4. Контрабандист Сталина -4

Контрабандист Сталина — 4.

Глава-1.

Облазил с Васильевым мой переделанный эскадренный миноносец "Ягуар", который назвал "Одиссей". Назвал его так в честь моей сегодняшней жизни, в которой есть только дорога и не видно конца.

В целом я остался доволен. Особенно своей большой каютой с ванной и увеличенной дальностью хода до 4 тысяч миль. Такое большое увеличение дальности плавания произошло за счёт демонтажа всего минного вооружения и пару второстепенных военных ниш. Идём в офис.

— Ну что господин Вильдье, когда вы его уже закончите окончательно? — обрушаюсь к моему куратору от компании "Ателье э шантье дю Авр".

— В этом месяце заканчиваем полностью отделку. Потом месяц испытания и доводки. Плюс разный форс-мажор. Значит... к первому декабря 1928 года будет готов.

— Тогда договоренную сумму перечисляю, а остаток после испытаний.

— Лучше после нового года. А то у нас с налоговой будут проблемы — Вильдье. Пьём кофе, и каждый думает, не забыл ли он что спросить у другого. Потом Вильдье просит удалиться Васильева.

— Господин Манос не могли бы мы с вами договориться о покупки вами наших речных пароходов. Перестройка надстройки за нас счёт.

Нуда. Как сиротливо стояли с моего прошлого приезда эти пять пароходиков, так и стоят на верфи. И никто их покупать не хочет.

— Давайте сделаем бартер. Я вам привезу свои товары, а вы мне на эту сумму отдадите ваши переделанные пароходики.

— Но тогда и переделка за вас счёт. На бартер я могу взять только или продуктами или ресурсами для верфи — Вильдье. Дальше мы обсуждаем, как всё это будет происходить.

На ловца и зверь бежит. На следующий день из Африки в Сен-Назер вернулся Франсуа с почти полным пароходом арахиса.

— Франсуа вот зачем ты его нагреб? Я прошлый раз не знал, что с ним делать — возмущаюсь.

— Не спешите ругаться господин Манос. Идёмте, я вам что-то покажу — приглашает меня капитан в закрытый на большие замки трюм.

— И сколько здесь? — я смотрю на мешки с медными африканскими деньгами "манилла" и "катанга".

— Пять тонн. А кроме того есть золото и серебро, не считая другого дорогого товара. Пройдёмте в мою каюту, там мой отчёт и капитана Орешкова.

— Да-а. Быть тебе капитаном большого нового парохода — усмехаюсь. Очень хорошо.

— Тут ещё поступило одно предложение от иудейской общины. Вы же и дальше собираетесь перевозить туда русских? — после моего беглого просмотра отчетов спросил меня Франсуа. Я посмотрел на него вопросительно.

— Они хотят перебраться в Палестину. А для этого хотят арендовать у вас корабль и чтобы вы туда их сопроводили.

— Они что не прекратили конфликтовать с нашими переселенцами? — удивляюсь.

— Боюсь, что противоречия только нарастают. Это больше связанно с сегодняшними взаимоотношениями русских и евреев в России.

Я задумался. Как сильно переплелась трагедия двух народов и не только в России. Обоих будут постоянно стравливать в беспощадной внутренней войне кучка проходимцев внутри и кукловоды из-за рубежа. Сейчас русских в России скинули, как титульную нацию. И то, что в самой России почти все евреи от правительства до актёров меняют свои фамилии на русские, ничего не меняет. Надо чтобы сменились поколения и это только в одной стране. А в Африку я вообще везу озлобленный бывший правящий класс. Ну, раз так, то есть повод избавиться от "Одессы". Только этот пароход я им не арендую, а продам.

С помощью Вильдье пообщался с местными таможенниками и уплатил пошлину за орех. Стоимости ореха, с совсем мизерной доплатой, хватило на переделку трёх пароходиков. По проекту у всех сокращались пассажирские каюты до пятидесяти человек, зато увеличивалась грузовая палуба. Так же ставили мощные грузовые колоны с грузовыми стрелами на 3.5 тонны. Ладно, один я отдам рыбакам в колхоз. Но что с этими двумя и тот, что уже ушёл делать? Продать я их, конечно, продам. СССР и не такое проглотит и ещё попросит. Но вот затянется это, скорее всего надолго.

Ещё мне таможенник подсказал, что со следующего года уменьшаются налоги на продукты при ввозе во Францию. Исключение составляют традиционные экспортные французские товары: такие как сыр, вино, некоторые морепродукты и другие. На них наоборот увеличивается ввозная пошлина. Делаю заметку, что надо будет уточнить список.

После перегрузки африканского товара и опечатывания трюмов таможенниками на "Огнях Смирны", я Франсуа и большую часть экипажа отпустил отдыхать. Через три недели они должны быть в Ле Гавре. Дальше я планирую их посадить на новый большой угольщик. А капитан Кристиан Робер поведёт сокращенными экипажами немецкие пароходы в Германию. С владельцами верфи я уже договорился. Так же капитану дал наказ нанять немецких механиков, электриков и кочегаров в Германии согласно нашим правилам. Сейчас в самой Германии в плане экономики всё действительно очень плохо. Страна занимает первое место по количеству самоубийств, преступности, забастовок и остального бардака в Европе. Но сильно увлекаться Кристиану наймом я запретил. А то опять получу втык, что не принимаю на работу французских подданных. Сам же доделав запланированные дела, помчался в Париж. Нужно срочно воспользоваться бесплатной погрузкой на верфи крупногабаритных и тяжёлых грузов, пока мне дали такую возможность.

В это же время в Риме на Villa Torlonia (Вилла Торлония).

Беннито Муссолини вернулся после инспекции по Риму на свою виллу, где его ждали вызванные им подчиненные. В этом году он, наконец, сумел ликвидировать выборность палаты депутатов. Фактически теперь он стал диктатором. Дуче. Теперь ему уже никто не будет мешать заниматься реконструкцией Рима, так как это он хочет. А хочет он вернуть былое могущество Рима. Поэтому трепетно относится ко всему античному и совершенно наплевательски к средневековому. Сейчас он вернулся с инспекции, где "прорубали" широкие проспекты через средневековые кварталы. Тут должны будут проходить парады, которые так любят итальянцы. Между тем самого Муссолини парады волновали далеко не в первую очередь. Он был умным и дальновидным политиком и в данном случае преследовал множество целей. Главное в этом деле была идеология, где итальянцы должны будут ощущать себя потомками древних римлян, властителями мира. Сам же Муссолини уже давно присвоил себе титул "основатель империи".

— Ну и чего там придумали эти лягушатники? — обратился Муссолини к капитану Пьетро Верри, которому в этот раз поручили пойти на контакт разведок.

— Они нам предлагают обменять наше Сомали на Сирию — Верри.

— Неожиданно. Что скажите? — обратился к другим участником встречи дуче.

— А что вообще нового происходит во Франции? — Гарибальди. Он только что вернулся в Рим с югославской границы на доклад к Муссолини.

— Страна на пороге политического кризиса. Пуанкаре сторонник новой колониальной политики и торговли с коммунистами. Отказался поддерживать Мажино в строительстве сплошной фортификационной линии. Идут проверки на флоте. По слухам, собираются строить авианосец и не только они — Верри.

— А кто ещё? — Уго Кавальеро. Он занимал должность секретаря военного министерства и совмещал с главой машиностроительного и судостроительного треста "Ансальдо". Сейчас он почувствовал, что может урвать большой государственный заказ.

— Коммунисты из России тоже начали интересоваться в этом направлении.

— И эти варвары тоже? — Муссолини резко вскочил, скрестил руки и начал быстро ходить по залу. Его эмоциональность нравилась народу, но сильно при таких встречах раздражала военных и аристократов.

"Неужели прав оказался вице-адмирал Джино Дуччи, когда ратовал за постройку авианосцев. Но это ведь так дорого. И как тогда перестраивать Италию и Рим? Не надо было так категорично в 1923 году ему заявлять, что авианосцы это всё выдумки англичан, а нам достаточно и береговых баз. Из-за этого я тогда поругался с половиной своего ВМС, которые до сих пор на меня сердиты. Зато радуются "линкорные" адмиралы. Но вот так... даже лягушатники и низшие варвары собрались строить авианосцы" — стал рассуждать про себя дуче. Сам Муссолини называл славян "низшими варварами" и заявлял, что "легко пожертвует 500 тысячами варварами славян ради 50 тысяч итальянцев".

— Что задумали французы? Зачем это им надо? — Муссолини.

— Они проиграли две последние войны в Марокко и Сирии. Плюс должны много денег американцам. Их экономика просто не выдерживает нагрузки, вот и избавляются от неприбыльных колоний — Уго Кавальеро.

— Не всё так просто. Скорее всего, они хотят столкнуть нас в Палестине с англичанами и американцами, чтобы изменить "красную линию" и возник передел нефтяного рынка — Пьетро Верри.

— Но почему наше Сомали? У них же основные интересы в другой части Африки? И они так просто отказываются в борьбе за нефть Востока? — надул губы Муссолини.

— Сейчас они дали очень большой кредит Румынии и вводят туда войска иностранного легиона для защиты нефтедобывающие районы — начал медленно Пьетро Верри.

— Они что хотят оккупировать Румынию? — Уго Кавальеро.

— Скорее не потерять то, что уже имеют. Ну и прихватить, что плохо лежит. На ещё одну войну у них сил сейчас нет. А Сомали им нужно для Абиссинии, Мадагаскара и Индокитая, где у них начинаются проблемы. С них у французов самые большие доходы — продолжил Пьетро Верри.

— Да чёрт с этими французами и их проблемами. Я предлагаю согласиться. Тогда мы сможем переселить в Сирию албанцев и других югославов. Там им места хватает. Иначе Адриатику мы никогда не завоюем. Вы даже не представляете, как у нас там всё плохо — Гарибальди.

— А что в этом есть смысл. Тогда мы не будем сбрасывать свои излишки населения в САСШ, а сможем расселить их по берегам Адриатики — Уго Кавальеро, который почувствовал, что дело "пахнет" большими государственными заказами для его треста.

После ещё одного бурного часа обсуждения решили принять предложения французов. Правда придётся ещё отказываться и от интриг в Эльзасе с Лотарингией, что тоже было в обязательных условиях французов. Решили итальянскими войсками сначала хорошо укрепиться в Дамаске. После начать переселения мусульман Югославии, которые очень мешают дальнейшему завоеванию Югославии, Адриатики и Балкан. А на их место тут же переселять бедных итальянцев, а не направлять их в САСШ. Уго Кавальеро получил приказ на разработку двух недорогих гидроавианосцев. Один будет для Адриатики, второй для Атлантического океана. Слишком много в последнее время появилось интересов у итальянцев в Латинской Америке. После их эксплуатации будет приниматься решение дальнейшем строительстве и комплектации всего флота.

— Если мы правильно натравим балканских бандитов на англичан, то есть шанс рассчитаться с ними за Корфу — подвел итог Муссолини. В 1923 году итальянцы завоевали греческий остров, но под давлением англичан были вынуждены оставить его. Муссолини воспринял это как личную трагедию и пообещал себе при первой же возможности отомстить англичанам.

После двух недельного коммерческого "бега по кругу" в Париже по делам, я немного вздохнул спокойнее. Сейчас сидим с Никольским в нашем ресторане и наслаждаемся шашлыком. Блюдо стало довольно популярным в нашем ресторане и не только с мясом. Цены я держал чуть ниже средних по городу, при высоком качестве приготовления и обслуживания. Ресторан то ещё новый. Своя ферма помогала закупать дешёвые продукты, позволяла получать прибыль, не гоняясь за стоимостью блюд. Пришлось даже дать распоряжения перестроить большой мангал и строить тандыры и для рыбы. Так же они у нас выполняют ещё и роль микроволновки. Вот сейчас мы это приятное и экзаменуем.

— Разрешите присесть к Вам и составить компанию? — обратился ко мне лысый пятидесятилетний мужик с закрученными усами, небольшой бородой и выбритыми щеками. Сзади него два других более молодых и крепких спутника сели за соседний столик.

— Кто вы и что вам надо? — показываю рукой на свободный стул, а сам напрягся. Никольский тоже перестал, есть и опустил руки под стол. Молодец. Тренировки и наши приключения дают о себе знать. Тем более мы сейчас обсуждали нападение на лабораторию Кюри.

— Генерал Алексей Павлович Кутепов порабощённой Российской Империи — представился лысый мужик и подозвал официанта. Тут же попросил его повторить, что и у нас.

— И что нужно целому генералу от меня? — хоть и ожидаемая встреча с кем-то подобным, но явно не с Кутеповым. Сейчас он взял на вооружение методы революционеров, активное противодействие. А именно террор. Поздно спохватились... господа офицеры. Этим надо было заниматься сразу после революции 1905 года.

— Организации Русского общевойскового союза, где я имею честь состоять председателем очень не нравиться ваша экономическая деятельность в России. Мы бы хотели, чтобы вы прекратили торговлю с коммунистами — Кутепов.

— Ну, допустим. И чего добивается ваша организация, чтобы из-за этого я свернул свою экономическую деятельность? Кстати у меня работает много русских. Я что должен их всех выгнать на улицу из-за вас? — на прямой конфликт с ними идти не следует, а вот использовать в своих целях попробую.

— Мы добиваемся смены коммунистическо-еврейской диктатуры в России — немного пафосно начал генерал.

— И не чего у вас не получиться — перебиваю его.

— Это ещё почему? — сбитый с толку и своей заготовленной речи Кутепов.

— Чтобы понять хоть немного будущее, надо вернуться немного назад. Проанализировать события так сказать. Согласны — получаю кивок и продолжаю. — Для начала вся ваша правящая династия Гольштейн -Готторп— Романовы прогнила сверху до низу. Начиная от воровства на постройки собора Спаса на Крови, до прятанья семейных ценностей в САСШ. Лучше бы они 48 тонн золота в 1904 году потратил бы на выкуп крестьянских долгов и платежей. Смотришь, и первой вашей революции и не было бы. А так небольшая кучка верхушки ела с золота, а большинство населения от голода пухла и вымирало. Вот поэтому...

— Но это же их ценности — всё ещё удивленный генерал. Теперь уже он перебивает меня.

— Нуда. А насколько надо не уважать народ и правящий класс, чтобы постоянно женить своих наследников на иностранках — усмехаюсь я.

— Ну, хорошо. С Романовыми мы разобрались. Никто на престол их возводить не собирается — начал Кутепов.

— А вы-то чем лучше? Ваш Колчак во время гражданской войны в ответственный момент сорился с Деникиным. Врангель постоянно интриговал против Деникина и так далее. Нет у вас ни единства, ни патриотизма — опять перебиваю генерала.

Тут подошёл официант с подносом, чем сбил накал страстей.

— Зато сейчас здесь на чужбине мы это осознали и объединились для последующей борьбы — после ухода официанта.

— Александр Павлович не выдавайте своё желаемое за действительное — смотрю, как спутники генерала вовсю "греют уши". Что очень даже хорошо. — Вы даже когда в 200 с лишним пароходов покидали Крым, ничего не смогли предпринять. Разбежались как бараны без пастуха по всему миру. А теперь кроме банального террора ничего лучшего не придумали. Кстати, в этом вы тоже проиграете. Коммунисты этому десятки лет учились, и связи и умения у них остались.

— А чтобы мы сделали после Крыма? Нас предали наши союзники. У нас было много гражданских, детей — вздохнул генерал.

— Организовал бы экспедицию в Латинскую Америку или в Африку или в Азию и захватил бы территорию. Там бы вы вполне смогли организовать новое государство. Вон почитайте газету "Русский Парагвай", чем Вам не пример. Ваш генерал Белый сейчас приглашает всех соотечественников. Почему не едете?

— Не Белый, а Беляев — поправил меня Кутепов. — Мы надеемся на революцию в России.

— Вот же Вы генерал... упертый — извините, если что. — Да незаинтересованные мировые лидеры, а вернее банкиры и финансисты в свержении коммунистов. Как Вы это понять не можете?

— Почему?

— Да потому что идёт окончательный передел сфер влияния за мировое господство. Этот процесс ещё ваш Николай запустил. И вам в нём нет места.

— А что предлагаете вы? Поднять руки перед большевиками и опустить голову на плаху? — теперь уже стал ехидничать генерал. Явно решил поменять тактику в разговоре.

— А вот этого я не говорил. Я тоже не люблю коммунистов-интернационалистов. Но там не все интернационалисты, есть и патриоты вашей страны. А вам для начала я предлагаю покончить с предателями у себя.

— Что вы имеете в виду?

— Игоря Зелинского. ( В 1928 году из новостей в газетах из лондонского суда: некий офицер-эмигрант Игорь Зелинский потребовал с Японии 150 млн. рублей за предательство в Порт-Артуре. Истец утверждал, что ещё во время русско-японской войны передал противнику план расположения мин в районе города, однако обещанных ему за это денег так и не получил. — истор. Справка) А потом потрясти некоторого писателя Максима Горького который сейчас живет на Капри в Италии. Говорят, он немало скупил ценностей в 1918 году за копейки у богатых людей, пользуясь их бедой. Ну и наконец, надо найти и тоже хорошенько потрясти сестру Дзержинского. Она толи в Германии, толи в Австрии за банкиром. Туда ваш визави переправил немало награбленных ценностей.

— А что потом?

— А потом на эти деньги купить грузопассажирский пароход и начать эмиграцию в Латинскую Америку к Беляеву или ещё что-нибудь в этом роде. Вы что не видите, что начинается экономический кризис. Кому тогда будут нужны тут изгнанники-эмигранты?

— А мясо у Вас хорошо готовят. А вот вино. И откуда Вы это только знаете? — покрутил пальцами генерал.

— Ресторан только открылся. А остальное без ответа — развёл я руками.

— Необычный разговор получился. Шёл я к Вам за одним... я подумаю над Вашими словами. Разговор у нас ещё не окончен — генерал небрежно кинул купюру на стол и удалился с сообщниками, оставив половину недоеденного блюда.

Глава -2.

— И чтобы это значило? — обратился ко мне Никольский.

— А это кто-то попытался нам навязать свою волю — усмехнулся я и продолжил есть.

— А вы значить... ему свою? — недожавшись продолжения, спросил у меня Никольский.

— Нет, Алексей. Я дал ему понять, что нечего указывать другим, как жить. Сначала пусть у своих соотечественников порядок наведёт. Да и ты заметил, как прислушивались к разговору его сопровождающие?

— И что они так просто отстанут?

— Боюсь, что это только начало. Счас и остальные попрут — тьфу ты. Всю атмосферу хорошего обеда испортили...

Джон-Роберт Дэвис сотрудник американского посольства в быстро наступающих сумерках вёл свой роскошный Cadillac LaSalle прошлого года выпуска очень осторожно.

— Чёртовы лягушатники. Ну почему им захотелось перекапывать пол Парижа перед тем, как я купил себе новую машину? — ворчал Дэвис. Его настроение подало, потому что он опаздывал к своей французской любовнице Адилин. А племянница французского банкира ждать не любила. Опять придётся выслушивать упрёки и пообещать купить какой-нибудь дорогой подарок. Но ему пришлось задержаться на закрытой вечеринке Фрэнсиса Скотта Фицджеральда в стиле "Великий Гэтсби". Из метрополии пришёл строгий приказ на усиление разведывательной деятельности во Франции, вот он и старался. Мог бы взять и Адилин, но сегодня она бы только мешала.

— Это ещё что такое? — уставился Джон-Роберт на перекрывший дорогу старенький ситроен. Возле заднего поддомкраченного колеса ругались два француза. Нажав клаксон, он только получил неприличный жест, причём от обоих. Толи плохое настроение, толи выпитое вино заставили в порыве гнева выхватить кольт и направиться к французам.

— Убирайтесь с дороги и дайте мне проехать. А потом ругайтесь, сколько хотите — подошёл Дэвис к мужикам и качнул пистолетом чуть выше пояса.

Мужики замолчали и уставились на него. Один смешно пригнул шею к плечам и стал зачем-то поднимать руки вверх. Второй изобразив растерянность на лице, развёл руки в стороны. Это забавная ситуация немного рассмешила Джона-Роберта и заставила опустить пистолет. В туже секунду кепка первого полетела ему в лицо, и что-то сильно ударило по руке с пистолетом. Рука, слабо сжимающая пистолет разжалась, и он выскальзывает из рук. С другого бока в висок приходиться удар и Дэвид теряет сознание.

— Ты хоть его не убил? Быстро в машину — командую Никольскому, подхватывая пистолет американца. Мой удар ногой американец точно не ожидал, как и всё остальное.

В машине американца уже сидит Юрий, который прятался в кустах. Уже пытается разобраться в управлении машиной. Это на тот случай если американец будет ехать не один. Обычно так и было. Тут просто повезло. Заталкиваем американца на заднее сиденье, и я быстренько защёлкиваю приготовленные мной наручники. Одни на руки, вторые на ноги. Кандалы для ног пришлось купить в магазине для взрослых возле кабаре "Мулен Руж". Поэтому они обёрнуты мехом и несколько комично смотрятся на пленнике.

Американца мы поймали на въезде в богатый квартал Пале-Бурбон из частных домов. За ним уже больше трёх недель аккуратно следили люди Никольского. Причём сам американец на глаза нам попался совершенно случайно. Сначала нас вообще привлекла его коричнево-чёрная дорогая американская машина. Но остальное уже потихоньку в процессе разработки доработали. Караулили мы его три последних дня и наконец, он нам попался. Хорошо, что в этом дорогом квартале довольно много больших деревьев и кустарников. Хоть листвы сейчас практически нет, но всё равно в надвигающейся ночи чётко разобрать что-либо проблематично. Плюс всё мы бородатые и усатые, а уличное освещение очень незначительное. Да и позаботились мы об одном "ненужном" фонаре.

Две машины пронеслись через квартал и углубились в пригород Парижа. Никто нас не преследовал. Через пятнадцать минут мы спокойно заехали на съёмную сельскую виллу с большими подсобными постройками. Загоняем машины в бывшую конюшню. Сейчас там все стойла убраны, и места хватает поставить ещё несколько таких машин.

— Начинай красить наш броневичок — командую Юре. А сам с Никольским подхватываем американца и тянем его в погреб.

— Ну и кто вам разрешил шпионить за коронованными особами? — задал я вопрос очухавшемуся Дэвису. Предварительно мы его обыскали. Всё из карманов выгребли. Сняли галстук, ремень, ботинки и пристегнули к железному стеллажу. Почему я задал этот вопрос первым, я и сам не знаю. У меня всё не выходит мысль узнать, кто и как на нас доносит. Слишком много совпадений, а так не бывает.

Через три часа истязаний мы оставили хныкающего американца в покое. Я вытащил из него иголки. Нет, никто его тупо не калечил, он нам ещё нужен. Но вот знания того мира и старого китайца я применил по полной. С одной стороны нам повезло. Попался действующий профессиональный американский разведчик, а не простой дипломат, как мы сначала считали. С другой стороны немного он и рассказал, потому что ещё недавно работал в Швейцарии. По этой же причине мы просто не знали, что у него спрашивать. Вот и задавали вопросы чуть ли не все подряд. Но надо признаться, Дэвис оказался крепким парнем. Намучились мы с ним немало.

И первое что я сделал, то произнёс про себя: "Шарик, ты балбес". Ну почему мне раньше не пришла мысль о техническом подслушивании. Американцы во время войны доставили во Францию диктографы американской фирмой Dictograph Corporation с коммутацией на 6 телефонных линий. Наверняка одна такая линия подключена и к нашему телефону. Плюс кого-то из мелких наших работников завербовали, а остальное домыслили. Чего, чего, а Жака Лефебвруа недооценивать явно не стоит.

Узнали о немецком секретном разведывательном объекте под вывеской сапожной мастерской на улице Прево-Мартен в Женеве. Причём действуют под видом французов. Там у них много французской форменной одежды со знаками различия, орденами и остальными атрибутами. Что самое интересное своим союзникам французам американцы этот объект так и не сдали, и он продолжает действовать.

Зато Дэвис сдал французов, которым удалось завербовать кого-то из большевистских ведущих авиаконструкторов. Имя двойного агента, который работал и на американцев — Фраучи. Интересно и кто это из авиаконструкторов в СССР завербовали?

Остальные сведения не так интересны и требуют ещё многих уточнений. Оставив за главного на вилле Юрия, мы на велосипедах отправились в Париж.

— Восстание армии против власти жидо-коммунистов в России — размахивая белоэмигрантской газетой, кричал во всё горло пацан-газетчик, как только мы заехали в Париж. Подозвав его, купил свежий номер. Остановились с Никольским и познакомились со всей статьёй. Как-то в ней всё очень неопределённо. Рассказывалось о каком-то восстании военных на Украине. Может провокация ОГПУ?

— Ну, наконец-то — Никольский.

— Даже не надейся. Это какие-то местные разборки или провокация. Сейчас приедем, и обойди всех наших и своих знакомых. Пусть не дергаются. Скоро там всё закончится.

— Ты в этом точно уверен?

— Да. Поехали — вот что-то не помню я такого восстания в своей прошлой истории.

Из-за этой "сенсации" пришлось отложить на два дня нападение на Кюри. Слишком возбуждены были мои русские работники. Пришлось наводить жёсткий порядок.

Как бы мне не хотелось связываться с женщиной, но никак этого не избежать. Эту "грязную работу" я не стал поручать никому. Сказал, что из-за этой и её коллег погибнут тысячи и будут шантажировать миллионы. Кстати, у нас почему-то уверенны, что американцы шантажировали только СССР. Это не правда. Шантажу после войны подверглись многие страны, начиная от невозврата золота, которое у них временно хранилось, до захвата территорий. Пока же Никольский и его команда во мне уверены. Видят, что это не обычный криминал, а нечто большее. Да я и сам участвую в акциях. Заодно я им сравнил эти работы "учёных" и возможное получение ими оружия наподобие отравляющих газов. Впечатлялись.

Во Второй мировой войне газы в боевых действиях практически и не применяли. Мало кто у нас задумывался, а почему? Миллионные жертвы с обеих сторон, а массового применения не было. Вот англичане, например, предупредили немцев, что в случае высадки на остров сразу применят отравляющие газы. А на месте применения газов в Европе в Первой мировой войне чуть ли не до двухтысячных ничего не выращивали и не строили. А перед тем как напасть на какую-либо страну американцы всегда добиваются удаления с её территории отравляющих газов. Заодно и запрет вводят на его всемирное производство и распространение. Это же намного дешевле и менее наукоёмкое, чем атомное оружие со средствами доставки. Так что война, войной... а хозяева Земли и капиталов между собой всегда договорятся. Страдают только, как правило, рядовые. Как люди, так и правители.

Ближе к вечеру мы на двух машинах наведались на улицу Пасси, где в небольшом доме с аккуратным забором жила Кюри. Надо признаться, что сейчас район Пасси ещё-то захолустье, где в основном жили эмигранты.

Американскую машину, предварительно обыскав и забрав несущественные, но полезные мелочи, такие как ключи, домкрат и сумку с вещами оставили рядом с домом Кюри. Проникнуть в её небольшой двухэтажный дом за забором не представляло труда. Во дворе воняло какой-то химией, так что пришлось дышать очень осторожно. Понятно, что лишний раз сюда никто заходить и не будет.

Аккуратно выставили стекло, проникаем в дом. В доме так же воняет химией, но чуть меньше. Кругом тишина, темно и только в большой комнате виден отблеск света. Не спеша пробираемся в сторону зала. Он превращён в настоящую химическую лабораторию. Тихо про себя матюгнулся на этих фанатиков от науки. За столом, освещённым настольной лампой что-то увлечённо писала неряшливо одетая женщина. Клоки седых волос торчали из причёски во все стороны. Сразу возникла ассоциация со средневековой ведьмой. Ну, значит, всё мы делаем правильно, успокоил я сам себя.

Тихонько подойдя, я с силой обрушил рукоятку револьвера на затылок женщины. Она тут же уткнулась головой в стол. Обследовали дом, больше никого. Вздохнул с облегчением. Оставив Никольского наблюдать, а мы с Юрой затащили американца с запечатанным лейкопластырем ртом. Показал Юре на довольно неплохой нож для вскрытия корреспонденции на столе. Явно не женский. Он спокойно взял нож рукой в перчатке и вогнал в шею американцу. Вот уж у кого нервы железные. Пройти три года мировой войны и два года гражданской ожесточили его душу. А ценность человеческой жизни для него потеряла всякий смысл.

Дальше он отправился за бутылками с керосином. Я принялся укладывать американца с пистолетом в руке. Потом Кюри, которая уже не дышала, изображая их сору. Посмотрел ещё раз. Отдраил лейкопластырь.

Никольский в это время стал стаскивать все рукописи и записи к нам. Заглянули в открытый сейф. Кроме денег ничего не взяли, хотя там было и немного драгоценностей. После мы облили всю лабораторию керосином. Особенно тщательно приборы и поставили несколько зажжённых свечек. Они рассчитаны на двадцать минут горения, пока пламя доберётся до мисок с керосином.

Вышел во двор, посмотрел кругом и открыл ворота. Через пару минут Юра заехал на американской машине вовнутрь. После мы ещё раз осмотрелись, дождались ушедшего прохожего, прикрыв за собой ворота, направились к своему ситроену. Через полчаса весь дом был охвачен пламенем. Посмотрели на пожар издали. Увидели суетящихся вокруг людей, которые несколько пытаются потушить дом Кюри, а не допустить распространения пожара на соседние здания. Теперь наш путь лежит в здание института Кюри за номером 26 на улице Ульм в 5-м округе Парижа. Там семьдесят групп, под управлением Кюри занимаются исследованием в области радиации. ( Жалеть Кюри никак ни стоит. В 1929 году она будет читать лекции в САСШ и это послужит толчком к началу создания большой атомной программы, что в свою очередь приведёт к созданию атомной бомбы. За её "вклад в науку" президент САСШ Герберт Гувер вручит ей чек на 50 тысяч долларов и грамм радия. — прим. Автора).

В здание института мы залезли сразу на второй этаж с внутреннего двора по сборной лестнице в туалет института. Там заранее люди Никольского подпилили решётку на узком окне. Пришлось пойти на это, так все окна сзади были зарешечены. Так просто в институт было не попасть, всё-таки тут находилось немало материальных ценностей. Подтянули сумки с бутылками с керосином и маслом, пару монтировок и свечки. Начали сверху. Особенно нас интересовали приборы, которые были в единственном экземпляре, разные записи и рукописи. В институте только в одной половине занимались исследованиями в области радиации, но боюсь при пожаре, пострадает весь институт. В некоторые кабинеты пришлось очень аккуратно вламываться при помощи монтировок.

Грузный и толстый сторож сидел в маленькой каморке на первом этаже и читал какую-то литературу. За время, которые мы потратили на приготовления к пожару, он так и не сдвинулся с места. Здание института было совсем не большим, хоть и в пять этажей. Мы рассчитывали справиться за час, но справились за сорок минут.

Так же вылезли, собрали лестницу, и стали наблюдать издали. Здание занялось с верхних этажей, но пламя резко пошло вниз. Минут через двадцать во дворе было уже три пожарные машины и бегающий вокруг них толстый сторож.

И в это же время что-то рвануло на третьем этаже, да так что вылетело пару окон. Мы четверо переглянулись между собой. Никто ничего взрывоопасного из нас там не заметил. Наверное, рвануло какие-то реактивы. Зато этот взрыв поубавил решимость пожарных, которые перестали рваться вовнутрь.

Глава -3.

Все эти ночные приключения и запах керосина резко сказались на моём самочувствии. Поэтому пришлось отдаться в руки старому китайцу. Теперь меня уже кололи иголками, делали массаж и заставляли пить отвары. Пока я болел, в это время собралось срочное совещание правительства в Елисейском дворце.

Собрание в Елисейском дворце.

Президент Франции Гастон Думерг гневно вещал перед собравшимися и "требовал крови". Кончики его усов смешно дёргались, когда он гневно и эмоционально переходил на личности.

— Какой скандал, какой скандал. Что вы мне скажете? Почему вы молчите — сейчас он набросился на Альберта Сарро, министра внутренних дел.

— Сейчас ещё трудно что-то сказать, нужно время. Работают эксперты. Американец пропал два дня назад, а потом его обгоревший труп обнаруживают в доме Кюри. Людей не хватает — Сарро.

— Это коммунисты. Мало им прошлогоднего скандала, они опять принялись за своё. — Думерг схватил бумагу со стола и зачитал фамилии. — Я требую арестовать Марселя Кашеном и Жака Дорио. Я требую приостановить передачу наших эсминцев советам.

— Это не разумно. Советы взяли у нас большой кредит и активно закупают у нас устаревшую военную технику. Да и на каком основании? — Пуанкаре.

— А убийство американских дипломатов, Кюри и сожжение института не основание? Что вы ухмыляетесь полковник? — Думерг.

— Как только мы зацепили английских шпионов, так сразу и начались пожары. А может это "Огненные кресты" по их заказу устроили беспорядки — ничуть не смутился Жан Марсон.

— Вот и выясняйте. А пока надо прекратить всякое сотрудничество с коммунистами и перестать им, продавать наше вооружение. Тем более у них там восстание и скоро этот режим рухнет — Думерг.

— Да никакое там не восстание, а мятеж отдельных воинских подразделений, которые хотели отправить в Манчжурию — полковник Губэ.

— И всё-таки я настаиваю на приостановлении всякой деятельности — упёрся президент.

— Тогда я подаю в отставку. Сколько можно мне латать дыры бюджета, да ещё когда свой президент вместо помощи — с досадой Пуанкаре. Его тут же поддержали многие присутствующие. Политический кризис и разногласия между Думергом и Пуанкаре, наконец, перешли в решающую фазу. Также Пуанкаре не собирался отказываться и заработать себе, и своим сторонникам на продаже устаревшего вооружения и другого товара советам. Кроме того он чувствовал, что Думерг категорично будет против соглашения с итальянцами.

Разговор, состоявшийся через полчаса.

— Чего так президент упёрся в коммунистов из-за старого оружия? — руководитель второго бюро полковник Губэ.

— Да причём тут коммунисты. Гастон давно лег под крупные семейные кланы. Продадим старое оружие, значит надо производить новое. А новое это работа наших предприятий. Ты же видишь, что он "вымывает" средства из мелкого и среднего бизнеса, чтобы передать собственность нашим крупным корпорациям. Думает повторить американский вариант — Пуанкаре.

— Думаете, что не получится? Но вы ещё сами были недавно сторонник жесткого давления на СССР — увидев покачивание головы собеседника Губэ.

— Был. Но коммунисты пошли на большие уступки. Согласились заплатить долги и взяли кредит. Для меня это важнее. Этим мы существенно улучшаем экономику в стране, а англо-американский путь нам абсолютно не подходит, нет у нас столько свободных средств — Пуанкаре.

— А с итальянцами как мы поступим? Придётся подготавливать голосование в Лиги Наций? Да и Италия находится под санкциями.

— Не надо нам никакого голосования. Нет там никакой проблемы с итальянцами. Нам надо сосредоточиться на предстоящих выборах. Выиграем, и будет вам существенное увеличенное ассигнований на ваше бюро — Пуанкаре. Сам Губэ часто жаловался на заседаниях, что значительно сократили финансирование после войны и в бюро приходиться на всём экономить.

Пока я болел, в голове всё вертелась мысль, что же я забыл. Полистал блокнот и нашел. Троцкий. Как же я мог про него забыть? Ведь он скоро прибудет в Турцию...

— Месье Легран ваша задача до конца проконтролировать покупку английского угольщика. Постарайтесь найти ему контракты до весны и желательно на небольшие расстояния. Пусть обкатают новый корабль. Как я понимаю, зимой коров возить никто не будет — даю задание адвокату. Он него получил документы и о нашем запросе, про свободных капитанов в Марселе.

Фильм из СССР "Спасти Италию" получил положительные отзывы в прессе и пользовался успехом. Не знаю, окупит ли он экспедицию по спасению, но половину это точно. Понял, что делаю всё правильно, поэтому проверил, как обстоят дела у нашего режиссёра Абеля Ганса. Прослушали с ним разные песни про Париж и выбрали более-менее подходящую. Я приказал обработать её в более быстром темпе или найти другую. Мне не нравились, что все песни слишком уж тягучие.

— Абель если под песню будут танцевать, то и фильм будет популярный. Как минимум под него должны танцевать фокстрот, который всё больше набирает сейчас популярности. Кстати, сможете сделать монтаж танцующей пары, на фоне сменяющийся архитектуры Парижа? — пришла мне мысль.

— Х-м. А второй в стиле данса монкей?

— Нет. Примерно в силе испанского танго, но только без их резких переходов — дело в том, что сейчас танго намного медленнее и мелодичнее. Потом продолжил. — Или в стиле вальса. А если уж попадётся песня в стиле свинг, то оставим для другого фильма.

— Так вы планируете ещё снимать?

— А это всё, зависит и от вас, и каким успехом будет пользоваться наш фильм.

— Будет. Слишком необычный вы сделали заказ, да ещё и с озвучкой фильма — улыбнулся режиссер.

Быстро доделав остальные дела, я на следующий день выехал в Сен-Назер. Пришла телеграмма, что вернулась "Одесса" и выгружается в Нанте. Выехали на двух машинах. Старый ситроен я решил перевезти и продать в СССР на всякий случай. Там же уже находился заказанный мной паровоз с пятью вагонами.

— Пошлина в Египте составляет восемь процентов на ввозимый товар — рассказывает мне Одовский, пока я медленно просматриваю его отчёт. Всё вроде неплохо, можно и торговать. Но смущают две причины. Первая, это командующие англичане, которые всячески пакостят другим странам. Хоть Египет и считается формально независимым с 1922 года, но фактически так и остался английской колонией. И вторая, в основном преимущественно кустарные и полукустарные мастерские. Значит, чтобы успешно торговать, и не простаивали мои корабли, нужен свой местный представитель. Придётся обращаться к Акиль Аббасу. У него там давние связи.

— Что такой хороший урожай фиников, что отдают за бесценок? — переспрашиваю.

— В этот году да. Да я и сам захватил пару тонн. Вы же просили набрать самой распространённой продукции — Одовский.

— Значит так. Пока я буду договариваться с Вильдье о продаже остального что вы привезли, подготовьте "Одессу" к продаже. Не хмуритесь. Продадим "Одессу" купим вам "Евфрат", раз вы уж такой поклонник бывших пароходов. Дальше обговариваем ещё разные нюансы, и я направляюсь к Вильдье.

— Месье Вильдье не объясните мне, почему так много разных представителей непонятно кого на моём эсминце? Что они там все делают? — непонятные французы облепили мой эсминец после ходовых испытаний, как тараканы.

— Это из военного ведомства. Я ничего не могу сделать — развёл руками француз.

— Зато я могу. Сейчас прикажу команде чтобы выгнали всех — злюсь.

— Не делайте этого, господин Манос — замахал руками Вильдье. После получасового торга мы расстались довольные друг другом. Каждый считал, что надул другого. Вильдье получил разрешение на более продолжительные испытания "усовершенствованного" по моим прихотям эсминца-сухогруза. Я же выгодно продал ему все небольшие партии образцов с Египта. Договорился и о продаже весной мне парового экскаватора с верфи с угольным грейфером, с работниками на шестимесячный контракт.

Дальше новую машину со Станиславом загрузив египетскими подарками, отправил в Париже. Созвонился с Жаком Лефебвруа, он обещал подготовить купленные Москвой самолёты и направить их в Марсель. Я хоть и очень не хотел идти зимой в Россию, но придётся. На "Огни Смирны" все вагоны не влезли, пришлось догружать на "Святого Филиппа". Туда же поместился и наш "ситроеновский броневичок", хорошо побегавший по дорогам Франции. Туда же пошло две небольшие однопарусные рыбацкие лодки с сетями. "Святой Филипп" это один из двух купленных мной французских сухогруза. Второй через три дня пойдёт в Марсель, и будет ждать нас там. Перетасовав экипажи и взяв несколько новых членов экипажа, отправились в путь. Мой путь лежал в Африку, а "Огни Смирны" пошли догонять караван Олафа...

— А вы точно доставите нас к Земле Обетованной? — спрашивает меня габбай в Сиди-Ифти.

— Давайте заключим официальный контракт. Какие проблемы? — удивляюсь.

— И что вас остановит от невыполнения контракта? — раввин.

— Ну, вы же не все сейчас уйдёте на пароходе? Передадите контракт через Марокко сухопутным путём. Зачем мне сорится с вашим народом, когда всё честно?

— Может всё же лучше взять его в аренду? Зачем нам покупать пароход?

— А вы сейчас такой толпой придёте и найдёте там жильё? Вы в этом уверенны? Зато пароход можете и дальше эксплуатировать. Наймёте команду и будете возить груз — надо признаться, переговоры о продаже парохода проходили очень тяжело.

После проверил, как там дела у Орешкова. Согласовал с ним общие направления развитие фактории. Подвели финансы. Фактория всё так же приносит мне пока ещё убытки. Слишком много надо ещё вкладывать, чтобы получить с неё доход. Зато местные караваны стали приходить чаще, что меня радует. Загрузив в "Святой Филипп" африканские товары, которых, к моему сожалению, было очень мало, мы направились в Марсель.

В Марселе сошёл Одовский с семью членами экипажа, чтобы договориться о покупке парохода "Евфрата". Одовский стоически цеплялся за прошлое, несмотря на все мои попытки убедить его пересесть на более новый пароход. Саму "Одессу" я сумел очень выгодно продать, правда туда и включается проводка парохода до Палестины. В Сиди-Инфи осталось несколько семей евреев, в основном стариков. Я хоть и пытался избавиться от этих наблюдателей, но не получилось. Идти на открытый конфликт я не хотел. Саму "Одессу" сразу же заблокировали на дальнем рейде. Последнее время власти Франции крайне негативно относились к различным эмигрантам.

В порту "Святой Филипп" догрузили двумя самолётами "Потэ" 25 с радиостанциями, инструментами для их ремонта и несколькими дополнительными приборами. Их я буквально выбил из Лефебвруа ещё в Париже. Но это уже заказ из Таганрога. Так же на военном складе докупил пятьдесят пистолетов Steyr Hahn M1912 M.12 с патронами и разной формы всех времён и народов. Взял и двадцать бочек вина от Мишеля Мареном, куда уж деваться.

В Марсель приехал и Станислав, привез несколько комплектов срочно заказанной мной зимней одежды, пошитую Ламановой. Сообщил, что пошивочная мастерская начала работать. Самой Ламановой приходится часто ругаться Агриропуло из-за работников. Конечно, я ведь сильно "накрутил" его на счёт секретности и порядка. Сейчас понимаю, что сделал ещё одну ошибку. Надо было проектировать отдельный вход только для пошивочной фабрики. Срочно сажусь и пишу письмо нашему архитектору Пьера Жаннере. Представляю, как он опять будет ругать меня.

Наш морской караван с "Огнями Смирны" мы нагнали в порту Куарту-Сант,Элена в Сардинии, где они отдыхали и пополняли запасы. На удивление на острове оказалась дешёвые металлы, такие как цинк, медь и серебро. Золото тоже было, но цена не отличалась от материка. Пришлось мне немного задержаться для коммерческих дел. Всё что можно, даже старенький ситроен, я тут продал. Даже полиция купила все пистолеты с патронами, но с условием закупки на все эти деньги местного товара. Кроме металлов, купил много овечьего сыра Пекори?но, молодого дешёвого вина и изюма. Себе же прихватил пару малых бочек хорошего десертного вина около 50-55 литров, которые в Италии называют "карателли".

Я и Олаф перешли на "Огни Смирны", а караваном остался командовать Ларс Хансен. Тоже датчанин, который уже приехал с Олафом и ходил у него старшим помощником. Три корабля, захватив на буксир французский кораблик, сделав перегруз ему на корму, отправились к берегам Палестины.

Ходить зимой и летом по Средиземному морю большая разница. Пришлось пару дней прятаться в западной части Крита, от средиземного шторма.

Недалеко от Тель-Авива, который сейчас больше напоминал деревню, чем город повстречали английское сторожевое судно. Пришлось поругаться с капитаном, доказывая, что мы "мирные и пушистые" и просто сопроводили судно, сбившееся с курса. Еле удрали. Теперь мне в английскую зону Палестине лучше не соваться в ближайшее время...

— Вот кем был я раньше — жаловался мне Акиль Аббас в своём доме на достархане. — Я был уважаемым человеком. Продавал специи, сладости и редкие лакомства. А сейчас я занимаюсь неизвестно чем и всего боюсь.

— Что делать дядя. У меня вообще кроме тёти и племянницы никого не осталось. Трудные времена. Как ваша семья? — я вздыхаю и пытаюсь поудобнее устроиться на тюфяке подкладывая подушки. После беру чашку с чаем.

— Может мне их во Францию переправить? — толстый торговец вопросительно уставился на меня.

— Лучше за океан... в Канаду, но чуть позже. Есть у тебя там связи? Можешь направить кого-то из своей семьи на обустройство?

Дальше мы обсуждаем торговые дела, начиная от внедрения в Канаду, кончая Ливаном. Тут "дяди" тоже нужна помощь, чтобы спокойно торговать. Придётся мне опять побеспокоить Лефебвруа, но он явно захочет использовать Акиль Аббаса в делах разведки.

— Отказаться это тоже не выход. Лучше пойти на сотрудничество, но давать информацию очень дозированно — вздыхаю я. Пытаемся придумать, как это будет на практике. — Надо будет упирать, что ты торговец очень специфическим товаром и в разведке ничего не понимаешь. Да и стар уже.

— Ох, дела пошли. За что нас покарал Аллах. Зачем он разрушил Оттоманскую империю — погладил двумя руками бороду Акиль Аббас.

В Триполи мои корабли прибыли 22 декабря и я уже не стал спешить. Встретим новый год уже тут. Поэтому времени поговорить, и всё обсудить с Акиль Аббас у нас было много. Заодно получил у него рекомендательные письма к купцам в Александрии Египта и Стамбула. Произвел и торговые операции. Аббас за проданные кинжалы и пиломатериалы рассчитался со мной нитками и тканями. Восточное оружие согласился брать ещё, но малыми партиями. Торгует ими он из-под полы с кочевыми племенами. У них всё так же культ дорогого холодного оружия.

За время стоянки в Триполи я продал всё французское вино, часть сыра и немного меди на это закупил хорошей обработанной кожи. Так же догрузил корабли цитрусовыми, которые тут сейчас стоят копейки и вечером первого января 1929 года отправились в Стамбул.

Глава -4.

— Видите себя очень осторожно. Там не дураки. Неосторожную слежку заметят сразу, практика у них очень богатая. Какие-бы небыли заманчивые предложения после захвата не соглашайтесь. На кону ваша жизнь. Этот человек и его окружение пролили море крови, и вы для них ничто — в который раз я напутствую группу Никольского из пяти человек. Я отдал им письмо к стамбульскому купцу и приличную сумму денег на обустройство. Им остаётся и французский пароходик с проверенным экипажем, на котором они будут для конспирации вести коммерческую деятельность. Мои пароходы, проходя мимо, будут забирать закупленный товар. Так же им надо установить контакты с бывшими российскими подданными, в основном с военными. Сейчас их тут около пять тысяч человек, а возможно и больше.

Задачу группе Никольского я поставил захватить Троцкого с его семьёй и его архив. Из всего, что я помнил, что он будет жить в доме, принадлежавший раньше России. В доме случится пожар, уничтоживший часть архива.

— Алексей Иванович если что, то сразу уходите в Россию в Керчь после захвата. Ждёте меня там на рейде. Я договорюсь. Очень надеюсь, что там вас не заподозрят и не станут обыскивать корабль. В охране Троцкого, будут тоже не дилетанты. Английские бронежилеты использовать обязательно. Но не стесняйтесь и гранаты и дымовые шашки — даю последние наставления перед убытием.

— Да не переживай так Сакис. Всё будет нормально — улыбнулся Алексей.

— Вот этот твой задор я и боюсь. Ещё раз напоминаю там люди прошедшие войны, конспирацию, ссылки и террор. Будьте очень внимательны и осторожны — каждого из пятёрки на прощание я обнимаю и похлопываю по спине. ( Леон Седов "псевдоним Троцкого" поселится на турецком острове BЭyЭk Ada (Принкипо). Самый большой из Принцевых островов. Жил на вилле, ранее принадлежавшей посольству Российской империи. Участок, выходящий прямо в Мраморное море, окружен высокой кирпичной стеной. Дом был площадью 950 квадратных метров. В нем 18 комнат и пять ванных. Дом был построен в 1885 году, и ранее принадлежал посольству Российской империи. В 1931 году случился пожар уничтоживший часть архива. И что самое интересное, что охраняли его сотрудники ОГПУ. — истор. Справка). Но вот в чём вопрос. Возможно, что и это всего лишь была спланированная акция коммунистов по продолжению мировой революции? Вполне. А-то как-то спокойно уехал под охраной и с большим архивом. Через год в Европе будет создана Международная левая оппозиция. А в Германии возобновится коммунистический террор, направленный против отдельных людей. Только в Германии было убито более трехсот национал-социалистов. А ведь их недавно, буквально в июле 1928 году на шестом съезде фактически признали врагами. ( Как пример -14 января 1930 года коммунист Альберехт Хелер по прозвищу Али застрелил Хорста Весселя в его собственном доме через полуоткрытую дверь; помощниками Хелера были евреи Сэлли Эппштейн и Эльза Кон. 9 августа 1931 года на берлинской Бюловплац были застрелены капитаны полиции Анлауф и Ленк. Но в 1933 году Гитлер захватит власть, вытеснив коммунистов. Так что окончательно похоронив мечты коммунисты о идеи сделать единое государство немецкого молота и российского серпа. Пришлось в 1934 году начинать революцию в Испании — истор. Справка).

В это же время в Кремле.

Конец и начала нового года началось "урожайным" на события. После вчерашнего бурного подведения итогов подавления восстания бывших частей якировцев, где зачинщиками выступили китайцы, Сталин никак не мог сосредоточиться на принятия конкретных решений. Боялся ошибиться. Вынужденно раз, за разом пересматривая документы и делая пометки. Извечный русский вопрос вчера решили только наполовину. Кто виноват, это понятно. Но вот теперь-то что делать? Собравшиеся так ничего путного и не предложили, и все взоры устремили на Сталина, который до этого отмалчивался.

— Товарищ Сталин, почему вы отмалчиваетесь? Мы же вам вручили вам такие большие полномочия — Карл Радек, один из лидеров новой оппозиции.

— Я не могу в данный момент, не имея реальных результатов проверки что-то предложить — ответил Сталин. — У нас срыв плана по поставкам хлеба за границу.

— Но у вас же был план развития до восстания? — Енукидзе.

И все устремили взор на Сталина. Повисла тишина. Отступать или отмолчаться значит "потерять лицо". Придётся рисковать.

— Я предоставлю план через два-три дня — Сталин. Этим вопросом его друг, который всё больше превращался во врага, сильно озадачил Генерального секретаря.

Вот сегодня он и вынужден пересмотреть кучу документов, чтобы не ошибиться. Слишком многие этому будут рады.

Если якировцы, как бывшие каратели, столкнувшись с верными боевыми частями РККА, хватали ценности и бежали, то крупная банда белогвардейцев, вторгнувшаяся из-за границы на рубеже Польши, Чехословакии и Румынии оказывала ожесточённое сопротивление. И хорошо, что он тогда прислушался к критике грека и другим товарищам и не стали повсеместно проводить коллективизацию. Да и не было такой возможности. Иначе бы восстания было бы более серьёзное. А так в основном население Украины не поддержало восстание вчерашних угнетателей и якировских. Но всё равно восставшие и предатели дел натворили не мало. Угнали два десятка судов из Одессы в сторону Румынии. Предатели затопили в бухте на фарватере Севастополя корабль с морскими минами на борту, не дав организовать погоню. За это вчера сняли командующего морскими силами Черного моря Владимира Орлова. Опять сильно досталось Ворошилову. Уборевич отговорился только лишь своим недавним назначением.

Зато восставших поддержали татары в Крыму, мстя за убийство своего лидера. Сейчас восставших преследуют по всему полуострову, в основном в горных и труднодоступных районах. В Крыму и так после сильнейшего землетрясения в сентябре 1927 года жизнь населения была бедной, а сейчас с боевыми действиями разрушат и остальное.

Поддержали восставших и некоторые украинские цыгане. Особенно их бароны, которых хорошо "потрясли" в прошлом году. На удивление у них изъяли немало разной валюты, драгоценных камней и металлов. Да и оружие разное тоже нашли, вплоть до пулемётов.

Восставшие, почувствовав, что не смогут удержать власть, и вынуждены отступать, применили тактику выжженной земли. Спалили заготовленное зерно, которое предназначалось на экспорт. Откуда они узнали о месте его хранения, сейчас разбирается комиссия во главе с Кагановичем. ( В реальности Лазарь Каганович, назначенный на Украину, сильно боялся Якира. Но и Сталину не противоречил. "Брал под козырек" и особо ничего и не делал. Там во всю "крутили" ставленники Троцкого и Якира, такие как Косиор, Чуборь и другие. При этом немалая часть собранных средств уходила налево. — прим. Автора).

Разрушали инфраструктуру. Несильно, но повредили Днепрогэс. Спалили Запорожский мотостроительный завод, бывший "Дека". Что особенно чувствительно и многое другое.

