— Да, не самая светлая картина.
— Таков наш мир, — вздохнул маг, — я могу лишь надеяться, что под вашим правлением, милорд, у магов действительно появится место, что можно будет назвать домом.
— Тогда, нам всем для этого придётся поработать.
— Я и мои ученики в вашем полном распоряжении, — склонил голову волшебник, — также, я свяжусь с другими Свободными и подтвержу истинность того, что оглашают ваши герольды.
— И каким же образом? — вопрос связи был всё ещё очень болезненным и если эти товарищи смогли нащупать способы коммуникаций на большие расстояния, это будет прекрасно.
— Связные записки, — разбил мои надежды маг. Хотя… минуточку.
— Но разве это не опасно? Что, если они попадут не в те руки?
— Мы немного модифицировали их, Ваше Величество, завязав на кровь того, кто их создает с одной стороны и того, кто принимает — с другой. В том числе и поэтому я пришёл к вам лично. Если бы меня захватили, достаточно было одного мысленного усилия и все Сообщество знало бы о западне. А убей вы меня — и записка сгорит, что тоже стало бы сигналом.
— Хммм, ловко, — действительно ловко, а если добавить к этому невозможность проболтаться от захваченного мага… да, хорошие партизаны у меня по округе сидят. А теперь, видимо, это уже мои партизаны. — Что же, — я поднялся из-за стола, — тогда, прими мои поздравления, мастер Клемет, Старший Чародей Гильдии Магов Ферелдена.
— Благодарю вас, Ваше Величество, — поклонился маг.
— Созывай своих собратьев. Нам предстоит многое сделать. Если потребуется помощь, обратись к Ирвингу и Авернусу… хотя, в любом случае вам стоит поговорить друг с другом.
На этом мы с достопочтенным колдуном и распрощались — принимать «пополнения» и организовывать отряды будут уже подчинённые Логейна и Кристиана, ну и пресловутый Ирвинг, а мне предстояло готовиться к объезду западных границ королевства… ах да, ещё же посольство к гномам… да и с Лелианой нужно решать вопрос, сейчас идеальный момент на выдвижение её на должность «мастера над шептунами», лояльность её вроде бы действительно принадлежит мне, но для окончательного решения мне всё-таки стоит посмотреть на неё более пристально, ну и поговорить, само собой. Вот только все эти далеко идущие планы резко накрылись медным тазом, уйдя в тень, небрежно сметенные новым и неожиданным «нежданчиком».
— Ваше Величество, — в кабинет с поклоном зашёл церемониймейстер, — к вам на аудиенцию прибыл ваш старший брат.
— Мой кто? — не сразу понял я.
— Фергюс Кусланд прибыл во дворец и просит о встрече с вами, — невозмутимо пояснил слуга.
— Проводи его сюда и убедись, что нам не помешают, — спокойно ответил я, в мыслях же крутилось только «*ляяяяяя»…
Слуга удалился, а я даже вошёл в «Боевой режим», чтобы проанализировать новые вводные и понять, что это может нести для меня.
