И придет Он

— Да, я слышал, что в России много лесов и наверняка есть красивые места, — ответил Билл.

Илья молча допивал чай. Ему не понравилось, что жена вскользь упомянула Россию. Ни к чему это... Он размышлял, стоит ли спрашивать про фотографию, но Ольга, словно почувствовав его интерес и в то же время нерешительность, спросила:

— А ваш дедушка, фотографию которого вы вчера нам показывали, жил здесь или приезжал отдыхать?

— Вроде бы жил. Когда моя мать умерла, приезжал на её похороны. А это было в году восьмидесятом... Нет, восемьдесят первом. Как раз тогда приглашал к себе в гости.

— Он, наверное, долгожителем был?

— Да, умер, когда ему было за девяносто.

— А на фотографии рядом с дедушкой тоже ваш родственник? — Илья чуть было не подпрыгнул от столь прямого вопроса Ольги.

— Нет. Кто-то из тех с кем он когда-то работал, наверное. Точно не могу ничего сказать.

— Неужели у вас никогда не было желания узнать подробнее о своём родственнике? Сейчас в Европе очень модно составлять своё генеалогическое древо, интересоваться не то что близкими, но и самыми дальними родственниками. Не так ли, Илюша? — и она повернулась к мужу, как бы спрашивая взглядом: — Давай же, поддержи тему, я, что ли, буду вытягивать из старика то, что тебя интересует?

— Какое дерево?

— Видимо наш английский не очень, — вступил наконец-то в разговор Илья, — моя супруга имела в виду перечень всех состоящих в родстве.

— Ах, это. Не знаю, меня никогда не тянуло интересоваться роднёй. И потом, ей тоже до меня не было никакого дела. Отец умер довольно рано, мать осталась одна. Я к тому времени уже крепко на ноги встал, помогал ей изредка. У отца был еще брат, но они давно переселились на запад, и мы с ними связь не поддерживали. Жены у меня нет, и детей тоже.

— Как так? — невольно вырвалось у Ольги, но она тут же спохватилась и добавила, — Ой, извините, бога ради.

— Ничего, всё нормально. Характер у меня больно угрюмый. Дважды был женат, и обе от меня сбежали. Одна еще в молодости с молодым офицером, а вторая ушла через пять лет, по причине, что детей не было.

— Бывает, — стараясь поддержать Билла подытожил Илья.

— Это точно. А мне одному спокойнее. Никто не попрекнет или скандал не устроит по пустякам. Живу и живу. Природа вокруг — что может быть лучше для человека на старости лет.

— Лес вокруг и прямо как в сказке. И зимой и летом. А уж про воздух и говорить нечего, не то, что в городе, — и Ольга сделала глубокий вздох, как бы показывая, как хорошо дышится.

Билл рассмеялся и неожиданно произнес:

— Сколько лет здесь живу, а даже не удосужился дедовы вещи толком разобрать. Глянул раз, а там всё какое-то старьё. Хотел было сжечь, а потом передумал, так и оставил на чердаке лежать.

— Вот бы взглянуть, я ведь... историк по образованию, — озорно произнесла Ольга. Она сказала это так, что отказать ей было просто невозможно, и подтверждением этому был ответ Билла:

— Да мне что, жалко, что ли? Коли есть охота в этом мусоре копаться, полезайте и посмотрите. Может, как это, генеалогию мою составите, — и, кашляя, снова засмеялся.

Конечно же, на чердак вместо Ольги полез Илья, сказав Биллу, что вначале посмотрит, не слишком ли там грязно. Он поднялся по лестнице и, приоткрыв дверцу, оказался в чердачном помещении. Собственно говоря, это скорее была мансарда. Ровные полы, стены, обитые деревом, по периметру три небольших окна. Если еще отделать потолок, получится отличный второй этаж. Илья осмотрелся. Кругом стояли коробки и разная старая, кое-где поломанная мебель. Света из окна хватало, чтобы всё рассмотреть.

