2. Дороги Валлиона

Пожав плечами, я не стала ни о чем спорить и послушно отошла в тень, позволив занять свое место профессионалам. Я так же спокойно вернулась в нашу общую комнатку, без особых эмоций улеглась на диван, радуясь, что хоть сейчас смогу нормально отдохнуть. Я даже собралась честно вздремнуть, но потом случайно взглянула на "экран" и... спать резко расхотела. Потому что Тени, получив долгожданную свободу, неожиданно начали творить там ТАКОЕ, что я волей-неволей подскочила на месте и жадно уставилась на необычное "кино".

Только сейчас, пройдя долгий путь и многому научившись, я смогла по достоинству оценить, на что стало способно мое тело. Ушедший "на волю" Ас изгибался и закручивался так, что мне, если бы не делала недавно нечто подобное, стало бы дурно. Он прыгал, пробовал крутить сальто, подтягивался и тянул мышцы такими зверскими способами, что это показалось бы стороннему наблюдателю диким. Полуголая девчонка... бледная, с тугой золотой косой до середины спины... с огромными, горящими багровыми искрами глазами... босая... в одной лишь повязке вокруг груди и бедер... прямо с места прыгала на стоящее по соседству дерева, а потом дикой кошкой слетала обратно. Она лихо вскакивала через сальто на крышу пещеры. Таким же ловким прыжком спрыгивала обратно, умудрившись приземлиться точно на ноги. После чего подхватила сразу два меча... тот, полуторный, и второй, что полегче, который Тени коротко именовали спатхой... и закрутила вокруг себя такой вихрь, что я только ошарашенно хлопнула ресницами и растерянно села.

Мама...

Это что, действительно я?

И я теперь ВОТ ТАК могу?!

— Неплохие рефлексы, — признал Ас, на пару синов притормозив и отдышавшись. — Но выносливости маловато. Надо еще погонять.

— Плечи будут быстро уставать, — задумчиво согласился с ним смотрящий "кино" Гор. — Подкачать не мешает. И спину тоже.

— Только грудь затяни потуже, — вмешался непривычно серьезный Бер. — А то заденешь, синяк будет.

— Затяну, — согласился Ас, и снаружи зашуршала одежда. — Еще бы волосы подрезать, но Гайдэ, боюсь, это не слишком понравится.

— Гайдэ — девушка, — сухо напомнил ему Лин, дожидающийся конца представления в облике коня. Кажется, в последнее время я его котом и вовсе не видела. Даже спать он теперь наотрез отказывался в одиночку и непременно просовывал в пещеру хотя бы длинный нос, потому что зад в проем уже не помещался. А на мой вопрос, почему не перекинется, туманно отозвался, что это, дескать, забирает много сил. Тогда как он, раз уж решил изображать копытное, будет привыкать к новому облику. Заодно, и силы экономить, подпитываясь от меня при каждом уроке верховой езды.

Я только плечами пожала, но про себя подумала, что так даже лучше: с котом мне действительно нельзя показываться на люди — Ведьмой заклеймят, и фиг я потом где найду работу. Меня даже в дворники не возьмут. Да и на порог не пустят с таким сомнительным спутником. Так что пусть шейри и правда, обживается в новой личине — старая-то ему, похоже, маловата стала. Он и подрос, и раздался в плечах, а уж потяжелел так, что в последние дни я даже попросила его не класть голову мне на живот — тяжело. И он спал, свернувшись калачиком, у меня в ногах, чтобы ничего не придавить, когтем не царапнуть или не сломать. Потому как действительно здорово изменился.

Иными словами, подрос мой персональный демон. Сильно так подрос. Настолько, что и сам это почувствовал, а потому уже без особых возражений согласился побыть конем подольше. Да и красивый он стал. Без дураков, красивый. И сам себе, похоже, ужасно нравился: ноги точеные, мускулистые, грудь широкая, спина ровная, шея гибкая, изящная, хвост с гривой чуть ли не до земли висят. И весь черный, как уголек, от морды до копчика, причем, такого глубокого, антрацитового оттенка, какого я у животных никогда не видела. Только глаза у него оставались демоническими — желтыми, но вскоре я и их попросила спрятать: мало радости, если в каком-нибудь селе первый встречный маг опознает в нем Старшего демона. А так: не пойман — не вор. Пусть-ка попробуют почуять в нем шейри, когда я свой Знак ему прямо на лоб прилепила, тем самым внятно обозначив, что он и не демон вовсе, а мой личный помощник. Советник, друг и, заодно, защитник. О чем тот же "первый встречный маг" мог лично убедиться, если, конечно, Лин позволил бы к себе прикоснуться.

Кстати, чужих рук он, как оказалось, не терпел вообще. Только мне позволял к себе притрагиваться. Но даже если в моем теле вдруг оказывался кто-то из Теней, он немедленно уходил и держался подчеркнуто на расстоянии. Когда же я спросила, в чем дело, он вздохнул и признался, что только со мной чувствует себя уверенно. Тогда как возле чужаков начинали активно проявляться его демонические наклонности, отчего он становился раздражительным, агрессивным, язвительным и крайне неуравновешенным. А поскольку за последние дни и сам успел ощутить разницу, то не стремился возвращаться к прошлому и не хотел, чтобы однажды уснувший в нем демон снова проснулся и начал представлять для меня угрозу.

