Кара. Высшее волшебное училище книга2

Дар своим поступком — отчислением всех мар, как мне кажется, нарушил все планы врагов, и они затаились.

К Кире так никто и не обратился. Мне приходилось играть её подругу (с боевичкой нам не о чем было даже поболтать), тихо злясь на Егория и его план. Кира-Оля мне нравилась, но я понимала, что привязываться к ней тоже не стоит. Встречалась я с обоими "Кирами". И настоящей в читальне, изучающей пропущенное, и с поддельной-боевичкой. И это было сложно, в первую очередь, душевно. Единственное, что удалось принять, что мою соседку по дому и "сестру" звали Олей на самом деле. Поэтому я быстро привыкла. А вот к поддельной Кире порою старалась даже не обращаться по имени.

За мной присматривали. Постоянно чувствовала чей-то взгляд. Причём, как неопределённый, так и злой. Через месяц мне уже рожать. Но спокойно я себя не ощущала — в воздухе висело чувство всё нарастающей опасности.

Муж прошерстил записи защиты и обнаружил некоторые связки людей. Проверял помощницу, Белочку и Пентюха, хотя последний ногами почти не пользовался. Но на землях училища муж мог отследить даже перемещения в плаще.

Белочку и Пентюха дара лишили. Но он смог выторговать ей помилование — память ей считывать не стали. Все его показания подтвердились.

За всеми людьми, с кем они встречались, велась слежка. Мне же Дар не называл этих людей, просто передавал письмо для Егория, чтобы вела себя естественно, не подозревая в каждом врага.

Вообще с императором я общалась через посредника в лице жреца. Для этого ходила в город в храм, приносила требы богам, благодаря их за покровительство и почитая свой род. Просить ничего не смела. Не положено у богов просить, они и так защищают нас, помогают, а наше дело надеяться только на себя да почитать их.

Вернувшись с учёбы, я обречённо рухнула на диван в гостиной нашего с Олей дома. Так, надо прийти в себя. Ходить уже тяжело, хотя тренировки я не отменяла. Принимала ванну, замыкаясь, и, якобы, ныряла. Обманывать Олю было противно, но и правду сказать не могла. Тренировалась с заныриванием? Тренировалась. На этом всё. Большая ванна позволяла уйти под воду целиком, так что Оле никто не мешает таким образом тренироваться, а вдвоём не выйдет. Дверь замыкала, включала музыку и отдыхала. На деле же переносилась с мужем домой, где плавала в купальне, продолжая тренировки. Муж же тренировался другими способами в это же время, качая тело, отрабатывая удары, соперника только, увы, не было.

Танцы пришлось заменить йогой для беременных. Вот туда ходили вместе с Олей и Лжекирой. Она ведь тоже была "тяжела", только срок гораздо меньше. Занятия посещали и другие беременные жёны наших учителей и даже женщины из города. Вот эти занятия я полюбила всей душой, хотя про себя старалась не говорить, лишь слушать других. После них мы общались, пили чай, болтали. Там нас готовили рожать, рассказывая о родах, как себя вести, до, во время, после них. Учили ухаживать за малышом, правильно держать, повязывать перевязь, чтобы всегда с дитятком находиться. И всё это отрабатывали до привычки.

— Завтра приводите своих мужей. Они станут тренироваться принимать роды, — сказал наш учитель по занятиям. — Ещё и петь будем вместе.

— Петь?

— Да, будем учиться тянуть звук "Э" долго, помогая телу отдохнуть во время схваток. Мужья вам должны помогать в этом, тоже затягивая с вами эту ноту.

Оказалось, что здесь, в отличие от обычного мира, роды принимает муж, за редким исключением. Если его нет, тогда уже Лекарь. Но с возможностью плащей и мгновенных перемещений, при наличие мужа, явиться на роды трудности не наблюдалось.

Это всё замечательно, только...

— А если муж не может прийти?

— Как это не может? Сделать дитятко смог, а прийти на занятия по родовспоможению — нет?! — возмутилась наша учительница. — Отговорки не принимаются.

