4. Контрабандист Сталина -4

— Рогаткой...м-м. А такие оружие как боло, болас, бумеранг, нунчаки, томагавк, булава тебе знакомы? — уставился я на деда, пытаясь увидеть понимание в глазах. ( Индейцы называли свою модель томагавком, обычно его ассоциируют лишь с метательным топором. Но это не совсем верно — изначально томагавк делался и в виде легкой булавы. И только потом из захваченных у белых поселенцев топоров. — прим. Автора).

— Разве что булава — выжидательное смотрит на меня дед.

— Поучишь моих подчинённых, хоть в общих чертах — достаю и передаю пять советских монет достоинством в один рубль, на которых изображены крестьянин с рабочим. Так случилась, что с ведением продовольственных карточек в СССР в конце прошлого года бумажные деньги в обеспеченном Таганроге принимать отказываются все. Какой-то массовый местный протест против политики СССР. Спасает то, что Миусский полуостров стал закрытой территорией. Ох и достанется мне за это в Москве, я чувствую. Как бы только остальные местные руководители не пострадали.

— Можно — дед погладил бороду.

— А ещё преподавателем в строящееся кадетское училище. Заодно и внук там будет учиться бесплатно остальному. Тебе зарплата и проживание на территории — наглеть, так наглеть. Надо опять поспрашивать в Москве, где застряли Поддубный с Ощепковым. С преподавателями пока туго.

— А тебе-то это зачем? Тоже коммунист-интернационалист?

— Скоро опять разгорится большая война. Никто в стороне, не останется — вдыхаю я. Ну надо же какой "подкованный" дед в политике.

— А ты тоже преподавать будешь? А про названое тобой оружие расскажешь?

— Преподавать не буду. Про оружие расскажу и покажу, как им пользоваться. А там уж сами — тут подходит Сергей не только с патрулем, но и другими охранниками. Договариваемся, что с завтрашнего дня дед Савелий начнёт занятия. Пока все не пройдут предварительную учебу, я даже не сдвинусь с Таганрога. Да и время ещё предостаточно. Корабли разгружаются слишком медленно. Дальше мы с Александром отправляемся отдыхать на "Вольтижёр", который стоит на отдельном причале под усиленной портовой охраной Ковальчука. Причём рядом на якорях стоит ещё и "Одиссей".

Глава 17.

Утром не успел я толком проснуться, дожидаясь завтрака, как появился Москатов.

— Сакис привет. Выручай. Надо срочно твоя помощь — повинуясь моему приглашаемому жесту, мэр садиться на диван.

— Что случилось Пётр Георгиевич? Давайте позавтракаем вместе, и вы всё расскажите — усаживаюсь напротив.

— Вы же привезли детали машин и французов на новый завод "Ростсельмаш" в Ростове-на-Дону. Новому директору Николаю Павловичу для этого выделили усиленный батальон охраны. Худо-бедно их разместили, а вот корить нечем. Весна. Приказали обходиться своими силами. А как он обойдётся? Да и не только в Ростове с продуктами плохо, но и в Мариуполе тоже. Рабочих кормить нечем. Он приехал ко мне с просьбой уговорить Вас продать нашу продукцию и привезти, хоть что-нибудь.

— А это те хапуги из Ростова, кто мне так лихо "одалживал" правительственный вагон? — принимаюсь за бутерброд с сыром с колбасой.

— Нет. Те партийные работники Соколов с Гольманом. А Глебов-Авилов только в прошлом году приехал в Ростов на должность директора, и многое успел сделать.

Интеллигентный, с хорошими манерами Глебов-Авилов производил приятное впечатление. За чашкой кофе, презентованного мной ещё по приезду пяти килограммного мешочка Москатову, в его кабинете мы договорились. Помочь действительно надо, да заодно и свои дела сделать. Я забыл с Франции привезти мастеров по черепице, надо срочно исправлять. Зданий в Таганроге строиться много, а чем их крыть? Хорошо хоть разную глину уже нашли. Надо отвезти и фелюки контрабандистам в Румынию. Плюс дед Савелий охрану погоняет.

