Безымянная невеста

— Ах ты, мелкий гаденыш! — нависал над моим товарищем взбешенный рыжий, пиная его в бок со всей силы. — Момент мне удачный подсказал, значит? Упырь малолетний!

— Слышь ты, многолетний, лапы свои убери от него! — я подбежала, отталкивая Игната плечом в сторону. Рыжий с матюгами скатился вниз по лестнице, не удержавшись на ногах, а я склонилась над Риком. Тот натужно сипел в попытке восстановить дыхание после подлого удара. — Рик, вставай, Рик! Пойдем на улицу, ну же!

Я с тоской посмотрела на самозабвенно ругающихся Лару с Тимуром, толкущегося неподалеку Яна и сплюнула. Вот никогда их рядом нет, когда помощь нужна! И где охрана? Я же вижу, что тут камера работает! Рик совсем нехорошо закашлялся, стер кровь с разбитой губы и, наконец, поднялся, судорожными движениями хватаясь за стену. Я поспешила подставить ему плечо.

— Пойдем на воздух, герой. Зачем ты вообще с ним связался?

— Кто-то же должен был с ним разобраться? — прохрипел Рик, снова подавившись кашлем. — Лариска уже год его приставания терпит, ни брату, ни Тимуру не рассказывает. Отшивает его раз за разом, а этот придурок снова подкатывает.

— Ты его, значит, сегодня решил на чистую воду вывести?

— Ага. Я же, в отличие от брата, всегда полный сценарий читаю. Так что где кто из вас будет, знал. Жаль только, Игнат раньше времени заявился. Я попозже планировал его с Тимом столкнуть.

— Интриган доморощенный! — попеняла я другу, подтаскивая его к брату и сдавая с рук на руки. — Теперь рассказывай всем, что это было! Я пойду переоденусь, ноги мерзнут в этих чешках.

Лариса ойкнула, внезапно вспомнив, в каком виде меня выволокли наружу разбираться с ее женихом и покраснела. Ян нахмурился, стянул с себя теплый плащ (принцам положено по сценарию, ага), накинул мне его на плечи.

— Спасибо, Ксана. Не знаю, до чего бы мы договорились, если бы не ты.

— Какие проблемы! Я внутри подожду, ребята.

Я брела назад, поминутно запинаясь о полы теплого, но безумно длинного для меня плаща. Уже на лестнице, нырнув в затемненную арку с подвешенной веточкой омелы, я остановилась, чтобы поправить слетающие чешки, безвозвратно испорченные топтанием на снегу, закашлялась и...

— Продолжим, Рик? — кто-то вздернул меня на ноги, жестко ухватив за ворот плаща и тряхнув так, что у меня зубы клацнули. — Романтичное местечко, ничего не скажешь, да?

— Отпусти, придурок! Глаза разуй! — я дернулась в его руках, извиваясь всем телом. Висеть было неудобно, воротник давил на горло. Парень вздрогнул, подтащил меня к единственному на весь коридор светильнику.

— Ты?! Какого, б*ть, ты тут делаешь?! — Игнат (а кто еще это мог быть?) рассмотрел, наконец, кого поймал и отшатнулся в каком-то суеверном ужасе, резко отпустил мой плащ, бросая меня в сторону, как тряпку. Итог закономерен, думаю — я попыталась встать на ноги, запуталась в полах плаща, наступила на край пышного бального платья и полетела вниз по лестнице, считая ступеньки боками и прикрывая голову. Нелепые случайности — наше все, что и говорить. Я остановилась, только врезавшись в кованую ножку фонаря, специально установленного в центре коридора. Болело абсолютно все тело, до последней косточки. Где-то наверху слышались крики, звуки ударов, надсадный кашель и топот.

— Ксана! Ты как? Ксана?! — кто-то бежал вниз по лестнице, выкрикивая на ходу мое имя. Я поморщилась, шевельнувшись, и прикрыла глаза.

Глава 19. Самая короткая

— Ксана? Ксана, девочка моя, ты как? — кто-то тормошил меня, несильно хлопая по щекам и брызгая в лицо водой. Все ощущения забивала мучительная, всепоглощающая тошнота.

