Игра в чужую жизнь

Шаг, еще один — казалось, она шла по вязкой затягивавшей глине. Вот... где-то тут... о чем ты думал в последний миг, Кари?!!

Едва поднятая над землей нога наткнулась на преграду, и Лин упала в рыхлую массу. Непонятно, откуда здесь взялся камень, но свое "грязное" дело он сделал: теперь девушку в темноте не заметил бы никто, поскольку ее светлая рубашка полностью сменила окраску.

Не пытаясь отряхнуться, Лин села на так кстати подвернувшуюся "лавочку" и задумчиво уставилась вверх. Искать веллийцев не хотелось... вообще никого не хотелось видеть. Прилечь бы здесь... или хоть полулежа, опираясь на локоть... никуда не идти... ничего не делать... застыть, как этот камень.

А небо... Оно было бескрайним и глубоким... и мириады звезд сплетались в созвездия, такие далекие и непривычные... и мерцали, мерцали... как его глаза... Ну почему так всегда — только утратив что-то, понимаешь его ценность?!

На западе медленно поднималась небольшая луна, пятнистая и сморщенная, как тыква, выросшая дождливым летом. Каково ей — вечно скитаться в бесконечном одиночестве? Вряд ли очень весело...

Или нет?..

С востока показалась еще одна луна, гораздо больше и ярче. Двигалась она намного быстрее, и должна была вскоре приблизиться к напарнице, затмевая ее сиянием. Но все оказалось не так. Большая луна лишь придала эффектности меньшей, и на мгновение они застыли рядом: крупный светлый диск без единого пятнышка и мелкая, в темных ямочках, его соседка. Затем каждая из лун направилась своей дорогой.

А Лин впервые заплакала. В первый раз в этой, осознанной, жизни...

— Рун и Рунна, — услышала она тихий голос. — Значит, уже полночь... В детстве я тоже грустил, видя их разлуку. Но мой учитель объяснил, что горечь прощания — ничто по сравнению с радостью новой встречи, а расставание — лишь краткий миг, который не должен затмевать собой прелесть жизни. Не надо, принцесса... Я ведь чувствую твою тоску... и я ее тоже переживаю.

— Две луны, — задумчиво протянула девушка, — Надо же, никогда бы не подумала... К-кари?!! — внезапно идентифицировала она невидимого собеседника. — Ты... где ты? — даже вытертые глаза отказывались видеть поблизости кого-либо.

Откуда-то снизу донеслось смущенное похмыкивание. И правда, где ж еще находиться сгоревшему, как не средь пепла? Рыдания возобновились с новой силой — почему-то лить слезы перед призраком не казалось Лин слишком зазорным.

— Кари, ты как там-м-м?.. — поинтересовалась она.

И получила неуверенный ответ:

— Да ничего, нормально. Честно, совсем не тяжело!

У Лин сердце кровью облилось, и она хотела тут же заверить его, что все будет хорошо, всегда есть выход...

Но метаморф продолжил:

— ...если можно, подвинься чуть-чуть, ладно? То есть, пожалуйста, локоть убери, а? Нет-нет, мне не больно... просто неудобно как-то.

Она вскочила, как ошпаренная. Слезы высохли мгновенно, в груди кузнечным молотом грохало: "Неужели?!! Неужели?!! Неужели?!!".

Вот оно, истинное счастье!

Упав на колени, Лин принялась разгребать недавнюю окаменелость, которая отчаянно сопротивлялась. Но что может поделать какой-то метаморф против девушки, охваченной настоящим счастьем и великой целью? Оказалось, только скорчиться на корточках и жалобно просить:

— Лин, ну, Лин! Принеси мне одежду...

О таких прозаических вещах она пока не задумывалась. И где взять мужскую одежду средь ночи, не имела ни малейшего понятия. Марка бы спросить, да где его сейчас искать? А весь гардероб "Ее Высочества" по милости Геданиота развеялись по ветру, причем в буквальном смысле...

— Может, подождем до утра? — неуверенно предложила девушка.

Кари горестно застонал, выражая полное несогласие.

