— Потому что портал в Небытие, Эффель, строится один лишь раз — во время выпускного испытания, — ответил ему Эмарон. — И воспоминаний об этом одном разе хватает на всю жизнь.

— И на все Ваши фокусы.

— И на фокусы — тоже, да, — подтвердил Эмарон.

— Неужели там так... невыносимо?

— Вы собираетесь присоединиться к Румелу, Эффель?

— Кто знает, — вздохнул бывший Глава.

— Мы победим их, Эффель,— попытался приободрить его Эмарон. — По крайней мере, в этой битве — победим.

— Да, у Вас есть положительный опыт, — не преминул заметить Эффель, и Эмарон понял, что тот нервничает.

— Ваш опыт, Эффель, тоже нельзя считать отрицательным. Вы были первым. и помогли нам всем.

— Вы действительно так думаете?

— Действительно. Забудьте о неудачах. Их еще много впереди. Думайте о настоящем.

— Вы полагаете, их правда будет около шестидесяти?

— Мы видели первое поколение и второе, максимум — третье. Я полагаю, что так и будет. Мы увидим всех, кто остался — четверку первых, нашу гостью, конечно же, и посланницу, и еще нескольких.

— Мы ведь даже не знаем без Румела, была ли посланница первым или третьим поколением, — Эффель поежился, будто от холода. — Мы ничего не знаем.

— Это скоро изменится, — пообещал Эмарон.

* * *

Семейство бургомистра ждало с нетерпением пробуждения Харри. Хильда с дочерьми так и сновали вокруг стола, будто это могло помочь их нетерпению. А потом, к скромной радости Марты и неудовольствию Хильды, к завтраку явился и Ринас. Бывший капитан зачастил ходить к ним за стол, и Хильда не знала, как его отвадить, а отвадить было просто необходимо после того, как его разжаловали до рядового. Не для простых солдат, пусть и магов, растила Хильда своих дочерей. Как-никак, дочери высокопоставленного чиновника заслуживали лучшей судьбы. В то же время младшая будто и не замечала намеков матери и таяла при виде Ринаса, будто он был самим Императором.

— Что Вас сегодня привело к нам в такую рань, капитан? — намеренно назвала его утраченным званием Хильда, чтобы намекнуть, что ему здесь не место.

— Я уже не капитан, госпожа Хильда, как Вам известно, — сдерживась, в который уже раз повторил Ринас. — И нас скоро отправляют на войну, так что я зашел попрощаться.

При этих словах Марта заметно побледнела и начала сползать под стол.

— С кем война? — с завидным безразличием спросила хозяйка дома.

— С раввийцами? — встряла несдержанная Тильда.

— Нет, но это государственная тайна.

Сказать подобное в доме бургомистра, было все равно, что расшевелить гнездо ос. Все три женщины мигом оживились и уставились на гвардейца.

— Мы же вам не чужие, господин Ринас, — елейным голоском запела мать.

— Мы умеем хранить тайны, — заверила Тильда. А Марта лишь с благоговением глядела на своего кумира.

— С ведьмами, — не стал долго упираться Ринас, потому что не хотел, чтобы ему отказали от дома.

— Ах, — потрясенная Тильда рухнула на стул рядом с сестрой. Марта побледнела еще сильнее.

— Что Вы такое говорите, господин Ринас? — возмутилась Хильда. — Какие такие ведьмы? Росказни это все. Нет у нас никаких ведьм, знахарки всякие в селах — да, но какие же они ведьмы?

— Не о тех ведьмах речь, госпожа Хильда, — Ринас с наслаждением сделал глоток отличнейшего артака и впился зубами в свежую булочку. — Речь о транклаутах.

— Что? Об изменницах, пытавшихся устроить переворот? Я учила историю, господин капитан. Но причем это к нам?

На этот раз Ринас даже не стал поправлять хозяйку и лишь прикончил булочку, пока у него была такая возможность. В столовой кормили куда хуже, да и стол был общий.

— Они возвращаются, — возвестил Ринас.

— Разве они не умерли? — осторожно поинтересовалась Хильда.

— Оказалось, что нет. Одно слово — ведьмы.

