"Я, наверное, слишком сильно верю в него! — в смятении подумала Селена. — Я верю, что он сейчас что-то скажет, или взмахнёт рукой, или вообще ничего не сделает, но все эти люди... ой, эльфы рухнут на месте! Я правда в это верю!"

Но ничего грандиозного не произошло. От ряда стоящих отделилась фигура и медленно, натужно покачиваясь, словно чему-то сопротивляясь, совершенно не желая идти, но двигаясь против собственной воли, зашагала к ним.

— Это второй главный, — не оборачиваясь, объяснил Коннор.

— Не верю, что ты такой сильный, — вполголоса сказал стоящий сбоку Мирт. А Колин только вздохнул.

— Это некромаги-загонщики с младшими группами. У них сильные только примитивные навыки убийц. Манипулировать чем-то иным они не умеют. Только их главные могут. А главные остались в ордене — ну, в том месте, где этот их орден. Так что, пока я один и против этих, — я сильней.

— Ты многое ус-спел прочитать, — напряжённо заметил Хельми.

— Всегда полезно знать, с чем столкнулся, — философски пожал плечами Коннор.

— Когда ты только успел... Это из-за Космеи, да? — спросил Мирт.

— Не только. Помнишь? Бернар упомянул, что в войну были некромагические машины, против которых выступили здешние некромаги. А я не люблю, когда что-то остаётся непонятным.

"Знание — сила!" Селена с трудом подавила смешок.

Но вызванный мальчишкой (поняла она) некромаг уже подходил и, наконец, встал перед Коннором. Мальчишка медленно проговорил:

— На колени! — А когда тот покорно выполнил приказ, продолжил: — Ты вернёшься к младшим и уведёшь их в храм. Повтори, что ты должен сделать.

— Я вернусь к младшим и уведу их в храм, — натужно повторил тот.

— И забудешь всё, что здесь было.

— Забуду.

— Возвращайся к младшим.

Глаза подошедшего бесстрастно скользнули по телу первого некромага. Но, выполняя приказ, эльф встал, развернулся и пошёл к началу линии младших групп. Он даже не остановился. Просто встал во главе и пошёл. И все остальные последовали за ним.

Когда последние несколько некромагов скрывались за краем, Коннор выдохнул:

— Бежим к машине!

— А эти?! — возмутился Мика.

— Пусть валяются!

— Ну да!.. — проворчал Мика, мчась рядом с Селеной. — Верёвка не его — так не жалко!

Они вернулись к тому дому, который прошли насквозь, но не стали на этот раз прыгать в подвал — обежали. Причём, обегая, Селена крикнула:

— Ребята, вперёд! Коннор — со мной! Позади!

— Ругаться будешь? — усмехнулся на бегу мальчишка, быстро пристроившийся рядом. Глаза блестели азартом и победой.

— Ничего, если я с тобой говорить буду, как со взрослым? — легко спросила Селена.

— Конечно!

— Коннор, ты дурак!

Он даже остановился от неожиданности. Она — тоже. И ребята. Только не подходили. Деликатные. Сообразили: Селена выволочку делает.

— Почему я дурак? — медленно и с затаённой угрозой спросил мальчишка.

— Только дурак ничего не боится.

— Не боится умный и смелый. Не боится уверенный в своих силах, — процедил сквозь зубы Коннор. — Я знаю. Поэтому не боюсь.