— Прав был грек, чёрт бы его побрал. Нельзя близко около границ размещать производственную базу — ругнулся Сталин. — Значит, Волго-Донской канал ещё больше приобретает актуальность.

Проработав полдня, вызвал к себе Поскребышева.

— Александр Александрович Потоцкий в Москве? — сходу задал вопрос.

— Да. По вашему распоряжению собирает эшелон товаров в Таганрог.

— Пригласи его на завтра...

Рейд Керчи.

Зимнее Чёрное море мне совсем не понравится, а мы уже второй день болтаемся на рейде. Постоянно связываемся с властями, а в ответ только и слышим — ждите. Наконец колесный пароход "Ленин", переваливаясь на волнах, еле идёт в нашу сторону. Убедился, что колесные пароходы плохо предназначены при волнении на море. Да и вообще пора и этого "дедушку Ленина" списывать.

На пароходе увидел Андрея и Ковальчука, старшего охранника в Таганроге. Неужели что-то с Потоцким случилось? Хотя, вроде улыбаются. Тут же и конопатая рожа Сафонова мелькает. Здороваемся, и я приглашаю Андрея и Ковальчука на борт.

— А вам там делать нечего — строгим голосом останавливает Андрей пограничников и таможенников, собравшихся было подняться на борт "Огней Смирны". И они резко развернулись и пошли в надстройку.

"Какие странные тут стали дуть ветра" — усмехаюсь про себя.

— Э... Андрей не подскажешь, что сейчас это было и где Александр Александрович? — спрашиваю, пока мы направляемся в мою каюту.

— Как что серьёзное так их нет. А тут, пожалуйста. Жалобы на них поступили. Ничего приедет товарищ Потоцкий он им тут быстро порядок наведёт — Андрей.

— Ковальчук, а ты чего столбычишь в дверях. Садись за стол. А Потоцкий откуда приедет?

— Скорее всего, на повышение пойдёт наш Александр Александрович — Андрей и стал накладывать себе еду в тарелку.

— Неужели заберут отсюда? И кто тогда вместо него? — разливаю сардинское вино из кувшина в бокалы. А вот смена мне совсем не устраивает.

— Григорий чего ты жмёшься как курсистка? Бери, ешь. Месье Сакис нас постоянно угощает. А вместо товарища Потоцкого,... я наверное буду. А он, скорее всего, на всем Азовском море командовать будет. Обещал через три-четыре дня прибыть из Москвы. Ну а вместо меня будет Григорий Ковальчук — улыбается Андрей.

— Растёшь, товарищ Андрей. Ну, давай тогда согласовывать разгрузку пароходов — теперь смеюсь уже я.

Разобравшись с делами в Керчи, я через два дня попадаю в Таганрог на наполовину разгружённом "Святом Филиппе". Пароход надо очень быстро разгрузить. Сейчас Азовское море уже начинает замерзать, и перед моим пароходом тонкий лёд раздвигает местный буксир. Температура минус восемь, а ожидается ещё большее похолодание. Обратил также внимание, что в делах Андрей разбирается намного хуже Потоцкого, но показать себя желания у него больше. Носится по порту Керчи как электровеник.

— Заноси — барским жестом открываю дверь кабинета и командую предоставленным Ковальчуком мне совсем молодым парням.

— Слышал, слышал, что ты пришёл — пожимает мне руку Москатов. Я опять приехал к нему с закрытыми ящиками прямо на работу.

— Ты мне зубы не заговаривай Пётр Георгиевич. Ты когда в порту или дилижанс грузовой сделаешь или нормальную машину. Опять пришлось мне две пролётки нанимать, да ещё улицы от снега плохо чищенные — а сам улыбаюсь в тридцать два зуба.

— Ну, ты нахал — разводит он руками.

— Есть немного. Ну-ка примерь — сначала снимаю свою шапку, расстёгиваю куртку. Не сильно-то в кабинете и тепло. После этого открываю один из ящиков и достаю комплект зимней одежды. Он состоит из куртки с капюшоном на деревянных пуговицах, зимних высоких штанов типа лыжных с лямками. Ну и шапка, типа адмиральской флота СССР, только без лицевого мехового козырька.

— Это сколько стоит? — нахмурился Москатов.

— Нисколько. Подарок. Не хмурься. И Потоцкому, и Бартини и в Москву образцы я тоже привёз.

— Это могут плохо расценить — сложил руки на груди Москатов.

— А чтобы хорошо оценили, отдашь на вашу фабрику образец. Нитки и даже шкуры я привёз. Да и не обязательно тебе всё сразу одевать. Пос-степен-но — улыбаюсь и начинаю доставать продукты и вино.

Потихоньку под вино и сытную еду Пётр Георгиевич расслабился и мы перешли к разным обсуждениям и делам. Часть продуктов с моего разрешения он тут же передал своим сотрудникам. Возникли у нас и разногласия.

— Нет, тут строить ветряные мельницы да ещё все в разнобой полная ерунда. Вот тут надо — рассматриваю чертёж и делаю пометку карандашом.

— Ну, там же придётся укреплять берег. Строить дорогу, да и дно не подходящее. Слишком мелко.

— Ничего страшного. Зато потом будет очень удобно. А дно углубишь землечерпалкой, которая к вам весной придёт. И рассчитывай на голландский вариант, где зерно сначала давят.

— Зачем?

— Затем что тогда можно молоть не только пшеницу, но и другие зерновые.

— Слушай, может ты нам, и швейное оборудование купишь? Ну и легковую машину. Пусть не новую, но хорошую — "приняв на грудь", теперь уже осмелел Москатов.

— Ну, ты и нахал — смеёмся уже на пару. Вот так мы почти целый день и проговорили.

В дверь кабинета Москатова требовательно постучали.

— Войдите — крикнул хозяин кабинета.

— Сергей Иванович ваши люди на корабле перестали разгружать груз — появился на пороге Ковальчук.

— Почему? — молодец, сразу привыкает к конспирации. Мне даже кажется, что сам Ковальчук больше подходит на место Потоцкого вместо Андрея.

— Поехали. Сами разберёмся — воинственно Москатов.

Ничего кроме грузовых саней быстро найти не удалось. Но мохнатая небольшая лошадка, громко фыркая, довольно быстро доставила нас на причал. Тут я даже не сразу узнал свой корабль. Ветер, дующий со стороны моря и большая влажность, разукрасили мой пароход в сказочную скульптуру. Изморозь легла на все выступающие части причудливыми узорами.

— Красиво — непроизвольно вырвалось у меня.

— Во! Где ты ещё такое увидишь — слегка толкнул меня чему-то довольный Москатов.

После разборок, выяснилось, что я сам виноват. Забыл предупредить экипаж, что надо взять тёплые вещи. Вот сейчас я и наблюдаю экипаж в виде "замерших пленных немцев под Полтавой". Конечно, снег зимой сейчас есть даже в Париже, но с таким холодом Таганрога не сравнить. Да ещё и пронизывающий ветер.

Пока мы с Москатовым, каждый со свой стороны, пытались как-то наладить работу, наступил полдень. Плюс ещё понадобилась время организовывать охрану и сдачу по весу всего металла в банк. Вымотался я сильно, но убедившись, что разгрузка продолжилась, пошёл отдыхать. К вечеру пароход, наконец, разгрузили, и я дал команду срочно выводить его на рейд Керчи. Сам же я остаюсь до приезда Потоцкого в городе. Благо, что уже половина новой гостиницы работает. Проблема с жильём настолько острая, что как только возможно, то сразу заселяют. Для меня одну комнату освободили, срочно кого-то куда-то выселив. Я даже не стал разбираться, это дело Москатова. Правда, пришлось комнату чуть "облагородить" своими вещами.

— Гостей принимаете, Роберт Людвигович — захожу в свой-чужой дом. В этот раз я нанял на три дня нэпманскую коляску с возможность возить груз. Какой-то местный умелец додумался сделать возможность садиться в коляску сзади и туда же при необходимости складывать груз. Приделал складные лавочки оббитые кожей. И даже для 21 века такая конструкция будет выглядеть современно. При найме я обратил на эту коляску внимание Москатова и посоветовал организовать промышленное производство. Только внести ряд изменений. Возможность ставить лучший тент, раму сделать полностью из металла и поставить широкие колёса.

— Здравствуйте Сергей Иванович. Проходите. А мы только ужинать собрались — приглашает меня Бартини.

— Ужин это хорошо. Разрешите и мне внести свою долю? — потираю я руки. У собравшихся пятерых мужиков стол надо признаться выглядит небогато. На столе небольшая солёная рыбка, типа селедки, сантиметров под тридцать. Вареная картошка, солёные огурцы, по тоненькому ломтику сала, ну и бутылка водки. Я же всё это дополняю с большой сумки французской колбасой из свиной копчёной грудинки со специями. Перед этим свинину вымачиваю в рассоле десять дней. Эту колбасу, хоть она и не дешёвая, зато очень хорошо хранится, я стал покупать, отправляясь в море. ( Саму колбасу придумали шумеры. Изготавливая её из козьего желудка ещё 4 тысячи лет назад. В современном её понимании сделали немцы в Первую Мировую войну. Мясо стали заменять картофельным крахмалом с образками убитых во время военных действий лошадей. — прим. Автора). Дальше выложил небольшой сыровяленый свиной окорок — прошутто. Сардинский козий сыр. Вино заранее налитое в нестандартный бутыль емкостью 4,2 литра. Я даже ради интереса замерил его. И цитрусовые из Ливана дополнили стол.

— Богато живешь — удивился незнакомый мне мужик.

— Сергей Иванович может это себе позволить — улыбается Унгер.

— Крупный нэпман что ли? — спрашивает второй незнакомый мне парень в очках.

— В некотором роде — смеюсь я. — Давайте лучше к столу.

За столом знакомлюсь с двумя незнакомыми мне мужиками. Молодым лет тридцати оказался Иосиф Григорьевич Неман. Как я потом узнал, его только смогли заманить обещаниями помочь разобраться с его болезнью, лейкемией. Авиаконструктор Калинин не хотел его отпускать. Ну, значит не зря, стал Бехтерев стоит свой медицинский центр. Не зря. Второй Анатолием Георгиевичем Уфимцевым, мужик лет пятидесяти с волосами и усами тронутыми сединой. Он тоже имел какую-то болезнь. Плюс пообещали дать ему возможность построить в Таганроге ветрогенератор и продолжить работу над его биротативным двигателем.

Глава -5.

О чём может скатиться разговор в конце ужина шести таких разных мужиков? Ну конечно о работе. Вот и пришлось с утра разбираться, чего это мы там "нагородили".

Первым я посетил ангар двигателистов. Все уже согласились, что лучше получать запчасти для двигателей и собирать тут, чем получать готовые. Качество сборки немногочисленных привозимых авиадвигателей было просто ужасным. Их приходилось разбирать заново и собирать по новой. И тут же стал вопрос по увеличению площади ангара, его утеплению, освещению и оснащению. Требовалось практически всё. Начиная от разных станков, измерительных приборов до различных материалов.

— Похоже, Анатолий Григорьевич вам и тут нужно будет монтировать ветрогенератор. Подаваемой энергии явно будет не хватать — обращаюсь к Уфимцеву.

— Вот и Бехтерев у меня тоже это требует у себя — усмехнулся изобретатель.

А всё это вылилось в большой заказ мне. Начиная от генераторов, и кончая лампочками. Вот приедет Потоцкий я его "обрадую" заказами его подчинённых.

Ну и похвалились. Вот это действительно они молодцы. Смогли модернизировать М-6. Нашли где-то заклиненный двигатель. Перебрали, что-то изменили, поставили на него топливную систему от БМВ-6 и внесли ещё ряд изменений. Двигатель получился 250 килограммов и мощностью под 500 л.с. Сейчас они его ещё испытывали и дорабатывали. Думают к весне представить разработку в Москве. Это и для меня тоже хорошо.

— Я думаю, если у вас всё получится, то будет очень нужный авиадвигатель — качаю головой. Вот что значит "не висит топор" коммунистических лозунгов и собраний. Сумел я всё-таки убедить и Потоцкого и Москатова не дёргать людей, а дать спокойно работать. Мало того командуют в цехах только инженеры, которые зарплату получают металлическими деньгами. У них покупная способность, чуть ли не на половину больше. Такой договор у меня с властями. Но и инженеры должны дать отдачу, иначе эксперимент прекратят. Вот новый двигатель и будет.

Дальше пошли смотреть гидроплан Бартини. Пусть и не такой изящный, как американская летающая лодка RC-3 Seabee, но гидроплан Бартини практически построил. Проблема у него возникла с качественными резиновыми прокладками. Желал он, и получить новый заклёпочный пистолет меньшего размера. В некоторые места самолёта была большая проблема поставить заклёпку, и на это уходило много времени.

— Сколько таких самолётов вы можете делать?

— Не больше пару в месяц при наличии всех материалов. То одного нет, то другого. Да и рабочие ещё малоквалифицированные. Постоянно требуется контроль — вздохнул авиаконструктор.

— А я вас предупреждал. Берите молодежь и воспитывайте. Плюс они сами должны дополнительно учиться — да без Ш-1 всё равно не обойтись. Сложная ещё пока такая летающая лодка типа RC-3 Seabee для производства в Таганроге. — Всё равно вы старайтесь. Вон двигателиты сделаю новый двигатель, вам на гидросамолёт будет самое-то.

— Да мне такой мотор и не достанется. Завод сразу на свой новый самолет заберёт — махнул рукой Бартини.

— Не будьте таким пессимистом. Я же с вами — легонько похлопал по плечу Бартини. — Обновки-то понравились?

— Спасибо. Очень кстати.

— Надо было сразу и надевать.

А вот и наш новый учебный самолет на четверых человек. В форме его фюзеляжа явно прослеживалось очертания удачной модели Юнкерса F.13. Но крылья перенесли наверх и сделали несколько другую стойку шасси. Ещё не Fieseler Fi 156 Storch, но уже близко к этому. Но и главное что он рассчитан на четыре человека. Этот тоже к весне обещали доделать. Уточнили, что я привёз и что не хватает.

Ну и самое на меня большое впечатление произвёл модернизированный Р-1. Да он, наверное, фору даст Р-5. А если доведут новый двигатель "до ума", так точно на все 100 процентов.

"Ну что же работа, при такой бедности идёт очень неплохими темпами" сделал я вывод и отправился в гостиницу. Тут и большая часть и его труда. Без моих поставок пароходами и подсказок, ничего этого не было бы.

Завтра мне с Москатовым обследовать новый магазин Торгсина и попытаемся решить коммерческие проблемы. Что мне желательно привезти и что я хочу увезти. А ещё день я потратил на разговор с Бехтеревым. Разговор был тяжёлым и возмущался я сильно. Вот что за черта характера у русских? Не зря пословица говорит: если нельзя, но очень сильно хотеться то можно.

— Владимир Михайлович вы представляете, сколько это всё стоит, что вы тут запланировали? — с моего прошлого посещения строящегося госпиталя планы доктора ещё раз скорректировали в сторону увеличения.

— Я веду переписку со многими коллегами. Ситуация в стране с медициной сложилась крайне неудовлетворительная. А многих старых коллег начали ещё и глупо преследовать. Благодаря Вам и Москатову тут в Таганроге этого нет. Сюда собираются переехать несколько уважаемых коллег со своими учениками и семьями. Им же тоже надо где-то жить и работать? — упрямый дед, как бойцовый петух мотнул головой. А его длинные волосы изобразили гребень.

— Очень хорошо. А на что они тут жить будут? Где деньги возьмёте при таком нищем населении?

— Кроме того что нам обещали, мы вот составили список. Это кто первый с Вами отправится в Африку. Я очень попрошу Вас нам помощь.

— Нет, так дело не пойдёт. Налаживайте производство различных медикаментов долгого срока хранения, чтобы я смог торговать вашими лекарствами. Нет химии, делайте выжимку из лекарственных растений — ещё немного поспорив, я согласился взять только трёх медиков. Из Сиди-Ифти уехали врачи с еврейской общины, но осталась семья стариков аптекарей. Скорее всего, приезжие врачи много не заработают. Но приобретённый там опыт в хранении в жару им очень пригодиться, как и местные аналоги. А может чего и найдут. Хотя как знать, караванов приходит всё больше и больше, а расплачиваются там больные всем, чем могут...

Наконец-то приехал Потоцкий, а с ним и Будённый. Прибыли большим эшелоном, в котором есть и три вагона с мехом для меня.

— А твой друг на повышение пошёл, как и я — пробасил Будённый. Сразу с поезда они зашли в гостиницу ко мне. Я последнее время сидел в номере, дожидаясь приезда Потоцкого, чтобы со мной рассчитались. Желания ходить по городу отпало. Постоянные проблемы местных, которые меня пытаются нагрузить, достали в конец. Плюс и холод... "собачий".

— И с чем поздравить Александра Александровича? — смотрю на скромно улыбающегося Потоцкого.

— Он теперь начальник нового Азово-Керченского района. А я начальник фронтовой разведки — и стал наливать вино в бокалы.

— Семён Михайлович вы что-то последнее время стали часто прикладываться — и показываю на графин с вином.

— Вот вернусь в Москву и брошу. Дел действительно много — вздохнул будущий маршал.

— Ну и что это за Азово-Керченский район?

— В него входит Керченский полуостров с портом, Миусский полуостров, и побережье с портом Мариуполя — вздохнул Потоцкий. Пока меня Потоцкий вводил в курс дела, Будённый рассматривал документы на привезённые товары и доставленные самолёты. После очередного вздоха Потоцкого, Будённый передал документы и подключился к беседе.

— А если справиться мы ему ещё и Ростов-на-Дону добавим — засмеялся Будённый и подправил усы.

— И кто это придумал?

— Товарищ Сталин предложил новое территориальные образования с приоритетным развитием — Потоцкий.

— Э... а что он ещё предложил? — вот же хитрый товарищ Сталин. Явно хочет использовать меня и мой флот по полной. А строил из себя мало непонимающего в экономике. Ну, товарищ... Сталин, погоди. Я тоже стесняться не буду.

— Будут Харьковско-Донецкая республика, Крымская без Керченского полуострова, Никопольская и Киевская — Будённый.

— То есть Украины как отдельной республики не будет? — удивляюсь и наблюдаю, как теперь Потоцкий рассматривает документы.

— Пока нет. Восстания троцкистов и всякой контры из-за границы вконец разорили республику. Вводим военное положение, так контролировать легче. Принято решение по быстрому поэтапному периоду коллективизации республик бывшей Украины и по срочному наращивания выращивания пшеницы. Мы вот сейчас не знаем, как рассчитаться за заключённые договора. Эти гады спалили экспортные поставки — вздохнул Будённый.

— Как, как — передразнил я Будённого. — Был бы канал, закупались бы в Персии судами и сразу доставили. А вообще это не выход. Сколько раз я вам уже объяснял, что торговля чистыми ресурсами губит страну. Так только с колониями поступают. Без прибавочной стоимости страна не развивается, как и её люди.

То Сталин пшеницей торговал по демпинговым ценам, то Брежнев нефтью, сейчас Путин газом и нефтью. Тут ведь особо думать не надо. Отправил, что нашёл за границу и всё. И главное проконтролировать это могут только единицы. Так что верхушки очень выгодно. Ей на дворцы, гаремы и "сладкую жизнь" хватает.

— Вот и начинайте в Азово-Керченском районе раз такие умные — воинственно подвигал усами Будённый. — А теперь к делам. С Рено мы договорились на поставку четырех тысяч комплектов для машин "Сахара". Надо чтобы твои суда весной стали их перевозить в Ростов-на-Дону. Там будем их собирать, а потом, скорее, всего и сами выпускать. Привезли тебе две тонн золота...

Я тут же поперхнулся, и перебив Семёна Михайловича спросил. — С ума сошли? Куда я с таким количеством?

— С тобой отправятся пять проверенных товарищей. Надо срочно сходить в Мексику, там всё уже договорено. Поменяют на тридцать шесть тонн серебра. Сможешь это сделать? Расплатимся мехами, углём и лесом.

— Ну, вы и даёте товарищ Будённый. Разве можно так без подготовки?

— Ты пойми Сакис, нет у нас сейчас другого выхода. Нет — принялся убеждать меня Будённый. Дальше меня уже принялись уговаривать вдвоём.

— А если я сбегу с вашим золотом?

— Куда? К папуасам? Так там золото не нужно. А там где нужно ты от нас не спрячешься. Да и не такой ты человек — это уже Потоцкий.

— Ну, допустим. Ну а почему серебра так мало?

— Кроме него мы договорились про медь, свинец, коров и несколько пар лошадей-мустангов — Будённый.

— Каких коров? Каких лошадей? — опешил я.

— Которые дают много молока. Ты наших бурёнок видел? — махнул рукой красный командир. С прошлого года Будённый отвечал и за разведение коней в СССР, а в июле стал ещё и редактором журнала "Коневодство и коннозаводство".

— А в Европе после войны поголовье ещё не восстановили. Цены на него... для нас невозможные. Да и не желают нам его продавать.

— И как я вам его довезу через океан? Он же подохнет.

— Ну, а кто у нас специалист по морским перевозкам? Придумай что-нибудь — Потоцкий.

Я взял бокал с вином и задумался. Это мне попадается уже второй контракт на перевозку рогатого скота. Но если с Англии в Канаду перевести получится быстро, то с Мексики нет. Нужно делать остановку и дать где-то животным отдохнуть. Значит, пришла пора покупать поместье под Марселем. Мне оно тоже давно необходимо. Вот только не помню, я точно будет ли город под оккупацией или нет? Хотя я же здесь и такого разгрома Франции быть уже не должно.

— А обязательно перевозить металл и животных за один раз? Если за один, то ничего не получиться.

— Что ты предлагаешь? — Будённый.

— Надо это разделить на разные рейсы. А с животными делать остановку во Франции, чтобы дать им передохнуть.

— А сможешь?

Дальше мы наметили примерный план такого действия. Оказалось, что в правительстве СССР нашлись умные головы, которые доказали о необходимости завоза новых животных и растений на территорию СССР. Они даже наметили, как только урегулируют кризис на севере перевести дальневосточных крабов в Баренцево море. Ну что же мысль хорошая. Главное чтобы история с борщевиком не повторилась.

— Мы обратились ко всем странам с просьбой вернуть нам угнанные пароходы и часть экипажей, которые подчинились под угрозой оружия. Они увели и твой бывший пароход "Жан-Мари". Сможешь привести их обратно? Ты их случайно не видел? — Потоцкий.

— Не попадались. Ну, а если отдадут, то вполне реально. Может правда и не все за один раз. Да и глупо их гнать порожняком. А некоторые я думаю можно и вообще не гнать. Дешевле продать этот хлам и купить поновей.

— Давай составь какой-нибудь документ, а мы через посольство его оформим. Ты будешь нашим представителем — Будённый.

— Э нет. Представитель пусть будет кто-то ваш, а вы просто нанимаете меня только для перегонки кораблей — отказываюсь от такого участия. У меня ещё разговор с Кутеповым и его представителями разговор не окончен. Мне такой "чести" не надо. Получаю согласие.

— Кстати твой багги успешно применялся. Показал себя хорошо. Правда, он сломался, но принято решение наладить их выпуск. Но мы считаем, что защита экипажа не достаточна, поэтому возник вот такой вариант — и Будённый подаёт проект мне танкетки Т-17.

— Плохой вариант. Во-первых, французы уже отработали технику преодоления окопов путём специальных взрывов. Для этого они используют пневматические бомбомёты. Значит хвост, уже не актуален — начинаю врать безбожно. Хотя технику обрушения стенок противотанковых рвов и окопов для прохождения техники путём взрывов придумали немцы перед Второй мировой войной. И тут же получаю просьбу привезти образец такого бомбомёта.

— Во-вторых, башня должна вращаться. Ну и двух человек для бронированной техники я считаю мало. Да и опять у вас корпус весь в заклёпках. И вообще чего вы мучаетесь? Возьмите у харьковчан ходовую часть, башню от бронеавтомобиля, всё это с меньшей бронёй, и будет у вас нормальная танкетка. А вообще, зачем она вам?

— Харьковчане не справляются с выпуском танков. А это в нашем случае не допустимо, мы опасаемся агрессии капиталистов. В Ленинграде не могут освоить выпуск полугусеничных тягачей. Вот и принято срочное решение о производстве танкеток — вздохнул Будённый.

Дальше мы обсуждаем планы, цены и общее развитие Азово-Керченского района. Будённый очень обрадовался привезённому мной металлу. Но это лишь "капля нужного" для целой страны. Всем этим планам мы посвятили целых два дня...

Глава — 6.

Почувствовав вибрацию набирающего ход парохода, я кинул новую книгу Беляева "Человек-амфибия" на стопку газет. Потоцкий исполнял наши договорённости и собирал мне официальную прессу и новинки печати.

Стал вспоминать. Весь этот зимний поход в Россию попил у меня немало крови. Дал обещание себе, что без очень крайней необходимости больше зимой в Россию "ни нагой". Мало того, в конце пребывания взорвался ещё и новый авиадвигатель. Хорошо, хоть никто не покалечился из инженеров и работников. Чего уж там такого намудрили двигателисты, я сразу разбираться не стал. Сначала некогда было. Пришлось срочно успокаивать Будённого, который хотел начать "махать шашкой направо и налево". Объяснил ему, что это неизбежное и такие чепе часто случаются и в других странах.

— Так что господа, так просто создать новый авиадвигатель у вас не получится. Принимайтесь за реформирование от начала до конца с разработкой и контролем от начала до конца. А товарищ Потоцкий вам в этом поможет. Для этого в новом Азовско-Керченском районе всё есть — закончил я этими словами общее наше собрание.

Напомнил, что кроме изменения конструкции, нужны и новые материалы. Нужна новая смазка, хорошее топливо, обработка деталей и т.д.

Сильно достали морозы. В последний день перед уходом вообще стали под двадцать градусов. Хорошо, что мы были уже в Керчи. Пришлось пообещать экипажу дополнительную премию из-за работы в крайне тяжёлых условиях.

— Ну и где это глобальное потепления, когда оно мне так нужно? — выругался я и позвал китайца. Придётся опять изображать ёжика и сидеть в неудобной позе...

Вот так, пока я занимался своим здоровьем, подсчётами, советской прессой и прошёл обратный рейс до Марселя. И первой новостью было то, что во Франции разразился политический кризис. Президент Думерг срочно пытается сформировать новое правительство, опираясь в основном на крупный бизнес. Пока ему это не удаётся. Ему противостоит Пуанкаре, которого поддерживают средний и мелкий бизнес и... армия. Пуанкаре щедро раздал обещания генералам. Провозгласил в своей предвыборной программе перевооружения армии и неучастие призывников в колониальных войнах. Зато пообещал увеличить численность иностранного легиона и других наёмных формирований. Борьба между ними идёт серьёзная.

Второй, что все угнанные корабли с СССР находились тут. Их поставили в специальный отстойник под усиленной охраной. Пассажирам запретили сходить на берег. По пути эти корабли и пассажиров ни одна страна принимать не захотела. Не хочет и Франция. И что с ними делать никто не знает. Главное отпихнуть от своих границ.

— Тебя срочно просил позвонить Жак Лефебвруа — не успел я появиться в Марселе, озадачил меня Мишель Мареном. — Тебе даже приказали срочно оформить груз, и сделать пошлины по минимальной ставке. Цени...

— Олаф, оставляй за себя помощника. Бери надежных людей, и приезжайте на "Святой Филипп". Я сейчас позвоню Агриропуло. Помогите ему с нашим грузом — даю распоряжение. "Огни Смирны" с золотом для Мексики, пиломатериалами и запасами стоит на дальнем рейде. К нему таможню не вызывали и прохождение границы не заказывали.

Покончив со срочными делами, отправился на почту для межгородского телефонного разговора.

— Привет Жак. Что такого срочного случилось? — дозвонился до своего куратора от разведки.

— Ты же у нас признанный эксперт по Советам — после приветствия и небольшого вступительного разговора перешёл к делам Лефебвруа.

— Ты это к чему? — неприятно заныло у меня внутри, обещая большие неприятности.

— Надо отвезти куда-нибудь эту бунтующую свору и потом вернуть корабли коммунистам. Мы бы не хотели сейчас с ними конфликтовать за эти отбросы — Лефебвруа.

— Куда я их отвезу? Да и как?

— Не прибедняйся. Ты же купил новый угольщик. Уголь и запасами мы предоставим, деньги у них есть. Запасливые — услышал я в конце призрение.

Куда, куда их деть? Может в Мексику? Нет нельзя. Мало ли о чём там русские с мексиканцами договорились, а я им такой подарок. Что там ещё есть по пути. Гондурас. Вот в Гондурас я их отправлю. Там сейчас частные американские компании командуют, и центральной власти как таковой нет.

— Жак мне ещё нужны шлюпки и как можно больше. Я хочу их сразу всех высадить.

— Только подальше от наших колоний.

— Не переживай я уже кое-что придумал. Ты лучше скажи, чем рассчитываться будешь?

— Я уже частично с тобой рассчитался у таможенников. Остальное возьмешь машинами и не наглей. Видишь какая обстановка в стране? Нам лишние скандалы сейчас уж точно не нужны. Всё действуй и сообщи, что придумал...

Действовать пришлось быстро и много. Сначала поехал на пограничном катере к беглецам и состоялся разговор с их предводителем каким-то бывшим большим чином в РККА Михаилом Левандовским. Разговор был сложным. Он и его окружение не понимало, почему их "борцов с коммунистическим режимом" никто из стран принимать не желает.

— Было бы вас человек пять, возможно, бы и приняли. Но сейчас в условиях надвигающейся безработицы, банкротства предприятий, вы тут не нужны. Мало того у вас будут постоянные конфликты с послевоенными эмигрантами, а кому это надо? — подвожу итог.

После они хотели попасть в САСШ. Ну, я бы и сам таких "артистов" туда сопроводил. Десять лет назад всю шваль американцы переправили в Россию, неплохо бы и посчитаться,... но пока не судьба. Объясняю, что из-за бутлегерства морские границы САСШ довольно сильно охраняются. Я так рисковать я не буду и им не советую. Порассказав где правду, а где полную чушь убеждал их согласиться на Гондурас. И то только при полном возврате пароходов и подневольных экипажей.

— Ну не понравиться, потом переберётесь в САСШ — подвожу итог. Видать беглецы поняли, что "чаша моего терпения" заканчивается, и я сейчас уйду. Дальше разговор пошёл уже более конкретно. Одно хорошо, ворованных денег и ценностей у них достаточно.

После пришлось просить пограничников, чтобы они доставили меня на "Огни Смирны". Я тут же направился к Михаилу Сергеевичу, отвечающему за золото. Совсем забыл поинтересоваться о количестве перевозимых животных и возможными проблемами с ними. Он меня спровадил до Николая Васильевича Цицина. Оказалось что этот крепкий усатый тридцатилетний мужик и не боевик, а ботаник, генетик и селекционер. Вот бы никогда и не подумал.

— Мы договорились на гибриды породу зебу. У них хоть и короткая шерсть, но сама кожа покрыта толстым жиром, который защищает от укусов насекомых. Так же в составе их крови большое число лейкоцитов, которые служат барьером от болезней и паразитов — нарвался я на лекцию.

— Но зебу даёт мало молока. Да и зачем они вам? — чего мне тогда Будённый по молочные реки втирал.

— Для района Амура это не так важно, сколько неприхотливость вида. Там нет такой численности населения.

— Почему? — стало мне интересно.

— Потому что Столыпин, когда проводил свою реформу, это не учёл. — Оказалось, что почва там малопригодная для выращивания зерновых. Разведению крупнорогатого скота мешают насекомые. Вот поэтому никакого эффекта, кроме убытков казне переселение крестьян в Российской империи на Амур не дала. Денег потратили много, а крестьяне стали возвращаться назад. Задача исправить ситуацию.

— А почему вы тогда не разводите местных животных. Тех же оленей, лосей и других. Вон в Голландии, Бельгии и севере Франции их разводят вместе с домашними коровами — удивляюсь. Кажется, Сталин решил пойти по стопам Столыпина, но учитывая его ошибки. Похоже, что восставших на Украине ждёт не только коллективизация, но и Байкало— Амурская магистраль на десять лет раньше.

— Любопытно. Вот бы посмотреть — мечтательно произносит ботаник.

Дальше выясняется, что кроме зебу, будут лошади, мулы и ослы. И в СССР надеются на продолжение сотрудничество с Мексикой. В общем, ферму мне надо покупать не маленькую, раз такое дело.

Нашёл Одовского, который уже договорился о покупки "Евфрата". Распорядился отложить временно покупку до нашего возвращения из Мексики. Зато озадачил его поиском фермы в окрестностях города. Пришлось вместе с ним посетить магистрат Марселя и провинции Прованс.

Дальше срочная поездка в Париж. Оплата годовых налогов, счетов и быстрая проверка. Отдал распоряжение перегнать новые корабли в Марсель, желательно с попутным грузом. С Вельдье по телефону обсудили покупки кораблей. Я ему намекнул, что возможно куплю больше десятка. Попросил поискать варианты. А он мне рассказал об интересе военных к переделке устаревшей серии "Ягуар" по такому же принципу, как и у меня. Их думают направить для усиления в колонии. Мешает моё подписанное соглашение с верфью. Да и верфь упирается, не предоставляет военным полной информации, не желая отказываться от прибылей за переделку у себя. Хотят согласовать условия. Но сама переделка будет производиться после выборов. Отлично. Дал согласие на общую встречу. Вот может у военных старые суда и куплю.

За всеми этими делами, я совсем мало уделяю внимание племяннице и тёти. Малая расстроилась конкретно. Я получал море слёз и упрёков от племяшки. Примирило нас общее посещение киностудии, просмотр отснятого материала и прослушивание новых песен. Пришлось пообещать и снять фильм с участием детей. Ну и что я буду потом заказывать? На ум пока приходит только фильм "Один дома". Но как его приспособить под современные реалии? Я вздохнул и почесал голову. Как же только хлопотно с этими детьми. Будем думать...

— Это может повлиять на американо-французские отношения, которые и так в последнее время очень напряжённые — выслушав мой план, сказал Лефебвруа. Мы идёт по заснеженному бульвару Бомарше. Конечно такого холода в Париже, как в России и близко нет. Но зимы со снегом сейчас во Франции присутствуют.

— А кому они будут предъявлять претензии? Вот пока идут выборы и нужно провернуть все сомнительные операции.

— А ты не боишься?

— А что я? Я наёмник, да ещё и без гражданства. Куда заплатили туда и отвёз. А то, что закроют для меня и моей семьи САСШ, да и чёрт с ним. Вы бы лучше к своим банкирам присмотрелись. Они явно играют на стороне американцев — махнул я рукой.

— Уже присматриваемся. Ладно, действуй — мы при расставании пожимаем друг другу руки и расходимся.

И опять как ветер кружит снежинки, меня закружили дела. Разобрался с пришедшими мехами, отдал распоряжение Каютову заняться ветряками Голландии, переделки в домусе и многое другое. Мои свободные средства "утекали рекой". Опять пришлось идти в знакомый банк и менять золото на франки. А тут ещё Одовский позвонил, что нашёл несколько подходящих вариантов и требуется мое присутствие. Захватив адвоката Леграна и драгоценные камни из сейфа я, попрощавшись с тётей и племянницей, отправился в Марсель. Пообещал им купить хорошую ферму, чтобы можно весной и осенью там отдыхать. А лето лучше проводить в другом месте, в Провансе слишком жарко.

После предварительных осмотров выбрал ферму, из которой можно сделать неплохое ранчо недалеко от Марселя с выходом на побережье. Есть даже небольшой частный пляжик, с чистейшим белоснежным песком. Немаленький дом, но требующий хорошего ремонта. Есть маленький виноградник. Но основное занятие хозяев было выращивание разных приправ — базилика, розмарина, тмина и других. Выращивали они и лаванду. Сейчас этот бизнес уже не приносил прибыли, как до войны. И хозяева, кстати, бывшие потомки греков, поддавшись панике, решили перебраться за океан. Переехать хотят в Канаду в Квебек к своим родственникам.

Владельцы за ферму просили не мало. Но в торговле за ферму мне, как не странно, помог кризис. Франк опять обесценился и достиг уже 150 за один доллар. Все боялись дальнейшей девальвации.

Вот тут то и пригодились мне бриллианты и другие драгоценные камни, захваченные с собой из сейфа. Торговля у нас вышла яростная. Мне тоже пришлось изображать настоящего грека и размахивать руками. Я им указывал на расстроенное хозяйство. Дом, требующий ремонта и строительство моста, через местный ручей с длинным и узким озерцом, больше похожим на болото. С одной стороны мост нужен. Но если его построить, то все окрестные жители будут тут ездить. А оно мне надо? Будем думать.

Предварительные договоренности были достигнуты и мы сев в машины отправились оформлять сделку в Марсель. Там же сделали оценку бриллиантов и рубинов. Аванс заплатил деньгами, но камни пока будут лежать в сейфе банка. Хозяевам надо два месяца для сбора своих вещей. Свалив остальное оформление на Леграна, я отправился к кораблям.

Посовещавшись с моими капитанами, я принял решение. Сейчас мой английский угольщик, которого я назвал именем древнегреческого великана Тифон, загружался углём в Португалии. Он находился в городе Порто, куда уголь поступал с бассейна реки Дуэро, где были залежи антрацита. Французские власти в лице Лефебвруа посчитали, что там будет наиболее для них выгодно.

"Святого Филиппа", куда я пересадил советских докторов, я ставлю на линию Франция-Сардиния-Африка. Командовать пока будет Одовский. Но я попросил подготовить ему замену, если он не передумал ходить на "Евфрате". Ему в экипаже "сплавили" почти всех местных женатых жителей. И им и мне так проще.

Мой переделанный эсминец "Одиссей" с капитаном Сергеем Николаевичем Васильевым с наполовину русско-греческим экипажем был уже в порту Марселя. Васильев меня заверил, что его заправки мазута должно хватить, тем более он пойдёт полупустой и самым экономным ходом. Сам Васильев стал у нас главным экспертом в проводке этого каравана. Я очень опасался довольно буйных конвоируемых, и ждал от них каких-нибудь неприятностей. Мы решили, что их запасы будем пополнять шлюпками в двух точках. Одна около Азорских островов, вторая около острова Гаити. Это хоть и долго, зато надёжно. Где-то там же попробуем дозаправить и "Одиссея".

Сам "Одиссей" превращается у нас в основную ударную силу. Для этого я купил для него две 25 мм полуавтоматические зенитки Hotchkiss. Специалисты французской армии сочли, что им такое не пригодиться и разрешили их свободную продажу. Так же я решил приобрести пять пулеметов фирмы "Darne", которые продавались по смешной для пулемёта цене в 28 долларов. Дешевизна и простота изготовления были поставлены во главу угла в конструкции этого пулемета. Правда и надёжность его была не на высоте. Ничего сойдёт и так. А там я их продам в СССР. Что мне в них ещё импонировало, что они могли использовать как ленточное питание, так и барабанный механизм.

При пополнении запасов пришлось договариваться с властями, чтобы со мной был и Михаил Левандовский. Его же я убедил, что в Гондурасе нужны не деньги, а вещи, которые им будут там крайне необходимы. Но и мои соответственно хлопоты стоят денег, которые мне сейчас необходимы.

Глава -7.

Наконец караван, включая два моих корабля, направился в сторону Португалии. Там к нам присоединится "Тифон" под командованием капитана Франсуа Фурнье. А перед этим мне опять пришлось обращаться за помощью к Мишелю Мареном. Но он даже и не поморщился, зная, сколько я этот раз привёз дорогих мехов и сколько заплатил пошлины. К сожалению, эти деньги, с них на мой счёт ещё не поступили. Но ответная просьба явно последует.

Если у Азорских островов прошло всё более-мене гладко хоть и долго, то у британских островов Теркс и Кайкос пароход "Феодосия" начал выгрузку пассажиров. Мои увещания по рации, что они попадут в просто рабство, уже никто слушать не желал. Сам пароход не большой и у пассажиров, проведших на нём не один месяц, наверняка просто сдали нервы. Переговорив с Левандовским, который находился на пароходе "Ильич", бывшем "Императоре Николае-II", решили ждать. Он направил со своего парохода шлюпки, чтобы как можно быстрее произвести высадку. Заодно и ещё несколько буйных с разных пароходов отправили на берег.

Хоть высадка и происходила вдалеке от населенного пункта. Но как англичане прозевали высадку чуть ли не 300 человек, для меня осталось загадка. А скорее всего не прозевали, а побоялись связываться. Численность населения тут не большая, а караван наш выглядит внушительно.

Перераспределив пассажиров на освободившийся пароход, караван направился к Гаити. Похоже, что дурной пример стал заразительным. Как только утром увидели завораживающие скалы берега, покрытые лесом, так корабли каравана направились туда.

— Левандовский это же Тортуга. Совсем маленький остров. Вы куда? — как только Васильев определился с координатами, я вызвал по рации пароход "Ильич".

— Нам пока подойдет. Иначе бунта на кораблях не избежать. Да и часть кораблей мы решили себе оставить — ответил Левандовский.

— Во-первых, мы так не договаривались. Во-вторых, вы, что хотите продолжить славную историю острова, став пиратами? — удивился я. Остров Тортуга "Черепаха" был знаменит своим пиратским прошлым, которое в те времена "крышивало" французское правительство. Похоже, что историю пиратства знал не только я. Корабли каравана чуть обогнули остров и песчаные барханы стали заходить в удобную бухту, по форме напоминающую луну. Старая маленькая обветшавшая крепость, небольшой посёлок местных жителей, чистая вода и белый песок дополнили пейзаж. В бухте находилось три парусных лодки, разного размера. Прямо идиллия, а не картинка.

— Мы оставим себе только малые суда, остальные отдадим.

— Если заплатите то оставляйте — живописное место, ничего не скажешь. Через несколько минут тишины, послышался опять голос предводителя начинающих флибустьеров. Ну что же им не привыкать. Грабили в России, решили заняться этим и тут? Даже интересно, что у них получиться и сколько они продержаться? Но что шороху наведут тут это точно. Ну что же... это даже очень хорошо.

— А если нет? — Левандовский.

— Вы не забывайте, что часть вашего имущества находиться на моих судах. А во-вторых, я тогда расстреляю из пушки машины ваших судов, и вы тут застрянете навсегда. А без кораблей вам не выжить, слишком вас много — ну вот и изменения плана, которое я ожидал и опасался. Наблюдаю, как самое малое судно каравана осторожно швартуется к обветшавшему причалу. Всё-таки кто-то у этой банды есть и из хороших капитанов. На пляж вышли немногочисленные местные жители и в основном негры.

Препирательство с Левандовским и ещё кем-то продолжались ещё минут сорок. В конечном итоге пришли к обоюдному согласию. Скорее кто-то из помощников убедил не идти на эскалацию конфликта, а я согласился "заглядывать" к новым флибустьерам время от времени, покупать у них и привозить нужный им товар. Как я подозреваю, в основном это будет оружие и боеприпасы. Скорее всего, последний аргумент для них оказался очень важным.

Новоявленные пираты оставляют себе шесть малых судов, которые уже стали швартоваться друг к другу. Мне же за них дают компенсацию в размере шести тысяч долларов за каждое, что очень и очень хорошо. Суда старые и довольно изношены. Осталась тут и злополучная "Феодосия", вот же не везёт кораблю. С другой стороны, зачем им большие пароходы типа "Ильича", которые они содержать не смогут. Оставил я им и шлюпки.

Местные жители поначалу попытались что-то кричать, размахивая руками на берегу. Но как только увидели, какое количество вооружённых людей сходит на берег кинулись наутёк. Дальше разгрузка продолжалась медленно и нудно. Друг другу мы не доверяли и на ночь, благо позволяла погода, я выводил свои корабли из бухты. Вахта на палубе ночью была усилена. Разгрузку их имущества с моих кораблей я производил только на шлюпки.

"Не знаю, кто как, а первые сокровища пиратов я уже получил" — усмехнулся я, в конце рассматривая большую шкатулку с женскими драгоценностями с разными каменьями. Мне по мере разгрузки привозили мешочки с золотом, серебром и только в конце эту шкатулку.

Дальше наш караван из семнадцати судов направился в мексиканский порт Тампико. Хорошо хоть не сильно далеко, а то членов экипажей на судах маловато. Ничего наймём в Мексике.

Пятнадцать кораблей пока встали на якоря и остались около устья реки Пануко в Мексиканском заливе. Мои "Одиссей" и "Огни Смирны", взяв лоцмана, поднялись на десять километров по реке в порт Тампико. Хороший оказался порт, глубоководный. Тут могут заходить суда с осадкой до 9 метров. Оценили порт не только гражданские, но и военные. Отдельно я увидел несколько разных маломерных судов с мексиканскими военными. Мало того я сразу же заметил их интерес к моему "Одиссею". Их военные стали рассматривать мой эсминец, пользуясь всеми доступными оптическими приборами, при этом энергично жестикулируя руками. Похоже паломничества мексиканских военных на "Одиссей" мне не избежать. Что в последствие так и оказалось.

Принял я у себя только местного военно-морского начальника, с привычным именем Нестор, по фамилии Вегас. После недолгой беседы и общего осмотра он предложил мне продать "Одиссея". Причем предложил цену на половину больше от затраченной мной. Расплатиться предлагал драгоценными и полудрагоценными камнями, начиная от знаменитых мексиканских огненных опалов и алмазов до нефрита, бирюзы, оникса и янтаря. Я просто поразился такому богатому выбору. За серебро я вообще молчу, оно тут, наверное, самое дешёвое в мире.

Самого Нестора интересовал не только "Одиссей" но вообще любая техника, вооружения и боеприпасы. Сейчас САСШ наложило на Мексику экономическое эмбарго, возмущаясь, что Мексика не хочет свои ресурсы отдавать за копейки. Своя же промышленность была на уровне СССР, если не хуже. До войны Мексика очень неплохо торговала с Германией, а после того как англосаксы забрали торговый флот Германии, связи нарушились. Так что мы очень неплохо пообщались с Вегасом, и я пообещал заказать такой же эсминец, но не так сильно демилитаризованный. Получил от него и много других заказов. Так что мне надо ставить большой пароход на линию Марсель-Тампико, чтобы удовлетворить все заказы. В утешение я продал ему одну 25 миллиметровую пушку с боеприпасами, два пулемета и... четыре самых малых советских судна.

— Да поймите же вы. За ту цену, которую сейчас дают нам мексиканцы в Европе можно купить намного более лучшие корабли — мне пришлось выдержать спор с главой советской делегации Михаилом Сергеичем, доказывая продажу судов. Особенно его сильно возмущала, по политическим мотивам, продажа груза-пассажирского парохода "Ленин", бывший "Симбирскъ".

— Мы же договаривались на полное возвращение судов. А вы уже половину потеряли — возмущался советский представитель.

— Не хотите продавать, поведёте их сами. И потом сами же будете отвечать за убытки. Я себе в убыток работать не буду — припечатал ладонью по столу.

— Вас капиталистов только прибыли и интересуют — фыркнул, уходя Михаил Сергеевич.

Ну и чёрт с ним. Как наметил, так и буду делать. Зато теперь почти моряков в экипажи нанимать не надо. Лишь немного кочегаров и матросов.

Пока советские представители занимались своими делами с обменом и скотом, я занимался своими. Правда не удержался и сделал маленькую пакость Михаилу Сергеевичу приказав грузить крупный рогатый скот только на советские суда. Мулов и ослов на "Ильича". На "Пестеля" лошадей, а на "Теодор Нетте" коров. Если раньше я хотел привлечь к этому делу и "Огни Смирны", то потом передумал. Какого чёрта я буду превращать свой пароход в хлев для чужого скота? Плюс ещё надо следить за этими животными. Вот пусть сами и смотрят.

Я же воспользовался рекомендациями Вегаса, стал закупать высококачественный хлопок, текстиль, кофе, какао-бабы, другие разные бобы, маис и специи. Кроме этого здесь оказались очень неплохие изделия из стекла. Всё это действительно стоило тут сейчас очень дёшево. Поэтому пароходы, которые я вызывал по мере надобности, старался грузить по полной. Благо денег после продаже пароходов и своих личных хватило.

Для себя и в подарок прихватил очень искусные изделия из чёрной глины и другой керамики. Уж очень они были своеобразными. Прикупил и несколько ярких и очень оригинальных "магических" картин индейцев Уичоли и статуэток из мексиканского обсидиана. Я думаю, племянница от них будет в восторге.

Наконец чуть меньше месяца нахождения в Мексике, мой уменьшенный караван отправился в Европу.

" Всё это конечно хорошо, но как-то это тут всё не быстро, что мне и не нравиться" — признался я сам себе. Пока шли обратно в голове всё крутилась мысль про новых флибустьеров. Надо поговорить об этом с Кутеповым. Всё равно белоэмигранты от меня так просто не отстанут. Надо им дать цель, а заодно и получить прибыль мне. После небольшого раздумья я направил караван в Сен-Назер и долго по дороге распределяю груз. А действительность оказалась несколько другой.

В это же время в Кремле.

Накануне женского праздника 8 марта в честь памяти женщин в петроградской демонстрации отмечающегося с 1921 года, рассматривали дело Филиппа Исаевича Голощёкина. (настоящие имя и отчество Шая Ицикович). Дело было посвящено его деятельности в Казахстане. Зимой 1927-1928 годов власти столкнулись с серьезным продовольственным кризисом. В начале мая 1928 года ЦК ВКП(б) издаёт директиву разрешающую использовать чрезвычайные меры. Но, уже опомнившись летом, издаёт другую директиву о строгом учёте поголовья крупного рогатого скота. Вторая директива, по словам Голощёкина на места так и не поступила. В результате по его приказу было выселено 657 семей баев-полуфеодалов, у которых было изъято 150 тысяч голов крупного рогатого скота. Это уже привело к восстанию в казахских степях и ещё сильнейшему распространению басмачества. А ведь следующим районом коллективизации должна стать Калмыкия.

В Кремле были сильно напуганы. Осенние восстание на Украине показало, что и внутри партии много скрытых врагов, и власть держится буквально "на волоске". А сейчас надо было найти "стрелочника". Нужно же кого-то обвинить в сложившейся ситуации в Казахстане, да заодно и во всей Средней Азии. Внутриполитическая борьба группировок не прекращалась ни на минуту. Пока на эту роль "стрелочника" отводили Голощёкина, уже и из-за того что часть конфискованного скота была просто разворована.

— Как нам не тяжело товарищи, но надо искать и другие методы, чтобы выполнить продовольственную программу и бюджет. Плюс нужно чем-то заплатить по кредитам — Сталин.

— Да товарищи. Мне удалось договориться на отсрочку из-за восстания, но долго это продолжаться не может — поддержал Сталина Рыков.

— Так же нам крайне необходимо признания САСШ СССР. А они требуют погашения царских долгов — Томский.

— Из-за непризнания мы не можем нормально покупать оборудование для нашей индустриализации — дополнил Томского Сталин.

Как не убеждали Сталин, Рыков и Томский своих товарищей быть очень внимательными на местах и не допускать перегибов, они остались в меньшинстве. Даже безоговорочно поддерживающий Сталина Ворошилов, а Рыкова Бухарин и те проголосовали против их предложений. Было решено и дальше вести непримиримую борьбу со степными феодалами и эксплуататорами трудового народа.

( Советская власть просто повторила опыт американцев. Если американские переселенцы уничтожили неуправляемых индейцев путём истребления бизонов и последующего наступившего голода. То советская же власть путем экспроприации у населения их поголовья крупного рогатого скота и наступившего голода в 1930-1933 годах. Все недовольные и неуправляемые полукочевые и кочевые племена, кто не убежал, большей частью вымерли. Это скажется, когда части оставшихся и их потомков поддержит Гитлера во время войны, что приведёт к дополнительным жертвам и разрушениям. — прим. Автора)

Сейчас же в праздник 8 марта 1929 года Сталин выступил с поздравительной речью. Там же вынужденно произнес и свою знаменательную фразу "кадры решают всё, а не кобылы и машины", что стало на 6 лет раньше. Разговоры с греком не прошли для него впустую. Сейчас он намного раньше понял, что со многими товарищами с кем делал революцию ему не по пути. Они не хотели, да и не могли работать. А отнять и поделить, уже было практически нечего. А что осталось, приходилось выбивать с военными действиями и бороться с последующими восстаниями.

Глава -8.

Во Франции продолжался политический кризис. Цены, особенно на питание стали расти, и народ принялся запасаться продуктами, особенно долгого хранения. А тут ещё и весна, когда свои местные запасы в основном подъели. Все компании принялись искать поставщиков продуктов. Ну а тут я с пароходами полными груза, да плюс и действующее с нового года правило про ввоз товара.

Но сначала я договорился с местным фермером о двухнедельном выпасе скота. В Марселе на моём ранчо у меня ещё ничего не готово и мучатся с погрузкой — разгрузкой нет никакого желания. А тут за кукурузу и другие бобовые мы смогли договориться.

Рады были мне и в судостроительной компании "Ателье э шантье дю Авр", получив от меня опять большие заказы. Я решил, что перерос маленькие пароходы и пора покупать более крупные. Обсудили с ними мексиканский и французский армейский заказ. Оказывается, они уже сговорились с верфью Арсенала Лорьяна и вместе пролоббировали перестройку эсминцев серии "Ягуар" и "Л,Адруа".