— И что же теперь? Война? Их так много? — вопросы посыпались со всех сторон.

— Ничего, лорд Эмарон и остальные лорды Семерки о них позаботятся, верно ведь? — высказала предположение Хильда.

— Если сумеют, — Ринас ненавидел Эмарона после своего разжалования, и всякое упоминание о высоком лорде приводило его в дурное расположение духа.

— Что Вы такое говорите, — всплеснула руками Хильда.

— Он на него злится, — усмехнулась проницательная Тильда, и была одарена недобрым взглядом гвардейца.

— Нельзя плохо отзываться о начальстве, господин Ринас, — поучительным тоном изрекла Хильда. — Не то не вернетесь с с войны. — Со стороны Марты тут же раздался тяжелый полу-вздох-полу-всхлип. — Мы. бывает, с господином бургомистром тоже поссоримся, и кричим друг на друга так, что стены дрожат, однако же на людях я во всем ему послушна. И Вам того желаю.

— Вы — мудрая женщина, — не погнушался ввернуть комплимент Ринас. — Мне далеко до Вашего самообладания.

— Тренируйтесь, Ринас, — на полном серьезе восприняла его слова Хильда, а Тильда, видевшая гвардейца насквозь, лишь фыркнула:

— Лучше расскажите нам о сестре Линды. А то что-то ее на свадьбе видно не было, да и других родственников — тоже.

— Тише ты, — шикнула на нее Хильда, но уже было поздно.

— Какой свадьбы? — Ринас даже выпустил из руки очередную булочку.

— Вашего драгоценного лорда и его гостьи, или пленницы — не знаю, как выразиться точнее, — не осталась в долгу Тильда.

— Лорд Эмарон женился? Тайно? — Ринас по очереди посмотрел на всех присутствующих, и лишь Марта скромно потупила глаза, остальные же смотрели победно.

— Да, сегодня ночью, — подтвердила Хильда, не в силах более держаться в стороне.

— Не может быть, — прошептал Ринас.

— Отчего же? — встрепенулась Тильда. — Эта, как я понимаю, никуда бежать не собиралась. Ее даже все устраивало. Даже странно как-то, что свадьба состоялась — не иначе, как лорда совесть заела.

— Совесть? — не понял Ринас.

— Жить в блуде, — порадовала Тильда.

— Тильда! — воскликнула Хильда, но на нее никто не обратил внимания.

— Что за крики с утра? — в халате и домашних тапочках показался бургомистр.

— Лорд Эмарон женился? — Ринас повернулся к хозяину, как к единственному здравомыслящему человеку в этом доме.

— Я же просил, — с досадой произнес бургомистр, садясь за стол.

— Это твоя доченька постаралась, — нажаловалась Хильда.

— Которая? — поинтересовался бургомистр.

— Тильда.

— А что я? Он бы все равно узнал. Тоже мне, тайна, — тут же начала защищаться старшая. — Зато знаешь, что нам сказал господин Ринас? — просияла она, резко меняя тему. — У нас завтра война.

— Какая война? — бургомистр так и не донес чашку с артаком до рта.

— Тильда, — простонала Хильда, в ужасе глядя на Ринаса, но тот не сильно переживал, поскольку не сомневался в подобном исходе.

— Что? — возмутилась та, совершенно не ощущая своей вины. — Ну, правда же? — повернулась она к гвардейцу.

— Правда, — подтвердил Ринас, все еще вращая в голов мысль о женитьбе Эмарона, не в состоянии ее переварить.

— С кем? — бургомистр сделался мрачен и хмур.

— С ведьмами, дорогой, — включилась жена. — С транклаутами.

— Я думал, они вымерли, — заметил бургомистр.

— Я тоже. Но господин Ринас говорит, что нет. И более того, вернулись.

— Ужас какой. А мы тут причем?

— Ну как причем, папа? — не выдержала старшая. — У нас же расквартирован целый гарнизон. А если идет война, гарнизоны участвуют.

— Это так? Все гарнизоны? — встревожился бургомистр.

— Без понятия, я знаю только насчет нашего, — ответил Ринас.

