Своя сторона

— Ну и как мы найдем эту платформу 9 и 3/4?

— Не знаю. — Встревожено отозвалась Гермиона. — Надо у кого-нибудь спросить.

Я решительно подошел к ним и вежливо сказал:

— Извините, что случайно услышал ваш разговор. Ваша дочь едет в Хогвартс?

— Да. — Ответила мне миссис Грейнджер.

— Я тоже отправляюсь в эту школу и могу проводить вас до нужной платформы. Отец рассказал мне, как туда попасть.

— Большое спасибо за помощь, молодой человек. Как ваше имя?

— Фомальгаут Блэк.

— Очень приятно! — Женщина тепло улыбнулась. — Меня зовут Джейн Грейнджер.

— А я — Гермиона. — Бойко отрапортовала девочка.

Мы положили свои сундуки на тележки, и пошли к выходу на платформы.

— А почему отец не пришел проводить тебя в школу? — Поинтересовалась Гермиона.

— Он не смог прийти. У него эээ... очень важные дела.

— Понятно. — Гермиона тактично замолчала.

Вот и хорошо. Не объяснять же ей, в самом деле, что отца разыскивают все авроры Великобритании! Миновав барьер, мы вышли на платформу с малиновым паровозом заполненную массой людей. Здесь царило обычное оживление: ухали совы, путались под ногами кошки, ученики прощались с родителями. Грейнджеры рассматривали всю эту суету с огромным интересом, а я откровенно скучал. Опасность быть узнанным мне не грозила, потому что Сириус с помощью маскировочных чар скрыл знаменитый шрам и изменил цвет волос, сделав Гарри Поттера непримечательным шатеном. Джейн помогла нам занести тяжелые сундуки в пустое купе в последнем вагоне. Заметив в тамбуре продавщицу волшебных сладостей, я подошел и купил всего понемножку.

— Ладно, дочка. Мне пора на работу. Учись хорошо и не нарушай школьные правила.

— До свидания мама! Я буду писать вам с папой каждый день.

Трогательно попрощавшись с дочерью, миссис Грейнджер ушла. Тогда я достал из кармана волшебную палочку с пером феникса и запер дверь с помощью Коллопортуса.

— Зачем ты это сделал? — Удивленно спросила Гермиона.

— Разумная осторожность не повредит.

— Но почему?

— Я могу полностью доверять тебе?

— Да. — Недоуменно отозвалась девочка.

Сняв с помощью "Фините Инкататем" маскировочные чары, я откинул со лба волосы и спросил:

— Теперь понимаешь? Я — Гарри Поттер.

— Правда?! — восхитилась Гермиона. — Я, конечно же, все про тебя знаю, у меня были книжки для дополнительного чтения, и про тебя есть в "Истории современной магии", и в "Расцвете и падении темных искусств", и в "Великих волшебниках двадцатого века".

— Тогда ты знаешь, как я жил все эти годы?

— Нет. — Покачала головой Гермиона. — А как?

— Я жил у родственников в чулане под лестницей и донашивал старую одежду кузена Дадли, для которого являлся боксерской грушей. Дядя и тетя систематически избивали меня и заставляли делать самую тяжелую работу по дому. Я ничего не знал про магический мир и про то, что являюсь волшебником. Тетя рассказывала, что моя мама была сумасшедшей, а отец — алкоголиком и что они погибли в автокатастрофе. Меня звали не по имени, а "урод" или "ненормальный".

В глазах Гермионы стояли слезы.

— Вот видишь. — Я грустно улыбнулся. — Нельзя узнать самое важное о человеке из книжек.

— Это... это просто ужасно! — Потрясенно прошептала девочка. — Но почему ты позволял обижать себя? Почему никому не пожаловался на своих родственников?

— Я считал, что жаловаться — это признак слабости. А, кроме того, отдали бы меня в детский приют — сильно там лучше было бы?

— Знаешь, я поговорю со своими родителями. Они обязательно помогут. Тебя усыновят какие-нибудь добрые люди, которые не станут так плохо обращаться с ребенком!