— И в чём суть? Вы же и так собрались их переделывать? — не понял я.

— А в том, что уже поступила заявка с Южной Америки на такие эсминцы с большой дальностью хода и экономностью. Решено переделать "Ягуары" и выставить их на продажу.

— Но правительство же хотело направить их в колонии?

— Туда будут направленны модернизированные "Л,Адруа", их всё-таки у нас большая серия.

— То есть вы сговорились и пробили дополнительные заказы для верфей — наконец понял я.

— Ну, надо пользоваться моментом пока в Париже все согласны — засмеялся Вильдье.

Похоже, военные промышленники стали наседать на президента и добились своего. Раз его противник Пуанкаре стал раздавать обещания военным, то и ми пришлось уступить. Ну что же очень хорошо.

Наконец закончив дела в Сен-Назере, я захватив капитана Васильева отправился в Париж. На "Одиссеи" я сделал частичную смену экипажа. Поменял большей частью русский экипаж. Командовать там теперь будет грек Василиос Спанидис, выходец из малоазиатских колоний с большим опытом. Самого Васильева, хоть он и обижался я забрал в Париж. Поставил конкретную задачу устроить мне встречу с Кутеповым и другими влиятельными русскими военными начальниками, проживающими в Париже. Временно забрал и капитана Франсуа Фурнье, которого я с моим адвокатом направляю в Англию на верфь. Хочу заказать ещё пару таких пароходов как "Тифон", но чуть изменить конструкцию. Мне нужны не только угольщики, но универсальные сухогрузы.

Часть кораблей, на которых я успел не только разгрузить и продать груз, но и загрузить купленной в Нанте дешёвой и прочной тканью, как и другим товаром, отправил в Марсель. Тут мне тоже немного повезло. Руководство знакомой ткацкой фабрики из-за кризиса решило выпустить бюджетный вариант ткани. Но грубая, хоть и прочная ткать у избалованных французов спросом не пользовалась. Зато очень подошла мне. Вот и состоялся обмен на высококачественный мексиканский хлопок, устроивший нас всех.

На мой счёт поступило немало денег за проданный мех, поэтому с привезённым товаром я обходился очень аккуратно. Часть даже отправил в Париж к себе. Ведь у меня тоже там работает немало людей и есть свой ресторан. Тут на перевозку намеченного товара я поставил отвечать Станислава, которого и других работников вызвал с Парижа.

Зима, есть зима. И за прошедшую зиму "мои" родственники заскучали сильно. Особенно мне и моим подаркам была рада Александра. Ведь у неё появилось столько ярких и необычных вещей. А ещё, наконец, появился блудный дядя, который балует племянницу и катает её на своих плечах. Сама же Аспасия помня мои наставления, старалась говорить о делах очень скупо. Поэтому самое большое их совместное развлечение было посещение нашей киностудии, где уже начал монтироваться фильм. Осталось снять только кадры с машиной, которая ещё не была готова. С ней нужно поторопить Ситроена. Зато фильм показывает встречу Нового года в Париже, что уж совсем отходит от изначального фильма "Красотка".

Дальше началась сумасшедшие дни проверки всего и вся. Надежда Петровна Ламанова, которая буквально "расцвела" после приезда мужа, меня очень порадовала. Мастерская работа на полную мощность. Не все модели оказались удачными, но я её успокоил. Объяснил, что такие удлинённые модели будут востребованы в России, и их всех я заберу. Пришлось ещё, и "бодаться" с чиновниками оформляя давальческую схему на меховое производство. Пользуясь безвластием в стране, они уж совсем "зажрались". Без взяток не обошлось. Но меня очень выручили разные ценности, которых у меня уже накопилось не мало. Часть даже пришлось поместить в банковскую ячейку, а в домусе буду мудрить большое специальное отделение с разными сейфами...

— Проходите. Я заказал нам всем ужин. Надеюсь, Вы не обидитесь, и не откажитесь — приглашаю садиться Кутепова, Васильева и ещё одного мужика с усами как у барона Мюнхгаузена. Я в своём ресторане организовал встречу с представителями Русского обще-войскового союза (РОВС). Тут я исходил из двух вещей. Во-первых, надо как-то налаживать диалог с РОВСовцами, иначе представители этой организации мне спокойно работать не дадут. А во-вторых, направить их энергию в полезное мне направление. Сам же ужин я организовал тоже не просто так. Даже русские генералы сейчас во Франции испытывали финансовые трудности и на халяву хорошо и вкусно поесть вряд ли откажутся. А значит, уже и они что-то с первых минут будут мне должны.

По приезду в Париж я сначала самому Васильеву, чтобы получился нормальный разговор с РОВС, выделил грузовик с продуктами. Большей частью он составлял из мексиканских дешёвых продуктов. Васильев до встречи со Станиславом развёз их по русским эмигрантам. Дальше уже сам Васильев попросил вместо его доли за рейс выдать продуктами и выделить машину. Видать нужда в продовольствии была очень серьёзная. После ещё два дня развозил продукты. Так что белые генералы мне перед разговором и ужином уже должны и немало.

— Позвольте вам представить русского генерала, бывшего командующего Северной Армией. Евгений-Людвиг Карлович Миллер — Васильев. А я, приподнявшись, пожал руку плотному мужику с усами Мюнхгаузена. Ну, понятно. Ох уж немецкая страсть к усам. Обычно этим страдает их старая аристократия. Пришлось и мне называться полным именем. Сам Миллер с внимательными чуть прищуренными глазами и редкими зачесанными назад волосами с первой же минуты понравился мне намного больше чем Кутепов. Сам Кутепов, при том, что он дворянин, показался мне несколько хамовитым и мало компромиссным. А с такими людьми очень уж тяжело договариваться. Сам Миллер оказался самым старшим из нас.

— Это мой заместитель и он в курсе всего — Кутепов и положил с краю стола какие-то газеты.

— Очень хорошо, Александр Павлович — мы усаживаемся, а я даю знак официанту. Как бы, не наоборот, присматриваюсь я к Миллеру.

— Позвольте Вас поблагодарить за оказанную нашим соотечественникам помощь — Миллер.

— Русские всегда тепло относились к грекам и оказывали им помощь в трудную минуту. Несмотря что и моим соотечественникам сейчас очень тяжело... но добро мы помним.

Дальше полчаса треп был не о чём. Все наслаждались ужином и говорили об общих проблемах и о ситуации во Франции и в целом. Выпили и за русско-греческую дружбу. Похаяли болгар. Каждый старался "прощупать" другого. И вот, наконец, под вино, кофе и сладости Кутепов передаёт мне газеты. В одной сообщается об убийстве в Лондоне некоего Игоря Зелинского. А вот во второй, о жестоком убийстве семьи русского писателя Пешкова-Горького и его самого на острове Капри.

— С предателем понятно. Но, а писателя, зачем было убивать? — удивился я. Не то чтобы Горький мне нравился или не нравился. Да безразличный он мне. Но вот убивать его точно не следовало.

— Тут как посмотреть. У него действительно при нашем обыске оказалось много фамильных драгоценностей наших дворян. Во-вторых, интересные личные записи и его переписка. Оказывается он сотрудничал с Урицким, той ещё сволочью и подонком. На нём немало крови русских дворян. Ну и переписку мы сейчас очень внимательно изучаем — Кутепов.

— Парни просто не выдержали когда нашли много фамильных драгоценностей, причём женских. Некоторых владелец они знали лично. Их никак не могли продать. Только если сняли с трупов. Поймите нас правильно — Миллер.

Я взял в руки бокал красного вина и откинулся на спинку стула. Надо подумать. Может быть, их подключить к убийству одного из немецких учёных?

— Вас это коробит? А говорят, вы служили — Кутепов.

— Меня больше беспокоит не соблюдение договорённостей Александр Павлович — причём слово Павлович я растянул с ударением.

— А мы ни о чём и недоговаривались — Кутепов.

— Не принимайте это близко к сердцу. Александр Павлович человек военный. Дипломатия ему несколько чужда — миролюбиво и очень тонко улыбнулся Миллер.

— И это вы мне о человеке, который служил в инфантерии? — удивляюсь. Всё-таки Миллер в организации первый номер, а не второй.

— К сожалению, Александру Павловичу, это не посчастливилось сделать до войны. Зато мы выполнили другую Вашу просьбу — Миллер.

— Мою просьбу? — вот уж действительно удивил, так удивил генерал.

— Ну да. Собрали деньги и направили добровольцев и купцов в Буэнос-Айрес в Аргентину. — На немой мой вопрос, генерал продолжил. — Как Вы, наверное, знаете там уже начались вооруженные столкновения между Парагваем и Боливией. ( 06.12. 1928 года начала боевых действий — прим. Автора) Добровольцы направляются к генералу Белову, а купцы будут ждать ваши корабли. Вы же этого хотели?

— Ну, может и хотел, но точно не сейчас. А вот с бумагами писателя я бы хотел ознакомиться — конечно, сейчас Аргентина занимает 3-е место в мире по богатству. Что именно хотят там белогвардейцы? Закрепиться или извлекать прибыль для борьбы?

— Ну, неужели Вы нам откажете? Мы даже готовы предоставить свой экипаж с минимальной оплатой — Кутепов.

— Особенно тех, кому предписали покинуть Францию. Хорошо. Я готов предоставить для коммерческих перевозок один большой грузопассажирский корабль в обмен на бумаги Горького. На все бумаги, подчёркиваю — предоставлю им "Евфрат", раз уж так завернулось. Потом пристально посмотрел на каждого — Но у меня к Вам и вашей организации другое предложение.

— Хм — Кутепов.

— И конечно крайне выгодное Вам? — Миллер.

— Скажем... это долгосрочная инвестиция. Так же я надеюсь, что Вы возьмете в эту компанию и малоазиатских греков — а то было бы странно, если бы я это не предложил.

— Никак это что-то масштабное — Миллер.

— Да. Я предлагаю вам создать совместное свое русско-греческое государство — и внимательно смотрю на Миллера. Сейчас от него всё зависит. Кутепов больше боевик, чем мозг.

— Вы не верите в падения коммунистов? — не стал сразу соглашаться Миллер.

— Не верю. По нескольким причинам. Во-первых, потому что в России это совместный проект банковско-сионистских структур всех стран, особенно американских. Ну а после и другие авантюристы пограбить присоединились. Во-вторых, из-за хозяйствования вашего дворянства там и озлобления на всех богатых, да и просто зажиточных.

— А с этим что ни так? — Кутепов. Странно, что Васильев ещё ни разу ни одного вопроса не задал.

— Да потому что у вас там была самая настоящая рабовладельческая империя. Даже работающим на заводах и фабриках у вас платили от 3до 5 процентов от прибыли предприятия — хотя и в моё время ситуация не особо лучше. Мало кто из людей задаётся этим вопросом. Вот, поэтому в России всегда такое неравенство было и будет. ( Даже сейчас. Во время нового референдума про внесение в конституцию Путин "обошёл" этот вопрос. А он должен быть на законодательном уровне. Предприятия должно не менее 20 процентов от прибыли тратить на заплаты работающим. — прим. Автора).

— Ну а вам какая модель устройства государства нравиться? — Миллер.

— Англо-американская. Но не скажу, что она мне так уж нравиться, я точно не специалист в этом вопросе. Просто эта почему-то модель оказалась лучше других. Мне кажется, что самое главное это соблюдение закона всеми гражданами внутри страны. А то например, как ситуация с храмом "Спаса на Крови" очень охарактеризовала ваш правящий класс — и сразу получил удовольствие от скривившихся лиц.

— Мы многому научились и больше не допустим таких ошибок — Кутепов.

— Вы уже допускаете, направляя все силы на свержения коммунистов. Вы выдвигаете планы и советуетесь с банкирами для получения денег. Потом получаете деньги, а они передают или продают ваши планы коммунистам — усмехнулся я.

— Вы это точно знаете? Кто? — эмоционально Кутепов.

— Спокойнее. Вы вообще задавались целью, зачем была нужна это война? Ведь к ней никто из европейцев не был готов — я даже передвинул правую руку, чтобы в случае чего быстро выхватить пистолет. Следующий раз буду разговаривать только с Миллером.

— Александр Павлович держите себя в руках. Тут дружеская беседа, на которую нас пригласили. Господин Сакис, так что Вы конкретно предлагаете? — Миллер. Он тоже заметил неадекватное поведение Кутепова.

Вот из-за характера Кутепова, в той исторической параллели, его так легко в ловушку коммунисты и заманили. Нет, на генерала он точно не тянет. Полковник ударно-штурмового усиленного полка это его максимум.

— Захватить остров Гаити и построить там Вам своё государство — смотрю, как Васильев поперхнулся вином. А я достал из внутреннего кармана листок с подготовленной справкой. Пришлось полистать литературу в национальной библиотеке. — А начинать надо с Доминиканской республики. Американские войска пять лет назад покинули её, но экономически продолжают контролировать. Сейчас на острове примерно полтора миллиона жителей, в основном негры. Захватите республику и сразу начинайте депортацию, чтобы не было партизанской войны.

Глава -9.

— Вы случайно не скрытый коммунист? — Кутепов.

— Нет. Но я понимаю, что слишком большое неравенство порождает почву для революций и бунтов. И не надо на меня так смотреть. Своим подчинённым я плачу нормально по французским меркам, спросите Васильева. А все заработанные капиталы пускаю на развитие компании — киваю на капитана.

— А как же вы тогда так быстро разбогатели? — заинтересованно Миллер.

— Но я же не с нуля начал. Деньги семьи помогли подняться с колен после плена.

— А заодно и торговля с коммунистами — Кутепов.

— И это то же — улыбаюсь я.

— Ладно. Как Вы планировали захватить Гаити? — миролюбиво поднял руку Миллер, показывая Кутепову, что пора бы и остановится.

— Сначала туда надо послать разведку в лице капитана Васильева. Дадим ему одно большое судно, способное пересекать океан. Плюс пару больших рыбацких баркасов под парусом. Так же ему нужно выделить человек 50 с семьями. Пусть организовывают дочернюю транспортную компанию и другие фирмы. Что везти мне во Францию и как, я с ним потом разберусь. Постепенно, но быстро перевозим туда ваших и греческих эмигрантов. Нужно установить связи с местными контрабандистами. Кстати на остров Тортуга тоже высадились советские. Желательно бы с ними наладить осторожный контакт — делаю паузу.

— А ещё лучше убить — Кутепов.

— Это всегда успеется. Их там высадилась порядка пяти тысяч. Я думаю, они начнут заниматься бутлегерством, контрабандой и разбоем. Пусть отвлекают от вас внимание. Дальше нужно установить с негритянскими бандитами контакт. Предложите им работу, но в Африке — смотрю на удивлённые лица русских офицеров.

— Да-да. В Африке в бельгийском Конго. Там в шахтах добывают какую-то дрянь, для создания отравляющих веществ. Типа газов. Надо там всё взорвать. Так что дадим им лодки, оружие и пусть начинают освободительную войну за свои права — чуть не сказал что цветную революцию. Объясняй потом термин.

— Так это Вы туда планировали произвести депортацию? — Миллер.

— А чем река Конго для них плохая? После оттуда и товар найдём — улыбаюсь.

— А Вы случайно не работаете на французскую разведку? — Миллер.

— Пересекаться, как и большинство коммерсантов пересекаюсь, но не работаю точно. Да Вы и сами это понимаете. Никто с моим статусом меня вербовать не будет, обычно наоборот — ставлю пустой бокал на стол.

— Но, а дальше? — Кутепов.

— А как только Васильев чуть освоиться и туда переберется тысячи две боевиков, можно сделать и массированный десант. Корабли я предоставлю. На этих же кораблях первая депортация самых беспокойных в Конго. Сразу американцев, которые там контролируют экономику трогать не надо.

— А если не поладим? — Кутепов.

— Если они пришлют войска из метрополии, и вы не сможете справиться, отойдёте вглубь острова. Он там большой. Это в нападении русские всегда были слабы, а в обороне вам равных нет — да и САСШ сейчас это не США в 1945 году.

— Ну, мало ли, что может произойти — осторожно Миллер.

— Есть у меня ощущение, что скоро случиться большие экономические потрясения. Так что американцам будет не до плантаторов на Гаити. Вот тогда я вам и советую выкупить там всю собственность и желательно заверить её через английские нотариальные конторы. Тут я вам помогу — улыбаюсь.

— Ну и конечно себя не забудете? — усмехнулся Кутепов.

— А почему я себя должен забывать? На много я там не претендую. Мне нужен глубоководный небольшой перевалочный порт и рядом ранчо с домом.

— И когда бы Вы планировали большой десант? — Миллер.

— К концу года. Это был бы лучший вариант. А вам нужно время установить все связи с соотечественниками в разных странах и всё подготовить.

Дальше мы ещё утрясали общий план. По ходу разговора Миллер всё больше им заинтересовывался в отличие от Кутепова. Похоже, у них после между собой состоится тяжёлый разговор. Как бы не произошёл раскол в их организации...

— Знаешь тётя, а вывеску надо чуть переделать. Нужно чтобы она подсвечивалась огнями — я опять посадил племянницу на плечи. Мы стоим справой стороны нашего домуса. Тут вход в наш новый спа-салон. Над ним красуется красивая надпись "Александра", в честь племянницы. Двери тоже надо поменять на резные. А то слишком простые и скромные. Но это я уже закажу в СССР.

— Да у нас и так счета за электричества огромные — вяло протестует тётя.

— Только вот твои подруги раньше обеда не просыпаются, как и другие богатые. Так что придётся.

— Хорошо. Кстати многие из них обижаются, что ты не ходишь на приёмы и вечеринки — тётя.

— И дальше не собираюсь. Нет у меня на это времени — вздыхаю.

— Что так плохо? — тётя смотрит на меня с беспокойством.

— В море мне немного легче. Но от судьбы не уйдёшь — вздыхаю я.

Дальше мы совместно инспектируем салон красоты. Многое тут сделано по специальному заказу в мастерских. Начали с парикмахерских, где впервые в Париже моют волосы под специальными раковинами. Так же как и стулья на колёсиках. Опускание и поднимание для сиденья сделано на зубчатой передаче.

С местом нам экономить не нужно. Для клиента и мастера простора много, не то что во многих парижских парикмахерских. Поэтому сами раковины и столы большие. Большие и зеркала в виде трельяжа. Фенов сейчас ещё нет. А вот огромные сушилки для волос уже есть. Поэтому у нас сушилки для волос стоят в специальном отведенном месте на два отделения. Мужской и женский зал. К месту выходит только трубка, дальше гибкий резиновый шланг с наконечником. Тут же включатель-выключатель для мастера. Сейчас парикмахеры-мастера в основном мужчины и выглядят как важные доктора в моё время и все в белых халатах.

К ним мы набрали в помощь для простых операций и учёбы молодых симпатичных девчонок. Желающих было очень много, и конкурс был бешенный. С ними был заключён долгосрочный контракт. За разрыв с их стороны неустойки вписали не маленькие. С пошивом фирменной формой тоже пришлось по морочиться, мы её чуть изменили. Сделали её светло-зелёной с красной вышивкой "Александра". Хорошо, хоть у меня для этого есть Ламанова. Зато сейчас девчонки в салоне больше напоминали стюардесс с моего времени.

Дальше посмотрели место визажиста, специалиста по маникюру и разным массажам. Есть зал для гимнастики. Присутствовала тут финская баня на два отделения и контрастный душ. Отдохнуть или подождать можно в чайно-кофейной комнатах, благо кофе и какао для нашей компании я привёз.

— Вот только тайского массажа нам и не хватает — сделал я вывод. Надо признаться, что всё, что тут у нас находиться более или менее в Париже уже было. Но всё вместе и в одном стиле это только у нас.

— А что такой таский массаж — еле выговорила Александра.

— Это надо заказать, чтобы привезли нам специалистов с нашего Индокитая. А тебе наш салон понравился? — нагнувшись к девочке, с полусерьёзным видом отвечаю я. Надо с Жаком Лефебвруа на эту тему поговорить. И не только на эту.

— Да. Так интересно — Александра захлопала в ладоши.

— Ага. Особенно сколько денег мы на него затратили. Александра ну как ты себя ведешь. А что ты собираешься делать с пустующим местом? — тётя.

— Ничего, ничего. Она же ребёнок — взял я девочку за руки и помог ей попрыгать. — Денег затратили много и ещё сразу не окупиться. Но куда нам спешить. С местом по обстоятельствам. Ты нашла управляющего?

— Да. Это наша дальняя обедневшая родственница по матери Аврора Аргиропулос. Она и сама занимается греческой гимнастикой и будет вести у желающих.

— Ну, я вмешиваться особо не буду, лишь изредка проверять счета для общего баланса. Так что всё на тебе. Ты же сама говорила, что тебе скучно — улыбаюсь тёте.

— Да что-то в последнее время как-то... наоборот... с твоими идеями — Аспасия.

— Чаще подключай подрастающую смену — подхватываю племянницу и под её визг делаю пару оборотов вокруг себя.

— Может, ты всё же подумаешь о детях? — тётя, как только я опустил Александру на пол.

— Ну, рассказывай, как сходил и о чём разговаривал с русскими — Лефебвруа.

— Жак, Жак. Я же не ваш подчинённый, чтобы отчитываться — мы идём медленным шагом по набережной Сены. Весна в Париже в полном разгаре и таких желающих прогуляться и насладиться весенним солнышком полно. Но мы выбрали более уединённое место. На мне серая большая кепка и куртка, то у Жака удлинённое пальто и шляпа-котелок. Настоящий денди.

— Извини. Совсем с этим кризисом закрутился. Сам знаешь, как время сейчас дорого — глубоко вздохнул разведчик. Хотя, на мой взгляд, слишком глубоко.

— Извинения приняты. Хотя от обязательств тебе не открутиться — смеюсь я. Мы уже давно перешли на "ты". Потом я всё же рассказываю несколько отредактируемую версию и путешествия и разговора.

— Но, а тебе это зачем? Что ты добиваешься? — Лефебвруа.

— Жак если они останутся во Франции, то мне спокойно работать не дадут. Мало того и у вас постоянно будут проблемы с двух сторон. С их и с коммунистов с советов. Вам это надо? Пусть лучше у американцев зудит под боком.

— Да американцев. Как они мне надоели, как и наши банкиры. Топят страну. Вмешиваются, как только могут. Что с ними делать... может, ты хоть подскажешь? — Жак.

— Как только выиграете выборы, срочно их давите. Даже если слиняют и вывезут капитал, переживём. Новый создадите. Потом вы заметили, что американцы начали повсеместно строить электростанции? — достою выписку из газет и передаю Жаку.

— С их запасами угля это и не удивительно — разведчик.

— Жак. Это более чем серьёзно. За этим последует строительство больших заводов и фабрик. Ты понимаешь, к чему это ведёт?

— Твои предложения.

— Зря вы забываете о доктрине Монро, с которой они так лихо обманули мир. Начинайте срочно строительство тоже. Пусть и не таких больших, но много. Часть из них вполне сможет работать и на советском мазуте, там, где это будет выгодно. Ну и воз угля из Португалии, СССР и других стран. Заставьте промышленников модернизировать свои предприятия, выделите кредиты. Старое оборудование тоже есть куда продать.

— Да это понятно. Может ты лучше, куда шахтёров-саботажников из Эльзасца и Лотарингии пристроишь — усмехнулся Жак.

— Запросто. Отдайте мне контракты перевозки из нашего Конго. Кстати, что оттуда везут. Шахтёры немцы?

— Да. В основном цветные металлы, продукты и древесину.

— Тогда их хватайте, и я перевезу их в Намибию. Там у немцев большая диаспора. Заодно и англичанам там спокойно жить не дадут. Да и есть у меня... друг, с которым я надеюсь договориться о совместном предприятии там.

— В принципе, если ты сделаешь большую перевалочную угольную базу в Ливане, то можем поменять транспортные услуги с Конго на Абиссинию. Но тогда там тебе делать нечего.

— Жаль-жаль. Ну, там посмотрим. Вдруг у них судов не хватит, и на наш Индокитай можно больше направить. А для хорошей базы в Ливане, нужно модернизировать угольный порт в СССР и Триполи.

— Чёрт. Только этого ещё не хватало.

— Да ерунда. Подставную фирму из какой-нибудь страны, например Парагвая, а оборудование и специалисты наши. Чего-то американцы не стесняются.

— Ты издеваешься. Парагвая — рассмеялся Лефебвруа. — Мне надо посоветоваться.

— Советуйся. А пока прекратите отток людей в САСШ. Нечего поставлять им квалифицированные кадры. Держи лучше талончик. Выберешь шубу со свой женщиной — поле озадачиваю его поиском массажисток из Индокитая и обещаниями расплатиться за рейс. После небольшого обсуждения других проблем мы расстаёмся.

— Здравствуй Андре — захожу я в кабинет к Ситроену.

— Здравствуй. Кофе, чай? — приподнялся из-за рабочего стола промышленник и пожимает мне руку. На столе куча бумаг и чертежей.

— Чай, пожалуй — пока секретарша приносит чай, мы беседуем обо всё и ни о чём. Пересаживаемся за специальный маленький столик. А после я спрашиваю. — Андре, когда заказанная мной машина будет готова?

— Там остались ещё небольшие недоработки. Всё-таки это не простой автомобиль — Ситроен.

— Андре давай ты это доделаешь после сьёмок. Никто на машине сейчас ездить не будет, а вот съемки фильма у меня остановились.

— Хорошо. Надеюсь, я буду одним из первых, кто посмотрит твой фильм. Согласись, всё же я тоже частично там присутствую.

— Договорились. Приглашу тебя на закрытый показ перед премьерой — смеюсь.

— Тут от правительства, по моим сведеньям, скоро поступит заказ на легкую танкетку. Будут участвовать моя фирма, Рено и Брандт. Вот только они ещё не решили на гусеничном или колесном шасси её принимать будут. Мне очень нужен этот контракт. Ты же тоже вроде воевал, что думаешь?

— Андре-Андре. Во время войны уже всё придумала за нас. Тебе только стоит повторить на современный лад. Делай сразу два экземпляра. И на колёсах и на гусеницах. Если наше ведомство от них откажется, то я продам их в другие страны.

— Ну а всё-таки. Что посоветуешь?

— Дай листок и карандаш — дальше я черчу что-то похожее на итальянскую танкетку СV-3/38, но с 25 мм пушкой Гочкисса и с небольшими изменениями. Добавляю туда ещё пулемёт на американский манер на вертлюге сзади. Для этого верхние люки делаю круглыми, где крышки можно использовать для защиты. Расписываю броню от 9 до 6 миллиметров.

— Ну, вот примерно так. Договаривайся с Гочкиссом. Вместе у вас будет шанс победить на этом конкурсе. Предупреди военных, пусть сильно не увлекаются количеством. Мне всё кажется, что без вращающейся башни как у Рено в современных условиях не обойтись. Кстати что за двигатель ты хочешь поставить?

— От полугусеничного автомобиля на 30 л.с.

— Это мало. Я же тебя просил разработать двигатель воздушного охлаждения, как минимум на 50 л.с.

— После прошлогодних испытаний моего Citroen-KegrИs P7bis даже армия согласилась принять их на вооружение.

— Вот подожди, поэксплуатируют и предъявят тебе претензии по мощности — перебиваю его.

— Думаешь? Но тогда там и ходовую часть надо переделывать.

— Вот и переделывай. А те, что сейчас сделаешь, пойдут в колонии. Там скорости и мощности хватит — дальше мы ещё немного рассуждаем о автомобильной тематике. Андре мне так и не сознался, что планирует запуск производства первого во Франции быстроходного грузового автомобиля C61. Возможно что, что-то решил изменить. ( В реальности будет с полезной нагрузкой в 1800 кг, 6-цилиндровым двигателем в 42 л.с., и стальной закрытой кабиной. — прим. Автора)

Глава — 10.

Через одиннадцать дней я с капитаном Васильевым и эшелоном с американскими грузовыми машинами и другими грузами вернулся в Сан-Назер. За время пути я инструктирую капитана, какой товар интересует и примерные цены. Так же когда он будет в Мексике, чтобы предупредил Нестора Вегаса, что его заказ принят к исполнению и осенью будет доставлен.

Самому Васильеву под руководство отходит пароход "Святая Мария". Он дождётся русских семей, погрузит рыбацкие шхуны, другой груз и отправится на Гаити.

Этих "святых" четырёхтысячников французы до войны и вовремя нашлёпали целую серию. Не очень удачных и маломощных, но зато с большим запасом хода, довольно экономичных и дешёвых. Вот я и решил прикупить эти пароходы вместо проданных и потерянных. Для черноморского торгового флота будет нормально. А с учётом их состояния, так вообще. Сейчас шесть из них проходят небольшой ремонт на верфи Сен-Назера. Мой "Святой Филипп" из этой же серии. Может и его отдать советам? Подумаю. Купил я последние два пароходика, которых будут тащить на буксире. В судостроительной компании "Ателье э шантье дю Авр" я стал один из самых больших частных покупателя и мне во многом старались идти на встречу.

Сразу же стали грузить пароходы грузами и отдохнувшим скотом. Задержкой очень недоволен главный от СССР Михаил Сергеевич. Пытался мне высказать, но после того как я ему ткнул пальцем на количество загружаемых грузов в СССР замолчал. А там не только прошлогодняя одежда с большого магазина "Руфин", скупленная мной по дешёвке за съемки и рекламу в новом фильме, но и портовый кран и грейдеры. Владельцы "Руфина" помогли купить и в других магазинах залежавшуюся одежду. Нет, качество там нормальное, но кризис и избалованность французов не способствовали спросу на многие вещи.

Да там много всяких грузов. Даже двадцать карабинов Ribeyrolle на фабрике "Гладиатор" и те успел забрать.

Вся это "братия" пароходов отправляется в Марсель. По дороге один из пароходов зайдет в Картахену к Хуану де ла Сиерва. С ним я договорился по телефону об обмене части мексиканских товаров на химию для выделки кожи, пробкового дерева и немного качественной стали. После пароход сразу идёт в Марсель. Пока же я возвращаюсь в Париж и жду звонок из Марселя, когда туда придут пароходы...

— Вот это оставляем, а это убираем — командую. Мы сидим в моей студии "Франко-фильм" и согласовываем с Гансом Абелем и тётей окончательный вариант "Красотки". Что-то мне кажется или у тёти действительно роман с Абелем. Слишком они друг на друга реагируют неадекватно. Надо с Абелем поговорить после, наедине. Послушал конечный результат песен. Нет, с песней Джо Дассена это не сравнить, но по сегодняшнему времени пойдёт. Скрипка заменила электронные инструменты, да и песня совсем другая. Разве что некоторые слова роднят эти песни. Осталось лишь сьемки с машиной.

Николь на экране тоже выглядит довольно неплохо. Но это больше заслуга Абеля и Ламановой. Сама Николь больше сниматься не хочет. Съемки её в конец "ушатали". Вот только посмотрим, как она заговорит после выходы фильма. Сам мастер Ганс Абель настроен очень положительно. Планирует большой успех фильма.

— Абель у вас с моей тётей, похоже, намечаются... или уже есть романтические отношения — начинаю разговор, как только мы остались одни. Тётя умчалась домой в новый салон красоты делать маникюр.

— Ну — невнятно произнёс режиссёр. Дело в том, что сейчас в этом нет для Франции ничего необычного. Да и не только во Франции.

— Абель я всё понимаю... Но если тётя "поймает" нехорошую болезнь или ваши отношения будут трепать газеты или в светских салонах... Но Вы окажетесь на дне Сены — пристально смотрю на него.

— Это не слишком — отвечает мне режиссёр. Всё-таки он очень красивый мужчина и не удивительно, что моя одинокая тётя на него запала.

— А вот и проверим — я расстегнул полу пиджака, где у меня показался пистолет.

— Я всё понял — резко побелел Абель.

— Ну, вот и хорошо — застегиваю пиджак и выхожу со студии. Сейчас пообедаю, дождусь тётю с племянницей и будем инспектировать открытие нашего магазина.

Я с тётей и Александрой стоял около центрального входа. Так. Заезд с улицы и площадка для стоянки машин готова. Тут же обязательные клумбы с цветами. Это обязательное правило мэрии к новым строящимся зданиям. По бокам я даже посадил туи, которые потом надо будит стричь елочкой.

Большие окна первого этажа, служащие витринами защищённые роллетами. Слишком близко друг к другу, как сейчас модно строить, я заказывать не стал. Остановился больше на дизайне архитектуре 18 века. А с самими роллетами у меня тоже возник курьёзный случай. Самые лучшие защитные роллеты сейчас делают в САСШ фирмы из Техаса и Огайо. Там их изделия постоянно инспектируют торнадо и ураганы. Я же купил один экземпляр и заказал чуть изменённую конструкцию на фабрике "Гладиатор", где заказывал автоматы. У них на фабрике довольно хорошее оборудование и квалифицированные кадры позволяющее делать нестандартные заказы.

Но вдруг после моего заказа, фабрика надумала выпускать роллеты самостоятельно. Но беда для них в том, что мой заказ был подписан не только мной, но и адвокатом Леграном. Это я по его настойчивой просьбе сейчас все новые заказы оформляю с ним или через него. Как он выразился, что я вношу в свои заказы слишком много нового и рационального, позволяющие выпускать новую продукцию. Это для них новое, а для меня в моей прошлой жизни обыденное. В общем, с руководством фирмой мы поладили. Патент они оформляют на себя, а мне на весь домус делают защитные роллеты бесплатно. Возможно, в другое время фирма бы и не согласилась, но постоянные беспорядки во Франции с частым битьём стекол способствовали спросу на защитные роллеты. Тянуть же всё в свою сторону я не стал. К компании "Гладиатор" мне ещё не один раз придётся обратиться.

Широкое крыльцо пока с простой дверью. По бокам скульптуры атланта Теламона, поддерживающие навес над входом. Заходим. Пол выложен светло-зелёным мрамором из долины Cаmраn в Пиринеях. Он особенно был популярен во Франции в 18 веке, да и сейчас сохранил популярность. Но это идея была моего адвоката. Как только я увидел цену, во сколько мне это обойдётся, то хотел отказаться. Но месье Легран был очень настойчив, объясняя, что тут не стоит экономить. Сам магазин в целях безопасности разделён на две зоны.

— Софья ну проводи экскурсию по твоему хозяйству — улыбаюсь я ей. Софью как я и обещал, назначил директором нашего магазина. Сейчас эта элегантная красавица с прической и макияжем из нашего салона красоты и платья от Ламановой совсем не напоминала ту растерянную девушку, которую я встретил. Даже для Никольского, который сейчас в Турции по приезду это будет большой сюрприз.

— Вот тут у нас одежда от Ламановой и примерочная, которая прячется между окнами. После отдел высококачественных меховых шкурок.

Хитрость заключалось в том, что в лучах солнца высококачественный мех особенно "играл и переливался". Это способствовало продажи и цены на него.

— Дальше специальная комната, где можно оформить заказ на изделия от нашего дома. За ней прячется лифт — мы идём за Софьей и всё смотрим. Дальше мы делаем полукруг и идём к противоположному краю. Тут у нас уже готовые меховые изделия — рассказывает и показывает меховые изделия на манекенах и вешалках Софья. Для неё этот показ нам тоже своеобразный экзамен.

Дальше отдел аксессуаров и есть ещё пустое место, которое сейчас занято зеркалами, примерочными и просто свободным местом, где можно свободно пройтись в покупке. Что там, в последствие будет, мы пока не решили. Возможно отдел парфюмерии или тканей или ещё что.

Дальше охранник открывает перед нами большую стеклянную дверь из бронестекла, и мы переходим во второе отделение. Вот тут уже деваться было некуда. Такое стекло делали сейчас только в САСШ. Здесь тоже, но уже два охранника. Тут у нас планируется ломбард по приёму ценных вещей и ювелирный салон. Поэтому отдел тоже разбит на две зоны.

— Зенон как ты считаешь, охраны будет достаточно? — спрашиваю у нашего шефа охраны Агриропуло, подошедшего к нам.

— Да мы просто пускать больше 4-5 человек не будем. Остальные могут подождать и в нашем ресторане за углом. Вы же всё равно для солидных клиентов планируете, закрытый отдел на втором этаже — успокоил меня грек.

— Так и есть. Многим в таком деле известность совсем не нужна — соглашаюсь с ним. Хотя после поставим входную тяжелую дверь с хитрым замком и швейцаром.

Дальше мы направляемся смотреть подсобные помещения. В ювелирном отделе это комната с четырьмя большими сейфами и решетчатыми дверями, плюс комната с санузлом. В "меховом отделе" одна запирающаяся комната, санузел, выход во внутренний двор домуса и лестница на второй этаж. Второй лицевой этаж тоже разделён на два отдела, но сейчас он ещё не оборудован из-за нехватки денег и туда мы не пошли.

Зато вышли во внутренний двор, где достроился дополнительный продуктовый склад с левой ресторанной стороны. Он был разбит на разные отделы. Честно говоря, я думал, что подвальных помещений для продовольственных складов нам хватит. Оказалось, что нет. Вот и пришлось пристраивать во всю "ресторанную стену", в полтора этажа небольшой склад и вписывать его во внутренний двор, строго экономя место.

Поднялись по лестнице на второй этаж над рестораном. Сначала я хотел полностью отдать его для проживания рядового обслуживающего персонала. Но популярность ресторана с его невысокими ценами, несмотря, что мой домус сейчас находился на окраине города, оказалась выше запланированного. Поэтому пришлось, кроме летней площадки, сделать в ресторане лестницу на второй этаж и пол-этажа выделить для кабинок. Отсюда и дополнительный склад, и набор незапланированного персонала.

Вторые пол-этажа и полностью второй этаж задней части домуса отдано на проживание рядовому составу. Здесь на четыре больших изолированных комнаты по местным меркам один санузел с душем. Третьи этажи уже двухкомнатные квартирки с санузлом для охраны, поваров, шоферов, коменданта этой части и завсклада. Кухонь нигде нет. Все питаются в ресторане, в определённое им время. Оказалась, что предоставление жилплощади и питания очень большой бонус в Париже. Да и нам тоже хорошо. Зарплата сотрудникам наличными, с которой у меня постоянно большие проблемы, строиться с учётом проживания и питания, значительно меньше.

После нашей проверки, завтра начнётся заселение сотрудников. Тётя же пока, как и я переехать на четвёртый лицевой этаж нашего домуса не может. Он ещё не готов. Да особо мы и не спешим. Аренда у нас на первые полгода никуда не делась.

В это же время заседание в Кремле.

Заседание посвящено предоставлению плана военных оборонительных работ на территории Белоруссии, которые планируется начать через месяц. План предоставили два инженера фортификации Дмитрий Михайлович Карбышев и Виктор Васильевич Яковлев.

Оба инженера задачу поняли правильно. Опираясь на рельеф местности, а в частности на серию болот Белоруссии, создали оригинальный план. Вот сейчас часть ЦК, военных и правительства слушали доклад.

— Вот тут. Опираясь на Мозырьские болота, которые уходят в сторону Споровских болот, тут будет строиться один из укрепрайонов. Он не позволит противнику атаковать нас широким фронтом. Значит мы, опираясь на незначительные форты, сможем построить глубокоэшелонированную оборону. Чертежи прилагаются — показывает указкой Карбышев.

Члены комиссии склонились над чертежами. Через час после более подробного рассмотрения, стали задавать разные вопросы.

— То есть только там нам надо построить около тридцати мостов, плюс берегоукрепительные работы? — выслушав остальных Рыков.

— Можно пойти и другим путём. Поострить 5-6 дамб и прорыть три канала. Тогда можно использовать водный транспорт. Ну и нужно будет наладить выпуск каких-нибудь военных болотоходов — Яковлев.

— А в случае чего всегда можно взорвать эти дамбы — поддержал Карбышев.

— Я думаю, что лучше принять план с дамбами. Тем более что несколько катеров для изучения мы уже закупили в Америке. Так же над глиссирующими катерами у нас сейчас работает товарищ Курчевский. По его настоятельным заверениям они могут перемещаться и по болотам — удивил всех Ворошилов.

— Я тоже за план с дамбами. Это даст возможность использовать речные мониторы для обороны и наступления. Попробуем найти и наладить выпуск десантно-грузовые самоходные баржи — поддержал Ворошилова Будённый.

— А что с авиацией? — начальник военно-воздушных сил РККА Баранов.

— С авиацией плохо. Лишь три небольших аэродрома на 5-8 машин, если не строить специальные аэродромы. Но это будет очень дорого и долго. А в случае если проект будет с дамбами, можно использовать и гидросамолёты — Яковлев.

— Плохо. Мы так и не научились изготовлять поплавки для самолётов. А все гидросамолёты вынуждены покупать за границей — Баранов.

— Ничего. Пока закупим за границей. Наши инженеры уже построили опытный без поплавковый образец в Таганроге. Не надо забывать, что у нас вот-вот вспыхнет конфликт в Китае. А там у нас тоже гидросамолёты. И чем хорош этот план, что он не требуется изъятие земли у крестьян. Мы не успеваем подавлять восстания, а ведь это тоже товарищи большие деньги — теперь уже удивил присутствующих Сталин.

Все опять посмотрели на тройку и вспомнили восстание на Украине и к чему это привело. Многие не понимали, как тогда удалось удержать Румынию от агрессии. Слишком уж часто последние решения тройки приводят к положительному результату. Слишком быстро они набирают очки в политическом противостоянии группировок. Многие их противники, кто раньше их критиковал, начинают их поддерживать и переходить в их лагерь.

После ещё долгого обсуждения решил утвердить предложенные планы Карбышева и Яковлева. Но поставили им в обязанность начать первоначальные работы и со стороны Ельни, чтобы исключить нападение со стороны Прибалтики. Карбышев будет отвечать за Мозырьское направление, а Яковлев за направление в Ельне.

После ухода фортификаторов обсудили настойчивое требование Баранова о создании нового авиазавода. Решили его открыть в Саратове, где для этого есть подходящие возможности.

Глава 11.

В это же время в одном из особняков Парижа происходили тайные встречи французских промышленников и частью военных с бывшим премьер-министром Пуанкаре. Президент Думерг наоборот в борьбе за власть решил опереться на банковско-олигархические круги связанные с англо-американским капиталом, что не нравилась местных капиталистам.

За час перед этой встречей Пуанкаре решил выслушать разведчиков, которые решили поддержать его в борьбе за власть. Сначала коснулись разных проблем как внутри страны, так и за пределами. А после выслушали заместителя 2-го бюро, за порученное ему дело с советскими эмигрантами.

— Вот они и хотят сделать на Гаити греческо-русское государство — закончил свой доклад Жак Лефебвруа.

— Что скажешь? — обратился Пуанкаре к Губэ.

— Нам это выгодно по многим причинам. С одной стороны мы избавимся от многих проблем с русскими и греками и советами. Слишком много на них уходит сил и сотрудников. С другой стороны. Если вы выиграете выборы, придётся разбираться с банкирами. Тут можно пригласить многие богатые греческие семьи высланные Венизелосом. Но это приведёт к охлаждению отношений с Англией и Америкой.

В 1928 году все уже договорились, что в случае большой европейской войны, кто с кем будет воевать, и кто с кем дружить. ( Правда Францию потом обманули, и разграбили не меньше Германии. А главное уничтожили, как конкурента. — прим. Автора) То, что все против Германии это было понятно. Но вот кто будет "мочить" большевиков ещё не решили. Сначала хотели толкнуть на это дело Румынию, Польшу и русских эмигрантов. Но пока договаривались, Пуанкаре воспользовавшись визитом Думерга в Америку, быстро подписал договор с СССР в лице Томского. Никто от Пуанкаре, который раньше проводил жесткую политику давления на СССР, этого не ожидал. Сразу же отпала Румыния, на которую Франция оказывала очень большое влияние. В общем советско-французский договор спутал все карты мировых игроков. Они же отомстили Пуанкаре, добившись его отставки.

Но с другой стороны возмутились национально настроенные французские промышленники и военные, чувствуя, что их притесняют и вот-вот подчинят. Не желали они сейчас, и конфликтовать с Италией. Доставать "горячие каштаны" из костра для англосаксов многие французы не захотели, что способствовало сегодняшнему кризису и выдвижению Пуанкаре на президентское кресло.

— Так же мы можем "спрятать" часть нашего флота, как торгового, так и военного под дружественным флагом. Плюс иметь боеспособные части. Есть и ещё плюсы — Губэ.

— Какие? — Пуанкаре.

— Как я понял русские с греками вынуждены будут депортировать большую часть негров из Гаити? — переспросил Губэ.

— Да. У них и своих эмигрантов хватает - Лефебвруа.

— А у нас не хватает рабочих рук в Гвиане. Мы даже вынуждены своих правонарушителей ссылать туда и не только сброд. А если русские будут поставлять квалифицированную рабочую силу говорящую по-английски, тогда и наши хорошие промышленники подтянутся — закончил за него Пуанкаре.

— Можно и расширить границы Гвианы. Что позволит опять же увеличить военный, торговый флот и военные силы — Губэ.

— Тогда нам "друзья" помогут организовать конфликт с Бразилией — Лефебвруа.

— Подарим бразильцам пару старых кораблей, и они сами внутренние районы отдадут. Сильно мы углубляться не будем. Значит, вы считаете, что стоит поддерживать русских на Гаити, не смотря на все последствия? — Пуанкаре.

— Они будут полностью экономически зависеть от нас. Тогда можно и решить многие зависшие спорные вопросы в обмен на нашу поддержку — Губэ.

— Например, с линкором "Александр — III". Томский постоянно раньше поднимал этот вопрос. Как только приду к власти нам надо быстрее погасить долги САСШ. Они сильно тормозят нашу экономику, оказывают сильное давление на наших финансистов и политиков — вздохнул Пуанкаре.

— У меня есть идея, как резко в случае вашего избрания расплатиться с долгами. Но она такая... скользкая — Лефебвруа и посмотрел внимательно на собеседников.

— Чего уж там говори — вздохнул Пуанкаре.

— Направить моего подопечного грека с его новым кораблём на перехват судов английской компании "Лена голдфилдс" из России. Не смотря, что у них возникли разногласия с советами, они по-прежнему добывают там золото за Уралом. Кроме золота они нелегально добывают там и платину, и другие ценности. У советов нет сейчас кораблей, способных перехватить английские суда. А возле Норвегии их ждут уже английские военные корабли — Лефебвруа.

— Это семьи Гинцбургов с Гуедалами. С ними лучше не связываться — вздохнул Пуанкаре.

— А мы причём? Грек не имеет нашего гражданства. А по складу характера он авантюрист — улыбнулся Лефебвруа. ( Сейчас "Лена голдфилдс" имеет 93% металла, а СССР только 7 %. После высылки Троцкого из СССР 10 февраля 1929 года, начнётся конфликт с добывающей компаний. Мощь закулисных сил была таковой, что попытка разорвать соглашения выльется на ввоз товаров советского экспорта чуть ли не во все страны. Платина в данной время в 3-4 раза дороже золота.— прим. Автора)

— Сможешь провернуть, чтобы кроме нас троих об этом никто не знал? — Губэ.

— А что у советов делают проданные нами наши старые эсминцы? — Пуанкаре.

Лефебвруа кивает головой, а после продолжил — Находятся на Балтике. Борются в основном с контрабандой алкоголя. Советы сами стали поставлять алкоголь в Скандинавию разными способами. Но за ними очень внимательно следят англичане.

— La fortune sourit aux audacieux aux braves. ( Удача улыбается смелым и храбрым. )— Ладно, попробуй. Но сразу предупреди грека, что если что мы не причём. Пошли, наверное, уже все собрались — поднялся Пуанкаре.

— Добрый день. Садитесь месье — поприветствовал всех собравшихся Пуанкаре. Сейчас собрались представители ВМФ и судостроители. — Я хочу вам донести свою новую внутреннюю политику в случае избрания меня президентом.

Дальше Пуанкаре разразился речью, где нужна срочная модернизация национального производства, судостроения, армии, новой кредитной политики и сельского хозяйства. Будет проводиться и новая колониальная политика. Государство отказывается субсидировать разные авантюры и оставляя это направления частным лицам. Займется продвижением французских товаров на внешние рынки.

— Какие именно? — задал вопрос представитель верфи Ateliers et Chantiers de St-Nazaire-Penhoet с Сен-Назера. Несмотря на последние многочисленные заказы, на ремонты кораблей от грека, верфь находилась на грани финансовой пропасти. Затянувшееся строительство трансатлантического почтово-пассажирского турбоэлектрохода "Нормандия" сильно "подрывал" финансовую стабильность компании.

— В частности на вашей верфи я инициирую от государства постройку сухого дока на 250 метров для последующей постройки линкоров и других больших кораблей — Пуанкаре.

— А как же нам? — представитель верфи Арсенала Лорьяна с региона Бретань.

— Вам будет отдана постройка новых эсминцев. Как заверил меня контр-адмирал Дюран-Вьель — кивок в сторону моряка — то все наши первые контрминоносцы, многие эсминцы и крейсера старых проектов не очень удачные. Поэтому в нашем Главном штабе военного флота сделают оценку военных кораблей. Лучшие будут оставлены, а остальные будут проданы. Вы же сами настаивали на реализации программы в 24 линкора и броненосных крейсера. К этому я предлагаю добавить постройку четырех авианосцев и четырех улучшенных гидроавианосцев типа "Коммандан Тест". ( В реальности из-за недостатка денег, внутреннего и внешнего противодействия намеченная программа не была осуществлена. А сухой док даже не начинали строить. — прим. Автора)

— Если у вашего правительства такие огромные планы, то одного сухого дока будет не достаточно — контр-адмирал Франсуа Дарлан.

— Согласен. Второй будет построен в Тулоне — и Пуанкаре услышал возмущенные реплики. — Спокойнее месье. Я знаю, что арсенал в Тулоне больше предназначен для судоремонта. Но мы основываемся на выводах разведки и наших аналитиков, что нам всё же придётся воевать с Муссолини.

— Он недавно запустил программу, не смотря на Вашингтонские соглашения, постройки линкоров, авианосцев и модернизацию кораблей типов "Andrea Doria" и "Conte di Cavour" — вставил свои "пять копеек" начальник штаба адмирал Сален.

— Откуда Вы на это всё возьмете деньги?

— Мы решили часть старого и часть нового оборудования продать в Румынию, Турцию, Польшу, Россию и другие страны.

— Советам — послышались недовольные голоса.

— Советам. Во-первых, они согласились заплатить по долгам. Во-вторых, пока мы тут привередницам то американцы и чехи вовсю продают свои заводы, продукцию и вооружение советам. Мало того я снижу ещё ввозные пошлины на сельхозпродукцию не выращиваемую у нас. Кроме этого пересмотрим всю политику, по оптимизации отросли. Это позволит вам нанимать больше квалифицированных рабочих. Заодно ужесточим эмиграционную политику, как въезда, так и выезда наших специалистов — Пуанкаре.

Совещание продлилось ещё долго. Пуанкаре выслушивал разные пожелания собравшихся. Многое обещал пересмотреть по приходу к власти. Собравшиеся же решили поддержать его на предстоящих президентских выборах, слишком "жирные" обещания раздал бывший премьер-министр. Кроме этого постановили увеличить охрану Пуанкаре, так как прогнозировалось столкновение с транснациональным банковским сектором.

С утра я со Станиславом поехал на свою ферму в Шатийон. Погонял управляющего Актеона Метаксиса. Камня в соседней каменоломне много, а ферма ещё по моему плану не достроена. Озадачил его постройкой ещё одной фермы, но уже птичьей. Решил разводить американских индюков. Пока во Франции их ещё очень мало, в основном привозят из САСШ. Мне тоже придётся там заказывать там оборудование. Конкурировать с французами в разведении гусей или кур я не захотел, а птицы мне в ресторане очень не хватает. Пока управляющий закупает их на стороне.

— Актеон, мне ваша работа не нравиться. Вы тут держитесь только из-за моей тёти. Следующий раз приеду с ней. И если вы опять не справитесь, то будите, уволены не взирая ни на что — выговариваю ему.

— Месье Сакис но вы ставите не реальные сроки — стал заламывать руки хитрый грек.

— Значит, придётся нанять американца. У них там всё быстро.

— Я все ё понял.

— Небольшой участок земли для птичий фермы, только с выкупом — ещё раз напомнил греку, перед своим отъездом.

Можно было бы, и подождать, но вот ждать некогда. Я успею провернуть деньги несколько раз. А в неперспективном сельскохозяйственном районе небольшой участок, прилегающий к моей ферме дорого стоить не будет. Это я могу позволить себе гонять грузовики туда-сюда. Местным жителям у кого нет своего магазина в Париже, не сильно-то и выгодно.

Пока ехали обратно, понял, что надо брать ещё одного управляющего. Возьму местного, кто не сильно любит эмигрантов. Реализую извечный принцип — разделяй и властвуй.

— Здравствуйте месье Рено — после обеда я смог пробиться в офис Луи Рено.

— Здравствуйте месье Сакис. Первая партия комплектов машин готова. Когда вы сможете забрать — с небольшим недовольством, но, не переходя грани вежливости Рено.

— Могу забрать сто комплектов и тридцать ваших работников. Но я бы попросил Вас включить туда полную мастерскую со станочным парком для капитального ремонта.