После этого я крепко задумалась, однако Лина от себя не отлучила — не за что пока. Но почему так случилось и что заставило его настолько измениться, я не знала. Он полагал, что дело в Знаке, который постепенно усыплял его демоническую сущность, а мне почему-то казалось, что дело тут совсем в другом. Однако, так или иначе, за эти месяцы он действительно стал гораздо более сдержанным, серьезным и много чем сумел мне помочь, вспоминая такие неожиданные вещи и так удивительно к месту, словно всегда это знал. К примеру, про кровь эаров и то, как надо готовить из нее лечебный эликсир; про травки, которые мне просто жизнь спасали каждый день; про оружие, доспехи, про то, как помочь с передачей навыков... оказалось, на самом деле он знал так много и о столь редких вещах, что для демона это выглядело, по меньшей мере, странно. Для Старшего демона — тем более. Слишком уж он был покладист и подчеркнуто верен для коварной и подлой нежити. Но ответов на возникающие друг за другом вопросы у меня пока не было. А Лин на осторожные намеки просто делал большие глаза и честно (врать на прямой вопрос он, как недавно выяснилось, действительно не умел) говорил, что больше ничего не помнит и вообще, понятия не имеет, откуда получил эти сведения. Дескать, ты спросила — я ответил. А что и почему — вопрос не по адресу.

Короче, сплошные с ним загадки.

Но зато я, наконец-то, начала получать от наших с ним прогулок неподдельное удовольствие. Да и сидеть в седле стала так уверенно, словно полжизни тем и занималась, что объезжала всяких там непокорных демонов.

Что же касается Теней, то наши с ними отношения стали еще более тесными. Я верила им так, как никому и никогда раньше. Я безропотно уступала им свое место, когда они просили. Я позволяла им быть собой. Разрешала творить все, что было нужно — плавать, смеяться, спать, охотиться, бегать. А после того, как Ас показал, на что я в действительности способна, и начал подтягивать еще выше, на пару с остальными братьями, я зауважала их еще больше. Потому что неожиданно поняла, до чего же разный у нас с ними уровень. И как же трудно им было подтянуть меня хотя бы до этого, самого первого, этапа, после которого они уже не чувствовали себя в моем теле, как здоровый дух в теле неразумного, недоразвитого и страдающего тяжким недугом инвалида. Другой бы, наверное, плюнул и не стал возиться, раздраженно заявив, что тут бесполезно что-то делать. А они изо дня в день терпеливо доводили меня до нужной кондиции, делились своими навыками, открывали память, разум, само свое естество. Признаться, они кучу времени потратили, чтобы я дошла до того уровня, который был им хоть как-то близок. И вот сейчас, в свой звездный час, они, наконец, показали все, на что были способны. По очереди выходили на "сцену", освобождено тянулись, с удовольствием пробовали свои силы, но раз за разом убеждались, что я больше не инвалид, а потом наглядно показывали, каким гибким и опасным может быть человеческое тело. Каким стремительным может быть каждый нанесенный мною удар. Каким ловким может стать уклонение от любого удара. И как же много мне еще предстоит работы, чтобы достигнуть настоящего мастерства. Потому что даже сейчас мое тело было для них слабым и неуклюжим. И даже сейчас они могли и делали его еще лучше и опаснее. Даже сейчас они продолжали меня тренировать, но при этом работали настолько тонко, что я при всем желании не могла с ними соперничать.

По просьбе ребят я почти на целый месяц устранилась от процесса обучения. Практически ни во что не вмешивалась, терпеливо наблюдая за тем, как они шлифуют мои навыки. Как лихо отплясывают танцы с мечами. Как кружат по поляне с невидимым противником. Как работают с одним оружием, с другим, с третьим. Как постепенно наращивают темп и увеличивают силу ударов. Я с немым восторгом следила за тем, как они, поочередно сменяя друг друга, прививают моему телу скорость, ловкость, гибкость и поистине кошачью грацию. Как создают из него настоящую машину для убийства... Тварей, разумеется. Конечно же, только Тварей. Людей я убивать совершенно не собиралась. Но... боже... до чего же это было красиво! И до чего же теперь были красивы мои движения. Они действительно стали иными. Действительно приобрели необыкновенную пластику — и походка, и бег, и самые простые действия, на которых я раньше никогда не заостряла внимания. Шедевр... да, всего за полгода Тени создали из неуклюжей девчонки настоящий шедевр. Сплавили внутри меня четыре разных стиля работы; четыре разных силы, скорости, тактики и модели поведения. И именно тогда я поняла, что по-настоящему стала ими, а они по-настоящему стали мной.