— А я ничего не знаю — поэтому боюсь, — с силой сказала Селена. — Этот тип, которого ты сбил с ног, — он понял, что в нашей группе маленький дракон. Хельми ещё не умеет закрываться по-настоящему, и его драконью магию чувствую даже я. Так вот — первое, чего я боюсь: завтра кто-то из ордена некромагов пойдёт в муниципалитет, сунет кому-нибудь из тамошних служащих денег — и узнает, где в пределах Города Светлой Зари живёт мальчишка-дракон. Второе, чего я боюсь: уже днём к деревне придут не младшая группа и не загонщики, а лучшие некромаги из лучших. Я боюсь, что от нашей деревни не останется и пепла. Боюсь, что после их прихода никто в деревне не выживет. И всё из-за чего? Нет, не из-за того, что ты ударил того, первого. Физическая сила и умение драться у послевоенных детей — это ещё ничего. Но ты продемонстрировал другую силу — при младших заставил того эльфа подойти и встать на колени, применив мысленный приказ! Если первый эльф был заинтересован тобой просто как мальчишкой с неплохим таким талантом к некромантии, то сейчас он расскажет своему начальству о гениальном мальчишке, который для некромагов как неогранённый алмаз, которого надо обязательно забрать, чтобы сделать из него бриллиант.

Она всмотрелась в него, кривившегося от обиды, отводя глаза, положила на его плечо руку и вздохнула:

— Хуже всего, что во всём виновата только я, самонадеянная дура.

Коннор вскинулся.

— Почему — ты?

Она устало отёрла ладонями лицо и сказала:

— Надо было прислушаться к Люции. Девочка не подошла ни к кому из нас. Она разбила ветровое стекло и считала, что предупредила о страшной опасности. Мне первой надо было прислушаться к ней, а я... — Она безнадёжно махнула рукой. Помолчала и снова вздохнула: — Бежим дальше. Нас ждут на машине. Поговорим дома.

Глава девятая

И только во время бега, когда на неё никто не смотрел, Селена сумела незаметно надеть блокирующий братство браслет, чтобы разрешить себе мысленно высказать самое страшное: "Добравшись до тебя, сломав тебя, Коннор, они узнают, что таится в твоей голове. И тогда тебе никогда не узнать, что такое нормальная жизнь..." Облекла в слова эту мысль и немного успокоилась, примерно зная теперь, с чего начинать избавление от напасти.

Машина мчалась им навстречу. Это Колр сразу уловил в городском пространстве, что они бегут, закончив с драпом от некромагов. Братство и Селена набились в салон, и Джарри сразу развернул машину к пригороду. Мужчины не стали спрашивать, как всё происходило. Джарри следил за дорогой, чёрный дракон на этот раз сел к нему. Его птенцы, до сих пор потрясённые, сидели вместе, словно братья. Впрочем, братьями они и были... Селена пыталась рассуждать о постороннем, чтобы избавиться от свои проклятых мыслей о том, как всё плохо. Избавиться — получалось так себе. Поэтому она была очень рада, что их захватили буквально на ходу, что никто не вышел из кабины, что не надо пинками себя заставлять улыбаться, не надо пинками заставлять себя говорить бодро, что всё нормально...Коннор и Мика привычно сели с обеих сторон от неё. Но Мика сразу к ней прислонился, намереваясь вздремнуть, а Коннор сидел, жёстко выпрямившись, странно напомнив прошлую ночь и поездку с Космеей.

Но говорить и правда тяжело. И не просто тяжело. Что-то подсказывало: стараться доказать что-то мальчишке, уговаривать его — только зря сотрясать воздух. И Селена всего лишь осторожно, чтобы не потревожить Мику, подняла руку и обняла Коннора за плечи. А он, будто только и ждавший этого негласного разрешения, немедленно положил голову на её плечо.

"Зато он не возгордился. Он лишь бахвалился своей силой, как любой другой мальчишка. Но гордыни в нём, слава Богу, ни на гран..."

Вздох она себе не позволила. Мика и Коннор и без браслета почувствуют — будут винить себя. А им всем сейчас нужна передышка, чтобы потом на холодную голову решить несколько проблем.

Несмотря на скорость и безлюдные дороги, город проезжали дольше, чем путь от пригорода домой. Слишком далеко заехали.

У изгороди привычно вышел из машины Джарри, чтобы поднять магическую защиту. Колр пересел на его место, и вскоре все высыпали у Тёплой Норы, темневшей в ночи приземистым холмом правильных очертаний — на нежной зелени предрассветного неба.