— Этого не было в контракте — Рено.

— Я после возвращения из России расплачусь с Вами золотом. Тем более я не прошу новое оборудование.

Сейчас Рено пытается везде пропихнуть свой не очень удачный танк Рено НС-27. Никаких особо там новых идей не было. Зато борьба идёт за очень "вкусный" заказ от правительства. Этому способствует дружба с генералом Эжен Эстьеном. Вроде даже удается пропихнуть их на внешний рынок. При этом сам Рено понимает, что для дальнейшей модернизации танков, нужно и новое оборудование. Вот тут-то я и подвернулся. И я знаю, чем его заинтересовать.

Дальше мы согласовываем небольшой станочный парк и инструменты. В выборе я больше останавливаюсь прессовальное, и литьевое оборудование.

— Вы что там собрались завод организовывать? — недовольный он моим выбором.

— Да у них там вообще ничего нет. Плюс совсем не квалифицированная рабочая сила — вздыхаю я.

— Ну и зачем Вам это?

— С одной стороны долгосрочные контракты. С другой стороны разведка для Франции.

— И в чём она заключается — слегка улыбнулся Рено. Эту улыбку можно охарактеризовать и как презрительную, и как удивлённую. Вот что значит постоянно вращаться в высших эшелонах власти. Невербальными сигналами он владеет блестяще.

— А вот там я узнал про новый танк советов. И там много перспективных идей... на мой взгляд — пытаюсь скопировать улыбку Рено.

— Даже так. Расскажите? — откидывается он на стуле. Потом поднимает телефон и заказывает секретарше кофе.

— Расскажу и даже могу нарисовать... Но что я буду иметь с этого? Ведь мне там просто никто ничего не показывает и не рассказывает.

У нас опять возникает торг. Я буквально "выбиваю" ещё десять специалистов, из них два сварщика, у Рено. Туда же пару сверлильных станка с набором свёрл и обещания электрического генератора, если моя информация будет очень полезной. Оборудование будет мной оплачено по минимальной и остаточной цене.

— Русские, познакомившись с американским танком Т1Е2, создали очень интересный танк Т-12 — и дальше я рассказываю про танк. Особо останавливаюсь на длинноствольной пушке с пулемётом и башни на три человека. Тут возникает небольшой спор. Дальше обсуждаем ходовую часть. Я выражаю сомнения в их надёжности и рабочем состоянии. Останавливаюсь на "более современной" колесной паре, как у будущих Виккерса.

— Дело в том, что у русских много хороших и перспективных идей. Другое дело, что массово они их сделать не могут — подвожу итог и пью кофе.

— Очень. Очень интересно и познавательно — я прямо не узнаю Рено. — А что у них там ещё интересного?

— Чтобы что-то получить, надо что-то дать. Вот по этому, я и стараюсь привезти туда чуть более чем по контракту. Тем более они мне честно платят — делаю я намёк Рено.

— Я подумаю над Вашим предложением.

По большому счёту на этом основной разговор и закончился. Дальше согласовали поставки оборудование в Марсель, и я поехал домой.

Глава -12.

Не успел я появиться дома, как позвонил Лефебвруа и пригласил завтра в полдень перекусить в одном из открытых кафешек. Всё настроение сразу и пропало. Ничего хорошего от такого разговора я не ожидал. Расстроившись, пошёл "сдаваться" старому китайцу на массаж, а потом спокойно пообщаюсь с Николь. Может хандра пройдёт.

Утром совместный завтрак с неунывающей племянницей и её шайкой лисиц, которые практически стали ручными, где к нам присоединилась и Софья. Смешно было смотреть, как большеухие фенеки выпрашивали кусочки курицы. Племянница их здорово разбаловала, что они стали ещё те привереды в еде.

Умиротворённым я направился к Леграну с Каютовым. Им под адвокатскую контору, которая тоже разрастается, отдал полвторого этажа над салоном красоты. Надо признаться, что очень не малые площади. Чтобы правильно и красиво "вписать" три входа с правой стороны домуса пришлось долго советоваться с архитектором. Крайний к лицевой стороне домуса отдан под адвокатскую контору. А вывеска, чуть заходит и на лицевую сторону. Это сразу говорит о её престиже адвокатов. Так как в адвокатской конторе Леграна занимаются не только моей семьей, но и другими делами, то и обставлять качественно контору Леграна я заставил за свои деньги. Заодно напомнил, что он мне рассказывал перед заказам светло-зелёного мрамора из долины Cаmраn. Пришлось и ему на пол раскошеливаться, а я в утешительный приз подарил ему дорогой ковёр.

Сейчас в конторе отделение только в Ле Гавре. Но мы уже планируем отделение и в Марселе, но осенью. Сейчас Лагран пока подыскивает сотрудников.

— Ну что там у вас, Андрей Павлович — обращаюсь я к Каютову.

Он мне передаёт папку с голландскими мельницами. Внимательно рассматриваю. Самое удивительное, что жернова для них производиться во Франции и именно в Марселе. Перечислен ряд фирм. Строим разные схемы по закупке. Сходимся на том, что часть оборудования, такое например как генератор, можно заказать и во Франции. Тот же Рено мне после вчерашнего разговора продаст.

— Ну что же Андрей Павлович, продолжайте. Пусть это будет ваша работа. Надеюсь, к августу месяцу всё будет готово — подвожу итог беседы. Себе я забираю только схемы и чертежи зданий, а потом собираюсь на встречу к Лефебвруа.

Мы с Жаком расположились в "Кафе де Флоре". Тут же выставили вазоны и горшки с растительностью и цветами для украшения. Зима оставила после себя послевкусие и живая сочная зелень, и цветы очень радовали глаза. Умеет разведчик выбирать места, ничего не скажешь. Что-что, а красиво жить французы умеют. Мне кажется, что после Второй мировой войны этот шарм пройдёт. Да ещё огромное количество эмигрантов внесёт свою культуру, а последующая глобализация окончательно добьёт французский стиль. После взаимного приветствия и обязательных вопросах о семьях, и текущих делах перешли к вопросам сегодняшней встречи.

— Что случилось Жак? Никак решили окончательно рассчитаться и предоставить мне обещанные самолёты — поёрзал я на плетёном кресле, устраиваясь поудобнее. Не очень удалось. Подозвал официанта и попросил специальную подушечку. Надо такие плетенки и в союз привести. Вполне могут из лозы что-то подобное наплести, а то с мебелью там совсем плохо.

— Ты же понимаешь, что пока мы не выиграем выборы, об этом речи быть не может — легкая сожалеющая улыбка.

— Ну, да-да. А мне то, что делать?

— Мы хотим задействовать тебя и твой новый корабль в одном деле — начал осторожно Жак.

— Ох, Жак. Вы меня уже раз задействовали. Что-то больше не хочется — перебиваю его.

— Ой-ой. Только не говори, что ты потерпел убытки. По нашим сведеньям, очень удачный рейс — поменял чашку кофе на бокал вина Лефебвруа.

— Это стечение обстоятельств. Но в этом... нет вашей заслуги. Да и вы ещё со мной окончательно не рассчитались — улыбаясь, погрозил пальцем.

— Что ты хочешь?

— Предлагаю оставшиеся танки Рено ФТ "ободрать" до тракторов и по остаточному принципу продать мне. Всё равно вы на них гонки устраиваете — улыбаюсь. В СССР на МС-1 пахали. Пойдет и Рено. Да и качество у него явно получше.

— А нам что? — удивился такому предложению Жак.

— Ну, Рено же новый танк создал. Закупите. Я думаю, что он и от нового заказа и от брони от старых танков тоже не откажется. Договоримся.

— Всё-то ты знаешь. Со всеми уже успел познакомиться — удивился Лефебвруа.

— А что делать. Это мой хлеб — притворно вздыхаю я.

— Вот и есть у меня на твой "хлеб", какую "икру" сверху намазать — и француз рассказывает мне о секретной операции. Я должен перехватить нелегальный поставки платины и золота в Баренцевом море в Англию. В зависимости от суммы я получу свой процент.

— Вы что новым флибустьером меня сделать задумали? А каперский патент дадите? Вам что не хватает золота? Да я вам итак уже десятками килограмм возить начал — засыпал вопросами француза.

— Мы тоже собираем, где только можем. Нам очень важно сразу же окончательно рассчитаться с САСШ по долгам. Плюс что-то должно остаться в резерве. Банкиры в основном за сегодняшнего президента. Да и потом будут всячески вредить — вздохнул разведчик.

— Знаешь... если всё так серьезно, то-то, что ты придумал... не очень. Ну, сколько там за раз возят, тонну-две. Ну, пусть пять, вряд ли больше. Это ерунда. А вам как я понял, нужны сотни тонн и желательно не один год — после небольшого раздумья, выношу вердикт.

— Предложи что-то лучше.

— Давай так. В этот год всё равно ничего не получиться. Поздно. А я в следующий раз, когда вернусь, представлю план. Но без руководства СССР получить тоннами, не получиться. Да и зачем? Вы же можете получать официально... а часть не официально — дальше мы поговорили ещё немного о разном и разъехались по своим делам.

Вернувшись на наш съёмный этаж, я удобно устроился в кресле своего кабинета и принялся размышлять. Для этого достал карту. Зачем французам понадобилась такая акция, и почему задействовать хотят меня? Может я стал им мешать? Может им не нравиться мои связи в Москве?

Хотя тут вряд ли. Наоборот я спихиваю застоявшееся старьё и расплачиваюсь золотом. Да плюс и другие ценные товары привожу. А то, что я вожу в СССР на фоне других это даже не капля, а молекула для страны. Хотя после этого каравана и когда придёт земснаряд ситуация явно изменится. Уже сейчас Таганрог начал выбиваться из общей массы городов, а что будет с приходом каравана? Хотя особо ничего и не будет. Разойдётся по четырём город тонким слоем, а большая часть товара отправиться в Москву. Мои консультации тут не "пришьёшь".

Так ладно. Если ловить нелегальные перевозки драгметаллов, то это надо осуществлять где-то в районе Новой Земли. Что я об этом помню. Что во время Второй войны там были тайные немецкие базы и ещё под Архангельском в 150 километрах. И сидели немцы там чуть ли не до 1944 года в мой истории. И никто их так там и не обнаружил, даже англичане. А сейчас так тем более. ( Были немецкие базы и на Земле Александры архипелага Франца-Иосифа и Таймыре. Даже в устье реки Лены была секретная нацистка база. Чем именно занимались Кригсмарине в северных водах СССР официально не известно до сегодняшнего дня. — прим. Автора)

Когда первый раз СССР попробовала там по серьёзному изменить ситуацию? На ум приходит только экспедиция "Челюскина". В каком году это было? Не помню. Помню, только что читал, что сразу после голода 30-х годов. Тогда ещё помню возмущение одного автора. В это время СССР закупило слишком мало пшеницы за золото в Иране, зато организовало дорогую северную экспедицию. Ну, понятно. Какой северный проход кораблей в это время? Его то и в 2000-х моего прошлого не было. Не уже ли экспедиция "Челюскина" это первая попытка перехвата золотых и пушных нелегальных караванов?

Могло быть такое? Вполне. Вот только сделали топорно и ничего не добились, кроме шумихи и финансовых потерь. Значит и мне надо по-другому. Организовывать целую экспедицию на довольно высоком уровне. Заходят ли туда английские военные корабли? Вполне возможно. Но вряд ли дальше. Они вполне могут осуществлять и перегрузку в одной из бухт Новой Земли. А значит что? Значит надо иметь для патрулирования военные самолёты и самолёты с торпедами. Сразу аэродром там не построишь. Тогда нужны разные гидросамолёты, которые я никак не могу добиться от Жака. Даже если там торпедировать военный английский корабль информация сразу никуда не уйдёт. Спутниковой связи ещё нет. А самые мощные корабельные радиостанции сейчас больше 500 километров не выдают.

Везти самолёты туда, это надо гнать не один мой эсминец, а тоже транспортный караван. А чтобы он окупился надо разговаривать со Сталиным. Значит надо и большие транспортные самолёты, которые будут долетать до Архангельска. Заодно направить наших конструкторов и руководство строить не всякую дурь тапа самолетов "Максим Горький" и К-7 "Летающей крепости", а нормальные военно-транспортные самолёты. Но сразу это не получиться. Придётся закупить тут.

Как эту экспедицию преподнести? Как покорение севера. После дирижабля "Италия" и фильма "Спасти Италию" мир интересуется севером. Плюс книга "Земля Санникова". Значит надо убедить Сталина "раздуть" шумиху вокруг поиска этой Земли и пусть отдаст распоряжения о съёмках фильма. Но это для отвлечения и обывателей. Англичанам тогда предъявить СССР будет нечего. Признаться официально в грабеже они не будут.

Значит, мне нужны будут люди для организации целого поселения, аэродрома, военной базы и прочее... и прочее.

Сел за составления плана. Через три часа общий план был готов.

— Что-то как-то накладно очень уж, получается — почесал я затылок. — Это же мне по большей части придётся финансировать? Нет, я такую экспедицию никак не потяну.

Стал расписывать на троих. Даже и так очень накладно всем придётся. Значит там надо организовывать какую-то добычу полезных ископаемых. Должны же быть там и какие-нибудь драгоценные камни и драгметаллы?

Придётся использовать транспортные самолеты типа LeO-213, которые сейчас во всю сейчас рекламируют в газетах. Как они пишут авторы, это будет новый виток в развитие транспортной авиации. Можно купить пару с пониженным комфортом. Нужны и быстроходные вооруженные суда для перехвата контрабандистов. Значит какие-нибудь миноносцы. Плюс их надо модернизировать для действия в условиях Арктики.

— Да, организовать такую экспедицию задачка ещё та. Ну что же — путь осилит идущий — бросил я ручку на бумаги. Но без одобрения Сталина и его помощи, такое предприятие и начинать и не стоит. Зато и выгранишь, для всех участников может быть огромным. Нужно сходить в библиотеку, делаю вывод.

В Национальной библиотеке Франции я не был с нового года. Поэтому пришлось сначала заплатить за абонемент. Я хоть и стал выписывать французскую прессу на новый адрес, которая сначала шла в контору Леграна, но этого мало. Мне нужна международная пресса, а так же и исторические документы.

Выбрал место. Сел и обложился газетами и журналами, чуть ли не целой горой. Начал я разбираться с событий на севере после распада Российской Империи. И многие факты меня удивили, которые я раньше-то и не знал. Во-первых, когда в 1918 году Финляндия объявило войну советам, то сразу же оккупировало область Печенги, назвав её районом Петсамо. Это территория никогда не входила в состав Финляндии. Зато сразу же Финляндия получила выходы в Норвежское и Баренцево море. И тут "почему-то сразу" обнаружились большие запасы хрома, никеля и платины. Сразу "нарисовались" компании "Фридрих Крупп" и канадская "Интернейшнел Никел Компании оф Канада" (ИНКО). А рядом стали строить причалы английская Shell и американская компания Esso.

Ну, надо же какая идиллия. Понятно, что Советской России было в это время не до далёкого севера, и потому в 1920 году был заключён вынужденный Тартуский договор. Норвегия в стороне тоже не осталось, но у них основные интересы были в других частях, в Дании и Гренландии. В результате длительного торга Кремль подписал Олезундскую концессию в 1926 году.

В это же время многие страны уже оправились после войны и стали претендовать на новые завоевания. Разгорелась "тихая война" за новые северные земли. Сейчас идёт гонка, кто поднимет флаг на Земле Франца-Иосифа. Первой жертвой стал дирижабль "Италия". А в 1926-1927 году дирижабль "Норвегия" летал над СССР как у себя дома, а заодно слетал на Северный полюс. Даже использовал ангар в Гатчине для стоянки. Амундсен так же обратился в Главную геофизическую обсерваторию с просьбой регулярно информировать о погоде на севере Евразии для обеспечения перелета дирижабля "Норвегия" по курсу Ленинград-Шпицберген-Аляска. С этой целью были организованы шаропилотные наблюдения в Вологде, в устьях Колымы и Анадыря. Их результаты вместе со сведениями о состоянии погоды в приземном слое передавались по радио на дирижабль "Норвегия". Кроме того, в распоряжение экспедиции Амундсена из обсерватории поступили данные о метеорологических условиях на маршруте полета дирижабля. А Б.П. Мультановский передал карту, на которой были изображены контуры земли в центральной части Северного Ледовитого океана, и несколько оттисков статьи "Загадка Арктики". Как после этого ещё назвать руководителей СССР я даже не знаю.

Дальше из статей я не очень понял, но, похоже, что норвежцы опять хотят задействовать дирижабль для поднятия своего флага над Землей Франца-Иосифа.

Участвовала там и Франция на гидросамолёте "Латем-47" конструкции Рене Гильбо с городка Кодабек-на-Ко на Сене. А радиотелеграфист Эмиль Валетта, один из лучших специалистов французских ВМС. Сначала самолёт участвует в спасательной операции для дирижабля "Италия", но потом и сам терпит крушение. Трагедия "Латама", последовавшая за катастрофой "Италии", потрясла мир. В район бедствия Франция послала крейсер, судно рыбоохраны, транспортное и китобойное суда.

Несмотря на всё Франция свой интерес к северному побережью не потеряла и вот теперь пытается направить туда и меня. Очень интересно. Значит Лефебвруа, хочет достичь не одной цели, а сразу несколько. Вот же хитрец.

Теперь уже мне пришлось напрашиваться на встречу с Лефебвруа. Как я и подозревал, их интересует не только "левые" драгоценные металлы, но и китобойный и рыбный промысел. Дело в том, что популяция китов в Бискайском заливе сильно упала. А из-за натянутых противоречий французских китобоев особо больше никуда пускать не хотят. Сама французская промышленность остро нуждается в сырье из морских млекопитающих. Вот и идёт нажим на правительство с разных сторон. Ещё французских рыбаков очень привлекательный антарктический голец и антарктический лосось. Ну и от других пород рыб, такие как треска, пикша и палтус они не откажутся. Но эти планы в случае избрания президентом Пуанкаре.

Озадачил меня этим Лефебвруа, нечего сказать. Хотя с другой стороны, до следующего года президента Франции уже изберут. Да что там года. Уже даже к осени кризис уже по любому должен разрешиться. Ладно, подумаем ещё, как это лучше сделать... но уже только после разговора со Сталиным.

Встретился я ещё и с генералом Миллером, но уже один на один. Меня всё так же интересовали бумаги Горького. Миллер и другие белоэмигранты с его слов, пока не соглашался. Сослался, что их ещё не хорошо не изучили, но пообещал отдать.

— Хорошо — вздохнул недовольно я. — Откуда вы сначала планируете начать переселение своих соотечественников?

— Я думаю, начнём с Туниса — Евгений-Людвиг Карлович Миллер.

— Почему оттуда? — удивился я.

— К сожалению, нашим соотечественникам там, в мусульманской стране живётся очень и очень плохо. Слишком много конфликтов, слишком там жарко. Особенно дальше от моря. Самые образованные и энергичные пытаются перебраться во Францию, Бельгию и Чехословакию. Мы им помогаем по мере наших возможностей... но этого мало.

Я не получил бумаги Горького, зато Миллер рассказал мне о некоторых контрабандных поставках товаров и ценностей, которую осуществляют советы через Прибалтику, Польшу, Данциг и Швецию.

Глава -13.

Наконец все более или менее важные дела в Париже у меня закончены и плюс звонок Одовского из Марселя, пора выезжать. Как раз уже должны подойти отправленные корабли из Сен-Назера. Мы на трёх легковых машинах, и плюс грузовик с прицепом выехали в Марсель. Тёти очень стало любопытно, какое же ранчо я там приобрёл. Заодно и побыть на природе. Сейчас в Париже печное отопление. Так же углём и дровами приготавливает пищу население. Утром в городе воздух не самый приятный, особенно зимой.

С нами в машине "Греческий Ники", сын короля Греции Георга -1 и его жены Ольги Константиновны. Его так же выгнали из Греции сторонники Элефтериоса Венизелоса. Во многом греческая аристократия повторила путь русской, но не так жестоко. И так же тут сильно "торчат уши" англосаксов. При этом сами англичане пристально следили за всеми эмигрировавшими греческими аристократами, оказывая на них давление в той или иной степени.

После того, как у нас дела пошли получше, очень многие греческие эмигранты стали напрашиваться на встречи к тёте. Вот и Николаю Аспасия решила помочь. Сам Николай до этого преподавал рисование и живопись в Париже, чтобы элементарно прокормить семью. Даже не представляю, чтобы с ними стало, в надвигающимся экономическом кризисе. Но тётя решила им помочь и взяла его управляющим в марсельское поместье. Но у меня с ними разговор был жёсткий.

— Николай я не против выбора тёти. Но то, что для нас вы дальние родственники для меня ничего не меняет. Наоборот, у меня к своим больше требования. Если что-то не получается, это одно. Но разгильдяйство и воровство я не допущу — заявляю ему ещё в Париже в нашем съемном этаже.

— Сакис ну нельзя же так грубо — тётя и нервно поставила бокал с вином.

— Вот только так и надо. Я постоянно рискую жизнью пытаясь заработать нам денег — теперь я уже нервно опустил стакан с морсом.

— Я всё понимаю и согласен с Сакисом — отпив вина и подкрутив свой длинный ус Николай, и переглянулся с женой.

Дальше мы согласовываем его обязанности и общий план поместья. Рассматриваем карту местности. Я оставляю много на усмотрение Николая и его жены. Что я хочу получить, я обозначил. Частности за Николаем. Это своеобразная проверка его деловых качеств.

Не знаю отчего, но сам Николай мне нравиться. И даже то, что пришёл в старой греческой форме королевской династии. Понравилось и то, что его жена Елена Владимировна помогала устраиваться на новом месте эмигрантам из России. И это не смотря на своё тяжёлое финансовое положение. У него трое детей, правда, уже взрослых. Старшая Ольга уже вышла замуж за брата короля Югославии Павла Карегеоргиевича. Сейчас жена Николая и две дочери остались в Париже. Они переедут несколько позже. В качестве поощрительной пилюли за ними будет закреплены комнаты в моём домусе. Предложили им много, есть что терять. Надеюсь, что и сам Николай и его семья отнесутся с пониманием и ответственностью.

На окраине Марселя мы разделились. Тётя с племянницей и родственниками плюс охрана и неизменная Ирис, направились на ранчо. Я же первым делом связался Мишелем Мареном. С ним довольно быстро пришли к согласию. Я заплатил долг, частью мексиканским товаром, частью деньгами. Договорился следующий раз на оплату драгоценными камнями. Он же опять стал навязать мне французское вино.

— Мишель я понял, что ты мне постоянно будешь навязывать вино. Так что давай предпринимай какие-то условия, чтобы возить его не в бочках — поморщился я, но понял, что придётся соглашаться.

— А в чём?

— Ну, хотя бы в стеклянных баллонах от 5 до 20 литров. Стекло можно использовать и не очень прозрачное, да и разного цвета. Лишь бы подешевле, но крепкое. Вес баллонов тоже особо не критичен.

— Это надо специально заказывать на заводах. И это будет несколько дороже. Прямо сейчас я ответ дать не могу — задумчиво откинулся на спинку кресла таможенник.

В результате договорённости пришли к общей стратегии. Мишель узнает, какие стеклянные баллоны на заводах будут самые дешёвые. После их будут оплетать отработанной виноградной лозой, и упаковывать в деревянные ящики. На юге Франции плетение из виноградной лозы довольно распространено. Даже мебель делают. Причём во Франции существует несколько стилей мебели. Парижская мебель, которая делается для аристократов и богатых буржуа. Французская провинциальная мебель. Она тоже делится на две разные категории. Более изысканная, которая производится в Бруа, Орлеоне, Леоне и Льеже. И совсем провинциальная, для бедных слоёв населения. В Парижском стиле нет лозы, а только драгоценные пароды деревьев. Но в провинциальном стиле бывают разные сочетания. Довольно приличная мебель, достаточно красивая и практичная.

Думаю, что местные крестьяне обрадуются небольшой и привычной для них подработки. Дерево для ящиков упаковки я обещал привезти.

Купил я у Мишеля и шесть бэушных мотоцикла, разного класса. Явно угонных у хозяев. Приобрёл и некоторые другие товары, как и две оставшиеся фелюки. Я превращаюсь в какого-то барахольщика, у которого каждой твари по паре. А что делать?

— Ну что довольны, Михаил Иванович. Сбылась ваша мечта? — стоим мы на пароходе "Евфрат".

— Да. Если вы опять не надумаете его продать — Одовский.

— Пока нет. Сейчас подпишем документы, а завтра начинайте приёмку парохода. После этого срочно направляетесь в Сен-Назер на небольшой ремонт, там все уже договорено. Там с вами свяжется генерал Миллер. Примите на борт 350 пассажиров с грузом. Пойдете в Бразилию в Рио-де -Жанейро — конечно лучше было бы в Аргентину в Буэнос-Айрес а там по реке, но обойдутся. Миллер и так оплатил минимальную цену за перевоз добровольцев с грузом в одну сторону. Дальше я рассказываю Одовскому, что меня интересует в Бразилии.

А интересует не только их экспорт сельхозпродукции: такие как кофе, какао-бабы, рис, табак, каучук и хлопок низкого качества. Причём хлопок там и производиться только такой. Ни Европу, ни САСШ он не интересует. Зато интересен мне. Для поставок в СССР. Для производства тех же телогреек. Так же меня интересуют и металлы, которые экспортирует Бразилия.

Даю задание узнать, нужна ли рабочая сила в виде негров и возможно её обмен на местные товары. Ну и какие нужны другие товары из Европы и не только. Так же Одовский должен наладить контакт с местными олигархами и коммерсантами. У них там сейчас олигархическое противостояние между сахарно-тростниковыми и кофейными. По возможности установить контакт с русскими купцами в Буэнос-Айресе, которые передаст Миллер.

В общем, этот рейс ещё и большая разведка. Чтобы всё это осуществить, мне пришлось извиниться перед Ламановой, так как почти все деньги за проданный меховой товар и готовые платья я забрал. Ну не вписался я опять в расходы, что делать. Придётся ей ещё потерпеть с новым оборудованием. Но Надежда Петровна даже не возмущалась. Сама видела, как мне приходиться туго. Как-то у всех героев раз-два и все получается. А у меня со скрипом и скрежетом, сжиганием нервов и маниакальной подозрительностью.

Начали догружать "Святого Филиппа", которого я тоже забираю в СССР. Пока линия Франция-Сардиния-Африка немного "отдохнёт" от моего корабля. В порт Марселя зашёл "Тифон", остальные корабли вместе с "Одиссеем" пошли в СССР самым экономичным ходом. Мой знакомый таможенник помчался на "Тифон" принимать свой товар. И так уменьшенные цены на продукты в этом году таможеный Sous-Lieutenant Мишелем Мареном решил ещё уменьшить. Но это уже его проблемы. А говорили только у нас коррупция.

— Через день-два должен прийти "Огни Смирны", я с ним по рации разговаривал — доложил мне Франсуа Фурнье, как только я поднялся на борт корабля уже на причале. На него будет погружен "Бульдог" с прицепом и легковой Рено. Это бывший автомобиль тёти. Сейчас она ездить на ситроене В-12 люксового варианта. Наконец она добилась своего, хотя я её и просил подождать.

— А что он сообщил?

— Грузит четыре рыбацких баркаса, которых ты заказывал. Ну и другой груз.

— Четыре — вот же. Плюс четыре будет французских пароходика. Смогу ли я продать сразу всё или нет? Или зависнет на неопределённый срок?

Около острова Лемнос мы догнали мой караванчик с земснарядом. И вот тут я засомневался. От турок и их закулисных командиров всё можно ожидать. Поэтому посоветовавшись с капитанами, я решил провести общий караван двумя частями. Как мы и думали, последовало предложение от портовых властей Стамбула на аренду земснаряда. Турки вели углубительные работы на северном побережье пролива. Чуть-чуть не доходя того места, где в будущем будет построен мост. Чтобы не раздражать лишний раз турок, переговоры вел Франсуа Фурнье.

Хоть я и понервничал, но Босфор прошли довольно спокойно. Зато дальше пришлось кричать чуть ли не матом на советских капитанов в рацию. Они почему-то решили направиться на своих, и частью купленных мной кто куда хотел.

— Михаил Сергеевич это что такое? У вас что, совсем с дисциплиной плохо?

— А что такого? Люди пострадали и теперь спешат домой к родным, а после к работе — удивился начальник советской делегации.

— Вы придуриваетесь или как? А-то что на некоторых мой груз и нужно все закомментировать — вот же гад. Всё он понимает, глупца бы не послали, решил меня "буржуя" кинуть. Приобрести мой товар по своей минимальной цене, и получить плюшки от руководства. Плюс обвинит меня в каких-нибудь повреждениях судов, и выставят дополнительно счет. Явно раньше уже договорился с капитанами.

— А что такого. Мы сделаем опись и подтвердим всё телеграммами — "сделал" он непонимающее лицо.

— Все идут в Керчь. Если кто из ваших капитанов будет своевольничать, я прикажу открыть огонь. А после высажу десант и всех виновных расстреляю — из-за этих махинаторов мне пришлось отложить заход в Румынию.

На рейде Керчи обнаружились два небольших греческих парохода. Очень неожиданно для меня. Привык я к эксклюзивному плаванью в этом районе и торговле. Не успели мы подойти, как Михаил Сергеевич начал интенсивные переговоры с портовыми властями. Тут же с ним договорился, что они выгружают только свои грузы. После Олаф с советским капитаном сразу составляют акт и только потом угнанные корабли могут идти куда хотят. Первые суда, даже не дождавшись таможенников и пограничников, с животными пошли на разгрузку.

Я махнул Александру, который сейчас исполнял роль моего телохранителя. Греческие морские военные, так же как и русские, абсолютно не восприняли свержение монархии, под руководством Элефтериоса Венизелоса и большей частью эмигрировали. Вот и нашел лейтенанта десантных сил Агриропуло, который у нас отвечает за охрану.

Утром, захватив продукты и спиртное, мы пересели на яхту-миноносец типа "Вольтижёр" и пошли в порт. Придётся правда поругаться с Сафоновым, но ничего. Да и Александр Александрович заступиться. Надо признаться, что в порту Потоцкий развернул серьёзные работы. Огромная куча рабочих работали как на причалах, так и подъездных путях. Много телег возили камни, отсыпая новый причал. Похоже, что строили как автомобильную дорогу, так и железнодорожную. Вот интересно, где он взял рельсы?

Пятисотенный кораблик есть куда приткнуть. На месте где стояли торпедные аппараты теперь увеличенная надстройка для важных пассажиров. Узнать в этой яхте миноносец прошлой мировой войны достаточно сложно. Тем более я брал "Вольтижёр" на нефтяном топливе, а потом ещё и серьёзная переделка. Вот в адмиральском салоне кораблика мы и расположились. Немного подумав, дал задание направить яхту к рыбному деревянному причалу, который сверкал новыми досками, и находились немного в стороне.

— Рад тебя видеть — буквально через двадцать минут появился на причале Павел Герасимович Дрокопуло , председатель рыбного колхоза на телеге.

— А уж как я рад. Надеюсь, ты привёз долг? Интересный кораблик. Для чего? — подал мне руку пантикапейский грек.

— Это точно не для тебя. Но тебя я тоже не обижу. Лишь бы было чем тебе заплатить. Пойдём, выпьем вина, и расскажешь как у тебя дела — улыбаюсь.

Дела действительно у председателя рыбного колхоза с моей помощью пошли лучше. Плюс Потоцкий всячески способствовал развитию колхоза. Сами же колхозники стали поставлять разную соленую рыбу в бочках и ящиках в Москву. Поэтому его очень заинтересовали приведённые мной кораблики. Кроме этого Дрокопуло стал нелегально скупать золото у населения, поэтому просил у меня и другие привезённые мной товары. Пока мы с ним договаривались и решали, благо сейчас он золото может спокойно принести, появился Потоцкий.

— Ну, наконец-то ты появился. А что за горбатых коров выгружают на причал? — обрадовался мне Александр Александрович.

— Зебу. Они мало болеют. Это всё ваш Цицин — усмехнулся я, приглашая гостя к столу.

— Новые виды это конечно хорошо, если бы не проблемы с местным населением. Вот теперь и думай, как их охранять — потёр затылок Потоцкий и ослабил галстук.

— Это кто? Татары? — откидываюсь на спинку сиденья.

— Не только. Там и караимы, и турки и ногайцы. После того как погиб их лидер и ОГПУ арестовало насколько старейшин. Вот они просто сбесились — Потоцкий.

Ну, в принципе понятно. Жили они своей жизнью, а тут пришли советы. Стали не только отбирать собственность, но и убивать лидеров и старейшин. Заставлять полукочевые племена вести оседлый образ жизни.

— Слушай есть возможность перевезти их в Тунис. Тысяч пятьдесят я так думаю. Хоть Тунис сейчас и находиться под протекторатом Франции, но страна всё равно мусульманская — казалась бы, зачем мне это надо. А затем, что вот-вот разразиться кризис и мои корабли тогда останутся без работы. Покупать мне ещё разрешать, а вот что-то продать в Европе мне точно никто не даст.

— Неожиданно — Потоцкий.

— А что неожиданного? Собственность они с собой не заберут. Там тоже кое-что получат. Тебе же главное навести порядок на Керченском полуострове — заодно и в будущей войне немцам помогать не будут. А вот будут ли помогать Ромелю, вот в чём вопрос? Да и так, наверное, лучше будет для всех.

— А там им кто даст?

— Оставят бывшие ваши белогвардейцы. Не переживай я договорюсь. Главное, чем ты будешь со мной за это расплачиваться?

— Этот вопрос надо, наверное, решать в Москве — задумчиво Потоцкий.

— Ерунда. Москву интересует результат, что ты им дашь. А больше дать ты можешь, если я буду приводить корабли в Керчь с оборудованием и товаром. Кстати, что тут делают греческие суда?

Глава-14.

— Давай решим все дела с председателем, а потом уже поговорим — Потоцкий.

Ну, мы и решили. Два рыболовных баркаса и переделанный пароходик с грузовыми стрелами, которыми удобно грузить грузы переходят колхозу. Всё это оформляется в долг. Для этого мы создали отдельную "испанскую линию". Оттуда будут поступать баркасы и другие испанские товары. Со мной Потоцкий будет расплачиваться ценностями из Торгсина, дубовыми бочками, колесами для телег, солью, чернозёмом, чуть позже марганцем и другими товарами. Ну а с Дрокопуло мы своё уже всё раньше оговорили и председатель ушел.

— Ну, Александр Александрович расскажи, как ты докатился до такой жизни — поддеваю Потоцкого. Если раньше Потоцкий носил европейский костюм, то теперь у него непонятная полувоенная форма. Головной убор составляла кожаная чекистская коричневая фуражка. Из-под жилетки выглядывала гимнастёрка, в виде обычной рубашки, но с деревянными длинными пуговицами. Жилетка с карманами с простыми и лёгкими пряжками. Это что-то среднее между привезенной мной рыболовной жилеткой и военной разгрузкой. Тут тоже отложился отпечаток привезенной английской разгрузки прошлой войны. В одном из карманов Steyr Hahn M1912. Наверно сменял на подаренную мной "Астру". В принципе правильное решение, Steyr он понадёжней будет. Зеленые "голландские" штаны с боковыми карманами местного пошива. Дополняло всё это высокие шнурованные ботинки, где низ в виде кожаных лаптей с парусиновым верхом. Тоже местный вариант пошива из моей прошлой коллекции товара.

— Представляешь и я пережил покушение... и если бы не твои наставления, возможно бы мы и не разговаривали сейчас. Вот с тех пор и поменял одежду. Да и на подчинённых такой образ действует отрезвляюще. Все сразу начинают выполнять мои распоряжения — невесело Потоцкий.

— Расскажи — и я получаю рассказ, где на пороге городской управы в Потоцкого стрелял какой-то недобитый белогвардеец. Мало того. Их ещё много прячется в Крымских горах, периодически нападая на красных и им сочувствующих. С первого раза напавший не попал, так как стрелял с револьвера с тридцати метров. А дальше Потоцкий успел среагировать. Отпрыгнув в строну, выхватил с подмышечной кобуры "Астру" и стал отстреливаться. Постреляли они друг в друга, так и не попав. И тут подбежал патруль и застрелил нападавшего.

— Это говорит о том, что тебе надо усиливать охрану Керчи, как и всего полуострова. Рабочее место с твоими сотрудниками перенести в дом с оградой. Такое как мы в вашем Ленинграде видели и на воротах охрану.

— Да нет тут такого — Александр Александрович.

— Значит, построй — дальше обсуждаем общие дела. Жалуется мне на постоянные проблемы в городах какие вынужден постоянно решать. Жалеет, что согласился на такое повышение. Мимоходом смотрит мой список. Мой пульмановский вагон после небольшой возни переставили на новую платформу под русский стандарт. Он ждёт меня под охраной в Таганроге. Металлургический завод в Керчи постоянно штампует лопаты, кирки и ломы. ( На Беломорканал всё это закупалась в Америке. — прим. Автора) А ещё в трёх городах делают тачки для сыпучих грузов, для нового судоходного канала из Азовского моря в Каспийское. Стройка уже началась. Туда согнали восставших с Украины и другой несознательный элемент.

— Ты давай привлекай нормальных бывших к обучению иностранных языков свою молодежь. Особенно военных. Так же ваших знаменитых пластунов в охрану — даю совет.

— Да мне за это голову открутят — неуверенно Потоцкий.

— А ты прежде спроси откручивающих, где тебе переводчиков взять. Я тебе много иностранной нужной литературы привёз. Её стоит внимательно изучить. А в Москве этот вопрос я ещё подниму. И на счёт тебя тоже. Посвящённых всё больше и больше, что мне крайне не нравиться. Так что делают тут греческие суда?

— Покупают уголь, соль, пшеницу и шкуры — последние слова Потоцкий произнёс со вздохом.

— Какие шкуры?

— В основном конские.

— Вы с ума сошли, раз продаёте необработанные конские шкуры? Из них же самая крепкая обувь получается. А у вас полстраны разутая ходит. Да и химию я тоже привёз — удивляюсь я и тыкаю пальцем в список.

— А что я могу сделать? С меня постоянно требуют валютные поступления. Торгсины я в трёх городах открыл. Но товара в них нет и тебя нет.

— Ну, этот раз как видишь, привёз я не мало. Тебе тоже хватит. Я даже машину тебе привёз — обсуждаем, что я привёз и куда что будет направляться.

— Такую машину у меня могут и забрать — расстроился Потоцкий после обсуждения "рено".

— Не заберут. Она будет числиться за мной, а я тебе официальное разрешение напишу на пользование моей машиной в моё отсутствие. Ты главное пока я буду в Москве, мне оплату собери.

— Постой. А с Дрокопуло ты не так поступаешь?

— Нет. Там наши греческие отношения. Я их князь и обязан за них побеспокоиться в трудную минуту — вот же чёрт догадливый. Надо будет с председателем поосторожней.

— Ещё могу тебе разъездной пароходик предложить. На его палубе даже машина поместиться. Тоже оформим в кредит на какой-нибудь товар. А пока я его не получу, ты можешь пользоваться.

— Какой товар?

— Мёд и воск, например. Ты представляешь, сколько его надо будет. Да и в Москве я намекну, чтобы не лезли. Мне ведь тоже надо в Таганрог как-то добираться. А там тоже машина нужна — хлопнул я по плечу Потоцкого и подмигнул ему.

Решение по новым кораблям как я бы хотел, не приняли. Потоцкий пообещал созвониться, поэтому поводу с Москвой. Я же понял, что со "святых" мне ничего не обломиться. Жаль, очень жаль. Зато остававшиеся кораблики Потоцкий оплатит по полной. Один уйдёт в Мариуполь. Железнодорожный мост ещё не функционирует, и французский кораблик будет перевозить рабочих через затоку на строящийся завод. Второй отойдёт таможне и пограничникам. Их же дышащий на ладан колесный "Ленин" передадут на Дон. Там он ещё сможет немного пошлёпать. Третий отойдёт таганрогскому порту для разной работы. Французский земснаряд идёт в Мариуполь, а тот который работает в Мариуполе в Таганрог и то на короткий срок. Оказалось что Мариупольский порт сейчас очень важный объект для вывоза угля, соли и других товаров. Приведённый мной мощный буксир будет приписан к Керчи, а бывший тут тоже отправиться в Мариуполь.

Так же решили вопрос, как будет осуществляться выгрузка комплектов машин и рабочих в Ростове-на-Дону. Там их уже ждут. Но там Потоцкий не командует, хотя к его мнению и прислушиваются.

С интересом Потоцкий отнёсся к строительству ветряков разного назначения. С моей подачи крымский ракушечник стали интенсивно пилить и строить из него разные объекты. Благо посылаемая разная продукция в центр позволяла требовать цемент для своего строительства. Решили строить по три в Керчи и Таганроге. Мне же опять покупать внутреннее оснащение. И зачем я постоянно себе головную боль создаю?

В Керчи будет организованы курсы сварщиков, токарей и других специалистов из дополнительно вытребованных у Рено спецов. Вот тут как раз переводчики и понадобятся. Похоже, что на этой основе может зародиться новый техникум. А чтобы Потоцкому совсем уж хорошо думалось, я "подкинул" один из экземпляров первого руководства по самостоятельному ремонту и каталог запасных частей для дилерской сети от Ситроена. На французском языке соответственно. Ну и по остальному прошлись по списку.

— Ну, давай теперь ты рассказывай, как живешь во Франции? Что у тебя нового? — устроился удобно Потоцкий, подвинув к себе тарелку с сыром.

Рассказываю в общих чертах, опуская неудобные для меня моменты.

— Постой. Ты хочешь заказать индюшиную ферму в Америке с инкубатором? — сделал "стойку" Александр Александрович.

— Ну да. Индюк птица больше травяная и пока мало распространенная в Европе. Да и объемом и весом больше гуся будет — не понял, чего так заинтересовался Потоцкий.

— Мне тоже такое оборудование необходимо, а ещё шампиньонная ферма как у тебя.

— Да зачем как у меня? У вас тут до войны дворяне их достаточно у себя выращивали — удивляюсь.

— Но то было до войны. А потом гражданская война, разруха — пренебрежительно махнул рукой собеседник.

— Всё равно кто-то должен остаться, кто помнит, как надо выращивать. Вот тебе и ещё повод, куда привлечь бывших.

— Поищу, конечно. Но грибницу всё равно привези. Вот куда мне только разных крикунов деть?

— Да придумаем, куда их отослать подальше. Миусский полуостров смогли же закрыть. Без твоего согласия сейчас же там не сселяться? — успокаиваю, наверное, уже друга.

— Да карт-бланш мне выдали полный. Но ты в Москве ещё постарайся. От тебя очень многое зависит. И моё положение тоже... а то уже желающие подсидеть появились — признал очевидный факт Потоцкий.

В Таганроге мне обрадовались как родному, но и озадачили. Хотят со мной в Москву отправить три новых самолёта и некоторые другие свои товары. У меня и самого в этот раз товара и другого груза больше обычного. А вот охраны на такой огромный эшелон маловато. Двадцать человек, которые есть в моём распоряжении это не серьёзно.

— Что можешь предложить Александр Александрович? — мы в трёх находимся в кабинете Москатова за накрытым столом. В кабинете стоит приятный запах кофе и вина. Я всегда стараюсь подкармливать знакомых деликатесами, которых с каждым днём в СССР всё труднее достать. Потоцкий ради формирования эшелона был вынужден отставить в Керчи всё на помощников, благо сейчас перемещение у него стало свободное.

— Даже не знаю где взять. У меня самого охраны не хватает. Буду просить у Москвы пополнение — Потоцкий.

— Можно выпросить пополнение в Мариуполе. Я договорюсь. Там недавно набирали для охраны новых строек... но это бесплатно не будет — извиняющее Москатов.

— И много запросят Пётр Георгиевич? — чёрт, опять лишние расходы за мой счёт.

— Да нет. Сейчас безработица. Для многих сейчас нормально поесть радость. У них с формой проблема. Вот за то, что с тобой скатаются, обмундируешь.

— Ага. Заодно научишь и оружием обеспечишь — с сарказмом добавляю.

Разгрузка и перезагрузка привезённого, формирование эшелона и формирование дополнительного отряда отняло всё время и нервы. Особенно достал новый отряд. За людьми пришлось ехать с Москатовым в Мариуполь. Из ста человек я отобрал только сорок. Но побеседовал с каждым, вдруг пригодиться. Сейчас будет каждому из моих людей по два ученика. Специально брал молодых и без гонора, как мне показалось, способных обучиться. Мой русский отряд по сравнению с ними настоящие профессионалы, которые больше похожие на наёмников конца 20 века, чем на бойцов РККА. Они уже не раз участвующие в боях. В разгрузках. С пистолетами на бедрах, есть кинжалы, наколенниках и налокотники. Надо их ещё к каскам, перчаткам и очкам приучить. Вот только какие конфликты возникнут, а они обязательно возникнут, с начальниками РККА я даже не представляю.

— Сергей, а почему вы не в кепи? — удивляюсь, прохаживаясь вдоль строя. Сейчас на всех фуражки странной расцветки. У них зелёный верх, синий околыш разделённый красным кантом. Черный козырёк и красная звезда с серпом и молотом.

— Запретили. Слишком ассоциируется с немцами и австро-венграми. Сванская шапка тоже не подошла, слишком неказистая. Начальству не нравиться.

— Но в фуражках неудобно, а весной, осенью и зимой холодно — надо какой-то другой придумать, чтобы был на все случае жизни. Ведь не только возможно мои бойцы носить будут. Хотя может пусть пока и так походят, чтобы к ним попривыкли.

Дальше немного обсудили будущую общую экипировку вновь набранных солдат. Одевать их так же слишком дорого. Выбрали компромисс, где будут только разгрузки и обувь. Почти, так как у охранников порта Таганрога Ковальчука. Посмотрев на моих "орлов" Ковальчук сам старается и показывает пример другим, например охране авиазаводов.

— Много людей в стычках потерял? — заметив новые лица в основном строю, спрашиваю Сергея.

— Два убитых и трое раненых. Раненым скидываемся со своей зарплаты. Может, есть возможность куда-нибудь их пристроить?

— Пусть тогда пока охраняют адмиральскую яхту. Зарплату оставлю такую же. Но ответственность, пока не передадите, указанным людям... сам понимаешь — немного подумав, принимаю решение. — Сколько у вас сейчас пулеметов.

— Три Льюиса.

— Э... Сергей откуда столько?

— Трофеи — довольно улыбается боевик.

— Значит так. Получишь ещё два французских пулемёта и автоматическую 25 мм пушку. Изучите вдоль и поперёк. Но потом в Москве придётся сдать. Распредели по составу и на крышах вагонов. Дальше. Всем сдать мне свои дорогие кинжалы. Вместо них боевые ножи, которые возможно и метать во врага. Убрать из экипировки всё лишнее. Привезти всё к одному виду у всех кроме Сергея и то, чтобы только вы его и различали. Мне уже выговаривают за ваш махно-цыганский вид. Разойтись — даю команду.

— Сергей, найди в команду двух снайперов и доктора. И можешь взять даже женщин. Но... чтобы в отряде сор из-за баб не было — сажусь в машину. Сейчас заеду за Москатовым и мы поедем к Бехтереву, отчего моё настроение падает. Опять вредный дед мне будет мозги "выкручивать".

Глава — 15.

— Надо принимать экстренные меры — не успел мы толком поздороваться с коллективом будущего медицинского центра, как на нас насел Бехтерев.

— Что случилось Владимир Михайлович? — вздыхаю я. — Вам ваши коллеги Михаэль Бонсе и Бенджамин Перрен передают привет. Скоро явятся с подарками, так что готовьтесь. Заодно и подумайте, чем одариваться будите.

— Это просто замечательно. Но меры принимать надо. А Пётр Георгиевич к этому относится несколько ... несерьёзно — опять за своё принялся Бехтерев.

— Ничего подобного Владимир Михайлович. Как только у меня появляются хоть какая возможность вам помочь, я сразу направляю её к вам — огрызается Москатов. Видно не одного меня Бехтерев достаёт.

— Да объясните, чёрт вас возьми, что происходит? — не выдерживаю. Похоже у них тут давний спор. Нет, у меня времени вникать во все местные нюансы.

— К началу лета ожидается вспышка тифа. А связи с лучшим материальным положением в Таганроге и его окрестностях сюда потянутся люди из всей страны — профессор.

— Да уже тянутся. Мы не успеваем разворачивать всех желающих — дернул рукой Москатов. Кстати это обычное дело сейчас, когда при болезнях и голоде закрывают города и не пускают чужих. И это не только в СССР, а общемировая практика.

— Что из медицинских препаратов вы начали выпускать? — обращаюсь к Бехтереву.

— Благодаря нашей работе с китайцами, мы наладили выпуск противоожоговых и от гнойных ран мази. Так же противовоспалительные и общеукрепляющие настойки. Часть передадим с вами в Москву для дальнейшего изучения. Подготовили большие площади для выращивания лекарственных растений. Но нам не хватает людей — Бехтерев.

— Так нанимайте молодых девушек. Вон их сколько безработных. Заодно будете их обучать медицине. Сделайте что-то наподобие института для благородных девиц с уклоном на медицину — предлагаю.

— У нас уже есть медицинский колледж. Да и куда я их селить буду — Бехтерев.

— Одно дело колледж, а другое дело травницы как медсёстры. Тех же китайцев и других местных привлеките к преподаванию. К строящемуся новому медицинскому общежитию достройте помещение для травниц. Раз люди идут, то дополнительных строителей найдёте. С материалами поможет Пётр Георгиевич. Такая возможность у него появилась. И не говорите мне за территорию. Вы и так захапали земли больше чем надо — даю распоряжение.

— Но мы же там наметили сад-парк для реабилитации больных — возмутился Бехтерев.

— Не хотите уплотнятся? Значит, делайте другие лекарства на коммерческой основе. А дальше выкупайте ближайшие дома, и будет вам территория. Тогда у вас появиться возможность иметь большую набережную у моря для прогулок — надо признаться сейчас Таганрог напоминает большую стройку. Когда мы прошлый раз планировали перестройку города, я думал, что это затянется на десятилетие. А нет. Москатов со своими помощниками слишком рьяно взялся за дело. Без Бехтерева тут тоже не обошлось, который "выгрыз" себе территорию в Восточном районе города для медицинского городка. Все же старые здания по мере строительства будут переданы городу, что тоже устраивает Москатова. Заодно это было общее наше решение убрать медицинские учреждения и госпиталь с центра города на его окраину. Во избежание так сказать. Слишком часто сейчас возникают то одни, то другие заболевания.

— Так что с прибывающим народом делать будем? — подал голос Москатов.

— Разделительный ров копать начали?

— Да со стороны лимана. Уже отделили Гаевку — мэр.

— Вот тогда там и стройте карантинный лагерь из подручных средств типа камыша. Китайцы покажут. Они мастера из бамбука всё делать. Там и будете лечить заболевших, и отбирать нужных вам людей для производств — предлагаю. В городе уже стала ощущаться нехватка квалифицированных рабочих разных профессий.

— А с другими то, что делать? Их же кормить надо? — Москатов.

— Всех не обогреешь. Привлекайте к посильной работе, а остальным отворот. Кормить только тех, кто будет работать. Пусть корзины и мебель плетут. Обувь шьют, кожу и меха обрабатывают. Кстати, а почему у вас нет меховых ферм? — дальше мы планируем, чем занять как можно больше пришлых с пользой для города. Получение дополнительно меха, ценного жира и мяса экономике города не помешает. Так же это и увеличит экспортные товары для продажи за границей и получение валюты. За это Москатову перепадёт много плюшек с Москвы и одобрение всем нашим начинаниям.

— Заодно истребим в округе всех сусликов и сурков, как переносчиков разной заразы. И надо с питьевой водой что-то решать — Бехтерев.

— Здравствуйте. Ну, хвалитесь, что вы тут наворотили, пока меня не было. Начтём с вас Роберт Людвигович. Кстати резиновые прокладки я вам привёз, как и другие комплектующие — приветствую коллектив на авиазаводе.

Мы обступили гидросамолёт, который коллектив довёл до рабочей версии. Ничего подобного сейчас в Европе точно не наблюдалось. Авиадвигатель М-6 общими усилиями сумели довести до 350 л.с. при массе 285 кг. В чём большая заслуга Уфимцева. Для четырёхместной машины, даже с небольшим грузом этого оказалось достаточно. Теперь поставят прокладки для нашего аналога Republic RC-3 Seabee, ещё раз протестируют на герметичность и можно отправлять в Москву. Конечно он не такой технологичный и красивый как оригинал, но тоже очень хороший. Всё в этом гидросамолёте неплохо, даже скорость добились чуть больше 200 км/ч, кроме цены. Этот экземпляр обошёлся нам в 74 тысячи рублей. Хотя массовые модели будут в районе 55-57 тысяч рублей. Придётся ещё как-то убедить Сталина не прекращать выпуск перспективного самолёта.

