Кара. Высшее волшебное училище книга2

Муж вздохнул и исчез.

Получается, это благодаря сыну я видела истинный облик существ, а не своим способностям. Взгрустнулось. С другой стороны, пусть лучше сыну такой дар достанется.

С такими мыслями я собралась и уже хотела идти вниз, как раздался стук в дверь.

Разве я кого-то жду?

Открыв, увидела Вику с подносом.

— Госпожа, а ваш муж не встал?

— А что такое?

— Там два лекаря прибыли, они в покоях гостьи, но... она всё равно требует господина Корнелия.

— Вика, что с обедом? Он готов?

— Да, готов госпожа. Накрывать?

— Накрывайте, я скоро спущусь. Сама с Лисой поговорю.

— Благодарю, госпожа! — и девушка поклонилась. Как мне показалось, даже искренне. — А с этим что делать? — она опустила взгляд на поднос с обедом.

— Давай сюда, — я забрала поднос, пока ставила его на столик, видела, что Вика пытается заглянуть внутрь.

— Вика, в чём дело?

— Хотелось глянуть на покои волшебников.

— Ничего особенного. Обычные покои.

Из волшебного у нас ничего и не было. Кровать, тумбы, раздевалка с одеждой, кабинет. Всё вполне обычное. Но когда Вика ушла, я бросила взгляд на печь. Нет, не волшебная, но... Она давала тепло вполне настоящее, как и огонь.

Заглянула внутрь печи, увидела жёлтый с красным огонь, ощутила жар. Но ведь топки у нас нет. Как же огонь горит? Волшебный, как тот, что внизу? Я прикоснулась к огню, не боясь обжечься, и он пропустил, приятно обволок. Тело стало насыщаться энергией. Как хорошо!

— Благодарю, домик! — сказала я.

Корни заворочался, поэтому решила его поднимать. Подошла к нашей с мужем постели, где лежал сыночек.

— Корни, идём со мной! — позвала я.

Он распахнул свои небесные глазки. Какой красивый малыш! Можно ли его в печь? Правильно ли поступаю?

Я взяла Корнелия, положила на руку, поднесла в открытому очагу.

— Корнелий, всё хорошо. Веришь? Этот огонь безопасный, — сказала спокойно.

Малыш потянул ручонки к нему. Я прикоснулась первой, а затем уже и сын. Он засмеялся, когда огонь его обволок. Я чуток подержала и вытащила.

Вокруг сына имелось свечение, которое начало гаснуть. И тут же вокруг него вспыхнул чёрный щит, а затем погас.

— Зарядился? — улыбнулась я. Малыш улыбнулся в ответ. То ли просто повторяет за мной, то ли понимает и так отвечает.

Я привязала сына перевязью* к себе и пошла вниз.

Челядь суетилась, накрывая в столовой. Отец пробежал мимо, в погоне за Сияной, но потом внезапно остановился и повернулся ко мне. Расширил глаза от удивления, а потом прослезился.

— Кара, милая, ты родила? Когда, дочка?

— Десять дней назад.

Отец подошёл, заглядывая ко мне в перевязь.

— А кто?..

— Сын. Корнелием назвали. Корни сокращённо.

Сияна заметила, что за ней няня уже нет и вернулась.

— Дядя Слава, дядя Слава, — прыгала она рядом. — Что там у вас?

— Сияна, это мой внук, Корни, — сказал новоиспечённый дедушка.

— Так ты дедушкой стал?

— Верно.

— Дедушка Слава, а можно мне подержать твоего внука?

— Это стоит у его мамы спросить, — ответил отец.

— Э, — я не знала, что сказать этой крохе. Она сейчас казалась такой большой, будто за эти десять дней, что я в покоях просидела, выросла в два раза. Тут и сыновья Егория объявились.

— Ой, а кто это у вас?

— Сыночек — Корни.

— Корни дерева?

Я улыбнулась. А что, мне нравится.

— Да.

— А можно мне подержать? — спросил старший.

— Я первая! — воскликнула Сияна.