Проворчав под нос: "На дружка учишься, эксплуататор!", Лин покинула пепелище. Впрочем, она слишком обрадовалась чудесному возвращению друга и готова была пуститься даже за Руном или за Рунной. Причем всерьез!

Не мудрствуя лукаво, девушка направилась к покоям императора, справедливо полагая, что там разжиться нарядом удастся без проблем. Вот только охрана... Объясняться с ними, снова что-то врать... Но ведь в веллийском дворце стража у комнаты Его Величества не стояла? Так, может, и здесь улыбнется удача?

Везение не подвело, более того, фортуна, похоже, к ней благоволила — на пустом крыльце императорского домика обнаружился чей-то белый плащ, развешенный на двух копьях и старательно распрямленный до полного сходства с силуэтом человека. Собственно, Лин поначалу приняла это за пресловутую охрану, однако, приглядевшись получше, убедилась в отсутствии у фигуры лица. Поскольку чернокожих воинов среди гвардейцев она раньше не видела, то решила проверить подозрительное нечто самостоятельно — и не прогадала.

Кари опознал одежду как хламиду, подобную бывшей на нем до огненного погребения, но... что есть, то есть, и привередничать не приходилось. Присутствие сего предмета перед дверью Малдраба могло толковаться по-разному, метаморф даже предположил, будто это — некая инициатива Марка.

Затем последовала бессонная ночь (как же уснуть на пепелище?), скрашенная рассказом Кари о его метаморфских особенностях ("Разумеется, я могу превратиться во что угодно... но пока умею только окаменевать. Ну, и некоторые другие мелочи...") и повествованием девушки о внезапной заинтересованности ими богини Жизни ("Не хочу пересказывать дословно, просто будь осторожнее...").

А потом наступил рассвет, и пришла необходимость объяснять куче народа, где, что и как случилось без их участия. Справедливости ради следует заметить, что после насыщенного событиями дня (и явления самой Зелины!) на правдивость истории внимание обращали меньше всего. Лишь бы чудес побольше!

ГЛАВА 10. О смерти и сюрпризах

Жизнь и смерть ходят рядом, но ничего не знают друг о друге.

Эмиль Кроткий

* * *

— Ванис! Слышишь?!! Да просыпайся ты, чурбан старый! — маг без особого почтения расталкивал ногами брата, уснувшего прямо на земле.

Тот тяжело ворочался с боку на бок, никак не реагируя на довольно-таки чувствительные пинки. Казалось, сейчас он живет там, во сне...

— Ванис!!! — гораздо обеспокоеннее крикнул ему в самое ухо Ангас, перейдя на звонкие пощечины.

Никакого результата. Младший маг скривил губы в усмешке. Ничего, братишка, одно средство для пробуждения такого любителя поспать, как ты, еще ни разу не подводило!

На Ваниса обрушился поток ледяной воды... и тут же Ангас затрепыхался в тугих кольцах черного удава, возникшего по воле всхрапнувшей "жертвы". Он попытался развеять создание брата, но любое заклинание делало тварь сильнее. Чувствуя, что вот-вот задохнется, Ангас прохрипел:

— Я нашел ее...

Тварь замерла.

— Брат, очнись! Я нашел чужую...

Ванис медленно, словно действительно только проснувшись, раскрыл глаза. Недоуменно (стараясь при этом не переборщить с удивлением) посмотрел на Ангаса, почти скрытого в черных кольцах, укоризненно покачал головой и щелкнул пальцами. Змея истончилась и пропала, а изрядно помятый младший брат хлопнулся на землю, судорожно глотая воздух.

Старший маг бесцеремонно приподнял его:

— Можешь говорить? Кто он?

Ангас очумело помотал головой, за что заработал несколько энергичных пощечин сродни тем, которыми он совсем недавно награждал брата.

— Придурок! Ты способен связно выразить свои мысли? — кипятился Ванис, совершенно необоснованно решив, будто младший попросту хочет выторговать себе несколько мгновений жизни.

— Принцесса, — Ангас быстро приходил в себя, ведь такие происшествия случались и раньше, о несдержанности старшего слагали легенды. — Она вчера дважды была в мире Зелины. Слышишь, дважды!