Второе совместное детище таганрогских авиаконструкторов это новый моноплан, где главным конструктором стал Неман. Учебный четырехместный самолёт имел черты будущих ЯК-12 и Шторьха одновременно и в тоже время отличался. Стал спрашивать. Прессованная и лакированная фанера вкупе с алюминием позволила сделать более широкие крылья и хвостовое оперение. Так же поместить в крылья два бензобака. С чем возникали неудобство при заправке самолёта. Делать, как в ЯК-12 бензобак над кабиной даже не рассматривался. Остекление кабины не было таким удобным, как на Шторьхе, но оно было. Зато кабина была более просторной. При нужде задние кресла складывались и туда можно положить, правда, впритык, двое носилок с ранеными. Более мощный, чем у будущих конкурентов, новый М-6 позволял разогнать самолёт до 200 км/час. Ох, чувствую, будут у нас ещё проблемы с новым двигателем. Явно нагрузят и их сборкой. Управляемость самолёта на виражах, по словам собравшихся, явно оставляла желать лучшего. Есть возможность посадить самолёт в режиме планера даже не очень опытному пилоту. Зато очень высокая механизация самого самолёта по нынешним временам. Взлетная полоса составляла 120-130 метров. Что многовато.

— Ничего-ничего Иосиф Григорьевич. Это явно лучше, чем учебный самолёт Поликарпова. А со временем будут новые материалы и новые разработки в авиастроении. Вот тогда и модернизируете. Постарайтесь подумать над подъёмной силой самолёта для уменьшения взлётной полосы — успокаиваю взволнованного Немана. У него от волнения, во время объяснения, постоянно запотевали очки, которые он вынужден протирать.

— Но он и дороже. Без ваших поставок комплектующих мы бы не справились — вздохнул директор завода Дмитрий Степанович Чекалов. Именно он поедет со мной в Москву представлять самолёты, согласовывать их дальнейший выпуск, "выбивать" новые станки, фонды для оплаты и многое другое нужное для авиазавода. И не факт что сможет.

— Ту главное убедить руководство в Москве не мешать и не подгонять нас. А то понаедут... разные проверяющие... и сломают весь только-только налаженный процесс. Попробуем не допустить — успокаиваю собравшихся.

Сейчас парторг завода только читает политинформацию и выступает на митингах, не вмешивается в сам процесс. Ему я лично наедине пригрозил пристрелить, если будет вмешиваться в производство. Он побежал жаловаться Москатову, который вежливо и дипломатично его послал подальше. Сославшись на бездоказательность обвинения парторга и мой карт-бланш из Москвы.

Следующим осмотрели модернизированный Р-1. Который больше напоминал ПР-5. Так же с модернизированным двигателем, но уже М-5. Над поступившими М-17 инженера во главе с Уфимцевым ещё "колдовали". Надо признаться, что Уфимцев оказался очень ценным специалистом для Таганрога. Вообще всем инженерам завода уже заканчивали строительство собственных двухэтажных домов. Всё в отдельном микрорайоне. С усиленной охранной и с своей строгой пропускной системой. Вот только с транспортом ещё не решили. Может нужно бы им отдельный автобус приобрести?

Но, а следующим самолётом, который мы осмотрели, был штурмовик на основе модели Beech Model 17. И что-то мне подсказывает, что серийным он пока точно не будет. Скорее это прототип трехместного биплана. Нет сейчас в СССР столько алюминия и других дефицитных комплектующих. Да и квалифицированных рабочих способных его производить тоже. Самый дорогой получился самолёт таганрогского авиазавода N31. Моё предложение для шлифовки частей самолёта набрать девушек, которые оказались более внимательными к мелочам и качеству, оказалось верным. Но цена в районе 100 тысяч рублей очень не радовала.

Может попробовать уговорить Сталина продать этот самолёт французам? Но, а что поменяет на что-нибудь нужное. Попробуем.

— Сергей как ты думаешь, бандиты дураки? — обращаюсь к начальнику нашей охраны.

— Никак нет. Что вы этим хотите сказать? — видя моё плохое настроение, вытянулся чуть ли не по стойке смирно Белоусов. Всё-таки он чётко понимает от кого поступают деньги и другое довольствие и в довольно щедром количестве. Да и видел он меня с руководством страны в Москве на базе Берсона.

— Почему патруль курит возле вагонов на службе? Сколько секунд надо снять винтовку с плеча и приготовиться к стрельбе, и успеют ли они в случае нападения? — опять спрашиваю. Вся это фигня расслабленного патруля с винтовками на плечах мне совсем не нравиться. Мы стоим с проверкой у формирующегося эшелона и мне совсем не нравиться состояние охраны. А нам ещё и несколько тонн серебра в Москву везти через полстраны и на душе у меня неспокойно. Обстановка на Миусским полуостровом, несмотря на увеличивающееся население которое стало достигать в городе 100 тысяч, слишком на мой взгляд расслабленная. Тихая и мирная, довольно обеспеченная по сравнению с остальной частью СССР жизнь наложила свой отпечаток. Пора, пора проводить ученье приближенные к боевым. В боях подчинённые Сергея участвуют достаточно умело, а в охране я вижу много огрех. Но это опять же мои знания 21 века.

— Передай всем. Все люди в нашем отряде должны быть с завтрашнего дня некурящие. Кто не хочет бросить курить, пусть пока переходит в охрану полуострова.

— А дальше? — несколько удивлённо Сергей. Он смотрит не только на меня, но и на невозмутимого Александра за моей спиной. Надо признаться, что Агриропуло подобрал мне хорошего телохранителя. Без влияния тёти тут явно не обошлось.

— Всех курящих и злоупотребляющих алкоголем будем постепенно переводить в Мариуполь, благо с их местными охранниками контакт налажен. Наших они примут с удовольствием. Вот проведём учения, и сам всё увидишь. Поехали в милицию к Русанову — и направляемся к автомобилю.

— Привет Никита. Чем занят? — вхожу в кабинет начальника местной милиции. Шуточно приветствую знакомого милиционера. Сначала отношение с Русановым не заладились. После нескольких вынужденных встреч и разговоров "по душам", подгона мной австрийских пистолетов с патронами милиции и его разговора с Москатовым отношения более-менее наладились. А ещё был "волшебный пендель" по телефону от Будённого. Не сказать, чтобы отношения стали дружескими, но стали уже без особой неприязни. А мне тогда из-за этого пришлось в срочном порядке оформлять и регистрировать советско-французскую транспортную фирму в городе. А это дополнительные расходы и лишняя известность.

— Проходите. Садись. Да вот заканчиваю оформлять выселение "нетрудовых элементов" в городе. С чем пожаловал? — отложил бумаги в гроза бандитов. ( В 1929 году ситуация достигает апогея, из домов окончательно выселяют "нетрудовых элементов". Все нетрудовые элементы, облагаемый доход которых превышает 3000 рублей в год, должны быть выселены из государственных домов к 1 октября 1929 года в административном порядке и без предоставления жилой площади. — Постановление правительства. Прим. Автора). Слава богу, в Таганроге общими усилиями до полного маразма дело не дошло. Страдают только богатые и очень обеспеченные. Причём профессуру и других полезных в профессиональном плане спецов не тронули. Тут не только учли мои советы и пожелания, но и странная, строгая и не очень понятная директива из Москвы. Плюс начало в городе массового строительства жилья из крымского ракушечника. Единственное что мне не понравилось это "архитектурные изыски" типа Круглого дома архитектора И. Таранова-Белозёрова. Чёрт бы побрал упёртого директора завода "Красного Котельщика". Видите ли, ему очень срочно надо многоквартирный дом для сотрудников завода. А на нормальный у него, видите ли нет денег... а главное желания.

— Ты же знаешь всех старых военных в городе? Мне нужно пару пластунов или других разведчиков, кто брал вражеских "языков" на войне — сажусь на предложенный стул возле его стола.

— А ты автомобиль нам не привёз? — Русанов подчёркнуто игнорирует сословные различия на грани грубости.

— Деньги вперёд и будет тебе подходящий в следующий мой приход с Франции — не остаюсь я в долгу.

— И оформим на твою фирму — прищурил глаз Русанов. Он сам попытался поначалу реквизировать привезённые и переданные мной автомобили и не только их. Пришлось тогда звонить Будённому, для обуздания ретивости местных органов. А вот сейчас и сам Русанов хочет воспользоваться такой возможностью, чтобы обезопасить себя от уже своего начальства. Принцип — отнять и поделить, а ещё лучше присвоить во имя коммунистической идеи, процветает сверху донизу.

— Да хоть пять. Деньги на бочку и любые твои пожелания. Вот только смотри, чтобы ты не пострадал за такую связь с иностранцами — хлопаю ладонью по его столу и улыбаюсь. А то вспомнят лет через пять и отправят лес рубить в Сибирь.

— Ты же у нас умный, образованный вот и придумай что-нибудь — Никита.

Глава 16.

В это же время в Кремле.

В кабинете Сталина сидело четыре человека, а пятый стоял в конце длинного стола покрытого зелёным сукном и делал доклад. Перед ним лежали папки с документами, которые вовремя доклада он открывал и зачитывал оттуда выдержки.

— Так понятно. Оставь все документы я ещё раз пересмотрю — зло стукнул незажжённой трубкой Сталин, встал из-за стола и стал прохаживаться вдоль стола.

— Когда ожидается приход эшелона с Таганрога? — прервал зловещее молчание Будённый.

— Точно наши агенты не знают. Эшелон формируется очень большой. Все нужное было предоставлено в срочном порядке и вовремя. Так что в ближайшие несколько дней будет в Москве — Бубнов.

— Надеюсь, с охраной во время следования не оплошаете? — продолжил расспрос Будённый.

— Так как фамилия этого работника ОГПУ, который предложил план строительства новых самолётов за месяц — зло Сталин и посмотрел на Менжинского.

— Командир спецтюрьмы ОГПУ Кутепов Григорий Яковлевич, где сейчас находятся заключённые по делу "Осовиахима" — немного побледнел Менжинский.

— Так... ты иди. Ещё раз проверь все смертельные приговоры ведающим руководителям и специалистам по всем приговорам "Промпартии". Пока никого не расстреливать. После этого предоставишь доклад на расширенном заседании — отдал распоряжение Бубнову Сталин.

Бубнов по-военному чётко развернулся, хотя до этого за ним это не водилось, и вышел.

— О, как ты, его вымуштровал — засмеялся Будённый, как только за Бубновым закрылась дверь. Сталин сумел противопоставить Бубнова Менжинскому, которому всё больше и больше не доверял. А последний доклад наедине о злоупотреблениях Вениамина Свердлова, озлобил Сталина окончательно. В. Свердлов пользуясь своим положением через "эстонское окно" перепродавал пушнину, нефть и антиквариат. Деньги уходил на счета банка брата Менжинского в САСШ. Причём они в той или степени были родственниками с Троцким.

— Кем он раньше был? — Сталин не отрывал взгляд от Менжинского, который и до этого чувствовал себя неважно.

— Слесарь-электрик завода N39. Партийный набор в ОГПУ.

— Значит, пока я разбирался с хлебозаготовками после мятежа на Украине, ругался с Бухариным и Рыковым вы нашли слесаря? А чем кончилась ваша с Климом затея закупить через Амторг самолёты в САСШ? Вы же меня уверяли, что через твоего брата сможете закупить серию летающих лодок у компании "Глен Мартин"? ( Действительно в 1929 году пытались. Официальная версия, что сделке воспрепятствовал госдеп. Но валюты на эти безрезультатные пробы потратили немало. — прим. Автора)

— Ну, кто же знал, что капиталисты окажутся такими — забубнил сидящий радом Ворошилов.

— И поэтому ты нашёл родственную душу с этим прожектерством — перевёл взгляд Сталин на Ворошилова.

— Ну, кое-что мы тоже добились. Будем через несколько дней представлять первый серийный истребитель И-4, который строиться у нас в Филях на заводе N22. Там же Туполев покажет свой новый бомбардировщик ТБ-2. А Калинин прислал на рассмотрение проект своей "летающей крепости" К-7 — стал оправдываться Ворошилов.

— Но истребитель И-4 насколько я знаю, потерпел аварию — Сталин.

— Неисправности устранены с незначительными замечаниями. Самолёт рекомендован на снабжение воздушного флота, как современный истребитель — отчеканил Ворошилов.

— Ах, рекомендован — Сталин громко ругался редко, но тут его прорвало на эмоциональный стресс. Так иногда бывает у людей, когда их жизнь находиться каждую минуту в постоянном цейтноте. Десять минут перемешивая грузинские и русские ругательства, показались соратникам вечностью. Особенно негодовал за бездарно потраченную валюту в немалых количествах. Кончилось это тем, что Менжинскому стало плохо и пришлось срочно вызывать врача.

В это же время в Таганроге.

Передо мной стояли двое. Крепкий и жилистый старик неопределённо возраста в изношенной, но аккуратно заштопанной в нескольких местах серо-зеленой черкеске. Ему на вид можно было дать и 60 и 80 лет. Рядом с ним стройный и гибкий парень лет пятнадцати в поношенной одежде, явно с чужого плеча. На голове у обоих, несмотря на довольно тёплую погоду, старые кубанки.

— Вот только деда Савелия с внуком смогли найти. И то согласились по тому, что им жить не на что — доложил Сергей.

— Пластуна и брать на работу никто не хочет? — я удивлён.

— Бывших пластунов запрещено брать на работу... но Вам же всё равно — Белоусов.

— Абсолютно. Меня интересуют только верность нанятых людей и их навыки — я пристально смотрю в глаза старику. А пластуны вообще была особая если не каста, то воинские формирования в Российской империи, которые передавали, как правило, своё умение по наследству. А кто после войн иммигрировал, составляли основу и гордость морской пехоты США и Иностранного легиона Франции.

— А сам-то ты как поступаешь с доверившимися тебе людьми — оскалился в улыбке дед и погладил полуседую бороду.

— Если клятву на оружие и крови принесёшь, то могу со временем и род взять — отвечаю твёрдо и серьёзно. Но теперь уже дед с серьёзным лицом смотрел пристально мне в глаза.

— Из благородных значит. И не боишься?

— И благородных и не боюсь. Да и гражданство у меня французское — вернее нет его у меня никакого. Только постоянное разрешение на проживание во Франции.

— И что меня с внуком забрать сможешь?

— А почему нет. У меня русских много служат.

— И всех в род принимаешь?

— Только потомственных воинов и только тех, кто это заслужит — вот же дед дотошный. Хотя и правильно.

Дед всё так же смотрит недоверчиво на меня. Его внук, переминаясь с наги на ногу, не проронил и слова. Чувствуется выдержка и воспитание. Молодец.

— Ладно, дед Савелий, давай пока отложим тему этого разговора. Сейчас у меня есть для вас работа. Надо провести тренировку моим бойцам приближенную к боевой. Можешь с внуком тихо снять караул из трёх бойцов. Условия только никого сильно не ранить и не убивать. Сколько хочешь за работу?

Дальше дед Савелий дотошно выспросил, что я хочу получить в результате этой тренировки. Мы с Сергеем пообещали, что специально предупреждать наших бойцов не будем. Только лишь наблюдать в стороне. За такую одноразовую "работу" сторговались за 5 рублей серебром, что очень не мало. Ну да на такое дело и не жалко.

Операцию назначили сегодня с вечера до утра. А чего тянуть. Вот и лежим мы сейчас рядом вдвоём с Сергеем и наблюдаем в бинокли за охраной. Чуть в стороне и сзади пристроился Александр, следит, чтобы к нам со спины никто не подобрался.

— Видишь, как железнодорожный путь изгибается в виде полумесяца? Когда у нас составы были маленькими, то посты видели друг друга. А сейчас можно рассчитать, когда они отдалятся друг от друга зоны видимости. — Внимательно рассмотрев формирующийся состав, сразу понял свою ошибку и указал Сергею.

— И что будем делать?

— В Таганроге в этом месте заставим Москатова переложить железнодорожные пути и поставить охранные вышки. А в других, наверное, надо ставить на время стоянки выносные стационарные посты — не уверенно я.

— Стационарные не получится. На многих станциях пути слишком близко расположены друг с другом — тут же подтвердил мои сомнения Сергей.

— А так охраны не напасёшься. Чёрт. Что же делать?

— Хорошо бы собак, да чем их кормить? — вздохнул Сергей.

— Значит, будем брать маленьких собак типа бигль или такс. А пока увеличим количество патрулей, никуда от этого не денешься. Пусть терпят. Опа. Смотри внимательно — я прямо "прилип" к биноклю.

С выгнутого краю состава появились двое оборванцев-доходяг как раз перед патрулём, со стороны заходящего солнца. Солнце патрульным как раз светит в глаза, не давая чётко рассмотреть появившихся. Ай, молодца дед. Патруль нехотя подошёл, как я и предполагал, даже не сняв винтовки с плеч. Командир патруля стал что-то говорить и показывать рукой, чтобы посторонние убирались от состава. Оборванцы съежившись и склонившись стали что-то отвечать, и тоже размахивая руками. Патруль подошёл ещё ближе.

— Идиоты. Мало того что подошли сами слишком близко, так ещё и скучились как бараны. Сергей ты чему своё воинство учишь? Зажрались. Опытными себя почувствовали. Ну, я вам покажу — стал ругаться я, наблюдая, что же будет дальше.

Маленький, которого изображал внук Савелия, смешно упал и подкатился под ноги патрульным. Откуда у деда в руке появился шарик, скорее всего на верёвке, я не уследил. Наверное, был намотан на руке под рваньём. Первым получил в висок и рухнул как подкошенный, стоящий с боку боец. Тут же меленький под ногами одним слитным движением запутал ноги старшему и дернул конец. Старший в последний момент попытался достать пистолет на бедре, но получил удар в районе солнечного сплетения и свалился скрюченным. Последнему бойцу удавка деда захлестнула шею. Боец автоматически попытался схватить её руками. В это время маленький успел подбить ему колени, отчего он рухнул на них, автоматически затягивая удавку ещё сильнее. И тут же получил ногой от деда в висок, от чего отключился.

Всё эти действия пролетели, по-другому это и не назвать, в течение 7-8 секунд. Оборванцы быстро связали патруль и засунув кляпы в рот патрульным. А дед ещё и уселся на старшего, поглаживая свою бороду.

Сергей направился к другому патрулю, чтобы нас случайно не подстрелили, а заодно и на разбор несения службы. А мы с Александром направились к деду с внуком. Подойдя я тоже не долго думая, уселся на другого патрульного перед дедом.

— Чем это вы их сплели моих "героев"? Дашь посмотреть? — невесело улыбнулся деду Савелию.

— Гасило — и дед передал мне прочную веревочку. На одном конце металлический грузик, на втором петелька. Причем видно, что петельку скрутили и завязали так, что в неё можно было продеть и руку, а свернутые кольца крепить на пальце.

— А чем ещё таким владеешь? Метать её можешь?— вернул гасило деду.

— Могу, но не очень хорошо. Для метания лучше кинжал использовать. Так же владею рогаткой и нагайкой.

— Рогаткой...м-м. А такие оружие как боло, болас, бумеранг, нунчаки, томагавк, булава тебе знакомы? — уставился я на деда, пытаясь увидеть понимание в глазах. ( Индейцы называли свою модель томагавком, обычно его ассоциируют лишь с метательным топором. Но это не совсем верно — изначально томагавк делался и в виде легкой булавы. И только потом из захваченных у белых поселенцев топоров. — прим. Автора).

— Разве что булава — выжидательное смотрит на меня дед.

— Поучишь моих подчинённых, хоть в общих чертах — достаю и передаю пять советских монет достоинством в один рубль, на которых изображены крестьянин с рабочим. Так случилась, что с ведением продовольственных карточек в СССР в конце прошлого года бумажные деньги в обеспеченном Таганроге принимать отказываются все. Какой-то массовый местный протест против политики СССР. Спасает то, что Миусский полуостров стал закрытой территорией. Ох и достанется мне за это в Москве, я чувствую. Как бы только остальные местные руководители не пострадали.

— Можно — дед погладил бороду.

— А ещё преподавателем в строящееся кадетское училище. Заодно и внук там будет учиться бесплатно остальному. Тебе зарплата и проживание на территории — наглеть, так наглеть. Надо опять поспрашивать в Москве, где застряли Поддубный с Ощепковым. С преподавателями пока туго.

— А тебе-то это зачем? Тоже коммунист-интернационалист?

— Скоро опять разгорится большая война. Никто в стороне, не останется — вдыхаю я. Ну надо же какой "подкованный" дед в политике.

— А ты тоже преподавать будешь? А про названое тобой оружие расскажешь?

— Преподавать не буду. Про оружие расскажу и покажу, как им пользоваться. А там уж сами — тут подходит Сергей не только с патрулем, но и другими охранниками. Договариваемся, что с завтрашнего дня дед Савелий начнёт занятия. Пока все не пройдут предварительную учебу, я даже не сдвинусь с Таганрога. Да и время ещё предостаточно. Корабли разгружаются слишком медленно. Дальше мы с Александром отправляемся отдыхать на "Вольтижёр", который стоит на отдельном причале под усиленной портовой охраной Ковальчука. Причём рядом на якорях стоит ещё и "Одиссей".

Глава 17.

Утром не успел я толком проснуться, дожидаясь завтрака, как появился Москатов.

— Сакис привет. Выручай. Надо срочно твоя помощь — повинуясь моему приглашаемому жесту, мэр садиться на диван.

— Что случилось Пётр Георгиевич? Давайте позавтракаем вместе, и вы всё расскажите — усаживаюсь напротив.

— Вы же привезли детали машин и французов на новый завод "Ростсельмаш" в Ростове-на-Дону. Новому директору Николаю Павловичу для этого выделили усиленный батальон охраны. Худо-бедно их разместили, а вот корить нечем. Весна. Приказали обходиться своими силами. А как он обойдётся? Да и не только в Ростове с продуктами плохо, но и в Мариуполе тоже. Рабочих кормить нечем. Он приехал ко мне с просьбой уговорить Вас продать нашу продукцию и привезти, хоть что-нибудь.

— А это те хапуги из Ростова, кто мне так лихо "одалживал" правительственный вагон? — принимаюсь за бутерброд с сыром с колбасой.

— Нет. Те партийные работники Соколов с Гольманом. А Глебов-Авилов только в прошлом году приехал в Ростов на должность директора, и многое успел сделать.

Интеллигентный, с хорошими манерами Глебов-Авилов производил приятное впечатление. За чашкой кофе, презентованного мной ещё по приезду пяти килограммного мешочка Москатову, в его кабинете мы договорились. Помочь действительно надо, да заодно и свои дела сделать. Я забыл с Франции привезти мастеров по черепице, надо срочно исправлять. Зданий в Таганроге строиться много, а чем их крыть? Хорошо хоть разную глину уже нашли. Надо отвезти и фелюки контрабандистам в Румынию. Плюс дед Савелий охрану погоняет.

В общем, согласовываем, что срочно начнут погрузку три парохода. Их загрузят пиломатериалами, солью, углем. Цинковыми белилами которые стали выпускать в Ростове-на-Дону с 1926 года. Так же немного листового проката с Мариуполя. Два парохода поведу я в Румынию, а Франсуа Фурнье опять пересядет на "Святого Филиппа" и поведёт его в болгарскую Варну. Надеюсь, за 7-8 дней я управлюсь, пока разгружаются остальные пароходы и окончательно формируется состав. Там тоже не всё гладко, особенно с размещением охранного личного состава. Приказал обшить на эти вагоны наполовину листовым железом. Работы уже начались, но на это нужно время.

Хорошо, что я в своё время познакомился с начальником порта Констанца Попеску. Это сильно сократило время для торговли. Попеску забрал оптом мой товар и предложил свой. Кроме необходимой мне пшеницы, кукурузы и растительного масла, навязал мне двадцать бочек цуйки. Цуйка это румынская водка из слив, без добавления чего либо, даже сахара. Все мои торговые партнёры постоянно пытаются и навязывают мне разный алкоголь. Я понимаю, что им это очень выгодно, зато мне не очень. Но приходиться брать.

Со своих запасов я выделил две шубы от Ламановой, не проданных во Франции и красивые серебряные серьги с двухцветным аметрином. Откуда в Торгсине Таганрога появились серьги с камнем из Южной Америки, большой вопрос. Наверное, кто-то из моряков привёз ещё до революции.

Попеску был так рад подаркам, что сам предложил выбрать что-нибудь из имеющегося у него списка. Ну, я и выбрал. Медь. Частично в проволоке, частично в небольших слитках. Я даже и не подозревал, что в Румынии в таких количествах добывается медь, золото, свинец и цинк. Сейчас это всё покупала Европа. С СССР Румыния сейчас серьёзно враждовала из-за территориальных споров, поэтому прямая торговля практически отсутствовала.

За проданные фелюки контрабандистам я прикупил много разного товара. Хорошо пополнил судовые запасы провизии на двух кораблях. Себе и на подарки прикупил разных копчёных фруктов, много сыров, брынзы и той же элитной цуйки в бутылках. Продукты в СССР сейчас самые лучший подарок. Да что там сейчас. Такая ситуация сохранится ещё лет двадцать. Даже в Париже нет такого разнообразия продуктов, к которому я привык в 21 веке. За неполный век люди планеты сделали настоящую революцию в производстве продуктов питания.

Ну и в конце, уж не знаю с какого перепугу, скупил коз на городской ярмарке. Взял ангорских светлых, а в противовес им Анатолийских черных. Это сказалось плохое влияние на меня Цицина.

— Чёрт бы тебя побрал, Николай Васильевич — разглядывал я блеющее стадо на "Огнях Смирны". Но почему-то потом этим козам и козлам в Таганроге обрадовались больше всего.

Ну вот, наконец, все дела на побережье Азовского моря более или менее закончены и огромный по нынешним временам эшелон отправился в Москву. Капитанам, даны чёткие указания, что делать и в какой последовательности.

Пришлось цеплять два паровоза. А я как обычно засел за изучения прессы с того момента, как меня не было. Коммунисты и тут не удержали экономику, и пришлось вводить продовольственные карточки. Особенно плохо приходится старикам и детям. Пенсий сейчас не платят.

Из-за голода народ "встал на колёса". Огромное число мужчин и женщин с котомками и мешками располагались на станциях и куда-то передвигаются. Такое впечатление, что происходит переселение народа. Я лишь порадовался, что усилил и потренировал охрану. Несколько раз ей даже пришлось стрелять. Народ пытался, как доехать с нами, так что-нибудь стащить с нашего эшелона. Боюсь, что дальше положение будет ещё хуже. Придётся не только собак, но и лошадей с собой возить для охранников. Это просто ужасно смотреть на такую картину голодных и обездоленных людей, понимая, что не в силах что-либо изменить.

В Москву мы прибыли и в праздник и в траур. Праздник это первое мая, а траур умер Менжинский. Не помню точную дату смерти, но что-то рановато. Да и точно не первого мая. Как будет выкручиваться из такого положения Сталин и К* я даже не представляю.

— Что же теперь будет — запричитал, чуть ли не плача Михаил Сергеевич.

— Вы же коммунисты... способные преодолевать любые сложности — как он мне надоел. Я просто мечтаю быстрее сдать серебро и больше никогда не видеть этого человека. Всё больше на его кандидатуру, я не соглашусь ни при каких условиях. Мне моё здоровье, которое у меня и так не очень, мне дороже.

Самое смешное началось дальше. Эшелон не помещался на склад Берсона полностью. Вагоны "выглядывали" за ворота. Из-за этого у Аполлинария Федоровича началась истерика. Пришлось выставлять дополнительно охрану с пулемётами и срочно разгружать груз из вагонов в склады.

— Сергей Иванович, дорогой ты мой. Вы уж подтвердите, что так произошло. Мы всё перегрузим аккуратно. Ничего не пропадёт — взмолился колобок, увидев меня вышедшим из вагона.

— Да всё нормально. Разгружаем только малозначимый груз. Главное чтобы замки были надёжные на складах — усмехнулся Берсону. Ох, как же его накрутили на счёт моих грузов. Приятно, чёрт возьми. Значит ценят.

— Дмитрий Степанович. Мне тут дом рядом выделили и машину. Приглашаю, а то будите ютиться непонятно где. Да и с питанием сейчас плохо — отошел к Чекалову и приглашаю к себе директора авиазавода. Да и мне так спокойней будет.

— С удовольствием. А почему Сергей Иванович? — удивился Чекалов.

— Да так вопросов меньше у окружающих. Но лучше на эту тему не распространятся... совсем — пристально посмотрел в глаза директору.

Буквально через пару часов появилась колона с вооруженными красноармейцами в кузовах грузовиков и бронеавтомобилем. В его очертаниях угадывался силуэт БА-27, но были и существенные отличия. Броня была расположена под большим углом, а сам бронеавтомобиль был мощнее. Башня крупнее и пулемет совмещён с пушкой в одной плоскости. Более современная командирская башня и кузов как у "Rolls-Royce" с двумя бойцами. Какая-то странная конструкция БА из нескольких прототипов. Интересно, а какой у него двигатель?

— Привет чертяка. Наконец-то ты прибыл — приобнял меня вылезший из бронеавтомобиля Будённый. — Нравиться? Смотри, какого мы красавца сделали. А ты сомневался.

— А мощность двигателя хватает? На поворотах не перекидывается? — насколько я знаю, с этим у БА-27 были большие проблемы. Заглянул в открытую дверь. Внутри всё так же скромно и тесно. Особо смотреть не на что, а общая надёжность бронеавтомобиля у меня что-то вызывает сомнения. Всё сделано слишком топорно.

— Не-е. Всё пересмотрели и переделали. А двигатель закупили у шведов. Шестьдесят пять лошадок, как-никак — довольно хлопнул по корпусу ладонью Будённый.

Дальше сгрузили привезённые шесть машин из привезённой мной партии американских "Макков" и стали перегружать серебро.

— Сколько привёз? — насел на подошедшего Михаила Сергеевича Будённый.

— Все тридцать шесть тонн. А ещё несколько тонн есть у товарища Сакиса — тут же сдал меня Михаил Сергеевич.

— Разберёмся. Давай поторапливайся. Пока всё не сдашь лично Алексею Ивановичу под роспись не отлучаться. Иди, следи.

— Семён Михайлович ты подпиши, что забрал у меня шесть "Макков" — я тут же сделал запись в общем списке.

— Что мне не веришь? — очень удивился Будённый.

— Почему не верю. Это чтоб не нарушать отчётность — копирую кота Матроскина.

— Мало того что капиталист, так ещё и бюрократ — недовольно поставил подпись Будённый. Взял у меня второй общий экземпляр в кожаной папке с металлической молнией. Специально для этого купил.

— Закончишь, приезжай в гости. Угощу тебя цуйкой и текилой с сыром — улыбаюсь, смотря на смешное хмурое лицо Буденного. Стоило мне уехать и он опять отпустил усы во все стороны.

Его бойцы же таращатся, по-другому и не скажешь, на моих охранников. Их очень интересует общее обмундирование и изумляет количество оружия на каждом бойце. А так же общая настороженность и молчаливость моих бойцов. Наука деда Савелия и путешествие по стране пошли им явно на пользу. Наконец серебро перегрузили, и колона ощетинившись оружием, поехала в Москву.

Дальше я согласовал, что за товар привёз Берсону. Хочешь, не хочешь, а с завскладом нужно дружить. И хорошо дружить. Ему в этот раз ему досталось немало: от французских шмоток, до продуктов и мексиканских специй и алкоголя. Единственное, что ему не дал это разный металл, которого я привёз, не так и мало. Заказал ему хорошей дорогой посуды, разной икры и мёда. Дождался когда закончиться перегрузка части груза в складские здания, отправят лишние платформы с паровозом и закроют ворота склада. После по телефону вызвал своего шофера. Заодно загрузил грузовик со склада для перевозки своих вещей и продуктов в дом.

— Сергей, я смотрю у тебя новая машина? — вызванный мной шофёр приехал на сине-сером автомобиле представительского класса. Ну, вот и хорошо. А то у меня опять деньги "недошли" до личной машины в СССР в Москве.

— А что за модель? — тут же поинтересовался Чекалов.

— Татра 17. Поступило несколько таких красавиц в особый гараж — и Сергей любовно провёл ладонью по корпусу.

— Уважает тебя руководство — покивал головой Чекалов, внимательно рассматривая автомобиль.

— Загружаемся — даю команду. Со мной кроме Александра отправляются ещё четыре моих бойца.

Вот кто действительно рад был меня видеть так это Силантий и его семья. Сильно похудевшие, и всё в той же одежде. Похоже, что денег, которых я оставил в связи с инфляцией и дефицитом продуктов им не хватило. Второй раз, я уже попадаю в такую нехорошую ситуацию. В следующий раз надо оставлять не бумажные деньги, а серебряные у которых курс мало подвержен инфляции. Начинаю понимать, почему власть имущие "вымыли" деньги из драгоценных металлов у населения. А дальше вообще электронные пойдут... и "нарисуй" себе что хочешь.

— Силантий, вы много денег должны? — сначала обошёл комнаты дома, в котором его жена срочно снимала чехлы с мебели, и где был идеальный порядок. Вышел в сад, где был потрясающий вид. Цветут вишни и вот-вот зацветут и яблони.

— Надо оборвать цветы с новых деревьев, займусь этим завтра — дальше я прошёлся с Силантием до дастархана, проверил тандыр. Требуется легкий косметический ремонт. С удовольствием занялся бы и этим сам, но боюсь, что запах краски и лаков отразиться головной болью. Осторожность мне не повредит, я ведь оставил старика Сюя с его соотечественниками в Таганроге, по его просьбе.

— Триста рублей. Зима была холодная, и пришлось дополнительно покупать дрова и уголь, чтобы протапливать дом. А к весне и продукты сильно подорожали. Да и карточки нам не дали.

— Вот же. Держи — достал я бумажник и передал четыре банкноты. Три по сто и одну по пятьдесят. — Бери и не думай. Одежду не покупай, я вам привёз. Остальное как обычно. Мужик что со мной, который Дмитрий Степанович, просто гость и... не больше. На всякий случай присматривай за ним. Что слышно в округе? Кто появился из новых?

Оказывается, новые жильцы появились и не мало. Протянутый сюда и в сельсовет телефон и практически не выключаемый свет в деревни, "оживляют" окрестности. Но нужно попросить Сталина, нет лучше Власика, пусть пришлёт людей и досконально проверит приезжих. Или может пора поменять место жительства? Подумаю. Посмотрим по следующей обстановке. Нет. Согласую список товаров с оплатой и направлю ребят Белоуса. И им тренировка, и мне просить никого не надо.

Толи из-за празднования Первомая, толи похорон Менжинского, но про нас забыли на три дня. Это время позволило хорошо отдохнуть. Обустроиться и заново привыкнуть к своему советскому дому. Мы даже скатались с Чекаловым в Москву. Москва встретила нас очередями возле магазинов и разными плакатами. На них гласило: "боевой смотр революционных сил международного пролетариата", "СССР — отечество мирового пролетариата" и такое же в этом роде. Разве что насмешил один: "В день пасхи ни одного прогульщика". И порадовало, что нэпманские кафе не закрыли, но поменяли им аббревиатуру. Сейчас это называется колхозно-кооперативные предприятия общественного питания. Ну, хоть так. Ради любопытства мы и зашли в одно такое "предприятие".

Глава — 18.

— Давно я не был в Москве. Как всё меняется. Грустно — сел за стол Чекалов.

Мы же с Александром сели спиной к стене, так чтобы наблюдать весь зал. Осмотрелся. Раньше это было имперское кафе, потом нэпманское, которое стало сейчас терять лоск. С одной стороны всё стало дефицитом, а с другой это стало никому не нужно. Развернутая повсеместная борьба с мещанством, убивала инициативу предпринимателей. Падало разнообразие.

— Вы посмотрите, как на нас смотрят вокруг окружающие — Чекалов.

— Ну, ещё бы. Мы в хороших костюмах, а тут всё... больше сплошная военщина с каждым годом — так и хочется продолжить, что скоро вождь народов и физкультурников всех окончательно приоденет. Сталин сам только и ходил в военной форме, так и другие вынуждены были следовать его примеру.

— Как-то в моём Таганроге, мне больше нравиться — задумчиво Чекалов.

— Потому что управляется лучше. Москатов молодец смог собрать единомышленников. Потому, что вы стараетесь принести мир и согласие. Постоянно ведь везти гражданскую войну нельзя — вздыхаю.

Заказали солёные гренки с чесноком и пиво. Немного посидели, настроение испортилась окончательно. Я даже не допил маленький бокал. Вышли, московская детвора обступила новую машину. Сергей в открытое окно прикрикивал на мелюзгу.

Потом нас пригласили на склад к Берсону. Там наблюдаю интересную картину. Рабочие склада осторожно перегружают самолёт на прицеп с тягачом Рено. Туда же отправился следить и Чекалов.

Мой начальник охраны построил своих бойцов в шеренгу и проводил экскурсию Сталину, Ворошилову и Будённому. Тут же присутствовал и Власик со своей командой, которые тоже внимательно всё слушали и рассматривали. Бойцов буквально раздевали, просили показать ту или другую вещь обмундирования или оружия. Всё было хоть и в одном стиле, но были и небольшие отличия, так ещё и дед Савелий постарался.

— У вас не вооружённый пролетарский отряд РККА, а какая-то банда головорезов — увидев меня, тут же сделал вывод Ворошилов.

— И почему он должен быть похож на ваши отряды РККА? — прищурил я глаз.

— Как почему? Они бойцы Красной Армии, которые временно отрекомендованы в ваше распоряжение — возмутился нарком и чуть ли не наскочил на меня. Да что за человек такой Ворошилов! Абсолютно не способный идти на компромисс. А учитывая его патологическую нелюбовь к бывшим и разным специалистам можно понять трудность принятия нестандартных, но полезных нововведений. Из-за него и ему подобных многие старые спецы отказывались работать или служить. ( Тот же оружейник Федоров, сотрудничал лишь бы только не умереть с голоду. — прим. Автора). Конфликты случались просто по пустякам... а потом их "ломали через колено". Ну и результат соответствующий. Вот стоило некоторое время, не видится с Ворошиловым, и он опять стал ко мне цепляться.

— А это для чего? — Сталин с любопытством уставился на круглые камни в руках бойца. Этим вопросом, прекратив наш начинающийся спор.

— Помогают усиливать пальцы и можно кидать их в противника — боец.

— Показывай, что интересного привёз? — обратился ко мне с акцентом несколько раздражённо Сталин. Он всё так же с большим интересом любил рассматривать разные новинки.

Экскурсия продолжалась долго. Если на том, что привозил раньше, практически не останавливались, то новинки рассматривались. Подробно остановился на автоматах Рибейроля, которых я передал семь штук охране Сталина. Кроме этого я передал в подарок Власику ещё и коробку с пленками и реактивами.

— Обращаю Ваше внимание на пулемёт фирмы "Darne". Сейчас у них калибр 8 на 50, но лучше при выпуске перевести на 9 на 64 Бреннеке. Стоит его немного модернизировать и утяжелить конструкцию. Тогда получится хороший пехотный станковый пулемёт. Ваш "Максим" уже никуда не годиться. Этот будет легче, лучше и дешевле в производстве — надеюсь, большая русская драма пехотного станкового пулемёта решиться ещё до конфликтов на Халхин-Голе, а не к концу 1943 года и за счет ленд-лиза.

— А в авиации его использовать нельзя? — Сталин.

— Судя по очень быстрой тенденции развития ситуации в авиации, этот калибр, наверное, скоро будет мал. Уменьшив же немного скорострельность улучшиться и живучесть пулемёта.

— Мы не можем вводить такое разнообразие калибров. У нас нет на это возможностей — Ворошилов.

— А придётся, если не хотите проиграть — кого он обманывает. У них 9 мм пистолеты, а теперь ещё автоматы и пулемёт.

— А привезённая мелкокалиберная пушка для этого не подойдёт — Будённый.

— Возможно. Но больше всего она пока подойдёт для бронемашин. Ваша, укороченная пехотная 37 мм пушка, уж точно не годиться. Лучше её вернуть, там для чего она и предназначена. Такие полуавтоматические пушки у французов уже стали покупать, например Япония — надеюсь, что название страны конкурента поспособствует принятию её на вооружение.

Посмотрели и обсудили остальное. После перешли в мой вагон, в котором я тоже провёл экскурсию. Как нестранно вызвали интерес и невоенные грузы. Ну а напоследок я порадовал Ворошилова, что привёл ему бронированную яхту. Больше времени сегодня тройка уделить уже не могла. Теперь у нас будут уже персональные встречи, хотя с Ворошиловым я встречаться не хочу.

— Да много этот раз привёз грек. Чем платить будем? — Сталин, как только они втроём уселись в машину. Несмотря на все принятые меры, вопросы с финансами и ресурсами стояли очень остро.

— Вот-вот тянет всякое... дер... что мы произвести не можем и требует потом с нас огромные деньжищи — Ворошилов.

— Клим ты чего завелся? Ведь прошлый раз вы вроде нашли общий язык — удивился Будённый.

— Да какой нашли. Контра он. А что в Таганроге под его влиянием происходит. Целый контрреволюционный заговор. Все недобитки туда потянулись — Ворошилов.

— Да нет там агитации против советской власти. Мы же вместе слушали доклад — Будённый.

— Мы боремся с попами, а они субботу и воскресенье выходным сделали. Как будто это не территория СССР. И не препятствуют посещению церкви — стал ещё больше, распалятся нарком.

— Особенно недовольна твоя жена — поддел Ворошилова Сталин.

— Не трогай мою жену. Она больна и сейчас не принимает активного участия в делах — огрызнулся нарком.

— А ведь ты ему просто завидуешь. Посмотрел на его бойцов и — Сталин.

— А чего он... и где я возьму средства на такое обмундирование и оружие, когда мне кормить бойцов нечем — перебил Сталина, окончательно разозлившийся Ворошилов.

— А вот у него тебе и заберём. Бойцы они Красной Армии или нет — улыбнулся Сталин, чтобы успокоить друга, в поддержке которого ещё очень нуждался.

— Правильно. Сильнее давить эту контру надо чтобы и вздохнуть не смога — повеселел Ворошилов, у которого была острая нехватка обученных бойцов.

— Не всех. Возьмём половину. Видел. Из них только шестнадцать человек серьёзные бойцы — тут же чуть потушил энтузиазм экспроприации бойцов Сталин. Он понимал, что грек в таком случае сильно обидится. Да и любой бы так поступил на его месте.

— А может лучше дать ему ещё наших бойцов. Развернём в Таганроге целый полк. Пусть возьмёт их на содержание, раз у них там все так прекрасно — предложил Будённый.

— Можно. И командир у тебя подходящий есть и комиссар? — немного подумав, ответил Сталин.

— Командир есть. Гречко. Родился в самой крестьянской семьи. Даже название села — Голодаевка. Только недавно с ним разговаривал. Сейчас служит в 1-й отдельной кавалерийской бригаде Московского округа — Будённый.

— Своих тащишь? Никак хочешь там ещё одну базу для разведчиков развернуть? — недовольно Ворошилов и сожалея, что такая идея ему самому не пришла в голову. Негласное соревнование между ним и Будённым набирало обороты.

— Ну, раз у тебя отношения с греком не ладятся, пусть попробует Семён. Сможешь договориться... без меня — с прищуром посмотрел на Будённого Сталин.

— А почему без тебя? — не понял инспектор кавалерии и заново создающийся фронтовой разведки РККА.

— Дешевле обойдётся — ответил хитрый Сталин. Он понимал, что ресурсов у Будённого на развёртывание такого полка сейчас практически нет. А хитрый грек не будет портить отношения ради нескольких тысяч с одним из руководителей государства, и придумает какой-то другой способ покрыть свои убытки.

Взяли нас грамотно. Как только автомобиль немного притормозил перед открытыми воротами, словно из неоткуда появилось семь человек в кожаных куртках и кепках со звездами. И ещё на нас в машине наставили французский пулемёт шоша. На охранника во дворе направили сразу две винтовки. Водителя Сергея буквально выдернули из машины и оглушили ударом пистолета по голове.

— Выходим господа, приехали. И скажите своему халую, чтобы за оружие на хватался — шутливо размахивая маузером, но не теряя бдительности мужик с усами, явно их главный.

— Осторожно и не делаем глупостей — и второй наставил на нас браунинг, показывая, что надо выходить.

Ещё один в кожанке подскочил к охраннику и снял с него оружие, удивляясь количеству.

— Выходим. Спокойнее Дмитрий Степанович — даю команду и слегка покачиваю головой Александру. Чекалов бедный побелел, явно в такой ситуации находиться первый раз.

Оглядываюсь. Охранник во дворе только один, значит, шанс выпутаться ещё есть. Если бы не пулемёт можно бы и прободаться, хотя бы без жертв и не обошлось.

Нас профессионально обыскали. Забрали у нас оружие, кроме моего стилета на левой руке. Не нашли. Не изъяли у Александра и гасило. Его так поразили действия деда Савелия, что и он сделал себе. Последнее время постоянно им тренировался.

— Ну и кто же вы такие... богатенькие вы наши? И откуда у вас машина с особого гаража?

— А вы? — Буратино-то он и не добавил. Не читал? Хотя скорее всего, этой книги ещё и нет.

— ОГПУ. Поступил сигнал, что тут засела контра — мужик с маузером оперся на капот нашей машины.

— Приглашайте в дом — развеселился второй с браунингом. Его явно семитские черты лица с тёмными глазами и курчавыми волосами расплылись в улыбке и были особенно мне неприятны. Вся эта истерия, поднятая в Европе с еврейским вопросом, оказывала влияние и на меня.

— Если вы только никого убивать не будете — говорю. Ну, вот чувствовал же, что нужно съезжать с этого места. Необходимо после всего перебираться жить ближе к даче Будённого в нормально охраняемую зону. А то так и будет, ни одно так другое. Если не ОГПУ, так воры полезут.

— Конечно, не будем. Проверим. Разберемся — главный и махнул рукой.

Из-за соседнего дома выехал грузовик АМО, на плоской крыше которого располагался ещё один чекист с пулемётом шоша. Да-а. Основательно в этот раз они подготовились. Хорошо, что мы не стали пороть горячку и предпринимать неосторожные действия. Но эти постоянные наезды грузовиков с ОГПУшниками, стали меня конкретно утомлять. Интересно, а Сталин в курсе или это опять местная самодеятельность? Или меня пытаются пробить на слабо? Ценностей-то в этот раз я привёз не мало. Может, не хотят или не могут оплатить? Вот и закрутилась... такая катавасия.

— Антон, где остальные? — шепчу охраннику. Нас согнали в кучу во дворе к сараю для угля, под прицелом пулемета и ещё одного бойца с винтовкой. В это же время другие сотрудники ОГПУ заводили легковушку и грузовик, связывали так и не приходящего в сознание Сергея, и закрывали ворота.

— Ждут сигнала — так же тихо охранник.

— Не разговаривать — окрик охранника с винтовкой.

— Прикроешь Чекалова — наклонив голову, шепчу Антону.

— Я же сказал не разговаривать — охранник вскинул винтовку.

— Что там? — подошел к нам ОГПУшник с браунингом.

— Договариваются контра как нас убить. Как убили год назад наших братанов — опустил до пояса винтовку охранник.

— Ты думаешь это они?

— Других таких в этом районе мы не нашли — гнул своё с винтовкой.

Вот так вот. Привет из прошлого. Значит, "всплыла" информация про группу Шанина и Агранова. Скорее всего, ОГПУ провела расследование, где пропала группа, а потом информацию засекретили. Со смертью Менжинского пошла борьба за власть в ОГПУ. Вот и стало "вылезать на свет" разная... припрятанная информация для давления на политических деятелей. А так как группа занималась экспроприацией ценностей, то информацией по ней сразу и заинтересовались. Плюс ухудшающее материальное положение в стране. Плюс, что сейчас ОГПУ состоящая наполовину из уголовников, которых сильно интересуют разные ценности.

Хрен они нас в живых оставят. Руки связывать дать нельзя, тогда точно конец. Эти жалости не знают. Особенно любят издеваться над беззащитными.

— Ну, тогда что ждём? Вяжем их и поспрошаем. Всё расскажут. Неси веревки сюда — крикнул закрывающему ворота "наш начальник" с браунингом.

В это время три ОГПУшника возглавляемые усатым с маузером, направились в дом. Автоматически отмечаю, что у него на поясе кожаная кобура для пистолета. Странно. Потерял или сломал деревянную?

Дальше происходит несколько событий практически одновременно. Группа ОГПУ заходит в дом. Боец, закинув винтовку на плечо, подошел с веревками к нам. Всё. Ждать больше нельзя.

Я молниеносным и отработанным движением посылаю стилет в охранника с пулемётом, который немного расслабился. Сам шагаю вперед к бойцу с веревками и резко бью ногой в живот, толкая его в сторону охранника с винтовкой. Далековато, но выбора-то нет. Успею ли. Стараюсь прикрыться им. Александр посылает грузило в мужика с браунингом и прыгает в его сторону. Тут у нас всё заранее обговорено и отработано. Кто с какой стороны будет действовать в экстренных ситуациях. Антон валит на землю Чекалова.

Дальше гремят выстрелы из-за кустов сирени с левой стороны и в доме. Заваливается в кузов ОГПУшник за вторым шоша. Другой выстрел из правого края, приходиться в охранника с винтовкой. Явно заботятся обо мне. Не смотря на всё, ОГПУшник успевает выстрелить. Но попадает, не в меня, а в Антона за моей спиной, прикрывающего Чекалова на земле. Я жёстко бью растерявшегося перед мной бойца в горло, и ещё раз отталкиваю его.

Опять гремят выстрелы ставящие точку на оставшихся ОГПУшников во дворе. Александр быстро справился с чернявым евреем с браунингом и "мутузит его от души", вымещая свой страх.

Я бросаюсь сначала к отлетевшему браунингу и делаю контрольные выстрелы в лежащих противников. Что-то мне кажется, что не всех до конца убили. А возможно, это просто мой страх... или отходняк.

Вижу, как с двух сторон в дом заскочили бойцы, прятавшиеся в кустах. Слышу слитные выстрелы, и потом звенящая тишина, которая устанавливается после скоротечного боя.

Подхожу к Антону. Пуля попала под левую лопатку. Переворачиваю. На губах и подбородке уже кровь. Сам хрипит. Похоже, что не жилец. Перевожу взгляд на бледного, как труп Чекалова с трясущимися руками и моргающими глазами.

Глава -19.

— Арсений объясни мне, как такое могло произойти? — передо мной стоял старший охраны дома с перевязанной рукой. Хорошо, что пуля только задела правую руку, ничего не повредив. Именно он стрелял в доме и довольно грамотно. Другое дело, что и ОГПУшники, тоже оказались хорошо подготовленные. Только подоспевшие товарищи Арсения с тыла смогли поставить точку в перестрелке.

— Мы их заранее заметили. Но они были очень осторожны. Поэтому мы решили устроить засаду. Думали, что они раньше на штурм дома пойдут, до вашего приезда. Кто же знал — развёл он руками.

— М-да. А что Силантия или его жену отправить огородами, и нас предупредить нельзя было? Тут в деревне всего две дороги. Одна идёт в сторону Смоленска, а вторая в сторону Москвы и базы Берсона. Угадай, по какой мы приехали?

— Не догадался — опустил голову Арсений.

— Какой ты тогда старший? Из-за твоих необдуманных действий погиб твой товарищ. Иди и думай... и живи с этим — отпускаю старшего.

С другой стороны не факт, что смогли бы обойтись только одной потерей. Если бы затеяли перестрелку, где два пулемёта могло быть и хуже.

Стал перебирать документы нападавших на столе. Особенно меня интересовали двух старших. Ими оказались некто Аркадий Романович Максимов и Григорий Осипович Каннер. Причем у последнего, кроме документов ОГПУ, ещё имелось и удостоверение заместителя начальника Главного управления металлургической промышленности. Очень интересно.

Из трофейного оружия меня заинтересовал только пистолет типа маузер, которым оказался Bergmann Bayard M 1910 / 21 выпущенный в Дании. Никогда раньше не встречался с пистолетом Бергманн Байярд, вот и перепутал с маузером. Но вот что странно, что и калибр у него 9 на 23. Хороший пистолет, качественный. Патронов, правда в магазине маловато, но есть три запасных магазина на кобуре. Подержал в руке. Тяжёлый. Мне он точно не нужен. Подарю пока Потоцкому, а то у него мечта получить маузер так и не пропала.

— Как это понимать Семён Михайлович? У вас, что те, кто должен охранять граждан сами и грабят? — утром приехал Будённый, которому я сумел дозвониться поздним вечером.

Смущенный главный конник стал перебирать документы девяти убитых ОГПУшников. Причём последнего, которого захватил Александр, Максимова который оказался Айзеком Биргером, после зарезали разозленные товарищи Антона. Да особо им я и не препятствовал.

— Твоё мать — выругался Будённый, резко побледнел и опустился на стул.

— Что хорошо знакомая личность? — ехидно спрашиваю.

— Бывший секретарь Сталина по тёмным делам — вырвалось у Будённого и он тут же испуганно посмотрел на меня.

— Спокойнее. Дальше меня никуда не уйдёт. Так что рассказывай, что у вас происходит? И не только у вас, но и во всей стране? Минуточку — дальше прошу Силантия принести закуску и выпивку. Разговор я чувствую, будет долгий и не простой.

— Семён Михайлович я и так большую часть знаю. И то, что вы провалили экономическую программу и у вас практически начался голод, понимаю. Единственное, что не понимаю, для чего вы развернули такую травлю академиков, профессоров, преподавателей и других специалистов — подталкиваю Буденного к разговору.

