Чертенок 24

Уже у входа в одну из модных лавок он услышал в спину в принципе ожидаемое:

— О, смотрите-ка, ангелочек полетел! Их что, сюда пускать на экскурсии стали?

Две Дюжины обернулся и беззлобно усмехнулся:

— О, здорово, голодрань!

Нужный эффект был моментально достигнут — огрызнись он сейчас, это вызвало бы хорошую свару. А услышать "голодрань" от раздетого черта с заляпанным мешком... его несостоявшиеся собеседники просто остолбенели. Что там куратор говорил на счет умения посмеяться над несоответствием бытия и сознания? Им до этого явно далеко. Чертенок, не обращая больше внимания на компанию, вошел в лавку, где к нему тут же метнулся старый демон.

Вообще-то в такие лавки кому попало вход был заказан. Хочешь поглазеть — глазей снаружи. Собственно, этим и занимались тут его бывшие однокашники — в период практической сессии у них выпадало достаточно свободного времени, чтобы погулять по городу и поглазеть на витрины, мечтая о том, на что будут спущены их первые заработки. Для таких витрин, правда, даже первых заработков было маловато, но это все же были не запредельные салоны для элиты.

Формальная принадлежность к тому или иному учебному заведению интересовала хозяина лавки в последнюю очередь, а в первую его интересовала платежеспособность клиента. Получив от чертенка подтверждение оной, старый демон расплылся в благожелательной улыбке и с поклоном предложил посетителю проследовать внутрь, что не укрылось от взглядов застывших по ту сторону витрины.

Две Дюжины неспешно прошел вдоль рядов полок и манекенов, на которых соседствовали стилизованные драконьи крылья, расшитые мантии и высокие плащи. Тут умели понимать разность вкусов. Не отступая от устоявшихся принципов, чертенок выбрал себе кожаную курточку со множеством карманов под цвет шерстки и такие же брюки. Немного подумал, и решил шикануть — на ноги он купил себе туфли из кожи виверны. Он как раз мечтал о таких, прогуливаясь когда-то вдоль этих витрин в перерывах между практикумами.

Покупка была довольно дорогостоящей — виверны со своей кожей просто так не расстаются, так что с заменой мешка придется повременить. С другой стороны, теперь это все смотрится особенно сбивающе с толку. Почему бы, собственно, и нет?

Расплатившись, и покидая лавку, он поинтересовался у компании:

— Ну что, отстрелялись уже?

Не нуждаясь в ответе, он щелчком подозвал к себе извозчика — здорового черного жука с прикрепленной сзади хрупкой двухколесной каретой, уселся на место, и, отъезжая, помахал из окошка рукой несостоявшимся хохмачам.

Следующий вопрос был, а куда, собственно, ему ехать? Найти себе пристанище он может много где, но нужно ли ему то множество вопросов, которое будет возникать каждый раз при его появлении в общественном месте? Пожалуй, что не нужно. Это только в первые разы весело, а потом начнет довольно сильно утомлять.

К тому же множество вопросов явно вредит конспирации, которую ему хоть и ни разу не предписывали соблюдать... Но при этом трудно придумать более простой и надежной проверки на сообразительность, не так ли? Пока его поведение очень даже шло конспирации на пользу, просто потому что именно так должен поступить любой уважающий себя черт, попавший в опалу и нашедший каким-то образом из нее выход. А вот дальше — собственно, о способах и местоположении оного выхода, распространяться как раз и не следовало. Так что настало самое время как-нибудь раствориться в пестрой и глазастой толпе преисподней.

Немного подумав, чертенок велел извозчику двигаться в направлении интерната — пожалуй, единственный район, где его присутствие может восприниматься как должное. Жук-извозчик послушно кивнул и засеменил ножками в нужную сторону.

Оказавшись на знакомом перекрестке, чертенок покосился в сторону обветшалых колонн и белого пятна между ними. Аккурат под строительными лесами. Да, вот что значит потерять бдительность. Попасться в ловушку беса, это ж надо же... ладно, с этим разберемся потом, а сейчас...