— Не тот уровень информированности, — намекнула на его должность Хильда.

— Но что же лорд Эмарон мне ничего не сказал? — задумался бургомистр.

— Может, ему и вовсе не до того, после свадьбы-то, — заметила Хильда.

Тильда гнусно хихикнула, а Марта молча залилась краской, исподтишка пожирая глазами Ринаса.

— Да что ты такое говоришь. Он — человек серьезный.

— А невеста?

— Что невеста? — не понял бургомистр.

— Которая теперь жена, — не унималась Тильда. — Кто она? Какого рода? Откуда? Ты же регистрировал брак, па.

— Регистрировал, — признал бургомистр. — Она не знает.

— Ничего себе. А родственники? А как же сестра, что приезжала? Вы же ее видели, господин Ринас.

— Госпожа Финна, да, — задумчиво произнес Ринас.

— И? — подтолкнула его Тильда.

— И больше ничего о ней не слышал, — ответил Ринас. — Как в воду канула.

— Мило, — подытожила Тильда.

— Может, тогда и уехала, — миролюбиво предположила Хильда. — А может, увидела — и поняла, что обозналась, бедняжка, и что не ее сестра вовсе.

— Как по мне, так она была вполне уверена. Знатная и немного высокомерная дама, — вспомнил Ринас.

— Молины из Седра, — проговорил бургомистр. — Видная женщина.

— Подумаешь, — не выдержала Хильда.

— Родственники Танатов, так она говорила.

— Танатов? — Тильда сорвалась с места и выскочила из комнаты. Бургомистр лишь проводил ее недоуменным взглядом, а мать не обратила особого внимания на взбалмошную девчонку.

— Видно, родственники так и не нашлись, — рассуждала дальше Хильда. — Вот лорд и решил жениться на девчонке. И бежать ей некуда. Она хоть красивая? — спросила она у мужа.

— Не страшнее лорда, — ответила за отца вернувшаяся Тильда с толстенной книгой в руках.

— Я говорила тебе не брать книги в столовую, — пригрозила ей мать, но дочь явно не слушала, потому что была увлечена чем-то куда более интересным.

— Смотрите, — выдохнула она, раскрывая книгу на нужной странице. — Молины из Седра — они больше не существуют, и никакие это не родственники Танатов, а один из оборвавшихся родов транклаутов! — возвестила она и с победным видом воззрилась на окружающих.

— Не может быть, — Ринас дернул книгу на себя, и уже через несколько секунд убедился в словах Тильды. Затем то же самое проделали остальные члены семейства.

— Черт побери, к нему приходила ведьма! — выругался Ринас, а Хильда по привычке с осуждением глянула на него.

— Если она ведьма, — протянула Тильда, — тогда что, он женился на ведьме? — ее возмущенный взгляд вперился в отца, который казалось тут же сделался ниже и незаметнее.

— Она не демонстрировала никаких... кхм... магических качеств.

— Ну, на свадьбе-то могла и сдержаться, — предположила Тильда и вновь задумалась.

— Да может она и не сестра ей вовсе, — прорвался голос разума матери, — может, так она хотела проникнуть в дом нашего лорда.

— И проникла, — подтвердил Ринас.

— И он от нее избавился, — ахнула Тильда, прозревая. — Избавился тихо и без шума, чтобы не сеять панику.

— А с чего бы ей нападать именно на нашего лорда? — рассуждала вслух Хильда.

— Да с того, что он Глава Семерки, — не выдержал бургомистр.

— Что? — все головы одновременно повернулись к нему.

— Что слышали, — нехотя проворчал он.

— И ты молчал? — завелась Хильда. А Ринас заметно помрачнел, осознав в этот миг, что все его планы обжаловать решение своенравного лорда, канули в Небытие.

— А как же лорд Эффель? — тихо пробормотал гвардеец.

— Временно отстранен, — пояснил бургомистр.

В комнате воцарилась такая тишина, будто они почтили молчанием бедного лорда Эффеля.

— Если он выиграет войну, его утвердят в должности, — обреченно проговорил Ринас.

