— Привет, как добрался? — к нему подошла Петунья, изменившая стиль, став брюнеткой. Новая прическа ее молодила, а одежда немного отличалась от привычных нарядов миссис Дурсль: приталенное бежевое пальто средней длины с красивой массивной брошью, сапоги на высоком каблуке, и платье-футляр черного цвета.
— Привет, нормально, только проголодался. Прекрасно выглядите, тетя, — искренне сделал комплимент Гарри, у которого выработалась привычка всегда, если видит достоинства другого существа, их словесно отмечать, еще в своем мире, когда он активно занимался политикой и дипломатией... Когда не надо было действовать с позиции силы.
— Спасибо, — щеки женщины окрасил легкий румянец. — Я приготовила все твои любимые блюда, как мы и договаривались.
— Отлично, — насчет еды, он сделал маленькую установку первого сентября. Почему бы не побаловать себя? Гарри давно научился получать от таких мелочей удовольствие.
— Как поживает Дадли и дядя Вернон? — расспрашивал маг Петунью, когда они шли к стоянке с автомобилями.
— Дадли самый популярный мальчик в школе, — хвасталась миссис Дурсль. — У него много друзей. А Вернона скоро ждет повышение... — соловьем заливалась женщина, поднятая тема ей доставляла удовольствие. Ее монолог продолжался, пока они не дошли до парковки. Петунья и Гарри сели в автомобиль Вернона, после того как Поттер поздоровался с дядей. Только дверца захлопнулась, мистер Дурсль нажал на педаль газа, и они плавно тронулись в сторону пригорода.
* * *
Первый день, после отбытия учеников, прошел для Трейси сказочно. Вся комната принадлежала только ей. Девочки-слизеринки опрометчиво оставили часть своих мантий и некоторые украшения (а может, им просто уже они не нужны были) в школе, чем Дэвис и воспользовалась. Она наряжалась перед зеркалом и кривлялась, изображая своих обидчиц и прыгая на чужих кроватях, придумывала, какие неприятности она бы с удовольствием им устроила, если бы у нее появилась такая возможность.
На третий день такое времяпровождение приелось. И когда наступила ночь, на четвертый день каникул, с гулко бьющимся сердцем, девочка вышла из пустой гостиной Слизерина. За спиной закрылась дверь, ей было ужасно страшно, но любопытство и желание приключений оказались сильнее.
Замок казался пустынным, будто все живое вымерло. Ступая по каменному полу, звук ее шагов казался до неприличия громким. За каждым поворотом ее воображение рисовало жутких монстров или, еще хуже, казалось, что вот прямо сейчас, в том коридоре, появится кто-то из преподавателей.
Цель ее ночного рейда — Запретная Секция библиотеки. Она была убеждена: там есть знания, которые помогут ей отомстить высокомерным девочкам и Поттеру. Уже на подходе к библиотеке сбылось худшее опасение Дэвис, она услышала шаги и голос профессора Снейпа:
— Нарушители были в Запретной секции? Ничего, они не могли далеко уйти, мы их поймаем.
Вне себя от ужаса, Трейси побежала обратно. Страх придавал ей скорости, и она не заметила, как оказалась на несколько этажей выше. Послышались шаги. Филч приближался — Дэвис забежала в приоткрытую дверь.
Прижавшись к стене, она закрыла глаза, страстно желая оказаться в своей комнате. Звук шагов становился все громче, и, казалось, там за дверью слышат ее сердцебиение, настолько оно было громкое. Трейси даже задержала дыхание, боясь им выдать свое местоположение. Казалось, прошла целая вечность. Постепенно шаги становились все глуше, пока за дверью не наступила тишина.
Девочка сделала вздох, никогда еще воздух не казался ей таким сладким. Трейси чуть-чуть успокоилась и решила оглядеть помещение. Пыльные парты и большое чистое ростовое зеркало в золотой раме, украшенной орнаментом, на двух подставках в виде ног с когтями, резко диссонировали друг с другом. На верхней части рамы было выгравировано: "Еиналежеечяр огеома сеш авон оциле шавеню авыза копя".