Чертенок повернулся к зданию интерната спиной и осмотрел два дома, выходивших фасадами на их "т-образный" перекресток. Прямо скажем, ничего выдающегося. Трех— и четырехэтажные строения в стиле демоно-классицизм. Состояние довольно схоже с состоянием интерната — покосившиеся колонны, облупленная штукатурка... заколоченных окон в интернате, правда, не наблюдалось, но... Может быть, это все и к лучшему? Заколоченные окна на перенаселенность точно не указывают, как и на запредельные цены для жилья в этом районе. Что же до беспокойных соседей... Чертенку почему-то казалось, что они тут будут тихими. Очень тихими.

Найти домоуправляющего проблемы не составило — им оказался большой летучий мышь, висевший под потолком маленькой задымленной комнатки. Видеть курившего вниз головой летучего мыша чертенку довелось впервые, а вот стол стул и бумаги были тут самыми обыкновенными. Мышь совершенно не удивился желанию чертенка поселиться в одной из пустующих квартир. Наскоро осмотрев варианты и обговорив условия, чертенок выбрал небольшую двухкомнатную квартирку на втором этаже, окна которой как раз выходили на интернат. Состояние квартирки показалось чертенку довольно неплохим, особенно по сравнению с состоянием фасадов, и только заканчивая детальный осмотр новой жилплощади, чертенок обнаружил на журнальном столике в гостиной небольшую, чуть запыленную записку: "Как устроишься и приведешь себя в порядок — дуй ко мне. К."

Чертенок зажмурился и досчитал до десяти. Приоткрыл один взгляд — записка была тут. Более того, она явно лежала тут уже какое-то время, а не появилась с его приходом. Полдня, если судить по количеству пыли в воздухе, и на столе. Как раз столько, сколько он ходил по магазинам и выбирал жилплощадь.

— А как же два дня? — жалостливо вздохнул Две Дюжины, ни к кому, собственно, не обращаясь. В том, что записка адресована именно ему, чертенок даже не подумал усомниться — не с его, как говорится, чертовым счастьем!

— Пора отрабатывать туфли! — Вздохнул он, но все же принял перед выходом ванну. Остатки побелки и, как ни странно, сладкой ваты, следовало с себя наконец-то смыть!

К немалому удивлению чертенка, куратор не спал, развалившись на своем скрипучем стуле. Более того, он был в комнате не один! Перед его столом, сложив руки на груди стоял тощий директор и что-то говорил скрипучим голосом. Кажется, обеспокоенно.

Две Дюжины еще в первый раз отметил схожесть выбранных его начальством образов, а сейчас мог еще раз убедиться в этом воочию. Начальник и подчиненный. Именно так, и никак иначе. То, что образы эти были накинуты достаточно небрежно, роли не играло. По крайней мере здесь, в преисподней. На поверхности? Возможно, это было бы даже забавно — большая клетчатость пиджака, и меньшая, большая квадратность и тяжесть очков, и меньшая, большая горбинка носа... Но вот что-то смеяться не тянуло. Совсем.

Куратор сидел на стуле и слушал. После нескольких мгновений тишины кивнул, а затем перевел взгляд на замершего в дверном проеме аудитории чертенка. Еще раз кивнул, но уже подзывая.

Директор тоже перевел взгляд на вошедшего.

— Ему? Не рановато? — скрипучий голос не скрывал сомнения и раздражения.

— Сойдет. Он быстро схватывает, к тому же я буду присматривать. — Чертенку почему-то совсем не было радостно от этой похвалы. Напротив, хотелось поежиться.

— Ну разве что. — Директор развернулся и вышел из комнаты.

— Садись. — Куратор кивком указал на такой же стул, стоящий по другую сторону стола.

— Нужно аккуратно нейтрализовать одного типа. Хорошо, что так быстро справился тут — дело может затянуться. — Начал он без предисловий.