— Да что ты понимаешь. Да у нас тут такое... сколько нас настоящих коммунистов, горстка. Остальные прилипалы, хуже кровососов — Будённый дополнительно налил себе стопку цуйки и выпил. — Кого только у нас нет: троцкисты, анархисты, меньшевики, эсеры, махновцы и прочее... и все себе тянут. Все наши силы сейчас брошены на коллективизацию и индустриализацию. А ещё идёт борьба с нэпманами и кулаками. Постоянные восстания разных недобитков. Оружие на руках у народа, огромное количество.

Дальше я просто подпоил Будённого, у которого видать просто "накипело", плюс алкоголь. А дальше я выслушал рассказ из которого сделал вывод, что ситуация сейчас в СССР похлеще лихих 90-х. Я конечно подозревал, что всё плохо, но чтобы настолько... Да о чём говорить если прямые приказы из Москвы не исполняются. Многие местные руководители прямо или косвенно сотрудничают с криминалом... и сил навести порядок у Сталина и К* нет. Осталась только надежда на подрастающее поколение. ОГПУ же вообще никого не слушается. Всех вместе от полного развала страны сдерживает только страх новой интервенции и то, что против евреев начались гонения во всём мире.

— Но это ты так думаешь, Семён Михайлович — теперь я даже понимаю начавшиеся репрессии в СССР. Другое дело, что хотели как лучше, а получилось как всегда. Погоню за властью тоже никто не отменял. Да и время было безжалостно к слабым. Выжить могли только безжалостные, хитрые и действительно выдающиеся личности. И не зря в это время вознеслись Муссолини, Гитлер, Франко, Трухильо и Сталин. Просто для "закулисных правителей" требовались диктаторы для развязывания новой мировой войны.

— Что? — насупился Будённый.

— Пойми Семён Михайлович постоянно заставлять окружающих, особенно когда вы в меньшинстве и когда они не разделяют вашу точку зрения, глупо. Люди вынужденно будут подчиняться, но и развития общества у вас не получиться. У людей просто нет в этом интереса.

— И что ты предлагаешь? — Будённый опять приложился к рюмке. Я знал, что Будённый стал сильно пить из-за поведения второй жены, но сейчас я ему не мешал. А даже наоборот.

— Для начала. Чтобы ты подстриг свои усище. На кого ты стал похож? Ходишь как злой таракан. Так и жена тебя любить не будет — улыбаюсь.

— Да-а. Ты так думаешь? — смешно стал шевелить усами, рассматривая их. Чем вызвал улыбку у меня.

— Вот, тебе например. Я в Керчи встретил корабли своих соотечественников. Они покупали у вас лошадиные шкуры. Поспрашивал местных и прочитал в газетах. Оказывается вы "раскулачили" полукочевые народы казахских степей — пристально смотрю на Семёна Михайловича.

— Ну, было такое. Мы там так же планируем создать колхозы и выращивать пшеницу.

— Кто вам это посоветовал... я бы расстрелял.

— ? — получаю немой вопрос Будённого.

— Эта практика европейцев на Американском континенте. Так они уничтожали индейцев. Вы что не понимаете, что полукочевые племена по-другому, просто не существуют. И это обусловлено, прежде всего, природными условиями их обитания. Вы их обрекли на голодную смерть. Все и богатых и бедных. И мужчин и женщин и детей. А значит получите восстание народных масс, а не колхозы — я прерываясь делаю глоточек красного вина. ( В 1930 году будет крупное восстание казахских шаруа, известное в исторических хрониках, как восстание сарбазов. — прим. Автора).

— Не получится у вас и с посевом злаковых. Вернее получится год, максимум два, а потом пойдут песчаные бури. Вы же уничтожите пашней верхний скрепляющий слой степи. В конечном итоге вы не получите ни пшеницу, ни скот, который украли. Это так вы свою экспроприацию называете. А только восстание — положил ладонь на руку Будённого, призывая его дослушать.

— Американцы потом потратили огромные деньги на строительство искусственных озёр, лесопосадок, строительство стен и другие мероприятия. Но вам они "забыли" это сказать. ( На эту же уловку попался и Хрущев с целиной. Сначала степи "полыхнули" урожаем, а потом пошли колоссальные убытки. — прим. Автора)

— Что ты предлагаешь? — засопел Будённый.

— Я достаточно привёз серебра и другого металла на продажу. Договоритесь с их вождями. Заплатите за отобранный скот. Часть дайте деньгами, а часть разным товаром. Договоритесь о поставках скота и лошадей.

— Ну, допустим. А где нам землю взять для колхозов?

— По берегам строящегося канала с Азовского до Каспийского моря. Раз. Второе. Есть возможность переселить пятьдесят тысяч татар и представителей других народностей, исповедующих ислам с Керченского полуострова в Тунис. Причём добровольно, да ещё и выгодно.

— Да там земля — начал Будённый.

— Да такая же трудная для обработки, как в казахской степи — перебиваю его.

— Подумаю — буркнул Будённый.

— Так кто же такой Каннер, что ты так испугался, увидев его имя?

— Надеюсь это только между нами? Но ты мне будешь должен. Мне приказали сформировать и развернуть новый полк на Миусском полуострове. С деньгами ... их нет. Поможешь?

Я сначала крутанул головой с досады, а потом кивнул соглашаясь. Ладно, на чём-нибудь отыграюсь на этих хитрецах.

— Каннер буквально недавно выполнял щекотливые дела Кобы. Ну, ты сам понимаешь, в какое время мы живём. Да и у тебя, наверное, такие люди тоже есть. Но Коба стал его подозревать, что Каннер стал за ним шпионить. Прямых доказательств нет. Но пока его и перевели в управление металлургической промышленности. И не зря... подозревал — стукнул кулаком по столу Будённый.

Твою ж м... Я то думал, что информация ушла от Менжинского, а тут от самого Сталина. Надо его ещё раз предупредить, чтобы я нигде не фигурировал в документах.

Обсуждаем некоторые дела. Завтра тройка будет смотреть самолёты. Меня в этот раз не приглашают, только Чекалова. Поэтому мы договариваемся с Будённым встретиться через день. Поедем смотреть на испытание стрелкового оружия. В этот раз будет мелкокалиберная винтовка, которую планируют использовать как учебную, так и для охоты. Заодно Будённый хочет проверить привезенный мной пулемет и автомат. Я попросил пригласить Токарева, которому привёз сталь для стволов к пистолетам.

— На прощание я хочу сделать тебе ценный подарок — смотрю на Семёна Михайловича.

— Ценный? — подозрительно смотрит на меня Будённый. Ему сегодняшняя встреча далась нелегко, как и мне.

Дальше я встаю. Открываю сейф и достаю две книги Пауля Эмиль фон Леттова-Форбек. Это его воспоминания как он партизанил в Восточной Африке. Очень поучительные книги, в которых много полезного будет для Будённого и не только.

— Книги? — крайне изумлён Будённый.

— И не просто книги. Это считай учебное пособие, как действовать в тылу врага. Надеюсь, найдёшь, кто тебе их переведёт с немецкого.

Я тоже потратил следующий день с пользой. С коммерческой. Большую часть нежданных трофеев, кроме оружия, отвёз на базу Берсона и договорился с ним о продаже. Так же более детально рассмотрели список и согласовали цену товара, что я ему привёз. Аполлинарий Федорович сокрушался, что в этот раз я ему не привёз легковых автомобилей. Два доставшихся ему мотоцикла никак не развеивали его печаль.

— Аполлинарий Федорович, где вы только деньги берете для покупки такого количества товара? — удивляюсь я.

— Ох, молодой человек. Деньги что? Их же кушать нельзя, и на себя не оденешь — притворно вздыхает Берсон.

— Вы можете и бартером со мной рассчитаться. Например, тем же мехом, но лучше золотом. И кто у вас будет такие шубы? Ведь у вас сейчас все на военную форму переходят — смотрю, как жадно завсклад перебирает шубы от Ламановой.

— О-о. Жёны разных начальников их очень любят. А артисты... в чём, по-вашему, должны ходить наши артисты? Они что хуже заграничных? — поднимает вверх толстый палец завсклад.

Ну, слава богу, что хоть есть люди, кто не разделяет аскетизм Сталина. Ну и мне легче. Всё чтобы я не привёз, Берсон берет всё. Да и ещё просит. Похоже, неожиданно для себя, я ещё становлюсь и крупным спекулянтом ширпотреба в СССР. Дальше загрузил нужное мне, взял ещё дополнительно двух охранников и поехал домой.

— Да что за ерунда? Почему пуля так сильно отклонилась? — я сделал следующий выстрел из ТОЗ-7. Винтовка в прошлом году пошла в мелкосерийное производство для охотников и что удивительно была защищена патентом. Вопрос я задал сразу двум авторам винтовки Дмитрию Михайловичу Кочетову и Якову Ивановичу Каневскому.

— Это связано не с конструкцией винтовки, а с качеством порохом — немного подумав, ответил Кочетов.

— Семён Михайлович я считаю, что в таком виде эту мелкокалиберную винтовку принимать на вооружения ОСОАВИАХИМа нельзя — по дороге на полигон, для чего мне опять пришлось переодеваться в военную форму. А чтобы дома не вызывать ажиотажа, надел длинный плащ, который снял на полигоне. Александра, на его возмущения тоже брать не стал. Хорошо, что Будённый приехал с большой охраной. В своей машине он объяснил мне, как планируют использовать мелкашку. Это не значит, что прямо так и будет. Но к моему мнению Будённый обычно прислушивается, правда потом приходиться долго объяснять, почему так, а не по-другому. Да ещё и примеры из-за границы приводить.

— Почему? — слаженно удивились авторы.

— В прошлом году в Тулу были переданы для изучения автоматические винтовки винчестера и ремингтона. И где выводы?

— Мы не сможем освоить такое сложное производство на имеющемся оборудовании — Кочетов.

— Да и квалификации рабочих — замялся Каневский.

— Надо стараться. Учить рабочих. Направляйте запросы на имя Семёна Михайловича. Но два условия для принятия винтовки на вооружения в ОСОАВИАХИМ должно быть выполнено обязательно. Первое, это должен быть двухрядный магазин на десять патронов. И второе. Вы знакомы с винтовками системы Манлихера? — наблюдаю кивки головами. — Не можете автоматическую, значит сделайте затвор прямого движения как у Манлихера. А предохранитель, как у ремингтона М8. И сделайте не только с деревянным прикладом, но и со съемным или складывающимся металлическим.

Это я знаю, что мелкокалиберные винтовки стали любимым оружием партизан. В 1942 года стали их активно переделывать в многозарядные, а в журнале "Техника молодежи" N3-4 были даны рекомендации по переделке. Пусть уж делают заранее. Да и легче тогда будет осваивать основную винтовку.

Дальше я тепло поздоровался с Токаревым. В трофейной машине АМО было пятьдесят килограмм качественного испанского металла, которого передал ему. Там же находился пулемёт и автомат, а так же продуктовые подарки оружейникам. Сам же Фёдор Васильевич порадовал меня экспериментальными моделями своих пистолетов. Каких тут только не было, но все уже под патрон 9 на 23. И почему в конце выбрали не самый удачный образец для производства мне не очень понятно.

Постреляв из образцов с Будённым, мне приглянулся большой длинноствольный образец этого года, который даже позволял вести автоматический огонь. Правда, если внесём прошлые мои предложения.

— Семён Михайлович мне кажется, что для ваших разведчиков этот образец подходит больше всего.

— Как его носить? Он же большой и тяжёлый. Да и автоматика плохо работает и никуда не годиться. Да и зачем?— выразил сомнения Будённый.

— Прежде всего, это военный пистолет. Он меньше маузера. Во-вторых, Фёдор Васильевич его переделает и усовершенствует. Действительно автоматический огонь с него вести не нужно. Зато увеличенная емкость магазина на 20 патронов, плюс возможность устанавливать приставной приклад. А для других он сделает более компактный пистолет.

В общем, еле убедили с Федоровым Буденного согласиться вооружить разведчиков такими пистолетами. Что интересно, даже не мы поставили точку в споре, а его адъютант Чибурданидзе. В его огромных руках большой пистолет выглядел игрушечным. Он так эмоционально выражал восторг, когда стрелял, что Будённый "сдался". Не зря говорят, что окружение оказывает большое влияние на руководителей. После постреляли с пулемета "Darne" и автомата Рибейроля, которые с полигона поедут в Тулу на исследования и испытания.

— Надеюсь, что при следующей нашей встрече, я получу свои 50 пистолетов. С запасными стволами и магазинами — говорю на прощанья Токареву.

Глава -20.

Следующим утром, во время долгого завтрака, я с хмурым Чекаловым слушал по радио, выступающих на митинге. Митинг был посвящён отправки агитационного парохода с Москвы и далее по Волге, её притокам и окраинам. Для этого даже закупили специальный пароход в Германии. Агитпароход возглавляли Крупская с Молотовым.

Из всех выступающих, только у "товарища Крупской" дрогнул голос. Но это не помешало присутствующим и комментатору выражать бурный восторг с продолжительными аплодисментами. Хитрый Сталин воспользовался моим советом и решил "сплавить" хоть на лето, многих своих политических противников и сомнительных союзников.

— Чего вы такой хмурый Дмитрий Степанович? Неужели недавние события так на вас подействовали? — спрашиваю директора.

— Нет. А вот наши самолёты признали хоть и хорошими, но очень дорогими. Как бы мне не приписали растрату народных средств. Вы же читали, что начато дело Осовиахима.

— А не переживайте. Большую часть дорогих деталей, приборов и инструментов привёз я. Так же и некоторое оборудование для производства. Я думаю, что ваше руководство заплатит и вас не тронет. Просто у ваших руководителей слишком большие амбиции и малое понимание специфики производства сложных механизмов. А так же политика кнута... и нет пряников — в конце улыбаюсь.

— Да вам-то ничего точно не будет. Вон расстреляли девять человек с ОГПУ, приехал Будённый и всё уладил. А мне?

— Лучше расскажите, что видели на Ходынском поле? — надо отвлечь от грустных мыслей Чекалова.

— Туполев предоставил очень интересный новый самолет ТБ-2. С двойным вертикальным хвостовым оперением. Вот только с управлением у него недостаток. Поставили два правых немецких мотора БМВ-6. Тоже получил втык, что поставил на самолёт шесть пулемётов. Как заявил ему Ворошилов, это бомбардировщик, а не штурмовик и столько пулемётов ему не нужно — усмехнулся Чекалов.

— Ну, у вас как обычно. Нет, чтобы закупить пару левый и правый двигатель, так вечно хрень какую-то начинают изображать. А потом из-за этого конструкция и управление самолета получается сложная и не сбалансированная. Что ещё?

— Яковлев с.. — стал ругаться Чекалов. — Это из-за него нам всем досталось. Притащил свой усовершенствованный АИР-1М и заявил, что может строить самолеты за 8-10 тысяч рублей. А то, что это не нормальные самолёты, а одноразовые авиетки, руководство понимать не хочет.

— Опять Яковлев. Прошлый раз он пытался внести разлад. Но в этот раз у него видать получилось лучше. Ну, ничего. Раз хотят супердешёвый самолёт, то они его получат. Есть у меня купленные во Франции общие чертежи, но остались в Таганроге. Во Франции, кстати, поэтому от такого нового самолёта ряд заводов и отказались. Слишком конкуренция большая, чтобы перестраивать производство. Всё будет хорошо. Давайте лучше в Москву прокатимся. Новый фильм, какой посмотрим, что ли? — соврал я про суперлегкий самолёт. Хотя надо признаться, что когда посчитали стоимость получившихся, то я призадумался. И на всякий случай стал вспоминать, какой лучше подойдёт. И вот слова Чекалова. Остановимся на двухместном ВИС-1. Но две проблемы так пока так и остались нерешёнными. Это стекло триплекс и сверхлегкий и маломощный мотор до 100 л.с. В моей прошлой истории с такими моторами проблему в СССР так и не решили. Поэтому, кстати АИРы и не вошли в серию, не смотря на довольно хорошие показатели.

Сейчас эту проблему по моему заданию пытается решить коллектив во главе с Уфимцевым. Вот только квалифицированных кадров и оборудования у него не хватает. Текущие задачи ведь тоже никто не отменял.

После обеда я всё же уговорил Чекалова съездить в Москву. Попали на прошлогодний фильм "Соловки" режиссёра А. Черкасова. Я, как только увидел название на афише, сразу же потянул директора смотреть этот фильм. После просмотра мы вышли и задумались каждый о своём.

"Убери русские буквы и получится целая пропаганда Геббельса. Похоже, не только советы у немцев учились, но и немцы у советов. В частности, как вести достойную пропаганду" — сделал я вывод про себя.

Я вижу новый автомобиль, сильно напоминающий мою новую машину Татра -17, но явно классом пониже. Подхожу к водителю и спрашиваю. Оказывается это татра-12, которую начали собирать в Москве на государственном заводе N4 "Спартак".

— Сергей это что за машины собирают на "Спартаке"? — усаживаюсь на сиденье своей машины.

— Стали собирать малыми партиями из чехословацких комплектов вместо НАМИ-1 — ответил шофер.

— Дорогая?

— В два раза дешевле нашей. Пока 4 тысячи. Но сейчас происходит модернизация завода, и потом обещают ещё на 1-1.5 тысячи сделать дешевле, за счёт производства деталей на наших заводах.

Пока ехали домой обсуждали мировой автопром и его тенденции. Чехословацкие машины населению нравились, но были и не до чёты. В частности не было датчика топлива. Особо ушлые водители сами стали устанавливать его в инициативном порядке. И не устраивала и мощность двигателя. Если для города ещё туда-сюда, то для бездорожья маловата.

Дома мне передали, что был звонок и попросили больше никуда не отлучаться. Ну, вот, похоже, началось самое главное.

— Здравствуйте месье Манос — приглашающим жестом, Сталин указал на накрытый стол. День был тёплый, поэтому накрыли в беседке. В этот раз беседку ещё больше увеличили в размерах. Это уже сто-то типа бельведера получилось с диванами по бокам. В её углу на тумбочке стоял начищенный самовар, возле которого была большая стопка папок для бумаг. Видать Сталин тут часто стал работать. Охрана, пришедшая со мной, хоть нас и не слышала, но с меня взгляда не сводила и ждала любого сигнала хозяина. Не очень уютно.

В гости к Сталину я был приглашен к позднему обеду на следующий день на его дачу. Почти всё как обычно, за исключением, что охрана Сталина была вооружена ещё и автоматами Рибейроля. На входе так же сдал оружие, оставив только портфель полный документов. Власик проверил, что там ничего опасного нет, и отдал. Отдал даже две корочки сотрудников ОГПУ. Увидев такое количество и разнообразие книг, документов и удостоверений, главный охранник лишь удивлённо хмыкнул.

— На вас поступают многочисленные жалобы. Вы это знаете? — сейчас в конце весны следы перенесённой оспы отчётливо выделялись на лице будущего генералиссимуса.

— А дальше будет ещё больше. А кому жаловаться мне? — и достаю с портфеля удостоверения ОГПУ и удостоверение заместителя начальника Главного управления металлургической промышленности. — Вам не кажется, что второе нападение тех, кто должен охранять это уже слишком?

Сталин посмотрел документы, вышел из беседки и стал прохаживаться вдоль, негромко ругаться по-грузински. Через пару минут "взял себя в руки" и зашёл обратно.

— Да месье Манос у нас ещё не всё хорошо. Но самое страшное, когда придают те, кому ты верил. У вас же такое бывает? — вывернулся Сталин.

— Бывает. Но вы мне будете должны, господин Сталин. Услугу я имею в виду. Нет, не подумайте ничего такого сверх, я просить не буду. Но ситуация в вашей стране... накаляется — в конце моего ответа его взгляд чуть смягчился. Вот только я так и не понял, знал о нападении Сталин или нет? Скорее знал, но не знал, кто именно в этом участвовал.

— Сегодня у нас рыбный день. Попробуйте этот балык из рыбы. Вы ведь выросли на побережье? — изящно ушёл от ответа Сталин.

— Это форель? Не плохо — попробовав кусочек, согласился я.

— Скажите месье Манос, вводя такие распорядки в Таганроге и соблазняя местное руководство вещами, чего вы добиваетесь? Автономии, отделения или контрреволюции?

— Э... не понял господин Сталин. Я, прежде всего, добиваюсь нормальной работы ваших предприятий. Гнать обратно пустые корабли мне не интересно. Возить только дешёвые ресурсы, на которых падает спрос и цена, тоже — несколько опешил я от такого вопроса.

— Вы же не любите коммунистов, так почему вы нам помогаете? Вы ведь привозите даже больше, чем мы договариваемся.

— Не люблю. Но вас я считаю меньшей угрозой, чем англосаксов.

— А если мы с вашей помощью победим? — Сталин налил мне и себе вина и улыбнулся.

— Если и победите, то ненадолго. А потом опять откатитесь в свою Скифию.

— Почему вы так думаете? — удивился Генеральный Секретарь ЦК ВКП(б).

— Для этого у вас нет денег, преданных людей, знаний и... у...м — последние слова я проглотил, но это не укрылось от Сталина.

— Ума вы хотите сказать. Почему Вы так считаете? Скажите не бойтесь. Мне мало кто говорит аргументированно свои доводы. Вы же не трус — подбадривает меня хозяин дома.

— Из-за провала своей экономической политики вы стали разворачивать репрессии и террор, сея страх, чтобы удержать власть коммунистов. Этот приём управления государством не нов. Но как показывает практика, ведёт к упадку государства. Но ладно бы против тех, кто действительно виноват. Например, ваше ОГПУ. Но ваши власти и пропаганда стали обвинять разных специалистов, например дело Осовиахима. Вы стали воспитывать проклятую касту, надеюсь, знаете, что это такое? И это страшно и непродуктивно.

— Поподробнее — и стал раскуривать трубку.

— Это когда надсмотрщиками над рабами ставят бывших отпущенных рабов. Они тогда становятся более безжалостные и безразборчивыми. Да и предают они, как правило, стоит только поменяться или ослабнуть хозяину.

— Вы считаете, что ОГПУ стала такой кастой?

— А разве нет? Ни в одном нормальном государстве трон не охраняет одна собака. Всегда это свора, которая дерется между собой за милость от сидящих или сидящего на троне. И в тоже время это глаза и уши сидящих. Сейчас со смертью Менжинского у вас есть возможность разделить ОГПУ на отделы, которые должны конкурировать между собой и не подчинятся друг другу, а следя друг за другом. А их спор должны решать Вы.

— Почему Вы считаете, что мы в случае победы в другой стране не сможем долго удерживать власть? — стал в своей излюбленной своей манере "прыгать" из одной темы на другую в разговоре со мной.

— Вы играете в шахматы?

— Умею, но не люблю. Я предпочитаю биллиард — Сталин.

— Те, кто правит миром это шахматисты. А фигуры на доске это правительства разных стран. Не понравиться партия, смахнут фигуры и начнут новую игру. Пример Греция. Англичане из английского клуба свергли монархию, но поддерживают и контролируют иммигрировавшую аристократию. Взбрыкнет завтра Венизелос и тут же есть, кем его заменить.

— А в СССР не так? — задал он мне провокационный вопрос.

— То, что Вы сотрудничаете с американским ФРС, это не для кого не секрет. И то, что они строят вам предприятия, тоже. Вот только с чего Вы взяли, что вам позволят подняться выше агрессивной колонии? Вы же сами начали уничтожать всех мыслящих специалистов и образованных людей, которые делают страну сильной и независимой. Вас наметили, что вы будете таскать "горячие каштаны" из огня в наступающей большой и жестокой войне англосаксам.

— Вот и Тухачевский опять прислал мне докладную записку. Просит его вернуть в столицу.

(Тухачевский ещё в 1923 году писал, что новая война будет "не малокровной, а жестокой и кровавой", и её будет вести "всё население". По сути, он выступал теоретиком тотальной войны. Здесь, конечно, он был прав, но далеко не единственный кто об этом писал. — прим. Автора)

— А Вы? — и пробую маленькие клубни картошки, которая сначала отварена, а потом обжарена. Всё это сдобрено разными травами, такими как кинза, укроп и базилик. Вкусно с жареной рыбой.

— А мы думаем направить его на КВЖД, для ведения боевых действий. Вы кстати не знаете, почему ещё не начались военные действия на КВЖД? — и пристально посмотрел на меня. Нуда это же я прогнозировал скорый и большой конфликт.

— Всё просто. Ещё не подписаны правила ведения войны, ну и с военнопленными заодно. Неожиданности никому не нужны, типа массового применения отравляющих газов или другого.

— Вы это про что? — насторожился Сталин.

— О намечающейся Женевской конференции, о которой так восторженно пишут в газетах. Вы как... будете её подписывать? — все почему-то считают начало активной фазы Второй мировой войны 1 сентября 1939 года. Так вот, на мой взгляд, это не верно. Именно 27 июля 1929 года мировые игроки озаботились, как они будут делить мир и чтобы им не было слишком больно. К этому времени уже была подписана Женевская конвенция 1907 года и Гаагская о военнопленных. Вполне достаточно. А в войнах границы стран, конфигурация и даже названия всегда меняются.

— В Наркомате иностранных дел рекомендуют не подписывать итоговый документ.

— То есть нищая и слабая Россия собирается диктовать свои условия другим сильным странам? Или боитесь, что в случае войны ваши офицеры массово будут сдаваться в плен? — это тоже одна из причин, почему коммунисты не стали подписывать Женевскую конференцию.

— Мы не всегда будем нищими. Мы построим такое общество, когда каждый человек будет чувствовать себя хозяином страны. Мы дадим такие материальные и духовные блага, которые и не снились угнетённым народам и их трудящимся — стал уходить от прямого ответа Сталин.

— До этого ещё дожить надо. А пока я бы Вам советовал подписать Женевскую конвенцию. Не бойтесь за сдачу в плен. Ничего хорошего вашим подданным и военным это не принесёт. К ним всё равно будут относиться крайне жестоко.

— Почему? — этот вопрос прозвучал в такой интонации, где Сталин скорее сам хотел убедиться в правильности своих выводов.

— Потому что война у вас будет классовая, раз. — Не стал я разочаровывать Сталина ответами. — Потом религиозная. Не смотря на все мои и других людей просьбы, у вас продолжают рушить церкви и другие религиозные сооружения. Кроме синагог. Вы их, умело маскируете, передаёте под другие нужды. Поэтому третья причина для мира, это борьба с мировым еврейским большевизмом.

— Так, когда вы думаете ждать военных действий на КВЖД? — после долгого обдумывания моего ответа задал важный для него вопрос генсек.

— Я кое-что порасспросил и узнал. Там сплёлся большой клубок многих противоречий. А чтобы успешно Вам его решить, мне надо многое Вам рассказать. Как и о другом. Но вот с оплатой что?

— Вы всё всегда мерите деньгами? — задал мне провокационный вопрос.

— Когда у вашего Энгельса спросили, как там, будут жить в коммунизме... и без денег. То он отделался ответом, что там, дескать, люди будут поумнее, и они всё придумают. Странно, не правда ли? — делаю полуулыбку. — Ну а пока не придумали, то сейчас деньги являются эквивалентом для обмена товаров и услуг. И я не разделяю ваше заблуждение. Деньги это кровь экономики и их оборот способствует росту той самой экономике, в зависимости от их скорости.

— Х...м — Сталин. Похоже, ничего особо нового я для него не сказал или он сделал вид, что это так. А потом вернул мне полуулыбку со словами. — С наличными деньгами у нас сейчас действительно не очень. Но мы можем предоставить вам подлинные произведения мирового искусства для вашего нового дома в Париже.

— Много я взять всё равно не смогу. Слишком подозрительно. Но даже если вы мне ещё и оплатите за привезённый товар, то этого будет мало — так, похоже, ещё и коммунисты за мной следят в Париже. Положил я приборы на стол.

— Неужели ваша информация столько стоит?

— Да. Она может повлиять на десятилетия вперёд. На будущие конфликты и их результаты.

Глава — 21.

— Мы знаем, что Вы встречались с белоэмигрантскими генералами. О чём Вы говорили? — взгляд Сталина "потяжелел" и с лица ушла всякая весёлость и добродушие.

Опять Сталин зашёл в разговоре с другого бока, спросив о довольно щекотливой теме. Чтоб его... биллиардиста.

— Ну-да. Пришлось. Им очень не нравиться моя торговля с Вами. Вы же знаете, что существует на это негласный запрет.

— ?

— Пришлось предложить им другой путь. Общество ваших эмигрантов далеко неоднородно. И не все хотят воевать с вами. Большая часть их проблем из-за невозможности просто нормально жить. Это ведь не нармально когда командиры кораблей работают таксистами, командиры рот официантами, а их жёны прачками — закончил я печально.

— И что же Вы им предложили, чтобы они от вас отстали?

— Отстали громко сказано. Это вряд ли. В Париже выходит газета "Русский Парагвай", где генерал Белов приглашает к себе всех русских. Сейчас к нему на моём корабле, практически оплатив только питание, отправилось чуть более 300 добровольцев. У них там уже начались боевые действия с Боливией, где командуют... немцы. Если я не уйду в большой минус по деньгам за рейс, то поедет следующая партия русских — про Гаити я пока решил промолчать.

— А если мы Вам поможем?

— Вы хотите убрать самых буйных из Франции? Они мне поставили ещё одно условия. Перевести русских из Туниса, кого во Францию, кого в Парагвай. Я уже предлагал Потоцкому и Будённому перевезти из Крымского полуострова мусульман в Тунис, а русских в Парагвай и Францию. Так я надеюсь, хоть окуплю большую часть своих расходов.

— Мы, пожалуй, Вам даже поможем оружием и драгоценными камнями, но вы должны перевести как можно больше белоэмигрантов в Парагвай — после недолгого размышления произнёс Сталин. — И ещё. Они убили нашего писателя в Италии. Вы можете выкупить у них бумаги Горького?

— Я постараюсь... но ничего не обещаю — развожу ладони в сторону. Сталин опять встал из-за стола, взял трубку и вышел из бельведера. Спасибо. Он знал, что табачный дым причиняет мне головную боль и наоборот море способствует улучшению здоровья.

— Мы не посылали за границу учиться наших военных. Не только Вы это советовали. Но как нам быть? Нашим военным не хватает знаний — вернувшись на место, и пристально посмотрел на меня лучший друг пионеров и физкультурников.

— В счёт будущих драгоценных камней — улыбаюсь. — Если гора не идёт к Магомеду, то... пригласите на долгий контракт, лет на десять минимум к себе военных, но не выше полковника, на службу. Увеченных и забытых настоящих вояк в Европе сейчас очень много. Создайте альтернативный генеральный штаб в закрытом городке.

— На этот "огонёк" слетятся все разведки мира — пошутил Сталин.

— Правильно. Поэтому Вам нужно строить не один, а сразу три маленьких европейских городка с одинаковыми названиями. Один будет ловушка. Один для французов и их союзников, второй для немцев и их союзников. Они могут руководить и вашими войсками во время ваших манёвров. Я думаю, что ваших военных ждут не забываемые моменты — теперь уже смеюсь я.

— Интересная идея. Вы так не высокого мнения о наших военачальниках?

— Если у вас большинство, таких как Ворошилов, то да.

— В чём-то Вы правы. Но он больше хороший хозяйственник, чем военный, что тоже важно. А толковых заместителей мы ему подберём — не стал сдавать друга Сталин. — Так что же Вы хотите за свои консультации, кроме денег?

— Мне поручили заключить с Вами концессию, наподобие Олезундской, на вашем севере. В Бискайском заливе резко снизилась популяция китов. А после участия французских китобоев в спасении дирижабля "Италия", пошло сильно давление на правительство — опять развожу руками. Показывая, что не всё от меня зависит.

— Значит, Вы ещё и на французскую разведку работаете. Вы хотите, чтобы французы разграбили наш север?

— Я не работаю на французскую и какую-либо другую разведку тоже. Да сотрудничаю. Но не работаю. Работаю я только на свою семью... и никак иначе. В концессии можно строго оговорить количество китобоев и других промысловиков. Заодно и потесним норвежцев, а то они уж слишком плотно работают с англичанами.

— Вы хотите перехватить нелегальные поставки пушнины и золота с нашего севера — догадался Сталин.

— И не только это.

— А зачем Вы отвели банду Левандовского на Тортуга? — опять сделал зигзаг в разговоре Сталин.

— Вообще-то я их вёл в Мексику. Франция наотрез отказалась их принимать, даже в своих колониях. Уж не знаю, как уж Вы сумели договориться с Пуанкаре. Он изменил свою точку зрения на противоположную в отношении к СССР. Но видать Левандовскому захотелось стать маленьким Бонапартом, вот он и высадился на бывшем пиратском острове.

-Х-м. — "Просто Томский сумел договориться с Пуанкаре. Обошлось это нам в пять шедевров французских и фламандских художников, не сильно большая сумма на личный счёт Пуанкаре в Швейцарии и договора погасить царские долги с процентами для Франции. Хотя всё это и не без твоих подсказок". — Вспомнил Сталин.

— Мексика сейчас всех принимает, только туда ехать никто не хочет — продолжил свой ответ.

— Вы там продали наши корабли, да ещё с названиями-символами нашей революции и наших лидеров. Не хорошо — пристально посмотрел на меня и взял бокал с вином.

— Что за вино? — я только сейчас обратил пристальное внимание на бутылку, у которой ещё виднелись остатки сургуча у горлышка. Пытаюсь потянуть время, чтобы придумать ответ.

— Правда, хорошее. С коллекции графа Воронцова. У Берсона дожидаются несколько таких ящиков, получите при отъезде. Так что насчёт кораблей?

— Ну, я же в замену купил Вам шесть более лучших.

— Маленькие кораблики Вы же уже распродали. Говорят, неплохо на этом заработали. Поэтому я считаю, что будет справедливым, если буксир и земснаряд дополнят нам ущерб за утраченные нами корабли и символы революции. А чтобы Вы смогли возместить свои потери и спокойно двигались по дорогам, мы дарим вам бронепоезд Сормовского завода. А так же мы предоставим другой дом для проживания. Правда, не такой комфортный, зато безопасный и с большим садом, как Вы любите.

— Зачем мне этот бронепоезд нужен? Да и укрепил я вагоны для солдат, а себе привез комфортный пульмановский — крайне удивлён я такому "подарку". Да меня обдирают как липку.

— Не надо хмуриться. Считаете несправедливо? Мы же разрешаем вам беспошлинно завозить свой товар и спекулировать на нашей территории — отсалютовал мне бокалом Сталин.

— А на эти средства в Таганроге строятся дома, бани, медцентр... и это не считая того сколько разных мелочей и продуктов я отдаю бесплатно. Да ваши заводы там сейчас полностью перестраиваются на современный лад не без моего участия. И это только потому, что я помогаю и материально и документально — ну это уже наглость. А-то что я привожу образцы нового оружия, да ещё и консультации даю, это как? Так стоп... что-то тут не так. Чего добивается Сталин, пытаясь вывести меня из себя?

— Да Вы это делаете. Но при этом вводите старые порядки. Наши ресурсы разбазариваются на второсортную продукцию. Инженера живут и получают как при царях. Ведут себя так же. Рабочих увольняют по их желанию. Комиссаров никто не слушает и не уважает. Советские бумажные деньги у вас не ходят. Нэпманы продолжают насаждать мещанство. А мне приходиться всё это покрывать и как-то объяснять товарищам — вырвалось недовольство у Сталина.

— Как Вы не понимаете, что в человеке страсть и стремление владеть собственность, жить красиво, и соединить власть с богатством, неистребима — так в моей другой истории скажет Л. Троцкий. В этой же я надеюсь, что Троцкий уже ничего не скажет и не напишет. Нет, всё же Сталин в чём-то коммунистический фанатик.

— Вот-вот. А мы стараемся воспитать нового человека — подтвердил мои слова Сталин.

— Перестаньте обманывать меня и себя. Весь мир пишет, особенно перебежчики о многомилионных счетах в зарубежных банках ваших лидеров, да и в СССР они ведут себя ничем не лучше — опять мы опускаемся до идеологического спора. Вот оно мне надо? Мне точно нет. Тогда зачем это Сталину?

— Мы это исправим. Воспитаем нового человека. Советского человека.

— А может не стоит этому противиться естественному, а создать мелкобуржуазное общество с уклоном в вашу советскость? Ну что плохого, когда люди хорошо одеваются и имеют красивые вещи? Ваша огромная страна с колоссальными ресурсами позволит провести и коллективизацию и индустриализации и без крайностей. Вам надо только ввести лозунг в стране, как сделали в Таганроге: тотальный порядок, бьет класс. Там каждый приходя на рабочее место подписывает контракт, что он будет делать от и до и за какие деньги. Это очень стимулирует как начальников, так и подчинённых.

— Может и так. Мы ещё подумаем. Но для этого нужно время и деньги, а у нас нет ни того, ни другого. Вы сами настаиваете, что скоро будет большая война.

— Будет. Но её можно сильно отсрочить или изменить, спутав карты мировым игрокам. Так как на счёт концессии?

— Я могу согласиться, но при двух условиях. Первое. Концессия должна быть выгодна СССР и помочь нам в освоении севера. После её окончания все базы, аэродромы и другое оборудование передаётся полностью нам исправным. Предоставьте чёткий план действий. И второе условие. Есть номера счетов Раковского в Швейцарии. Но без его прямого участия получить их затруднительно. Выпускать за границу мы его не будем. Как можно ими воспользоваться? Нам надо срочно, до конца года закрыть долги в Чехословакии и Швеции за поставленное оборудование, чтобы окончательно не обвалить бюджет страны. Вы должны придумать, как нам помочь?

Вот же хитрый Сталин. Не мытьём, так катаньем он заставляет меня работать на СССР. Причём всегда умудряется балансировать около черты, за которой я могу обидеться или отказаться от сотрудничества. Я всё больше понимаю, почему именно он победил в беспощадной войне за власть. С другой стороны и прибыль от сотрудничества тут самая большая.

— Давайте пока отложим деловой разговор и поговорим о жизни. Расскажите как Вы живете во Франции? — что-то "уловил" в моём лице Сталин.

Дальше пошёл уже спокойный разговор о жизни, как во Франции, так и в СССР. Острых тем мы старались избежать. Сталина заинтересовала тема индюшиной и шампиньонной фермы. Пожаловался, что в СССР так плохо со стеклом. Потом я оставил, как всегда список цен за привезённый товар и чтобы хотел получить. На прощанье подарил ещё книгу Ситроена, по ремонту автомобилей. Увидев в моём портфеле множество документов, хмыкнул и лишь многозначительно посмотрел на меня.

Я уже сделал шаг из бельведера, когда мне в спину прозвучал вопрос.

— Скажите месье Манос, если ещё причина, по которой не начались боевые действия на КВЖД?

— Есть и даже не одна — повернулся я к Сталину, а после ответа развернулся и пошёл к своей машине.

С плохим настроением я сел в автомобиль и сказал Сергею, чтобы доставил меня домой. Сам же крепко задумался. Вот и подтвердилась, что Сталин стал забирать награбленные деньги на личных счетах своих сторонников. Только сейчас это произошло раньше... и явно, хоть немного, но не без моего участия. Понятно, что ему это никто бы не простил. Поэтому суд над Раковским будет скорый и быстрый. Как и над другими. В этом наши цели совпадают.

С бронепоездом тоже всё понятно. Хочет, чтобы я оборудовал его за свой счёт. А потом он его заберёт и отправит на Дальний Восток. Непонятно почему именно Сормовский. При этом опять попытается компенсировать мне антиквариатом. Насколько я помню, с этим были большие проблемы, и многие шедевры уходили буквально за копейки. Что же я этим воспользуюсь, правда, это "игра" на долгую.

А вот что Сталин имел в виду за базы и аэродромы на севере? Ведь я ничего такого там строить не собирался. Да и на какие деньги? Ладно, подумаем и надо создать несколько вариантов. Пусть и Лефебвруа со своими руководителями, раз им так надо, тоже подключаются.

Глава -22.

Утром я стою перед зеркалом, чуть подправляю себе бороду и усы. Как я сильно оброс. Так я за границей не хожу. Но тут никуда не денешься, конспирация. Подправляю гримом седину на волосах.

— Привет. Готов? — врывается в комнату ко мне Будённый.

— Здравствуй. К чему готов? Кофе или какао будешь? — смотрю на прославленного конника. Усы и волосы Будённый явно подстриг и привёл в порядок, но лицо выдаёт, что с похмелья. Опять не удержался вечером.

— Лучше похмелиться. А едем мы в Переделкино. Дом тебе выбирать, рядом с моей дачей — плюхнулся, по-другому и не скажешь, на стул Будённый.

— Слушай, а давай твоя жена иммигрирует. А-то ты так скоро совсем сопьешься, а Семён Михайлович?

— Куда иммигрирует? Ты в своём уме? — насупился знаменитый конник.

Чтобы сразу не отвечать, а дать человеку подумать, я пока отдал распоряжение Силантию принести какао, свежие лепешки, масло и варенье. Силантий наконец-то сам научился делать вкусный оби-нон в тандыре.

— Ну, так что? Пусть скатается в Африку, там как твоя жена она никому не интересна. Но там тоже теперь есть перед кем выступать. А тут найдёшь себе другую — сажусь напротив. Будённый не стал спешить с ответом. Смотрю, задумался.

После еды мы в сопровождении грузовика с охраной поехали в Переделкино. Раньше там были дачи и дома московский царской элиты, а теперь стали советской.

— Знаешь Семён Михайлович, а грузовик с бойцами в роли охраны это не очень. Готовность у них плохая — посмотрел я, как расслабленно едут бойцы в АМО.

— Ну не броневик же мне гонять? Их и так не хватает. Все сейчас в Манчжурию отправляют. Хотя с тобой станется.

— Да нет. Надо вам наладить выпуск новой специальной машины. Есть один вариант, от которых отказались во Франции. Я перекупил — киваю головой.

— А почему отказались?

— Потому что Франция проиграла две последних колониальных войны. Военные заказы правительство, в котором сейчас идёт грызня, даёт не охотно. А никто специальные машины просто так создавать не будет.

— И что ты предлагаешь?

Дальше я рассказываю про итальянский автомобиль ансальдо АS 42 "Сахара". Это, наверное, единственный автомобиль, во Вторую мировую созданный специально для рейдов спецназа. И очень удачный. А раз Буденный стал заведовать фронтовой разведкой, то такой автомобиль ему будет в самый раз. Придётся правда чуть изменить под русский климат, чуть лучше забронировать и всю компоновку.

— Ну и где мы такой автомобиль выпускать будем? — заинтересовался Будённый.

— Образец я сделаю в Таганроге. А вы потом в Москве на "Спартаке". Вы же там начали Татру собирать из комплектующих. Вот и подсуетись. Опять же нужен мощный шведский двигатель, сил под сто. Но лучше, ещё больше.

— Хорошая будет машина. Но сейчас ничего не получится. Мы твой багги сделать не можем. Может ты, сможешь нам помочь наладить производство двигателей и коробок передач? — "обрадовал" меня Будённый.

— Семён Михайлович сейчас это никак не получиться. В Таганроге строят минизавод по производству облегченных маломощных авиадвигателей. Мало того, строят минидомну, чтобы самим отливать некоторые детали. Ни мощностей, ни квалифицированных рабочих и инженеров нет. Острая нехватка всего и вся. Да вы ещё со своим делом Осовиахима всё портите — обиженно я. Если они думают, что я в Таганроге собираюсь создавать конвейерное производство на заводах, как было в другой истории, то они ошибаются. Мне надо чтобы Миусский полуостров стал научно-технической мелкосерийной мастерской СССР и частично Франции. А то на изобретают разного д... и потратят кучу народных денег на их реализацию. Просто Сталин и К* ещё не поняли всей ценности сегодняшнего Таганрога.

Ну, вот и Переделкино. Тот дом, нет домина, которую мне хотели навязать, я сразу же отклонил. Зачем мне минидворец в СССР. Да ещё и не известно, как сложатся отношения в дальнейшем. Завтра что-то "перемкнёт" у товарища Сталина с К* и всё...

Поэтому я согласился на другой двухэтажный дом, хотя в нём придётся делать неплохой ремонт. Это даже скорее дача или загородный домик бывших владельцев с хорошим, но несколько запущенным садом. Ну что же опять придётся вызывать бригаду Матвея.

Не зря говорят, что переезд равносилен двум пожарам. Так и у меня. Пришлось потратить три дня, кучу нервов себе и Будённому, пока перевезли все вещи, а бригада строителей стала делать ремонт.

— Месье Сакис у меня забрали десять моих бойцов — подбежал ко мне на базе Берсона командир моего отряда. Тут тоже кое-что я получал для нового дома, как и брал грузовые машины для переезда.

— Как забрали? Куда забрали? — опешил я.

— Приказ Ворошилова. Их переводят на другое место службы.

Ну, с Ворошиловым разговаривать бесполезно, поэтому я сумел вечером с базы Берсона дозвониться до Сталина. Здороваюсь и после спрашиваю.

— Господин Сталин у меня забрали моих бойцов. Как такое может быть?

— Не ваших, а наших. Вам сейчас столько бойцов не нужно. А нам надо срочно перевезти ценные грузы. Грабеж на железных дорогах неимоверный. Съездите пока с Будённым в Брянск и заберите ваш бронепоезд — и положил трубку.

Нет, товарищ Сталин так дело не пойдёт. Сначала решим все вопросы тут, особенно по оплате. Так же поживу я на складе в своём пульмановском вагоне, пока и с моим металлом вопрос не решён. А то так же выгрузят, потому что им ведёте ли срочно надо. Всё больше и больше эта поездка в Москву мне не нравиться... да и Сталин весь какой-то "задёрганный" и злой.

В это же время в Кремле.

Сталин действительно был злой и "задёрганный", как врагами, так и товарищами. Приходилось постоянно корректировать план первой пятилетки. Срывалась посевная в некоторых регионах страны, постоянные разборки в рабкрине с Орджоникидзе, который всё больше опускался из-за пьянства. Постоянные вооруженные восстания из-за коллективизации и неумелого руководства на местах. Уступка правым в розничной торговле, сфере услуг, пищевой и легкой промышленности. Здесь решили пока сильно не менять, лишь поменять названия на колхозно-кооперативные предприятия.

Так же Сталин сильно ставил на военную победу на КВЖД. Ему нужен был успех. Для этого он потратил немало сил и энергии. Ему нужна была эта победа, для получения авторитета среди военных, которого пока было мало. Так же он надеялся поправить захватам военного имущества и материальную базу, чтобы частично расплатиться с колхозниками за хлеб. Тем более что задумано повышение цен внутри страны. Одними конфискациями при помощи ОГПУ добирать хлеб уже не получается. От удачной заготовки хлеба зависел и его партийный авторитет. Было принято решение ЦК поднять к осени закупочные цены на зерновые. Увы "хлебные войны" с каждым годом всё больше ужесточались, а созданные колхозы ещё как надо не заработали. Развитие тяжёлой промышленности и экспорт требовали всё больше и больше зерновых.

Ну и самое неожиданное, но не менее раздражительное это разные визитёры. Откуда-то просочился слух, что Сталину привезли целый эшелон хорошей одежды, алкоголя, машин и других вещей из-за границы. И всё это помимо плановых закупок и что он может распоряжаться этим единолично. Так как выезд за границу последние два года сильно ограничили, но народ возбудился. Возбудились и разные чиновники, до которых дошёл слух о поступившем серебре в центральный банк. И все эти просители под разными предлогами "прорывались" на приём к Сталину. Слёзно просили оказать им помощь. Что уж там говорить, если даже режиссёр Черкасов приезжал клянчить заграничные шубы, уверяя, что его актрисы без них "ну просто никак работать не могут".

Поначалу это очень злило Сталина, вынужденного выслушивать витиеватые диалоги товарищей. Но потом, подумав и вспомнив слова грека: "что в человеке страсть и стремление владеть собственность, жить красиво, и соединить власть с богатством, неистребима". Решил использовать для ещё большей вербовки и "посадки на крючок" своих сторонников и не только. Отдал список грека Поскрёбышеву и приказал сделать талоны на привезённый товар и согласовать цены. Полученные и таким действием средства лишними точно не будут, особенно осенью.

Сейчас же сидели в кабинете вместе с Рыковым и пытались согласовать план новой концессии. Отношения обоих между собой перетерпели некоторые изменения. Несколько распался союз Рыкова с Томским. Последний всё больше уделял внимания международным делам, чем внутри страны. Сам Рыков после истории с золотом стал менее свободной политической фигурой и стал меньше проявлять "великодержавные" взгляды. Сталин же уменьшил свой напор, чтобы стать единоличным лидером СССР. Разговоры на тему управления с греком не прошли даром. Он пришёл к выводу, что лучше пока оставаться закулисным кукловодом с неучтёнными материальными благами, которые можно "подкидывать" элите СССР. А вот когда уже полностью укрепит свою власть... там видно и будет. Может и прав грек, доказывая, что настоящая власть всегда остаётся в тени.

Они уже предварительно обсудили и пришли к согласию по "затыканию дыр" привезённым серебром. Хоть Рыков и остался недоволен такой инициативой Сталина, понимая возрастающую популярность последнего, но сделать ничего не мог. Действительно провести успешную тайную операцию по обмену конфискованного золота на серебро, это большой успех Сталина. Ведь получить это золото, а после серебро никак не планировали. Да и как тут запланируешь? К распоряжению ЦК этот конфискат тоже отношение особо не имел, в отличие от добываемого золота. Конечно, можно было бы поднять шум, но после восстания на Украине никто партийную лодку раскачивать не хочет. А тут ещё конфликты на КВЖД и с Финляндией. После начала действия закупленных у Франции эсминцев в Балтике и перекрытие ими контрабандных троп, ситуация на севере накалилась.

А ещё плюс поступление большегрузных грузовиков и другой техники. Тоже в плюс к успеху Сталина.

— Ещё раз Андрей Иванович. Это точно, что на Вайгаче нашли залежи золота, серебра и платины? Тут нам ошибиться никак нельзя — переспросил Сталин.

— Начальник экспедиции Эйхманс и его заместитель Ская однозначно это подтверждают. Предлагаю использовать ледокол "Седов", ледокол-пароход "Малыгин" и пароход "Мятель". Но у нас там острая нехватка пароходов, так что надо нажимать на французов для доставки грузов и людей — зачитал из папки фамилии людей и названия пароходов Рыков.

— Тогда давайте посмотрим на карту ещё раз. Значит, ограничиваем их деятельность Новой Землей и её водами. Пусть там строят большой аэродром и базу. Мы же построим на Вайгаче, в Архангельске и Мурманске. Оттуда самолеты могут летать по этим направлениям. Пока аэродромов нет, используем большие гидросамолёты, закупленные во Франции.

— Заодно пусть там "наши орлы" свои силы и энергию растрачивают. Как они мне надоели этот Шестаков, Левоневский и Громов. Нет у меня денег на их кругосветные рекорды — зло Рыков.

— Пропаганду наших летчиков и самолетов недооценивать нехорошо, товарищ Рыков. Но в данном случае я с вами согласен. Пусть там нам принесут материальную помощь. Она нам сейчас крайне необходима — медленно произнёс Сталин.

— Заодно и испытают наши новые самолёты в трудных условиях — тут же поддакнул Рыков. — А Вы точно сможете погасить чехословацкие и шведские кредиты до конца года? Всё-таки три миллиона долларов. Мы тогда сможем бюджет страны закрыть более-менее — и покачал рукой.

— Такая вероятность очень высока... но... случайности никто не отменял. Давайте ещё раз проверим оба варианта концессии.

Дальше два лидера ещё раз "пробежались" по пунктам договора. Был большой и малый план договора, рассчитанные на пять и три года соответственно. Большой план подразумевал большое развитие северных территорий и больше устраивал СССР, но был более дорогой для французов. Теперь Сталину предстояло убедить грека принять этот план.

К концу дня в приёмную Сталина стали собираться вызванные люди. Среди них был Бубнов, Реденс Станислав Францевич, Слуцкий Абрам Аронович, Артузов Артур Христианович. Так же сюда подошли Ворошилов, Каганович, Бухарин, Микоян и Калинин. На повестке было два вопроса. Первый о преобразовании советских спецслужб. Второй, что Рыков признаёт свои "ошибки" и что будет вести "решительную борьбу против всех уклонов от генеральной линии партии и, прежде всего против правого уклона". Этим заявлением среди своих ставилась точка в борьбе лидерство и фактически объединение правых и сторонников Сталина. Теперь все силы будут направлены на борьбу с оставшимися сторонниками Троцкого. ( В этой истории Сталину удалось избежать долгой и продолжительной борьбы с правыми в верхах. — прим. Автора)

Сталин после разговора с греком затребовал себе документы, как работают спецслужбы и внимательно их изучил. До этого он практически не интересовался, как они должны быть организованы и работают. ( В реальной истории работай спецслужб хоть как-то Сталин стал интересоваться только к 1936 году к началу конфликта в Испании. — прим. Автора)

Действительно грек оказался прав. Существование только одной ОГПУ под единым руководством пора было прекращать. Сейчас ситуация была далеко не та, как шесть лет назад когда создавали службу. Пора её и разделить.

— Товарищи у нас есть один серьёзный вопрос. Это работа нашего ОГПУ. После тяжёлой утраты, как смерть товарища Менжинского, мы должны ещё более стать едины, товарищи — начал заготовленную речь Калинин, когда все расселись. Потом он ещё минут десть произносил пламенные речи.