— Есть разговор, — резко сказала Селена. — Для него нужны все вы. Где-то на полчаса. Поскольку поездки в город прекращаем, то сегодня у вас будет последний "свёрнутый сон". Выдержите. Зайдите, пожалуйста, в гостиную. Это важно. Пока меня нет, братство ознакомит вас с тем, с чем мы столкнулись.

Пока она бегала к "ясельникам" забрать корзину со Стеном, мужчины договорились перейти в столовую. Здесь дверь из гостиной видна хорошо, а значит — никто из детей не подслушает. На домовых-домашних смотрели спокойно: не болтливы. А Кам под утро дрых изо всех сил.

С ними были и ждавшие всех из поездки Бернар и Ривер.

Вернувшись, Селена вынула Стена из переноски и уселась со спящим сынишкой за стол. Оглядела всех.

— У нас такая ситуация, что думать придётся всем. Лично же обращаюсь к Бернару, Джарри и Корунду. Из нас вы более или менее знакомы с городом Утренней Зари. Я-то "закопалась" в деревне и смутно представляю себе ваш мир. Но свою точку зрения выскажу. У нас два выхода. Первый — самый лёгкий: отослать Коннора и Космею к Вальгарду. С драконами, насколько я понимаю, ни один орден цапаться не посмеет. Выход второй: вы трое, кто знает город, вспоминаете такой орден (а их в таком огромном городе наверняка много — это даже я понимаю), который будет отвечать моим требованиям. Это должен быть сильный орден и держать сторону эльфов, чтобы мы могли отдать им все нерозданные артефакты и книги. Этот орден не должен бояться некромагов. Он должен строго придерживаться своих правил и не разглашать попавшей к нему чужой тайны. И последнее требование: эти орденцы должны быть людьми чести и не лезть в голову моего сына с экспериментами. Я не хочу, в конце концов, доверившись кому-то, получить вместо сына пускающего слюни идиота. Всё. Бернар, Джарри, Корунд, вспоминайте. Остальные, думайте, какие варианты выхода из ситуации я не учла.

— Из того же незнания, леди С-селена, вы не учли моего прис-сутс-ствия в деревне, — спокойно заметил Колр. — Как прис-сутс-ствия и Х-хельми с Люцией. Три дракона, из которых один подрос-сток, а второй — ребёнок, — это уже великая с-сила. Правда, мес-стечковая. То ес-сть Коннора внутри ваш-шей деревни тронуть никто не пос-смеет. Этого мало. Но вы должны знать.

— Спасибо, Колр! — после недолгой паузы откликнулась Селена, с трудом удерживая слёзы. Ей-то казалось, что положение уже абсолютно безвыходно! — Это не мало. Это очень много, особенно сейчас.

Угрюмый Коннор, сидевший, низко опустив голову, поднял глаза на её изменившийся голос. Он встал и в молчании сидящих подошёл к Селене, осторожно взял у неё спящего братишку. Вернулся на место.

Кажется, только двое не обратили на движение вокруг стола. Бернар вдруг сказал:

— Орден Белой стены!

— Точно! — поддержал Джарри. И тут же сник. Селена не стала спрашивать, что он ещё вспомнил. Спросила у старого эльфа сама:

— Бернар, а что это за орден?

— Это великие маги, — задумчиво сказал Ривер. — Именно они во время войны с магическими машинами огородили город защитой. Вот только...

Он запнулся и замолчал, а Селена вспомнила. Да, город был защищён. Сейчас, когда она более или менее смыслит в том, что такое магия, она может лишь поражаться, насколько сильными магами надо быть, чтобы провести магическую защиту вокруг громадного города. Нет, пара дыр, в защите, конечно была. Тогдашний бездомный Мика то и дело бегал из пригорода в город выпросить еды. И сбежавшие от родственников дети сумели найти эту дыру, чтобы вернуться в Тёплую Нору. Но это мелочь, в сравнении с тем, какая грандиозная работа была сделана орденом Белой стены.

Тряхнув головой, Селена поинтересовалась:

— Но что плохо с этим орденом?