— Ты вообще ещё маленькая! — это средний. — Так что вначале мы! — и показал сестрёнке язык.

А она — в слёзы. От её крика у меня уши заложило. Малыш же выставил защитное поле, ограждая нас с ним от пронзительного звука.

Вскоре появилась Вика, что-то говорила, но слышно не было. Младшие дети убежали, и отец пошёл за девочкой, остался лишь старший императорский сын. Славик или Любим?

— Корни, снимай защиту, — сказала я спокойно, и он послушался. Он меня понимает! От этого улыбка сама расплылась на моём лице.

— Что Лиса? Будет с нами есть? — спросила у Вики, всё ещё ожидающей ответа.

— Нет. Отказывается куда-либо выходить. Сказала, что будет обедать в своих покоях.

— А лекарь?

— Лекарей не спрашивали.

Ах, да, у нас же, якобы, два лекаря. Не слишком ли много для обычной родственницы? Не вызовет ли это подозрений? Да, она весьма капризна, ведь в столице жила, но...

— Позови их к столу, — сказала я, — надеюсь, на них накрыли.

Девушка быстро всё сообразила и убежала выполнять поручения.

А вот старший потянул руки к Корни. Но тот выставил щит и показал язык.

— Вы это видели? — спросил отрок.

— Что видела? — перевела стрелки.

— Да нет, ничего... — пробормотал императорский наследник.

— Язык? Видела, ага, — решила всё же поддержать огорчённого Славика. Это был старшенький, теперь я в этом не сомневалась.

Мы сели за стол. А тут и оба лекаря пожаловали, о чём-то беседуя.

Я поздоровалась с ними обоими, встретилась взглядом с лжелекарем, то бишь, мужем.

— Как ты себя чувствуешь, Кара? — спросил он.

— Всё хорошо.

— Надо тебя осмотреть. Давай сразу после обеда.

Я смутилась, отвела взгляд. Муж осматривать будет или просто это возможность побыть наедине?

— Позвольте представиться, — сказал столичный лекарь, — я — Вадим Петрович — лекарь из Мира.

А мы разве не знакомы? Хотя, он ведь жену Дара обследовал, а значит, Мирику.

— Кара Деева, — представилась я, раз некому нас "познакомить". Мужа ж тут нет, то бишь Корнелия.

Как же надоели эти разведческие игры и личины! Неужели так всю жизнь и придётся жить на два мира, две семьи? И это при условии, что Дар появится. Как, к слову, народ в училище воспримет его воскрешение?

Молодой лекарь сел рядом со мной. А ведь Вадим Петрович его видел тогда с Даром в столичной лекарне. Не просчитались ли мы?

— А вы знакомы? — спросила я, глядя на беседу двух лекарей.

— Да, мы пересекались в моей лекарне, правда, не по долгу службы. Для меня было удивительно узнать, что, оказывается, я видел волшебного лекаря.

Какой новый слой лжи, мы в ней погрязли! К тому же, эту личину Егорий вряд ли сможет использовать ещё раз, если только сам лекарем не станет.

— А что же ваша больная?

— Какая больная? — удивился Дар.

— Лиса.

— Так разве она больная?

— Ну так...

— Пока лишь схватки. Раскрытия нет, так что торопиться некуда, — пояснил Вадим Петрович.

— Болезненные? — поинтересовалась я.

— Да.

— И вы её бросили? А почему она не поёт?

— Поёт? — удивился наш столичный гость.

Я вспомнила с курсов пояснения и передала их в устной форме Вадиму Петровичу.

— Не знал, о такой методике, мы обычно продыхиваем их.

Я взглянула на мужа.

— Я не стал влезать... Да и заранее стоило потренироваться, — пояснил он своё бездействие.

— Кто бы её научил, — буркнула я.

— Ну так вы и научите, — встрял единственный за столом лекарь.

Муж вздохнул.

Я прикоснулась к его руке под столом.

"Чего вздыхаешь?"

"Она ж считает, что я не лекарь, а муж..."