Дальше о ситуации в ОГПУ отчитывался Бубнов, который всем видом показывал, что готов "если партия прикажет" возглавить ОГПУ.

— Нет, товарищи. Я думаю, что настало время нам перевернуть страницу и идти дальше — Сталин. Теперь уже он произнёс заготовленную речь, включая туда цитаты Ленина.

— Поэтому я читаю, что нам надо взять пример с работы иностранных спецслужб. Предлагаю назначить Андрея Сергеевича начальником... — Сталин сделал драматическую паузу и посмотрел на Бубнова. — начальником МВД. Он не только хороший работник ОГПУ, но и хорошо знает политическую обстановку в стране. Он так же хорошо работал и в Политуправлении РККА.

Кроме как с Калинином тему преобразования ОГПУ, да и то в общих чертах, Сталин до совещания не обсуждал. Все пришедшие думали, что будет только лишь перестановка в организации. Поэтому присутствующие сейчас с удивлением слушали Сталина. Сам Бубнов при этой речи, покраснел как вареный рак, понимая, что полноты власти он уже не получит.

— На пост борьбы со шпионами, предателями и белогвардейской нечестью предлагаю назначить Реденса Станислава Францевича. — Ну, ещё бы. Всё же муж сестры жены Сталина. Такой пост можно доверять только самым близким. — На пост иностранной разведки Артура Христиановича Артузова. И экономической разведкой у нас будет заведовать Слуцкий Абрам Аронович.

— Дело хорошее. А у нас на эту организацию деньги есть? — после пяти минут общего молчания спросил Микоян. Ему постоянно по партийной линии доставалось, что он плохо продаёт царские и другие ценности. Острая нехватка валюты, как и драгоценных металлов, была его постоянной головной болью.

— На переорганизацию денег найдём — ответил Сталин и тут же посмотрел на удивлённого Рыкова. — Нет, Андрей Иванович не волнуйтесь. Это будет не из тех денег, что мы с тобой распределили. — Самому же Сталину уже доложили, что у грека осталось ещё много серебра.

— Коба что за дела? Что за спекулятивные сделки ты ведёшь за нашей спиной? — Бухарин.

— Бухарчик. Ну чего ты раскричался? Я что виноват, что это грек больше ни с кем дела вести не хочет? — Сталин. Он уже нисколько не сомневался, что все знают, с кем он сотрудничает.

— Да-а... гнида ещё та — зло Ворошилов. Все удивлённо посмотрели в его сторону. Вот уж никто никак не ожидал от друга Сталина такой реплики.

Глава -23.

Прошло несколько дней и опять я в гостях в загородном доме у Сталина.

За это время я успел поругаться и помериться с Будённым за бронепоезд и моим нежеланием ехать в Брянск. Сошлись на том, что его пригонят в Таганрог, и там его переделают. Убил полдня, доказывая Будённому, что в таком виде они при нынешних и будущих условиях никому не нужны. Что надо делать бронированные железнодорожные платформы для артиллерийской поддержки войск. Ставить туда морские дальнобойные орудия с большим углом наводки. Так же с хорошей противовоздушной обороной. А пулемёты только для охраны, а неведения боевых действий.

Дал почитать собранные документы и статистику по западному фронту в прошедшую мировую войну. Будённый так до конца мне и не поверил, но и отрицать не стал. И на том спасибо. Покрутил усы, которые слава богу подстриг, и вынес компромиссное решение. Сказал, что практика покажет. Молодец. Этим он сильно отличается от Ворошилова.

Зато я выбил у него два немецких противотанковых ружья с двадцатью химическими патронами, которые мне обошлись не дешево. Своего противотанкового ружья так ещё выпуск и не наладили. Некоторые их конструкторы убеждали увеличить калибр. Спор у них затянулся, как и выпуск. Опять мне пришлось доказывать Будённому, что это не выход. А если хотят лучший результат, но нужно выпускать лучший порох и другие сердечники пуль из твердых материалов. Не убедил. Будут делать несколько разных вариантов. Ну, пусть стараются... раз слушать советов не хотят.

Но самое главное, что после моей наводки сумели как-то достать противотанковые ружья у немцев. Хоть и небольшую партию, но сумели. Все ружья пошли на "польский фронт". ( В реальности войной с Польшей были обеспокоены до 1935 года. — прим. Автора)

Съездили на ювелирную фабрику, где я набрал заказанные ранее браслеты и бусы. Понравились некоторые виды браслетов с полудрагоценными камнями. Предложил срочно сделать такие же, но и из медных сплавов с белыми полудрагоценными камнями. На чернокожих будут смотреться хорошо. Надеюсь на хорошую прибыль. Решили делать из латуни с камнями из селенита, мыльным янтарём, белым говлитом, перламутром и агатами. Пришлось срочно возвращаться на базу Берсона и организовывать доставку меди, цинка, олова и некоторых других металлов. Того же португальского карбида вольфрама и испанской толедской стали, которых у меня были буквально килограммы. Всё это будет использоваться на производстве в виде инструментов и оборудования. Так же в дальнейшем будут изготавливать ещё и различные восточные чётки.

Обратил внимание Будённого на плохую охрану. Как самого здания, так и плохих охранников. Он пообещал разобраться с этим вопросом. Тем более недалеко строились новые корпуса. Там будут выпускать дорогие ручки, разные часы и некоторые дорогие приборы для военных. Попенял ему, что слишком долго раскачиваются.

После съездили в запасник драгоценных вещей. На его посещение у Буденного было специальное разрешение на отбор. Запасник располагался в помещение одного из бывших коммерческих банков. Тут были только крупногабаритные вещи: такие как статуэтки, вазы всех видов, картины, люстры, посуда и многое другое. Под недовольное ворчание конника "убил" два дня на отбор, упаковку и перевозку в свои вагоны. Работников запасника подкупил немалыми продуктовыми наборами, поэтому они всё выполнили добросовестно. Особенно проверял упаковку восточных ваз, люстр и посуды. Договорился с ними о поиске мне дверей и ворот определенного размера, представляющих культурную и историческую ценность.

Ну и занимался ремонтом нового дома соответственно. Сюда тоже кое-что из запасника попало. Тут Семён Михайлович интересовался всем. Как я понял, он уже принял решение отправить вторую жену на африканское сафари. ( Чуть дальше это будет повальное увлечение советских руководителей. Тот же Бухарин сейчас отказался от второй жены, чтобы после женится в третий, взяв 20-ю жену. Если раньше при царях богатые неугодных жен затачивали в монастырях, то настоящие коммунисты их ссылали в Гулаг. — прим. Автора) После моего отъезда Будённый договорился с Матвеем о перестройки его дачи.

А там работы, как я понял не мало. Да ещё и конюшню надо перестраивать. Семён Михайлович даже мне попытался навязать коней, но я отказался. Тут же напомнил ему о монгольских лошадках, от чего Будённый скривился, но пообещал к осени доставить партию в Таганрог. Кроме кавалерийских и скаковых пород, других он не очень-то и уважает.

— Надеюсь, Вы с пользой провели это время? Всё отобрали, что вам понравилось — поддел меня Сталин и пригласил садиться.

— Нет. Взял только что мне необходимо... но этого не достаточно для оплаты. Драгоценных камней я пока так и не видел — опять мы в большой беседке. Благо, что весна в этом году оказалась в СССР превосходной. По-моему пахнет дымом и мясом.

— Вы предлагаете заключить концессию, а мы наоборот стараемся от них избавиться. Что Вы на это скажете? Сейчас принесут шашлык по-грузински, надеюсь что вам понравиться — подтвердил мою догадку Сталин.

— Одной больше, одной меньше сейчас это значения не имеет. Особенно там, где вы сами ничего не можете разрабатывать. Северная концессия, другая с англичанами на счёт золота, с японцами на Сахалине и с Рокфеллером в Баку. Будет ещё одна с французами — пожимаю плечами.

Концессии были розданы Троцким настолько юридически сильно, что например американская компания "Стандарт Ойл оф Нью Джерси" (нынешняя Эксон), владела нефтяными приисками в Баку вплоть до 1946 года. Хотя тут в договоре с Рокфеллером скорее участвовал и сам Сталин. У него были связи с банкиром ещё до революции. План "Операция Pike" бомбардировки бакинских нефтепроводов был разработан не на случаи войны, как нам твердит советско-русская пропаганда, а на случай их национализации Сталиным. Поэтому бакинской нефтью и её производными торговали по всему миру и довольно спокойно закупали буровое оборудование, даже во время санкций.

Дальше один из подчинённых Власика принёс нам шашлык и разлил вино. Надо признаться, под свежую зелень и овощи, было вкусно. Хотя я и не особо любитель баранины.

— Вот посмотрите, пока я покурю — подал мне папку с составленным договором о концессии Сталин.

Пока я быстро просматривал договор на пять лет, Сталин не спеша покурил, вышагивая взад-вперед около бельведера.

— Скажите, а какая политическая обстановка во Франции?

— Вы же, наверное, и так знаете? — откладываю папку. Всё вроде верно. Только я туда на такой долгий срок влезать не собираюсь. Надо Лефебвруа, пусть сами англичан с золотом ловят, а я передумал. Ладно бы ещё на сезон... но не на пять же лет.

— Мне интересно Ваше мнение — Сталин пригубил бокал вина. При том, что мы постоянно сидим за столом, сам хозяин СССР пьет очень мало. Больше делает вид. Хотя других пытается споить. Но со мной этот номер не проходит, так как я сам пью вина чуть крепче сока.

— Пуанкаре и примкнувшие к нему среднее звено военных, таких как де Тассиньи, Жиро, де Голль, де Отклок и другие, стараются освободиться от англосаксонской семьи Даллас. Как Вы, наверное, знаете, именно это семья предоставила большие финансовые кредиты французскому банку. Сейчас Далласы фактически контролируют французский банк и сильно влияют на экономику и политику. На их стороне президент Гастон Думерг и высший генералитет, такие как Гамелен и Вейган. Которых подчинённые обвиняют в поражениях Франции в Сирии и Марокко. Так же надо обратить внимание на семью де Вандель, которая владеет крупнейшим военно-промышленным концерном Франции "Комптэ де форж" и связана с влиятельными парижскими банками. Они ещё не решили, кого поддерживать. Химическую отрасль на 70 процентов контролирует концерн "Кюльман". Металлургическую отрасль контролирует семья Шнейдер концерном "Шнейдер-Крезо", эти больше поддерживают Пуанкаре. Банкиры разделились. Причем французских Ротшильдов давят английские, которые заставляют их перевести активы в Базель. Немецкоязычный полукантон Швейцарии англичане уже контролируют полностью — достав из своего портфеля документы, я зачитал названия и фамилии.

— Так, когда я получу драгоценности? — после закрыл документы и передал их Сталину.

— А Вы разве оружие в этот раз брать не будете?

— Буду. А сухого горючего ещё выпуск не наладили?— похоже, Сталин пытается мне хоть что-нибудь продать, кроме драгоценностей.

— Пытаемся наладить. Но там большая производственная цепочка. Завтра съездите с Будённым на оружейный склад, а потом решим и этот вопрос. Вы не в курсе, какие французы строят укрепления на границе с Германией?

— Я это могу взять? — сначала покачал головой и потом показываю на папку с договором на концессию. Получаю одобрение. — Насколько я слышал, они изменили решение о сплошной обороне. Будут строить форты, а между ними вроде как будут подвижные соединения. Но там всё сложно. Сейчас правительство выдало задание ведущим фирмам разработать новые виды танков и танкеток.

— Танки и танкетки нам тоже нужны. Мы вот тоже приобрели у французов Renault NC27, но наши военные им не довольны. А что насчёт танкеток?

— Насколько я понял французские военные, особенно среднее звено, им тоже. А танкетки европейцам нужны больше для колониальных войн, чем для самой Европы — вот же. А Рено мне даже словом не обмолвился, что продал в СССР несколько танков. Наверняка и результат испытаний уже знает. Что-то миф о полном эмбарго СССР у меня как-то постепенно рушиться. Конечно, продавать передовые производства, наверное, не хотят, а может в цене не сошлись? Американцы же продавали и как мне помниться чуть ли не 1.5 тысячи. А товар вообще, пожалуйста. Хоть танки, хоть самолёты, хоть ещё что.

— Что Вы за бронированный автомобиль предлагали Будённому? — прищурился Сталин.

— Я считаю, что это хороший бронеавтомобиль для разведчиков и диверсантов — это он, скорее всего про итальянский АС-42 "сахара".

— Войну выигрывают танки и самолёты, а не диверсанты — скривился Сталин.

— Абсолютно с Вами не согласен — похоже, что история повторяется. Был такой исторический факт. На одном совещании во время советско-финской войны Мамсуров рассказывал о деятельности, спецназа, в тылу финнов. Диверсанты, лыжный батальон, маскхалаты. Сталин послушал и говорит: "Что вы мне тут рассказываете? Это все фокусы какие-то. Фокусами войну не выигрывают. Войну выигрывают самолеты и танки". Он тогда даже не хотел слушать про этих диверсантов и спецназ. Почему самолеты и танки? Он не увлекался конспирологией. ( Это к тому, что Сталин был далеко не таким уж всезнающим и понимающим даже в 1940 году, как некоторые его изображают или о нём думают. — прим. Автора.)

— Почему? — удивился Сталин.

— Например. Идёт у вас сражение, а в вашем тылу вражеские диверсанты взорвали мост через реку. И встали ваши танки и самолёты без снарядов и горючего. Считайте, технику подарили врагу. О действиях штурмовых групп Вы я так понимаю информацию так и не прочитали?

— Да моё упущение — как-то слишком быстро согласился Сталин. Встал, подошёл к другому столу с документами, а после передал мне папку.

Читаю. Предложение Калинина о постройке самолёта-гиганта К-7. Сейчас в мире шла отчаянная борьба за лидерство в авиастроении и в СССР тоже хотели включиться в гонку.

— Глупость и растрата средств — выношу своё заключение.

— А те, что с вашей помощью построили самолёты это не растрата средств? Они в несколько раз дороже существующих образов — нахмурился лучший будущий друг пионеров и физкультурников.

— В цену этих самолетов включено всё. От создания специальных инструментов, лекал и даже механизмов с оборудованием до обучения ваших рабочих. По сути, вам на пустом месте... да-да — поднял я ладонь, показывая чтобы меня не прерывали. Так и знал, что этот вопрос встанет. — Вам создают передовое авиа производство. Квалифицированных рабочих и инженеров абсолютно не хватает. Отдайте мне хоть половину по делу Осовиахима.

— И что самолёты будут сразу дешевле. А вторую половину куда? — усмехнулся Сталин.

— А куда Вы Поликарпова дели?

— В Омск направили.

— Ну, вот значит вторую половину к нему. Нельзя глупо разбрасываться специалистами. Их у вас и так нет.

— Так почему вы против самолёта Калинина?

— Ещё каких-то триста лет назад воевали отрядами в 200-300 человек. Сейчас уже воюют миллионами. Много выпустить таких самолётов вы не сможете, а пара-тройка вам ничего не дадут. Только огромные убытки. Деньги ваши военные так считать и не научились. Промазать же в такую махину, для хорошего лётчика или артиллериста ещё надо умудриться.

— Но и ваши самолёты больше трехсот не летают? — не хотел отказываться от каких-то своих идей Сталин.

— Правильно. Но в конструкцию этих самолётов заложены большие перспективы. Плюс они почти все с бронированными кабинами. Да и вообще я не понимаю. Почему Калинин хочет строить боевой самолёт-гигант, когда он строил гражданские самолёты? У вас с ними полный порядок? А чем Вы собираетесь обеспечивать линию Новая Земля-Вайгач-Архангельск?

— А что у Вас за разобранный самолёт в отдельном цехе? — опять сделав пометку карандашом у себя Сталин.

— Да это я в Испании у Хуана де ла Сиерва купил автожир, но ни денег ни специалистов повторить его изобретение нет — опять стал Сталин "прыгать" по темам.

— Вы считаете это направление перспективным? — получив мой кивок, опять направился к другому столу с папками. А у меня опять появляется чувство, что Сталин слишком хорошо подготовился к нашему разговору. Пора на сегодня заканчивать. Слишком умело он у меня вытягивает информацию.

— Вот. Что Вы на это скажите? Мы думаем послать их работать в Таганрог. Как Вы считаете?

Открываю папку и стараюсь быстро ознакомиться с информацией. В начале прошлого года Камов и Скржинский, опираясь только лишь на зарубежные статьи и журналы, решили построить автожир. Обратились в КБ Григоровича и в Осоавиавхим. К 1 ноября 1928 года представили проект. Председатель завода N22 Лукандин поддержал идею. К началу февраля 1929 года вся техническая документация была готова для постройки, а чтобы не было проблем с патентами и иностранцами слово автожир, заменили, на вертолёт.

— Можно конечно. Но вдвоём они там не наработают. Лишних людей на заводе нет, как нет и рабочего места. Да и конструкцию надо менять или договариваться с де ла Сиерва.

— Вы можете это осуществить?

— Предлагаю лучше создать совместное производство. У де ла Сиерва очень много оригинальных идей, но он нуждается в деньгах. Богатый отец не сильно разделяет увлечение сына и неохотно спонсирует деньгами.

— Попробуйте договориться. Я думаю, средства мы найдём.

Дальше мы опять поменяли тему разговора... чтоб его. Перешли на людей. Мне удалось "выбить" третью часть осуждённых по делу Осоавиахимовцев. Плюс выторговал триста человек лишенцев для Африки. В этот раз большую часть составят женщины. Кроме этого уговорил Сталина направить в Таганрог Вавилова, на которого уже началась травля в газетах. Ну и напомнил об обещании направить Поддубного и Ощепкова.

Глава — 24.

Пока я с Будённым ездил по оружейным складам и выбирал винтовки с патронами, Сталин собрал совещание по развитию авиации.

— Что будем делать с самолётом Туполева? — задал Сталин вопрос собравшимся.

— Я считаю, что самолёт хороший и надо налаживать выпуск — Баранов.

— Да какой хороший. Максимум 600 килограммов бомб при этом шесть пулемётов для обороны. А дальность всего 1100 километров полёта — возмутился Ворошилов.

— А за такую цену можно два иностранных купить — поддержал Ворошилова Кулик. Он с 1925 года был заместителем председателя Военно-промышленного комитета ВСНХ и сильно влиял на постановку того или иного вооружения для РККА. Кроме этого они были друзьями с Ворошиловым.

— Ну что вы хотите. Это абсолютно новый самолёт. Кроме этого мощности двигателей не достаточно. Да и Туполев сам признаёт, что Бристоль Юпитер — 6 мы зря закупили. Лучше бы их на новый ПС-9 поставить — Баранов.

— Что-то мы последнее время очень много ненужного закупаем. Вам так не кажется товарищи? — сердито Сталин.

— Правильно. Надо больше своего делать — Уборевич. — Мне вот понравилась новая летающая лодка Бартини с Таганрога. Зачем мы тогда хотим купить лицензию у "Savoia Marchetti" на выпуск SM-62 (S-62)?

— Я тоже считаю, что новая лодка лучше. Ничего подобного за границей я пока не видел. Надо дать им задание сделать военный образец — когда взгляды собравшихся скрестились на Петрове-Сергееве, который буквально вчера вернулся из-за границы. Именно он обычно выдавал заключение о закупке образцов самолётов за границей.

— Так что будем делать с итальянцами? Мы же уже несколько лет ведём переговоры. Придётся ведь заплатить неустойку — Уншлихт. Он в основном вёл переговоры с компанией "Savoia Marchetti".

— Предлагаю передать все на наработки, такие как турели, бомбосбрасыватель и другое на авиазавод в Таганрог. И пусть берут шефство над авиазаводом в Бердянске. Туда перенести строительство нового гидросамолёта на основе МР-1. Как мне докладывали, там тоже должен получиться интересный образец. А у итальянцев лучше закупить поплавки на оговоренную сумму — Баранов.

— И всё же давайте вернёмся к самолёту Туполева товарищи — Сталин.

— Я тоже считаю, что самолёт не плохой. Пусть выпустят штук сто, а за это время Туполев построит более лучший образец — Петров-Сергеев.

— Чем Туполев объясняет невыполнение заданного задания? — Кулик.

— Говорит, что нужно ставить более мощные моторы, а шасси делать убирающимися... ну и с бомбосбрасывателем проблемы — Баранов.

— А заодно меньше ему надо отвлекаться на другие проекты — буркнул Уншлихт. Который, в отличие от Баранова, часто ругался с Туполевым.

— Я тоже считаю, что не нужно спешить с большими самолётами. Так же предлагаю отклонить проект К-7 Калинина, как и других гигантов. Пока это не к месту. Временно прекратить покупку лицензий за границей. Дать Туполеву построить опытную партию самолётов, но с условием их улучшения — опять удивил всех Сталин. Последнее время Сталин стал очень осторожный и крайне неохотно голосовал за выделение денег на покупку разных образцов за границей. Просил проверить и перепроверить всю информацию. ( Этим собравшиеся поставили точку над проектом летающей лодки МБР-4 — прим. Автора)

— Все закупленные Дорнье Валь переведём на север. В Архангельск и Мурманск — через пару минут в своей неспешной манере продолжил Сталин. — Со следующего года там мы начинаем большое освоение побережье Карелии, Вайгача, Новой Земли, Земли Франца-Иосифа и частично Шпицбергена. ( Каждая летающая лодка Дорнье Валь без моторов и поставлявшегося из СССР оборудования, обходилась в 40 500 долларов. Общая сумма заказа исчислялась в 875 150 долларов. В стоимость заказа входили также запчасти, инструмент, расходные материалы и авиаремонтная мастерская. Всего приобрели 20 летающих лодок с 1927 по 1929 год. — прим. Автора)

Пришлось Сталину частично приоткрыть план по освоению северных территорий. Дальше стали бурно обсуждать другие образцы привезённых самолётов из Таганрога. Слишком они были не однозначны и все боялись, что план-заказ на них выполнен, не будет. А самолётов требовалось много.

Всем понравились переделанные в Таганроге новые Р-1, которые пошли под индексом МС-2. Приняли постановление начать их серийный выпуск не только в Таганроге, но и в Нижнем Новгороде. От выпуска запланированного И-5 решили отказаться, хоть он и был чуть быстрее. Так же отказались и от проекта Поликарпова Р-5. Обеспокоенность вызывали переделанный двигатель "Либерти" и импортное стекло триплекс.

Летающую лодку Бартини тоже решили производить. И опять стал вопрос с двигателем и стеклом. Пришли к выводу. Хочешь-не хочешь, а придётся налаживать промышленный выпуск у себя. Придётся закупать и другое оборудование. На осмотре сначала Чекалов, а сейчас Баранов и Петров-Сергеев убедили всех, что эпоха перкалевых самолетов отходит в прошлое.

Понравился и четырехместный учебный самолёт. Решили и его выпускать, но уже более упрощённую версию будут в Москве. А вот решение по дорогому штурмовику пока отложили. Судьба его решиться по результатам конфликта на КВЖД, где обстановка накалялась каждый день.

Прошло три дня и опять, и в тоже время и практически в тот же час я в гостях на даче у Сталина. Но есть и разнообразие. В этот раз на столе кроме самовара, выпечки и вазочек с вареньем и мёдом ничего нет. Значит, разговор нам предстоит серьёзный.

— Куда Вам столько оружия месье Манос? Вы что революцию где-то собрались делать? — пошутил Сталин.

— Да нет. Я же не коммунист и не разделяю философию: весь мир мы до основания разрушим... и ничего не построим — в том же тоне ответил я.

— Построим и уже начали — усмехнулся Сталин.

Какое-то у вождя сегодня хорошее настроение. Попытаемся этим воспользоваться. А то в последнее время я его таким не часто видел. Получаю приглашающий жест садиться и наливать себе чаю.

— Мы с Вами практически расплатились. Остальное доплатим драгоценными камнями. Теперь хотелось бы услышать обещанное Вами.

— Ну что же. Давайте начнём с... Востока. Сейчас это для СССР наиболее актуально — и достаю политическую карту с портфеля. Я хоть и набрал много и не только обычного оружия, но и разного коллекционного реквизированного у дворян, но не считаю, что со мной расплатились полностью. Но до ладно.

— В Индокитае сложилась парадоксальная ситуация. Пока Европа и Америка воевали, делали революции и не только в Европе, Азия обогатилась. Стала добиваться независимости, и не без помощи многих выходцев с Европы. Плюс только-только закончилась раздел нефтяных точек планеты. А это не только топливо для машин и нефтехимия... но и разработали производство взрывчатки — толуола. В общем, кто будет контролировать производство ВВ ... тот и навязывает своё мнение окружающим. Поэтому и был создан нефтяной картель и другие похожие организации. Но все они так или этак уже контролируются одними и теми же семьями англосаксов. А вот после Женевской конференции и поставят окончательно точку раздела — выложив ложечку из стакана, делаю глоток. Производство толуола в СССР "завалили" полностью и большую часть ВВ пришлось завозить по ленд-лизу во время войны.

— А теперь вопрос к Вам, господин Сталин. Если азербайджанскую нефть у Вас контролируют американцы... то, что будет дальше? — а вернее, под чью дудку вы дальше плясать будете в случае войны. Но так конечно, сказать я не могу. Вот и весть сказ, о сложившихся коалициях в будущий войне.

— То есть Вы, опять подводите вопрос к организации геологоразведочных работ на территории СССР — уже серьёзно Сталин.

— Совершенно верно. Как и об организации производства ВВ у вас в стране. Но параллельно обратите внимание. Американцы, не смогли сами наладить выпуск синтетического топлива из угля, и вынуждены купить эту технологию у немцев. Как и пригласить специалистов. Вы бы тоже могли поменять эту технологию на производство искусственного каучука, пока её у вас не украли. А так же на другие в других странах. — Эту технологию изобрёл наш великий учёный Сергей Васильевич Лебедев в 1928 году, которую СССР так бездарно "проср...ли". Сейчас же распределение от 80 до 90 процентов природного каучука контролируют англосакские семьи. А без резины современное производства никак не построишь.

— Хорошо работает французская разведка — покачал головой Сталин.

— А при чём здесь французская разведка? Этой информацией поделились из семейной разведки. Это Вам напоминание о том, что диверсанты и спецназ якобы не нужен — теперь я уже качаю головой.

— Давайте вернёмся к Китаю — повернул разговор в нужную ему сторону Сталин.

— Вторая причина. Это не созревший и после собранный урожай бабовых в Китае. Всё-таки прибыль от 300 до 700 процентов на их перепродажи это много. Но и третий, это не определившиеся с со своей политикой семья Кезеки.

— А вот о ней поподробнее — сделал "стойку" Сталин.

— Это не коронованные короли Индокитая. Сейчас семья живёт в Гонконге. Известна она более 500 лет, а возможно и более. Они в состоянии купить сегодняшний ваш СССР и не один раз. Большую часть своего состояние сделали на обычной торговле, на торговле опиумом и войне. Сейчас же контролируют до 90 процентов торговли золотом в Индокитае. Кроме этого половину торговли драгоценных камней, жемчуга, нефрита. Так же имеют интерес в торговле, торговле наркотиками, людьми и в остальном важном. Поэтому лучше бы Вам направить туда своих эмиссаров и договориться о сотрудничестве с семьёй. А возможно, да, скорее всего, придётся и повоевать за её интересы.

— Вы же не любите англосаксов — удивленно-утвердительно Сталин.

— Не люблю. Но семья Кезеки стоит несколько отдельно в Лондонском банкирском клубе. Их интересы в основном в Индокитае, в отличие от семьи Самуэль или Мальборо. Например, последние очень неплохо сотрудничают с немецкими семьями и военными аристократами. И пока вы "тренируете" мускулы немцам, Мальборо "тренирует" им мозги.

— Приведите пример — насторожился Сталин.

— Э... нет господин Сталин. Я учился в Германии, и у меня там осталось много друзей. Так что я Вам скажу лишь одну цитату немецкого канцлера Теобальда фон Бетман-Гольвега на кануне войны, где он чётко сформулировал три задачи: уничтожить Францию, покорить Россию и заключить мир с Великобританией. С тех пор политика Германии не поменялась.

— Хорошо... давайте вернёмся к Индокитаю — после недолгого обдумывания сказал Сталин.

— Так вот там сложилась парадоксальная ситуация. Азия стала выходить из зоны влияния Европы и англосаксов. Провести новый колониальный полноценный захват? Для этого нет ни людей, как после войны и испанки, так и нового вооружения. Мало того лазить по азиатским джунглям белые не желают, да и гибнут там сильно. Плюс получат партизанскую войну от очень многих. Поэтому "ребята" из Лондонского банкирского клуба и ФРС придумали подключить местных.

— Нас что ли? — удивился Сталин.

— Нет. Вы им не подходите. Флота, промышленности и людских ресурсов у вас там нет. Скорее это будут японцы с их резко возросшим населением. Они достаточно "разжирели" на русско-японской войне, оккупации части Китая, Кореи и прихватив немецкие колонии. Кое-что прихватили и с России, в частности золото. Вон атаман Семёнов с ними сейчас за него судится. Ну и удачно поторговали во время войны, так как в ней не участвовали. Вояки они тоже не плохие. Не зря же японцы сейчас активно стали закупать вооружение в Европе и Америке. Их правящие семьи тоже разделились. Кто давно сотрудничал с англосаксами, пытаются утихомирить своих разбушевавшихся соотечественников. Но у них вряд ли что получиться. Потому что англосакским правящим семьям надо наоборот, чтобы самураи выступили агрессорами на всем азиатско-тихоокеанском побережье. Заодно соберут все ценности у себя со всей Азии. А после войны англосаксы придут "освободителями", экспроприируют экспроприаторов — тут я улыбнулся. — И сильно накажут зарвавшихся азиатов. Сильно накажут, чтобы никто в Азии больше не помышлял о свободе, да и других заодно напугают. Типа, вот так будет с несогласными.

Ага. Просто произведут атомную бомбардировку и всё. А если внимательно посмотреть на всю японскую военную компанию, то сразу становится ясным. Кроме атаки на Перл-Харбор японцы ничем значимым больше и не отметились. Одной обороной войну не выиграешь. Вместо того чтобы послать рейдовые эскадры к берегам США, захватили кучу ненужных островов. А могли бы взорвать шлюзы Панамского канала и опустошить тихоокеанское побережье США. Войну выиграть бы наверно не выиграли, но мир на почётных условиях заключить смогли бы. Так что вся это война произошла точно "по расписанию" правящих семей. Да и наверняка правящие японские семьи, кто имел тесные контакты с англичанами, сбрасывали им всю стратегическую информацию, как и военные шифры.

Глава -25.

— Теперь несколько переместимся к важной точке... с Суэцкому каналу — делаю я круг карандашом на карте. — Вы хоть и исповедуете атеизм, но в 1923 году требовали передать территории РПЦ в Палестине. Хоть там и управляли англичане, но эту собственность никто не отменял. И спорными землями сейчас там владеет РПЦЗ — подсмотрел я в своих записях.

— Британцы сделают всё, чтобы вы не получили эти земли. С другой стороны Ротшильд, Гольдберг и другие уже достаточно скупили земель для создания еврейского государства. Вы вполне можете продать или поменять земли РПЦ к имеющимся и настоять на создании еврейского государства на Женевской конференции. Тогда общее давление на СССР несколько уменьшиться.

Иначе это сделает Хрущев. Никита Сергеевич ухитрился заключить эту сделку в 1964 г., незадолго до того, как его сместили с поста. Она вошла в историю под прозвищем "апельсиновая". Дело в том, что палестинские земли Хрущев продал за 4 500 000 $. Так как у евреев подобных средств не имелось, Израиль в течение нескольких лет высылал фрукты в счет уплаты долга по сделке.

— Это может спровоцировать войну между Англией и СССР — немного подумав, ответил Сталин.

— Такой вариант не исключён. Но вряд ли Англия будет воевать своими солдатами. Скорее это будет Польша, Прибалтика и Финляндия и то только в следующем году. Но я думаю, если Вы договоритесь с Францией и в её лице с Малой Антантой, то только выиграете. Сами же евреи тогда доставят много неприятностей англичанам в том районе.

— Подумаем. Турция? — Сталин.

— Тут у меня несколько другое мнение, чем у большинства. Я считаю, что проблема проливом несколько преувеличена. В основном её лоббировали российские латифундисты. Зерно товар объёмный и довольно дешёвый. Строить большие и современные корабли они не хотели. Плюс пшеница придунайских княжеств и Румынии, их главный конкурент, которую они тоже хотели контролировать. Вот латифундисты постоянно и проталкивали и частью субсидировали войну за проливы. Я посмотрел котировки нынешнего вашего зерна. Его качество, а значит и цена, ещё больше будут падать. Кроме того вы позволяете Европе высвободить много людей с сельского хозяйства. Куда идут эти люди? Правильно на заводы и фабрики. А значит, вы сами приближаете войну.

— Мы не можем обойтись без экспорта продовольствия.

— А кто вам мешает продавать дорогое продовольствие. Копчёные колбасы, мясные вырезки, сливочное масло и другое. А вы наоборот уничтожаете поголовье крупного рогатого скота и получаете восстания на своей территории. — Тут я пересказываю наш разговор с Будённым о Казахстане.

— Мы разбирали эту проблему, но окончательного решения ещё не приняли. Нет средств — и хитро смотрит на меня.

— Вы надеетесь на мои металлы? Но я бы хотел тысяч двести получить серебряными и медными монетами для Азовского региона.

— Насколько мне известно, это только половина. А на вторую что?

— Антиквариат и драгоценные камни. Мне же надо чем-то заполнять свой магазин. Но я вам могу подсказать и ещё один способ уменьшить расходы — всё доложили и посчитали. Вот же...

-?

— Вы заказали новые заводы по производству патронов?

— Мы решили заказать их в Швеции. Так нам выгоднее.

— Ну, тогда закажите, чтобы гильзы можно было формировать из железа. Тоже мягкое железо Керчи для этого вполне подойдёт. А чтобы гильзы не ржавели, защиту сделать либо из лака, либо химическим способом — всё равно СССР перейдёт на них через несколько лет.

— Интересное предложение — сделал пометку Сталин.

Ну, понимаю его. Меди сейчас в СССР катастрофически не хватает.

— Хоть Ататюрк и поставил вашим памятник, но он уже "продался капиталистам". По-моему даже получил долю у нефтиконцерна "семь сестёр". Так что полный ваш разрыв уже не за горами — опять улыбаюсь. Вот так и идёт разговор. То меня Сталин поддевает, то я его. После мы несколько отвлеклись на общую тему.

— А что Румыния? — после небольшого перерыва на политические темы спросил Сталин.

— Вы никак решили пройти по всей своей границе — улыбнулся я. — Румыния входит так в называемую Малую Антанту, куда ещё входят Югославия и Чехословакия. В ней ведущую роль играет Франция. В самой же Румынии сейчас, как вы говорите "чёрт ногу сломит". Всё пытаются добиться контроля над её нефтью. Кого оттуда выпихнули так это Италию, которая нефть в основном закупает в СССР. Чем быстрее вы построите канал, тем лучше вам. Тот же алюминий для самолётов, машины и трактора. Я думаю, что с семьёй Аньелли Вы сможете договориться напрямую по этому вопросу.

— Мы уже поняли его пользу, и канал будет построен ударными темпами — Сталин.

— Тогда может Вы, обратите внимание и на ещё один ваш канал, который раньше у вас существовал. И я думаю, что он СССР крайне необходим.

-? —

— Волго-Балтийский водный путь начал действовать в 1810 году. Была введена в действие Мариинская система, которая проходила от Волги через реку Шексна. Белое озеро, реку Ковжа, Мариинский канал, реку Вытегра, Онежское озеро, реку Свирь, приладожские каналы и, наконец, выходила в Неву — зачитал я отрывок из старых газет. — Но насколько я знаю там сейчас у вас какие-то проблемы.

( С модернизациями и перестройками активное использование Мариинской системы продолжалось до 1963 года, а с 1964 года начал действовать современный водный путь с большой пропускной способностью и передовыми гидротехническими сооружениями. Он получил название Волго-Балтийский водный путь имени Ленина. — Истор. Справка)

— Вы неплохо подготовились — покачал головой Сталин, опять делая заметки в тетради. — Вот только у нас не Голландия и зимой по ним не походишь.

— Сейчас при помощи специальной техники и ВВ можно спрямить канал. А зимой разогнать по льду длинные автопоезда. Я вам даже инженера нашел, кто может заняться такой проблемой. Это Марсель Лейя. У него сейчас кризис. Если Вы ему чётко поставите задачу, то я думаю, что с помощью ваших инженеров они вместе справятся. — Вон в Австралии автопоезда через сто лет будут возить грузы до 200 тонн и не чего. Почему и тут нельзя что-то похожее, пусть и не в таких масштабах придумать.

— Марсель Лейя — записал Сталин. — Давайте вернёмся к Румынии.

— Вам рано или поздно придётся решать вопрос с королевскими ценностями, вывезенными в 1916 году в Россию. Лично я бы вернул хоть часть. От такого ни одна страна не отступится. А выплату золота можно и растянуть лет на 50-60 с условием не участвовать официально в агрессии против СССР и урегулирования территориальных споров. Там главное очень правильно составить договор.

( Общая стоимость отправленных в 41 вагоне ценностей превышала 7,5 млрд. румынских лей, а масса золота составляла 150 тонн. так как России на хранение были также переданы династические драгоценности и реликвии (в частности, уникальные ювелирные изделия), произведения искусства, редкие монеты и архивные документы. Даже в 2003 году этот вопрос обсуждался между Путиным и Ионом Илиеску во время подписания Российско-Румынского договора. Создали комиссию по расследованию судьбы румынских ценностей. — Истор. справка)

Надеюсь, Сталин прислушается и подпишет договор, чтобы официально Румыния не вступит в войну против СССР. А если вступит, то потеряет право претендовать на вывезенное золото. Румынские летчики очень неплохо показали себя во время войны, а их неземные войска принесли немало бед на юге страны.

— Венгрию, как Вы знаете сильно "обрезали" после окончания войны. Но это не сломило в венгров. Они всегда были хорошими вояками и наёмниками. Хоть Венгрия и вынуждена была подписать Трианонский договор в результате, которого потеряла более 70 процентов своей исторической территории и половину своих жителей — опять подсматриваю в свои записи. — Но венгры не смерились и у них постоянные конфликты со всеми соседями. На этом можно сыграть. Особенно на возращении части Галиции. Там хоть и не много, но тоже добывают нефть. За неё будет и основная борьба.

— При возникновении вашего конфликта с Польшей, вполне можно подключить туда и Венгрию, как и Чехословакию. А если правильно "разыграете" конфликт, то и Германию с её претензией на Данциг. В результате Польша может оказаться втянута в конфликт с несколькими странами одновременно. А у вас могут появиться общие границы с Венгрией и Чехословакией, что экономически и политически будет верно.

— Но тогда придётся отдать часть необходимых и нам территорий — с сомнением покачал головой Сталин. Он явно сомневался в возможности "провернуть" такую авантюру.

— Эти территории и так никогда и не принадлежали Российской империи. Вы же сначала определитесь со стратегией на случае большой войны. Будет ли СССР вести в войну от обороны или сразу с наступления? — не будем уж залазить в древние времена Киевской Руси. Зато такого позорного раздела Чехословакии возможно теперь и не случиться или позволит вывести часть техники и людских сил в СССР.

— Допустим. Как Вы и советуете от обороны. Но мы так ещё и не приступили к созданию укреплений на южных и центральных направлениях. Там нет болот и столько необходимых рек для оборонительных рубежей. Те же укрепления, какие мы планировали, оказались не современными... и дорогими — размял папиросу Сталин.

Но ничего себе. Я даже не думал, что Сталин так серьёзно отнесётся к моей критики на счёт будущей "линии Сталина".

— Вы знаете, что такое бокаж? ( Бокаж (ф.р. Bocage) — тип культурного ландшафта и регион с данным типом ландшафта, где пастбища, поля и луга отделены друг от друга и окружены земляными насыпями, увенчанными живой изгородью, рядами деревьев, лесопосадками или полеском. приводящих к эрозии почвы. Бокаж также является неплохим укрытием для отдельных частей сухопутных войск, находящихся в обороне. Союзники с ним немало намучились и понесли ощутимые потери, пока выбили оттуда немцев. — Истор. Справка)

Пришлось подробно описывать бокаж, как его использовать не только в военных целях, но и в народном хозяйстве. И какой эффект это может принести СССР.

— Ну и вот ещё. У вас тут предлагают чего только не строить в стране, чтобы прославить СССР и вашу революцию. Но, по-моему, это не совсем актуально в наступающие времена. Начните лучше строительство метро сразу в Москве, Киеве и Минске. И их тоже можно вписать в оборонительные сооружения. — В случаи постройкой метро немцы тогда вряд ли смогут взять Минск за пять дней от нападения.

— Вот так взять и начать строить метро в трёх городах? — хмыкнул Сталин.

— Ну, вам же коммунистам всё по плечу? — теперь уже хмыкаю я.

Больше на политические темы мы с ним не говорили, похоже, что ему надо переосмыслить результаты наших разговоров. Дальше уже разговор перешёл больше на экономические темы. Сталина очень интересовала периодичность поставки мной разного металла, запчастей и товаров. Так же возможность производство авиадвигателей в Таганроге. Тут мне его обрадовать было нечем. Будут лишь собираться небольшие партии экспериментальных двигателей. Надеюсь, что там создадут более успешный двигатель и намного раньше, чем м-100.

Вообще-то с авиадвигателями во время войны у нас было крайне плохо. Попробую добиться создания трех-четырех основных образцов, которые хорошо освоят выпуск где-нибудь на Урале.

Глава -26.

— Садись Семён Михайлович и Ольга Стефановна — принимаю чету Будённого в своём вагоне. Наконец-то поездка в Москву закончилась, и мы оплавляемся в Таганрог. Со мной принимать адмиральскую яхту, да и сделать инспекционную поездку по Азовскому бассейну едет комиссия во главе с Будённым. Как я не возмущался, но удалось договориться, что в Таганроге они будут только после отхода моих кораблей. Но это нужно и самому Будённому. Сначала они проверят дела в Ростове-на-Дону, потом строящуюся гидроэлектростанцию и водоканал. После поедут в Мариуполь, потом в Бердянск и напоследок в Таганрог. Будут ли они в Керчь, я так и не узнал.

В Бердянске будут переоборудоваться два завода, где планируется выпускать новый самолёт МС-2. Так же там решили собирать переделанный и усовершенствованный авиадвигатель Либерти. Хотя узнать в нём прародитель американца совсем не просто. В нём собрали всё самое лучшее от Либерти Л-12, БМВ-6 и идей Уфимцева. Это авиадвигатель не предназначен для высотных самолётов, но на низких и средних высотах ведёт себя очень достойно. Ничуть не хуже передовых иностранных образцов. Московские испытатели, во главе с Громовым похвалили все привезённые самолёты. Засыпали вопросами Чекалова о их поступления в войска, как мне потом он рассказал. Единственная неприятность это требование к качеству бензина. Но тут уж ничего не сделаешь. Чекалов тоже попытался донести эту тему до Баранова, но чем это кончится неизвестно.

Ну и "наградили" Чекалова, кроме денежной премии переведя из директора авиазавода Таганрога директором двух заводов в Бердянск. Дали ему широчайшие полномочия. Часть наиболее энергоёмкого оборудования из Таганрога будет переведена в Бердянск. Таганрог уже вовсю испытывает нехватку электроэнергии. Так же Баранов пообещал в ближайшее время поступления нового оборудования закупленного за границей. Вместо Чекалова принимать у него дела с нами едет Лысенко Павел Семенович, новый директор таганрогского авиазавода.

За пять дней после последней встречи со Сталиным я успел много. Оформили во французском посольстве доверенность на меня на 2 миллиона 400 тысяч долларов со швейцарских счетов Раковского. Сначала это сделали в московской адвокатской конторе, а потом только во французском. Вот только интересно "вытащил" ли Сталин у Раковского все деньги и нет? И сколько Раковский после этого проживёт? То, что сам Раковский с такой экспроприацией не смериться, это и так понятно. Получиться ли такой перевод денег пока ещё не известно.

Эшелон получился не меньше чем в Москву. Кроме своего отобранного антиквариата и ценных вещей, везу с собой три вагона отличного меха, разных животных. Даже особый подарок Сталина для моих женщин. Это шкуры из росомахи. Так же, наконец, получил возможность выбрать драгоценные камни. Оружие, как и мед, воск и икра это уже привычно. Набрал ещё и разных вещей для поощрения инженеров и рабочих в Таганроге. И всё равно часть денег осталось, не потрачена. Поэтому с Берсоном у меня произошёл серьёзный разговор. Возить туда-сюда бумагу, пусть и ценную я не хочу.

А ещё я везу двести тысяч рублей в серебряных и медных монетах для работающих в Таганроге. Тут пришлось выдержать целую баталию при обмене своего металла. Чиновники возмущались, что "слишком жирно будет" для какого-то там Таганрога.

Едет в этот раз со мной и много других людей. Начиная от "африканцев" и "палестинцев", кончая осужденными по делу Осовиахима. В этот раз с ними поступили более разумно. Самых виноватых во главе с Григоровичем, которого освободили, направили в Омск к Поликарпову с охраной и дополнительными войсками для КВЖД. Предупредили, что если инженеры там не создадут современный авиа и двигателестроительные заводы, то поедут уже на Колыму. Вторая группа, с такими же условиями и охраной едет в Бердянск. Ну и третья в лице: по гидросамолётам В.Л. Коровин-Кербер, Е.И. Майоранов и А.Н. Седельников для усиления Бартини. Нужно наладить, хотя бы мелкосерийный выпуск его летающей лодки. А так же нового гидросамолёта, который сейчас проходит испытания, на основе Юнкерса Ю-13. Хотя опять же это абсолютно новый самолёт, с верхним расположением крыльев. Эти гидросамолёты СССР срочно требуются на Балтике.

Так же для усиления таганрогской группы, едут осуждённые Крейсон, Гончаров, Косткин, Надашкевич, Мехельсон. Этих распределят по разным отделам. Тем более что часть работников заберет Чекалов.

И с нами усиленная рота Гречко. На её основе будет сформирован усиленный полк разведчиков. Он будет базироваться в районе Таганрога. Из-за них я тоже не тратил часть наличных денег. Я же обещал Будённому временно о них позаботиться, пока они не обживутся. То есть, стоить им инфраструктуру придётся пока за мой счёт. Ну-ну. С другой стороны пока сам Сталин не ограничивает меня в моих решениях и действиях, хоть и высказывает недовольство.

В Ростове-на-Дону от нашего состава отцепляют несколько вагонов, в том числе второй пульмановский. Путь проверяющих прежде всего лежит на ростовский завод сельхозтехники, где наверное уже начали собирать французские внедорожники Рено. Ничего там сложного нет, пока только отверточная сборка. Там же осталось и чета Будённых. Прощальный тур Семёна Михайловича своей жене.

А вот меня Таганрог встретил удручающим известием. Ограблены и убиты три члена из моих экипажей кораблей. То, что это сделали не местные это и так понятно. Пришлось срочно заниматься и этим делом.

— Ну и что на это скажешь... товарищ Русанов? — мы сидим в кабинете начальника милиции Таганрога. Тут присутствуют и Москатов и Гречко.

— Никита давай рассказывай, не томи — поддержал меня Москатов.

— Вы же знаете, как в последнее время стало много приезжих в городе. Пытаемся выяснить. У меня народу не хватает — развёл руками Русанов.

— Нет, это не ответ. Всех приезжающих милиция должна была проверять и контролировать. Предлагаю провести полномасштабный обыск на всём Миусском полуострове — настаиваю я.

— Да кто мне такое разрешит — испугался Русанов.

— Сейчас позвоним в Ростов и попросим к телефону Будённого. Семён Михайлович мне точно не откажет. Или звонить сразу в Москву? — спрашиваю Русанова.

— Я думаю, что не откажут. Что это за разгул бандитизма в закрытом военном городе? — поддержал меня Гречко.

— Предлагаю, что вы Андрей Анатольевич со своими бойцами будете в оцеплении, так как у вас есть часть коней. — Так как Гречко до этого служил в кавалерийском полку 1-й отдельной кавалерийской бригады, то часть лошадей они забрали с собой в Таганрог. Я даже в этом их поддержал. Патрулировать Миусский полуостров нужно более тщательно. — Ковальчук с частью моими бойцами перекроют порты. К твоим людям Никита присоединятся и мои охранники, чтобы быстро и разом всё прошло. Да и подстрахуют в случае вооруженного сопротивления.

Дальше мы на нарисованной карте города согласовали наши действия. Москатов предложил и своих сотрудников для участия в проверке в городе, чтобы не было вопросов. Особенно с этим можем столкнуться на предприятиях.

Что именно делать будут подчиненные, приказ получат только по прибытию на место. Обыск сначала в городе, а после в сёлах назначен на завтра на четыре утра. Как раз в это время в море выходят рыбаки.

После каждый из нас пошёл заниматься своими делами. Мне, наверное, пришлось хуже всех. Груз я решил пока не разгружать, оставив под охраной. А вот с привезёнными людьми пришлось провозиться.

Если с "палестинцами" с размещением на корабле вопросов не было, то "африканцев" загонять пришлось некоторых силой. Не знаю, что они там себе надумали? Но то, что их высылают из СССР, не всё приняли адекватно. Может, подумали, что их топить будут? Пришлось на "Святом Филиппе" дополнительно увеличить экипаж для охраны и вывести его на рейд уже ночью. Раньше мои подчинённые не справились. Его уже сейчас можно отправлять в Сиди-Инфи, но нет главного пассажира. Жены Будённого.

Вечером устроил проверку в инженерном микрорайоне. Дома почти готовы и в них уже частично заселились. Нет только крыш. Но специалистов из Болгарии по черепице привезли и налаживают производство. Пока в основном труд в ручную. В недостроенных домах временно определил и приехавших со мной инженеров. Приняли их на удивление хорошо, тем более некоторые были знакомы друг с другом. Попросил пока никуда не выходить. После их переселят в гостиницу.

На следующее утро началось. Таганрог, наверное, ещё никогда не видел такой массовой облавы и проверки жителей в городе. Так будут действовать только немцы во Вторую мировую войну. Но тут у нас было преимущество. Обыскивали местные местных. Задержали более ста человек. Большая часть оказалась местными из округи, пробравшись в Таганрог в поисках заработка. С ними будет разбираться милиция, кого оставят, а кого выпихнут за пределы Миусского полуострова. Человек десять разных спекулянтов "слетевшихся" на возможность хорошо поживиться на перепродаже. Как они попали в город, и кому давали взятки, лично сам будет разбираться Русанов.

А вот отдельно две небольшие группы меня заинтересовали сильно. Одни явно бывшие военные, прячущиеся от Советской власти. Кто такие, будем разбираться чуть позже. А вот компанию уголовников в двенадцать человек, которые оказали сопротивление, определили быстро. Обнаруженных женщин на одной из их "малин" тоже долго не думая, перевезли на "Святой Филипп". Прямо сразу после этого почувствовал себя рабовладельцем. Вот уж никак не ожидал. С другой стороны через год в СССР, и в течение нескольких лет будет голод... так что ещё неизвестно кому повезло.

Если я раньше думал, что наколки уголовников возникли в 50-60 годах. Оказывается, что нет. Сейчас тоже этого хватает. Вот только художественная часть ещё подводит. Как-то всё невзрачно.

— Ну и кто вы такие? — смотрим на следующий день в камере для допросов на двух сидящих передо мной урок в наручниках. На удивление оба одеты очень добротно. Их уже опознали. "Гости" из Ростова-на-Дону. Рядом за столом со мной сидит Русанов. Сзади и чуть сбоку арестованных стоят Александр и ещё один грек из десантной команды "Одиссея".

— А в чём дело начальник? Что уже в гости к братанам приехать нельзя?

— Конечно нельзя. Полуостров закрыт. Как вы сюда вообще попали? — мне буквально опять пришлось шантажировать Русанова, чтобы дал проводить допрос.

— Ну, извини. Не знали — более нагловатый и более молодой арестованный. Старший ведёт себя более осторожно. Опытный су...

— Смотрю не страшно. Лопни, но держи фасон! — усмехаюсь я. Песня Леонида Утёсова — Лазаря Вайсбейна "Лопни, но держи фасон!" вот уже несколько лет популярна во многих кабаках. Даже что-то в виде клипа сняли. Вообще после гражданской войны на сцены страны массово "полезли" всякие бандитски-воровские темы. Причём многие популярные артисты абсолютно не стесняются их исполнять. А люди из власти, которые совсем недавно сами состояли в разных незаконных группировках, их поощряют. Тема-то близка. А некоторые "братаны" вообще остались и по ту сторону власти. ( Тогда чего мы так удивляемся жестокости, Гулагу и репрессиям в 30-40 годах — прим. Автора)

— Вам тоже эта песня нравиться — оскалился он золотой фиксой.

— Нет — я тут же выхватываю браунинг и стреляю ему в ногу. Какого чёрта я с ними тут лебезить буду? И потом спокойно, под ошеломлённый взгляд Русанова, вопль фиксатова, засовываю пистолет в подмышечную кобуру.

