Страстно дрожа от нетерпения и непрерывно капая розовыми слюнками изо рта, энеста сползла вниз и стала стаскивать с меня штаны вместе с трусами, спустила их примерно до колен и порывисто оседлала мои бёдра, на ходу смещая полоску трусиков в сторону и обнажая пульсирующую от возбуждения киску, обильно истекающую любовными соками.
"Мне капец!" — подумал я, но не испуганно, а даже будто с восторгом. Амосовое опьянение, похоже, напрочь испаряло страх, подменяя его сексуальным возбуждением.
— Готовься свернуть язык трубочкой, — деловито и строго предупредила Мара.
"Что?" — переспросил я, не понимая, как мне это поможет. Но в последний момент, когда Мика уже опускалась на мой член, сёкая ловко передвинула меня с помощью телекинеза вниз, так что мокрое и пульсирующее от страсти влагалище неолетанки сочно впечаталось в мои губы.
"Да!" — возликовал я и постарался вытянуть язык как можно дальше, погружаясь им в топкие глубины.
Жаль, конечно, что Мика ещё не прошла благословения и энергия блаженства в ней не пробудилась. Поэтому ни розовые листики, ни пурпурный аддон не сработали должным образом, однако и естественной длины моего языка энесте хватило, чтобы сработал рефлекс вагинальной фиксации. На пути своём я встретил какую-то тонкую плёночку, которая легко натянулась, но потом смялась стенками влагалища и порвалась. А меня уже мощно засасывала тугая сильная пещера, и её голодные обитатели лихорадочно ощупывали кончик моего языка.
Хищные усики с бешеной необузданностью ворвались в подставленную для них мягкую трубочку и резко пронзили её насквозь своими длинными и тоненькими тельцами. Они завибрировали, резко выдернулись и снова вонзились, беснуясь и извиваясь как сумасшедшие змейки. Они долбили мой язык снова и снова, пока Мика не сотряслась всем телом, выгибаясь в экстазе, и не разразилась обильными струйками эякуляции, сопровождая их восторженными криками.
— Н-н-н! — застонала она, заваливаясь на бок, когда первая волна блаженства стала спадать.
Однако одним оргазмом Мика не насытилась. Лёжа на траве, она ухватила меня за волосы своими сильными верхними руками; раздвинув бёдра, покрепче прижала к себе и, засосав мой рот влагалищем, снова сжала ноги. Видимо, где-то в памяти у неё отпечатался яркий образ, как ами Лимоника, подобно удаву, заглатывала своей вагиной моё лицо. Столь же глубоко и основательно укрепить наш контакт и у Мики не получилось. Однако результат ей явно понравился, судя по чувству сладостного удовлетворения, которое испытала энеста, поглубже захватив добычу. А потом, слегка подмахивая бёдрами, она снова стала вонзаться усиками в трубочку из плоти, делая это в ещё более грубой и насильственной манере.
О-о-охо-хо-о-о! Это было больновато даже для языка, что уж о члене говорить. Так что я благодарил сёкаю, а заодно и всех богов, которые мне её послали, за ту помощь, что она оказала мне в столь сложной и безвыходной ситуации. Благодарил и, хе-хе, тащился, потому что для рта моего это оральное изнасилование воспринималось невероятно кайфово и захватывающе.
Мика кончила не менее пяти раз, а может и больше, пока, наконец, не стала успокаиваться.
— А теперь, — услышал я мягкий голос Лимоники, — сделай это нежненько.
Я завращал глазами в поисках говорившей и увидел, что мы с Микой больше не одни. Слева от нас сидела Мариша, справа — будущая тёща, сверху с гудением зависла взволнованная пикси.
— Мама, извини, — захныкала юная неолетанка, — я не хотела... я...
— ...всё сделала замечательно, моя умничка, — промурлыкала Мони, будто бы продолжая фразу своей дочери. — Твой любимый Димочка не пострадал и рад-радёшенек, что помог тебе успокоить Меву. А теперь давай учиться, как делать всё правильно. Давай, моя хорошая, поднимайся и сперва воспользуемся его ртом.