— Такого жениха упустили, — разочарованно выдохнула Хильда, глядя на своих двух дочерей.

— Да пусть ему, развлекается с этой несчастной, мама, — не смущаясь, выдала Тильда, — кто его знает, что он с ней делает.

— Вот выйдешь замуж — и узнаешь, — рассердилась мать.

— Прекратите трещать, — потребовал глава семейства, и даже гвардеец притих. — Мы сейчас тем более не в праве обсуждать его личную жизнь и решения. Если Император доверил лорду всю страну, то не нам говорить о нем.

— Прибереги свои патриотические речи для выступлений! — вмешалась Хильда.

— Если он уничтожил ведьму, к нам придут остальные, мстить, — очень точно подметила Тильда, и лица окружающих погрустнели, принимая справедливость ее рассуждений.

— Мы готовы их встретить, — заявил Ринас, украдкой поглядывая на зардевшуюся Марту.

— Вы? — рассмеялась Тильда. — Рядовой маг гарнизона? — ужалила она.

— Мы все. призванные защищать и оберегать ваш покой, — высокопарно ответил Ринас, и Марта подарила ему восхищенный взгляд. Тильда же лишь вновь фыркнула.

— Господин Ринас, Вам не нужно на службу? — поморщившись, поинтересовался бургомистр. И гвардеец вынужден был откланяться, хотя уходить ему, очевидно, совершенно не хотелось. Он приблизился к месту, где сидела Марта, немного потоптался на месте, но затем все же осмелился подойти и поцеловать на прощание ее руку.

— Чего он здесь околачивается? — сердито спросил бургомистр, как только двери за Ринасом закрылись. — Завели бы что ли дружбу с новым капитаном.

— Да он как бревно! — не выдержала Тильда, и получила от отца утомленный взгляд.

— Он нисколько не интересуется делами сердечными, — смягчила эффект Хильда.

— Война, — вздохнул бургомистр, — а я только думал, что наконец, хорошо заживем.

— Все эти изменения и маги никогда не бывают к лучшему, — проворчала мать семейства.

— Зачем ему эта замарашка, — вздохнула Хильда. — Подумать только — Глава Семерки...

* * *

— Ты должен быть готов, — проговорил Эфраим, и Эмарон прервал работу, чтобы взглянуть на профессора.

— К чему?

— К проигрышу, — буднично отозвался Эфраим.

— Ты полагаешь, мы проиграем?

— Я полагаю, такая вероятность существует.

— Ты бы не стал сейчас об этом говорить, если бы это была всего лишь вероятность, — Эмарон напряженно посмотрел на профессора.

— Они запросто строят порталы, и это меня удручает, — откликнулся Эфраим и продолжил вплетать в стену новые параметры.

— Чего ты опасаешься? — не сдавался Эмарон.

— Того, что их ловушка окажется куда более магически одаренной, чем наша. Того, что ощутив опасность, они утащат нас за собой в другой мир, где мы окажемся заточенными и беспомощными.

— Ну, не такими уж и беспомощными, — возразил Эмарон. — У вас одна хандра с Эффелем?

— Что? — удивился Эфраим.

— Одна хандра. Он тоже настроен пессимистично.

— А откуда в тебе столько оптимизма, мой холодный мальчик? — спросил профессор.

— У меня нет другого выбора. Сдаться — это признать поражение заранее.

— Эрих, лишь бы тебе не вскружила голову победа над Марной. Старуха могла быть не в себе, и вовсе не такой сильной, как мы полагали.

— Не вскружила, Эфраим, поверь.

— Честно признать, я до последнего сомневался, что тебе удалось уничтожить именно Марну, и только посланница убедила меня в этом. Им не было смысла лгать насчет этого. Но я до сих пор не могу понять: как? Эффель, вовсе не слабый маг, не смог ни распознать, пока не стало поздно, ни победить рядовую ведьму, а ты...

— Везение, — в который уже раз повторил Эмарон.

— Что ж, — вздохнул Эфраим, понимая, что правды не добьется. — Надеюсь, оно не покинет тебя и в ближайшие дни. Готово, — он отряхнул руки, будто его работа и правда была пыльной.