Выходила очень скользкая ситуация, даже более скользкая, чем с приглашением от Логейна. Начнём с политического эффекта и являющегося основой политической силы средневековья — земли. Фергюс — старший брат и первый наследник земель Хайевера. Да, он пропал без вести и войска тейринга признали меня своим полноправным лордом и повелителем, тем не менее, с точки зрения остального дворянства страны, у нас выходит если не захват майората младшим братом, то где-то около. Дело, не то чтобы, немыслимое и ужасное, но для репутации благородного короля, которую я тщательно создаю, способное стать очень нежелательным пятном. И это только одна сторона медали, но есть и вторая. Я стал королём, а это означает, что теперь в моих владениях Королевские Земли, богатейший и жирнейший регион с крупнейшим портом — Денеримом (пусть эрла там назначил Логейн, пользуясь положением регента), лучшими укреплениями и самыми плодородными землями. А Хайевер не является частью Королевских Земель — это отдельный тейринг, чей правовой статус я никак не менял. Пока я был единственным Кусландом, всё было нормально и не вызывало вопросов, но, с появлением Фергюса, по местным понятиям, мне было бы «правильно» передать тейринг Хаейевер ему, будь он даже младшим братом, сестрой или племянницей. И дело не в том, что это было бы благородно, милосердно и добросердечно, хотя эти вещи, безусловно, озвучивались в первую очередь, а элементарно из-за того, что держать в личном владении больше половины страны «слишком жирно будет». Слишком большую силу это даёт в руки монарха. Силу, которая чисто инстинктивно будет очень нервировать всех прочих благородных землевладельцев, даже из самых лояльных. Ибо они, землевладельцы, не умом, так копчиком понимают, что власть у них есть только пока у них есть военная сила, которая, во-первых, должна быть королю нужна, для чего королю своих войск на решение государственных проблем должно не хватать, а во-вторых, должна быть сопоставима с королевской армией, а в идеале — больше её. Если же король способен решить все проблемы сам, в частности собирать и содержать армию способную решать все проблемы государства, и, не дай бог, ещё и накостылять всем остальным благородиям вместе взятым, картина внутренней политической жизни резко меняется. И меняется она в сторону далёкую от желаний аристократии.
Пока тема того, что в моих личных руках, без всяких условностей, оказалась самая богатая и населённая часть страны, успешно игнорировалась обществом. У общества было потрясение от смерти прошлого короля и гибели заметной части высокопоставленной знати, было бурление от назревающей гражданской войны, был напряг и отходняк от Мора, после чего началась подготовка к защите от Орлея… Короче, общество было слишком занято, чтобы нормально осмыслить изменившуюся ситуацию, да и мои личные войска пока не выглядели пугающими, даже наоборот — численно они были меньше, чем силы Логейна или Эамона. А тот факт, что лет через десять я, с такой экономической базой, спокойно выставлю не две, а тридцать две тысячи профессиональных солдат, да с поддержкой магов и взрослых драконов — это пока мало кто понимал, а из тех, кто понимал, не все осознавали в полной мере. Собственно, по этой причине я и не объявлял, что присоединяю Хаейевер к Королевским Землям, хоть и имел такое право. Не хотел я напоминать благородным нобилям о столь близкой их сердцу теме прямо накануне иностранной интервенции. Опасался за их душевное спокойствие, так сказать. Вот когда бы ещё энная часть владетельных лордиков поубивалась об орлесианцев, тогда — да, тогда можно было бы ещё и не такое провернуть.
Но все планы полетели псу под хвост, ведь с прибытием Фергюса, о моих земельных владениях и их юридическом статусе вспомнят обязательно. Возмущения, как такового, оставшегося дворянства я не опасался — визжать они могут сколько угодно, реально что-то сделать с этим у них всё равно не получится, но головная боль с заговорами, интригами и просто саботажем мне будет обеспечена гарантированно. Я, конечно, мог отдать брату Хайевер и, тем самым, погасить вопрос в зародыше, но, эй! Отдавать такой кусок жаба душит даже без учёта всех тех героических усилий, что я ради него положил. Отдавать же с учётом этих усилий, да ещё сразу после того, как заложил там Школу Магии и наладил её работу, да какому-то хрену с горы, который всю войну где-то баклуши бил… меня собственные войска не поймут. А их мнение, в отличие от мнения всяких баннов и эрлов, для меня имеет значение.
В итоге не сильно понятно, что делать с этим старшим братом, о котором, я, к стыду своему, просто забыл. Помочь ему тихо исчезнуть? Так его уже видела, наверняка, половина дворца, что приводит к варианту «ненужная буча перед началом противостояния с Орлеем», ибо даже самый тупой поймёт, что такое исчезновение случайным никак не будет. Бросить косточку? Какую? Хайевер нельзя. Придворная должность могла бы подойти, но, для сохранения лица, она должна быть по настоящему весомой, а это — риски. А ну как ему придёт в голову жениться на Аноре? Или не ему, а Аноре, а он согласится? Тут и Мак-Тир может начать рыпаться. С другой стороны, можно попробовать использовать его, как точку кристаллизации недовольных, те же церковники, по идее, должны ухватиться за старшего Кусланда всеми руками и ногами. Хммм, а может, я слишком поспешно сужу? Что вообще я знаю о Фергюсе?
