел. Чисто по-Керимовски, кстати.
В памяти вдруг всплыло лицо Тимура, который в самом начале нашего знакомства, классе в пятом то есть, вызвался помочь мне с книгами. Это выглядело примерно так же — очень искренне и очень неуклюже.
— Да, все нормально, — я вяло улыбнулась. — Сейчас на диван только переберусь и...
Закончить я не успела. Лешка метнулся ко мне и, как только я начала возиться на полу, галантно протянул мне руку, помогая подняться. Я с благодарностью схватилась за него.
— Все нормально? — взволнованно поинтересовался Лешка и, пользуясь моментом, обнял меня за плечи.
— Да! Просто давление упало, наверное, — отмахнулась я от нежданной заботы Керимова-младшего.
— Точно? — Лешка помог мне устроиться на диване, поправил подушки, расправил смятую юбку моего сарафана. Откинул с моего лица непослушные длинные пряди, норовящие забраться в глаза. Та-а-ак...
— Может, хватит? — я остановила руку парня в нескольких миллиметров от своих волос. Парень невозмутимо отступил от меня на один шаг. — С прической я сама разберусь.
Керимов-младший невозмутимо пожал плечами.
— Я лишь хотел помочь.
— Спасибо! — я усмехнулась. Взгляд парня уже несколько минут был прикован к моей груди, а мальчишеские ладони до этого уже успели изучить мою обнаженную спину. Если помощь подразумевает такой тесный контакт, то лучше я обойдусь без нее.
Лешка хмыкнул и, наконец, догадался посмотреть мне в глаза. В них явно читался вызов.
— Мисс колючка. Я лишь стараюсь быть вежливым.
— Распускать руки — вежливо? — с усмешкой поинтересовалась у парня.
— Да, брось, я просто...
— Леш. Мне не пятнадцать лет, — я говорила серьезно. Шутки кончились. Если сразу не расставить все точки на 'и', я получу массу проблем в дальнейшем. — Еще раз начнешь меня щупать, получишь по фейсу. Тебе ясно?
Лешка прищурился. И улыбнулся фирменной улыбкой Керимовых-младших. Гадко и многообещающе.
— Теперь понято, почему Тимур тебя терпеть не может. К тебе на кривой кобыле не подъедешь.
— Давай без русского фольклора, плиз. Если хочешь привлечь чье-то внимание, веди себя, не как озабоченный придурок, впервые увидевший женское тело.
— А у меня есть шансы, если я начну за тобой ухаживать? Розочки, конфетки, романтика?
Я поморщилась. Похоже, меня снова загоняют в ловушку.
— Ни одного, — все-таки благоразумие ко мне вернулось. Я сказала правду, не видя ни малейшего толка сейчас врать. Тем более ответ был очевиден.
Керимов-младший снова оскалился в улыбке голодного шакала. Думает, что уже победил.
— Тогда какой смысл? Я буду делать то, что хочу, — наглости братцу Тимура не занимать.
— Да, пожалуйста, — я пожала плечами. — Я тебя уже предупредила. Больше повторять не буду. Так что не удивляйся, если в следующий раз я тебе врежу.
— Договорились. Постараюсь избежать твоих кулаков.
Маленький нахал показал мне язык.
— Я иду вниз, принести, тебе что-нибудь попить?
Я задумалась и потом покачала головой.
— Нет, спасибо. Ничего не хочется.
— Ну, ладно.
Лешка остановился у двери, снова окинул меня внимательным взглядом, словно прикидывая, не натворю ли я глупостей, когда останусь одна. Я улыбнулась.
Парень с тяжелым вздохом скрылся в коридоре, пообещав мне вернуться через несколько минут.
* * *
Я просыпалась несколько раз, ворочаясь на неудобном диване и устраиваясь удобнее. В какой-то момент мне приснилось, что в полутемной комнате появился подозрительно знакомый чертик. Я не видела его лица, но интуиция подсказала о том, что я знаю застывшего на пороге комнаты мелкого монстра. Он что-то раздраженно прошипел, такое предсказуемо его, что я, успокоенная этим чувством узнавания, улыбнулась. Через мгновение чертик, как и положено чертям, испарился в клубах черного дыма.
Мне еще какое-то время снился ад. Два беса в красных туниках, стоя над клеткой, в которой сидела моя душа, спорили о моей дальнейшей судьбе. Один из них настаивал, что меня надо срочно переводить во второй круг. Ибо грех мой непростителен.
Его товарищ доказывал, что меня надо вернуть обратно. Я попала в ад по ошибке. Потому что еще не умерла.
Их жуткие крики о моем наказании сотрясали весь дом. Я испуганно жалась к прутьям клетки и силилась закричать, призывая кого-нибудь на помощь. Но горло пересохло, и я могла только едва слышно сипеть. Не надо!
Я резко распахнула глаза и, первые несколько секунд ошарашено оглядывалась по сторонам, вспоминая, как оказалась в этой комнате. Память возвращалась неохотно. Мысли путались.
