Пока ты не уснешь

4.6. Андрей Кольцов. Из ненаписанного дневника.

Ховер-тележку с раскроенными деталями рабочих комбинезонов я тянул не торопясь, хотя назвать это дело тяжелым было бы наглым преувеличением. На мой взгляд, груза на тележке лежало килограмм под двести, само транспортное средство весило столько же, однако антиграв делал свое дело — тянуть ее с любой скоростью, которую способен развить пешеход, при желании можно, держа за ручку одним пальцем. Но я тем не менее, не торопился, потому что должен был оказаться в нужном месте и в нужное время — ни раньше, ни позже.

На предложение Бычка бежать вместе я, как вы поняли, согласился. Оно, конечно, вполне могло обернуться жуткой подставой, но... Но могло и не обернуться. Проблема тут крылась в том, что проверять это мне в любом случае пришлось бы на себе, и хорошо, если бы проверка показала отсутствие какого-либо злобного заговора против меня и тем более заказа на мое убиение... А если бы выяснилось, что заговор и заказ были? Вы же понимаете, каким именно образом это бы выяснилось?! Так что ну их на хрен, такие проверки!

Другой причиной влезть в авантюру с побегом стало мое острое желание вернуться куда-нибудь поближе к Лене, а для этого как минимум нужно было попасть в эринское посольство. Поэтому я выбил с Бычка обещание посодействовать мне в получение фальшивой идентификационной карты подданного эринской короны. По его словам, обойдется такое удовольствие в пять сотен денариев, в десятую, то есть, часть обещанных мне денег. Сойдет...

...Закончив обедать, арестанты нестройной колонной возвращались в мастерские. Основной работой в исправительном доме было изготовление спецодежды для своего же брата-заключенного — обычной тюремной робы и рабочих комбезов. Делали их роботы, но то ли из-за их устаревшей конструкции, то ли просто из-за того, чтобы было чем занять арестантов, часть работ выполнялась вручную, если, конечно, можно назвать работой подачу роботу раскроенных другим роботом, действующим в соседнем помещении, деталей одежды да упаковку готовой продукции в коробки. Впрочем, детали подавать требовалось, правильно ориентируя их положение и соблюдая установленную технологами очередность. Накосячить в одном или в другом значило вызвать остановку робота, соединявшего их чем-то вроде сварки (ага, вот значит как делали шмотки, вызвавшие у меня интерес в день нашего с Леной знакомства!), после чего извлечь неправильно поданную деталь и заменить ее на нужную. Причем менять надо было быстро, иначе интерес охраны к причине остановки работы имел все шансы стать нездоровым. Для виновника этой самой остановки. Вот эти самые детали я сейчас и вез в пошивочный, а точнее, сварочный цех.

А Бычок талант... Буквально на коленке собрать из доступных арестантам подручных материалов зажигательную бомбочку — это ж уметь надо! Встав так, чтобы мои манипуляции никто не видел, я достал "зажигалку" из кармана, энергично встряхнул ее, как учил меня Бычок, и подсунул между стопками деталей. Полпути от столовой до цеха колонна уже прошла.

Теперь быстро, очень быстро подтянуть тележку к входу в цех, дождаться, отсчитывая в уме секунды, пока колонна втянется в цеховые ворота, отсчитать еще несколько секунд, развернуть тележку поперек ворот и врубить разгрузку по "самосвальному", как я обозначил его для себя, варианту. Убедившись, что грузовой поддон поднимается, вставая на бок, а из-под стопок деталей вьется дымок, я пригнулся, а как только ворох плотного тряпья перегородил ворота и почти сразу дым повалил клубами, так и рванул, пригнувшись, к упаковочному цеху.