— Большое спасибо, Гермиона! Но этого уже не требуется. Недавно меня нашел крестный отец. Сириус Блэк очень хороший. Он произвел обряд усыновления, поэтому теперь меня зовут Фомальгаут Блэк.

— Ты уже знаешь, на каком факультете будешь учиться? — Гермиона поспешила сменить тему. — Надеюсь, меня распределят на Гриффиндор, вроде бы он самый лучший. Но как я полагаю, Когтевран тоже ничего.

— Я очень люблю читать книги, поэтому надеюсь попасть на Когтевран. Гриффиндорцы больше ценят храбрость и могут просто не понять мое стремление к знаниям. В любом случае, все решает Распределяющая Шляпа. — Я равнодушно пожал плечами.

— Да Шляпа! — Глаза девочки восторженно загорелись. — Представляешь, ей тысяча лет...

Мы с Гермионой сидели, ели шоколадных лягушек, орешки Берти Ботс, тыквенное печенье и весело болтали о всевозможных чудесах мира магии. За окном проносились поля, луга и пастбища со стадами коров и овец. Постепенно поезд стал замедлять ход, а затем, дернувшись, резко остановился. Отдаленный грохот сообщил о том, что багаж попадал с полок.

— Мы что, разве уже приехали? Вроде рано еще... — недоуменно произнесла девочка.

Я почувствовал ледяной холод. Все ясно — дементоры! Сириус Блэк сбежал из Азкабана и Дамблдор вновь призвал этих омерзительных монстров для охраны Хогвартса. А точнее для того, чтобы не дать Гарри Поттеру встретится со своим крестным отцом. Вот почему директор на третьем курсе доверил поимку сбежавшего узника дементорам, хотя все прекрасно знали о том, что Сириус не восприимчив к их влиянию? Если Блэк якобы охотился на Гарри Поттера, то не лучше ли было бы приставить ко мне парочку авроров в качестве персональных телохранителей? Но дело в том, что у Дамблдора в то время отсутствовали свои люди среди авроров: Грюм уже находился в отставке, а Кингсли и Тонкс еще не вступили в Орден Феникса. Поэтому нельзя было доверять поимку такого опасного для директора человека аврорам, которые вполне могли выслушать беглеца, вместо того, чтобы просто убить его на месте. То ли дело дементоры, всегда готовые без рассуждений поцеловать, кого прикажут! А то, что при этом могут случайно пострадать школьники — всего лишь допустимая жертва во имя всеобщего блага. Я ощутил бешеную ненависть к этому поганому старику, готовому ради своих интриг подвергать опасности детей, которых по идее должен был защищать. Даже Волдеморт не действовал с таким неприкрытым цинизмом!

Тем временем могильный холод становился все сильнее. Я возвел непроницаемый барьер вокруг своего сознания. Дверь купе открылась и на пороге возникла высокая фигура в плаще с капюшоном на голове. Из-под балахона высовывалась серого цвета рука, покрытая слизью и в струпьях. Из угла купе раздался тихий стон. Я бросил быстрый взгляд — казалось, Гермиона была готова свалиться в обморок. Дементор медленно со свистом втянул в себя воздух, а затем двинулся по направлению к ней. Чудовище привлекали положительные эмоции, которые еще недавно буквально переполняли мисс Грейнджер. Я быстро поднялся с диванчика и встал перед ним, закрывая собой девочку. Страж Азкабана недовольно замер. "Отойди" раздался в моем сознании ледяной голос. "Ты не пройдешь" спокойно ответил я. Конечно, достаточно просто призвать Патронуса и он уйдет. Но первокурсник в принципе не может знать этого заклинания. "Да как ты смеешь вставать на моем пути?". Я почувствовал, как волны отчаяния обрушились на мой щит и, отразившись от него, устремились к находящейся всего в каком-то метре за моей спиной Гермионе. Мое сознание захлестнула волна гнева и ненависти к этому монстру. "Уходи или я тебя уничтожу!" предупредил я в последний раз чудовище и опустил правую ладонь на рукоятку своей волшебной палочки, готовясь мгновенно выхватить ее и испепелить дементора Адским Пламенем. Видимо он понял, что этот странный мальчишка готов умереть на месте, но не пропустить его к такой желанной добыче и медленно отступил. Я внимательно следил, как закрывается за ним дверь нашего купе. И лишь почувствовав, как страж Азкабана удаляется, облегченно выдохнул сквозь крепко стиснутые зубы, медленно опустился на свое место, расслабился и бросил взгляд на Гермиону. Она с ногами забралась на диванчик и, сжавшись в комочек, забилась в самый угол купе. Девочку трясло мелкой дрожью, как загнанного зайчика, а лицо было белее мела. Повинуясь внезапному порыву, я сел поближе и крепко обнял ее, стремясь согреть своим теплом. Она всхлипнула, уткнулась своим носиком мне в плечо и разрыдалась.