В общем, потом Мика училась использовать свои усики, усмиряла их непокорную натуру, вынуждая двигаться плавно, а не буйствовать в трубочке языка. Не дёргаться как припадочные змеи, а чинно проникнуть сквозь мягкий туннельчик и загнуться под него, цепляясь за язык и удовлетворённо вибрируя.
Видимо, возникала какая-то волшебная позиция, которая была невероятно приятной для неолетанок. Она приносила им массу удовольствия в процессе лёгких ритмичных фрикций бёдрами и подсасывания влагалищем. Лоно скользило по языку, который, обернувшись вокруг усиков, скользил по ним. И в результате эми стремительно взлетала к пику своего удовольствия, кончая порой даже сильнее, чем от неумелых бессистемных движений усиками.
— Хе-хе, ну пока она ещё не очень опытна, то да, — отметила Мара. — Такая техника секса, пожалуй, самая сбалансированная и универсально-приятная для большинства неолетанок. Однако мамочка Мики этим самым буйством усиков словила гораздо больше кайфа, чем при традиционном сексе. Так что тут всё зависит от опыта и навыков виртуозного обращения с половым аппаратом. Произвольный танец усиков может быть, видимо, более острым и кайфовым для неолетанок, чем обязательный.
В общем, в тот день в саду Мика с мамой ещё долго тренировались со мной. Лимоника и сама воспользовалась моим ртом, пробудив во мне пурпурный аддон, а затем уступила место дочери, позволив ей в полной мере вкусить все его прелести. И лишь в самом конце их тренировки, после многократной отработки техники щадящего неолетанского секса, мама позволила дочке вкусить самую сокровенную и дорогую для энест частичку мужчины.
Мика настолько бережно захватила мой член, настолько мягко и нежно ввела свои усики в мою уретру, что я почти не заметил этого. И лишь тогда я почувствовал нечто эфемерное у себя внутри, когда эми стала двигаться, совершая фрикции. Она была не только нежнее Рисы — та вообще почти не осторожничала, — но и маму свою переплюнула по бархатности всех переживаемых мной ощущений. Изумлённо глянув на сладко посапывающую надо мной энесту, я встретился с ней взглядом и уловил его внимательность и чуткость. Мика очень старалась сделать всё нежно и бережно, не забывала следить за моей реакцией и при этом умудрялась ещё как-то удовольствие получать.
— Можешь пожёстче, — шепнул я ей, одобрительно улыбаясь. А потом, после того как неолетанка стала совершать более быстрые и резкие движения, добавил: — Пожалуйста, ещё жёстче.
Я чувствовал, что мне не хватает остроты ощущений, крышесностной страсти и той не очень сильной боли, к которой уже привык и которая лишь обостряла приятные ощущения от секса с неолетанками.
— Давай, не сдерживайся, — подбадривал я Мику, азартно посверкивая глазами, — трахни меня в полную силу, оторвись. Не бойся, я достаточно прочный.
И эми с рычанием отпустила своего зверя, впиваясь мне в губы страстным поцелуем. Все ощущения её на порядок обострились и резко подстегнули удовольствие юной неолетанки. Стремительно доскакав до своего пика, она судорожно выгнулась, сидя на мне верхом, и стала мощно кончать, наполняя мои яички пылающим жаром.
Чёрт! После пурпурного аддона спермы из неолетанки выплеснулось очень много, так что бедные шарики мои заныли от напряжения. Зато и оргазм потом накрыл взрывной и долгий, пробирающий удовольствием каждую клеточку моего организма. Разрядка оказалась настолько сильной, что я, кажется, даже ненадолго лишился чувств.