В общем, согласовываем, что срочно начнут погрузку три парохода. Их загрузят пиломатериалами, солью, углем. Цинковыми белилами которые стали выпускать в Ростове-на-Дону с 1926 года. Так же немного листового проката с Мариуполя. Два парохода поведу я в Румынию, а Франсуа Фурнье опять пересядет на "Святого Филиппа" и поведёт его в болгарскую Варну. Надеюсь, за 7-8 дней я управлюсь, пока разгружаются остальные пароходы и окончательно формируется состав. Там тоже не всё гладко, особенно с размещением охранного личного состава. Приказал обшить на эти вагоны наполовину листовым железом. Работы уже начались, но на это нужно время.

Хорошо, что я в своё время познакомился с начальником порта Констанца Попеску. Это сильно сократило время для торговли. Попеску забрал оптом мой товар и предложил свой. Кроме необходимой мне пшеницы, кукурузы и растительного масла, навязал мне двадцать бочек цуйки. Цуйка это румынская водка из слив, без добавления чего либо, даже сахара. Все мои торговые партнёры постоянно пытаются и навязывают мне разный алкоголь. Я понимаю, что им это очень выгодно, зато мне не очень. Но приходиться брать.

Со своих запасов я выделил две шубы от Ламановой, не проданных во Франции и красивые серебряные серьги с двухцветным аметрином. Откуда в Торгсине Таганрога появились серьги с камнем из Южной Америки, большой вопрос. Наверное, кто-то из моряков привёз ещё до революции.

Попеску был так рад подаркам, что сам предложил выбрать что-нибудь из имеющегося у него списка. Ну, я и выбрал. Медь. Частично в проволоке, частично в небольших слитках. Я даже и не подозревал, что в Румынии в таких количествах добывается медь, золото, свинец и цинк. Сейчас это всё покупала Европа. С СССР Румыния сейчас серьёзно враждовала из-за территориальных споров, поэтому прямая торговля практически отсутствовала.

За проданные фелюки контрабандистам я прикупил много разного товара. Хорошо пополнил судовые запасы провизии на двух кораблях. Себе и на подарки прикупил разных копчёных фруктов, много сыров, брынзы и той же элитной цуйки в бутылках. Продукты в СССР сейчас самые лучший подарок. Да что там сейчас. Такая ситуация сохранится ещё лет двадцать. Даже в Париже нет такого разнообразия продуктов, к которому я привык в 21 веке. За неполный век люди планеты сделали настоящую революцию в производстве продуктов питания.

Ну и в конце, уж не знаю с какого перепугу, скупил коз на городской ярмарке. Взял ангорских светлых, а в противовес им Анатолийских черных. Это сказалось плохое влияние на меня Цицина.

— Чёрт бы тебя побрал, Николай Васильевич — разглядывал я блеющее стадо на "Огнях Смирны". Но почему-то потом этим козам и козлам в Таганроге обрадовались больше всего.

Ну вот, наконец, все дела на побережье Азовского моря более или менее закончены и огромный по нынешним временам эшелон отправился в Москву. Капитанам, даны чёткие указания, что делать и в какой последовательности.

Пришлось цеплять два паровоза. А я как обычно засел за изучения прессы с того момента, как меня не было. Коммунисты и тут не удержали экономику, и пришлось вводить продовольственные карточки. Особенно плохо приходится старикам и детям. Пенсий сейчас не платят.

Из-за голода народ "встал на колёса". Огромное число мужчин и женщин с котомками и мешками располагались на станциях и куда-то передвигаются. Такое впечатление, что происходит переселение народа. Я лишь порадовался, что усилил и потренировал охрану. Несколько раз ей даже пришлось стрелять. Народ пытался, как доехать с нами, так что-нибудь стащить с нашего эшелона. Боюсь, что дальше положение будет ещё хуже. Придётся не только собак, но и лошадей с собой возить для охранников. Это просто ужасно смотреть на такую картину голодных и обездоленных людей, понимая, что не в силах что-либо изменить.

