В небесах поневоле, на земле вопреки. Общий

— Ты кто такая?

Я не сразу сообразила, что это обращались ко мне. И вдвойне неожиданно было осознать, что приятный бархатистый бас принадлежит предполагаемому лидеру этой черной конницы. А рыцарю все же пришлось повторить свой вопрос, чтобы я, наконец, среагировала.

— Я? Конюх, — главное нацепить на лицо улыбку поглупее и понаивнее. Может и не станут допрашивать...

Камень на перчатке у рыцаря полыхнул синим. Кажется, ему это не особо понравилось, потому как следующий вопрос был задан на редкость раздраженным голосом.

— Ты встречалась с реккатом здесь?!

Вот теперь даже не пришлось изображать недоумение — я и правда не поняла, о чем говорит рыцарь. Откуда здесь взяться представителю пропавшей расы? Не думаю, что этим недоптицам легко скрываться среди людей — леди Параль говорила, что у них считается позором маскироваться под человека. Или она это про эльфов говорила?..

— Понятия не имею. Крылатого не видела, но специально под капюшоны не заглядывала, чтобы убедиться в расовой принадлежности, — я пожала плечами, за небрежностью голоса скрывая легкий страх. Все же эта кавалерия проявляет ко мне слишком много интереса.

Камень на перчатке снова посинел. До меня запоздало дошло, что это местный аналог детектора лжи. Представив, что было бы, измени камушек свой цвет на какой-то иной, я побледнела, ухватившись за перила крыльца. Собственно, все сказало нетерпеливое движение главного рыцаря. Меч полоской темной стали сверкнул в лучах солнца. Отшатнуться я не успела, так что он легко прочертил полоску на моей щеке, заставив кратко вскрикнуть. Щеку обожгло болью, от резкого прыжка назад заныла уже казавшаяся зажившей рана на боку. Алые капли крови на лезвии меча темного слабо мерцали.

— Забирайте ее. Хозяину понравится эта кровь. Тем более метка рекката на ней все же есть, — кратко бросил лидер, разворачивая вороного коня в сторону ворот. Я беспомощно оглянулась на гнома, но даже не увидела его — только входная дверь трактира хлопнула за спиной. А вот меня весьма бесцеремонно сграбастали за руку и вздернули в седло. Кое-как отбрыкавшись от положения мешка, потому как бок начал болеть немилосердно, я все же добилась утверждения меня в положении сидя, клятвенно заверив своего конвоира в своем хорошем поведении. И нарушать свое слово не было ни малейшего желания — все же в свободной руке этого рыцаря лежал длинный кинжал, с матово поблескивающим лезвием. Зато теперь можно было подумать, что же произошло. Что за метка рекката и когда я успела уже встретиться с представителем крылатого племени? Нет, можно допустить, что желтоглазый Теор с острыми чертами лица принадлежит к этому роду-племени, но как-то это за уши притянуто... Наверное. Все же мир магический, мало ли какие тут законы. И про давно ушедшую из мира расу могут многого не знать. Например, об их способностях к оборотничеству.

Ехал отряд подчиненных Темного властелина по городу не скрываясь. Даже наоборот, всячески демонстрируя свое присутствие. Я даже удивилась, что с ними нет пажей с трубами, для организации торжественных фанфар. По всему выходило, что эта кавалерия пользуется в городе недюжинным уважением. Наверное, это гвардия местного виконта, или графа, или какие тут титулы? Мне это не суть важно. Важными были те взгляды, которыми меня провожали прохожие на улицах. Сочувствующие. Жалостливые. Испуганные. Как будто меня провожают на заклание. Я невольно потянулась пальцами к порезу на щеке: не зря же рыцарь кровь упомянул. Вот уж не знаю, чем ему моя магически отрицательная кровь ему приглянулась, но стать донором в местных антисанитарийных условиях мне не хотелось. Заражение той самой жидкости мне здесь не вылечат, если даже царапину эльф не потянул.

— А что со мной будет? — тихо поинтересовалась я у всадника, который любезно предоставил своего коня для моей транспортировки. Ответа не дождалась, хотя фантазия буквально бушевала и фонтанировала идеями, одна прекраснее другой... Пролистанный когда-то в юности справочник по пыткам времен средневековья очень ярко стоял перед внутренним взором. А молчание всадников только подогревало воображение.