Теперь вздохнула я. Опять ложь... И каждому она своя. Кошмар просто.

После обеда я ушла с лжелекарем наверх, к себе, а Вадим Петрович к Лисе отправился.

— У нас гости, — сказал муж, меняя свой облик на Корнелия.

— Какие?

— Егорий. Пойду встречу.

Я вздохнула. Ни минутки покоя!

— Не вздумай раздеваться, я его сюда приведу, — дал указания супруг.

Как же меня утомила эта встреча с домочадцами. Не сама встреча, а именно ложь.

Корни уснул, и я его переложила в колыбельку в наших покоях. Дверь оставила открытой. Сквозь щит всё равно никто не пройдёт. А я его вижу с этого кресла. Плюхнулась, откинувшись на спинку. Прикрыла глаза.

— Кара, — услышала голос мужа.

Передо мной стоял Корнелий и лжелекарь. Я приподняла голову. Мол, кто где?

Закрыла глаза. И душа потянулась к одному из двух гостей. Распахнув глаза поняла, что ко Лжекорнелию.

— Да.

— Как ты, родная? — муж подошёл, присел на корточки, заглядывая в душу и беря мои холодные пальчики в свои ладони.

— Устала.

— Мы поймали Вольдемара, — сказал лжелекарь. — И всех заговорщиков. Можно выдохнуть спокойно. Но сейчас меня беспокоит Лиса.

— Что с ней?

— У неё не идёт раскрытие. И схватки слишком болезненные.

"А она не притворяется?" — спросила мысленно у любимого. К облику Корнелия я уже даже привыкла и не воспринимала чужим. А вот Лиса, требуя повышенного внимания, могла и притвориться, на мой взгляд.

"Нет".

"Уверен?"

"Так сказал Вадим Петрович".

А я сомневалась.

— И? — я не понимала, что от меня хотят.

— С дочкой что-то не то. Я предлагаю заключить сговор с вашим сыном, — сказал Егорий.

Дитя, ещё даже не рождённое, а уже помолвку совершать, связывая этих двоих?

Я была против.

— Помолвка — это ж связь. Волшебная помолвка, я имею в виду. Они друг друга станут подпитывать.

Я повернулась к мужу. У меня сыну десять дней, а он уже должен подпитывать нерождённую невесту?

"Ты согласен?"

"Я не знаю".

"Связывать их, не спросив их мнения?"

"Давай спросим!"

"У кого? У младенца?" — не в Навь же идти и его тащить с собой.

Он только уснул! И энергии много потратил — несколько раз щит создавал.

"Ты веришь Егорию?" — спросила мысленно.

"Породниться с императорской семьёй — большая честь. Девочек обычно ждут принцы, короли, а здесь предлагают нашего сына..."

А я рассердилась! Муж, выходит, на стороне Егория, а не нашего сына?

— Кара, помолвку со временем можно будет разорвать...

"То есть, это вообще фарс, лишь бы использовать нас?" — негодовала я мысленно.

А в голове вспыхивали картинки мести. Цепочка событий. Вот Егорий уходит от нас, идёт по лестнице вниз, падает, и, на пятой точке съезжает вниз.

"Прекрати!"

— Егорий, иди к жене... — сказал супруг, встав и выпроваживая высокопоставленного гостя. — Я постараюсь её переубедить... — шепнул тихо во след, закрывая за ним дверь в наше крыло, но домик мне донёс.

Я увидела, как лжелекарь споткнулся, упал, съезжая по ступеням вниз, посчитав ступеньки своим копчиком. Представляю, как больно!

— Что ты творишь? — прошипел муж, вернувшись ко мне.

— А ты?

— Ну так мне и мсти, если тебе так хочется? При чём тут император?

— Они оборзели! — меня трясло просто, я уже кричала. — Чем дольше их знаю, тем меньше желаю с ними общаться! И опять всё внимание ей!

— Ты — ревнуешь?! — расплылся в улыбке муж.

— Это не ревность! Просто допекли!

Муж подошёл, взял за руки и поднял, заключая в объятия.