Очухался я в тот момент, когда Мариша натягивала на меня штаны, приподняв руками за попу. Слева от меня развалилась на траве очень довольная и всласть натрахавшаяся Лимоника. Платье она с себя не снимала, но его подол, задравшись на живот, открывал всем на обозрение пушистую письку. Энеста будто специально оставила её открытой, с удовольствием подставив лёгкому ветерку, шевелящему волосики в её промежности. А ещё чуть дальше я увидел Мику, склонившуюся в низком японском поклоне перед растерявшейся и смущённой пикси. Неолетенка пела свои извинения столь проникновенно и искренне, с таким жалобным сожалением раскаивалась перед крылатой девушкой, что тут даже Карабаса-Барабаса могло бы пронять, а не только чувственную и отзывчивую на эмоции феечку.
Под конец Тинка не выдержала и сама разревелась, а потом, вспыхнув крыльями, подхватила уменьшающуюся эми и унесла её с собой куда-то вглубь сада мириться и скреплять дружбу цветочным нектаром.
— Эй! Куда это они? — встрепенулась Лимоника.
— Пьянствовать, — хохотнула Мариша. — Я уже как-то гуляла с Тинкой по её винным запасам, и мне очень понравилось. Не переживай. Вернутся они уже подругами не разлей вода.
— Хорошо, — весело кивнула неолетанка и шлёпнулась назад на спину.
Чуть позже в особняке я стал расспрашивать Маришу, как они всей компанией умудрились оказаться возле нас с Микой, да ещё так вовремя.
— Ну, мне Мара по каналу духовной связи сообщила, что мелкой эми от похоти крышу снесло. Я передала эту тревожную весть Мони, и мы вместе с ней бросились вас искать. А по пути нас Тинка встретила и проводила в то укромное местечко, куда тебя Мика завела. Пикси, между прочим, всё время следила за вами, оставаясь невидимкой, и была начеку. В момент нападения она хотела снова тебя уменьшить и унести, но Мара ей запретила, пообещав, что всё будет путём. В общем, пикси ей доверилась и не прогадала. Всё действительно получилось очень удачно.
А затем Мариша повернулась к Лимонике и сказала уже ей:
— Знаешь, кажется, я решилась и готова прямо сегодня заключить договор помолвки, если ты не против. И Мика, если захочет, может к нам переехать. Будет жить поближе к жениху.
— А тренировки, — встрепенулась неолетанка. — Мне ещё с дочкой заниматься и заниматься, пока она не освоит свою силу и не сможет без кулона-поглотителя обходиться.
— А по сколько часов в день вы тренируетесь? — поинтересовалась Мариша.
— Долго. Часов по шесть бывает, а то и по семь. С перерывами на медитацию, конечно, и просто на отдых.
— М-м-м, так я могла бы вас порталом забрасывать, куда скажешь, а вечером через семь часиков назад забирать.
— Ой, мне неловко, — смутилась энеста. — Это ж кучу маны у тебя будет отнимать. А занятия, между прочим, года четыре ещё могут продолжаться.
— И где вы их проводите?
— Есть одно местечко в горах, на западе Валенсии. Очень удобное. Я раньше Рису там тренировала, а сейчас и Мику тоже. Там и вода есть, и пища, и скалы со всех сторон. Уединённо. Ни одной разумной души в округе. И даже если появится кто-то, видно будет издалека.
— Слушай, а на какое расстояние Мика достаёт?
— Метров десять, пятнадцать максимум.
— Ой! Блин! Тоже мне, нашла проблему. У меня под имением есть подземные этажи. Как раз на глубине метров тридцати. Я в своё время построила их, когда занималась исследованием тонких магических эффектов и хотела действие солнечного излучения исключить. Уже года полтора эта лаборатория пустует. Она просторная и толстым слоем базальта окружена. Так что приберёмся там, лишний хлам выкинем, и занимайте её, тренируйтесь, сколько душеньке вашей будет угодно.
— Ух ты! Какое сказочное предложение! Даже не знаю, что и сказать.
— Просто скажи "да", — улыбнулась Мариша, и магессы пожали друг другу руки. — Тебе надо было раньше обратиться ко мне, — продолжила супруга, — и не пропадать так надолго. Кстати, чего вы целых пять месяцев-то не появлялись? Тренировки тренировками, но могли бы и в гости заглянуть.