Этажерка с отломанной дверцей, несколько стульев, сервант, непонятно каким образом оказавшийся здесь, если исходить из размеров входного люка. Толстый слой пыли и свисающая кое-где паутина свидетельствовали, что сюда давно никто не заглядывал.

Осторожно, чтобы не перепачкаться, Илья заглянул в сервант. Он был пуст. Открыв первую попавшуюся коробку, он нашел в ней старую одежду. Другая коробка была доверху наполнена поношенной обувью.

От невольно поднятой пыли Илья несколько раз чихнул и, чертыхнувшись, открыл следующую коробку. В ней стопками лежали книги. Обычная беллетристика, словари и справочники по медицине. Осмотр остальных коробок ничего не дал. Никакого намека на то, что сохранились какие-то документы личного характера или фотографии. Илья с сожалением огляделся по сторонам и собрался было спуститься вниз, но, подойдя к ступеням и уже взявшись за кольцо, неожиданно обратил внимание на необычную конструкцию входной дверцы: "Оригинальный фиксатор или петли специальные?" И, с присущей ему научной любознательностью, заглянул за крышку. Любопытство было вознаграждено. Крышка люка упиралась в деревянный ящик наподобие сундука. Илья осмотрел его и, убедившись, что никакого замка нет, открыл.

Сверху лежал блокнот в красивом кожаном переплете. От прикосновения к чужой тайне Илью невольно охватила дрожь. Открыв и перевернув несколько страниц, он понял, что это чей-то дневник. Почерк был неразборчивый, и поэтому понять, о чем речь, было сложно, к тому же Илья не настолько хорошо владел английским языком, чтобы сходу перевести написанное. Он положил блокнот в карман и стал осматривать дальше содержимое ящика. В нем хранилось много документов, вроде бы бухгалтерских, неиспользованные бланки, коробочки с канцелярскими принадлежностями. Еще несколько старых календарей и книг, видимо часто используемых владельцем имущества и потому оказавшихся здесь. Кроме блокнота ничего интересного, что могло бы заинтересовать Илью, не было, поэтому он закрыл ящик и спустился вниз.

— Ну, как? Нашли в этом хламе что-то интересное? — спросил Билл.

— Вы были правы. Ваш дед не оставил после себя ничего, что могло бы рассказать о его предках. Так что помочь в этом вопросе вряд ли получится.

— Вот и я о том же. Только зря перепачкались, — с сочувствием произнес он, глядя на одежду Ильи, — Пойдемте, я отряхну вас.

— Что вы, что вы. Я справлюсь, — произнесла Ольга, забирая у Билла одежную щетку, — давай выйдем, я тебя на улице почищу. Вся спина в паутине. Надо же, — и они вышли на улицу.

— Ну что, твоё любопытство удовлетворено? — спросила Ольга, очищая рукав и спину от прилипшей паутины.

Вроде бы, — как всегда уклончиво и с налетом таинственности ответил Илья. Впрочем, Ольга, хорошо знающая характер мужа, сразу же поняла, что он нашел что-то интересное.

— Мы прогуляемся немного, — крикнул Илья Биллу, который в это время стоял на террасе.

Пройдя по тропе, ведущей в сторону небольшой речки, протекающей в сотне метров от дома, Илья остановился и, достав блокнот, передал жене.

— Что это?

— Не знаю, по-моему, это чей-то дневник. Попробуй, может быть, сможешь прочесть.

Ольга взяла блокнот, открыла его и, перелистав несколько страниц, с интересом погрузилась в чтение какого-то фрагмента.

— Ты прав, это дневник деда Билла. И он действительно был знаком с Николой Теслой. Более того, он работал с ним.

— Работал с Теслой!?

— Да. Правда, не пойму в качестве кого. Общий смысл понятен. Он комментирует какие-то события, имевшие место в период их совместной работы.

Она снова стала перелистывать страницы, иногда что-то заставляло её задержаться, чтобы понять, о чем идет речь.

