| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Разрубив семейный узел, Тан возблагодарил предусмотрительность — в бессилье крушатся лишь собственные кулаки да лоб. Пометавшись по подвалам, он с горечью воткнул поющий клинок в спину демона, вторым отсекая голову — выпитая сила кололась, но мысли резали больнее. Для Танпеларда клан Луара успел стать плохонькой, но семьей... да-да, пущай даже подобием!.. Победа над тараской — чем не ратный подвиг? А вскрытие демонического гнойника до наступления критической фазы разве не в счет?
Танпелард действовал, потому что не мог оставаться в стороне и рефлексировать, истеря почем халва, как выразился бы Солеан. Попранный кодекс чести бередил душу, слова Солеана порождали смятение — дабы как-то отвлечься от живьем поедающих чувств, Тан решился, закрыв глаза на стыд, на желание остаться в одиночестве... Толь луарец и ближе брата. Внутренне простившись с одной семьей, он просто не мог допустить раздрай во второй! Пусть случился разлад, бросать наедине с проблемой никак нельзя! Со своей пустяшной он с горем пополам справился, осталось всего лишь спасти Шлехну...
Утвердившись в мысли, что после удачи в Ценге можно действовать по накатанной и в Шлехне, Тан отчетливо представил себе Тольрапта, вложив собранную с трех слизеподобных демонов колючую силу в желание переместиться к брату.
— Тольрапт, — до хруста и крови сжимая кулаки. — Цайшенг должны взойти на вожделенный ими престол, для этого мне надо и в столице так же прилюдно победить тараску! — Намеренно идя на уловку — в мешанине его чувств практически невозможно разобрать подоплеку.
— Доведем до тронного зала, там и побеждай, — мысленно протягивая руку в ответ на полученный мыслеобраз.
Без действующей клановой инфосети они по-прежнему оставались луарцами, в случае крайней нужды имеющими возможность не только определить направление на друг друга, но пообщаться мысленно или встретиться напрямую, что и проделал Тан, пожертвовав воскрешением и одним полным восстановлением.
Пружинисто вскочив из позы лотоса, в которой с трудом дозвался Толя, Тан хрюкнул, сколь огромной оказалась особь, что разносила вдребезги каменный потолок природной пещеры, осклизлой, узкой и неровной. В три раза крупнее! И пробивает себе ход проскальзывающей между тускло и недобро светящимися рогами магией!
— Куда? — Повернув голову к Толю и обомлев — от собрата тянуло сдерживаемой болью, он еле стоял на ногах, упрямо закусив побелевшую губу, перечеркнутую кровавыми дорожками из носа, и убивая покрасневшими глазами плевавшую на них обоих тараску.
Дрожащая рука фантома с кровоточащими ногтями показала направление. Порывисто с присвистом вздохнувший Тан удержал язык в клетке. Выдохнул. Вздохнул:
— Срубим поющими клинками рога, монстр взбесится и попрет за нами, как привязанный. Мой левый, — непререкаемо.
Толь не возразил, первым бросившись выполнять задачу, молча.
— Кхм... — устремляясь следом за вихляющим и, тем не менее, опережающим собратом.
Рев оглушал, отдаваясь болью в груди и костях. Рога едва ли не в два или даже три танпелардовских обхвата у основания, поддались с большим трудом — призрачный вид и все же кое-как отработанная координация полета помогли сносно справиться с задачей.
Толь быстро сдавал, самочувствие Тана тоже оставляло желать лучшего — оба вляпались в слюну монстра, разъедающую тканевую броню и немилосердно жгущую кожу, но состояние Толь было плачевным еще до срезания рогов. Мир Тана сузился до собрата и преследующей их тараски, еще быстрее начавшей крушить камень в стремлении достать обидчиков. Помня о гордости, он проявил тактичность, подавая руку.
