Амазонки быстро пришли к какому-то решению, которое называлось "карусель". Ринка, брюнетка и блондинка ушли в третью комнату за каким-то приспособлением, а две оставшиеся амазонки из тех, что совещались, стали освобождать центр помещения, передвигая обеденный стол и стулья в левый дальний от меня угол комнаты, который, видимо, специально был для этих целей пустым.
Девушка с моей одеждой отодвинула дверцу шкафа, вынула из неё вешалку и аккуратно развесила на неё мои брюки, рубашку и пиджак. Плавки и носки были сложены на полочку, а ботинки оставлены на полу внутри шкафа. После этого амазонка снова посмотрела на меня, увидела, что я следил за её действиями, улыбнулась и направилась в мою сторону.
На вид ей было лет двадцать, русоволосая, сероглазая, с длиной волос примерно до лопаток и крепкой спортивной фигурой.
(Комментарий к картинке: Лика: лицо, длина и цвет волос, фигура)
У всех охранниц, которых я видел в этом доме, фигуры были просто отпадными, и все они могли похвастаться незаурядным ростом и силой, словно члены одной спортивной команды. Но мне сложно было представить — какой, в смысле, на каких спортсменок они больше всего походили. Ноги у них были достаточно массивными и крепкими, хотя и не такими мощными, как, например, у конькобежек. Бёдра — широкие, и плечи им под стать. Руки тоже весьма сильные, не такие, конечно же, как у культуристок. Мощными бицепсами-банками амазонки похвастаться не могли, но я помнил, с какой лёгкостью Ринка забросила меня себе на плечо, и не думаю, что продержался бы против неё в армреслинге даже минуту.
Русоволосая амазонка подошла ко мне и склонилась, словно собиралась поближе разглядеть. На губах её светилась игривая и доброжелательная улыбка.
— Боишься, Дим? — спросила она.
Я отрицательно мотнул головой, но девушка, по-видимому, разгадала мою браваду.
— Не бойся, будет весело, — попробовала она меня подбодрить и протянула руку для рукопожатия. — Я — Лика. Вообще-то меня Ликией зовут, но Лика тебе будет привычнее.
— Что у вас за имена такие: Ленара, Ликия? — поинтересовался я, немного успокаиваясь от приятной беседы с весьма симпатичной девушкой. — Я первый раз слышу, чтобы женщин так называли.
— Ну, окончания "ра" или "ия" в женских именах Валенсии достаточно распространены. Так что это обычные имена.
— А Ринку как полностью звать: Ринкара или Ринкия?
— Ринкия. Имени Ринкара у нас нет, ну или оно является неофициальным прозвищем. Есть созвучное имя Ренара, которое сокращается до Рена.
— Хм-м, занятно. Валенсия — это ведь придуманная страна, верно?
— Для кого как, — неопределённо ответила собеседница и уселась на диван рядом со мной. — Но, пока ты на её территории, законы наши распространяются и на тебя.
— И какие у вас законы?
— Матриархальные, — снова неопределённо ответила Лика и тут же пояснила. — Мариша, как твой куратор, должна ввести тебя в курс дела. Но кое-что могу объяснить и я на нашем с тобой примере. Главный закон, который ты должен усвоить, — это полное сексуальное подчинение любого мужчины любой женщине в её доме. Я не имею права домогаться тебя на улице или в общественных местах, в школе, университете или на работе, но если ты пришёл ко мне в гости один, то всё. Ты в моей власти, и я могу совершать в отношении тебя любые сексуальные действия, не наносящие тебе физический вред, вплоть до прихода за тобой твоей жены, матери, сестры или опекунши. — Игриво улыбнувшись, амазонка обняла меня за плечи и привлекла к себе. — Ты имеешь право сопротивляться, но у меня есть право сопротивление твоё преодолевать, и в этом случае нанесение небольшого сопутствующего физического вреда, такого как синяки, ушибы и царапины, допускается.