— Очень интересно. Если я правильно поняла, он помогал Тесле с поставками оборудования, так что их знакомство носило рабочий характер. Но все же в записях есть кое-что интересное. Вот послушай, что он пишет, — и Ольга медленно стала переводить текст:

— Наши деловые отношения заканчиваются, а жаль. Приятно иметь дело с порядочным партнером. А Никола именно такой. Не понятно, почему вдруг свернуты всё работы по проекту, когда, по его заверению, направление весьма перспективное. Мне трудно судить о научной стороне дела, но и того, что довелось увидеть, хватило, чтобы с уверенностью сказать, что Тесла величайший ученый. Возможно, он прав, заявив, что своими открытиями опередил время. И все же непонятно, почему всё брошено? Впрочем, это не в первый раз. Ох уж эти гении, никогда не поймешь, что у них на уме.

Ольга снова перевернула несколько страниц и с возбуждением произнесла:

— Вот еще очень интересная фраза, послушай:

— Сегодня виделся с Теслой, возможно в последний раз. Наши дела практически завершены, к тому же он уезжает по делам в Европу. Как всегда был немногословен. Напоследок посидели, выпили по чашке кофе. Я поблагодарил его за сотрудничество и выразил сожаление, что всё закончилось. Он рассмеялся и как-то мечтательно произнес: "Жаль, что так всё сложилось. Но, как говорится, всё что бог ни делает, всё к лучшему. Мир на пороге войны, грядет передел мира, и та мощь, которая у меня в руках, может осчастливить человечество, и одновременно погубить его. А потому, мой друг, не время заниматься всем этим", — он неожиданно рассмеялся и добавил: "И как же долго ученые мужи будут ломать голову над тайной тунгусского феномена". Я не очень понял смысл последней фразы. Да и вообще, уверен, что в его словах таилась не мания величия, а скорее сожаление о несбывшихся мечтах, которые... — дальше зачеркнуто, и я не разобрала последние два слова, впрочем, это не столь важно.

— Илья, ты понимаешь, о чем он пишет? Если я правильно поняла, то это подтверждение гипотезы, что взрыв Тунгусского метеорита каким-то образом связан с опытами Теслы!

Илья уже не слышал её. В нём с новой, неугасимой силой вспыхнула идея, которая давно, еще на заре его научной карьеры завладела его умом: попытаться понять, в чем смысл гениальных идей Теслы по беспроводной передаче электроэнергии. Теперь он твердо знал, в каком направлении двигаться, но для этого надо было, прежде всего, любым способом уехать из Штатов.

Часть 2

Тайны мироздания

Глава 1

Пироговы решили покинуть своё временное пристанище на следующий день рано утром. Накануне вечером они упаковали немногочисленные вещи в рюкзаки, сложили в сумку продукты, любезно предложенные хозяином дома. И хотя Илья попытался завести разговор относительно платы за кров и пищу, Билл наотрез отказался принять деньги.

Обсуждая с женой план дальнейших действий, Илья твердо заявил, что вряд ли спецслужбы прекратили за ними охоту. А раз так, значит и тактика передвижения в сторону границы и пути её пересечения должны строиться исходя из того, что предприняты все меры для их поимки.

— И ты считаешь, что мы сможем справиться с такой отлаженной машиной, как спецслужбы США? — скептически спросила Ольга.

— Я ничего не считаю. Я просто говорю, что нам противостоит система. Быть может, лучшая в мире система поиска. Если в самом начале нашего побега они молниеносно задействовали вертолет и целый отряд, то, что говорить о том, какие силы они бросили позже. Но другого выхода у нас нет. Понимаешь, нет и всё.

— Я понимаю, но у меня слишком много сомнений. И вообще, мы толком даже не знаем, какие предприняты меры для того чтобы нас задержать.

— Скорее всего, наши фотографии есть во всех полицейских участках. Наверняка особо пристально проверяют автовокзалы и железнодорожные станции, аэропорты. Возможно, под усиленный контроль взяты места, где установлены камеры слежения и службам охраны даны соответствующие инструкции.