Чертенок удивился — после такой прелюдии с директорами и срочностью он ожидал по меньшей мере организацию нового Содома и Гоморры... ну, или очистку уже имеющихся аналогов, учитывая его новую специализацию, а тут всего-то какая-то нейтрализация. Странно, конечно — уж чего-чего, а спецов по нейтрализации в преисподней хватает. Любого возьми — уж в этом деле все спецы... Или не все так просто?

Куратор кивнул.

— Да, не все. Какое-либо минимально-серьезное физическое воздействие, даже косвенное, исключено. Исключено так же химическое и биохимическое воздействие, как внешнее, так и внутреннее... иначе подослали бы к нему суккубу, и дело с концом! Как тебе задачка?

— Странная. — Честно ответил чертенок, почесав затылок. — А можно узнать, зачем вообще такие сложности?

— Я бы сказал, что это как раз тот случай, когда лучше выполнить приказ, не особо задумываясь о его причинах. — Усмехнулся куратор. — А если учесть, что это не мои слова... Выводы сделаешь сам?

Чертенок кивнул. — Уж если такие приказы спускают сверху... Это с какого интересно верху отдают приказы этому заведению? То это явно игры самой верхушки, а уж в их мотивы лучше и вправду не вникать.

Куратор снова кивнул.

— В общем, установку ты понял. Координаты цели — вот. — Куратор даже не стал складывать самолетик или еще как упражняться в оригами и играх с воздушными потоками. — То, что можно не спешить, ты уже понял?

— Можно или нужно? — Спросил чертенок напрямик. В таком деле хотелось оперировать более точными инструкциями.

— Лучше. — Опять кивнул куратор. — Лицензию на всякий случай я тебе расширю.

— Но на объекте ее не применять. — Завершил мысль Две Дюжины.

— Да, и, на всякий случай, не на ближайшем окружении. Если сомневаешься — уточни.

— Хорошо! — теперь уже кивнул чертенок. Подобное дозволение — большой шаг вперед. Оно означает, что он уже в системе, и ему поручают реальные дела, и что он уже не очередной кандидат на отсев и распыление.

— Ладно-ладно, будет зазнаваться. За провалы в таких делах распыляют куда тщательнее! — "Воодушевил" его куратор.

— Странно вообще... — Заметил Две Дюжины, уходя. — Вроде бы ангел-хранитель, а тут — нейтрализовать...

— О, можешь не сомневаться, это пойдет ему на пользу! — Куратору явно пришлась по душе последняя ремарка чертенка.

Первым делом чертенок ознакомился с характеристиками субъекта:

"Мужчина, тридцать восемь лет, предприниматель в широком смысле слова. Не женат, общество женщин любит и ценит. Детей нет. Амбициозен, тщеславен, циничен, самолюбив. Сфера деятельности весьма широка — интересуется всем, из чего можно извлечь выгоду. Особо неравнодушен к делам, в которых можно выжать максимум из работников/партнеров. Подобные действия доставляют субъекту наивысшее удовлетворение самореализации. Особых предпочтений к криминалу нет, но грязными методами не брезгует. Диапазон — угрозы, шантаж, насилие, провокации, подкуп, подлог, подстава. Считается уважаемым человеком, столпом общества, в известной степени меценатом. Не скупится на организацию развлечений как для себя, так и для своего окружения, что опять же позволяет удовлетворить самолюбие и чувство собственной важности. Единственный наследник хозяина крупного наркокартеля."

— Широкой души человек у нас тут, как я посмотрю. — Хмыкнул Две Дюжины, читая характеристику. — Матерый, прямо скажем, человечище. Столп общества, образец для подражания, выбившийся в люди... Чудесно! Люблю таких!

Подобного рода субъекты и вправду ценились в преисподней. Спрос на них был всегда, а вот предложения никогда не хватало, так что конкуренция за возможность "обработать" такого субъекта шла нешуточная, и, как правило, заканчивалась выяснением отношений у старших демонов — всех прочих к таким субъектам даже не подпускали. Чертенок был далек от мысли заполучить подобного клиента к себе насовсем, но даже возможность поработать с ним какое-то время стоила немало. А если учесть рекомендацию куратора относительно времени...

