2. Дороги Валлиона

— Нет.

— Ничего, сейчас придумаем... ты когда-нибудь лодки видел?

— Видел, — послушно кивнул шейри.

— А они у вас на чем ходят по воде? На веслах?

— Нет. На линках.

— Что такое линки?

— Ткань такая, которую натягивают над лодкой, чтобы она ловила ветер.

— Вот! — торжествующе воскликнула я, быстро заштриховывая нарисованное крыло. — Значит, линки тебе и нужны! Вот тут и тут! Натянутые между косточками... только они должны быть прочными! И не порваться от ветра, понимаешь?

Демон серьезно кивнул.

— Вот и отлично. Иди, пробуй.

Он так же послушно отошел и снова замер на другом конце поляны, но на этот раз, когда указания были более четкими, он смог отрастить себе два небольших бугорка на спине, смутно напоминающих зародыши крыльев. Правда, для этого ему пришлось снова напрячься, надуться, запыхтеть и издать неприличный звук от перенапряжения, но мы с Тенями, тоже увлеченно наблюдающими за процессом не стали заострять на этом внимание.

— Уже хорошо, — ободрила я шейри, хотя ждала гораздо большего. — Давай дальше.

И бугорки, спустя еще пять минут сосредоточенного пыхтения и сопения, выросли до размеров моей ладони.

— Вот и умница, — детей, главное, почаще хвалить, чтобы энтузиазм не угас. — У тебя отлично получается. Еще немного и станем совсем замечательно.

— Да? — с сомнением переспросил Лин, покосившись на плоды своих усилий.

— Несомненно. Ты не устал?

— Устал.

— Так, может, отдохнешь?

Шейри подумал, но потом покосился снова и мотнул головой.

— Нет. Еще попробую.

Отлично. Нужный стимул получен, решение закреплено и подтверждено — первое правило начинающего психолога. Теперь осталось поддерживать в нем мотивацию и ни в коем случае не дать ей угаснуть, иначе потом восстановить ее будет очень сложно, а вернуть уверенность в собственных силах и вовсе невозможно. Надо, чтобы он пытался. Надо, чтобы видел результаты. Надо, чтобы не гнался за мгновенным успехом и понимал, что быстро только кошки родятся. А крылья — дело важное, трудное и очень ответственное, так что подходить к нему нужно с чувством, с толком...

— Молодец, — снова похвалила я шейри, когда бугорки достигли размеров полуметра. — У тебя и впрямь хорошо получается. Теперь формируй из них костную основу, а потом добавь кожу, как на линке...

В общей сложности, мучились мы часа два. Не понимаю, почему, если в прошлый раз он над этой проблемой даже не задумался — просто вырастил и все. Но сейчас расспрашивать его о причинах мне показалось преждевременным — могла испортить настрой. Поэтому пришлось терпеливо ждать, хвалить, подбадривать, время от времени ходить кругами и с важным видом трогать разрастающиеся крылья (которые, между нами говоря, были весьма далеки от совершенства). И все для того, чтобы внезапно оробевший демон снова поверил в себя.

Когда же мы, наконец, сочли, что размеры приемлемые, пришлось потратить еще час на то, чтобы он правильно вырастил перепонку. Потом укрепил ее, натянул, как парус. Надежно зафиксировал и научился складывать так, чтобы не порвать при развороте.

Потом я заставила его помахать новым приобретением.

Он послушно помахал, едва не ударив меня плечом.

Я потерла нос, по которому только чудом сейчас не получила, и на всякий случай отступила подальше. А потом оглядела результат наших совместных усилий и грустно вздохнула про себя: м-да... до пегаса Лину еще далеко. Крылья большие, какие-то лохматые по краям, неуверенные и совсем не тугие. Держит он их слабо. При попытке сложить сперва роняет на землю, а только потом постепенно (и очень медленно!) подбирает, опасаясь порвать при случайном движении. Если начинал двигаться, то быстро терял равновесие, потому что от непривычной ноши переваливался то на один, то на другой бок. Наконец, он очень быстро устал и попросился ко мне под руку, чтобы восстановить силы. Где и уснул почти сразу, как только коснулся брюхом земли.

