Шепот Бессмертных

Зеленые глаза блондинки сверкнули. Она попыталась скрыть проснувшийся интерес, но было поздно. Я заметил.

— Лунный камень — оберег всех оборотней, — шепнул ей на ухо.

Таня резко отстранилась, сжав кулаки.

— Всех оборотней? — почему-то взъярилась она. — Ей ты тоже обереги дарил, да?!

— Кому? — Честно говоря, я был ошарашен ее реакцией.

— Оленихе!

— А-а! — начал я что-то понимать. — Ты видела в лесу другого оборотня?

— Оборотниху! И она сказала, что знает тебя, и вкусы твои сильно подпортились!

Танины губы побелели. По чуть изменившемуся зрачку я понял, что она злится. Сильно злится. Еще чуть, и пойдет неконтролируемая трансформация. Плохо.

— Ты видела Миру, — тихо ответил я, пытаясь голосом передать спокойствие. — Она — лань. У нас с ней ничего нет. Просто коллеги по Кругу. Она тебе не враг.

— Ты бы видел ее! Столько надменности! — фыркнула кошка, кажется, успокаиваясь. — Копытная!

Хмыкнув, я подумал, что где-то на другом конце города Мира примерно то же может говорить Грегору. Посмотреть бы на лицо целителя! Вроде, у них был роман...

Вслух, я продолжил:

— Она в Круге раньше меня. Пришла вслед за нашим колдуном-целителем Грегором. Его ты знаешь.

— Знаю... — она помедлила. — Что она имела ввиду, говоря, что твои вкусы испортились?

Ревность, отметил я. По сердцу разлилась приятная теплота.

— Мира меня недолюбливает. Она вообще одиночка. Только с Грегом язык нашла. Или он с ней?..

— Ты не ответил! Я, конечно, понимаю, у такого красавчика, как ты, явно были другие женщины, но я обижена! Хочу видеть эту, как там ее, Миру? И переломать ей все копыта!

Расхохотавшись, я обнял ее. Танюшка для вида поморщилась, поотпиралась, но вырываться не стала. Букет роз, шелестя, упал на паркет. Девушка, обвив руками мою шею, аккуратно чмокнула меня в висок.

— Колдун ты, Дмитрий! Но с этой Мирой я бы познакомилась!

— Еще успеешь!

Подхватив на руки, я унес девушку вглубь квартиры.

— Дим, с Роксанкой точно нельзя связаться?

Перевалило за полночь. Я расположился в просторном зале на большом бежевом ковре, прислонившись спиной к дивану. Горели свечи, что-то приятное напевал музыкальный центр. Кажется, "Ночная серенада" Моцарта. Танюшка, закутавшаяся в махровое одеяло, приютилась рядышком, положив голову мне на плечо. Она глубокомысленно водила тонким пальчиком по моей груди.

— Ксанка — моя подруга с детства. Она ведь не могла просто так взять и бросить меня?

Роксана... О, да! Я помнил эту девушку. Осенью мы с Клодом следили за ней. Как выяснилось, не мы одни. Небесные ангелы тоже почувствовали в ней силу. У нас с Клодом было два варианта. Первый — пробудить в Роксане дар и включить ее в Круг. Второй — убить ее, тем самым, позволив стать земным ангелом, а затем отобрать ее ангельскую силу.

Ангелы оказались проворнее. Роксану пришлось ликвидировать. Но ее силу отобрать было не так-то просто. Клоду перепало лишь пятьдесят процентов ангельской мощи. Однако мы и этим остались довольны. Таинственные "хозяева", с которыми часто советовался Клод, и на благо которых мы старались, тоже не жаловались.

Проблема заключалась в том, что для полного раскрытия сил Роксаны, мне пришлось убить Татьяну. Новоиспеченная ангел, конечно же, воскресила подругу.

Только вот Тане я преподнес все иначе.

Моя милая сладкая ученица уверилась в том, что именно ангелы переманили Ксану и бульдозером проехались по ее, Таниной, жизни. Пришлось сыграть в эдакого рыцаря, поддерживающего своим латным плечом милую леди.