— Я люблю только тебя и нашего сына!

— Дар, я так больше не могу. Вся эта ложь... Она претит моему существованию. Что меня ждёт за эту пакость?

— Не знаю, родная. Но это — твоя суть, думаю, проучить нужно было. Что до сговора — давай у Корни спросим его мнение.

— Ты сам сказал, он не понимает нашего языка. В Нави же образами общаемся! — хотя я только видела, как сын всё понимал. Но сговор — это слишком сложно для разумения незнакомого языка.

— Попросим знака какого-то у богов?

Я вздохнула. Как всё сложно. Но я успокоилась.

— Тебе кажется, что я не за нас, но это не так. Просто ищу плюсы. Мне тоже всё это не нравится. Но Егорий помог разгрести нашу помойку, да и ссориться с такими людьми нельзя.

— Пойдём в Навь, — сказала я, понимая, что только так мы точно будем знать, что делать. — Спросим у сына, что он думает.

Муж с сомнением глянул на меня, а потом кивнул.

Пошёл в нашу спальню, взял сыночка на руки, приобнял меня, и мы очутились в Нави.

Вновь свет, в котором мы купаемся, безграничная любовь. Отсюда и уходить не хотелось. Может, остаться здесь? Погостить...

— Я знаю, зачем вы здесь. Но не могу вам помочь.

— В каком смысле? Почему? — растерялась я.

— Я не могу раскрыть всего. Сейчас действительно вы должны сами решить. Любой ваш выбор будет иметь последствия. А вот снять с вас ответственность за решение я не могу, увы. Могу сказать только одно: руководствуйтесь сердцем, а не выгодой. Давайте вернёмся в Явь, пока я полностью не ослаб.

Медлить не стали, вернулись сразу. Малыш спал. Причём, даже дыхание стало тише, как мне показалось. Мамочки!

Я забрала Корни у мужа и понесла к очагу.

А потом полезла в огонь, вместе с сыном.

Муж ничего не сказал. Глядел на нас, пока мы не начали вылезать.

Малыш всё ещё спал, но дыхание выровнялось.

— Что думаешь? — спросила у любимого.

— Паршиво всё. Придётся отказываться от сомнительной чести породниться с императором.

А я успела подумать, пока сидела в огне и смотрела, как сын заряжается силой.

— Мы породнимся, только иначе. Я знаю, как помочь девочке.

"Как?"

"Мы станем её приёмными родителями. Примем её в наш род. С замужеством ведь тоже в род мужа принимают девушку. Она и так и так будет нашей дочкой. А женой сына может быть, а может и нет. Может остаться лишь сестрой. А дочку мы ведь можем подпитывать своей энергией".

"Это достойный ответ императору. Так мы точно не обидим его. Но в то же время, мы сможем решать судьбу девочки, и к нашему мнению родители должны будут прислушаться".

Но всё оказалось не столь радужно, чем мы рассчитывали. Да, мы приняли девочку в свой род, дали ей подпитку, и она родилась без повреждений, но... Император обиделся. Как же — нам была оказана честь не просто породниться с ним, а сына женить на его дочке. А мы побрезговали.

Как только девочка родилась и детское место отошло, Егорий забрал жену и уехал. Но на прощанье Лиса удивила:

— Благодарю за вашу помощь. Если понадобится что — обращайтесь! — прошептала она, обнимая меня. — Прошу простить за моё недостойное поведение.

Няня с собой они не забрали. Император фыркнул, усадил жену и детей в локомобиль с затемнёнными стёклами и уехал в ночи.

Ну а мы проводили гостей, теперь можно выдохнуть, на какое-то время...

Примечания по главе:

шесть с лишним месяца* по 45 дней, это порядка 280 дней, которые длится беременность.

Перевязь* — длинное полотно, которое обматывают матери вокруг себя, прикрепляя к себе малыша (слинг-шарф).

Окончание книга высылаю на почту бесплатно, при условии, что вы пообещаете только для себя, напишите отзыв по прочитанному и укажете свой e-mail в комментариях.