Я погрузился в воспоминания Айдана и чем дальше я в них копался, тем больше у меня возникало вопросов. Старший братец моего реципиента был откровенно мутным типом, который непонятно чем занимался при Брайсе. Без шуток: Айдан о жизни брата за пределами некой внутрисемейной активности с общими обедами и тому подобным, ничего толком не знал. Оружием тот хоть и владел, но явно не увлекался так, как младший Кусланд, тренируясь только для галочки. Практики управления землями, когда наследнику выделяют некую часть владений, чтобы тот «набил руку», Фергюс тоже не проходил. Вот с помощью в делах отца было интересней, так как Брайс его регулярно куда-то посылал, но с позиции Айдана это больше походило на работу неприметного гонца, а не наследника. Если суммировать намёки, свидетелем которых стал мой реципиент, можно было предположить, что должность Фергюса при отце представляла из себя то ли начальника разведки, то ли и вовсе особиста. Хотя с этим было довольно мутно, ибо реальность показала, что и разведчик, и особист из него весьма хреновый, что странно для профессионала, которого натаскивают с детства. Отношения с Айданом у них тоже были… ровными. Никаких выдающихся особенностей. Между ними не наблюдалось ни большой любви, ни внятной антипатии, они нормально общались, нормально шутили и подтрунивали друг над другом, но развлекались отдельно и какого-то стремления к братскому плечу не испытывали, впрочем, не испытывали они и желания друг друга удавить, дабы избавиться от конкурента за наследство. Словом, какая-то невнятная серость, а не отношение двух амбициозных и горячих средневековых братьев-аристократов. И вот сейчас этот человек «напросился» на приём ко мне... Ну что же, посмотрим.
Старший Кусланд проследовал в кабинет ещё через десять минут — пока слуга дойдёт, пока вернётся с гостем обратно, но вот срок ожидания истёк и Фергюс вошёл в кабинет. Лицо его чуть осунулось, по сравнению с тем, что было в воспоминаниях, борода подросла, но в остальном — это однозначно был «братец». Всё такой же широкоплечий, мощный… и дико мешающий.
— Фергюс, — я кивнул вошедшему.
— Айдан, — ответил он мне без привычной улыбки на лице. — Ты изменился, — окинув меня оценивающим взглядом, заключил «старший братец». Да и эмоции его мне не понравились. Агрессия, готовность к бою, обида, нервный азарт… Не самые лучшие эмоции для встречи с братом.
— Ну да, седина на всю голову и драконьи глаза, пожалуй, это я ещё легко отделался, с учётом всего произошедшего. А вот ты почти не изменился. И мне интересно, где же ты провёл эти… — я на миг сам удивился, сколько времени уже прошло, — полгода? — разливаю по кубкам вино и указываю на один из сосудов Фергюсу.
— Не только, волосы и глаза. Ты ещё и изрядно подрос и заматерел, да и этот взгляд… я тебя почти не узнал, — покачал он головой, принимая кубок. — Не отравлено? — вроде как с усмешкой произнёс он, но вот в глазах веселья не наблюдалось.
— После того, как тебя видели во дворце целая толпа свидетелей, устраивать тебе отравление было бы крайне глупо с моей стороны, — я ответил ему такой же усмешкой. — И ты не ответил, где пропадал всё это время, — не озвученным осталось «пока мы тут рисковали шкурами, спасая страну».
— Во время той разведывательной миссии под Остагаром, — он всё-таки пригубил вина, — мы нарвались на Порождений Тьмы. Меня ранило, я потерял сознание, а очнулся уже в хижине хасиндов. Они подобрали меня и выхаживали. Как только я более-менее оправился, поспешил домой, но по пути узнал массу интересного… — Фергюс врал. Я не был уверен, в каком именно моменте, тут нужно задавать более конкретные вопросы, но или он оправился куда как ранее, чем через полгода, или… никакой раны и хасиндов не было вообще.
— Вот как... Значит, тебе повезло.