Я попробовал прикинуть по ощущениям, насколько успешными будут мои попытки вырваться, и пришёл к выводу, что сила, похоже, не на моей стороне. Поэтому не стал сопротивляться объятиям собеседницы, тем более что ничего против них не имел. Вместо этого уточнил:
— А мужчина, оказывая сопротивление женщине, имеет права нанести ей физический вред?
— Незначительный и в целях самозащиты — да, без причинения серьёзного вреда здоровью. В противном случае он понесёт уголовную ответственность. В этом плане мужчина и женщина равноправны. Но тут есть свои нюансы неравенства. Женщина в своём доме может воспользоваться помощью слуг или охраны, если не в состоянии самостоятельно справиться с мужчиной.
Лика ловко поднырнула ладонью под мои руки, прикрывающие эрегированный член, и ухватилась за его ствол. Я ойкнул от неожиданности и попытался освободить своего приятеля, но услышал мягкое:
— Нет, — а повернувшись к девушке, столкнулся с её серьёзным и доброжелательным взглядом. Она сейчас не просто домогалась, но и учила меня.
— Ты, конечно, можешь сопротивляться, но я не рекомендовала бы тебе этого делать, если не хочешь проводить большую часть времени в наручниках. Просто позволь мне полапать тебя, и ничего плохого я тебе не сделаю.
Я замер на секунду, а потом убрал руки, сел прямо и слегка раздвинул ноги, предоставляя Лике полный доступ к своему интимному месту.
— Молодец, — тепло сказала она и вознаградила меня мягким поцелуем в щёку, игриво лизнула в мочку уха, а потом основательно так захватила шею губами и очень приятно пососала её, но не настолько сильно, чтобы оставить засос. Пальчики её и ладонь при этом нежно скользили по стволу моего члена, ощупывая его и пробуя на твёрдость.
— Женщины вообще не любят, чтобы им сопротивлялись? — спросил я, чувствуя, как меня окутывает приятная нега, распространяющаяся одновременно и от шеи, и от паха.
— Нет. Бывают случаи, когда нам это нравится и даже очень. Так что, если женщина молча преодолевает сопротивление или словесно не запрещает мужчине сопротивляться, то, значит, она ничего против этого не имеет или даже рада такому развитию событий. Но когда ей хочется покорности, она скажет об этом прямо, как я сказала тебе, и в этом случае лучше ей не перечить. Иначе с высокой вероятностью к мужчине будут применены меры по ограничению его подвижности.
— Как ты здорово всё объясняешь и так доброжелательно, спасибо тебе, — поблагодарил я.
— Пожалуйста, — промурлыкала в ответ Лика. — С таким приятным молодым человеком мне и самой в радость поговорить.
Дыхание её уже значительно прогрелось, и в голосе явно слышались возбуждённые нотки.
— А в доме мужчины женщина может его домогаться?
— Только в том случае, если это и её дом. Иначе хозяин вправе от неё отбиться либо сам, либо с привлечением слуг и охраны. А женщина должна будет уплатить крупный штраф за безнравственное поведение.
— Ну, а как насчёт парней? Что будет в симметричной ситуации. Если, к примеру, мужчина захочет домогаться женщины в своём доме.
— Ему придётся делать это наедине и персонально, без чьей-либо помощи. Любые свидетели таких действий, будь то охрана или слуги, обязаны будут им воспрепятствовать, а иначе понесут ответственность перед законом как соучастники. А сама женщина имеет полное право дать мужчине жёсткий отпор вплоть до нанесения среднего вреда его здоровью в виде несмертельных ранений или переломов, — ответила Лика, — хотя, естественно, вольна не воспользоваться своим правом, если не имеет ничего против этих домогательств. Поэтому мужчине нужно быть очень осторожным, — добавила девушка, — если он намерен проявить такого рода инициативу с незнакомой женщиной. И при любом, даже малейшем, выражении недовольства или словесном отказе, действия свои немедленно прекратить. В противном случае он может серьёзно пострадать физически или быть привлечён к административной и даже уголовной ответственности.