— Это было ужасно.... Самые худшие воспоминания.... — Сквозь слезы шептала Гермиона. — Мне показалось, что исчезло все хорошее.... Как будто я никогда больше не смогу радоваться....

Последующие минут десять я был занят тем, что утешал ее, как только мог. Наконец Гермиона успокоилась настолько, чтобы оторвать от моего плеча свое зареванное лицо и спросить:

— Кто это был? — все-таки мисс Грейнджер остается очень любознательной в любой ситуации.

— Дементор. Отец рассказывал, что они охраняют волшебную тюрьму — Азкабан. Вот, съешь шоколад. Это должно помочь. — Я протянул ей одну из оставшихся лягушек.

— Спасибо. — Девочка послушно взяла лакомство.

Постепенно на ее щеках появился румянец, и расспросы продолжились.

— Почему мне показалось, что вся радость навсегда исчезла из мира?

— Дементоры питаются положительными эмоциями людей. Высасывают хорошие воспоминания и заставляют вспоминать самые худшие моменты твоей жизни.

— А почему не видно его лица?

— Они снимают капюшон, только когда собираются совершить поцелуй.

— Поцелуй?

— Да. Так они высасывают из человека душу, которую постигает участь гораздо худшая, чем смерть.

— Но кто позвал дементоров в Хогвартс?

— Очевидно он. — Я взял со стола карточку от последней лягушки и протянул Гермионе.

Девочка машинально перевернула ее и прочитала:

— Альбус Дамблдор. В настоящее время директор школы "Хогвартс". Признанный многими величайшим чародеем современного мира, Дамблдор особенно прославился своей победой над злым волшебником Гриндевальдом в 1945 году, изобретением двенадцати способов использования драконьей крови, а также совместными с Николасом Фламелем работами в области алхимии. Профессор Дамблдор увлекается камерной музыкой и игрой в кегли.

По вагонам эхом разнеслось объявление:

— Через пять минут поезд прибудет на платформу Хогвартс. Пожалуйста, оставьте багаж в купе, его доставят в школу отдельно.

— Надо надеть школьную форму. Давай ты первая. Я выйду.

— Достаточно, если ты просто отвернешься. — Гермиона явно не хотела отпускать меня даже на минуту.

— Хорошо. — Я прилежно уставился в окно.

Примерно через минуту Гермиона закончила переодеваться и сказала, что теперь моя очередь. Я быстро надел черную форменную мантию с серебряными застежками. Так все на месте: Маховик Времени на шее, волшебная палочка из клыка василиска в наручной кобуре, в одном кармане Сквозное Зеркальце, в другом — Карта Мародеров и уменьшенный до размеров сигаретной пачки ларец с различными зельями и ингредиентами. Для полной маскировки не хватало только Мантии-Невидимки, которую я надеялся снова получить в подарок на Рождество. Наглость Дамблдора не знает границ — это же надо подарить вещь, которая и так по праву моя! Кстати, интересно, зачем директор забрал ее у отца? Очевидно, для того, чтобы наверняка осуществить свой дьявольский план. Ведь имея мантию-невидимку, мама вполне могла попытаться спастись со мной от Волдеморта. Или отец мог отсутствовать дома в момент прихода последнего. Вышел бы под мантией на прогулку и избежал смерти.