Кавалерийский отряд уже миновал оживленные улицы города, объехав стороной многолюдный рынок. Я, внезапно поддавшись чувству собственной исключительности, отрешенно думала, что это была самая скучная экскурсия в моей жизни из-за молчаливости экскурсоводов. Да и темп был задан достаточно бодрый, рысью, и после мягкого хода Сиза и перьевой опушки на спине я изрядно растряслась верхом на обычной лошади. Да и сидеть на жестком рыцарском седле, сразу перед латником в полном облачении... приятного мало. Постоянно обо что-то ударяешься — то о луку седла, то о выступающие части доспеха.

Когда мы проезжали ворота через специальную калиточку, которую я мысленно окрестила "Для VIP-гостей", мне показалось, что в толпе я разглядела мрачную фигуру Теора, рядом с которым пестрели серые крылья Сиза. Но потом, вспомнив про свое далеко не идеальное зрение и наличие в городе других рекке, отбросила эту мысль — они должны были давно покинуть город, учитывая скорость, с какой телохранитель всех увел. Печальный вздох вырвался сам собой, как пришло и чувство безысходности следом за ним. Саднило щеку и бок, боль в порезах пульсировала, как огненный шарик, забравшийся под кожу. А вокруг, как назло, набирал обороты чудесный, теплый день, птички пели, деревья по сторонам дороги шелестели листвой. Впереди весьма оптимистично наметился здоровый замок-крепость. Камень, конечно, не черный был, но всякие гаргульи и прочие страхолюдины на множественных выступах и парапетах не оставляли сомнения в принадлежности хозяина к темным силам. К массивным воротам вела простая, земляная дорога, лишь у самого въезда в замок она была замощена крупными булыжниками. Никакого рва или вала вокруг крепости не наблюдалось, но едва кони темных рыцарей подъехали ближе, проехав между маленьких столбиков с очередными страшилищами на навершиях, как по моим нервам словно полоснули ножом: вокруг заметались кровавые призраки, силясь принять вид моих самых жутких кошмаров, а сердце, казалось, остановилось от запредельного ужаса. В жизни мне не приходилось испытывать ничего подобного, и никогда не хотелось бы испытать вновь — потому что на незримой границе между двух невыразительных столбиков вполне прямой смысл приобретало выражение "умереть от страха". С лица махом отхлынула кровь — или к магии крови я более чем уязвима, или же сила местного лорда так велика, что даже меня проняла его магия. Заметив мои судорожные телодвижения, конвоир досадливо цыкнул и неожиданно рывком развернул к себе.

— Жива? — казалось, в его голосе смешалось удивление, облегчение и недоверие одновременно. На редкость богатый на чувства баритон. Нервно кивнув, я кое-как отодрала от гривы несчастной лошади одну руку и полюбовалась на ее примере на крупную дрожь, которая колотила все тело.

— Если бы не выжила, значит и хозяину бы была не нужна, — небрежно бросил лидер сего кавалерийского отряда. Я опустила глаза на лошадиную шею, спрятав бешеный огонь в глазах за пушистыми ресницами и до того сжала кулаки, что ногти оставили кровавые следы на ладонях. Впервые в жизни захотелось убить, по-настоящему. В отместку за пережитый ужас на границе владений кровавого мага. За спиной раздался краткий вздох, и на кулак на миг опустилась закованная в латы ладонь. От удивления гнев прошел так же быстро, как и вспыхнул, оставшись угольком тлеть на задворках сознания, чтобы разгореться вновь при первой возможности. Но я все же поостереглась говорить что-либо неожиданному помощнику, ведь не зря же он сохранял молчание.

Тем временем отряд уже миновал замковые ворота. Внутри все оказалось... неожиданно. Будто я в мгновение ока из сказочного фэнтезийного средневековья перенеслась в исторический фильм о веках сожжения ведьм. Каменные улицы, каменные дома, неприятный запах, витающий в воздухе. Забитые, несчастные люди в обносках, спешащие скрыться с пути следования кавалерии. Атмосфера запустения, как будто это место уже долгие годы остается в осаде, поэтому в городе царствует нищета и голод. Не знаю, как выглядело в тот момент мое лицо, но наверняка на нем отразилась буря чувств: отчаяние, жалость, отвращение. Я поежилась, с трудом подавив всплеск животного ужаса. Оказывается, давешняя тюрьма в поселке амазонок была едва ли не райским местом. И я бы с радостью поселилась бы в темном подвале, лишь бы не жить здесь.