— А женщина не может избить не понравившегося ей мужчину без свидетелей, а потом заявить, что тот её домогался?
— Не, — удивлённо ответила Лика, а потом рассмеялась. — Это было бы странно. Да и мужчина мог бы пожаловаться.
— И как бы он доказал, что она его просто так побила?
— Любой маг-криминалист, считав память участников конфликта, легко определит, была ли леди в своём праве. Да и ни одна адекватная женщина не станет избивать парня по пустякам. Обычно и пощёчины хватает, чтобы дать понять, что руки распускать не стоит.
— Постой, ты сказала "маг-криминалист"? — удивился я. — Который может считать память?
— Ну да, а что такого, — пожала плечами Лика. — Магия в Валенсии очень развита, поэтому любое преступление раскрывается быстро и ошибок в правосудии практически не бывает.
"Хе-хе, всё ясно", — мысленно позабавился я, полагая, что речь идёт о своеобразной игре по определённому сценарию.
— А если мужчина превосходит женщину в силе и, пользуясь этим, нагло её домогается, она может его убить?
— Нет, для убийства одних сексуальных домогательств недостаточно, — возразила Лика. — Убить любого человека: и свободного гражданина, и пария можно только в целях защиты собственной жизни или жизни других людей. И то, многие женщины способны обезвредить преступника, не убивая его. Мужчины очень ценятся в Валенсии, поэтому рискуют лишиться жизни только в самых крайних случаях.
— А если женщина не сможет остановить насилие над собой без убийства?
— Насилие над женщиной? — поразилась Лика, изумлённо округляя глаза. — Это преступление у нас карается так жёстко, что редкий мужчина пойдёт на него.
— А что грозит мужчине-насильнику по закону?
— Прежде всего потеря свободы, его обратят в пария, сексуального раба. А по специальному требованию пострадавшей могут также и кастрировать. Кроме того, у жертвы насилия будут приоритетные условия для покупки своего обидчика и возможность обратить его самолично, поставив как зелёный, так и оранжевый листик. Понятно, что после обретения власти над бывшим насильником женщина может потом всласть на нём отыграться.
— Так-так, — изобразил я озабоченность на лице, принимая правила игры. — Но это ведь прямая законодательная лазейка для того, чтобы подстроить обращение любого понравившегося свободного мужчины в раба. Уговорить на грубый секс, а потом обвинить в изнасиловании себя любимой. Или, к примеру, магией какой-нибудь воспользоваться, чтобы товарищ голову потерял. Ваши мужчины часом не боятся с женщинами наедине оставаться?
— Нет-нет, — возразила Лика, весело мотая головой. — Криминалистическая магия позволяет определить и отсеять любое мошенничество, за которое тоже придётся отвечать по закону. Так что мужчинам бояться нечего, если они действительно не совершают умышленных насильственных действий в отношении свободных женщин. А если кому-то хочется поиграться в альфа-самца, то для этого есть женщины-парии. С ними можно развлекаться как угодно, без причинения вреда их здоровью. Право на жизнь и здоровье в Валенсии имеют даже рабы.
Пока мы мило беседовали с Ликой, две другие молодые амазонки, которые двигали стол, сходили в третью комнату, а потом вернулись из неё, неся какую-то необычную по форме, длинную и плоскую металлическую бандуру, напоминающую сильно сплюснутый вдоль длинной оси, помятый и немного погнутый цилиндр со сложным рельефом.
— Что это такое? — спросил я.
— Особая штука для тебя, — ответила девушка. — Когда её соберут, сам поймёшь. Ты ведь шлюшка? — спросила она неожиданно, но из её уст это бранное слово прозвучало как-то совсем не оскорбительно.
"Что за фигня? — подумал я. — И почему все меня шлюхой обзывают? Сперва Лена, теперь Лика".
Потом я вспомнил объяснения Лены и вздохнул.