Воин водил отряды, прошел путь от охранника до начальника всего штата телохранителей, ему некогда было скучать, хотя он мечтал остепениться или завести детей. Были, были девушки, готовые родить для него сына или дочку и растить их на присылаемое содержание, лишь бы отец приезжал к ним раз в год на деку-другую, вообще запредельное счастье, если на месяц. Баронет отлично понимал, что жениться ему не светит ни при каких обстоятельствах — это первое, что он усек по достижению совершеннолетия. И сожительствовать ему по статусу не положено. Но дети!.. Отец покусился на святое!!!
Не раз Тан возился с сопливыми юнцами, как в среде своих подчиненных, так и среди подопечных. Толь внешне выглядел сущим подростком! И порой вел себя столь же импульсивно и категорично, однако от взрослого присутствовало соизмерение собственных сил с реальностью. Из-за гордости Толь мог загнать себя, но не принять прямо предложенной помощи, поэтому целиком отданный на откуп ситуации один из пары потоков Тана рассудил очень точно, молча предложив руку с однозначно повернутой кистью. Секунда колебаний и Толь принял предложение, крепко вцепившись в запястье. Тан, в свою очередь обхватив его запястье, тут же дернулся под наклоном вверх, в ранее указанном направлении уходя из-под носа догонявшего их монстра, и не удивился, когда собрат второй рукой метнул кунай в центр ноздри — позади раздался разрушительный по своей мощи чих, вызвавший обвал, разрушивший дно водоема со смердящей некротической энергией жижей, отдаленно смахивающей на нефть.
Солеан
Тошно, как же тошно! Меня мутило и колбасило не по-детски, перед взором мир выделывал кренделя. "Обдолбанный алкаш" — вынесло неутешительный вердикт одно из здравомыслящих ядер сознания, страдающего из-за отката. Куэо что мышцы, и конкретно Темпус сейчас нестерпимо ныло — разгоряченная топка протестующе кряхтела и трещала, выражая свое злое "фи" мгновенным перепадам, годящимся для закалки меча — только эта мысль примиряла с пульсирующей болью. Еще один зудящий очаг — куэо Лимб. Такое чувство, будто шмат мяса вынули, отбили бугристым полотком и засунули обратно, дескать, так и было! Болело нутро немилосердно, что не могло не сказаться на здоровье и бодрости человеческой оболочки, после случившегося, гм, слишком тесно привязанной.
Отстраненно отметил профессионализм четверок, одна из которых охраняла перца в красном, очень похожего на, эм, стилизованного японского самурая (в парадных одеждах, полностью прикрывающих хитрый доспех), а вторая сразу взяла меня в коробочку — ни один не принялся точить со мной лясы. Молча окружили и возвели куб. Стройные красавцы под два метра, эльфы с телосложением здоровенных богатырей в сверкающей чешуйчатой броне. Мне было все фиолетово, главное, чтобы меня не трогали. Это позже я узнал детали структуры их замечательного барьера. Отчасти он походил на обивку дверей моей первой родины — лист поролона приклеивается к деревянному дверному полотну, сверху прикладывается дерматин, обстукиваемый незамысловатым геометрическим узором из декоративных гвоздей. Отчасти на внутренности гораздо позднее появившихся надувных кроватей, только вместо нагнетаемого воздуха в полостях создавался вакуум. Принцип работы очень хитрый. Повреждение барьера с любой стороны равнозначно проколу воздушного шарика иглой, при этом внутренние стенки мгновенно прижимаются ко внешним, внутренний объем скачком расширяется, за счет чего дисбаланс давлений создает внутреннюю разрывающую силу. Потом под внешним давлением в разреженную область происходит ее сжатие — колебания быстро затухают. Эффект потрясающ.
Представитель третьего круга посвящения, красный командир (орденские ранги Чиэшмиалтэль умолчал, как и в целом о своем ордене сообщил крайне скудную информацию — одно название), тем временем, намагичил барьер за спинами прибывших. К слову, он принадлежал к расе драконорожденных, как ни удивительно! А из восьми стражей только трое могли похвастаться эльфийскими корнями, двое людей, гармонично смотрящийся в своем одеянии окультуренный орк и... пара дэвов! Эти имели фиолетовую кожу и вытянутую фигуру, они выглядели воинственно и вместе со своим колонной возвышающимся над всеми командиром, плотным голиафом под два с половиной метра, в ультрафиолетовых цветах смотрелись весьма грозно — до установки барьера я успел унюхать божественный дух. Эти трое рождены с божественными силами, а не достигали полубожественных или божественных высот сами, разрывая кармический круг сансары (в мире магии и проявленных богов это сделать гораздо проще, но и последствия соответствующие). Оставшиеся второго круга посвящения, я судил по одежде, принадлежали к расе людей, смешенной с эльфами и орками. Вопрос о том, почему такой вроде как мощный и скрытный орден щеголяет столь явными знаками внутреннего отличия, проплыл мимо — голова нещадно гудела.
Видимость снизилась до барьера, но я не расстраивался, наоборот, испытал благодарность — беспорядочное мельтешение энергий усиливало мигрень, плюс не надо будет махаться вместе со всеми. Серж аккуратно лег, я почти кулем свалился сверху, кое-как устроившись поудобнее на мягком боку. Так или иначе, я бы откосил от боя, а тут обо мне позаботились и сами вывели, преследуя свои интересы — как же, вдруг увижу жутко секретные техники?! А давление на временной поток я воспринял вообще за манну небесную — нагрузка снижала болевые симптомы, а долженствующие расшатывать колебания тонизировали.
Тем не менее, внешнего обзора я не лишился — разведмодули Аштарака отлично справлялись со своими функциями, исправно поставляя удовлетворительную картинку с, гм, межмирского перешейка.
Меня накрыла вселенская лень и апатия, впрочем, на похвалу управляющих Аштараком феям меня хватило. Да, со мной у них длительные перерывы чередуются с авралами, когда рвутся жилы и кипит кровь. Вот и сейчас они распрощались ради меня с крыльями, лишь бы только удержать вал и не дать никому скрыться. Я физически не мог им помочь, нуждаясь в затвердевании, в закреплении произведенных внутри изменений. Желание удрать и предаться неге было нестерпимым...
Кешниафа
Горестный вой Пелагеи, последовавший за исчезновением из инфосети Танпеларда, подействовал на бывшую чародейку отрезвляюще. Прикусив свой острый язычок, Кеш быстро успокоилась, обретя кристально чистый ум — этому в не малой степени способствовала усталость тел, физического и тонкого. Выволочка Солеана перечеркнула всю отраду, испортив результат упоения охотой на демонов — в мгновение ока вспыхнул пожар, к сожалению, поздно исчерпавший себя.
Угрозы Солеана ее не испугали, она давно научилась философски относиться к жизненным неурядицам, закалившим ее, хотя в момент произнесения им речи страх сковывал. Да, Кеш могла покрыть всё и вся изящной словесностью, выражая свое мнение и отношение, часто при этом перегибая палку и грызя опосля ногти с досады. Вот и сейчас от его взрывного характера пострадало дело. Впрочем, ни унынию, ни тем более истерике или панике она предаваться не собиралась — повод отсутствовал. С высоты прожитых лет угрозы "роспуска на волю" пусты без стирания личности или памяти, а в этом вопросе Солеан крайне щепетилен. Она привыкла расставаться с друзьями и смирилась — почти... — с отсутствием рядом любимого, разрезание возникших привязанностей Кеш успешно переживет, хотя периодически будет скучать, как по...
Просто ее дьявольски бесила быстрая череда серьезных событий. Не успела отдышаться, как оп-ля, снова марш-бросок в неведомые дали. Нервировало отсутствие возможности расслабиться в тенистом лесу, бесцельно поплутать в зеленой роще. Эм, способ разрядки Солеана ее плохо устраивал.
— Спокойно, Пел, — ледяным тоном, транслируя в инфосеть пробирающий до костей мороз. Судорожное хватание воздуха возвестило об удачном воздействии. Кеш закрепила успех:
— Передай мне мнеообраз событий, — последовала просьба-приказ.