Не успел я добежать до его ворот, как и из них вырвались наружу клубы темно-серого дыма, а сними вместе и надсадно кашляющие арестанты. Бычка среди них я узнал не сразу — он прикрывал нижнюю часть лица тряпкой, исполнявшей в данном случае роль респиратора. Этот, в отличие от остальной толпы беглецов, хаотично рассредотачивавшейся по прилегающей территории, махнул мне рукой и резво завернул за угол. Я дернул за ним, и еще через секунд пятнадцать бега мы оказались на помойке, где как раз встал под загрузку мусоровоз, рядом с которым стоял его водитель — молодой хмурый парень, сухой и жилистый, в мешковатом комбинезоне и стоптанных ботинках.

Бычок едва ли не с разбега прыгнул в мусороприемник, где и зарылся в отходах. Бр-р, какой неэстетичный способ самоубийства, — подумал было я, но парень нетерпеливо махнул мне рукой — полезай, мол, и ты. Что ж, пришлось лезть.

Как ни странно, я еще не успел толком зарыться в мусор, как передо мной открылся лаз, в конце которого от меня удалялись подошвы ботинок ползущего по нему Бычка. Я, не раздумывая, последовал на ним, и мы оба оказались в маленькой клетушке, одна стенка и пол которой представляли собой листы железа, а потолок и остальные стенки были кое-как сварены из железных прутьев. Почти тут же лаз, по которому мы сюда проникли, схлопнулся и теперь вокруг нас был только мусор.

Что-то загудело, и мусор стал сжиматься, так и норовя пролезть сквозь решетку. Черт, ну прямо "Звездные войны", Эпизод Четвертый! Не хватало еще удава с глазом-перископом! Однако же вскоре гудение прекратилось, и еще через полминуты мы ощутили, что наш транспорт тронулся с места. М-да, условия у нас были... Сидели мы, как в том анекдоте про горбатый "запорожец", (1) вонь стояла такая, что я всерьез начал гадать, как именно кончится моя короткая жизнь — то ли задохнусь, то ли захлебнусь собственной блевотиной, темно было, как у негра сами знаете где. В общем, если бы я представлял себе условия своего путешествия на свободу заранее, то теперь и не знаю, согласился бы или как.

(1) Какая машина самая бесшумная? — "Запорожец", потому что в нем уши коленями зажаты.

Время, что мы провели в этом кошмаре, я оценить не смог. И все же оно закончилось. Сначала я почувствовал, что машина остановилась, потом за той самой стенкой из железного листа послышалась какая-то возня, и вдруг стенка исчезла, так что мы с Бычком чуть не выпали спинами вперед. Кое-как выбравшись через открывшийся лаз, мы оказались под кабиной мусоровоза, и пробравшись ползком, выбрались на дорогу, обалдевая от свежего воздуха. Дышать! Тут можно дышать!

— Так, полезайте в кювет, да живее! — водитель вернул нас к действительности. — Сидите там, не отсвечивайте, на обратном пути подберу.

В кювете нам пришлось просидеть, точнее, пролежать, около часа, пока наш транспорт разгружался от мусора уж не знаю где — на свалке или на мусороперерабатывающем заводе. Наконец, он вернулся, мы снова залезли в мусорный контейнер, где все еще воняло, но уже чуть-чуть послабее, зато стало намного больше места. Еще какое-то время в дороге, и мы, похоже, приехали. Интересно, куда?

* * *

4.7. Королева Елена. Переживания и размышления, уместные и не очень.

— Скажите, адмирал, — вполголоса спросила Елена, стараясь, чтобы их с адмиралом Несбитом разговор никто из присутствующих не услышал, — они ведь смертники?

Адмирал ответил не сразу, стараясь подобрать слова, которые хотя бы частично вернут ее величеству душевное спокойствие, и которыми он ее величество ни в малейшей степени не обманет. Хвала Господу, что у Звездного Эрина есть королева, переживающая за своих подданных даже в победном восторге, но тем важнее довести до нее всю правду.

— Нет, ваше величество, — сказал наконец адмирал. — Наоборот, я уверен, что высаженный нами десант дождется возвращения нашего флота. Собственно, для помощи флоту он и высажен, как я уже объяснял. Потери, вне всякого сомнения, будут высокими, но в любом случае это не смертники, подобные японским или арабским.