— Грим потечет, отстаньте, — шепнула я, с трудом открывая глаза. Если не шевелиться, то сил хватает на медленные раздумья. Полет с лестницы оказался для меня неожиданным и нежеланным завершением театрального месяца. Судя по всему, у меня сотрясение, причем сильное. Через несколько часов надо садиться в поезд, а у меня, кажется, еще и кости переломаны. По крайней мере, пара штук точно. Что я маме с Викой скажу? Загидуллин не добрался, так этот надоеда Игнат завершил его дело. С сотрясением да с переломами меня никто на работу не пустит, да и в поезд вряд ли посадят...

— Она пришла в себя? Хорошо, пропустите, сейчас все сделаем, — кто-то командовал резким голосом над моей многострадальной головой. Мою тушку подняли, аккуратно опустили на что-то мягкое, задрали ноги — это от обмороков, чтобы кровь к голове быстрее приливала. Закатали рукав, в воздухе пронесся запах спирта, что-то укололо в вену. Недолгая боль — и головокружение остановилось. Мир перестал крутиться, сумбур в голове пропал.

— Ксаночка, милая, открой глаза! — знакомый хриплый голос настырно звучал под ухом. Я поднапряглась и снова разлепила один глаз. Поморгала и разлепила второй, с усилием всмотрелась в фигуру, сидящую рядом.

— Ян? А где Рик? Игната поймали?

— Тише, милая, тише. Поймали и уже отвезли в отделение. Рика перевязали, не переживая, поставили капельницу, он поправится.

— Капельницу? — странно, его же только в живот пнули. Неужели так сильно, что внутреннее кровотечение открылось?! Эй, стоп, а откуда я это знаю?

— Сейчас тебе глюкозу прокапают и домой поедем, хорошо? Любимая, ты слышишь меня? Ксана? Ксана?!

Ничего не понимаю. Какая я ему любимая? И что с Риком? Я же вовремя подоспела, там всего-то пара ударов была. Игнат не тянет на такого уж силача... Впрочем, неважно... Что-то у меня перед глазами все плывет... И звуки как сквозь подушку...

Я проснулась, услышав звонкий хлопок и невнятную ругань. Перед глазами маячил деревянный потолок. Значит, мы так и не уехали из области, вернулись на дачу к матери мужа. За окном крупными хлопьями падал снег, где-то в углу недовольно сопел Ян. Наверное, опять струну порвал. Я шевельнулась, собираясь встать.

— Ксана? Нет-нет, лежи, тебе доктор запретил вставать! — Ян подскочил к кровати раньше, чем успела оторвать голову от подушки. — Милая, ты меня до смерти перепугала.

— А что случилось? — ох, какой у меня голос слабый.

— Да ничего особенного, — криво улыбнулся Ян, проведя пятерней по ежику волос. — Сначала Рик с Игнатом из-за Катьки мордобой с кинжалами устроили, горцы недоделанные. Потом ты в обморок упала. Не день, а катастрофа.

— Рик?!

— В порядке, не переживай. Живот зашили, кровь перелили, Игната вовремя оттащили. Отец с утра в суд подает вместе с родителями Катьки.

— Она сама-то как, в порядке? — я с трудом вспоминала, что же вчера произошло. Кажется, мы уехали в область отмечать Новый год вместе с группой Яна. Тимур захватил с собой младшую сестру, Ян — младшего братца. Мы уже давно заметили, что Катя с Риком друг другу глазки строят. При этом никто даже не думал, что первокурснице Катьке так же активно строит глазки еще и Игнат, басист из группы. У них же разница лет в пять или шесть, не меньше! Кажется, потом парни выпили и повздорили из-за внимания скромной Катеньки, да так, что попало и девушке, и всем присутствующим, кто рискнул этих драчунов разнять. А я... кстати, а что же я? Ах да...

— Милый, я тебе хотела новость сообщить.

— Сначала лекарство выпьешь, потом новость, — строго погрозил мне пальцем Ян, затем ласково улыбнулся и поцеловал в лоб. — Лежи, зайчик мой, сейчас все принесу.