— Наверное, да.
— М-м-м, как кла-а-ассно! — протянула собеседница с удовольствием. — Значит, "карусель" должна тебе очень понравиться.
— Вот только мне совсем не нравится это слово на букву "шэ". Оно ругательное в русском языке.
— Хм-м-м, и напрасно ты комплексуешь. У нас-то иное отношение к этому понятию. И как его ещё назвать? Мне, наоборот, нравится. Мелодично звучит.
— Есть слово "бабник", — предложил я свой вариант, — оно звучит гораздо менее унизительно.
— Хи-хи, не-э-э, — весело возразила Лика. — Бабники — это совсем не то, бегают от одной девчонки к другой. Они ветреные, просто фи, и пытаются женщин использовать. А шлюшка ни от кого не бегает. Его передают из рук в руки и самого используют, однако ему это очень нравится. Бабников у вас много, и они нам не особо нужны. Ну разве что для зачатия сгодятся. А вот шлюшек гораздо меньше, и они просто идеально подходят для наших целей. Очень ценный и желанный для нас тип мужчин. Просто созданы для... хи-хи, пусть тебе лучше Мариша об этом расскажет.
— Можешь назвать имена девушек, которые принесли эту бандуру? — попросил я, желая сменить неудобную для меня тему разговора.
— Та, что дальше от нас, с каштановыми волосами, — Ренара, я называла тебе уже это имя, и короткий его вариант ты знаешь. А вторая, тёмно-русая девушка — Гатия или Гата, если коротко.
— А почему Ренара, а не Рения?
— А почему ты Дмитрий, а не Димий? — весело спросила Лика. — Просто такое имя и всё.
Тут дверь в третью комнату снова отворилась и показались оставшиеся амазонки, перетаскивающие явно нелёгкую металлическую основу диаметром метра два, в центре которой имелось овальное отверстие примерно такой же формы и размеров, как торец сплюснутого цилиндра, принесённого чуть раньше.
— Может, им помочь, — забеспокоился я и попытался вскочить с дивана, но Лика меня удержала.
— Не волнуйся, они справятся, — улыбнулась она и снова стала поглаживать пальчиками моего стоящего как на посту приятеля. — В нашем мире женщины — сильный пол.
— Но не все ведь из вас амазонки, — попробовал возразить я. — Вот Мариша, например, не выглядит такой же сильной.
— Хе-хе, — рассмеялась Лика. — Мариша у нас — магесса. И будь она здесь с нами, то перенесла бы всю эту штукенцию в одиночку с помощью магии.
— Да неужели, — разыграл я изумление. — Женщины-маги и на такое способны?
— Ну, да, — пожала плечами моя собеседница, словно речь шла о чём-то обыденном.
— Твои подруги не обижаются, что ты им не помогаешь?
— Нет. Моя помощь им не нужна, и Ринка поручила мне присматривать за тобой.
— Зачем?
— Например, чтобы не сбежал.
— И куда б я побежал голышом?
— Ну, не знаю, куда-нибудь. В любом случае, лучше было перестраховаться, чтобы не гоняться потом за тобой по всему дому и драгоценное время не терять.
— А как зовут двух других девушек, кроме Ринки?
— Брюнетку — Наташа, а блондинку — Селина.
— Наташа — это Наталия? — уточнил я.
— Нет, я сразу же назвала длинные варианты имён, — возразила Лика. — Наташу можно сократить до Наты, а Селина не сокращается.
— Но почему так?
— Потому, — улыбнулась мне девушка, а потом рассмеялась. — Ну ты что? Неужели решил, что прям все имена у нас заканчиваются на "ра" и "ия". Это не так.
Ринка, Наташа и Селина тем временем установили кругляш в центре комнаты, а Ренара и Гатия подняли свою бандуру, опустили её в соответствующее отверстие подставки и с характерным щелчком зафиксировали.
— Ну, пошли, голубчик, — сказала Лика. — Всё готово для тебя.
