Безымянная невеста

Я присмотрелась к снимку. Обычный парень, хотя, скорее мужчина. На фото он сидел на краю сцены, ухватившись за деревянный бортик обеими руками. Короткие темные волосы с выбритым на висках кельтским орнаментом (не знаю, не сильна), тяжелый подбородок, заросший щетиной, вопросительно вскинутые брови, взгляд исподлобья и какая-то снисходительная улыбка. Губы, кстати, и правда, красивые — не тонкие, не толстые.

— А кто снимал?

— Юлька, кто ж еще. Она одно время с камерой своей всех замучила, пока полный альбом не нащелкала. Готова отвечать?

— Ага. Ян, мне кажется, делит людей на тех, кто ему важен и тех, до кого ему нет дела. Старается оградить от всех проблем тех, кто дорог. Резкий до грубости, с чувством юмора, стильный — в своем роде, конечно. Не любит, когда отвлекают по пустякам. Настоящий мужик, я бы сказала. Проблем для него даже не вижу...

— Неее...Ян у нас саме-е-е-ец, — протянула с усмешкой Анна, отбирая фотографию. — Ладно, хватит с него. Давай дальше.

— Почему самец? — я отложила в сторону фотографию гримерши и перебирала снимки незнакомых мне людей.

— Почему? Потому что такой и есть. Самоуверенный, неотразимый, обаятельный и свободолюбивый собственник. — Аннушка закурила, стряхивая пепел в старую кружку "nestle" с отбитой ручкой.

— Интересно, как же он с Эльзой сошелся.

— Да все просто. Девчонка симпатичная, родители у нее состоятельные, талант какой-никакой есть, от Яна без ума. Леру-отец и Леру-сын поговорили и решили, что детка станет примой, взамен делясь средствами родителей на нужды театра.

— Боже мой, неужели все так... цинично? — я была неприятно удивлена таким подходом к людям. Получается, что и нас с Лидой рассмотрели с точки зрения шкурной выгоды и потому приняли? Не по компетенциям и способностям, а по каким-то неведомым принципам товарища директора и его старшего сынишки? В том, что младший в этом не участвовал, я уверена. Слишком уж Рик прямолинейный.

— А ты что хотела? Это мы можем жить в уютном мирке ролей, декораций и эфемерного чего-то там, — режиссер изобразила аплодисменты, — а директору приходится думать, где взять деньги на зарплату, костюмы, гастроли, рекламу и прочие бытовые вещи. Леру не скидывает свои задачи на нас, мы не напрягаем его избытком морали.

М-да уж. Реалистично-шкурный подход, который для меня был вполне допустим в бизнесе (та же Тамара Файзыховна не гнушалась манипуляций и легкого шантажа), но встретить его в среде творческих личностей... Аннушка заметила мое недоумение и рассмеялась.

— Ксан, не бери в голову. Ты сценарист. Твоя задача — придумывать для других волшебные миры и дарить сказку зрителям. Их личную сказку. Потому я сейчас сижу с тобой и учу тебя смотреть сквозь все заслоны и видеть личность с ее проблемами и хотелками. Продолжаем.

Домой я приползла опять за полночь. Пока расплачивалась с таксистом, почудилось, что у двери парадного кто-то стоит, но... показалось. Юлька уже спала, так что будить подругу я не стала.

Поговорить нам удалось только утром, пока Юлька пила кофе, а я отмывала плиту от последствий его готовки.

— И как у тебя успехи? Аннушка обещала, что в среду ты сможешь начать готовить со мной сценарии для финнов. — Подруга сонно щурила глаза, наблюдая, как я ношусь от раковины к плите и обратно.

— Знаешь, уже гораздо лучше. Вчера отгадала восемь характеров из десяти.

— Круто. А на ком завалилась? есть фотки? Может, я их знаю, тоже хоть попрактикуюсь.

— Тут и без фоток легко все. Ян и Арина.

— Ого. — Юлька пошире распахнула глаза, изобразив удивление. — Аннушка решила потестить тебя на знание коллектива? И как, напугала историей Аринки? Или пробуждала классовую ненависть к мужчинам рода Леру?

— Ты откуда знаешь? — мелькнула мысль, что вчера меня нешуточно развели.