Выбираться из-под пледа (кто меня им накрыл?) не хотелось. Если бы не жажда и понимание, что некрасиво разлеживаться в гостях, тем более в гостиной, я бы позволила себе поваляться еще несколько минут. Но будет неприятно, если в комнату сейчас кто-нибудь зайдет (а судя по звукам, доносящимся откуда-то снизу, в доме бушует скандал) и обнаружит меня бодрствующей.
Я вздохнула и принялась подниматься. Осторожно откинула край одеяла и спустила ноги с дивана. Ничего не болело, но чувствовала я себя совсем неблестяще. Как после тяжелой болезни. Вроде, жива и могу даже двигаться без посторонней помощи, но шевелиться не хочется совершенно. Может, стоит позвонить врачу? Не переусердствовала ли я сегодня? Но, чтобы предупредить Керимову о своем состоянии, надо для начала ее найти.
Я приоткрыла дверь, прислушиваясь к тишине, воцарившейся в доме несколько мгновений назад. Совсем недавно я слышала приглушенные голоса, судя по интонациям спорящие о чем-то не очень приятном. А сейчас все резко стихло.
Я постояла несколько секунд в нерешительности, размышляя над тем, стоит ли рисковать и выходить в коридор. И все же, обманутая минутным спокойствием, я решилась добраться до лестницы. Интуиция впервые за несколько дней строптиво молчала.
На втором этаже царило сонное уныние. Я распахнула несколько дверей, заглядывая в комнаты в надежде отыскать Лешку. Почему-то казалось важным поговорить с ним прежде, чем я спущусь вниз.
Напряжение, едва ощутимое с утра, сейчас стало почти невыносимым. Дом был мне чужим. Семья чужой. С каждой минутой, проведенной в этом месте, я чувствовала нарастающее беспокойство и неправильность происходящего.
Лешки нигде не было, и этот факт заставлял меня нервничать еще больше. Я жутко боялась сделать что-то не так. Впрочем, куда больше? Я УЖЕ сделала глупостей больше, чем нужно.
Еще раз без особой надежды обведя взглядом пустой коридор, я отправилась к лестнице. Беззвучно скользнула вниз по ступенькам и... застыла статуей, до боли вцепившись в перила.
Мне сверху была отлично видна просторная прихожая с распахнутыми настежь окнами. Слабый ветер ласкал в объятиях полупрозрачный тюль. Опираясь руками о трельяж, спиной ко мне стоял Тимур.
Сердце предательски вздрогнуло и сжалось от страха, когда я увидела парня. Вся его поза говорила о недовольстве. Его мать, стоящая в пол-оборота ко мне, напряженная и взволнованная, нервно перестукивала пальцами по поверхности полированного стола. Женщина встревожено смотрела на сына и кусала губы.
Тимур вдруг резко развернулся.
— Зачем ты это сделала? — холодно поинтересовался у матери Керимов. Его голос был тих, презрителен и полон едва сдерживаемой злости.
— Так будет лучше, — просто ответила Керимова. Столько уверенности было в ее словах, что я мгновенно прониклась жалостью к Тимуру. Спорить с этой упрямой женщиной трудное и бесполезное занятие. Она все равно сделает то, что решила.
— Для тебя в первую очередь, — добавила женщина и подошла к сыну, протягивая руку, чтобы ... погладить? Успокоить?
Я так и не поняла, зачем Керимовой понадобился этот жест. Тимур не позволил ей исполнить задуманное. Он отступил на один шаг, рука матери, так и не коснувшись сына, повисла в воздухе. Мария с сожалением опустила руку и замерла перед Тимуром, не решаясь больше подходить ближе.
— Лучше в чем? — поинтересовался Тимур с неприкрытой иронией. Он не верил матери. И это тоже было очевидно. — Журналисты в один момент выяснят, что ты забрала Ветрову из больницы. И что тогда будет?
— Не вижу в этом ничего плохого, — спокойно возразила Керимова. — Они только еще больше убедятся в своих предположениях.
— Каких предположениях? — сквозь зубы процедил Тимур. — Я не против, чтобы все вокруг считали, будто мы с Ветровой встречались в прошлом. Но я не собираюсь делать из нее свою постоянную девушку! Даже для журналистов. Я уже говорил тебе об этом.
Керимова не слышала упреков в словах сына. Или просто не предала им значения.
— Ксения не так глупа, как ты думаешь, — осторожно, будто разговаривая с капризным ребенком, заявила Мария. — Может быть, если бы ты с ней пообщался, то...
— Вот только не надо заниматься сводничеством, — потребовал Тимур, отворачиваясь к окну.
— Я стараюсь для тебя и...
— Ты не имела права лезть в мою жизнь, — не дослушав, перебил Тимур и с упреком посмотрел на мать — Я просил у тебя совсем не об этом. Почему ты просто не помогла этой дуре выписаться из больницы и не предложила ей на пару дней свалить на дачу к друзьям?
— Потому что ей нужна квалифицированная помощь, — с каждой минутой раздражаясь все больше, ответила Керимова. — Ксения еще еле держится на ногах. И если бы с ней что-нибудь произошло...
— Она бы позвонила врачам, точно так же, как это сделаешь ты. Ничего бы с ней не случилось.