Я скептически посмотрела на распластанные, жутко неудобные крылья, с которыми только упасть было хорошо, а никак не летать в поднебесье, и с огорчением подумала, что, наверное, погорячилась с похвалой. Надо честно признать: хреноватенько у нас вышло. Очень и очень так хреново. Но потом я взглянула на умиротворенную морду шейри и скрепя сердце решила, что не буду его расстраивать. А попробую действительно что-нибудь придумать, чтобы или исправить это волосатое недоразумение, или как-нибудь убедить друга в том, что никакие крылья ему не нужны.

Я осторожно отодвинула от себя кожистый лопух, потом перебралась на другую сторону, каждую секунду боясь наступить на это сомнительное сокровище. Напомнила Теням, чтобы не вздумали утром заикнуться насчет того, что крылышки — не ахти, и, устав за долгий день, быстро уснула. Со слабой надеждой на то, что завтра все изменится к лучшему.

- Глава 9 -

Разбудили меня рано. Даже, надо сказать, слишком рано — еще даже толком не рассвело. Причем, разбудили совершенно непонятным шумом, смутно напоминающим хлопки по воздуху мокрой простыней, отчаянно громким скрипом и страшным грохотом, как будто кто-то с размаху налетел на дерево и, не удержавшись, вывернул его с корнем.

От неожиданности я не просто открыла глаза, а буквально подскочила с одеяла, в панике озираясь и ожидая чего угодно, вплоть до нападения целой армии голодных Тварей. Но, как ни странно, на нас никто не покусился, никакие гады не попытались подкрасться посреди ночи, никакое чудовище не выскочило из преисподней, надеясь на щедрый глоток моей крови. Нет. Все оказалось гораздо проще и прозаичнее: это Лин решил спозаранку опробовать свои новые крылья. Причем, чтобы никого не разбудить, специально ушел подальше от облюбованной нами полянки, спустился к реке, отыскав там более или менее ровное место. А теперь тщетно пытался взлететь, махая этими нелепыми крыльями, как старая ветряная мельница — со скрипом, натужными вздохами и, разумеется, совершенно безрезультатно.

Я несколько минут ошарашенно следила за тем, как он высоко подпрыгивает, неумело расправляя кожистые полотна и стараясь поймать ими ветер. Как на пару мгновений иногда зависает в воздухе, неистово молотя по нему черными "парусами". Как потом то одно крыло, то другое предательски подламывается, выворачиваясь чуть ли не наизнанку, а раздраженно рычащий шейри раз за разом с шумом падает на землю. Судя по тому, как была примята и стоптана трава, проснулся он уже давно. И, едва открыв глаза, тут же ринулся проверять свои силы. Причем, первоначально он, видимо, решил полетать над водой (наверное, из соображений безопасности, чтобы не ткнуться мордой в землю), но свалился пару раз в мелкую речку, вывозился в придонном иле, едва не переломав себе ноги, и быстро отказался от этой затеи. А теперь тщетно скакал по берегу, время от времени оглашая лес приглушенными воплями, пугал пролетающих птиц громкими хлопками своих некрасивых крыльев, с тяжелым грохотом падал обратно, до последнего пытаясь сохранить равновесие. Но почти каждый раз неуклонно или приземлялся на круп, или тыкался носом в прибрежные камыши.

Следы его неудачных попыток в огромном количестве виднелись повсюду: громадные борозды от крепких копыт, с помощью которых он пытался спастись от падения; вывороченный с мясом колючий куст, от которого теперь осталась лишь зияющая яма; покосившаяся молодая сосенка, принявшая на себя вес тяжелого демона и не справившаяся с такой трудной задачей; расколотый пень, оставшийся после одной из аварийных посадок; мокрые лизуны на земле, тянущиеся от кромки воды широкими полосами; комки ила, валяющиеся тут и там в огромном количестве... да и сам шейри выглядел ужасно — черный, всклокоченный, со стоящей дыбом шерстью, некрасиво слипшейся на одном боку. Глаза дикие, упрямые. Зубы оскалены. Копыта свирепо роют землю. Бока раздуваются, как кузнечные мехи. Шкура мокрая от пота, местами уже взмыленная. С морды обильно капает пена. Но во взгляде столько упрямой злости, что стало ясно — от вчерашней меланхолии не осталось и следа.