— Она всем в труппе такой тест устраивала. Говорит, что мы команда и должны знать, у кого что на душе, чтобы играть максимально ярко. Заодно и учиться друг у друга изображать то или иное чувство. Контактный театр же. — Юлька задумалась, что-то подсчитывая в уме. — Хотя да, тебе не повезло. С Яном и Аринкой валятся все. Хуже только с характером самой Аннушки.

— Ну, у Арины та еще история, но семья директора чем ей не угодила?

Молоденькая двадцатилетняя гримерша действительно имела за душой крайне волнительную историю. Девочка из детдома в Подмосковье, рванувшая в Петербург за счастьем, начала свой путь к театру с бойцовского клуба. Сначала в качестве танцовщицы, потом бойца. После перелома ключицы ушла, успела поработать стриптизершей, радиоведущей, администратором в салоне красоты, маникюрщицей (коллеги подучили). С Аннушкой она встретилась во время одного из спектаклей, раскритиковав в пух и прах работу старой гримерши театра. Режиссер предложила ей сделать свой вариант, и была приятно поражена умением девчонки. Арине тогда исполнилось восемнадцать. С тех пор она работает в театре, по будням учится на заочке в универе. Кажется, на дизайнера.

— Не бери в голову. Ян с папочкой, конечно, те еще авантюристы, но о нас заботятся всегда. А Рик так вообще лапочка.

— Ну да, ну да. Я заметила, как вы с ним переглядываетесь. — Я усмехнулась, заметив, как Юлька запунцовела при упоминании младшего Леру. — Когда уж открыто встречаться начнете? Не дети уже.

— Он не предлагает... Так что... — подруга приуныла, однако тут же вскинулась. — Слушай, мы же с ним вчера такое узнали! Ян с Эльзой расстался! Они, оказывается, помолвлены даже были, а он взял и бросил ее, прямо перед поездкой!

— Неужели? И директор ему разрешил? — я вспомнила все сплетни, которые гуляли насчет этой чудо-пары.

— Больше того, он уже переговорил с родителями Эльзы! Она такую истерику вчера закатила! Прикинь, решила, что Ян от нее к другой ушел. А он-то просто так, Рик давно говорил, что Эльза брата достала.

— Смотрю на тебя и удивляюсь — столько злорадства в голосе, — я погрозила подруге пальцем, — нельзя же так открыто радоваться чужим бедам!

— Я могу и закрыто. Все равно Элька — курица! Янчик молодец, что с ней расстался!

— Как бы ваша прима поездку не сорвала. Стресс же. — Я вспомнила, насколько эмоциональна Эльза и содрогнулась. Эта устроит всем такой ад, мало не покажется. Надо будет при ней поменьше улыбаться, чтобы не накинулась. — Ладно, мне пора бежать. Вечером не жди, к тетке уеду, помнишь?

— Ага. Я у бабушки останусь, не переживай.

— Василисе Петровне привет!

На работе я предупредила начальницу насчет будущих гастролей (можно же и так назвать нашу поездку в Хельсинки, для пущей значимости). Та похвалила с успешным дебютом на новом поприще, подчеркнула несколько раз, что если бы не ее забота о моем образовании, я бы ничего не добилась, благодушно выслушала мои заверения в безмерном уважении и отправила по городу с поручениями.

В обед я пересеклась с Аннушкой, быстро "поставила диагноз" последней десятке героев с фотокарточек, угадала характеры всех десяти, получила заветную похвалу и понеслась дальше. Тетка отмечала сегодня день свадьбы, так что явка была обязательной. Осталось выбрать подарок.

* * *

Юлька закончила все дела в театре, послушала дифирамбы в адрес своей помощницы от режиссера, перемигнулась пару раз с Риком и устроилась на диванчике у входа — ждать Рината. Тот появился со стороны костюмерной, почти что ползком добрался до девушки и знаком поманил за собой. Юля удивилась, но пошла за ним.

Буквально через минуту после этого в коридор фурией вылетела Эльза и накинулась на охранника.

— Где она?! Где эта рыжая тварь?!

Юля тихо выдохнула. Диванчик с поста охраны не просматривался, а Ринат успел затащить ее в кладовую, устроенную в паре метров от выхода.