В Москву мы прибыли и в праздник и в траур. Праздник это первое мая, а траур умер Менжинский. Не помню точную дату смерти, но что-то рановато. Да и точно не первого мая. Как будет выкручиваться из такого положения Сталин и К* я даже не представляю.

— Что же теперь будет — запричитал, чуть ли не плача Михаил Сергеевич.

— Вы же коммунисты... способные преодолевать любые сложности — как он мне надоел. Я просто мечтаю быстрее сдать серебро и больше никогда не видеть этого человека. Всё больше на его кандидатуру, я не соглашусь ни при каких условиях. Мне моё здоровье, которое у меня и так не очень, мне дороже.

Самое смешное началось дальше. Эшелон не помещался на склад Берсона полностью. Вагоны "выглядывали" за ворота. Из-за этого у Аполлинария Федоровича началась истерика. Пришлось выставлять дополнительно охрану с пулемётами и срочно разгружать груз из вагонов в склады.

— Сергей Иванович, дорогой ты мой. Вы уж подтвердите, что так произошло. Мы всё перегрузим аккуратно. Ничего не пропадёт — взмолился колобок, увидев меня вышедшим из вагона.

— Да всё нормально. Разгружаем только малозначимый груз. Главное чтобы замки были надёжные на складах — усмехнулся Берсону. Ох, как же его накрутили на счёт моих грузов. Приятно, чёрт возьми. Значит ценят.

— Дмитрий Степанович. Мне тут дом рядом выделили и машину. Приглашаю, а то будите ютиться непонятно где. Да и с питанием сейчас плохо — отошел к Чекалову и приглашаю к себе директора авиазавода. Да и мне так спокойней будет.

— С удовольствием. А почему Сергей Иванович? — удивился Чекалов.

— Да так вопросов меньше у окружающих. Но лучше на эту тему не распространятся... совсем — пристально посмотрел в глаза директору.

Буквально через пару часов появилась колона с вооруженными красноармейцами в кузовах грузовиков и бронеавтомобилем. В его очертаниях угадывался силуэт БА-27, но были и существенные отличия. Броня была расположена под большим углом, а сам бронеавтомобиль был мощнее. Башня крупнее и пулемет совмещён с пушкой в одной плоскости. Более современная командирская башня и кузов как у "Rolls-Royce" с двумя бойцами. Какая-то странная конструкция БА из нескольких прототипов. Интересно, а какой у него двигатель?

— Привет чертяка. Наконец-то ты прибыл — приобнял меня вылезший из бронеавтомобиля Будённый. — Нравиться? Смотри, какого мы красавца сделали. А ты сомневался.

— А мощность двигателя хватает? На поворотах не перекидывается? — насколько я знаю, с этим у БА-27 были большие проблемы. Заглянул в открытую дверь. Внутри всё так же скромно и тесно. Особо смотреть не на что, а общая надёжность бронеавтомобиля у меня что-то вызывает сомнения. Всё сделано слишком топорно.

— Не-е. Всё пересмотрели и переделали. А двигатель закупили у шведов. Шестьдесят пять лошадок, как-никак — довольно хлопнул по корпусу ладонью Будённый.

Дальше сгрузили привезённые шесть машин из привезённой мной партии американских "Макков" и стали перегружать серебро.

— Сколько привёз? — насел на подошедшего Михаила Сергеевича Будённый.

— Все тридцать шесть тонн. А ещё несколько тонн есть у товарища Сакиса — тут же сдал меня Михаил Сергеевич.

— Разберёмся. Давай поторапливайся. Пока всё не сдашь лично Алексею Ивановичу под роспись не отлучаться. Иди, следи.

— Семён Михайлович ты подпиши, что забрал у меня шесть "Макков" — я тут же сделал запись в общем списке.

— Что мне не веришь? — очень удивился Будённый.

— Почему не верю. Это чтоб не нарушать отчётность — копирую кота Матроскина.

— Мало того что капиталист, так ещё и бюрократ — недовольно поставил подпись Будённый. Взял у меня второй общий экземпляр в кожаной папке с металлической молнией. Специально для этого купил.