— Такова специфика обучения Ар, — ответила Мони. — При постижении основ контроля за этой силой ученица должна отрешиться от всех мирских дел и полностью сосредоточиться на своём внутреннем "я". Для того чтобы "поймать Ар за хвост" и хотя бы почувствовать её, научиться соприкасаться с ней сознанием, уединение просто необходимо. В родном мире моей расы не было поглотителей Ар, поэтому ученицам следовало пребывать в отшельничестве до полного завершения обучения, чтобы никому не навредить. В Валенсии, благодаря изобретению поглотителей, обучение может быть временно прервано, но не раньше, чем завершится базовый его этап. Если ученица прервёт тренировки, не зацепившись за Ар, ей фактически придётся начинать всё с начала.
Вот такие интересные вещи рассказала нам с Маришей ами Лимоника, и мне стала понятной причина, по которой неолетанки не появлялись у нас в гостях столь долгого.
Благословение Илассы Мика получила на следующий же день после рождения Мевы. Ами Лимоника лично сводила дочь в ближайший к их дому храм, в котором та обрела, наконец, силу Богини. А примерно через недельку половая система эми раскочегарилась на полную катушку, вырабатывая достаточно много энергии блаженства, чтобы у Мики стали возникать состояния хотелки. После этого она уже самостоятельно могла пользоваться моим пурпурным аддоном и довольно быстро принялась его развивать, поставив мне за недельку ещё парочку точек.
Благословение сделало две интересные вещи. С одной стороны, оно усилило в неолетанке её сексуальность за счёт выработки энергии блаженства, а с другой — сбалансировало гормональные функции, и благодаря этому всплески природного спермотоксикоза стали происходить гораздо реже и более плавно, позволяя Мике заранее почувствовать, что у неё скоро крышу сорвёт. Что и сказать, это было очень удобно, энеста могла спокойно найти меня и попросить о помощи.
В общем, так и завершилось это моё приключение. Мика поселилась в имении, и сексуальная жизнь моя сразу стала заметно активней. Впрочем, благодаря тренировкам с мамой эми могла по полдня в подземелье пропадать, пока её не тюкала Мева и она не мчалась ко мне трахаться.
Хех! Боже! Как же мне нравилась моя спермотоксикозная неолетанка, кто бы только знал. Сколько горячей страсти в ней было, сколько сексуальности! Ох! Знаете, похотливость энест, наверное, покруче женских хотелок будет. Впрочем... И то, и другое по-своему хорошо. Особенно когда два в одном флаконе.
Кстати, примерно через месяц после нашей помолвки с Микой у меня появился седьмой голубой лист, завершив комбинацию 7+7+7+7, соответствующую магическому числу 28. В то же день главный "садовод" нашей семьи Тинка торжественно прорастила мой первый листик на синей веточке, и все остальные цвета на моём кусте разблокировались. Ну наконец-то! Наконец-то мои мучения с голубым удовольствием закончились! Боже! Какое счастье!
Но я рано обрадовался. Мне предстояло ещё вкусить синее удовольствие. Господи! Сохрани мою многострадальную задницу!
Эпилог. Ретроспектива
К содержанию
Двадцать шесть лет прошло от начала этой истории. Столько времени, подумать только! Ваш покорный слуга стал суперэлитным парием, отрастив себе множество разноцветных веточек. О них я вкратце расскажу чуть позже. Мариша очень гордится мной, дорожит, и я сильно надеюсь, что не только из-за моих многочисленных магических свойств и качеств и тем более не из-за стоимости, которая, если подумать, просто астрономическая.
На Земле я провожу очень немного времени, в сумме — около полутора-двух месяцев в год. Однако пользуюсь определённой известностью в научных кругах и продолжаю публиковаться в научных журналах. Защитил сперва кандидатскую, а затем и докторскую диссертацию. Но думаю, что главным богатством моим является всё же семья. Поэтому речь в этой части пойдёт в основном о ней.