То, что она вначале приняла за мешок, зашевелилось и распрямилось. У нее сердце чуть не остановилось, пока страшная фигура не оказалась под светом луны. Перед ней стоял всклоченный, весь в пыли Рон Уизли.
— Мерлин, Уизли, что ты здесь делаешь? — зло, полушепотом спросила Трейси.
— От Филча и Снейпа прячусь, — ответил Рон, не ожидая встретить в пустом классе слизеринку, при таких обстоятельствах.
— Так вот про какого нарушителя говорил Снейп, — осознала Дэвис. — Что тебе в Запретной Секции понадобилось?
— Ваш чудесный Поттер достал, — ответил рыжий и, видя недоумение на ее лице, пояснил. — Думал, может, в Запретной Секции найдутся книги, с помощью которых я смогу поставить на место всеобщего любимчика.
Такой ответ импонировал ей.
— Ну, у нас не все его любят, — заметив скептическую гримасу Уизли, она со злобой, удивившей ее саму, произнесла. — Я его ненавижу.
— Постой, — сообразил Уизли. — Так ты по этим же причинам пыталась пробраться в Запретную Секцию?
— Да, — призналась Трейси.
— Не повезло нам, — с грустью вздохнул Рон. Приятно встретить единомышленника в нелюбви к Поттеру, даже если это девочка и ученица Слизерина.
— Возможно в... — ее речь прервалась — Трейси взглянула в зеркало. Она видела себя в окружении однокурсников, смотрящих на нее с восхищением. Рядом возле нее стояли отец и ее мама, высокая, статная брюнетка с длинными волнистыми волосами и теплыми карими глазами в мантии волшебницы, а в руке у женщины находилась палочка — с конца сыпались красные искры. Трейси казалась копией этой молодой симпатичной особы, только с короткими волосами.
— Ты это видишь? — ошеломленно спросила Дэвис.
Рон повернул голову в сторону зеркала.
— О! — с восторгом произнес Уизли. — Да, вижу. Я... У меня на груди значок — такой же, какой был у Билла, когда он стал лучшим учеником Хогвартса. У меня в руках Кубок победителя соревнования между факультетами и еще Кубок школы по квиддичу. А еще я капитан сборной, представляешь! Как ты думаешь, зеркало показывает будущее?
— Нет, мне оно показывает маму, а она умерла, — грустно ответила Трейси. — И она маггла.
Сказав про маму, она тут же пожалела, ожидая насмешек со стороны рыжего.
— Э-э-э... Ясно. Кажется, у мамы есть двоюродный брат, он из магглов, бухгалтер, но мы о нем никогда не говорим. Как тебе в Слизерине живется с таким родством? — полюбопытствовал Рон.
— Не очень, — честно ответила Дэвис, не ожидавшая понимания от чистокровного волшебника. — Никто со мной не хочет общаться.
— Значит, они идиоты, — попытался утешить Рон.
— Спасибо, — несмело улыбнулась Трейси.
— Давай еще посмотрим в зеркало? — предложил Уизли.
— Давай.
— Жаль, что оно не показывает будущее, — в голосе Рона звучало сожаление.
Почти до самого рассвета дети просидели в пыльном классе, отдавшись во власть магических грез.
* * *
После ночных приключений, при свете дня Уизли и Дэвис встретились в библиотеке, как и договаривались. Скомкано поздоровавшись, они принялись обсуждать учебу, а потом ненавистного Поттера. Через полчаса разговора вся неловкость пропала. Дети с воодушевлением придумывали, как можно подставить Поттера, чтобы того исключили. Даже осознание невыполнимости своих фантазий не мешало им придумывать все новые уловки, пока они так не разошлись, что вынудили мадам Пинс выгнать их из библиотеки.
