Тени под глазами, провалившиеся щеки, одежда как с чужого плеча...
— Рик....
— Ничего. Ничего, я просто пытался пробиться... все эти дни пытался, и никак не получалось. Сейчас все будет хорошо...— он все никак не мог оторваться от меня, держал за плечи, смотрел в лицо. — Все будет хорошо. Мы сможем...
Он что, "шагнуть" сейчас собирается?! В таком виде?
— Даже не пытайся!
— Что?
— Перейти. Сейчас не пытайся, — уточнила я. — Очень далеко, а ты... ну, сил наберись сначала. Пожалуйста. А?
— Саша...
— Я тебе сначала убежище подготовлю. Не можешь же ты прямо посреди драконьего лагеря появиться? Такой кипеж начнется...
Он наконец улыбнулся:
— Это действительно ты.
— Я, я. Не будешь сейчас "переходить"? Мне пыль вместо мужа не нужна!
— Не буду. Саша, пока связь не оборвалась, расскажи, что с вами и где вы? Что можешь.
А что я могу? Что я вообще за эти дни узнала? Сплошные непонятки. Ну живут тут драконы, ну порядки у них странные... А где живут? Сколько точно? И зачем нас украли? Ну что могла рассказала. Вот разве что про дракономагов надо поподробней— может, Учитель Берригей знает, что с ними делать
Но я не успела. Только начала говорить про пещеру с черепами — вокруг зашуршало, зашепталось, и картинка стала бледнеть, выцветать...
— Рик!
Но сон ускользал, и тревожные глаза Рика гасли... и таяло тепло на моих плечах.
-.. а-ам...
Я проснулась.
Ночь. Чужие звезды. Тихое сопение рядом.
— Ма-ам... — протянул виновато тихий голосок. — Ты не сердишься?
Маринка! Разбудить в такой момент! Как это не сержусь, я еще как сер... стоп. А с чего это она меня вдруг будить стала?
— Что случилось, детка?
Мариша виновато царапнула лапкой пол — полетели стружки.
— У меня песчанка улетела погулять...
Иногда от фокусов Маринки хочется стукнуться головой о ближайшую поверхность. Ладно, обстрел гостей салатом оливье на праздничном ужине. Бывает. И прятки от мамы с папой я тоже понимаю, даже если они проходят в таких захватывающих местах, как универский музей и травохранилище (опустим, сколько пришлось извиняться перед магами-травосборцами). Но сейчас-то...
— И? — я постаралась сказать это помягче. Она же не знала.
— И Шиарри ушел.
— Кто?
— Ну мальчик этот синенький, он завтра дежурить будет, а сегодня другой. И он ушел. А я... а мне...
Хм...
— Шиарри?
Когда это они успели представиться? Хотя что я... было б желание, а время и возможности всегда найдутся.
— Ну да. Он хороший, только сильно тихий. И он из-за меня синяк получил, даже два. Они подрались.
Синий дракон Шиарри, который получил синяки, и эти синяки потом подрались. Брррр. Что-то я со сна туго соображаю.
— Синяки...
— Ну да. Мне его жалко.
— Синяк?
— Арика! Ну то есть Шиарри.
— Так. Поняла. Он с кем-то подрался, у него синяки и он ушел, а песчанка улетела. Так?
— Да...
— А меня зачем разбудила? Кстати, и почему ты не спишь?
— Мам... — выдало мое чудо с крылышками. — Расскажи сказку, а? Мне одной страшно. А все спят...
Остатки досады зашипели и испарились. Детка моя... Балда у тебя мама. Дети легче приспосабливаются к переменам, это да, и Маринка казалась даже веселой, но это не значит, что ей не может стать плохо. Кого ж ей будить, как не маму. Не мастера же.
— Иди сюда.
Человеческий облик, конечно, был бы лучше, но мне он пока не светит... Так что если б красный сторож не дрых нагло на боевом посту, он бы увидел, что количество драконов в подопечной клетке резко удвоилось. А понимал бы язык, подслушал бы приключения Красной шапочки и долго б потом раздумывал, кто такой волк и зачем он собирается есть головной убор...
— Рррррро!
А? Кто шумит, заткните его кто-нибудь и дайте поспать...
— Ррррро!
Твою косметичку! Я подскочила, как толстушка, у которой отбирают вожделенный бутерброд. Проспали! Сторож проснулся. И, конечно, обнаружил внеплановое размножение драконов в доверенной клетке. Блин. Рассвет, туман, до побудки еще есть время, чего тебе не спится, чучело? На энергетики подсел, что ли?
— Ррррроу! Иррр...
Ябедничает, зараза. Ну отвернись же... ну хоть на минутку... на капельку... что уставился, как на Джоконду в купальнике?
По счастью, лагерь действительно еще не проснулся.
— Арррррррх урру? — лениво осведомился голос из-за холма. Наш красный сторож нервно оглянулся и принялся объяснять, что тут "урру". Ура! Я кувыркнулась в момент, не успев даже выдохнуть. Ушибла хвост, оцарапала крыло и чуть не попала лапой в собственный глаз, но цели добилась — на живот мастеру Гаэли упала серенькая мышка, а Маринка, сдавленно хихикая, полезла в кучу сена. Зачем это она? А-а...
Вот интересно, что скажет красненький, когда не найдет в клетке ни одного дракона?
Через час красненького стало даже жалко. Мало того, что накостыляли за фантазии, мало того, что не отпустили спать, пока не обыскали клетку, так еще и высмеяли, когда никого не нашли. Крылья у бедняги уныло повисли, и я правда пожалела бы эту жертву бдительности, если б не злобный взгляд в сторону моей мелкой.
Вот паршивец. Ой, чую, будут от него проблемы.
— А они знают про оборотней... — проговорил рядом Гаэли. — Странно.
— А? — отреагировала я, как раз размышляя, что смолку надо искать поскорее. Достал меня уже этот мышиный вид. Пока куда-то доберешься, уже вечер настает и пора обратно...
— Вы не видели у них ни одного оборотня, — терпеливо объяснил Гаэли. — А они обследовали клетку и проверили каждого из нас. Правда, этот проявочный амулет, кажется, был нерабочий, по крайней мере, на вас не среагировал. Значит, оборотни здесь водятся? Но почему-то не показываются на глаза. К чему бы это?
И правда, к чему бы это?
Еще одна непонятка. Странные все-таки здешние драконы... Магов не любят, птиц не любят, людей не любят. Интересно, что же им тогда по душе? Расисты несчастные... тьфу, гадость!
Что? Ну да, я не люблю расистов, но плююсь не поэтому. Смолу попробовала. У-у. Что я вам скажу сейчас, так это неприличные слова. Знаю, что невежливо. А вы отойдите, пока я не успокоилась!
Знала я, что смола бывает разная, но вот чего не знала, это какой гадостью она может быть на вкус. Вот и сижу с раскрытой пастью и пытаюсь не дышать. Впечатление, что... ну вот если взять текилу, от души сыпануть туда перец и добавить немножко крысиного яда, тогда приблизительно такое и почувствуете. Ой, ужас какооооой, ой, мамочки. Помогииииите...
А деревце, с которого я сняла кусочек смолки, на вид даже милое. Такая, знаете, ивушка-рябинушка — в смысле гибкая, нарядная. Ягодки какие-то золотистые, похожи на облепиху или виноград. Красивое даже...и такая подлянка с вкусом! Прямо как змеи — чем красивей, тем пакостней. Ой, спасите-помогите, да что же это такое!
Я заметалась. Во рту уже полыхала целая палатка петард и фейрверков. Голова кружилась, и деревья вокруг вели себя как-то странно. Вон, например, тот высокий дубок уже в третий раз перебегает дорогу...
Да плевать, что не верите.
Скажите только, где тут это... ну где рыбки плавают? Рыбок себе оставьте, мне вода нужна. Срочно. Ы-ы-ы... Да что это земля так брыкается? Прямо пальмы трясутся. А откуда тут пальмы? И Брэд Питт? Не надо, не надо ко мне приставать, у меня шерсть на груди непричесанная...
А вы знаете, что на здешних пальмах живут белые ежики?
М-м-м...
Кто бы мне сказал, зачем я наелась песка? И закусила кактусом... или чем? Не знаю, не помню... ой, моя голова-а... болит, как телевизор... Громадный такой, новой модели. Филипс, блин.
И грохочет, и картинки какие-то идиотские показывает... и еще вот-вот взорвется — по ощущениям. Или лопнет. Где я, а? Что со мной?
Попыталась осмотреться — не вышло. Как глаза открыла, так и закрыла, только светом резануло так, что телевизор таки взорвался.
Мамочка...
Что голова у меня все-таки осталась, стало понятно минут через десять-пятнадцать. Когда я поймала там мысль. Мысль была одна, про анальгин или аспирин, но ведь главное, была. А думают обычно головой...так ведь?
Я попыталась подумать про что-то еще. Эх, аспирина тут не бывает, жалко.
Так вот. Где я, а? И что случилось? Впечатление, что я... да нет, не может быть! Я не пью! Уже.. уже лет шесть, даже семь, с тех пор как сюда попала. Не пью, не курю, не нюхаю и не колюсь. И... ой... И чем я таким нагрузилась, что ничего не помню?
И еще... если я ничего не помню, то по ходу, у меня большие проблемы. И чем шире выпадение памяти, тем больше размер проблем.
Глаза все-таки пришлось открыть. В голове взорвалась маленькая ядерная бомба, но по крайней мере понятно, на каком я свете. На солнечном...значит, сейчас день.
Ой-е.
Так, прямо перед глазами чешуйчатый хвост — значит, мышиный вид меня вчера не устроил.
От купы рябинок до поляны тянется полоса сломанных деревьев — дорога меня вчера, значит, тоже не устроила. Интересно, чем?
Незваная-непрошеная, в этот момент проснулась память и злорадно выдала воспоминание, как я пинаю хвостом стволы и ору:
Лесорубы, наша родина тайга,
Дед Морозу мы соседи.
Нас боятся и февральская пурга,
И косматые медведи!
Привыкли руки к топорам,
Только сердце непослушно докторам,
Если иволга поёт по вечерам!
"Какие, нафиг, медведи? Какой Дед Мороз?!" — ошалела я.
"А я знаю?" — обиделась память и улеглась обратно в обморок. Вместе с совестью, наверное. Я еще раз посмотрела на поваленные деревья. Лесорубка, блин. Красной шапочки не хватает... аукнулась сказочка. И папина песня, про лесорубов.
А на чем я так неудобно лежу?
Оп-па. Бывают, конечно, драконы-оригиналы, которые предпочитают спать не на песке, а на чем-то другом, но пока еще ни разу не попадался никто, кто любит спать на таком. Привстав, я вытащила из-под живота... рыбу. Крупную сине-черную рыбину. И еще одну... нет, их много. Я что, вчера еще и рыбалкой занималась? Не помню, ничего не помню. Привет, золотая рыбка... извини, с желаниями сейчас напряг.
Неподъемная голова падает обратно на лапы, потому что сил моих смотреть на этот кошмарик... и глаза снова открываются — поглядеть, что там свалилось с моей макушки.
Твою косметичку фирмы "Алые паруса".
Птичье гнездо.
Я зажмурилась и снова приоткрыла один глаз — гнездо никуда не делось. Большое, растрепанное. Слава богу, пустое. Да-а... докатились вы, леди Александра. Скоро у улиток будете домики отбирать.
— Куррррррл, — подтвердила птица с ближайшего дерева. Ох, глаза у нее... будто у официантки, которой чаевых недодали. Обиженный такой взгляд. Может, это ее гнездо?
Ужас какой.
Итак, подведем итоги: в каком-то неадеквате я порубила деревья, отобрала гнездо у бедной птички, потом покаталась по поляне, круша кустарники — вон они какие измочаленные, спела бедным лесным жителям веселенькую песню про лесорубов, а потом отловила в ближнем водоеме кучу рыбы и улеглась на нее отдыхать. Ну просто супер. Молодец, Александра. Хороший пример дочке. Твою косметичку, вот позорище...
Одного не пойму, с чего меня так сплющило?
Что я такого выпила?
Единственное, что приходит на ум, это та реактивная смола с неизвестного дерева, но смола ведь не могла мне устроить такое затемнение сознания? Или могла? Потому что если это не ее подозревать, так только ручей, из которого вчера воду пила. А к ручью я, по-моему, пришла уже невменяемой...
Я с новым уважением уставилась на скромную ивушку-рябинушку.
Ну, мне еще повезло, что это, к примеру, не мышьяк. Как я вообще могла потащить вчера в рот неизвестно что? Где мои мозги были? Последний раз я считала здешние растения безобидными как раз шесть лет назад — до того, как Рик мне рассказал про яды, которыми может отравиться даже дракон — растительные, между прочим, яды. С тех пор я никогда ничего не знакомого...
Да что со мной вообще происходит в последнее время?
Я веду себя по-идиотски, хоть на смолку эту посмотреть, хоть на дурацкую выходку с неешкой. Детский сад. Позорище.
Что со мной... странно как-то... м-м, голова кружится...
А теперь — к воде. Что значит — зачем?
Отмываться от рыбы!
Где-то тут был такой заливчик или пруд. Холодный, потому что весь в тени громадных нависающих деревьев. А значит, наверняка безлюдный. В смысле, бездраконный, потому что мы любим теплую водичку...
Самое то для меня сейчас. Во-первых, холодная вода приведет меня в порядок, а это сейчас очень надо. Потому что лес до сих пор качается в китайском "пьяном стиле". Я даже лететь не решилась, пешком иду. Все окрестное мини-зверье столбенеет. А при мысли о полетах голова начинает кружиться так, будто решила заменить крылья и податься в пропеллеры. Бррррр. Во-вторых, на здешних деревьях растут широкие такие мягкие листья, почти одеяла. Моим пригодится, а то они спят, как зайцы — в смысле, в сене.
Ну а третья причина — что на этом озере меня вряд ли застукает мой черный приятель.
Наверное.
Ну вперед Саша, раз-два, переставляем ноги. Ой, сушняк какой... Раз-два... Интересно, как там мои? Сколько я проспала? Ведь волнуются, наверное? Раз... два. Немного осталось!
Твою косметичку, занято! Стоп. Мужчина?
В смысле, человек! Один, свободный! Почему так решила? Потому что он голый, и прекрасно видно: на руках никаких браслетов, абсолютно!
И драконов рядом нет. Так это что получается? Здесь есть свободные люди?
Это... это...
— Эй! — на автомате окликаю я, прежде чем успеваю додумать мысль. И он оборачивается...
Ух, ты-ы...
Именно так когда-то выглядела моя девичья мечта. Лет в четырнадцать. Темные волосы до плеч, чуть вьющиеся... смуглое лицо, будто нарисованное художником в аниме про темных властелинов — уверенное, запоминающееся такое, не оторваться. И глаза — черные, но все равно будто звезды, блестящие. И что-то в них всегда кипит, что-то затаенное....
Вот это да-а.
В полном ступоре я не сразу заметила, что моя девичья мечта как-то не очень рада меня видеть. Это можно понять по скорости, с которой она (в смысле, он) ныряет в воду. И не выныривает.
— Эй!
Нет, ну вы такое видели? От меня мужик убежал. Хотя... будем честны хотя бы с собой: от такого чучела, с красными глазами и рыбным духом на полкилометра вперед я бы тоже сбежала. Даже без учета того, что я теперь дракон, и соответственно, что-то вроде рабовладельца.
— Послушай, парень! — я сую голову под воду, — Не прячься! Я не совсем дракон...
Хотя фиг он поверит. Кувыркнуться бы, да одежды нет... Ладно! Я торопливо меняю облик и хватаю ближайший одеяльный лист. Сейчас.. минуточку...
Он как раз вынырнет...
А он не выныривает. Минуту. Две... пять.
Я замерла, вглядываясь в воду.
Да что он там, утопился, что ли? Ни всплеска... А может, где-то выбрался втихую и теперь удирает, тут же листвиша полно, что-то вроде нашего камыша, только гибкого и мягкого. В листвише можно слоненка свободно спрятать, не то что мужчину. Стоп. А где его одежда? Не мог же он придти сюда голы... кхм.. в таком виде?