— Ты так спокойно об этом говоришь, словно речь идет не о нас, а о ком-то постороннем. Скажи еще, что опросили всех осведомителей, работающих на полицию, и показали им наши фото.

— Не исключено.

— В таком случае, наши шансы равны нулю, или почти равны, и тогда нам лучше найти любой предлог и оставаться у Билла еще какое-то время.

— Нет.

— Что нет? Почему? Я не понимаю твоей логики.

— Логика проста. Завтра он собирается в город, заодно подбросит нас до шоссе. Если мы останемся здесь, то какова вероятность, что в магазине или на бензоколонке, или еще где-то он не сболтнет о двух туристах из Европы, которые живут у него? Информация, которая рано или поздно может попасть сама знаешь куда. Вот тогда нам точно не выбраться отсюда. Нас обложат как диких зверей и второго шанса убежать не будет.

— Возможно, не стану спорить.

— А раз так, то Биллу мы, на всякий случай, дадим ложный след. А сами двинемся вот сюда, — и Илья ткнул пальцем в карту.

— В Кливленд! Мне кажется, ты выбрал не самый удачный вариант.

— Зато в моём варианте есть много плюсов.

— И каких?

— Крупный город. Водным путем самое кратчайшее расстояние уйти в Канаду.

— Не стану тебя переубеждать, но я сильно сомневаюсь в правильности твоего выбора. Сам же только что сказал, что в городе вся полиция наверняка имеет наши фотографии, а значит, мы станем пугалом в огороде.

— Согласен. Но что нам стоит немного изменить свою внешность?

— Внешность!?

— Именно. К примеру, перекрасить волосы или подстричься. Кстати, ты даже не заметила, что все эти дни я не брился, и у меня уже появилась приличная щетина. Если сбрить усы и перекраситься или обриться наголо, я и вовсе буду не похож на самого себя. Как считаешь?

— Я как-то об этом не думала.

— Вот-вот. А я как раз размышлял над этим, и считаю, что систему можно обмануть. Главное, не думать о ней на основе представлений, почерпнутых из американских боевиков.

— У тебя есть какие-то другие представления?

— Никаких.

— Как же всё сложно, — грустно произнесла Ольга.

— Знаю, но иного пути нет, и отступать некуда. И вообще, говорить обо всём можно долго, а завтра рано вставать. Давай-ка ложиться спать.

Как назло с утра зарядил дождь. Мелкий, противный, он еле моросил и был почти незаметным на фоне пасмурного неба. Поеживаясь, Ольга вышла вслед за Ильей на террасу. Билл уже вывел машину из гаража и пошел закрывать ворота. Илья оглянулся и, чтобы как-то поддержать жену, произнес:

— Ничего, говорят, дождик в дорогу, это даже хорошо.

— Будем надеяться, — ответила она и направилась вслед за мужем к машине.

Минут через сорок Билл выехал на шоссе и притормозив, спросил:

— Может, все же передумаете? Дождь всё усиливается. Пока поймаете машину, успеете хорошенько намокнуть.

— Нет, мы уже и так у вас загостились. И потом, у вас ведь рука наверное ноет, а все же решились ехать?

— Керосин на исходе, и кое-какие продукты купить надо. Деваться некуда.

— А у нас отпуск тоже не резиновый, так что спасибо за гостеприимство, но нам пора.

— В таком случае, счастливой дороги.

— И вам того же.

Ольга и Илья вылезли из кабины. Помахав отъезжающему Биллу рукой, дождались, когда его машина исчезнет из виду, и только после этого стали ловить попутку. Долго ждать не пришлось.

Водитель грузовика попался молчаливый. Спросил, куда они направляются, и на ответ, что в Кливленд, пробурчал, чтобы залезали в кабину. Илья переглянулся с женой, словно хотел спросить у неё: "Не понял, он до самого Кливленда нас подвезет, или как?". Но Ольга уже снимала с себя капюшон и радовалась, что наконец-то они снова в сухой и теплой кабине машины, хоть и пропахшей каким-то непонятным запахом.