Заклинание подмены памяти не самое простое. Но в данном случае оно оказалось истинно необходимо! Теперь Таня по-прежнему была влюблена в меня, считала ангелов гадами (впрочем, тут все верно) и мечтала вернуть Роксану обратно. Как объяснить глупенькой, что ангел колдуну не друг? И слышать ведь ничего не желает!

— Да, — шепнул я, едва касаясь лба девушки губами, — она была твоей подругой. Я знаю, тебе непросто. Непросто, когда предает человек, который был с тобой всю жизнь. Танюша, — приподняв ее лицо, я внимательно глянул в зеленые глаза, — теперь у тебя новая жизнь. И я тебя не предам.

— Не зарекайся, — хмыкнула она, беря мои пальцы.

— Я не вру и не зарекаюсь. Просто знаю.

— Как колдун?

— Как настоящий мужчина.

Она тихонько засмеялась. Наверное, подумала, что я играю в большого романтика. Пусть. Где-то в самой глубине души я знал, что такой второй, как Таня, на свете нет. И счастье обладать подобным сокровищем выпало именно мне. Один раз я чуть было не упустил своего котенка. Впредь буду поумнее.

— И все же, — не унималась блондинка, — ты не тянешь на звание "подружки".

— Верно, — улыбнулся я, — не смогу обсуждать с тобой правила эпиляции и наращивания ногтей. Но если хочешь, можешь попробовать подружиться с Мирой.

— С Мирой? — девушку аж перекосило. Я пожалел о своем предложении. — Ты издеваешься! Мы никогда не поладим!

— Знаешь, — я задумался, — мне бы пригодился свой человек рядом с этой ланью. Кто знает, какие тараканы ползают в ее голове?

— Предлагаешь мне сыграть в шпионку?

— Нет, ну почему? — я заметил вспыхнувший азарт в глазах девушки. — Рядом с Мирой вертится Грег...

— Но Грег слишком мягкотелый, да? Хорошо, — приняла игру Татьяна, — я попробую подружиться с этой дамочкой.

Свечи вспыхнули яркими огнями, будто кто-то подлил к фитилям масло. В мягком оранжевом свете глаза Тани показались по-кошачьи желтыми. Улыбку украсили симпатичные ямочки на щечках.

Одним жестом я потушил свечи. Такая красота должна принадлежать только мне! Даже огонь не имеет права видеть мою Танюшку!

Девушка рассмеялась. Пусть смеется. У нас вся ночь впереди.

2

Ресторанчик был почти пуст. Обеденное время не наступило, и до вечерних свиданий еще ой, как далеко. Пройдя в зал для некурящих, я сразу увидел приятеля. Целитель терпеть не мог запах сигарет. Пусть даже очень дорогих. Грегор сидел за столиком у окна. Как обычно, одет с иголочки. Короткие черные волосы в искусственном беспорядке. Смотрит в окно на серые тучи, делая вид, что меня не заметил. Н-да, англичанин в своем репертуаре.

— Привет, мистер! — я опустился на стул по другую сторону небольшого стола. — Зачем звал?

Грегор взглянул на меня. Поморщился.

Уроженец Великобритании окончательно перебрался в Россию больше шести лет назад, но от чопорности так и не избавился. Это, вероятно, их национальная черта, как ни крути.

— Здравствуй, Дмитрий! — голос у него тоже был "английский". Почти без акцента, но с какой-то медлительностью, что ли.

Тут к нам подошла молодая официантка. Поставила перед Грегором чашечку ароматного чая, дождалась моего заказа и быстро удалилась.

— Что за дело, Грег? Чего так срочно? — я откинулся на спинку стула. — Ты меня, между прочим, от важного дела оторвал.

Эх, я вспомнил о нежной белой коже, светлых волосах и аккуратном, немного курносом Танином носике...

— Прекращай мечтать, колдун, — в его голосе послышалось раздражение. Кажется, моя умильная физиономия его нервировала. Ладно, не буду издеваться над своим спасителем. Все же, если б не он, я бы испустил дух.

— Не вопрос!

— Ты в курсе, что произошло между Мирой и Таней? — в лоб спросил Грег.

Конечно! Я должен был сразу догадаться, что дело кроется в наших дамах!

— Если четно, — я пожал плечами, — даже не догадываюсь. Они, вроде как встретились в лесу на днях?

— Да, — кивнул целитель. — И наговорили друг другу гадостей. Спорю на крыло ангела, Таня обвинила во всем тебя.