— Откуда ты узнал? — недоверчиво переспросил брат, разжимая пальцы. — Ты был там?!! Признавайся, дурак, ты ходил к людям?!!

Ангас ничего не ответил. Зачем лишние слова? И так понятно: новость о принцессе ему не сорока на хвосте принесла. Это Динас умел разговаривать с любой тварью, даже рыб понимал, а больше ни у кого из братьев такого таланта не проявилось. Что же касается людей... Младший из магов имел одну слабость. Вернее, две, но кто ж слепую любовь к брату посмеет назвать слабостью? А вторая... Ангас не мог жить без общения. Он слишком долго довольствовался исключительно обществом брата, и, увидев неподалеку новых собеседников, не сдержался.

Ванис отвернулся, скрывая ненависть, проступившую на лице. Глупый мальчишка! Сегодня он как никогда раньше был близок к смерти. Бесполезный кусок мяса, смотрящий влюбленными глазами. Брат! Да лучше б он помер в младенчестве... Ничтожество! Он унаследовал огромную силу, но почти не умел ею пользоваться. И не пытался научиться! Радовался, служа резервом для единственного брата, который в детстве не таскал его за уши. Ха! Ванису уже тогда было противно марать о него руки.

Правда, в заточении Ангасу удавалось как-то скрашивать годы ожидания... Но делить этот мир с кем бы то ни было старший маг не собирался.

Жаль, что предположение о чужой подтвердилось. Придется еще некоторое время "наслаждаться" обществом любимого братца. Проку от него в предстоящем деле — кот наплакал, однако если использовать его с умом... как запас магической силы, например, или шпионом... А потом пустить в расход — все равно двум правителям не ужиться в одном мире, да и надоел он уже больше увещеваний богини...

* * *

Храм Смерти, где властвовал всеведущий Рех, встретил паломников запертыми воротами при отсутствии стен. Это недоразумение разрешилось довольно быстро: оказывается, увесистый замок должен был сообщать — Смерть отсюда не выйдет, а стен не было, дабы пилигримы не обольщались — Рех и так редко ходит сквозь дверь.

Всю дорогу Лин продремала, изредка прислушиваясь к пересказу Марком своих ночных подвигов ("Приладил я, значит, белую тряпку нашему Величеству на крыльцо, и начал скрестись в окошко. Думаю, выйдет, увидит... решит, твой призрак, и обо... извини, вырвалось! Он же верит во всякую муть... А он, мразь венценосная, даже не шевельнулся! Я уже и ногами стучал, и копьем, потом смотрю — кто-то хламиду спер! Тут старый хрен проснулся, выползает с претензиями. Еле ноги успел унести!"). Повести метаморфа о его приключениях гвардеец так и не услышал, как уж не старался разговорить друга. Девушка тоже не стала вдаваться в подробности, ограничившись коротким: "Мы поговорили с Зелиной и немного поняли друг друга".

Настоятель храма — веселый жизнерадостный старичок, судя по его поведению, находившийся с Рехом в самых что ни на есть дружественных отношениях, — самолично развел высокопоставленных (и примазавшихся к оным) гостей по местам их обитания. Для императора и его дочери предусматривался отдельный громадный дом, куда, через заднюю дверь, проникли и Крезин с Дисоном, и Марк с Кариманом. В общем, места хватило всем — как заметила Лин, Храм Смерти выглядел гораздо ухоженнее и посещаемей Храма Жизни. Судя по обилию жилых помещений, паломники здесь редкими гостями не были.

Местная библиотека изобиловала не ветхими рукописями, а вполне актуальными в теперешнем мире произведениями. Проще говоря, девушка уверилась, что третья бессонная ночь ей обеспечена... Плюс ко всему — тяжелый вечер, наполненный чисткой одежды, поскольку в храме отсутствовали служанки, а утруждать слуг столь деликатным делом ей не хотелось. Равно как и облачаться в предложенное настоятелем одеяние, больше всего напоминавшее погребальный саван. Нет, в свете происшедшего в Храме Жизни Лин собиралась надеть то, в чем легко убегать и не стыдно умирать.

"Интересно, что бы делала настоящая принцесса, попав в такую ситуацию? — размышляла девушка, неловко орудуя допотопной стиральной доской. — Бред какой-то... Да ей мигом бы доставили из Влаи кучу нарядов! Магия, порталы, перемещения... Не пойму, то ли уважаемому папочке мои проблемы только в радость, то ли он ждет, пока я приду на поклон... Ну-ну, пусть ждет! Авось чего дождется! Эх, зря я пальцы до крови стираю! Надо бы заявиться на церемонию в чем есть, и пусть бы Его Величество краснел за неряху-дочурку. Может, понял бы, что мы в одной упряжке".

* * *

Утро начиналось непривычно тихо и несуетливо. Никакой спешки, приказов, посланий императора... Лишь во дворе прохаживался неунывающий настоятель. Заметив Лин (в отстиранном до кристальной чистоты, но недосушенном, вследствие чего облегающем наряде), он еще больше расцвел и спросил, энергично потирая лысину:

— Дорогая принцесса, не подскажете, когда начнется обряд? Я почему-то был уверен, что на рассвете. А вы как думаете?

Девушка заверила его, что полагает так же, и они наперебой начали удивляться отсутствию прочих участников. Долго возмущаться не пришлось — вскоре компания пополнилась обоими хранителями. В растерянности осматривая двор и зашторенные окна императорской комнаты, Кари предположил:

— Может, все уже там?

Похоже, такой вариант развития событий настоятель не рассматривал. Немного погрустнев, он выдал свою догадку:

— Наверно, это мы проспали. Пойдемте, молодые люди, а то как бы без нас не начали...

Метаморф оказался прав — перед величественным зданием Храма Смерти вовсю шли приготовления к церемонии. В отличие от Храма Жизни, где от желающих принять участие в обряде (или хоть одним глазком взглянуть) отбою не было, здесь присутствовали лишь те, без кого ритуал был бы лишен смысла — император Веллийской империи, его неизменные советники, король Грайт с сыном, геданиотовы хранители, а также небольшая группа энтузиастов, для которых прикоснуться к Смерти — чуть ли не будничное занятие.

Что самое удивительное — паломничество к Реху процветало, но свои дары, просьбы или благодарности люди (а изредка — не-люди) передавали только через жрецов, и никогда без исключительно важной причины не входили в храм. Почему? Наверно, прислушивались к народной мудрости — с кем поведешься... Да, общаться с богом Смерти мало кому хотелось.

Храм напоминал огромный склеп со стенами из черного камня и массивной железной дверью, украшенной позолоченным венком с серебристой лентой. И ни одного изображения Реха! Лишь на крыше гордо расправлял крылья стервятник, изваянный столь искусно, что Лин вначале приняла его за живого.

Настоятель просто, как обычным купцам-солдатам-наемникам, объяснил суть предстоящего (вдруг кто еще не в курсе?): сначала принц, а потом и принцесса по очереди вместе с хранителями входят в храм и просят Реха явить милость, показав в Зеркале Тайны — главном достоянии святилища — секрет души просителя. Если бог снизойдет, следует позвать свидетелей, которые убедятся: черных планов у будущих владетельных супругов нет. А если уговорить Реха не получиться, то... надо просить лучше!

Первым, как и подобает мужчине, исследовать неведомое отправился Геданиот, за которым зигзагообразными перебежками следовали его хранители. Лин тихо вздохнула — вот кого охраняли по-настоящему! И, между прочим, человеческого в гартонских хранителях проскальзывало очень мало...

Принц отсутствовал около часа, заставив присутствующих начать сомневаться в его успехе (а также в своей везучести — стоять под храмом, где ничего интересного не происходило, энное количество времени было не слишком приятно). Король Грайт нетерпеливо посматривал по сторонам, словно ища виновного. Присутствие метаморфа его явно раздражало, и пусть в преступлении Кари никто не уличил, ярлык "не-людь, о котором предупреждала сама богиня" остался.