Зайчик? Это я — зайчик?! Что-то внутри возмущенно дернулось, но тут же затихло вслед за первым глотком жутко горького травяного чая. Я выпила всю чашку, под испытующим взглядом Яна уселась поудобнее в одеяльном гнезде, поманила своего любимого музыканта к себе. Муж с интересом наклонился, я же обняла его за шею и шепнула ему на ушко:

— Кто-то скоро станет папой.

Вы видели ликующих шаманов пустынных племен, которые, наконец, после долгой засухи вдруг призвали дождь? Их пляски — ничто по сравнению с тем восторгом, которым вмиг засветился Ян, только услышав эту новость.

— Ксана, — просипел он, неверяще разглядывая меня и осторожно, невесомо гладя по щеке, — Ксана, это точно?

— Срок — один месяц, документы и результаты первого УЗИ в сумочке лежат. Хотел под бой курантов сказать, но уж как вышло, — я смущенно закончила свою речь, краснея и отворачиваясь. Что ж он так смотрит-то?

— Я люблю тебя! — шептал он, порывисто сжав меня своими ручищами и зарывшись лицом в мои волосы. — Я так тебя люблю, милая моя!

* * *

Мы поженились с Яном еще три месяца назад, сразу после моего дня рождения. Правда, свадьба была скромной, всего человек в тридцать, и тайной. Жена известного музыканта — это всегда риск, особенно в нашем случае. Кто бы знал, что всего за полтора года "Механические волки" станут настолько популярными среди "школоты" и студенток всех возрастов, да еще и успеют объехать половину России за последние четыре месяца? Их песни крутили на радио, ребят приглашали на "Нашествие", "Траву", "Вятку" и "Рок-над-Волгой", промо-группы присылали приглашения одна за другой. Кто бы мог подумать, что наши чувства будут расти прямо пропорционально их взлету на музыкальный "Олимп"?

Мы познакомились — вы не поверите — в городской библиотеке. Я пришла сдать книги за подругу Анеллию, которой вдруг вздумалось поступать в магистратуру, а он — взять книги по славянской и кельтской мифологии. Столкнулись, разговорились, прогулялись вместе до метро. Созвонились, встретились снова... И как-то все закрутилось. Неспешные прогулки в парке, походы в кино на очередную серию арт-хауса разных стран. Поездки на фестивали и репетиции. Обеды и ужины то у меня, то у него. Знакомство с моими родителями. Первый визит в театр, где играла, кажется, вся его семья. Долгие ночные разговоры по мобильному или по скайпу. Встречи после работы — как он умудрялся находить на меня время между репетициями, игрой в театре и записью в студии, не представляю. Совместные гастроли, пока у меня был отпуск. Предложение руки, сердца и статуса Музы в августе. Подготовка к свадьбе, долгие выборы платья с подругой, мой день рождения, свадьба, медовая неделя в Праге... И все это мы проделали, постоянно скрываясь от настойчивых, назойливых малолетних фанаток и журналистов. О свадьбе решили объявить официально после Нового года, на рождественском рок-марафоне в Питере. Как раз сегодня.

Мы с Яном сидели в кафе напротив концерт-холла, пока на сцене скакали молодые дарования со всей страны. "Волки" стали хедлайнерами фестиваля, так что времени было достаточно.

— Когда мы узнаем, мальчик или девочка? — Ян умильно рассматривал снимок УЗИ, где отражалась маленькая "креветочка", как он окрестил будущее дитя.

— Месяце на пятом-шестом, если я правильно помню, — я в уме пересчитывала недели на понятные мужу месяцы. — Ну, да, так и будет.

— Как долго ждать, — тяжело вздохнул Ян. — Я думал, с новыми технологиями это сразу известно.

— Сразу известно, что ребенок один, — хмыкнула я, — а раньше даже этого сказать не могли, не то, что пол. По народным приметам мы уже с Лелькой посчитали, получается девочка.

— Девочка — это хорошо, — важно надул щеки Ян, — к ней потом еще мальчика или двух — и вообще отлично будет.

— Я подумаю над твоим предложением, — милостиво кивнула я, заказывая яблочный штрудель. На яблоки тянуло невыносимо. Хорошо хоть, токсикоз, которым меня так пугали подруги и врачи, никак себя не проявил. Только постоянный голод и легкая слабость. Впрочем, слабость искоренялась кружкой вареного кофе, благо, что врач мне одну-единственную чашечку этого напитка разрешил для поднятия давления.

