Осколки предвечных небес в кроне Иггдрасиля

Теперь смысл движения волн захватчиков стал чётко виден. В непосредственной близости от фронта на этой стороне планеты находилось шесть узлов силы и именно в этих районах оказывалось наибольшее давление. Высока вероятность, что аватар врага будет рядом с фронтом в одной из этих точек, готовясь осквернить узел, как только тот будет захвачен. Но если даже его там нет, начать стоит именно оттуда.

Кали подняла левую руку, словно протягивая кому-то невидимому драгоценный дар. Над её ладонью вспыхнул одинокий лепесток фиолетового огня, в котором угадывалось то самое пламя, которым ныне пылал Хельхейм, затем ещё и ещё, пока их не стало ровно шесть. Она поднесла пригоршню пламени, рожденного из самых глубин её сути к лицу, и прошептала:

— Стена Безмолвия, — и с выдохом, от которого лепестки вспыхнули ещё ярче, отбросила их от себя, выпустив в свободный полёт.

Огни разлетелись в разные стороны и устремились вниз каждый к своей цели, вскоре превратившись в маленькие падающие звёздочки. Они быстро преодолели атмосферу, оставляя за собой расширяющиеся следы, чистые от тёмных миазмов и завершили свой путь над шестью областями с огромными скоплениями противника. На долю секунды замерев каждая на своём месте, звёздочки вспыхнули, излившись на поверхность мерцающими фиолетовыми куполами радиусом в десятки километров. Огромные силы врага оказались в ловушке, отделённые от ближайших ётунов обманчиво тонкой преградой.

Кали прикрыла глаза и прикусила губу, ощущая ни с чем не сравнимое наслаждение, омывающее её суть. Безмозглые порождения Дормамму тысячами бросались на барьеры и гибли, гибли, гибли, а вселенная сторицей платила за это своей защитнице. О, как же давно она не испытывала ничего подобного!

Богиня провела Гунгниром круг против часовой стрелки, оставляя за лезвием тонкую линию света, потом прижалась к древку, крепко удерживая его, согнув свободную руку над головой.

— DEATH... — прошелестел её голос, когда она начала медленно возносить копьё над головой.

— REBORN... — тихое, но грохочущее в метафизических сферах заклинание разнеслось в пустоте, игнорируя законы первичной сферы бытия.

— REVOLUTION. — И под бессмысленный гул слов активации, привязанных в её сознании к метамагическому действу памятью Хотару Томоэ, Гунгнир опустился.

На месте пяти куполов в небеса, пораженные хворью мира, взметнулись сияющие столбы силы, за доли секунды стерев из существования миллионы тварей Тёмного Измерения. В шестом же... навстречу удару смерти вознеслась мощь, противная всему, что было естественно этой вселенной. Реальность заскрежетала, когда на пути фиолетового света встало тёмно-серое марево, переполненное противоестественными энергиями. А по морозному воздуху Ётунхейма разнёсся яростный рык, в ответ на который твари по всей планете бросили свои цели и понеслись к его источнику.

Кали подняла своё копьё и, не глядя, мягко провела рукой по древку, стряхивая частицы золотой шелухи. Древний артефакт всё больше принимал свою новую хозяйку, постепенно меняясь под напором её силы.

— Попался, — нежно прошептала она, неотрывно наблюдая за противостоянием сил, разыгравшимся перед её глазами.

Богиня опустила Гунгнир остриём вниз и крутанулась на месте, вычерчивая идеальный круг фиолетового огня. Как только пылающая линия замкнулась, она потемнела, затвердев в обруч мертвящий стали, который тут же породил множество острых побегов, заполнявших внутреннее пространство обруча и быстро прорастая вовне. Спустя мгновение, Кали больше не висела в пустоте, но стояла на широкой платформе, сплетённой из множества острейших клинков.

Лёгким движением развернув копьё, она ударила тупым концом древка по поверхности, пропустив через оружие волну силы. От полученной энергии платформа вздыбилась целым лесом клинков, немедленно скрыв свою создательницу за толстой стеной острейших лезвий.

Лес клинков продолжал расти и сплетаться, пока не превратился в двухсотметровый чёрный кокон из сплетённой стали.

Мгновением позже он сорвался с места и устремился вниз, разрывая шипами атмосферу.

Богиня Смерти нисходила на ледяной мир, оставляя за собой след яркого пламени.

Глава 8: Открытия и приоритеты

Маленький бифрёст вытряхнул Локи из себя аккурат в трон с высокой спинкой. От жесткой посадки бог обмана громко клацнул зубами. Стоило его рукам удариться о подлокотники, как запястья оказались плотно обёрнуты золотистым металлом, следом та же судьба постигла ноги и грудь.

— Оуч, а можно поосторожнее? — раздраженно поинтересовался он, старательно игнорируя то, что его связали. Снова. — Да я на Сакаар мягче приземлялся!

— Ба, не будь неженкой, пацан, — ответил ему голос Мимира откуда-то из-за спины.

Локи попытался обернуться сначала вправо, потом влево, но путы помешали, из-за чего увидеть собеседника ему так и не удалось, и, что самое паршивое, он его совершенно не чувствовал (это попрание его профессиональной гордости раздражало даже больше, чем панибратское поведение лысого наглеца).

— Кстати говоря, как там поживает этот древний пройдоха Эн Дви? — продолжил сестринский подручный. — Несколько тыщ лет его не видел.

— Кто? — спросил Локи, отмечая про себя, что в этот раз оковы оказались на удивление крепкими. Поразительно, как часто самозваные пленители забывают, насколько сильны асы (или в его случае ётуны), даже за валькирией был такой грешок, хотя в её случае, вероятно, всему виной многовековое пьянство. Конечно, он обычно предпочитал не вырываться силой, но если такая возможность есть, о ней стоило знать.

Жаль — в этот раз противники оказались предусмотрительными.

— Ну, ты ж на Сакааре был, значит, должен был познакомиться с тамошним заправилой, — пояснил Мимир. — Эн Дви давно на той помойке обретается.

— Не знаю никакого Эндви. Сакааром правит Грандмастер, — раздраженно отрезал Локи. — И, может, уже покажешься? Мне надоело разговаривать с пустотой.

Трон под Локи начал плавно разворачиваться вокруг своей оси. Спустя мгновение в поле зрения оказалось то, что заставило его растерянно моргнуть, потом тряхнуть головой и моргнуть ещё раз.

— Пф, так это Эн Дви и есть. Любит, стервец, претенциозные прозвища, — сообщила Локи отрубленная голова, гордо возлежавшая на парящем блюде. — Чего застыл, пацан? — спустя пару мгновений тишины спросил Мимир, нахмурив кустистые брови.

Локи моргнул в третий раз.

— Ладно, это что-то новенькое, — наконец сказал он. — Повстречать говорящую голову я точно не ожидал.

— Эх, мельчает Асгард, мельчает. В былые времена такая мелочь и пятилетку бы не смутила, — бородатый обрубок удручённо покачнулся на своём блюде. — Так, что там на Сакааре? — напомнил он о своём вопросе.

— А? Да всё нормально. Мусор валится, бои идут. Правда недавно случилась небольшая революция, но и всё, — рассеяно ответил Локи, мысленно прикидывая, каким образом можно удержать жизнь и душу в одной только голове. Выходило не так уж много вариантов, причём один другого жутче. По отдельности-то это не так уж сложно (первое способны повторить даже мидгардцы, несмотря на свою относительную примитивность по сравнению с соседями), а вот вместе...

— Хе-хе-хе, приятно, когда кое-что не меняется. Старик Эн Дви всегда любил по случаю развлечься революцией, — хмыкнул Мимир. — Ну, поболтали и будет. Готовься, парень. Сейчас начнём.

— Может, для начала освободишь меня? — рискнул спросить Локи, впрочем, ни на что особо не рассчитывая. — В этих оковах не очень-то удобно, а бежать мне всё равно некуда.

Его собеседник только фыркнул.

— Тоже мне, нашел "оковы", — передразнил его Мимир. — Это просто чтобы в бою не трясло.

— Да неужели? — скептически сказал Локи. — Тряска? На таком-то судне? Сдаётся мне, на борту я не почувствую даже взрыва звезды.

— Соображаешь, — довольно кивнул обрубок. — Длань — девочка что надо, это да. Для неё пройти по внешнему ободу горизонта событий сверхмассивной чёрной дыры плёвое дело. Вот только кто говорил о том, что будет трясти её?

Локи насторожился.

— О чём это ты? — с лёгким интересом спросил он, старательно скрывая своё беспокойство.

— Мы с тобой должны как можно сильнее усложнить этому ублюдку Дормамму передачу энергии Тёмного Измерения в нашу реальность, и для этого потребуется целая уйма силы, — пояснил Мимир. — Как видишь, у меня довольно большая недостача запчастей, — усмехнулся обрубок, — поэтому я просто не смогу выдать хоть сколько-нибудь пристойную мощность, так что основным источником предстоит поработать тебе. Вот только... — он окинул Локи пронзительным взглядом, — не знаю, как ты дожил до своих лет, не овладев силой, но привычки к такому делу у тебя явно никакой, поэтому ощущения будут воистину незабываемыми. И кстати!..

Мимир отвёл глаза. У Локи создалось чёткое ощущение, что если бы у того были руки, то он бы сейчас щёлкнул пальцами.

Пару мгновений спустя в воздухе рядом с обрубком возникла небольшая деревянная палочка толщиной с большой палец руки.

— Пусть повисит пока рядом, — сказал он, взглядом отправив деревяшку в полёт к Локи. — Когда пойдёт самое веселье, дам тебе это закусить, чтобы от боли зубы не искрошить. Средство древнейшее, но лучше до сих пор никто ничего не придумал.

Локи с сомнением уставился на это "древнейшее средство".

"Магии не чувствую... Правда, что ли, простая деревяшка? И в щепу под зубами аса (или ётуна) не превратится? Должно быть, редкая порода, из далёкого мира... — подумав об этом пару мгновений, он покачал головой. — Какая же чушь в мысли лезет! Один раз почти нормально пообщался с дражайшей сестрицей, и вот тебе на. Как бы такими темпами совсем не свихнуться"

— А просто блокировать боль никак нельзя? — произнёс Локи, стараясь вернуться в конструктивное русло. Он слабо представлял, каким способом и что именно собрался извлекать из него этот обрубок, но... Происходящее нравилось ему всё меньше и меньше.

— Нельзя, — назидательно произнёс Мимир. — Телесная оболочка в этом деле всего лишь якорь — важный, и тот, что должен быть достаточно целым, если ты хочешь сотворить со своей силой что-то стоящее, но только якорь — основная же нагрузка падёт на астральную тень, являющуюся мостом к твоей истинной душе и истоку божественности. Защищать плоть смысла нет, поскольку ей достанутся только фантомные ощущения, воздействие же на тень с той же целью, скорее, сделает хуже, чем поможет.

Мимир нахмурил лоб.

— Вообще говоря, твоя ситуация кажется мне сущей дикостью. Да у любого молодого бога к каким-то ста годам уже не должно быть таких проблем! Астральные тени быстро наращивают проводимость. Ты же, видать, вообще едва вспоминал о... — Мимир умолк и посмотрел куда-то в сторону. — Ладно, что-то мы заболтались. Дормаммские нечистоты сами собой никуда не исчезнут. Пора за работу! — Он снова глянул на Локи. — Ты только продержись и в следующий раз будет куда легче. Наверстывать всё равно надо, а то как же ты свои обязанности выполнять будешь? Да и в любом случае ты от этого не помрёшь. — Он чуть подумал и добавил: — Если, конечно, Длань не разнесут и эта плесень тебя не схарчит. Тогда точно не поздоровится. — Обрубок весело ухмыльнулся. — Хороший повод стараться лучше, как думаешь?

Локи подавил судорожный вздох, едва понимая, что несёт этот тип (истинная душа? А что есть ложная? И что это за "обязанности" такие, во имя Древа?!), но ближайшее будущее обрубок донёс весьма доходчиво, так что особого выбора у него не было.

Впрочем, даже появись сейчас возможность сбежать, Локи бы ею не воспользовался. Просто не смог себя заставить. Что-то случилось с ним, когда он увидел те отвратительные разрывы в ткани реальности. Он жаждал уничтожить это уродство и готов был сделать ради этого всё что угодно. Это не должно существовать, и он — бог обмана — позаботится, чтобы так и случилось!

Навязчивая идея была столь сильна и очевидна, что Локи почти уверился — кто-то умудрился проскользнуть мимо ментальных бастионов, которые он непрерывно строил в своём сознании со времён его неприятного знакомства с Камнем Разума (проклятая побрякушка залезала в мозги не только тех, на кого её нацелили, но и самому Локи. В ретроспективе это казалось до омерзения очевидным. А ведь прежде, чем подземные казематы дворца дали ему время всё хорошенько обдумать, он этого совершенно не замечал!). Вот только успел убедиться, что эта неожиданная мания каким-то образом родилась из самых глубин его собственного "я" и всё, что он знал о менталистике, говорило — что-то чуждое там появиться просто не может. Даже приснопамятный слиток, заключённый в жезл, действовал через уже существующие стремления, усиливая и осторожно подправляя то тут, то там, доводя до абсурда. В умелых руках Камень мог полностью исказить любой разум, но напрямую в сердцевину невозможно залезть даже с ним... по крайней мере, если владелец не стремится превратить цель в пускающий слюни овощ.

Нет, это не атака, сомнений быть не может. Значит, и сопротивляться этому не нужно. Когда с вторжением будет покончено, он сможет подумать обо всем этом спокойно и обстоятельно. Возможно, даже обратиться за советом к Кали. Если уж сестра не стремится его убить, то нужно пользоваться этой нежданной благосклонностью. Локи почему-то не сомневался — она знает, что с ним, и, похоже, этот её обрубленный миньон тоже.

— Просто отлично, и что я должен делать?

— Хороший настрой! — одобрительно воскликнул Мимир. — Похоже, вы тут ещё не совсем раскисли! Признаться, после прочтения о том, как малекитовы недобитки в наглую заперлись прямо во дворец, я в этом сильно сомневался.

Локи с трудом подавил вспышку злобы. Воспоминания о <b>тех</b> событиях сейчас было последним, что ему нужно.

— Может, уже приступим? — почти прорычал он.

Во взгляде головы мелькнуло понимание и... сочувствие? Ну уж этого-то ему и даром не надо!

— Что ж, ладно, — покладисто согласился Мимир, не став развивать тему. За это Локи мысленно добавил в чан скепсиса и подозрений каплю уважения. Заслужил. — В таком случае сперва соедини свой разум с Дланью. К счастью, эту технологию за время моего отсутствия забыть не успели. — И много тише буркнул себе под нос: — В отличие от личных щитов, живой брони и прочего, прочего, прочего. Как ещё до пещер не докатились, оглоеды?

Мудро решив игнорировать последнюю часть, Локи, насколько позволяли путы, удобней устроился на троне, глубоко вздохнул и потянулся разумом вовне, нащупывая контуры ментально-соматического единения. Этот способ управления техникой был ему хорошо знаком. В Асгарде подобного, как правило, избегали, так как считалось, что это мешает наработке собственных навыков, а выгода от слияния в сравнении с просто обученным асом не так велика, чтобы полагаться на нечто подобное. Тем не менее, механизмов, использующих этот способ управления в качестве вспомогательного в царстве хватало.

Обнаружив искомое, Локи немедля погрузился в поток информации и оказался буквально погребён в ней. Слияние с этим кораблём совершенно отличалось от всего, что он испытывал прежде. Могучее, чуждое сознание вальяжно ворочало десятками тысяч мыслительных процессов, делящихся на миллионы меньших, что в совокупности составляли это величественное существо, которое он по недомыслию считал "кораблём".