— Слазь, — я так погрузилась в мрачные мысли, что не заметила, когда лошади остановились перед самим замком, выглядящим столь же запущенно и неприветливо, как все вокруг. Лидер рыцарей резко дернул меня за руку, и я бы улетела лицом на грязную мостовую, не успей мой конвоир схватить меня за шиворот. Он же легко вздернул меня обратно в седло, откуда я поспешила по-человечески слезть, чтобы у лидера не возникло желания повторить свой маневр снова. Последнему, кажется, не понравилось самоуправство подчиненного, но он не стал его распекать, поставив меня в тупик относительно местных сословно-иерархических отношений. Больше от рыцарей не последовало ни одного слова: они просто окружили меня каким-то своим боевым построением и повели внутрь замка.

Что порадовало, так это внутреннее убранство сего строения. Внутри замок пестрел драпировками, сверкал золотыми украшениями и расписными вазами. В общем, был типичным представителем жилища богатого, напыщенного индюка с манией величия. Это осознание огорчило меня еще больше, потому как угодить подобным индивидуумам практически невозможно. Мимо мелькали многочисленные коридоры, в которых я уже безнадежно заблудилась, тем более что почти весь обзор загораживали кряжистые фигуры в черных латах. Но уже через минуту меня завели в огромный, блистающий золотом, тронный зал, освещенный множеством факелов и свечей. На кресле-троне сидел немолодой мужчина удивительно приятной наружности — волосы с проседью до плеч, орлиный нос, проницательные глаза. Правда все портило выражение тех самых глаз — неприятное, изучающее, как у мальчишки, нашедшего занимательного жука и думающего, к какой деревяшке прикрепить его булавкой. Я не сразу обратила внимание на то, что рыцари уже отступили, выстроившись шеренгой вдоль красной ковровой дорожки, предоставив меня своему господину для изучения.

— Ну, добро пожаловать в мою обитель, миледи, — прозвучал резкий, каркающий голос хозяина замка в тишине зала, нарушаемой лишь потрескиванием настенных факелов.

— Спасибо... — негромко и почему-то по-русски отозвалась я, не скрывая своего отчаяния. Вот и начались мои "сольные" приключения. Получите — распишитесь...

Глава 12

Часто ли вы задумываетесь о смысле жизни? Я вот не часто, раньше и вовсе не думала о том, зачем живу, зачем работаю — вбитые с детства стереотипы, что так надо и правильно, надежно блокировали любую мыслительную деятельность в отношении этого вопроса. И надо же было именно в такой значимый момент моим мыслям все же выйти за рамки... Когда стоишь перед кровавым, в прямом смысле, правителем, совсем не время задумываться о том, почему ты пришел в этот бренный мир. Но все так навалилось: и перемещение в другой мир, и слишком частая опасность проститься с этим самым миром посредством скоропостижной кончины, что мысли меня все же одолели.

— Девушка, вы меня вообще слушаете? — дорвался до моего подсознания весьма громкий и слегка взбешенный голос правителя. Я растерянно тряхнула головой, внутренне обмирая — угораздило же прослушать вдохновенную речь злодея, они же там всегда так много интересного рассказывают... правда, потом они пытаются убить героя, на чье место, кажется, претендую только я. Горестно вздохнув, я криво усмехнулась.

— Да, Ваше Высочество, — я честно пыталась придать голосу должное уважение, и даже склонилась в поклоне, но услышав чье-то злое сопение справа быстро распрямилась и пониже опустила глаза, потому как вышло у меня все-таки издевательски. Вот когда я готова была проклинать свою свободолюбивую натуру, которая не позволяла проявляться в моем голосе рабским ноткам даже в нужные моменты.

Хозяин поднялся с внушительного трона из темного дерева, и я невольно подалась назад, настолько мне не понравилось выражение его лица. Душа в полуобморочном состоянии свалилась в пятки, а сердце, видимо, решило покинуть свое постоянное место жительства, так сильно оно билось о ребра. А правитель неумолимо продолжал приближаться, вызывая у меня паническое желание удрать куда подальше, но в спину быстро уперся весьма острый кончик неведомого оружия, задушив едва оформившиеся стремления к побегу на корню.