— Точно. Тут не надо быть оракулом. Что? — ехидно оскалился я, — тебя постигла та же учесть?

— Мира подумала, что я вместе с тобой так решил их познакомить. Закатила истерику.

— Друг мой, тебя вышвырнули за дверь? — я развеселился.

— Не дождешься, — зачастую Грег не понимает шуток! Жаль! — все уладилось. Тем не менее, я обеспокоен такой их встречей. Мы все — части Круга. И мы не должны друг друга ненавидеть.

Вот вроде бы и говорит он без акцента, но, все равно, как-то нескладно. Рублено.

Вернулась официантка с моим горьким кофе. Мило улыбнулась то ли мне, то ли Грегу, и, повиливая бедрами, упорхнула прочь. Мы оба проводили ее взглядами. Грег — усталым, я — насмешливым. Англичанину хватало Миры, мне никто не был нужен, кроме Тани.

— Ну, не поладили девчонки! — вернулся я к разговору. — Что ж, мы в женские разборки полезем?

— Ты не понимаешь, наверное, Дмитрий, — качнул головой целитель. — Если в Круге начнется... раздрай, — как забавно у него получилось это слово, — мы все ослабеем.

Я приподнял бровь.

— По-моему, ты чересчур дотошный, Грег, — я сделал глоток терпкого напитка, — Есть древняя русская пословица: бабы дерутся, мужики отдыхают! Давай не будем лезть в их дела.

— Не припомню я такой пословицы, — Грег наморщил лоб. Нет, ну что ты с ним поделаешь?! Совсем юмор не тянет!

— Как там говорят американцы, расслабься? — Я решил забросать коллегу по "ремеслу" фольклором.

— Ты пожалеешь о том, что расслабляешься, мой друг, — его прозрачные синие глаза блеснули. Кажется, он не оценил моих литературно-культурологических познаний. — Не твою ли шею я залечивал месяц назад? Так-так... как ее звали? Роксана, да? А не подруга ли она Татьяне?

— Ты к чему клонишь? — я напрягся, поставив белую чашку. Не люблю, когда этот заморский колдун ходит вокруг да около.

— Сам подумай, — Грег чуть наклонил голову к плечу. В свете ламп блеснула серьга-оберег в его ухе. — Земные ангелы не теряют связи со своими близкими и друзьями. Как думаешь, что будет, если... — он наморщил лоб, вспоминая имя, — Роксана появится перед Татьяной?

— Исключено! — мой голос дрогнул, я и сам в тайне побаивался такого поворота событий. — Мы с Клодом забрали половину ее силы.

— Ей и одной трети хватит, чтобы найти подругу и уничтожить твою подмену памяти.

— Что? — я поперхнулся.

Целитель не так прост. Я-то думал, о моей хитрости с воспоминаниями Танюши знает только Клод... Недаром последний так уважает Грегора. А вот я самонадеянный дурак. Думал, что Грег всего лишь раны залечивать умеет.

— Дмитрий, — англичанин понизил голос, будто прочитав мои мысли, — целителем я стал, когда мне надоели все эти мелкие и большие разборки. Не стоит думать, что я слеп и не вижу дальше своего носа. Твоя страсть к Татьяне мне понятна. Но подумал ли ты о последствиях своей...политики?

Уверен, Грег хотел сказать "глупости". Черт бы его съел! На вид, чуть старше меня, а складывается впечатление, что совсем не "чуть". Один только взгляд чего стоит.

— Ей надо все рассказать, — продолжил Грегор.

— И не подумаю! — уперся я. — Ты хоть понимаешь, что будет, если она узнает, что я ее утопил?! Она же меня...

— Бросит, — перебил Грег. — И отомстит. Правильно, между прочим, сделает.

Я сжал зубы. Грегор поставил меня в тупик. Своим поведением, своими рассуждениями, своими знаниями. Мне англичанин всегда казался мягкотелым целителем. Не больше.

— Хорошо, это твое дело. — Отступил Грегор. — Давай вернемся к проблеме взаимоотношений Тани и Миры.

Возражать я не стал. В конце концов, мои дела с Таней, это мои дела с Таней.

— Что ты предлагаешь?

— Надо, чтобы они снова встретились. В более... цивилизованной обстановке.