— И сколько же погибнет? — грустно вздохнув, спросила королева.

— Я бы предпочел знать, сколько выживет, — ответил адмирал. — Но если таких окажется более двадцати процентов, это можно будет считать удачей.

Да, кажется, он поторопился посчитать ее величество юной девчонкой. Королева и правда юна, но девчонка до сих пор бы по-детски радовалась той легкости, с какой Несбиту удалось высадить десант на Дейрдре, а королева Елена заглядывает дальше.

Перед высадкой десанта флот под командованием Несбита, который правильнее было бы назвать лишь эскадрой, неожиданно легко разгромил охранявших Дара Доман сигитарцев. Противник потеряд все пять своих авианосцев, и пусть все они были легкими, но три из них погибли, так и не успев выпустить штурмовики и истребители. Из тех вражеских крейсеров более-менее боеспособным остался один, остальные встанут на ремонт очень надолго. Два неприятельских фрегата остались висеть у Дара Домана искореженными до неузнаваемости, а еще двум пришлось спасаться бегством. Малые патрульные корабли Несбит частью уничтожил, частью заставил прятаться или бежать, а сигитарские истребители и штурмовики в большинстве своем валялись сейчас грудами обломков на Дара Домане и его лунах. И это при том, что сам Несбит ни одного корабля не потерял, хотя двум фрегатам и одному легкому авианосцу ремонт и потребуется. Хорошо было бы так же навалиться на сигитарцев у Де Домана, но, увы, те силы, которыми эринский флот в данный момент располагал, являлись для этого откровенно недостаточными. А когда войдут в строй уведенные из-под носа сигитарцев корабли, такой внезапности, как сейчас, уже не получится.

Теперь дело за десантом. До возвращения эринского флота его задача — просто выжить, не раскрывая все свои силы, а когда Несбит уже с настоящим флотом войдет в систему, не давать врагу выстроить полноценную сплошную эшелонированную оборону здесь, у Дара Домана. Для этого в шахтах многочисленных рудников установили тяжелые ракеты, которые и должны в нужный момент стать полновесным аргументом в руках адмирала. А до того десанту нужно просто держаться, не дать уничтожить себя полностью, и, самое важное, скрыть сам факт наличия у себя этих ракет.

* * *

4.8. Андрей Кольцов. Из ненаписанного дневника.

— Вылезайте, — наш водитель стоял у открытого мусороприемника. Ну хоть ползти не придется...

Мы очутились на вытоптанном дворе какого-то хутора, не хутора, участка, не участка, не знаю, как и назвать. Двор был обнесен низкой решетчатой деревянной изгородью, местами уже покосившейся, двухэтажный каменный дом явно когда-то знал и лучшие времена, вот только я и представить не мог, когда именно такие времена могли бы иметь место, пристроенный к дому кирпичный гараж (или сарай? Нет, наверное, все-таки гараж) выглядел получше, но и ему не помешал бы ремонт с частичной разборкой и перекладкой стен, а деревянные постройки неизвестного мне назначения смотрелись совсем уныло и безрадостно.

Пока мы стояли, пытаясь размять ноги и надышаться, парень загнал мусоровоз в гараж, закрыл ворота гаража и двора, после чего, махнув нам рукой — идите за мной — двинул к дому. Обитателями строения оказались мужчина и женщина лет примерно пятидесяти, однозначно родители парня, настолько их родство бросалось в глаза. Разве что ростом оба не вышли, в отличие от сына. А так — такие же сухие, такие же неопределенного цвета жидковатые волосы, такие же невыразительные лица с потухшими сероватыми глазами, даже комбинезоны и ботинки такие же. Представляться нам они не стали, как и мы им, зато выдали по такому же, как у себя, комбинезону, показали, где у них душ, отвалили от щедрот своих банку жидкого мыла, вручили пакет, в который надо было запихнуть тюремные шмотки, разрешили попользоваться стиральной машиной и сказали, что ужин через полчаса. Навязчивым такой сервис, конечно, не назовешь, но в нашем с Бычком положении и то роскошь.