— Да, как и тебе, брат. В отличие от всей нашей семьи, — в словах звучало обвинение.
— Я не мог быть во всех местах одновременно, всё, что мне оставалось — отомстить за них, — прохожу к своему креслу и присаживаюсь, жестом предлагая занять другое гостю.
— Да, ты всегда знал, с какой стороны браться за меч, — кивнул Фергюс, занимая место напротив. — Даже смог в одиночку вырезать всех людей эрла Хоу и его самого… не получив и единой царапины, — слова сочились желчью.
— Ты меня в чём-то обвиняешь? — ни в малости не меняя тембра и громкости голоса, вскидываю правую бровь. Говорить о том, что и на нём следов ран, от которых оправляются по полгода, особо не видать, смысла не было.
— Нет, что ты? Наоборот — я восхищён твоими подвигами. Я о них много чего услышал за последнее время… — примерно таким же тоном я разговаривал с церковницей, которая пришла «вставлять мне фитиль» под Амарантайном. Хороший тон… говорящий.
— Потешишь моё самолюбие? А то со всеми этими делами, — жест в сторону бумаг на столе, — совсем нет времени послушать себе дифирамбы, оставляющие столь сильное впечатление на слушателях.
— Изволь, — Фергюс откинулся на спинку кресла. — Сперва ты, якобы, уничтожил все войска эрла Хоу с ним самим, когда он предательски напал на Хайевер. Пять сотен обученных солдат, уже захвативших мощное укрепление, — в голосе Кусланда был не просто сарказм, там сквозило непрекрытое обвинение в том, что этот слух — ложь. — Потом ты пересёк всю страну в одиночку, чуть ли не за одну неделю, всю дорогу шагая в латах из вулканического золота, без единого оруженосца, коня или телеги. У Остагара присоединился к Серым Стражам и, несмотря на то, что был отправлен сидеть наблюдателем на башне, каким-то образом оказался с войсками и, о чудо, сумел отвести их из битвы, именно тогда, когда королю Кайлану и прочим Серым Стражам трагически не повезло, — выделил он голосом, явно намекая на невезение и своей семьи. — По странному стечению обстоятельств, ровно из той же битвы сумел отступить ещё один командир со своими войсками, которым оказался Логейн Мак-Тир, тут же ставший регентом королевства. И вот, когда вы оба отступаете, по всей стране начинают гулять слухи о том, что в поражении королевской армии и смерти Кайлана виновен Орлей, и уже в Лотеринге ты вешаешь Храмовников, а рядом с тобой появляются малефикары. Совершенно случайно, конечно же, проходившие мимо и пожелавшие помочь Ферелдену. После чего ты берёшь штурмом Башню Круга Магов, присоединяя их к своей армии и вырезав почти всех Храмовников. Но мало этого, в замке Рэдклифа случается нашествие нежити, с которым ты тоже умудряешься справится в считанные дни — и вот уже эрл Эамон поддерживает тебя своими войсками. Только со своей сказкой про Хоу ты просчитался — твои друзья-малефикары за собой не подчистили и, когда к Хайеверу прибыла твоя армия, их встретила толпа оживших мертвецов, точно такая, как в Рэдклифе. Но, тебе везёт! — повышает он голос. — Удивительно, но факт! Никто не обращает внимание на такое совпадение — и вот уже сотни магов обживаются в крепости, занимая комнаты почётных гостей и рыцарей! — Фергюс выдохнул, с превосходством глядя на меня, прежде чем заговорить вновь. — У Амарантайна ты объявляешь церковь Создателя вне закона и вешаешь всех высших сановников клира, открыто грабя церкви и храмы. Рядом с тобой видят подчинённых магией крови драконов, а на Собрании Земель сам генерал Логейн лично выдвигает твою кандидатуру на освободившийся трон. Сначала Хайевер, теперь Ферелден… во всём этом я не понимаю лишь одного, почему он не выдал за тебя Анору? Ведь должен был и он что-то получить с этой… полосы удач и неудач? — последние слова Фергюс цедил сквозь зубы с таким ядом, что я уже начал опасаться, как бы он таки не траванулся...