— А если муж не может потому что в отъезде? — попыталась воззвать её к разуму.

— Меня это не волнует. Обязан быть!

Ладно, чего спорить? Обязан — будет! Только об этом никто не узнает. А пусть только попробует на меня бочку накатить!

Уже собравшись уходить, ощутила злобный взгляд, но обернувшись, никого из молодых мамочек, глядящего или отводящего взгляд, не обнаружила. А потом, спускаясь по лестнице, почувствовала удар в спину.

Следом послышался крик. Но увидеть, кто это, я была не в силах, так как летела вниз.

"Всё хорошо! — твердила про себя установку. — И будет хорошо!"

Удар смягчился появившейся и тут же пропавшей защитой. Еле устояла на ногах. Появилось ощущение, что Дар меня поддержал спереди, не дав упасть на живот. Сердце стучало в висках. Но любимого рядом уже и след простыл. Когда защита пропала, прозвучал пронзительный крик — удар по барабанным перепонкам. Пришлось закрыть уши. За спиной визжала женщина — одна из будущих мамочек. Я обернулась. С моего межпролётного места видны были лишь её метания перед ступеньками, а потом она бросилась со ступеней вниз.

"Отвернись! — приказал мысленно муж. — Живо! И быстро на улицу! Осторожно!"

Я понимала, что не хочу это видеть, и знать — тоже. Поэтому послушалась, внимательно семеня по ступенькам.

На улицу уже вышла большая часть женщин, в том числе Кира и Оля. Крик слышали все.

На меня сразу же обратили внимание. В том числе и наш учитель.

— Что там происходит? Почему ты бежишь? — спросила она жёстко.

А я не знала, что сказать. Просто пыталась отдышаться.

Учительница бросилась в здание. Но не успев войти, стала пятиться назад.

— Так, девочки, все разворачиваемся и, быстро, но, не торопясь, уходим! — велела она.

— Пойдём домой, Оль, с меня на сегодня хватит потрясений, — взяла под локоток внучку столичного лекаря. Не сразу, но это можно было списать на испуг.

— Что ты видела?

— Что-то непонятное. Оно пыталось напасть на меня, еле ноги унесла, — шепнула я подруге, чувствуя себя паршиво, потому что говорила не совсем правду.

"Дар, что там?" — спросила мысленно у мужа.

"Одна из мамочек притворялась таковой. Совет волшебников города разбирается с ней," — пояснил супруг.

"Это человек под внушением?"

"Нет, уже второй нелюдь".

"А первый кто?"

"Изольда".

"Она — не человек?" — впервые узнала об этом.

"Нет. Трясовица. Подозреваю, что сегодняшняя нападавшая — тоже".

"Трясовица?" — не могла поверить я.

Мы не так давно проходили их на уроках общей волшбы. Раб рассказывал, что наш мир населяют разные существа, которых мы даже не видим и не можем пощупать. Они питаются нашими чувствами, страхами, болью, а некоторые могут нашёптывать всякое, что мы даже не осознаём. А есть и те, кто насылает на нас лихорадку: озноб, жар и многое другое. Трясовицы или лихоманки, лихорадки. Ничего не происходит просто так, это очередное наказание, эти существа тоже нужны. Но они нематериальны. А Изольда была вполне осязаема.

"Как они становятся телесными?"

"Это предстоит выяснить".

"Значит, Изольда — человек с трясовицей внутри?" — другого объяснения у меня не было. Ведь бывают подселенцы в тело.

"Ледея вселилась в тело новорожденной, там от души новорождённой ничего не осталось, всё выморозила".

"А Ястра? Тоже трясовица?"

"Пока не ясно, но подозреваем, что да".

"А эта женщина, которая сегодня напала на меня?"

"Милая, будет дознание. Её с трудом удалось поймать, она тоже может быть полностью бестелесной, скорее всего одна из трясовиц".

"Но получается, что в каждом человеке может быть эта лихорадка..."

"Да, может".

"А Белочка?"

"Ей выжгли дар, поэтому трясовица не сможет в неё вселиться".

"А если уже была внутри?"