Я неверяще обозрела картину эпохальных разрушений и мгновенно поняла, что Лина надо спасать. Кажется, идея полетов втемяшилась в его голову так прочно, что теперь он не успокоится, пока или не научится это делать, или окончательно не разобьется.

Заметив, что он, не успев отдышаться после предыдущей попытки, снова присел, я охнула, подскочила и со всех ног кинулась вниз.

— Лин!! Лин, стой! Хватит! Ты же так все силы истратишь!

Шейри испуганно замер и быстро обернулся.

"Ой... Гайдэ, ты уже проснулась?"

— Да ты так шумишь, что тут даже мертвый бы проснулся! Хватит! Хватит, я сказала! Ты уже с ног валишься!

"Я должен взлететь, — упрямо мотнул головой демон, снова разворачивая крылья. — Должен. У меня получится".

Его глаза полыхнули все тем же злым упрямством, готовым перерасти в настоящее помешательство, и я решила сменить тактику.

— Конечно, получится. Ничуть в тебе не сомневаюсь. Но не так и не сейчас.

Лин недовольно вздернул верхнюю губу.

"Почему?"

— Потому, что ты устал, — отдышавшись, пояснила я, подойдя ближе. — И потому, что в таком состоянии великие дела не вершатся. Надо отдохнуть, посидеть, подумать...

"О чем тут еще думать?!"

— Блин... да о том, почему у тебя ничего не выходит! И о том, что надо сделать, чтобы, наконец, получилось!

Демон странно задумался.

— Да?

— Да! — раздраженно рыкнула я, но почти сразу остыла и погладила его по взмыленной шее. — Прости, Лин. Это я со сна такая нервная. Давай-ка ты прервешься, и мы вместе поразмыслим, в чем дело. Может, мы что-то сделали неправильно?

"Это у меня крылья неправильные, — внезапно понурился он, огорченно уронив крылья и прижав уши к голове. — И сам я неправильный. Даже взлететь как следует не могу. Я, наверное, слишком слабый?"

— Нет, — я прикусила губу, напряженно размышляя. — Дело не в этом. Так, по крайней мере, мне кажется. Просто мы о чем-то не подумали, чего-то не предусмотрели. Из меня авиаконструктор, как из слона — балерина, а о тебе и говорить нечего. Погоди... сейчас... какая-то мысль вертится, но я никак не могу ее ухватить...

Лин долго, протяжно вздохнул.

"Оставь. Видно, мне не суждено летать, как птица".

— Что?! — вздрогнула я. — Птица, ты сказал... точно!! Лин, ты — умница!! Такой молодец, что прямо... стой тут! Я сейчас все сделаю!

Я аж подпрыгнула от неожиданной идеи, а затем лихорадочно завертела головой, ища какую-нибудь пичугу. Но поблизости ни одной, как назло, почему-то не оказалось. Только одинокий старый ворон с нескрываемым любопытством следил за мной с сосны... вот он-то мне и нужен!

— Иди-ка сюда, мой хороший, — позвала я, подкрепляя призыв легким импульсом от Знака. Я уже немного научилась с ним обращаться, поэтому была уверена, что мудрая птица откликнется и подлетит поближе.

Но каково же было мое изумление, когда он не только не прилетел, но еще и шарахнулся прочь, как от прокаженной. Возмущенно каркнул, зараза такая, распушил хвост, раздулся весь от недовольства и так посмотрел, словно я Его Вороньему Величеству под нос кусок собачьей какашки подсунула.

— Тьфу... ну, и хрен с тобой, — обиделась я, заставив ворона захрипеть от неожиданности. — Без тебя обойдусь. Птички-и-и... идите-ка сюда-а-а... а я вас поглажу, мои хорошие-е-е...