Перед тем, как разойтись по гостиным своих факультетов, они договорились посетить пустой класс этой ночью и посидеть перед зеркалом. Они понимали, что ничего хорошего от подобных артефактов ждать не стоит, но все же решили, конечно же, последний раз: полюбоваться на воплощение призрачными образами своих самых сокровенных желаний на холодной глади стекла.
Но ночной поход оказался не последним. Опасность быть пойманными, общая тайна на двоих, один недруг, которому можно всегда перемыть косточки и встретить понимание, постепенно сближало таких разных и в чем-то одинаковых детей. В другой жизни они никогда не стали бы друзьями — вражда факультетов являлась непреодолимым препятствием. Но в нынешних реалиях два одиночества нашли друг друга. Невилл — друг Поттера, из-за этого Рон не мог доверить тому свои тайны, и всегда приходилось сдерживать негатив, испытываемый к национальному герою. Что для вспыльчивого рыжего являлось большим испытанием. А с Трейси можно поговорить о чем угодно, встречая только поддержку.
И снова юные волшебники оказались в заброшенной комнате. Но только они устроились поудобней перед зеркалом, как сзади послышался голос:
— Итак, вы снова здесь?
Оба синхронно подскочили с пола.
— Я... Мы вас не видели, сэр, — пробормотал Рон.
— Извините, — выдавила из себя Трейси.
— Итак, вы, как и сотни других до вас, обнаружили источник наслаждения, скрытый в зеркале Еиналеж, — улыбнулся Дамблдор на их слова.
— Так вот как оно называется! — воскликнула Дэвис, и что-то в ее памяти шевельнулось, но она никак не могла вспомнить, где слышала это название.
— Надеюсь, вы знаете, что показывает зеркало? — спросил директор.
— Наши желания? — предположила Трейси.
— Верно, оно показывает нам не больше и не меньше, как наши самые сокровенные, самые отчаянные желания. Однако зеркало не дает нам ни знаний, ни правды. Многие люди, стоя перед зеркалом, ломали свою жизнь. Одни из-за того, что были зачарованы увиденным. Другие сходили с ума от того, что не могли понять, сбудется ли то, что предсказало им зеркало, гарантировано им это будущее или оно просто возможно? — пояснил Дамблдор. Выждав паузу, он строгим тоном продолжил: — Завтра зеркало перенесут в другое помещение, и я прошу вас больше не искать его. Но если вам доведется встретиться с ним вновь, вы будете готовы к этому. Запомните то, что я сейчас вам скажу. Нельзя цепляться за мечты и сны, забывая о настоящем, забывая о своей жизни. А теперь вам пора спать, возвращайтесь в свои гостиные.
Дети, счастливые, что все обошлось, попрощались с директором. Как бы ни хотелось спросить у Дамблдора о том, что он видит в зеркале, ни у кого из них не хватило смелости на это.
==========
Глава 15 ==========
Зимнее солнце лениво пробивалось сквозь темное небо, окрашивая его в красно-оранжевый цвет. Холодный ветер носился по Тисовой улице, коварно дожидаясь редких прохожих, стараясь найти уязвимые места в слоях теплой одежды. Оранжевые лучи дневного светила пробирались сквозь раздвинутые шторы кухонного окна дома номер четыре. Если бы кто-то заглянул туда сейчас, то увидел одиноко сидящего мальчика, неспешно пьющего чай с ничего не выражающим лицом.
Одна из причин прибытия Гарри к магглам на каникулы заключалась в необходимости получения финансовой независимости в этом Мире. Золото в гоблинском банке — хорошо, но маг не хотел зависеть от Магического мира и его валюты. К тому же, он не привык держать все яйца в одной корзине. Брать деньги из "Гринготтса" Гарри не хотел, а также посвящать кого-то из магов или гоблинов в свои финансовые планы. Поэтому после ужина он вчера внимательным образом опросил Вернона, как хорошего дельца, о возможных способах заработать приличные деньги.
Изучив и детально обдумав полученные сведения, Гарри нашел самый реальный способ быстрого обогащения для него — Лондонская фондовая биржа. Для достижения этой цели ему понадобится ментальная магия, зелье Мопсуса, бездомные-подопытные, стартовый капитал и человек, который будет торговать на бирже в его интересах.