"Значит, волшбою обладать не сможет. И тело использовать — тоже".

Это радует.

Интересно, а почему именно сегодня мне нанесли удар?

"Потому что завтра я должен быть. Ты так яро защищала мой отъезд, но учитель был непреклонен, что сложилось ощущение, что ты сдалась. Поэтому только сегодня появилась такая возможность. Но это не всё. Они нападут снова. Будь готова!"

"А почему защита не предупредила удар?"

"Нам нужна угроза жизни".

Оля напомнила о себе уже почти у дома.

— Мирика, ты сама не своя. Молчишь... Может, стоит Лекарю показаться?

Лекарю? Ах, да, трясовица.

Представила, что на мне есть метка лихорадки, как от Ястры, а потом эта метка разрушается, превращаясь в прах. Так, на всякий случай, чтоб потом к Лекарю не обращаться.

— Оль, я в порядке.

Ужас произошедшего попытался накатить, но я отмахнулась от этих чувств. И стала думать об Оле и Кире.

С Олей договорились, что она говорит часть правды, которую припорошили ложными сведениями. Муж — боевой волшебник из столицы, часто дома не бывает. Влад стал бы боевым волшебником, если бы хорошо учился. А здесь имеет иную внешность, так что смело можно брать настоящих людей Ольгу и Владислава.

Лжекира рассказывала вообще придуманную кем-то легенду, что поступила в этом году в нашем городе в училище, но об этом не знала. Почему-то никто не сообщил о поступлении. Ну а поскольку Корнелий плохо себя чувствовал, можно было такую неправду списать. И не проверишь никак. Однажды увидела в шкафу плащ и решила надеть. Так оказалась в училище. Ну а начав учиться, познакомилась с преподавателем. Закрутился роман... В общем, они поженились, проведя обряд самостоятельно. Но поскольку это никак не подтверждено, вынуждены жить раздельно. Ждут осени, когда настанет пора свадеб для учащихся. Ну а дитятко развивается...

Боевичка лгала так уверенно, что если б я не знала, что это обман, поверила. Хотя, она сказала то, с чем потом жить Кире, когда всё закончится.

Взгрустнулось. На следующую тренировку даже идти не хочется. Ведь я без мужа буду. И учительница наедет на меня.

"На тебя целый год наезжали "родственнички", неужто закалку теряешь?" — усмехнулся супруг, тем самым сказав, что не явится завтра.

Оля молчала, думая о чём-то своём.

— О чём задумалась? — постаралась начать разговор, дабы отвлечься.

— Кира придёт с ним, — буркнула она себе под нос, когда мы уже заходили внутрь. — И будет прикасаться к нему... А он — её обнимать...

Я закрыла дверь.

— Оль, прекрати раззадоривать себя! — одёрнула жёстко.

— Мирика, как, как мне смотреть на него после этого? Он — не предел мечтаний, но люблю его. А он... Он всегда ворчит на меня, всё во мне ему не нравится. Порою ловлю себя на мысли, что мы поторопились... Не друг для друга предназначены... — по её щекам текли слёзы. Она прислонилась к стене и меня явно не видела. — Что он со мной только из-за малышки... — она погладила живот, ходящий ходуном, улыбнулась. — Я рада тебе, родная, просто... Прости, что такие мысли бродят в моей дурной голове.

За этот месяц совместной жизни, как ни сопротивлялась, а привязалась к Оле. У нас даже сроки одинаковы. Лекарь сказал, что день в день развиваемся.

И её боль отзывалась в моей душе тоской. Мне проще, хотя тоже скучаю по Дару, хоть он всегда со мной. Каждый день прикасаемся, общаемся, целуемся. А она даже если и видит своего Влада, может лишь издали смотреть пару мгновений, тут же отводить взгляд, если он в поле зрения.

И лицемерно будет ей в пример ставить нас с мужем.

— Мы что-нибудь придумаем, — шепчу я на ухо, обнимая подругу, сестру, которой у меня никогда не было, если не считать Изольду, так и оставшейся чужой.

Пока обнимала Киру, заметила, что из меня выходит туман и начинает материализовываться. Я не понимала, зачем Дару показываться, но не спрашивала. Но мои предположения не оправдались. Мара обрела мой вид. Даже двухцветные волосы до крестца были. И эта мара пошла на второй ярус, пока я с Кирой обнималась. Там опасно?

Что-то сверху упало. Кира вздрогнула.

— Пойдём проверим? Или... Это кто-то чужой? — в её глазах стоял страх.

"Уходите," — прошептал в голове муж.

— Пойдём отсюда, — я потянула подругу из дома. Побежала, так и держа её за руку.

— Куда?

К девочкам? Но подвергать их опасности не хотелось. Тогда, правда, куда?

Я резко остановилась. Мы тяжело дышали обе. Бегать в нашем положении явно не стоит. Осмотрелась. На дворе уже стемнело, куда мы бежали, не разбирая дороги, не ясно. Уже зажглись светильники, находящиеся друг от друга на расстоянии пяти саженей. Так что было достаточно светло.

— Это ведь то, о чём мы с самого начала договаривались, да? — спросила Кира. — Но ко мне так никто и не подошёл...

— Да, но к Кире, возможно... — договаривать не стала. Обе подумали на боевичку под прикрытием.

— Пойдём к Владу. Он спрячет! — сказала решительно Оля.

— В мужскую общагу?

Оля растерялась. Неужели у Влада ни разу не была? А Влад до следующего учебного года жил именно в комнате Дамира.

Появилась мысль идти всё же туда, но подумала, как это будет выглядеть. Оля — не Кира.

— А, ладно, пошли к нему! Только куда? — я дороги не помнила. Всего однажды туда ходила, застала там Дамира в объятиях Даны. А вела меня вообще Светлена. — Пойдём до первого указателя.

Оля кивнула. А мы шли минут пять до перекрёстка с указателями. Оля внимательно их прочла, потом воскликнула:

— Я знаю, где он живёт! — и она потянула меня куда-то влево.

Шли минут десять, я вновь не запомнила дороги, поразилась, вслух, как это удалось Оле. Мы ведь постоянно виляли. То прямо, то налево, то направо.

А я думала, как объяснить наше позднее посещение. Потом решила, что Влад как-то к нам приходил с Кирой, так что я с ним лично знакома. Где живёт, тоже могла знать, с мужем же общаюсь, поэтому за помощью почему не к нему обратиться?

А вот с другими ни с кем и не общаюсь, за исключением девочек, но они девочки, зачем у них защиты искать. А Влад — боевой волшебник.

Мы торопливо постучали в общагу.

А открыл нам Волк. Я и забыла, точнее, не знала, что он тут же живёт.

Сердце ушло в пятки. Что, если...

— И? Что ты тут забыла? — прищурил глаза Волк. Ни приветствия, ни радушной встречи. А чего я ждала?

В ответ желать ему здоровья или доброго вечера не стала.

— И ты не предложишь войти? — стоять на пороге было неудобно.

С Волком мы пару раз пересекались в самом начале обучения, когда ещё Дамир был жив. Но слухами земля полнится.

— А должен после того, что ты сделала? — приподнял он брови и подбородок, глядя на меня свысока.

— А что я сделала? — решила уточнить, в чём меня обвиняют.

— Появилась в училище. Перевернула всё с ног на голову и погубила мою сестрёнку! — зло бросил он, закрывая дверь.

— Погоди, Волк... Твоя сестра сама накосячила! Я тут ни при чём!

— Тебе здесь не рады! Катись к своему мужу! Да только на чужом несчастьи своего счастья не построишь! — ответил он и захлопнул дверь.

Его слова больно кольнули меня чувством вины. Но сейчас страшнее было остаться на улице в темноте и неизвестности. Точнее, в темноте было б даже безопаснее, а в свете светильников нас быстро найдут.

Я вновь затарабанила в дверь.

Долго пришлось стучать. Но я решила не уходить, пока не добьюсь желаемого. Хотя надежда всё таяла. Спустя полчаса открыл дверь Влад.