— Он малочислен, — сказал Бернар — но не в этом проблема. Я поверхностно знаком с парой его ветеранов. Даже малочисленный, он настолько могуществен, что с ним не захотят связываться. Проблема в том, что орденцы ратуют за чистую кровь. Если в ордене некромагов собраны не только эльфы, но и вампиры, и люди-маги, то орден Белой стены берёт в свои ряды исключительно эльфов. В них крепко убеждение, что только чистая эльфийская кровь даёт ордену лучших магов.

Селена мгновенно представила, как орденцы пытаются что-то сделать, а Коннор, только глянув разок, тут же рушит то, что они создали. И отказалась от воображаемой демонстрации силы мальчишки. Скажут — ломать не строить. И уйдут.

— Вы хотите сказать, что орден Белой стены единственный может противостоять некромагам?

— Увы.

— Но я и не хочу Коннора посылать в орден. Я хочу, чтобы нам помогли против некромагов. — Селена с надеждой оглядела сидящих. — Может, если попросить, они помогут всего лишь с этим?

— Мама Селена, — странно глухим голосом обратился к ней Коннор, и все насторожились. — Ты сказала, что нам всем надо подумать о вариантах выхода... Есть ещё один. Он тебе не понравится. Но он действенный.

Смутно догадываясь, что он может предложить, Селена всё же спросила:

— И какой это способ?

— Они шантажируют нас. Отдайте меня им. Дня через три я вернусь. Они же не знают о моей специализации, — проговорил мальчишка, не поднимая глаз.

— А может, они вообще не придут к нам? — несмело спросил Колин, вопросительно заглядывая всем в глаза.

— Придут, — сухо ответил Мирт. — От них сбежала девочка, хотя они были уверены, что такой, как она, сироте, бежать некуда. В её поисках они наткнулись на нас, которых, к своему удивлению, не смогли убить. Обрати внимание: они даже не пытались разобраться, что происходит, с кем общается сбежавшая девочка, — сразу начали убивать. И среди нас они разглядели человека с ярким талантом несущего смерть. Они заберут вас обоих. И что тогда делать нам, братству? — оглянулся он на ребят. — Мы будем чувствовать всё, что чувствует Коннор. Нам будет плохо без него. И с тем, что он будет чувствовать.

— Маш-шинный демон, — внезапно сказал Хельми. И обратился к Коннору: — Ты убил маш-шинного демона. Как ты это с-сделал?

— А при чём тут... — начал было удивлённый Корунд, знавший об этой истории, но Ривер остановил его, дотронувшись до локтя. Кивнул: подожди, мол. И Корунд тоже взглянул на Коннора.

— Ввёл силу смерти в его душу, — ответил Коннор. — Я знаю и некромагию.

— А в чём разница между некромантией и некромагией? — не выдержала Селена.

— Некромантами раньше называли гадальщиков по внутренностям убитых животных или птиц, — объяснил Джарри, потому что никто не отвечал, а Хельми вдруг глубоко задумался, словно какая-то мысль не хотела оформляться в слова. — Потом начали называть тех, кто так или иначе имел дело с уже мёртвыми или с призраками. Хотя из-за общения с последними некоторых некромантов начали называть эктомантами. А некромаг работает только с одним направлением — с энергией смерти.

Селена брезгливо поморщилась, вспомнив, как Бернар однажды пытался рассказать ей о том же. Некромаги убивают, а потом собирают силу из убитых. Или берут силу на кладбищах, но там она слабей, чем свежая.

— А я понял! — вдруг сказал Мирт, чуть не подскочив на своём стуле. — Я понял Хельми! Вместо того чтобы думать, как не отдать Коннора, надо этих некромагов заставить заняться своими проблемами!

Эрно только хлопал глазами, слушая всех. А вот Селена машинально обвела взглядом руки мальчишек. Браслеты сняли. Братство сейчас свободно обменивается мысленной энергией, когда мозги кипят в поисках решения конкретной проблемы. Поэтому идея одного начинает переходить к другому, углубляясь и обретая черты.