— Опять стреляешь? — открывается дверь и в неё заходит Будённый.

— А вы тут, какими судьбами, Семён Михайлович? — удивлён я появлению командарма. Вроде рано ещё.

— Доложили, что ты тут советскую власть подрываешь — усмехнулся Будённый и покачал головой. — Давай выйдем.

— И кто же у нас такой бдительный? — перед выходом я посмотрел на Русанова, который отвернул голову. Понятно.

Дальше у меня состоялся неприятный разговор. Обычно мы с Будённым так не спорим. Друг друга мы пытаемся убедить в своей правоте. Я настаиваю и на облаве и в Ростове-на-Дону. Понятно, что не во всём городе, а хотя бы его части. Так сказать провести акцию устрашения. Будённый упирается, доказывая, что так делали только при царях. А сегодняшней власти ассоциация совсем не нужна.

— Вы тут золото ищите и найти не можете. А ты посмотри, сколько ценностей у них разных изъяли. Вот только почему столько золотых и серебряных ложечек я никак не пойму? — чуть сбавляю тон, а то спор в кабинете Русанова начинает слишком уж "накаляться".

— Да это до революции была такая традиция. Новорождённым дарили "на зубок" — отмахнулся от моего вопроса Будённый. — Нет, сам я такое решение принять не могу. Давай звонить в Москву.

Не знаю, что уж там подействовало, но "местная машина милиции" заработала на ускоренных оборотах. Скоро к нам с докладом прибежал Русанов. Раскололся один из местных. Действительно моих матросов убили "гости" из Ростова. Причём с первым это вышло больше случайно, а его товарищей из компании добили уже как свидетелей. Местный криминал выражал протест, понимая, чем это может обернуться, но с ростовскими ему не тягаться. Сами же "гости" в город попали с местными рыбаками.

— Хороший доклад — иронизирую. — Никита ты так и дальше собираешься руководить местной милицией? Если да, то моим кораблям в Таганроге делать нечего.

— Иди. Займись рыбаками. И объясни, что там и как — приказал Будённый Русанову, при этом хлопнул кулаком об ладонь. — Перестань яриться. Разберёмся — это он уже мне после ухода начальника милиции.

— Нет, не престану — "закусил удила" уже я. — Я не собираюсь привозить сюда людей, чтобы какие-то бандиты их тут резали.

— Можно подумать за границей всё спокойно, и там нет бандитизма?

— В закрытых городах нет. Но там ситуация другая и без моего участия. А мне же приходиться буквально упрашивать, чтобы к вам ехали разные специалисты и хоть чему-то ваших крестьян научили. Сейчас в Ростове французы, которых я привёз. И если что-то случиться... то я больше никого не привезу. Как хотите, так и выкручивайтесь — ставлю ультиматум уже Будённому. Дальше выхожу из кабинета. Во дворе забираю Александра с напарником и еду обедать.

Глава -27.

— Месье к вам гости — позвал меня через полтора часа к трапу "вольтижёра" вахтенный. Я так и расположился пока на яхте-миноносце, чтобы не занимать места в городе. Жилплощадью сейчас везде проблемы, да и безопасней тут.

— Проходите. Ординарцы пусть коней посторожат — киваю Будённому и Гречко, которые прибыли на конях с ординарцами.

— Неплохо. Прямо по буржуйски — осмотрев салон и каюты, вынес своё суждение Будённый.

— Семён Михайлович надо бороться с бедностью, а не с обеспеченностью. Хорошо жить, это обычная человеческая потребность — это я больше говорю для улыбающегося Гречко, чем для Будённого.

— Ладно. Тебе пошли на встречу. Принято решение зачистить пару-тройку криминальных районов Ростова. Но ты останешься в Таганроге. Завтра сюда приедет Зявкин и мы выработаем общий план — и Будённый стал наливать себе чай. Я, как только их увидел, сразу отдал команду поставить самовар. Кофе Будённый пил редко.

Дальше обговариваем примерный план размещение батальона Гречко. Мы этим и в дороге занимались, но тут наши "отцы-командиры" решили всё переиграть, увидев строительный бум в Таганроге.

— Построить, конечно, можно, но вот вопрос как? Где для этого взять технику, цемент и другой строительный материал? — пришлось их сразу огорчить.

— У инженеров заберём, и с других объектов. Плюс больше используем дерева — Будённый.

— А ничего что большую часть строительства домов для инженеров, финансирую я? И с каких таких других объектов? С кафе и ресторана для моих моряков? А дерево... пожаров тут только в городе и не хватает. А если бомбить военные объекты будут? В общем, слепим абы как? Перестаньте ерундой заниматься. Вы посмотрите, какие хорошие здания, строили до революции и какие вы строите сейчас. Не стыдно? И с какого перепуга вы вдруг начали менять планы?

— Обстановка в стране сложная — начал Будённый.

— Она у вас всегда сложная, особенно в головах — перебил я и стучу пальцем по голове. — Порядок бьет класс. Хотите быстрее? Везите ресурсы из других регионов в Таганрог.

Поговорив ещё немного, Будённый с Гречко отправились по своим делам, а я занялся грузом и своими кораблями. Чуть не отправил "Святого Филиппа" без части груза. Углевоз уже давно отправился в Ливан и должен, скоро вернутся. Назад дядя Аббас должен загрузить его мылом и нитками и на остатки чем получится. В Таганроге хоть уже несколько лет и пытаются в особняке Грекова развести шелкопрядов, но пока не получается. А недавно вообще надумали там сделать коммуналку. Пытаюсь отговорить Москатова. Пока думает.

Сами шелковые нити в городе и не только страшный дефицит. По привозу из Триполи Ливана их охраняют, как деньги. Выдают строго по разнарядке и после проверки. И то умудряются своровать.

Распорядился, чтобы на "Огни Смирны" стали загружать мех и то, что купил для своего дома в Париже. Ворота и двери мне всё-таки нашли, чему я был несказанно рад. Пошли на судно и другие товары, те которые мне нужны во Франции.

На "Одиссея" пошло оружие, часть товаров для луров и распорядился оставить ещё место, которое легко охранять. Вот этим всем и пришлось заниматься до ночи. Еле ноги на яхту притянул. Наговорился так, что под конец стал хрипеть.

— Семён, какого хрена меня дёрнули, я же в САСШ еду по линии "Амторга"? — были первые слова вошедшего мужика с усами. Не смотря на простые слова, в нём чувствовался шик от бывших. Обычно, исключая таких редких как Москатов, все деятели из новой власти, больше походили на прилизанных бандитов.

— Потому что знаю тебя лично, поэтому и дёрнул — обнялся с вошедшим Будённый. Мы для обсуждения расположились в кабинете Москатова.

Пока все прорабатывали план, я пытался вспомнить о делах "Амторга" в 1930-х годах. Помню, что это была самая авторитетная советская организация занимающаяся закупкой и поставкой из САСШ. Ну и продажей товаров. Помню, что её постоянно сотрясали и разные скандалы.

— Но, а ты чего молчишь? Это его, кстати, моряков убили и из-за этого тут такое — прокомментировал Будённый Зявкину.

— Сколько лет вы в ОГПУ в Ростове проработали? — задаю вопрос.

— Да после гражданской и начал — осторожно так произнёс Зявкин.

— Тогда можете забыть об САСШ. Они о вас там явно знают и тут же арестуют — выношу приговор. ( В реальной истории так и было. — прим. Автора)

— Почему так думаешь? — сначала Будённый, и тут же повторил вопрос чекист.

— Вы немецких химиков выселили или нет? А немецкую и английскую разведку вы явно как всегда недооцениваете — усмехаюсь.

— Хорошо. Примем к сведенью — переглянулся с Зявкиным Будённый.

В конечном итоге всё обсуждение свелось к блокаде двух самых "блатных" района в Ростове-на-Дону. Это Богатяновской улице прилегающие к Старому базару. Так же улицы Воронцовская, Рождественская, Старопочтовая, Тургеневская. Больше сил, даже задействовав батальон Гречко, качественно провести обыск, нет. Выведут даже пару бронеавтомобилей на пересечение улиц. Ожидается и вооруженное сопротивление.

— Но после такого шмона всех блатных надо с города удалить и подальше — вынес в конце заключение Зявкин. И смотрят почему-то на меня.

— Всех значимых в Тунис переправим, а остальных на стройку канала — отвечаю спокойно. — Даже конвоирование возьмет отряд Белоусова.

Вот как чувствовал, оставив место на "Одиссее". Надо отдать распоряжение об подготовки места для большой партии заключённых.

Пока под общим руководством Будённого зачищали "блатные" районы Ростова-на-Дону, я разговаривал с инженерами и руководителями авиазавода города Таганрога. Начал с Уфимцевым.

— Анатолий Георгиевич там вам помощь в лице ваших коллег из Москвы приехала полностью в ваше распоряжение — как бы многие не сопротивлялись, но я "протолкнул" назначение Уфимцева главным по двигателестроению в Таганроге и не прогадал.

— Месье Манос а нужно было ли?

— Я понимаю ваши опасения, но вы главный. Ничего не бойтесь. Вашу зарплату, как и строительства вашего дома, финансирую я. В Таганроге с Москатовым у меня полное взаимопонимание. Пока меня нет, в обиду он вас не даст. Да и Таганрог уже как-бы отдельный научный район с одобрения Москвы — понимаю опасения ученого.

— Хорошо. И что от нас требуется?

— Вот это другой разговор. Тот двигатель, что вы разработали на основе "Либерти" решено выпускать в Бердянске, как и перенести туда выпуск самолёта МС-2. Так же там будут выпускать новый гидросамолёт. Помогите пожалуйста Чекалову, а заодно "сплавите" ему "ненужных" вам людей. Оборудование частично он заберёт, но в Москве пообещали прислать закупленное за границей. Очень уж им самолёты понравились. Поэтому вам так же надо "довести до ума" М-6 для летающих лодок Бартини. Ну и начать ещё два проекта — улыбаюсь я.

— Вы это серьёзно? — забеспокоился учёный.

— Увы. В Москве нас будут поддерживать, пока мы даём отличные результаты. А во-вторых речь о массовых выпусках не идёт. Тут главное сделать так, чтобы на новых строящихся заводах смогли выпускать ваши двигатели. То есть сдать пару действующих двигателей и полные чертежи для выпуска.

— Ну и задачи вы задаёте.

— Ну а куда деваться. Всем сейчас тяжело. Давайте разберём новые двигатели — и я начал рассказывать об оппозитных двигателях, которые уже выпускают. Пообещал привезти образец французский марки Gobron-Brillie для ознакомления. Таких двигателей надо будет два вида. Один как авиадвигатель, а второй для автомобилей.

— Помните, мы делали багги с переделанным двигателем от Анзани? Так вот они их повторить не могут. Зато в Москве решили схитрить и навязали нам усиленный батальон Гречко, в надежде, что мы его обеспечим. Делать совсем уж два разных двигателя мы тоже не будем. Поэтому надо чтобы большая часть одних запчастей подходили к другому — попробуем повторить авиадвигатели Лайкоминг, а для машин как на фольксвагене "Жук" 1938.

Конечно, таких впечатляющих результатов я не ожидаю, но может со временем хоть что-то приблизительное получиться. Решили попробовать.

Тут "за труды" пришлось пообещать привезти генератор для ветроэлектростанции. Уфимцев начал собирать её у себя на участке, не смотря на недостроенный свой дом.

Бартини получил от меня задание на модификацию летающей лодки RC-3 Seabee до Твин Би. Пусть приспосабливает два двигателя М-6, правда надо будет делать ещё левосторонний. Но тут уж пусть сам с Уфимцевым договаривается. Летающая лодка должна увеличить нагрузку до 6, а лучше 8 человек.

С новым руководством завода в лице Лысенкова Павла Семеновича я договорился на постройку биплана. Это должен получится СХ-1 Бедунковича, предшественник знаменитого АН-2. А двигателем у него будет новый либерти. Подкупил его строительством ему дома в микрорайоне и пообещал со временем персональную машину. Ну и лавры создателю новой машины ему соответственно. Так же обсудили с ним приезд других авиаконструкторов, которые будут строить автожиры. Для них ещё нужно подготовить своё помещение.

— Пётр Дмитриевич вы знакомы с конструкцией самолётов Гоффри де Хевиленда? — озадачил я Самсонова. После успеха самолётов в Москве, когда Чекалов всех лично поздравил и вручил небольшие памятные подарки, все ведущие конструкторы Таганрога "загорелись" построить "свой самолёт". Да и забирают МС-2 у него.

— Вы что-то хотите предложить? — и хитро посмотрел на меня.

А после мы с ним долго обсуждаем самолет с толкающим винтом. Я его постепенно подвожу к проекту интересного на мой взгляд самолета из ЮАР Мвари. Да и вообще пора начинать постепенно делать двухбалочные самолеты. В дальнейшем я думаю попробовать сделать тут Фоккера G1 "Жнец" и Фокке— Вульфа 189 называемый у нас "Рамой". Пусть уж лучше эти самолёты летают у нас.

Дальше я поехал к Москатову и там уже с ним решали разные вопросы. Договорился, об обмене своих стройматериалов для своего ресторана, на дом Грекова. Правда ещё и доплатить придётся. Но жалко такой особняк на коммуналку пускать, пусть лучше рестораном будет. Опять я приехал в порт, еле волоча ноги. Но в это раз желаемого отдыха в этот раз у меня не получилось. Меня ждал вредный дед Бехтерев.

— Проходите — со вздохом приглашаю доктора.

Доктор ходить вокруг да около не стал. Сразу же потребовал взять подготовленных врачей в командировку за границу, да ещё и цену мне выставил за услуги не малые.

— А не кажется ли Вам, Владимир Михайлович, что вы несколько обнаглели — разъярился я.

— Ну, мы же не просто так. Мы вам ликвидный товар приготовили — сразу на попятную пошёл доктор.

— Так может с этого и стоило начинать?

— Вы уж простите старика. Тут одни проблемы за другими.

— Давайте так. Я попробую трёх-четырёх пристроить в Ливане до следующей весны. Что заработают всё ваше. Потом на эти деньги куплю вам в Европе оборудование. А что хоть за товар? — тоже не стал я дальше идти на конфликт со знаменитостью. Всё-таки и меня он тоже лечит.

— Ну, пусть будет так — явно ожидал большего Бехтерев. — Ревень. Приготовили как специю, так и выжимку. Выжимку используют как слабительное.

Немного порасспросив, чем ещё занимаются доктора, кроме лечения узнал, что они в соседнем селе хотят наладить производства поташа. Всё-таки нищее население не даёт им возможностей, к которым они привыкли при царе. С другой стороны сейчас я даю возможность заработать. Вот врачам и приходиться что-то выдумывать и становиться "коммерсантами". Всё-таки сейчас 1929 год, а не 1937 и репрессий пока ещё нет. Да и в руководстве в Москве, на них ещё не настроено. Экономика ещё держится.

Хоть и начался разговор чуть ли не со скандала, но закончился довольно мирно. После я попросил шофера отвезти на своём "рено" Бехтерева в больничный городок. Надо и к ним заехать посмотреть, как там у них дела.

Глава — 28.

А на следующий день я с утра занимался с другой группой арестованных. Тех, кого называли бывшими. Там компания попалась довольно разношерстная и не все были военными. Но все бывшие. Сильно я не стал вникать, кто там кто. Их выбранный представитель назвался Орловым, чему я естественно не поверил. Ну, Орлов, так Орлов.

— Как вы относитесь к эмиграции, гражданин Орлов?

— Во Францию?

— Ишь, чего захотели. В Африку.

— И что мы там будем делать?

— Там у меня торговая фактория. Пока там ещё освободились дома в связи с массовым отъездом евреев в Палестину. Но это пока. Чем дальше, тем больше желающих покинуть СССР... из ваших бывших. А там уже есть, только из Санкт-Петербурга.

— А семьи взять разрешите?

— Почему нет. Но за ваш счёт. Недвижимое имущество тоже учитывается.

Немного объяснил, чем в Африке занимаются русские. Дальше пришлось пригласить Москатова и ещё одного из арестованных. Полдня утрясали переезд почти пятидесяти человек, из которых двадцать были дети. Зато Москатову в Таганроге достанутся семь домов, пять из которых очень неплохих. А мне он "списал" долг по деньгам за особняк Грекова.

— Ты я смотрю больше всех в выигрыше остался Пётр Георгиевич — поддел я на прощанье Москатова.

— Что такое Семён Михайлович? Присаживайтесь — посмотрел на злого главного конника и распорядился, чтобы Будённому поставили тарелку с приборами. Он застал меня на обеде.

— Всё ешь... ты это специально? — зло плюхнулся на стул Будённый.

— Да что такого случилось? И чего из-за каких-то бандитов так переживать.

— А-то и случилось. Половина власти в Ростове сотрудничала с бандитами. Как я буду докладывать? Ты представляешь, какой только скандал будет в Москве?

— А зачем тебе докладывать, что ваши коммунисты сотрудничали с бандитами. Доложи что они все иностранные шпионы — пора что-то "слямзить" и у самого товарища Сталина. Это же он придумал в середине тридцатых, чтобы не позорить коммунистическую партию объявлять всяких воров, растратчиков, бестолковых руководителей и прочих "несознательных элементов"— иностранными шпионами. Так мороки, а главное позора меньше. Хотя и шпионов тоже хватало.

— А что идея неплохая. Объявим их английскими шпионами — подумав пять минут и прожевав бутерброд, вымолвил Буденный.

— Лучше польскими или уругвайскими, в крайнем случаи китайскими. С Польшей у вас и так всё плохо, а нагнетать отношения с Англией выдуманными историями лишний раз не стоит.

— А уругвайскими это где? — удивился Будённый.

— Это около Аргентины в Южной Америке.

— Точно. Будут китайскими и уругвайскими шпионами. Там у них ценностей изъяли, целый новый завод построить можно.

— Вы вот лучше это собирайте. Смотришь, я ещё раз в Мексику для вас схожу.

— Хорошая идея. Тогда сейчас обедаем, и подгоняй корабль для пленных — повеселел Будённый.

— Ты хоть расскажи, как всё прошло. А-то пропадал где-то полтора дня, а потом появляешься злой как чёрт — смеюсь я.

Рассказ действительно вышел эпическим. Вчера в Ростове-на-Дону развернулась целая войсковая операция с использованием бронеавтомобилей, пулемётов и гранат. Бандиты оказали достойное сопротивление чекистам и бойцам Гречко. Из-за этого бойцы тоже не церемонились. По словам Будённого в городе разнесли чуть ли не полквартала и полрынка. Местные руководители Мельбард с Решетковым прибежали к Буденному жаловаться, но до первых серьёзных допросов. А дальше Зявкин показал, что не зря руководил ОГПУ. Да и компромата у него на многих руководителей города скопилось достаточно. Всё никак это дело было не раскрутить, боялся последствий. А тут такой случай, что грех было не воспользоваться.

Дальше началась целая морока по погрузке арестованных на "Одиссей", а молодых женщин на "Святой Филипп". Туда же завели жену Будённого опоённую каким-то наркотиком. Она всё смелась, идя шатающейся походкой, и потому постоянно цеплялась за мужа.

Наконец поздним вечером пароходы стали выходить в Чёрное море. Туда же с рейда Таганрога отправился пароход "Огни Смирны". С Буденным мы попрощались, когда он пересел на яхту-миноносец. Сейчас там уже командовал советский экипаж. Сам Будённый ещё день побудет в Ростове, а потом отправиться морем в Севастополь.

Чтобы вольные и невольные "пассажиры" вели себя спокойно, я приказал давать им настойку опия, которой запася ещё в Москве. Ничего страшного. Тут идти не слишком долго. Мимо Керчи мы прошли не останавливаясь. Я только пообщался по рации с Потоцким, пообещав скоро опять быть и что все наши договорённости в силе. Сообщил ему, что он должен забрать часть денег в банке Таганрога, как договаривались и побыстрее. А то руководство, в лице Буденного ещё до чего-нибудь "этакого" додуматься.

Проливы прошли тоже без проблем, заплатив положенные деньги за проход. Тут судов под французским флагом хватает, поэтому проблем нет. Даже скорость сильно не снижали. Подходил лоцманский баркас, турок брал деньги, выдавал квитанцию и тут же отчаливал.

А вот после проливов мы разделились. Я на "Одиссее" прибавив скорость, пошёл к берегам Туниса. "Святой Филипп" пошёл в Африку, а "Огни Смирны" повернули в сторону берегов Ливана.

Прибыли в порт Махдия Туниса. Тут порт строился веками, но сейчас был довольно пустынный. С помощью буксира встали к причалу. А вот таможенников, которые рьяно попытались попасть на корабль, не пустили. Я сам в сопровождение вооруженной охраны направился к начальнику порта. Вооруженная охрана сразу снизило градус разговора с таможенниками. Сейчас Тунис находился под протекторатом Франции, поэтому за свои действия я особо не переживал. В колониях серьёзные люди себя обычно так и ведут. Всё решает лишь цена взятки начальству.

— Здравствуйте месье Дэбоис — представился я начальнику порта. Странно было слышать французскую фамилию, которая примерно имеет смысл "тот, кто живёт на краю леса" в тунисских песках. Но как судьба только не шутит.

— Это ваш корабль и экипаж нарушает все правила? — не очень дружественно развалившись в кресле перед открытым окном на море, ответил мне начальник.

— Есть такое дело. Но у меня слишком специфический груз, поэтому я сразу же направился к вам, чтобы решить этот вопрос — хмыкнул я.

— И какой же? — сделав приглашающий жест рукой садиться.

— Русские добровольцы в самый опасный участок для Иностранного легиона — я всю дорогу думал, куда же мне пристроить этих воров, и вот придумал. Вот только не знаю, что из этого получится.

— Прям таки добровольные — теперь уже хмыкнул Дэбоис.

— Сто пятьдесят крепких мужчин. Можете задействовать их и по своему усмотрению.

А дальше начался восточный торг. В результате, которого у меня забирают моих "пассажиров". Куда их пристроит хитрый француз, меня абсолютно не интересует. Тридцать французских винтовок с патронами, а главное двадцать пистолетов которые тут в Тунисе в цене, я передаю людям начальника порта. Лично ему я передаю саблю украшенную золотом и серебром. Так же затрагиваем и экономические вопросы. Я посвящаю Дэбоиса, что являюсь хозяином транспортной компании. И вот тут в разговоре встал вопрос с углём. Своего угля в Тунисе нет. Так что и уголь, различные пиломатериалы и соль он возьмёт с удовольствием.

И тут я понял, что надо срочно расширяться на такие суда, как мой "Тифон". Но опять, это лишь хорошо для меня из-за моих связей в СССР. И то, что я могу возить груз в две стороны. А если возить уголь в одну сторону с той же Румынии, то прибыль будет не очень-то и большая. Тем более там он дороже.

Предложить мне, правда, могут не много. Сейчас страна довольно бедная. Туристов ещё нет. Поэтому удобрения из местных фосфоритов, которое издавна делают полукустарным способом. Оливки, оливковое масло и оливковое мыло. Разный перец, виноград, изюм и различные цитрусовые. Есть орехи, такие как миндаль. Так же шкуры животных, в основном коз.

Как ни странно в Тунисе не хватает своей пшеницы, ячменя и кукурузы. Особенно это остро вопрос стоит весной и в начале лета. Эти злаки завозят из-за границы.

Добываемый металл, такой как никель, свинец и железо весь вывозиться во Францию и тут мне ничего не светит. Мне же Дэбоис посоветовал заглянуть на остров Джерба, на котором разводят крокодилов. Там мой товар всегда будет нужен.

Но в принципе один пароход поставить на линию можно. Попробую так же под это дело рядовой состав взять из СССР, тогда издержки будут ещё меньше. Опять убеждаюсь, что торговля в тридцатых годах большей частью ориентируемая на американский рынок, это была большая ошибка. Как не и до оценка, всей морской торговли в СССР.

— Мне действительно необходимы люди в Иностранный легион — в конце разговора вернулся к изначальной теме начальник порта.

— А поподробнее. Чтобы я вам смог помощь.

— Метрополия взяла у нас большинство подготовленных и верных бойцов на Рифские и палестинские войны. А сейчас уже местные берберы подняли головы. Приходиться трудно. Но нужны настоящие башибузуки и желательно мусульмане, но так чтобы родни у них тут не было.

— Пожалуй, есть у меня для вас такие бойцы. Вот только что вы будете делать с ними потом? Работать пахарями они не будут... хотя от скотоводства и не откажутся.

— Да найдём. Пару тысяч точно возьму.

— Хорошо раз так — ну вот и хорошо. А то я всё думал, как начать переселение крымских татар из района Керчи. Ведь они тоже люди и большинство из них ни в чём не виновато. Просто время сейчас такое... безумное и жестокое для обычных людей.

Поздно вечером мы подошли к берегам Ливана, где я когда-то грузил трофейные самолёты. Горизонт чист. Из-за дефицита топлива французы практически не контролируют побережье вдали от морских портов. Да и незачем. Всё что можно со страны они уже выкачали. Локаторов сейчас ещё тоже нет. Контрабанда, по большей части мелкая, сейчас после войны везде процветает, особенно в колониях. Разве что бутлегерство в САСШ сейчас что-то невообразимое, да ещё и с военными действиями. Тут главное найти товар на эту контрабанду, что само по себе очень нелегко. Сейчас нас разве что кто-то случайно увидит и донесёт. Ну, тут ещё потом доказать надо.

Вроде и не так давно это было, а сколько изменений произошло в моей жизни. Тут тоже сгрузили две шлюпки с оружием и боеприпасами для луров. Погрузку в шлюпки осуществили "палестинцы", которых луры опять переправят в еврейскую зону. Сталин всё же принял мой проект по созданию государства Израиль. Но это дело не быстрое, а сейчас туда будут переправлять эмиссаров, боевиков и оружие. Ну как я понял, что этот вопрос надо согласовать с разными еврейскими организациями.

Наглеть я не стал. Экипаж хоть и подобран тщательно, но что не предадут до конца быть уверенным нельзя. Сомневаюсь что по визуальным очертаниям берега, экипаж поймёт, где мы находимся. Поэтому следующий день "Одиссей" ходил кругами вдали от берегов. На мостике опять кроме меня и Васильева никого не было. Приходиться уже вторые сутки исполняю роль рулевого, под командованием капитана.

При передаче оружия на берегу в сумерках меня встретил только Хаджар, как и было договорено. Оружие они заберут, когда "Одиссей" отойдёт подальше...

К обеду мы прибыли в Триполи Ливана, где уже разгружался "Огни Смирны". Пока ждали таможенников и пограничников, я переговорил с Олафом. Они, оказывается, встретили "Тифон", который опять шел в Мариуполь за углём. Очень хорошо.

Глава -29.

— Не волнуйся Хаджар. Спокойнее — хлопнул я по плечу нервирующего лура и отправился к месту своей засады.

Пока меня не было, англичане в Палестине вообще обнаглели. Пользуясь тем, что у Франции недостаток сил, а теперь ещё и политический кризис, взяли конечные маршруты "Шелкового пути" под контроль. Теперь все, и так малочисленные торговые караваны вынуждены идти в их зону. Крепко "прижали" кочевые племена и контрабандистов. Вырубили часть растительности и теперь просматривают территорию ещё дальше. Оборудовали пост с рацией и высотной вышкой для связи. Если я что-нибудь понимаю, то это даёт им одностороннюю связь на половину их территории.

Хотелось бы эту вышку прихватезировать... но с лурами взять её не получится. Слишком хорошо англичане на этом посту укрепились, да ещё с пулемётами. Разве что какую-нибудь пушку притянуть из СССР и обстрелять пост из далека. Надо подумать над этой идеей. А пушку и бросить можно.

Сейчас же мы опять хотим подловить английскую рейдовую группу на бронеавтомобилях. Ради тренировки мы с Хаджаром выстрелили по пару патронов с противотанкового маузера недалеко от их стоянки. Ружьё луру понравилось, но честно признался, что стрелять с такого ему тяжело и не привычно. Но в данном случае у меня больше надежда на химическую начинку патрона.

Англичане нас не обманули. Осторожно въехали на пригорок. По-моему даже те же бронеавтомобили роллс-ройса. Хотя могу и ошибиться. У одного бронеавтомобиля в конце кузова прикреплена большая и длинная антенна. Командиры неспешна, открыли верхние люки в башне, о чём-то переговорили между собой и взялись за бинокли.

Это и послужило сигналом. Дать им рассмотреть замаскированных наших коней, я не желал. Выстрелил в боковую смотровую щель водителя над запасным колесом, прикреплённым к корпусу. Попал удачно, даже увидел искры. И тут же перезарядил маузер. Не знаю, куда попал Хаджар, но на всякий случай добавил в корпус и по его бронеавтомобилю.

Другие луры тоже не промахнулись. Оба командира с биноклями осели мёртвыми на башнях. Я тут же перехватил карабин Бертье, прицелился и стал ждать. Где в СССР "откопали" эти трёх зарядные карабины и навязали мне, стоило только удивляться. Хотя эти карабины как раз и создавались для разных колониальных войск и Индокитая. Но возможно союзнички спихнули партию белому движению.

Кто-то из англичан попытался открыть заднюю дверь в кузове, и тут же луры открыли по ней и в неё огонь. Через пять минут я дал команду на штурм. Луры пригибаясь, довольно грамотно пошли на штурм бронеавтомобилей. Постоянные вооруженные конфликты на Ближнем Востоке и их чему-то да научили. Но сопротивления им там оказывать было некому.

В кабинах месиво из человеческих тел и много крови. Самое интересное после обследования машин, что от газа задохнулись только двое из семи англичан. В двоих попали наши с Хаджаром пули из противотанкового маузера буквально разорвав людей.

Быстро разгрузили бронеавтомобили, чтобы максимально их облегчить. Я тут же поставил их на нейтральную передачу. Аккуратно передвигаю рычаги, закрепляю, пытаюсь не измазаться, где не вытерли кровь. Запрягли по паре лошадей и потащили машины вглубь Ливана. Там у луров есть тайная пещера, в которой пока будут отстаиваться наши трофеи. Потом заберу. В ближайший год-два эти бронеавтомобили лучше вообще нигде не светить. Разведка у англичан работает слишком хорошо.

Раздетых мёртвых англичан бросили в складках местности, где прятали наших лошадей. Если не гиены, то каменные куницы быстро скроют следы наших действий. Несколько молодых луров, во главе с Шахином остались, чтобы скрыть наши следы. Для них это дело привычное.

— Сакис я хочу чтобы ты продал нам эти большие ружья и привёз ещё патронов — в шатре хана луров Бехруза мы делим добычу.

— Ты знаешь это очень дорогие ружья, как и боеприпасы к ним. Тем более они с химической начинкой — оставлять не хочется. Но и забирать на корабль мне их тоже ещё та морока. Но это не значит, что я должен дарить довольно дорогое оружие.

— Я дам тебе пару покрывал индийских зардози и пару рулонов красного шёлка канчипурам.

— Ну, ещё бы. Красный шёлк в пустыне виден из далека. А зардози вам вообще ни к чему. Вы же не индийские раджи и не английские лорды — усмехаюсь я. Явно "горячие" трофеи или краденное хочет мне сбыть.

Так под неспешную беседу и угощения мы ведём торг. Но мне надо спешить. Я и так, не смотря на приглашения коменданта порта, сразу отправился к луром. А ещё мне надо уладить торговые дела с Акиль Аббасом. Скрытно занести под видом закупаемого товара плату от луров за оружие и кое-что из трофеев. Например, рацию, которую аккуратно снял с одного бронеавтомобиля. Как и два пулемета "Виккерс". Но и показывать, что спешу в разговоре нельзя. Не зря у нас появилась пословица, что восток дело тонкое.

Наконец к индийским драгоценным тканям, я выторговываю несколько необработанных, но достаточно крупных афганских изумрудов из Панджшерского ущелья. Понимаю, что, несмотря, на все конфликты, торговля продолжается от Тихого океана до Ливана и дальше. Только скрытно от посторонних глаз. Получаю заказ на привоз медных листов. Из них лурам делают посуду, которую часто дарят на свадьбах. На этом заканчиваю разговор и отбываю в Триполи. Мой товар, кроме изумрудов, доставят к Аббасу луры сами и возможно даже этой ночью.

— Здравствуйте. Как у вас дела дорогой дядя? Извините, что позавчера не поговорил с вами. Срочно надо было съездить по делам — извиняюсь вечером перед Акиль Аббасом в его доме.

— Слава Аллаху дела идут, хоть и не так хорошо — обнимает меня друг отца Сакиса.

— Как поживают ваши родные? — чёрт. Плохо у меня стало с турецким языком. Стал забывать. Надо опять потренироваться.

— Всё так же. Живут на берегу Евфрата. Там спокойно и тихо. Но там нельзя заработать. Вот отправляю им время от времени караваны с подарками — грустно старик.

После общих разговоров и еды мы перешли к делам. Я ему передал список, что привёз, а он что закупил для меня. Пожаловался что весь уголь, лучшие пиломатериалы и часть соли у него перехватывает комендант. Зато похвастался, что купил старинную мыловарню с рабочими и теперь у меня всегда будет оливковое мыло. А лично для меня и моей семьи у него есть ещё старое мыло с благовониями, которое досталось ему вместе с покупкой мыловарни. Очень хорошо. Мыло сейчас очень нужный продукт и даже во Франции стоит не мало. Попросил его продумать, как поставлять мне соленые оливки в бочках. А бочками и солью я его обеспечу. И мне тогда что от луров, что к лурам контрабанду возить легче. Ну и решали другие вопросы.

Утром я отправляюсь к коменданту порта Триполи. Надо засвидетельствовать не только свое расположение, но решить часть вопросов. Если на счёт угля ещё во Франции вопрос был решён, что тут будет перевалочная угольная база. То почему комендант протянул свои ручки к другим моим товарам и где мои деньги?

— День добрый месье Боссю — захожу к начальнику порта в его большой кабинет и приветствую хозяина. Из-за рабочего стола с ворохом бумаг поднимается худой и высокий француз с большим носом. Приветствует меня, предлагает садиться и напиток. Соглашаюсь на обычную холодную воду с лимоном и апельсином, слишком жарко. Пить хочется постоянно.

Фамилия Bossu, переводится как горбун, а владелец ей прямая противоположность. Странно. Это что? В колониальной администрации Франции завёлся какой-нибудь шутник распоряжающийся назначениями?

После первоначального разговора ни о чём, переходим к делам.

— Вы получили приказ из Парижа о создании в порту Триполи угольной базы для французских кораблей? Хочу ознакомиться. И так же подписанные документы о поступившем грузе с моих кораблей — спрашиваю чиновника.

Внимательно читаю. Тут всё нормально. Груз взят. Небольшие расхождения в количестве привезённого груза в пределах восьми процентов. Ну, тут понятно, чиновнику тоже сладко кушать хочется. Обычная практика с государственными заказами в нынешнее время. Налоги, как я и договаривался с Лефебвруа, с меня будут списывать в Париже в конце года. Что очень хорошо. Разница между закупаемым мной в СССР углём и государственными отпускными ценами составляет 25 процентов, у меня. Но это я так устроился хорошо. У других, в лучшем случае, прибыль за рейс будет процентов десять.

— Месье вы кроме моего угля перехватили ещё с моих кораблей лучшие пиломатериалы и часть соли. Почему и где деньги?

— Я так понимаю, что ваш угольщик будет постоянно на этой линии? А налоги вы будете платить во Франции — обращается ко мне чиновник. Киваю. — Тогда у меня к вам есть предложения по коммерции.

Предложение сводились к тому, что в случае постоянных поставок мне предоставят уменьшенные цены портовых услуг, включая и погрузку-разгрузку товара. А на обмен мне предлагают только сельскохозяйственную продукцию.

— Нет, месье Боссю. Если с цитрусовыми, изюмом, вялеными финиками и инжиром я вам могу ещё пойти на встречу, то остальная сельхозпродукция меня не интересует. Ну, может ещё картофель. А вот консервированную долгого хранения я возьму.

— Как вы это представляете? Где я вам бочки возьму? Весь ценный лес уходит во Францию и за этим строго следят — недовольно отвечает мне чиновник. Ещё бы. Весь знаменитый ливанский кедр идёт на отделку судов и изготовления французской мебели. Или та же пиния или можжевельник. Понятно, что несколько бочек роли не играют, и никто на такой мизер доносить не будет. Но тут у нас согласование идёт на сотни штук и возможно коммерция не на один год.

— Бочками я вас обеспечу. Солью тоже. Могу и сахар привести. Делайте конфитюр — развожу руками. Гад. Ткани и кожу мне не предлагает. Значит, есть сбыт в другое место. Договариваемся на поставку ещё и сахара. Боссю интересует и поставка пшеницы, но тут я ничего определённого сказать не могу. Вентилирую вопрос только на поставку небольших партий муки. Вообще если бы не вся эта эпопея с угольной базой, смысла заниматься торговлей с Ливаном, мне нет никакого. Хлопотно, а навар получается мизерный. Разнообразием занимаюсь только из-за никудышней логистики и состояния портов в СССР. А иначе у меня будут постоянно простаивать корабли, дожидаясь угля. Там то вагонов нет, то паровоз сломался, то ещё какая-нибудь фигня случилась.

Но всё-таки я дожал Боссю и он обещает к вечеру предоставить выделанной партию кожи за перехваченный товар. Тем более высшего качества я не прошу. Мне надо грубая, толстая и крепкая кожа для обуви.

Возвращаюсь на "Одиссей" и обсуждаю вопрос с Васильевым. Ему объясняю ситуацию с бочками с оливками, где в части бочек будет находиться абсолютно другой груз. Во-первых, их надо сразу поставить в малый трюм, хотя у меня все трюма закрываются. А во-вторых намекнуть местным таможенникам на договор с месье Боссю, чтобы сильно не рылись. Да и корабль военный. Пусть если что пугнут оружием. Ну и правильно поставить бочки в трюме. Пусть угостит французским вином или ещё чем и с собой даст по паре бутылок. Мне же разговаривать не по чину.

На следующий день отправляюсь к Акиль Аббасу, который на радостях угощает меня огромными креветками в чесночном соусе. Долго смакую, хвалю хозяина за необычное угощение. После обеда мы прячем пулемёты, рацию и дорогую ткань в бочки с оливками. Заворачиваем всё это сначала в пергамент, а потом в прорезиненный брезент. Партию солёных оливок Аббас уже успел купить у местных. Правда, пришлось изображать двойную перегрузку. Но это мелочи, да и так работники Аббаса чуть больше заработают.

После восьми дней разгрузки-погрузки и стоянию в порту два моих груженных корабля отправляются в СССР. Вообще надо поторапливаться. Мне уже надо в Германию, принять свои отремонтированные корабли. Навестить там некоторых плохих парней, а на обратном пути заехать в Швейцарию. В общем, серьёзных дел у меня много, а я тут какой-то мелочевкой занимаюсь.

Глава — 30.

Хорошо отдохнув, после стольких напряжённых дней я вышел на мостик корабля. Погода была на редкость хорошая, и пароходы бодро шли в направления турецких проливов.

— Здравствуйте Сергей Николаевич — приветствую капитана Васильева поднятой кружкой с кофе. По началу капитана такие мои жесты, как и обращение в целом шокировало дворянина Васильева. Но потом, видя, что и я к себе не требую официоза, успокоился, но грани никогда не переходил. Воспитание с детства как-никак в дворянской среде.

— Здравствуйте — приветствует меня не только Васильев, но и русский четвертый помощник капитана, и рулевой грек. На корабле уже складывается свой весьма специфический русско-греческий диалект из-за смешенного экипажа. Иногда такое услышишь, что хоть стой, хоть падай. Особенно это проявляется при разгрузочно-погрузочных работах. Смешно выходят реплики. Но офицеры бдят. И все принятые подписали контракт, что в случае грубости или драк тут же будут списаны на берег с большими денежными санкциями. Вот рядовому составу и приходится выкручиваться, выражая своё недовольство или шутку, в отношении друг друга. Ну и соответственно Земля не обделена народными талантами, что русских, что эмоциональных греков. Да и шутки на корабле приветствуются. Я даже подумываю утвердить премию лучшую за месяц. Буду записывать. А вдруг пригодиться.

— Как разобрались с таможней? Проблемы были? — вышли мы на крыло мостика с капитаном.

— Да нет. Всё чинно. Небольшая взятка и французское вино из представительских запасов решили все наши вопросы. Они даже корабль осматривать не стали — улыбается Васильев, явно вспоминая что-то своё.

— Как так? — удивляюсь я.

— Корабль, переделанный и усовершенствованный из военного, раз. На борту вооруженный экипаж, два. Право на операции с оружием, три. В общем, я очень осторожно намекнул старшему, что мы работаем на второе бюро французской разведки. И лучше у нас не искать ничего... а то ведь можно такого этакого... найти на свою голову — улыбается Васильев.

— М-да. А это распространённая практика? — а ведь и правда. Я действительно работаю на французскую разведку... пусть в несколько и необычной форме. Но результат-то, каков.

— Не волнуйтесь. Для разведчиков обычная практика. В общем, мы расстались хорошими друзьями. Попросили только по возможности следующий раз привезти сыра и коньяка из Франции.

— Привезём не жалко. Денег дополнительно выделю — я тоже рад, что так всё хорошо закончилось.

Не доходя Босфора, в Мраморном море удалось связаться с Никольским в оговоренное время и частоте. Его кораблик, как мы и договаривались, занимается в основном перевозкой продуктов. Мотается челноком по округе, так чтобы к пароходику все привыкли. Ночью подошёл и борту "Одиссея".

— Здравствуй Алексей Иванович. Загорел то как. Скоро и от турка вас не отличишь — улыбаюсь и намекаю на его наряд. Обнимаю соратника и близкого мне человека.

— Это точно. Вот подучу ещё немного турецкий язык — Никольский.

— Заведу гарем — подхватываю я.

— Не-не-не. Софья меня тогда точно убьёт. Как там она?

— Такая важная дама стала. Ты когда вернёшься, то её и не узнаешь. Как у вас говорят, из гадкого утёнка превратилась в прекрасную лебедь — мы расположились в моей большой каюте. На столе угощение и несколько видов напитков. Дальше я повествую, как у нас обстоят дела в Париже. Понятно, рассказываю, что интересно только самому Никольскому.

— Дамой хочу... к Софье — вздыхает Алексей.

— Ты меньше расстраивайся. Быстрее сделаешь дело, быстрее будешь дома с Софьей. Лучше расскажи как у тебя дела.

Троцкий, оказывается, спокойно прибыл в Турцию на пароходе "Ильич" и основался в отличном доме на острове Принкипо. Охраняют его как сотрудники ОГПУ, так и местные охранники. Охрана довольно значительна. Силами, имеющимися у Никольского штурмовать дом не получиться. Набирать кого-то, пусть даже из эмигрантов Никольский без моей команды не решился. Сообщает, что в Стамбуле сейчас огромный "чёрный" рынок из СССР. Везут всё. От драгоценностей до статуй. Особенно большой рынок старинных книг из дворянских собраний и библиотек. Ну и соответственно сотрудников ОГПУ или тех, кто на них работает, тоже хватает. Вот Никольский и не решился вербовать дополнительных людей.

— Ну и правильно Алексей — одобряю его решение. — Дам тебе ещё четверых из экипажа "Одиссея" и два легких французских пулемета "Darne". Если что, можете их и бросить на месте.

— А к нам это не приведёт?

— Да нет. Этими пулеметами французы торгуют направо и налево.

Обсудили кое-какие моменты, ещё раз обратил внимание при захвате на архив Троцкого. Снабдил Никольского дополнительно деньгами, и проводил его кораблик. Через полчаса, пополнив им запасы пресной воды, передав кроме оружия ещё и некоторые продукты, вино, наши корабли расходятся. Надеюсь, что при неожиданной атаке при поддержке двух пулеметов ввосьмером они справятся, и потерь не будет. Девятый же будет постоянно находиться на кораблике на подстраховке.

А утром мои корабли прошли Басфор и направились в Керчь.

Керчь же встретила нас хорошей погодой, суетой в городе и спокойствием в порту. Других кораблей нет и похоже, что до осени и не предвидится. Зато тут же состоялся бравый митинг с оркестром в нашу честь. Что-то мне это напомнило прекрасную комедию "ДежаВю" восьмидесятых. Выступать ни я, ни тем более капитан на митинге не захотели. Направили второго помощника-грека, который практически ещё не говорил по-русски. Посмеявшись с Васильевым, под его недоуменный взгляд, я только похлопал его по плечу и сказал, что так надо.

— Александр Александрович, это что за цирк вы устроили с нашим приходом — дождавшись, наконец, Патоцкого в своей каюте задаю вопрос.

— Слишком мало хороших новостей, вот и приходится как-то стимулировать народ — честно ответил мне.

А дальше я выслушиваю "плач" в исполнении Патоцкого, как ему не повезло, что он получил такую должность. Несмотря на принимаемые им меры, экономическая ситуация в Керчи крайне сложная. Требуют с него много, постоянно напоминая о моих кораблях и грузах, которые я привожу. Типа, что ему намного легче, чем многим другим.

— А безработица какая. Чем я могу занять людей, когда даже нормально пресной водой обеспечить не могу.

— С жильём. Начинай строить "кэмперы". Это чуть лучше, чем вардо. Как не понадобиться продашь или поменяешь. С безработицей... твоя власть же распространяется на весь Керченский полуостров? Борись сельским хозяйством — усмехаюсь я.

— Да что в этой засушливой степи вырастить можно? — махнул он рукой и взял кусочек сыра, запив его вином.

— Какая глупость. Ты думаешь, что только вокруг Керчи такая земля. Нет. Подсказываю. На каменистой почве сажай больше грецкого ореха, акации, гранаты, инжир, гинкго, платан и другие. Не забывай, что массивы деревьев притягивают дожди. Для посадки винограда, и не только используй технику посадки острова Лансароте, который входит в группу Канарских островов. Там делают ямы, которые собирают утреннюю росу и не дают после её испарять — показываю руками воронку.

— А зимой как? — записывает Потоцкий. Видать слишком много на него свалилось разносторонних проблем, раньше я за ним такие заметки не замечал.

— Я тебе что, агроном? Я и так просил направить к вам Вавилова, которого начали клевать в столице свои же соратники. Побеспокойся. Можешь и Мичурина попросить помочь.

— И где я виноградной лозы столько возьму? — смотрит пристально на меня.

— Намекаешь, чтобы я тебе привёз саженцы из Франции. Может быть, но по возможности. Но ничего обещать не буду. Ну и делай искусственные бассейны и пруды с пресной водой. Маленький танкер я тебе смогу купить, если есть чем расплатиться.

— Опять деньги — невесело вздохнул Патоцкий.

— Наглеешь Александр Александрович. Что-то я не вижу других желающих даже за деньги помогать вам. Только давай без лозунгов о справедливости.

Дальше мы вспоминаем про арбузы и помидоры, а я подсказываю про томатную пасту. Конечно, ему придётся изыскивать резервы для организации артелей и кооперативов, но это лучше чем ничего. Обрадовал его на счёт дополнительной закупки разных бочек, пусть тоже открывает производство. Так же обсудили эмиграцию татар в Тунис. Причём первых он хочет направить именно с Керчи. Дальше сели подбивать конечный результат по доставленному мной сейчас и раньше грузу. Торгсин в Керчи уже работает и Патоцкому, не смотря на его слёзы, есть чем расплатиться.

— Ну и наконец, я исполнил вашу просьбу, пусть и не совсем такую — встаю и достаю из шкафа пистолет Бергманн Байярд в кобуре.

— Да не уже ли — радуется пистолету Потоцкий, как ребенок подарку на Новый год.

Пока Потоцкий рассматривал новую игрушку, я вызвал грузового помощника и передал ему список на разгрузку с двух кораблей. Там не особо много, за день я думаю, разгрузят. А мы пока ещё посидим.

— Принимай Андрей Анатольевич, только меньше их показывай. Москатова я предупрежу — передаю английские "Виккерсы" Гречко. Я экспроприировал, не смотря на все протесты Патоцкого, дежурный кораблик с рено и на нём прибыл в Таганрог. Что "Одиссей", что "Огни Смирны" тоже встали на рейд Таганрога и начали перегрузку товара на баржу. Надеюсь, что уже в следующем году хоть "Одиссей" сможет встать к стенке причала. Сейчас старый земснаряд трудиться недалеко от моей стоянки.

— А что с ними не так?

— А кто его знает? Купил у контрабандистов в Сирии. Может быть что угодно — пожимаю плечами.

Опять обсудили с ним формирование разведполка. Сейчас после отъезда Будённого, Гречко стал рассуждать более здраво. С Москатовым тоже вроде наладил контакт, как и с руководителями заводов. Съездили на моём рено на строящийся военный городок. Поспорили, не без этого. Но пришли к согласию. Напомнил ему, что должны приехать Поддубный и Ощепков и их надо ввести в свой состав.

— Мне ваша будёновка ну никак не нравиться, как и ваша сабля. Вы же разведчики. Где вы ей собираетесь махать? Следующая война это моторов и автоматического оружия — остальное снаряжение Гречко у моих бойцов признал стоящим.

— Да понимаю я всё... но это решение с Москвы — захотел перевести стрелки командир будущего полка.

Можно подумать. Сам сюда с кавалерийской бригады перевёлся. То я не вижу как держится за свою шашку.

— Вы лучше попросите материалы, что я передал в Москву про штурмовые бригады. Замените, шашку на кинжалы, а будёновку на пуштунку — кепи принимать не захотели ну ни в какую. Пришлось объяснять, что за шапка такая пуштунка, и в чём её достоинство. Посмотрим, чем закончиться.

Наследующий день с утра отправлял "Огни Смирны" на разгрузку -погрузку в Ростов-на-Дону. По совету Москатова часть привезённого товара отправляется Мельбарду с Решетковым. Уж очень они обижаются за проведённую акцию, да и восстанавливать разрушенный район им чем-то нужно. Золото, серебро и другие ценности Будённый, что собрали у бандитов, всё изъял. Потом всё описали и поместили в банк Таганрога, что опять же обидело местную власть. Подумав я с ним согласился. В принципе мне всё равно.

— Олаф сначала согласуй всё с Мельбардом и Решетниковым. Подпиши документы и дальше внимательно смотрите за качеством погружаемого товара. Особенно чтобы соль была сухая. В порту сход на берег для экипажа запретить. Потом идёшь в Испанию к Хуану де ла Сиерва. Скажешь, что как только будет возможность, я к нему прибуду. Есть что обсудить. И ещё готовься после этого рейса сдать "Огни Смирны" своему земляку Хансену. Ты мне будешь нужен в другом месте.

— А можно я тогда недолго домой съезжу? — не смело огромный датчанин. Мне смешно смотреть, как такой огромный мужик стесняется. Вообще у меня такое чувство, что он меня боится.

— Небось, опять своих земляков мне привезешь? Ладно. Можешь поехать на месяц. Земляков вези не больше десяти. И то если это будут хорошие механики, электрики, токари и штурмана. Других не вези. Меня и так достали, чтобы брал на работу только французских подданных — показываю ладонью на шею. — Зарплату и свою долю за рейс возьмешь с продажи товара.

— Ты знаешь, меня заставляют строить новое здание банка с большими подвалами и крымский ракушечник тут не подойдёт — жалуется мне Москатов. Вот уж с кем я всегда могу найти общий язык, так это с ним.

— Слушай, только не тебе жаловаться. Мало что тебе все сливки с рейсов перепадают, так ещё и мои моряки тут у тебя гуляют, не считаясь с деньгами — улыбаюсь я. Нет-нет дополнительно разжалобить меня ему не получиться.

— А кто мне Гречко навязал с его батальоном?

— А сколько мелкой контрабанды мои парни тащат... и кажется мне, что это твои люди у них скупают.

Москатов вздыхает и пьет вино, показывая, как он опечален. Артист.

— Давай Пётр Григорьевич подведём баланс. Да и мой вагон чтобы никто не вздумал брать. Как и те бронированные для охраны — строго смотрю на руководителя Таганрога и подвигаю к себе документы, отставляя в сторону посуду. К сожалению каюты этих на пароходиках очень маленькие.

Наконец через два дня перегрузив сначала с грузовых вагонов на баржу, а потом на "Одиссей" весь свой груз для Франции мы вышли в море. Надеюсь, что за "старые" вещи для моего домуса Мишель Мареном с меня много не сдерёт. Придётся как-то договариваться.

— Теперь стоит подвести итоги довольно напряжённого рейса... рейсов — бормочу себе под нос, попивая кофе. По наличным деньгам, если не считать драгоценные камни, слабовато. Зато я набрал очень прилично первоклассных вещей для своего домуса и ресторана. Везу меха, которые Ламанова превратит в отличные изделия. Практически, хоть и обманом, создал факторию в Таганроге. Хотя тут мне не раз ещё напомнят. Главное направил как политику, так и экономическую деятельность немного в другую сторону. Половина пароходов СССР, которые раньше обслуживали интересы Форда, сейчас заняты другим. 1929 год последний урожайный год перед неурожаями и голодом. Заронил опасение в разговоре со Сталиным и начато строительство южного канала. Подводим итог. В общем, сделано ни так уж и мало. Разве что ещё и политический кризис не без моей помощи, разразился во Франции. Ну и контракт с Рено конечно.

Конец четвёртой книги.