Эльза пометалась еще несколько минут и убежала дальше. Юля вопросительно уставилась на парня.

— На улице. — Шепотом ответил он.

Из клуба они выбрались без проблем, отбежали за ближайший угол, осмотрелись. На автобусную остановку пошли уже спокойным шагом. До Пушкина, где жила Юлина бабушка, от Финляндского вокзала ехать около часа с учетом остановок и пробок. Молодежь быстро устроилась на заднем сидении маршрутки.

— Рассказывай! — потребовала Юлька, ерзая на жестком сидении. Зимний пуховик упорно соскальзывал в сторону пола вместе с хозяйкой на особо резких поворотах.

— Ты в курсе, что Эльза с Яном расстались? — Ринат ухватил ее за локоть, возвращая на место.

— Да. Спасибо.

— Ну вот, она решила, что это происки недоброжелателей. — Ринат криво усмехнулся, вспоминая сцену, устроенную светловолосой примой. — Со вчерашнего дня, говорят, бушует. Сначала зажала в угол Рика, тот ее обхамил и сбежал. Потом додумалась до того, что во всем виноваты сценаристы. С Аннушкой сцепиться побоялась — та и ударить может, сама знаешь, а к тебе решила подойти.

Юлька кивнула. Такой поворот был ожидаем, это они еще с Ксаной с утра обсудили. Интересно, что предъявит ей эта белобрысая истеричка?

— Она орала что-то насчет подстроенной подлянки на Хэллоуин, — покосился на задумавшуюся девушку актер, угадав направление ее мыслей.

— Вот черт! — Юлька моментально поняла, о чем речь. — Надо предупредить Ксану!

Эльза в приступе ярости могла сотворить что угодно, "измену" Яна-Лихара она вспоминала долго и вряд ли избежала этого момента в своих домыслах.

— Абонент недоступен...

— Черт! — Юлька растерянно повернулась к Ринату. Тот успокаивающе похлопал ее по плечу.

— Не переживай. Эльза еще не весь театр перетрясла. К тому же Ксана туда не придет сегодня, так ведь?

До Пушкина ребята добрались уже в темноте. Подобрали по пути продрогшую Катьку, пешком прошли пару остановок, обсуждая театральные байки.

— Все, Кать, тебе к Марье Ивановне, а мы с Ринатом пошли сценарий писать. — Юлька покровительственным жестом указала направление своей однокласснице. Мария Ивановна с улыбкой встретила растерянную гостью и увела в свой кабинет. Актеры пошли на экскурсию по дому.

В одной из комнат Ринат застыл.

— Прялка? Настоящая?!

— Не трогай! Это бабушкина! — Юлька оттащила коллегу за руку от волшебного инвентаря, про себя ругаясь на забывчивость — просила же бабушка не водить сюда чужих.

— Как в музее почти что. Она реально ею пользуется? — Ринат завороженно смотрел на опутанное пряжей веретено, косоватые спицы колеса, разноцветные клубки готовых нитей на полках.

— На ноги свои глянь. Откуда шерстяные нитки, по-твоему?

Веретено Макоши влажно поблескивало в полумраке, серебрилась в лунном свете готовая нить.

— Обалдеть. Повезло тебе с бабушкой, Юля. — Завистливо пробурчал Ринат. — Моя даже пирожки в магазине покупает. Интеллигенция, блин.

— Все, пошли, интеллигент.

Молодежь ушуршала сперва на кухню за чаем с пирожками, а потом и в гостевую комнату, неплотно прикрыв за собой дверь. Василиса Петровна умчалась на шабаш, как позже шепнула Марья внучке ведьмы, обещала быть поздно.

* * *

Подарок я выбирала долго. Если дяде искомый предмет найти оказалось предельно просто — он давно мечтал о личном кальяне, то для тети Лены подходящий сувенир никак не попадался на глаза. Тетка, как и мама, обожала разные рукодельные штучки, а все арт-магазины, как назло, закрывались уже в шесть-семь часов.

Нужный подарок я нашла только в одиннадцатом по счету магазинчике. Деревянная миниатюрная прялка, больше похожая на игрушечную, стояла на витрине в окружении кукол в кружевных шалях.