Мы вышли на небольшую темную платформу. Воздух был холодным от присутствия десятков дементоров в окрестностях школы.

— Первокурсники, сюда! — Послышался знакомый громкий голос. Хагрид буквально нависал над морем детских голов. — Следуйте за мной, первокурсники! Смотрите под ноги!

Поскальзываясь и спотыкаясь на отвесной узкой тропинке, дети спустились на берег большого черного озера. На другом берегу, на фоне звездного неба ярко сиял огнями многочисленных башен и башенок Хогвартс.

— Не больше четырех в одну лодку! — Распоряжался Хагрид.

Я старался держаться в задних рядах первокурсников, а Гермиона испуганно жалась рядом, поэтому в последней лодке оказались только мы вдвоем. Флотилия дружно отчалила от берега и заскользила по гладкой, как зеркало, поверхности озера.

— Как красиво! — Зачарованно прошептала Гермиона.

Я молча кивнул, соглашаясь, и задумался, умно ли поступил, приехав в логово Дамблдора. Как когда-то сказал этот старый паук, каждому однажды придется сделать выбор между тем, что легко и тем, что правильно. Вот только знать бы наверняка, что является правильным в каждом конкретном случае. И только время покажет, не совершил ли я фатальную ошибку, считая, что поступаю правильно.

Достигнув подземного причала, первокурсники выбрались на берег и, следуя за Хагридом, вышли на ровный газон перед Хогвартсом. Постучав в огромные дубовые ворота замка, лесничий передал детей профессору МакГонагалл. Строгая декан Гриффиндора повела первокурсников из холла в маленькую пустую комнату в стороне от центрального зала. В вестибюле я намеренно отстал, затем быстро отступил за угол, достал Маховик Времени и повернул песочные часы один раз. Думаю, часа будет вполне достаточно для осуществления моего замысла. Так, теперь наложить на себя дезиллюминационные чары и заклинание для отвода глаз. Затем достал Карту Мародеров, коснулся ее своей волшебной палочкой и тихо прошептал:

— Торжественно клянусь, что замышляю шалость и только шалость!

На старом листе пергамента появились многочисленные надписи. Отлично! МакГонагалл сидит в башне Гриффиндора, а Распределяющая Шляпа пока находится в кабинете Дамблдора. Как хорошо, что Карта отражает любое существо, наделенное разумом! Я быстро пошел по направлению к кабинету директора, стараясь двигаться максимально тихо, чтобы не потревожить портреты, и периодически сверяясь с Картой, которую прятал под мантией. Мой путь закончился за углом коридора недалеко от каменной горгульи. Теперь надо немного подождать. Ага! МакГонагалл покинула свой кабинет и направляется за Шляпой. Я внимательно следил за перемещением ее точки по карте, попутно отмечая местонахождение других преподавателей Хогвартса. Когда декан Гриффиндора вышла из кабинета Дамблдора с Распределяющей Шляпой в руках, я спрятал карту в карман и бесшумно последовал за ней, держа свою палочку наготове. Коридор, поворот, еще один переход, лестница. Пора. На середине лестницы я запустил в спину профессора Ступефай. Старая ведьма упала и скатилась с лестницы на пол, выпустив Шляпу из рук. Теперь все будет выглядеть так, будто МакГонагалл просто запнулась и упала, потеряв сознание от удара головой об одну из ступеней. Я быстро наложил на старинный артефакт необходимые чары, а затем надел ее на голову и мысленно сказал:

— Слушай меня внимательно....

Присоединившись к будущим однокурсникам, ожидающим церемонию распределения по факультетам в маленькой комнате рядом с Большим Залом, я больше не стремился быть незаметным. Результат не замедлил сказаться — младший представитель семейства рыжих нищих магглолюбцев заметил мой шрам. Даже его мозгов хватило понять, что перед ним стоит сам Гарри Поттер и ухватиться за такой прекрасный шанс. Он быстро подошел ко мне, протянул свою потную ладонь с грязными обкусанными ногтями и с дебильной ухмылкой на рябой роже, которая, по его мнению, должна была означать дружелюбную улыбку, произнес: