Так что можете, конечно, удивляться, но до клеток я добралась только под вечер.
Нашу клетку опять можно было отличить вслепую и на довольно далеком расстоянии. На этот раз не из-за Маринки, та сидела тихо. А вот моя мама...
— Наглецы! Бандиты! Рррррабовладельцы! — бушевала мама. — Заставить меня (меня!) сортировать рыбу! Скользкую вонючую... мерзавцы! Молчи, Митта... Мои ногти! Моя одежда... Плебеи! Эти... как их... угнетатели!
Синий дракон внимал. Похоже, пытался постичь тонкости вкуса дамы сердца — что-то же она находит в такой шумной игрушке? Судя по озадаченной мордочке, вкусы пока остались для него недостижимы.
Ну и хорошо. Поотвлекай его еще немножко, мама.
Я тихонько проскользнула в клетку. Тут кое-что изменилось. Свежее сено, несколько громадных листьев (в такие одеты люди в соседних клетках, они сотворили из листиков что-то типа мексиканского пончо, только с поясом), занавесочка рядом с тем самым ведром — из тех самых листьев. Что-то типа корытца для еды.
Так, не поняла, а где же дед Гаэли?
Не успело мое сердце докатиться до пяток, как старый маг обнаружился.
Он зарылся по уши в то самое сено и замер, полностью слившись с окружающей средой. Прямо мечта "зеленых". Из сена торчал нос и борода — довольно встрепанная.
— Мастер Гаэли...
Тишина.
— Мастер Гаэли!
— М-м-м...
Вот тут я точно испугалась. А если он заболел? У нас же никаких лекарств!
— Мастер Гаэли, вы как?
Я уже примерила куснуть его за ухо, в целях реанимации, но тут дед раскрыл глаза и мрачно воззрился на меня.
— А-а-а... — прошипел он. — Леди Александра! Наконец-то!
Я попятилась.
— Мастер? Вам плохо?
Глаза старого мага дьявольски сверкнули.
— Плохо? — ядовито процедил он. — Что вы! Мне очень хорошо! После дня милых игр с этой симпатичной малюткой я бесконечно счастлив! Что хотя бы жить остался...
Э-э?
— Мастер, что случилось?
— А вы точно хотите знать?!
У-у-у...
Как же хорошо, что с Маришкой остался терпеливый и закаленный педагогикой мастер Гаэли! Кто-то не настолько притерпевшийся к детским штучкам Маринку просто придушил бы. Ну, по крайней мере, попробовал.
Начать с того, что моя неугомонная дочка снова пристала к дракону-охраннику. Охранник, правда, был уже другой, и, если верить сердитому бурчанию дочки, страдал девчонконенавистничеством в тяжелой форме... но именно с него все началось.
Точнее, с их ссоры.
— А чего он!.. — влезла в повествование Маринка.
— Тихо.
— Ну мам!
— Потом. Рассказывайте, мастер.
..Итак, юный охранник (на этот раз красный) был очень недоволен своим поручением. И на девчонкино "здрасьте" ответил пренебрежительно...
— Он мне хвост показал, мам! Ну этот... ну ты знаешь.. Ну вот что я, терпеть должна?
Кхм. Это он зря. Ну-ка, ну-ка, и как же он поплатился за свое поведение? Маринка у меня такая, что не спустит. Она незлопамятная, отомстит и простит, но так просто ничего не забудет. Вся в маму...
Сторож быстро пожалел о своей выходке. Конечно, пары уроков чужого языка маловато для того чтобы полноценно объяснить собеседнику, насколько он дурак, но чего не сделает оскорбленная женщина, если сильно захочет...
Для начала Маринка принялась объясняться на языке жестов. Казалось бы, ну чем там объясняться? Лапы, крылья и хвост — вот и все. Ну шея еще. Вроде и не подразнишься особо. Но драконенку хватило. Уже через пять минут он, проиграв поединок на крыльях и хвостах, бился грудью о прутья клетки и рвался в бой. Клетка трещала и шаталась, так что деду Гаэли досталось еще на этом этапе.
Дальше пошло еще веселей.
Дальше эти два несчастья перешли от слов к делу и устроили соревнование "кто кого переплюет".
— Что?! Марина, я сколько раз говорила, что воспитанные девочки не плюются?!
— Ну мам, он первый начал!
— А если он первый чешую сбросит? Ты тоже полысееешь? Марина, это безобразие...
Параллельно я еще раз оглядела мастера — если эти два свиненка плевались по полной (драконы есть драконы и плюются они огнем), то ожоги деду обеспечены.
— Могу я продолжить? — голос Гаэли, кажется, уже можно продавать вместо ядохимикатов. Ну хоть не обожгло ничего важного... А язык можно и потерпеть, не первый раз.
— Да пожалста.
Ну, дальше я в общем-то представляла... я так думала. И не думала, что услышу что-то новенькое. Но слушая возмущенное повествование старика Гаэли и сердитые оправдания дочки, как-то поняла, что представляла далеко не все!
Ясно и понятно, что клетка так просто не отделалась — от сосредоточенного соревнования по плевкам загорелось сено. Бедный дед отвлекся от попыток образумить ребенка и принялся тушить пожар. Но огнетушителей тут еще не придумали, воды у пленных было мало, и уже через минуту обстановка в клетке напоминала гриль или шашлычицу. Жареных драконят местные хозяева не заказывали, поэтому всполошившиеся драконы все-таки вытряхнули из клетки Марину вместе с "игрушкой", намылили гребень новому сторожу — видно, за нерадивость — и отправили пленных купаться. Есть тут, оказывается, одна заводь по соседству, неглубокая — похоже, именно для детских купаний. И все бы обошлось (может быть). Ей даже игрушку с собой дали. Дали, ага. Гаэли просто кипел при рассказе о том, как его упихали в залив, будто деревянного утеночка в корыто с младенчиком. Мол, на, детка, купайся, играйся, только не шали. Может, это бы и сработало. Да наверное, сработало бы. Драконы допустили только одну ошибку. Стража ребенку не сменили...
Ох, не знали они, что творят.
Через пять минут намертво сцепившуюся парочку уже выуживали со дна залива, причем Маринка сидела у парня на шее (вот знает же, где сидеть, мелочь!) и старательно наминала бедняге хохолок, не обращая внимания на удары крыльями и попытки ее стряхнуть. Страж рычал и шипел, но эта малолетняя захребетница вцепилась намертво, прямо как жена-модель в кредитку мужа-банкира. Хоть в четыре руки тащи — толку не будет. Ну что вам говорить, вы наверняка такие экземпляры встречали.
Красненький дракон при этом еще и выдержки мужской не проявил — на его рычание куча драконов сбежалась. И тоже высказывала неодобрение. А над всем этим летала-верещала песчанка, хозяйку подбадривала. В поднявшейся суматохе Гаэли чуть не затоптали.
Мастер выбрался из-под чьего-то крыла и только втихую радовался, что на пляжике не оказалось свекровкиной пугалки.
К этому времени он уже был сыт по горло присмотром за Мариной, причем даже не по горло, а по самую маковку. Если б он тогда понял, что все еще только начинается... не знаю, что б с ним было.
Серия вторая началась уже в клетке (как ни странно, их вернули на место, не пытаясь увести драконьего ребенка куда положено).
Нагулявшееся, отдохнувшее, перекусившее дите возжелало поиграть. Ну да, чего ж ей еще хотеть...
Дед попытался предотвратить катастрофу и предложил вместо этого поговорить. Давно, видно, не общался с малышатами. Нет, Маринка поговорить как раз была не против — кто ж откажется? Они всегда не против поговорить. Вопрос, на какую стенку ты потом полезешь, чтоб от этой разговорчивости спрятаться.
А вы любите мороженое? А какое? А оно тут есть? А если подерутся три мышки и одна крыска, кто победит? Почему не знаете? Взрослые же все знают... Деда, а угадайте, что я нарисовала? Нет, это не жук, почему вы так думаете? Это не лапки вовсе, это крылышки! Нет, и не птичка. А крылышки вовсе и не только у птички бывают. Сдаетесь? Это самолет! Что это такое? Ой, я счас расскажу!
Дедушка, а давайте поиграем, будто это домик, а на столе самое вкусное: конфеты и мороженое.. а ты гость...вот, кушай. Ну что, что из песка, это же понарошку! А хотите, поиграем в лошадку? Кто лошадка? А вы догадайтесь! А еще лошадки сено едят...Ну хорошо, не буду я вам гриву расчесывать, давайте лучше поиграем в лошадку, которая людей катает... Садитесь мне на спину. У нас будут эти.. гонки! Или нет, брачный полет! Вот... почему рано про брачные игры? Дедушка, я уже большая! Вот дайте ухо... я расскажу, с кем я уже целовалась. Только это секрет!
Деда, а вы не знаете, кто зажигает в светлячках лампочки?
Гаэли выдохся и умолк. По бокам у него давно сидели притихшие бабушки и с интересом слушали приключения младшей Морозовой. Причем у обеих выражение лиц почему-то напоминало мордочку довольной кошки.
Мне стало смешно. Брачный полет, надо же. Ну погоди у меня, мелочь!
— И кто? — поинтересовалась я.
— Что — кто?
— Зажег фонарики?
Честное слово, я только хотела пошутить — очень уж измотанный у него был вид. Ему б не помешало немножко улыбнуться. Но дед улыбаться не стал, а сощурил глаза и присмотрелся ко мне с каким-то нехорошим вниманием:
— Леди Александра... вы случайно, прилечь не хотите? Смотрите, какая мягкая травка...
— И правда, детка, ты прилегла бы, — вдруг засуетилась мама.
— Ушибов головы не было? Отравлений? — профессионально подключилась свекровь.
Эй-эй! Я попятилась. Вот и шути с такими.
Не знаю, удалось бы отбрыкаться от попыток уложить меня на мягкую травку, но тут послышались крики. Именно крики, не драконий рык, а злое "тиу" и "крррра"
И замелькали тени — быстрые, частые. Будто на землю опускалось клокочущее темное облако. Оно металось над лагерем, орало на разные голоса и неподалеку с шумом опустился, почти упал на землю серебристый дракон, защищая крылом глаза — вокруг него вились злобные черные вороны.
Вороны?
Я подскочила к прутьям, присмотрелась к этой шумной, клекочущей на разные голоса туче...
Птицы! Взбесились птицы...
Вороны, златохвостки, крохотные воробышки и крупные поморники, вечные враги и соперники, сейчас они не обращали внимания друг на друга.
Вся злость досталась драконам.
Они кричали. Они налетали на лагерь. Они "бомбили" все, что попадалось на дороге. Песчанка что-то жалобно вякнула и полезла под крыло Маринке. Мудрая зверюшка. Мы переглянулись и полезли туда же. Сквозь прутья к нам вряд ли кто-то пролетит, но попасть под бомбежку? Да ни в жизнь!
— Детка, спрячь голову под крыло! Ой! Не под это!
Марине прятаться было особо некуда, оставалось рассчитывать, что травяной навес достаточно плотный.
Твою косметичку!
Что происходит, а?
Попробовала спросить Гаэли — тот сначала отмалчивался, потом завернул что-то такое научное, что уши завяли не только у меня, но и у свекрови. Попробовала спросить у нее — ой, лучше б не пробовала. Она, когда нервничает, способна даже табуретку заговорить до обморока. Что, у ваших табуреток не бывает обмороков? Это они просто с Миттой еще не встречались. А сейчас, в клетке, под крылом у собственной драконьей внучки...
Блин, да что тут и птицы ненормальные? Хватит с меня мышастого жениха и драконистых магов!
Уф, кажется, успокаивается птичья буря. Крики попритихли, и вообще... с неба вторую минуту только перья сыплются. У пташек, похоже, боезапас кончился. Чтоб вас, бомбардировщики яйценосные!
— Мам, все?
— Кажется...Как ты, солнышко?
— Нормально! На меня не попало. Точно все! Фи-ууууу...
Птичьи голоса и правда звучали все дальше и дальше. Серебристый дракон осторожно убрал с головы крыло, всмотрелся в небо. Потихоньку зашевелились и другие...
Я тоже высунулась и осмотрелась.
Да-а...
Никогда больше не буду легкомысленно относиться к птичкам. Это ж надо так уделать... в смысле, отделать драконий лагерь!
Всюду перья и следы бомбардировки, куча драконов чихает, потому что кто-то во время атаки уронил мешок с какими-то сушеными травами (а может, листьями, кто их в тертом виде разберет), от которых в носу щекочет не передать как. Кому-то уже дышат на глаза лечебным пламенем, кто-то отпрашивается срочно искупаться...
Интересно... драконы тоже пинали алтарь судьбы? Хотя они себе наказание и без всяких алтарей заработали.
За спиной деликатно кхекнули:
— Леди Александра?
— Что?
Мастер Гаэли и обе мои мамочки уже выползли из-под крыла и сейчас почему-то смотрели на меня во все три пары глаз. Э-э... чего это они?
— Леди Александра, вы не скажете, что натво... э-э... сотворили?
— Я?!
Нет, ну вы такое видели? Я у них скоро буду виновата даже в оледенении Яблоневых Островов! Есть такие на севере, обледеневшие примерно за тыщу лет до моего рождения.
Троица переглянулась, но совести передумать у них не хватило.
— Как-то очень уж все совпало...
Глава 9.
Долгожданная встреча
Сны существуют для того, чтобы немного побыть с теми, кого нет рядом.
Спать мы улеглись, основательно поругавшись. Дед так и не поверил, что птичий налет устроила не я, причем настаивал так, что я уже и сама засомневалась. И на всякий случай не стала ему все рассказывать про пещеру под камнем. Рассказала про драконов-магов и черепа в воздухе, но про рассыпанные шарики и ушибленный хвост промолчала. Нет, я вообще-то хотела, но он так пристал со своими "а-расскажите-еще-про-алтарь-и-его-разметку", что я просто забыла про все остальное! Сам виноват. К тому же его расспросы затянулись до глубокой ночи (синий сторож, примчавшийся после налета узнать про здоровье дамы сердца до-олго смотрел, как дед разговаривает с сеном и по-моему, посчитал "игрушку" чокнутой), и повторялись как "ты меня любишь?" в нудном сериале. Отстал Гаэли только после того, как его послали. Далеко и с расстановкой. Я и послала... когда он стал в пятый раз про одно и то же спрашивать. За четыре часа до рассвета.
Вот зануда же.
Из-за его вопросов мне даже во сне снились пещеры, алтари, черепа...
Черепа, правда, не молчали, как в реале, а носились вокруг, будто стая папарацци и нудными голосами допытывались, за что я пнула алтарь богини судьбы. Я отбрыкивалась любимым папиным выражением "без комментариев", а они щелкали челюстями и лопотали, лопотали...
— Леди Александра, позвольте узнать, кто из нас вам больше нравится?
— Леди Александра, а как вы относитесь к магам-драконам? Хи-хи...
— Леди Александра, вы решительно заявляете о своей непричастности к птичьему бунту? А как же...
— Александра! — этот голос сказал всего одно слово, но все мигом застыло и отодвинулось куда-то далеко в сторону. И остался только он.
— Рикке!
— Живая... — проговорил мой муж. — Саша...
Он думал, что я.. что мы... ох, Рик...
Черепа куда-то делись. Пещера тоже. И все стальное. Остались только мы — обнявшиеся так, что пропустили бы, наверное, даже конец света.
— Саша... — ласковые, чуть дрожащие пальцы тронули мою щеку. — Саша, а Марина?
— С ней все хорошо. И с нашими мамами, и с мастером Гаэли. Живы-здоровы, сидим в плену, никто не обижает. Все нормально, честно!
Он выдохнул. Такой дрожащий тихий выдох, какой бывает у людей, сбросивших невыносимо тяжелый груз.
— Хорошо...
Да мы-то хорошо, а вот он... я присмотрелась: Рик напоминал пленника сильней, чем кто-нибудь из нас. Проблем с лишним весом маги не имеют никогда, уж очень хлопотная у них жизнь, но это...