— Беру!— воскликнула я, указывая продавцу на заветный подарок. Бабулька улыбнулась и поплелась заворачивать ценный предмет в красивую бумагу.

— Хороший выбор, девушка. Знаете, что прялка считалась священным предметом в славянской культуре?

Я пожала плечами. По славянским мифам спецом была Ира, моя одноклассница, но она осталась в другом городе.

— По преданиям, судьба каждого человека — эта волшебная нить, — рассказывала мне продавщица, орудуя ножницами и скотчем над прялкой. — Ее по очереди ведут три сестры-пряхи. Одна дарует рождение, вторая ведет человека по его предназначению, третья забирает жизнь. Они незримо стоят за плечом каждого из нас в ключевые моменты нашей судьбы. Никогда нить не обрывается у них раньше времени. Только сама хозяйка судеб может вмешаться, переплетая их нити в дивном узоре на своем полотне.

— Красивая история. — Надо же было что-то ответить? Да и подруге стоит рассказать, явно у этой легенды несколько трактовок.

— Действительно. Вот, держите. Пользуйтесь на здоровье. — Бабулька улыбнулась и вручила мне поблескивающий сверток. Я скомкано поблагодарила ее и убежала дальше. Праздник начался в семь, на часах было уже около девяти, до дома тетки ехать полчаса. Хотя... если срезать пешком через парк, то доберусь за пятнадцать минут.

Я уже почти вышла из лесопосадки, по недоразумению названной парком, как вдруг за спиной затрещали кусты. Черт дернул меня обернуться!

— Эй, детка, тебе не тяжело? Давай поможем! — на тротуар выбрались человек шесть не особо интеллектуальной наружности. Вот влипла! И бежать-то на шпильках неудобно! Я оглянулась по сторонам. Бесполезно. Парни рассредоточились, перерезав все пути для побега.

— Ну, куда ты, малышка? — издевался самый тощий из них, но самый наглый. Главарь шайки, что ли? — Поиграй с нами, нам скучно без женской компании!

Круг начал сужаться. Я как можно спокойнее нащупала в сумке газовый баллончик. Курсы самообороны я когда-то проходила, еще в родном городе, вместе с Лелькой. И по всему, чему меня учили, следовало отвлечь противника, ослепить или как-то еще временно вывести из строя и драпать со всех ног! Шпильки потом приклеить можно, тем более одна давно похрустывает при ходьбе.

Пока парни перешучивались и отпускали в мой адрес какие-то пошлости, я осторожно хрупнула обе шпильки, изобразила как можно более испуганное лицо.

— Красотка, не надо плакать! — тут же отреагировал кто-то из круга.

— Отдай мальчикам сумочку, детка. Мы понесем, а ты спокойно пойдешь с нами рядом, — гундел тощий, мерзко похрюкивая. Гайморит, наверное — закралась в голову совершенно посторонняя мысль. Я фыркнула, два парня, самых крепких, подошли на расстояние шага, остальные сгрудились за моей спиной.

Выберусь — начну бегать по утрам, пообещала я себе, приветливо улыбнулась и брызнула из баллончика в глаза обоим уродам. Теперь добавить сумочкой по голове (Ха! Три книги по режиссуре в плотном переплете!) и бежать!

Бежала я недолго, всего-то до угла ближайшего дома. Там кто-то дернул меня за руку и втащил в подъезд, зажав рот. "Добегалась!" — подумала я, резко ударив локтем назад.

— Да тише ты! Пробегут мимо, отпущу. — Послышался мужской голос за спиной. Приятный такой голос.

Мои горе-преследователи рыскали по окрестностям еще минут двадцать. Когда все стихло, меня, наконец, отпустили и, придерживая под руку (сапоги без родных шпилек — не очень устойчивая обувь), довели до дома тетки. На часах было девять тридцать.

— Спасибо, — смущенно буркнула я, поднимая глаза на провожатого. И так и застыла.

— О, привет, Смерть. Богатой будешь, не признал сразу. — Широко и как-то по-доброму улыбнулся мне Гончий, поправляя блондинистую гриву волос за спиной. — Что ж ты так неосторожно-то?