Опричник I I I

...

Кроме самого производства пушек, озаботились и их дальнейшим использованием, после износа нарезов. Если укоротить ствол, рассверлить его, после чего заново нарезать и хромировать, получится неплохая легкая гаубица калибром в два и три четверти вершка и длиной ствола в восемь калибров. Заряд у нее можно уменьшить с семи фунтов до трех, а вес снаряда, напротив увеличить, для обеспечения мощного фугасного действия. Придется правда это соотношение подбирать экспериментально, чтобы обеспечить дальность около четырёх верст. Все одно на большие расстояния вести огонь пока особой необходимости нет, да и без продуманной системы управления огнем не получится.

Наскоро почитал примерный вес орудия — получилось вместо двадцати пяти пудов всего шестнадцать. С учетом сниженной отдачи лафет так же можно облегчить до пудов на девять, что в сумме дает тридцать два пуда, а вместе с пятипудовым оглобельным передком — тридцать семь, то есть вместо шестерки лошадей можно обойтись четверкой. Если же оставить шесть, то нагрузка падает почти до шести пудов на лошадь и позволяет не отставать от мобильных конных отрядов.

Далее я прикинул, можно ли использовать гаубицу после износа нарезов, переделав ее в мортиру. Доведя в расчетах рассверливание до трех с половиной вершков, а так же укоротив канал ствола до пяти калибров, а зарядную камору примерно на четверть, я получил довольно интересный вариант. Вес ствола снизился до десяти пудов, так что само орудие, на том же лафете, будет весить вместе с передком тридцать один пуд, а дальность по навесной траектории будет чуть более полутора верст, что вполне достаточно для обстрела обороны противника с безопасного расстояния даже с неукрепленной позиции.

Затем начал расчеты "артиллерийской тройки" на базе пушки калибром в два и три четверти вершка, с длиной канала ствола в двадцать калибров. Тут придется использовать уже картузное заряжание и поршневой затвор с обтюратором Банжа, а его еще нужно отработать, но с этим, думаю, Чохов до конца лета управится...

...

Следующие три дня я провел, проверяя все ли готово для погрузки на паровые расшивы для строительства Баскунчакской железной дороги. Четыре паровоза с тендерами и рельсовые сборки необходимые для укладки их до Баскунчака, а так же все что требовалось для двух паровозных депо. Время, когда все зависело от возниц ушло безвозвратно — миллион пудов соли перевезти волами задача недостижимая. Слишком дорого и не имеет смысла, в то время как паровоз, даже небольшой, может везти пятьдесят тысяч пудов соли за раз со скоростью шестнадцать верст в час, то есть делать минимум два рейса в сутки! За двадцать дней это миллион пудов, а за всю навигацию по Волге — больше чем потребляет всё Московское государство!

Теперь можно подмять всю соляную торговлю на Руси, да еще и обеспечить поставки в Европу, по большей части для самого себя, в Тромс, Нарвик и Шетланды, где вполне реально реализовать проект по вылову и засолке сельди. А уж куда эта сельдь пойдет, буду решать я сам...

...

Во вторник у меня наконец-то дошли руки заняться семенами подсолнечника, выращенными из тех, что были привезены мне голландцами на Волго-Ахтубинской пойме. Увы, результаты отжима не особо порадовали: выход масла составил едва лишь пятую часть от исходного веса. В сравнении с льняным или конопляным семенем просто печально, там его выходит ближе половины, причем идет оно бонусом к основному товару — волокнам льна и конопли, которые являются весьма доходным и востребованным товаром.

Видимо придется озадачить нескольких учеников Шарля де Леклюза — пусть займутся долгой и кропотливой селекцией, а пока придется поискать ему временную замену. К сожалению, для некоторых моих целей льняное или конопляное масло не годятся. Слишком быстро полимеризуются! Арахисовое этим, кстати, не страдает, но вот незадача на десятину нужно полтора-два пуда семян, чего у нас и рядом нет, опять же выращивать арахис получится разве что на Кубани и местами под Астраханью.

Можно конечно и севернее, в теплицах, но тогда проще водить оливковое масло из Испании, благо оттуда кроме пробки нам везти особо и нечего. Либо, как вариант, закупать сезамовое масло у персов. Можно заказать и семена кунжута, но выращивать их выйдет ровно там же где и арахис, а кроме Астрахани все эти места пока не подконтрольны России. Да и с Астраханью не все так просто — те же ногайцы пока слабо предсказуемы, да и крымцы вполне способны наведаться. Астрахань им теперь, конечно, не взять, а вот моих работников угнать в полон, могут запросто. Опять же в моей истории и османы туда, помнится, приходили в конце 1560-х, так что стоит ли?

Можно конечно попробовать на самой Волго-Ахтубинской пойме вырастить, даже не с целью товарного получения масла, а с прицелом получения подходящих сортов, не одним же подсолнечником и хлопком моим "селекционерам" заниматься, а то еще заскучают! А чтоб совсем нескучно было, подкину задачку повышенной сложности — попробовать в самой южной части поймы вырастить кофе из тех семян, что у меня остались не обжаренными. Само собой придется подбирать подходящие условия и, скорее всего, использовать теплицы...

...

Иногда так бывает, когда судьба слышит и видит то, что ты хочешь. Во вторник, пятого февраля мне доложили, что прибыл Иван Кожемякин, да не один, а Джоном Ди и Иваном Михайловичем Висковатым и большой свитой. Кроме учеников Большого дьяка Монетного двора, прибыло несколько подьячих Посольского приказа и пара учеников Джона Ди. Но этот "набег" чиновного люда, как мне по секрету шепнул Кожемякин, неспроста — государь Иван Васильевич на днях, так же прибудет на Выксу! А с ним и митрополит, дабы осмотреть строящийся храм...

Порадовало лишь то, что государев "кортеж" не шибко спешит: если прибудет через неделю-две — считай чудо! Ямской гоньбой Иван Васильевич себя и семейство изнурять не станет, не по чину...

...

Вечером большой дьяк Монетного двора, Иван Кожемякин похвастался изобретением своих "химиков". Достав из стеклянной пробирки деревянную палочку с намазкой некой смеси на ее конце, он чиркнул ее о подошву сапога, после чего она вспыхнула и загорелась, разбрасывая искры. Если он собирался меня этим удивить, то глубоко ошибся: про спички во всех вариантах от Шанселя и Уокера, до Сориа, Ирини и Лундстрема я знал!

— Хлорат калия, белый фосфор и клей, скорее всего, камедь?— уточнил я, — А дерево пропитано, поди, воском?

— Как ты угадал? — удивился Кожемякин.

— А что тут угадывать — все как на ладони! Только учти — белый фосфор чертовски ядовит! Его заменить бы на красный фосфор, а для зажигания использовать пластинки с намазкой его же с добавками, да наклеить оные на бока деревянных коробок, обклеенных бумагой. А сверху на них листок с гербом Российским, да с названием фабрики, а снизу, весть о победе при Судбищах или в проливе Зунд — государь продажу оного "в немцы" вельми одобрит!

— А состав-то менять надобно, али нет? Кроме фосфора...

— Оно бы надо, окромя хлората калия, заменить все остальное на двухромовокислый калий и диоксид марганца! — ответил я, — Однако хром пока тратить не резон... Мало его покуда! Но погоди, скоро в Кареле начнем разрабатывать месторождение неподалеку от Шалозера, тогда и поговорим...

— А как красный фосфор получить? — уточнил Иван. — Мне сие неведомо...

— Тут проще простого: клади белый фосфор в стеклянную реторту малую, да заполни ее угарным газом и запаяй, а опосля нагрей. Токмо не забудь, что на воздухе он отмокает, так что головки покрывай воском, как и само дерево!

— Так и сделаю...

— А теперь сказывай, пошто так спешно приехал? — спросил я, — Да не с государем, а ранее...

— Надобно кое-какие детали сделать, да золотом покрыть! — ответил Кожемякин и раскрыв сундучок, принесённый одним из его учеников, вынул чертежи...

— Вон оно что! Нешто подарок государев, тридцатилетие сплошь позолотой решил отделать?

— Кой, что позолотить хочу, тот же двигатель, а кузов чаю поверх позолоты снаружи покрасить лаком особливым, сквозь который оную видно будет, — ответил он и вынул образец, — Вот эдак...

Маленькая пластинка металла, покрытая полупрозрачным зеленым лаком поверх позолоты, смотрелась великолепно, однако у меня возникло нехорошее предчувствие, и я уточнил:

— А не на окиси ли хрома сей лак, с тех образцов, что я тебе давал? Имей в виду, хром для меня пока что дороже золота — мало его, а тут прорва сколь потребуется...

— Жаль, уж больно цвет хорош...

— Попробуй пигмент иного цвета использовать, темно-красный, к примеру. Чаю не хуже будет! Только не киноварь: за нее тебе Везалий голову открутит — решит, что царя отравить хочешь! А хром и на стволы пулеметов и орудий потребен, и на те же гильзы цилиндров с уплотнительными кольцами. Там он не для красоты, а для дела!

...

В пятницу ко мне на прием прорвались каким-то чудом Аймо Лахти и Андрей Грязнов, ученики Андрея Чохова, из числа выкупленных в Выборге у татар детей. В свое время я пообещал Стай, что сделаю для нее винтовальную пищаль калибром в треть вершка, или в четырнадцать и восемь десятых миллиметра, способную бить на четыре-пять сотен саженей и поручил Чохову. Самому ему, увлеченному разработкой пулеметов, это было не шибко интересно, вот он и поручил это своим двум ученикам: Аймо Лахти и Андрею Грязнову, чем оные и были заняты следующие два с половиной года. Впрочем, я выяснил детали, лишь после того, как после визита Лахти вызвал самого Чохова...

Каждый из них разработал свою схему: Аймо Лахти сделал упор на заряжаемую с казны, с помощью вкладной каморы нарезную пищаль, с дальностью в версту и более, Грязнов же предпочёл револьверную схему, в которой пять бронзовых зарядных камор, вставлялись в барабан и позволяли произвести подряд оное количество выстрелов! Конструкция вышла куда тяжелее, но плотность огня она обеспечивала несравнимую! Хоть и эффективное расстояние стрельбы было саженей на двести менее...

В итоге я похвалил обоих и велел им испробовать оные пищали на новом, более мощном шоколадном малодымном порохе, который мы уже начали производить, а сам решил обдумать тактику применения. С дальнобойными однозарядными пищалями все более чем понятно, их целевая ниша — это уничтожение командиров и полководцев противника. Многозарядные же дальнобойные стволы куда как лучше покажут себя при уничтожении расчетов орудий. Так что эффективнее всего на поле боя свести их в единое снайперское отделение: по одному стрелку с каждым видом снайперской пищали, пара заряжающих, вооруженных скорострельной противоштурмовой пищалью и парой револьверов, а так же командира, которого придется обеспечить оптикой для наблюдения за полем боя и корректировки огня.

В планируемой мною, на будущее, структуре стрелкового полка из четырех стрелковых рот, численностью по две сотни стрелков и двух легкоконных эскадронов по сто человек, снайперских отделений потребуется четыре, по одной на роту. Так же к каждой роте желательно придать пулеметный расчет и пару орудийных, вооруженных гаубицами калибром в два и три четверти вершка, что позволит серьезно расширить спектр выполняемых на поле боя задач.

Однако у меня и в мыслях нет предлагать Ивану Васильевичу формировать подобные полки из стрельцов — ничего хорошего из этого не выйдет! Регулярное войско с самого начала надо приучить к дисциплине, требовать которую от стрельцов глупо и наивно. Легкоконные эскадроны я планирую вооружить, кроме револьверов, не только короткими карабинами, но и скорострельными противоштурмовыми пищалями, в облегченном варианте. Учитывая холодное оружие это аж четыре вида, обучение владению которыми займет немало времени, хоть и не так много как этот требуется для владения луком у поместной конницы. Так что времени на торговлишку в лавке, как это принято у стрельцов, точно не будет.

Обкатывать сию идею буду на Волго-Ахтубинской пойме, тем более что мне так и так придется выставлять с этих земель положенный воинский контингент. Для начала хватит и пары полков, тем более что на каждый нужно восемь сотен револьверных винтовок, более чем по две сотни карабинов и скорострельных противоштурмовых пищалей, четыре пулемета и восемь гаубиц. Кроме того, потребуется еще вооружить возниц и кашеваров. Так что более двух полков на данный момент мне точно не потянуть даже по стрелковому вооружению.

Опять же для формирования четырёх легкоконных эскадронов людей у меня едва хватит. Причем исключительно благодаря пришедшим мне на службу ногайцам Исмаила: их как раз около пяти сотен и многие уже освоили "огненный бой", правда, пока что, только с использованием револьверов. Но главная проблема — обеспечение новых полков лошадьми. На каждый полк потребуется более двух с лишним тысяч, и это не считая артиллерии и обоза. Так что тех лошадок, что я ранее закупил у ногайцев, едва хватит.

Табуны же, молодых кобыл и жеребцов, пасущиеся на Волго-Ахтубинской пойме хоть и многочисленны, но большая часть поголовья войдет в возраст через год-два, не ранее. А что касается детей и подростков, купленных Сенькой Заболоцким в прошлом году у голодающих ногайцев, там и вовсе потребуется ждать еще три-четыре года, пока подрастут. Хотя тренировать владению стрелковым оружием можно начинать уже сейчас...

...