Зелье Мопсуса необходимо для предсказания самых прибыльных сделок, но сам Гарри его пить не будет из-за побочных эффектов оного. Знание грядущего всего на день вперед отнимает пятьдесят дней жизни. И если заглядывать в будущее более чем на сутки, то необратимо повреждается мозг. Занимательно: судьбу сильных магов, уровня Дамблдора, может предвидеть подобным способом только маг такой же силы или больше. А для его дела подойдет даже маггл. Он отловит бродягу и с помощью ментальной магии внушит ему одно единственное стремление: знать все о сделках, которые заключат на Бирже за год, уничтожив все остальные желания. Считывать информацию с человека следует во время того, как тот будет под воздействием зелья.
Второй пункт плана — деньги, можно "одолжить" в фирме дяди Вернона. А после того, как пойдет прибыль, вернуть обратно.
Третий пункт — трейдер, уже сложнее. Гарри не знал, где найти нужного человека. Не брать же кого-то с улицы. Нужный человек должен быть вхож в нужные финансовые круги.
С зельем проблемы не будет, оно уже сварено, как и многие другие, во время его ночных вылазок. В начале октября Гарри составил список того, что ему теоретически могло понадобиться, и планомерно занимался в течение последующих месяцев приготовлением зелий. Многие требовали длительной варки, месяц-два. Поттер никогда не забывал укреплять сон своих соседей по комнате перед тем, как отправиться в пустой и заброшенный класс, не желая допускать даже возможности подозрения его в чем-то. Само помещение, ставшее для него подобием лаборатории, пришлось зачаровывать, во избежание незваных гостей. К тому же, это оказалось неплохой практикой подобного рода магии.
Когда солнце полностью поднялось на востоке, план был готов, и его осуществление начнется вечером с поимки человека.
Нужный бездомный нашелся в бедном квартале на улочке Паучий тупик.
* * *
Не совсем трезвый человек, не старше тридцати с густой каштановой бородой, неровной походкой шел в сторону бара. В его кармане лежала пара фунтов, полученных от отзывчивых людей. В момент, когда ему давали деньги, бродяга искренне верил, что потратит их на еду. Но часом ранее его знакомый мексиканец Санчес угостил его пивом. Он не устоял перед соблазном, но кто бы мог отказаться от бесплатной выпивки? Вот и Питер Митчелл не смог.
Раньше Митчелл работал строителем, а дома его ждала жена и сын, рожденный миссис Фани Митчелл в шестнадцать лет. На золото и шелка средств им не хватало, но на хлеб с маслом он всегда мог заработать. Каждую субботу Питер с коллегами по работе встречался в пабе, где они весело проводили время, а воскресенье посвящал своей жене и ребенку.
Жил он хорошо, до одного случая. Питер с женой возвращались со дня рождения сестры Фани, и мужчина был слегка навеселе. На празднике он выпил всего одну бутылку стаута и сел за руль автомобиля. В тот роковой вечер шел дождь. Сидя в теплом салоне автомобиля, супруги весело переговаривались, обсуждая общих знакомых. Они уже подъезжали к дому, и Фани полезла в сумку, чтобы вытащить ключи, но они случайно выпали и приземлились возле педали газа. Питер наклонился и взял их в руку, а когда поднял голову, произошло столкновение с другим автомобилем. Фани умерла на месте, а в ее смерти обвинили Питера. Водитель другого автомобиля подал в суд, и для того, чтобы рассчитаться, Митчеллу пришлось продать дом. Горе он заливал алкоголем, пока его не уволили с работы. Ребенка забрала сестра его покойной жены. И вот уже почти два года, как он живет на улице и нигде не работает.
Каждый день он обещал себе взяться за ум, бросить пить и найти работу, но все откладывалось на завтра. Вот и сейчас Питер сам себе обещал, что выпьет последнюю бутылку пива и завтра больше не прикоснется к алкоголю.