"Интересное дело выходит". — Думал чертенок, перемещаясь на поверхность. — "Нейтрализовать подобного типа... Нейтрализовать... Поубавить активности, значит? Свести воздействие в нейтрал... Понятно, зачем это может быть нужно Небесам — этот тип явно много горя посеял... но зачем это нашим? Хотя, учитывая ограничения, лучше и вправду не вникать. Скорее всего он просто элемент более сложной игры. Или не просто. Кстати, про ограничения... К физическим воздействиям ведь следует отнести и визуальные, и акустические. Прямым воздействиям. Или?"

"Или". — Вполне ясно пронеслось в голове. Чертенок хмыкнул — он намеренно не уточнял этот вопрос у куратора в аудитории. Очень уже его интересовало устройство и возможности связи между ним и начальством. Итак, его курируют. Странно, правда? Куратор, тем не менее, снизошел до пояснения:

"Жесткий запрет распространяется на тактильный физический контакт. Проще говоря, чтобы не было соблазна решить вопрос быстро и радикально. А вот дальше — придется импровизировать. Скажем, оглушить акустическим взрывом или свести с ума, транслируя в уши высокочастотный шум тоже нельзя. Или ослепить яркой вспышкой... Одним словом, разрешено воздействие мягкого типа, косвенное, но не больше. Понимаю, что странно, но, думаю, кое-кто решил оставить лазейку на случай, если конечный результат окажется неудовлетворительным".

— Кое-кто, да? — Проворчал Две Дюжины, но тему счел за лучшее закрыть. — Ох уж эти игры... Игрунюшки!

Чертенок задумался. Свести с ума можно не только транслируя в уши высокочастотный шум. Какая-нибудь попсовая песенка для этого тоже неплохо сгодиться, но можно ли считать это нейтрализацией? Скорее уж наоборот — сведенный таким способом с ума человек будет вести себя крайне неадекватно, но однозначно буйно... Не стоит рисковать, одним словом, хотя на будущее стоит отметить.

Две Дюжины решил осмотреться на местности. Субъект проживал в весьма респектабельном, и где-то даже роскошном пригородном особняке. Буйство зелени, много прислуги... И все это для него одного. Предположим. Гараж на четыре авто, конюшня, в которой он не бывает, лужайка для гольфа... Хорошо быть столпом общества! Это вам не запыленная квартирка с заколоченными окнами на окраине преисподней... Ладно, проехали. Где сам субъект?

Субъект в настоящий момент пребывал в такой специальной комнате, где он читал прессу. Да-да, комната предназначалась именно для этого. Небольшая по площади, но с большими окнами, с удобным креслом в центре и небольшим журнальным столиком сбоку. Субъект углубился в чтение газеты и курил сигару. Еще на столике была потемневшая от времени бутылка с коньяком и бокал, форму которого рассчитывали с помощью новейших вычислительных машин. Время от времени в комнату заглядывала служанка с целью убедиться, что уровень жидкости в бокале находится на должном уровне и, при необходимости, до этого самого уровня ее довести.

— Да уж, этого назвать интровертом довольно сложно... — Хмыкнул Две Дюжины, благосклонно открывая дверь перед первой, постучавшейся в его голову идеей согласно заветам великого Сорок Четвертого. — Может, сыграть на этом? Большой дом, много людей... Какая чудесная площадка для взращивания паранойи! Много денег и власти влекут много врагов и завистников. Сыграем в "ужас загородного поместья"?

Чертенок поморщился. Нет. Не ужас. Такие люди на ужас реагируют предельно агрессивно. Но ведь безумие может иметь множество форм, не так ли? Страхом за свою жизнь такого типа особо не возьмешь — слишком горячая кровь. Надо охладить...