— Ян, какая встреча! — раздалось вдруг у меня за спиной. Муж скривился. — А что это за мымра рядом с тобой сидит, сладенький? неужели ты забыл мой номер?

— Эльза, сгинь с глаз долой. Я тебе еще полтора года назад все объяснил, — процедил сквозь зубы Ян, не глядя на девушку. А та была...Н-да, ничего такая. Фигуристая, с тонкой талией, длинной гривой блондинистых волос. Правда, недовольство моего музыканта на нее никак не подействовало. Блондинка легкой походкой подошла к нему, обняв со спины за шею, прижалась своей немаленькой грудью и шепнула что-то на ушко.

— Пошла вон, дура! Брату позвоню, он тебя за уши вытащит! — рыкнул Ян, подскочив на месте и отталкивая надувшую губки девушку от себя. — Она моя жена, уймись уже! Найди себе кого-нибудь другого, понятно?

— Как... жена? — по-детски приподняв бровки, растерянно спросила красотка. — Твой менеджер ничего не говорил, что ты женат! Как так? Неправда, ты не мог!

— Смотри, — Ян успокоился, достал из кармана паспорт и ткнул Эльзу носом в страничку с семейным положением. Девушка побледнела, отпрянула и, пробормотав что-то, убежала на своих шпильках прочь.

— Прости, милая. Это...

— Я поняла. Эльза, сестра Матвея. Он говорил, что вы какое-то время встречались, пока ее не отослали в Белгород, кажется. — Я была спокойна, какая разница, какие и сколько женщин у него было ДО меня? Сейчас Ян только со мной, так что ни его, ни мое прошлое не имеет значения. Даже когда так некрасиво пытается напомнить о себе. Ян еще минуту посверлил меня взглядом, выискивая признаки обиды или грусти, но не найдя, быстро успокоился. Разговор продолжился дальше. Будущий отец решил придумать имена своему будущему ребенку — по шесть штук для мальчика и девочки. Чтобы выбор был, ага.

— Милый, я скоро вернусь. — Я посмотрела на часы и поняла, что до выхода на сцену моему любимому осталось чуть меньше часа. Как раз хватит, чтобы переодеться и нанести грим. — Подождешь меня, хорошо? И вместе пойдем.

— Хорошо, — кивнул он, продолжая вписывать имена в два столбика. Смешной.

Я нашла дамскую комнату, отстояла небольшую очередь (только в женском туалете такое возможно!), успешно исполнила все свои желания и быстрым шагом направилась обратно.

— Извините, — пробормотала я трем девицам, которых случайно зацепила, спеша вернуться к Яну. Те молча прошли вслед за мной к умывальникам. Серьезные какие, улыбнулась я про себя, смывая с рук мыло и двигаясь к выходу. Не успела.

Одна из девиц, самая толстая, вдруг схватила меня за косу и резко дернула на себя. Другие две заблокировали дверь в туалет и встали по бокам от товарки, чего-то ожидая. За спиной скрипнула дверца кабинки и... надо же, какие люди!

Ко мне подошла, покачивая бедрами, девица, которую Ян высмеял часа два назад. Эльза, кажется? Прищурилась, презрительно разглядывая меня с ног до головы.

— Значит, ты беременна? — прошипела эта стерва, неожиданно наклонившись и ухватив меня за подбородок своими розовыми когтями. — Не вышло просто так, решила по залету его захомутать?

Стою. Молчу. Руки затекли. По горлу поднимается приступ тошноты. Токсикоз прорезался или нервы? Девчонка расценила мое молчание по-своему и пакостно улыбнулась.

— Пойду, расскажу Янчику, что ты упала, ударилась животом о ступеньки и больше не беременна. Глядишь, и брака тогда уже не потребуется. Девочки, разберитесь с ней.

Я побледнела, глядя вслед этой крашеной курице. Судя по тому, что я знала, Эльза — дочка богатеньких родителей, которая привыкла получать все, на что положила глаз. И не считаться с методами. Надеюсь, Ян ей не поверит! А пока...