— В смысле, — я усмехнулся, — там, где нет снега, леса и нас с тобой?

— Именно, дружище. Ты меня понял.

— Не совсем.

— Как думаешь, что объединяет женщин? — хитро прищурился Грег.

— Хочешь загнать меня в тупик, не выйдет, — ответил я. — Давай ближе к делу.

— Женщины по природе своей вечные модернизаторы! Все в себе меняют. От кончиков ногтей до заколок в волосах. Сегодня вечером Мира отправляется в салон "Платинум". Почему бы Татьяне не отправиться туда же? Очереди, записи... для нас не проблема.

Я задумался. Хорошая идея. Нет, я не горю желанием мирить девушек. Но Тане это будет полезно. Расслабится. Отдохнет морально, как говорится. А если подружится с Мирой, то у меня будут глаза и уши там, где меня самого не бывает. Мира очень интересна. Грег же ни за что не станет выдавать тайны своей любовницы. Да и мужская этика не позволит мне их выведывать таким грязным способом. Мне плевать на Круг. Сомнительно, что трения между двумя колдуньями ослабят нас всех. Но тут я одним ходом снимаю с доски две фигуры: успокаиваю Таню, и узнаю Миру чуть лучше. Если повезет, Грега тоже.

— Что ж, Грегор, — я повертел чашку перед глазами, подогревая еле заметными алыми искорками остывший кофе, — придется положиться на твое знание женской натуры.

Я в упор посмотрел на колдуна. Он спокойно улыбался с другого конца стола. Его чашка с недопитым чаем стояла чуть в стороне. Целитель смотрел уверено, по-доброму, мягко. Ни дать, ни взять, позитивный милашка. Прямая моя противоположность. Только это всего лишь видимость. Как я мог так долго оставаться слепым?!

— Грег, — вдруг спросил я, неожиданно даже для себя. — Тебе ведь не тридцать пять?

Он загадочно улыбнулся, качнув головой. Серьга-оберег снова сверкнула.

— Я целитель, мой друг, — многозначительно сказал Грег. — Всего лишь целитель.

Кофе показался уж очень горьким. Таким, что зубы свело. Как я мог так недооценивать Грегора? "Всего лишь целитель". Да он же Кругом может вертеть, как ему заблагорассудится! Всеми нами! Даже Клодом! А прячется под маской доброго доктора.

— Не волнуйся так, Дмитрий! — показал ровные белые зубы Грег. — У меня нет никаких тайных мыслей. Я действую на благо Круга. Пойми меня, пожалуйста.

— Да уж... — пробормотал я. — Ответь лучше, если ты действуешь на благо Круга, то почему не станешь во главе?

— О, нет, — он погрозил мне пальцем. — Клод — хороший глава. Толковый, расчетливый. Он бережет нас. Я буду рад ему помогать. У меня нет качеств лидера. Ты знаешь. Но я эти качества вижу в других. Клод — лучший.

— Ну, да... the best. — Я тряхнул волосами, взъерошил их пятерней. — Рад, что ты не претендуешь на место учителя. Мне бы тогда пришлось с тобой поругаться! Серьезно так... со вспышками, кнутами... Ты понимаешь!

Я засмеялся. Он тоже улыбнулся. Все верно, какие бы способности и знания не прятал Грег, ему не потянуть управление Кругом. По крайней мере, я на это надеялся. Клод — мой наставник. Предавать я его не собирался.

Если у Грегора возникнут идеи по завоеванию Круга, я останусь на стороне Клода.

Мы с целителем оба это понимали.

— Дмитрий, — когда-то меня раздражала постоянная официозность целителя, теперь я привык, — Татьяна — оборотень. Каков ее дар, как колдуньи? Кроме оборотничества?

У колдунов-оборотней есть одна интересная особенность. Кроме того, что они могут превращаться в определенное животное — свой тотем, — у них обостряется какое-либо чувство. Так сказать, появляется дополнительный дар. Мира — оборотень-лань. Ее дар — эмпатия. Может, девушка от того и пытается закрыться от всех и вся. Наверное, тяжело постоянно чувствовать эмоции, переживания окружающих, как свои собственные. Какой дар у Татьяны, я не знал. Моя подопечная тоже не догадывалась.