— Тогда слушай, девочка, а не витай в розовых облаках, перебирая скудные мысли в своей очаровательной головке, — с премерзкой улыбкой проговорил мужчина, жестко хватая меня за подбородок. Пальцы его оказались на редкость холодными и неприятными, так что я не смогла сдержать дрожь отвращения. Ну, хоть лицо не скривила, а то ведь с этого станется чуть толкнуть меня назад, в действительности превратив в жука на булавке, — А то эта самая головка окажется в моей коллекции черепов гораздо раньше, чем мне бы того хотелось.

Кажется, когда-то я боялась Теора. Беру все слова о нем назад, телохранитель был на редкость милым и приятным в общении парнем. Казалось бы, что страшного в угрозе от пожилого мужчины, сказанной злым, скрипучим голосом, полным раздражения? В моем мире я бы посмеялась такому в лицо. Но здесь, стоило лишь взглянуть в пустые глаза кровавого мага, как у меня исчезли все мысли не только о смехе в данный момент, но и вообще о том, что над этим человеком можно посмеяться. Темные, почти черные глаза хозяина замка были глазами Убийцы с большой буквы, которому безразлична жизнь кого бы то ни было. Сердце, истерично трепыхнувшись, замерло на пару секунд от охватившего меня ужаса, и в глазах почти мгновенно потемнело. Когда я пришла в себя, то обнаружила перед носом алую ткань ковровой дорожки и трясущиеся от страха руки. Слушаться тело отказывалось, и я вновь в полной мере осознала выражение "умереть от страха".

— Увести, — лениво бросил хозяин, уже на пороге одной из многочисленных дверей, ведущих из тронного зала, — Ей я займусь позже.

Реальность воспринималась в тумане. Руки и ноги безбожно дрожали, и приходить в норму, кажется, не собирались. Правда стражникам не было никакого дела до моих проблем с самоконтролем — бесцеремонно вздернув меня, держа за плечи, они волоком потащили меня по шикарным коридорам замка, нисколько не заботясь наличием слуг и прочих придворных. Хотя в этом и необходимости не было. Усилием воли приподняв голову и на миг встретившись глазами с каким-то пареньком-лакеем, я не увидела ни грамма эмоций в свой адрес. Пожалуй, волочи стражники стул, он и то проявил бы к нему больше интереса, чем к моей безвольной тушке. Откровенно запоздавшее осознание собственной ничтожности, на которую намекал в зале хозяин замка, накатило приливной волной, быстро утопив все ростки надежды на благополучный исход. Руки нещадно ныли от напряжения, на плечах, я была уверена, проступят огромные синяки от жесткой хватки, но черных рыцарей это нисколько не заботило. С трудом удержав малодушный всхлип, я закрыла глаза. "Это происходит не со мной. Это сон" — как мантру повторяла я, беззвучно шевеля губами. Реальность медленно отдалялась, а я, сама того не ожидая, начала проваливаться в состояние транса. Уже не чувствовалась боль и ужас, сковывающий мое сердце. Пропало чувство жалости и ненависти к самой себе — ведь всего бы этого не было, не останься я одна, без поддержки хоть относительно знакомых нелюдей. Но... Резкий удар по лицу спутал мысли и столь приятное наваждение пропало. Вернулась тупая пульсирующая боль, монотонная и от этого только более мучительная. Я подняла глаза на рыцаря, что придерживал меня в сидячем положении. Он, по всей видимости, и дал мне столь коварную пощечину. Сжав зубы, я почувствовала вскипающую в сердце ярость. Я могла это закончить! Весь этот кошмар мог закончиться сейчас! Если бы мне дали только отрешиться от всего... Разум пытался привести логические доводы, что транс это такой же миф, как и все остальные приемы шарлатанов моей родины. Что нельзя отключиться от тела и заморозиться настолько, чтобы оказаться вне влияния даже естественных потребностей, не то что боли. Но раз за разом доводы рассудка натыкались лишь на всепоглощающий ужас от глаз мага, поселившийся в моем сердце, который заставлял цепляться даже за такие нереальные вещи, как шарлатанский транс.