Самое главное — нам удалось отмыться. Уже одно это буквально окрыляло. Как, оказывается, легко потерять человеческий облик, и как мало надо, чтобы его вернуть! Вымывшись и вытеревшись, мы натянули комбезы на голое тело, а белье с носками засунули в стиралку. Пакет с тюремной одеждой забрала у нас мамаша, едва мы закончили с мытьем.

Накормили нас хотя и сытно, но не особо вкусно: слегка подогретыми консервами, вкус рыбы в которых я так и не опознал, чечевицей и изрядно подсохшим белым хлебом. После ужина папаша выставил каждому по банке пива и огласил расписание на ближайшие дни.

Завтра и послезавтра мы тихо отсиживаемся, затем сынуля везет Бычка к его заначке, тот забирает деньги, привозит их сюда, расплачивается за вывоз себя и меня на свободу, после чего сынок отвозит нас куда скажем, если это не более чем сутки в оба конца, и мы начисто забываем друг о друге. Чем именно предложенный план мне не понравился, я пока сам для себя понять не мог. Но что-то тут не то...

— Слушай, Бычок, — поинтересовался я у товарища, когда нас определили на ночлег. А ты где эту семейку нашел-то?

— Дали наводку с воли, — ответил Бычок. — Они четыре одиночных и два групповых рывка провернули, девять ребят на волю вытащили, никого так и не поймали.

Ну да, не поймали. Или просто не нашли?

— А деньги твои в одном месте заныканы или по разным заначкам лежат? — кажется, что-то начинает прощупываться...

— В одном, — похоже, Бычку передалась моя тревожность. — А что тут не так?

— А вот что, — все, сложилось! — Не проще ли было бы сделать так: мы оба садимся к парню в машину, едем к твоей заначке, ты отдаешь малому их семейный заработок и всем спасибо, все свободны? А на хрена, спрашивается, тебе сюда возвращаться, а мне сидеть заложником и ждать?

— Вот дерьмо... — Бычок аж головой замотал. — Ох, Рус, умеешь ты вопросики задавать!

— Толку с тех вопросиков, — проворчал я. — Лучше бы были ответики...

Посовещавшись, мы решили, что завтра Бычок предложит папаше мой вариант расплаты — с вывозом отсюда нас обоих и возвращением одного сынка. Я был уверен, что папаша откажет, но интересно же, как он свой отказ замотивирует! Забегая вперед, скажу, что да, отказал, при этом не особо заморачиваясь с мотивировкой: дескать, всегда так работали и нормально, нефиг всякие новшества выдумывать...

Наутро, сразу после завтрака, папаша пожелал, чтобы мы помогли сыночку наладить тот самый легковой ховер, в котором он с Бычком поедет за деньгами. Я и дома-то копанием в машинах и мотоциклах никогда не увлекался, а здешняя техника для меня вообще темный лес, но Бычок взялся, а я решил ему помочь.

Пусть и говорят, что лучший способ помочь — это не мешать, мое содействие лишним для Бычка не оказалось: это подай, вот это подержи, а то отложи в сторону, да не сюда, а подальше, чтобы не мешалось В процессе работы выяснилось, что неплохо было бы заменить целиком непонятного мне назначения блок в антиграве, штуку довольно тяжелую. Бычок поинтересовался, есть ли она в наличии, сыночек ответил, что да, есть, вот и пришлось нам с ним идти за ней в гараж. Стоял блок на полу, и нагибаясь, чтобы взять его со своей стороны, я обратил внимание на странные заплаты в полу гаража, залитом чем-то вроде бетона. Выглядело это так, будто в отдельных местах его заливали заново. Когда мы заносили старый блок, я еще раз глянул на эти заплаты. Если я ничего не перепутал при скудном освещении, их оказалось шесть. Почему-то результат подсчета меня не обрадовал... Зато Бычок, когда я вечером поделился с ним своими наблюдениями, поначалу не проникся.