— Закончишь, приезжай в гости. Угощу тебя цуйкой и текилой с сыром — улыбаюсь, смотря на смешное хмурое лицо Буденного. Стоило мне уехать и он опять отпустил усы во все стороны.

Его бойцы же таращатся, по-другому и не скажешь, на моих охранников. Их очень интересует общее обмундирование и изумляет количество оружия на каждом бойце. А так же общая настороженность и молчаливость моих бойцов. Наука деда Савелия и путешествие по стране пошли им явно на пользу. Наконец серебро перегрузили, и колона ощетинившись оружием, поехала в Москву.

Дальше я согласовал, что за товар привёз Берсону. Хочешь, не хочешь, а с завскладом нужно дружить. И хорошо дружить. Ему в этот раз ему досталось немало: от французских шмоток, до продуктов и мексиканских специй и алкоголя. Единственное, что ему не дал это разный металл, которого я привёз, не так и мало. Заказал ему хорошей дорогой посуды, разной икры и мёда. Дождался когда закончиться перегрузка части груза в складские здания, отправят лишние платформы с паровозом и закроют ворота склада. После по телефону вызвал своего шофера. Заодно загрузил грузовик со склада для перевозки своих вещей и продуктов в дом.

— Сергей, я смотрю у тебя новая машина? — вызванный мной шофёр приехал на сине-сером автомобиле представительского класса. Ну, вот и хорошо. А то у меня опять деньги "недошли" до личной машины в СССР в Москве.

— А что за модель? — тут же поинтересовался Чекалов.

— Татра 17. Поступило несколько таких красавиц в особый гараж — и Сергей любовно провёл ладонью по корпусу.

— Уважает тебя руководство — покивал головой Чекалов, внимательно рассматривая автомобиль.

— Загружаемся — даю команду. Со мной кроме Александра отправляются ещё четыре моих бойца.

Вот кто действительно рад был меня видеть так это Силантий и его семья. Сильно похудевшие, и всё в той же одежде. Похоже, что денег, которых я оставил в связи с инфляцией и дефицитом продуктов им не хватило. Второй раз, я уже попадаю в такую нехорошую ситуацию. В следующий раз надо оставлять не бумажные деньги, а серебряные у которых курс мало подвержен инфляции. Начинаю понимать, почему власть имущие "вымыли" деньги из драгоценных металлов у населения. А дальше вообще электронные пойдут... и "нарисуй" себе что хочешь.

— Силантий, вы много денег должны? — сначала обошёл комнаты дома, в котором его жена срочно снимала чехлы с мебели, и где был идеальный порядок. Вышел в сад, где был потрясающий вид. Цветут вишни и вот-вот зацветут и яблони.

— Надо оборвать цветы с новых деревьев, займусь этим завтра — дальше я прошёлся с Силантием до дастархана, проверил тандыр. Требуется легкий косметический ремонт. С удовольствием занялся бы и этим сам, но боюсь, что запах краски и лаков отразиться головной болью. Осторожность мне не повредит, я ведь оставил старика Сюя с его соотечественниками в Таганроге, по его просьбе.

— Триста рублей. Зима была холодная, и пришлось дополнительно покупать дрова и уголь, чтобы протапливать дом. А к весне и продукты сильно подорожали. Да и карточки нам не дали.

— Вот же. Держи — достал я бумажник и передал четыре банкноты. Три по сто и одну по пятьдесят. — Бери и не думай. Одежду не покупай, я вам привёз. Остальное как обычно. Мужик что со мной, который Дмитрий Степанович, просто гость и... не больше. На всякий случай присматривай за ним. Что слышно в округе? Кто появился из новых?

Оказывается, новые жильцы появились и не мало. Протянутый сюда и в сельсовет телефон и практически не выключаемый свет в деревни, "оживляют" окрестности. Но нужно попросить Сталина, нет лучше Власика, пусть пришлёт людей и досконально проверит приезжих. Или может пора поменять место жительства? Подумаю. Посмотрим по следующей обстановке. Нет. Согласую список товаров с оплатой и направлю ребят Белоуса. И им тренировка, и мне просить никого не надо.