Захлебывающийся всхлип и... Кеш чуть было не растворилась в блаженной любви, излучаемой звездой в грезах Пел. Она прослезилась и устыдилась своему бытию пасмурной тучкой — ей передали гораздо больше запрошенного, нечто сокровенное и весьма трогательное. Только двойственность сознания спасла Кеш, чьи представления встряхнули, словно коробку с пуговицами. Усилием воли — она скривилась от приема, подчерпнутого в учебке Солеана — отогнав трансцедентальное, пролетела интересующую ее часть и впла в ступор. Ну как эта клуша могла не заметить все признаки, буквально намалеванные на ее напарнике?! Но разозлиться на дуреху почему-то не вышло, зато со всей очевидностью стало понятно, из-за чего так вспылил кай. Поделом им досталось, но по ее мнению слишком мягко!
— Прими меня, — сохраняя остатки воли. Ради себя, ради Пел.
Та безропотно подчинилась, воспользовавшись клановой способностью в качестве принимающей стороны, однако при появлении златоглазки еще пуще залилась слезами.
— Пел, соберись! — Но встряхивание не помогло, а злиться по-настоящему не получалось.
И язык не поворачивался покрыть ее отборным матом или по привычке излить ядовитый сарказм, уколоть, высмеять. Зависть? Ревность? Дело прежде — слово кая жжет. Тут женщина с девичьим обликом со всей ясностью поняла — стоит отречься, как угрозы обретут силу, и она действительно станет принадлежать самой себе, всамделишно, как мог бы сказать Солеан. И не гомункулов он получит, а в искусственной утробе взрастит настоящих детей, их детей, плоть от плоти их. Тут ее и проняло! Она не заметила, как осела роскошной попой на валяющуюся цепочку с хрупким кулоном из переплетения паутинкой серебряных волос и гравированного по всему ободу кольца, как поставила шишку на затылке...
Рядом смолкли, мелко задрожав.
— Ц! — Злясь на себя. Гулкое колебание породы известило о колоссальном отставании. — Вставай, Пел! Раздери меня черт, мы обязаны помочь парням спасти Шлехну! Слышишь?!
— Уа, — часто-часто заморгав.
Не дожидаясь большего, Кеш схватила напарница за руку и сиганула на теты.
— Вот какая из себя тараска, — передавая по инфосети сжатый мыслеобраз. — Надо во что бы то ни стало и быстро прочесать подземелья под храмовым холмом, а потом каждую найденную вывести за пределы города прямо на армию нежити, ясно?!
— Д-да...
— Извини, — остановившись.
— Н-ничего, — пролепетала неожиданно последовавшая ее примеру Пел, начав дыхательную гимнастику для успокоения и прояснения разума, настройки на выполнение поставленной задачи, как учил Солеан.
— Сканируем по кругу, — скомандовала шатенка, подобравшая златая кивнула с поджатыми губами и недобро сверкающими очами.
Удовлетворительно кивнув, Кеш бросилась посолонь. Спешка до добра не доводит, но у них банально не оставалось времени, плюс сама она плохой сенсор — виновата ее горячность и вспыльчивость, тогда как требуется терпение и внимательность, не являющиеся ее добродетелями.
— Я к ближайшей, проконтролируй меня. Пожалуйста, — добавила Кеш, после комплексного пакета от Пелагеи просто не смогшая себя с ней повести по своему обыкновению. Нашедшая аж двух монстров напарница угрюмо кивнула, проскользнув мимо по собственной Теневой Тропе.
На секунду зависшая Кеш, справившись с собой, потратила еще одну драгоценную крупинку времени на стратегию и тактику. Боль обязана быть столь сильной, чтобы тараска отвернула от кострища, что горит в конце пути, обещая сытную еду. Кеш в безумстве своем истратила два полных энергетических восстановления, и теперь оказалась в крайне сложном положении — нехватка маэны.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