Я заворковала, как любящая хозяйка над своими курами, мысленно отметив, что после посещения эаров мой голос стал еще более высоким и каким-то певучим. Будто живущий во мне Эриол потихоньку менял его в угоду своему музыкальному слуху. Эстет, тоже мне нашелся. С кожей-то он уже успел поработать, нахал. Глаза у меня тоже теперь ненормальные. А сейчас и до голоса добрался. Надеюсь только, что таких трелей, как эары, я выдавать все-таки не стану, иначе на меня за версту начнут коситься, подозревая в кровосмешении.

— Птички-и-и...

Ворон, придя в себя от моего нахальства, хрипло каркнул, словно поржав над моими попытками отыскать подопытный образец, но я не обратила на него внимания. Тем более что злорадствовать ему было не из-за чего: Знак сработал безупречно, потому что, привлеченные исходящей от Знака силой, на берег стали с огромной скоростью слетаться самые разнообразные пернатые помощники.

Облегченно вздохнув, я показала черному сквалыге язык и поманила одну из ближайших птичек.

— Поможешь мне, милая?

Птица послушно вспорхнула мне на предплечье, склонила набок малиновую головку и согласно чирикнула.

— Спасибо, маленькая. Можно я взгляну на твое крыло?

Она так же послушно расправила зеленовато-сиреневые крылышки и неподвижно застыла, позволяя мне безнаказанно их рассмотреть, по очереди расправить и осторожно пощупать.

— Лин, иди-ка сюда. Будешь смотреть и учиться. Конструктор и инженер из меня аховый, да и с физикой я не больно-то в ладах, так что учиться будем на практике.

"Ты что задумала?" — проснулись в моей голове Тени.

— Ничего особенного. Хочу скопировать принцип работы с крыла этой милой пташки. Сама-то ничего создавать не умею, но оно и не надо. Может, хватит того, что Лин воспользуется чужим примером?

"Кхм... — неопределенно кашлянули братья. — Идея неплохая. Но ты уверена, что демону подойдут перья?"

— А мы пока не будем растить на нем перья. Надо, чтобы он хотя бы принцип понял, и именно для этого я хочу ему показать, как работает в оригинале нормальное крыло. Вот смотрите, — я развернула птичку боком, чтобы демон тоже хорошо видел, — длина тела у нее примерно с ладонь. Так? А длина крыла почти в два раза больше. От основания (заметьте, его ширина примерно равняется половине длины тела) оно постепенно сходит на конус, создавая из костей... раз, два, три, четыре... причем, из тонких и полых внутри!.. некое подобие рычага. Правильно? А мышцы и сухожилия приводят его в движение. Тогда как кожаная перепонка, работая по типу паруса, позволяет держаться на лету. При этом перья играют вспомогательную роль, давая дополнительное сцепление с воздухом, улучшая аэродинамику и даря птице возможность за счет вот этих, маховых, менять положение в пространстве. Хвост — это руль. Тело у нее обтекаемой формы, что уменьшает встречное сопротивление. А лапы она всегда поджимает к животу... это я по телеку видела... так, чтобы они не мешали в полете. Лин, ты понял?

"Нет", — ошалело помотал головой демон.

Я тяжело вздохнула и, отпустив пока птичку, вернулась к реке.

— Объясняю еще раз, — отыскав песчаную отмель, я подхватила какую-то ветку и принялась рисовать. — Вот это — крыло... это — его основа... это — перепонка, а это — все остальное. Причем, воссоздать его ты вполне можешь. Дело, как мне кажется, лишь в правильно подобранных пропорциях. К примеру, допустим, длина тела птицы — вот такая... ну, возьмем в качестве примера тот же самый вариант, который я уже предложила. Откладываем вот тут нужный нам отрезок и запоминаем. Далее, пользуясь опытом птиц, предположим, что длина крыльев должна быть, как минимум, в полтора раза больше, чтобы они смогли удержать вес... потом перекинем это на нашего Лина, пересчитаем с учетом его параметров и... думаю, ничего сложного. Простая арифметика.