Притихнув и полностью отдавшись на их волю, я лишь изредка выходила наружу, чтобы опробовать то или иное действие, ту или иную связку, понять смысл очередной, придуманной ими комбинации. Но с каждым разом убеждалась, что тело слушается все лучше и лучше, и все больше проникалась тем, что делали для меня эти удивительные люди. Мне казалось, что тело теперь буквально пело, сияя изнутри каким-то совершенно новым светом, излучая необыкновенную силу и уверенность. Просто светясь от непонятного счастья и вызывая оправданный восторг ощущением той необыкновенной мощи, которая сочилась теперь из каждой поры, исходила от каждой клеточки и каждой крохотной его частички. Оно стало тугим, как свернутая перед ударом пружина. Оно словно бы помолодело, налилось новой силой до краев. И это была такая ювелирная, филигранная, поистине гениальная работа, что когда Ас, наконец, вернулся и сказал, что я готова выйти на большой Тракт, я молча его обняла и крепко поцеловала. А потом подошла и по очереди обняла всех остальных, потому что то, что они сделали для меня за эти трудные месяцы, не шло ни в какое сравнение с теми пустяками, которые я успела сделать для них.

— Спасибо, ребята, — прошептала я, отступив на шажок, чтобы видеть их всех, и чувствуя, как на глаза наворачиваются непрошеные слезы. — Спасибо вам, братья. За все. Вы действительно — настоящие мастера.

- Глава 3 -

Покидала я свою пещеру не без сожаления — прижилась все-таки, привыкла, столько ночей тут проспала, ютясь в дальнем уголке, как бездомная сирота. Здесь даже стены, казалось, были насквозь пропитаны мной. Здесь и пахло уже совсем иначе. Чувствовался какой-никакой, но вполне человеческий уют. Однако дальше тянуть было нельзя — полгода уже прошло после моего обещания Теням, осень давно закончилась, где-то на севере подошла к концу обычная в тех краях зима. Это я на своем юге ее почти не ощутила, а возле Дальних гор и не менее Дальнего моря были и снег, и метели, и заморозки. Но теперь дороги успели сперва раскиснуть, потом снова высохнуть, распустились новые цветы, зазвенело свежее разнотравье, земля вздохнула с облегчением, начиная новый цикл... пора было и мне приниматься за дело.

Нечего дальше резину тянуть.

Жаль только, что Мейр так и не объявился, но ждать его я больше не могла. Да и, если честно, уже не была так уверена, что он действительно придет. Мало ли что могло у него дома приключиться? Вдруг отец на радостях его женить надумал? Или все-таки трон отдал заботливому отпрыску? Кто их знает, этих миррэ? Может, у них так принято благодарить за заботу. А может, и не вышло у него ничего, и теперь бедняга ло-хвард вынужденно занимает отцовскую должность, не зная, как открутиться от невесты-мачехи.

Думаю, если бы он мог, то уже давно бы вернулся — отсюда до его родных мест всего около четырех дюжин дней хорошим ходом. А прошло раза в три больше. Он успел бы прийти, даже если бы пополз из дома на карачках. Но его не было. И ответа на мой настойчивый зов, послушно отправляемый в пустоту каждую дюжину дней, не было тоже. Миррэ или не слышал его из-за слишком большого расстояния, или же слышал, но почему-то не приходил.

Мои же сборы были недолгими: покидать в мешок запасную одежду и котелок, завязать потяжелевший кошелек потуже, расчесаться, натянуть специально сбереженную для этого дня новую рубаху. С теплотой погладить подаренные другом-оборотнем сапоги. Влезть в чистые штаны, подивившись их необычной просторности. Набросить сверху старую куртку, из которой после переработки получился неплохой поддоспешник, потом — кольчугу (одну их тех, что потяжелее и понадежнее), вторую — назад, про запас. Поверх нее — еще одну куртку, чтобы не мозолить прохожим глаза блеском не самой хорошей стали. На голову — легкий подшлемник, на него — кривовато скроенный капюшон с бармицей, чтобы прикрыть затылок, плечи и, заодно, мою светлую шевелюру. Потом — шлем, надежно закрывающий верхнюю половину лица. Слегка побитые жизнью перчатки (простые, лишь чтобы Знак прикрыть от любопытных взоров). Без наручей и поножей я пока обойдусь, поэтому они, также как шестопер и булава, спрятались в походном мешке, аккурат между модными кружевами и туго свернутым одеялом. Плащ долой: жарко сейчас на улице. Взгляд вперед. Прыжок в седло. Тяжелый вздох. И...

Мой первый самостоятельный выезд в новом качестве.

Груду железа, притащенную в порыве щедрости местными зверушками, я сперва хотела где-нибудь похоронить, но Тени неожиданно воспротивились и велели затащить все в пещеру. Железо ценилось в этом мире почти также высоко, как чистое золото. Поэтому даже за такой хлам я при нужде могла выручить очень прилично, так что не стоит разбрасываться вероятными деньгами — не слишком их у меня много. Поэтому, почесав тыковку, я послушно закидала железки в лаз, задвинула сверху крупный валун, любезно притащенный одним моим знакомым "мишкой". Бодро отряхнула руки и решила, что заначка на черный день у меня теперь есть. Станет невмоготу — вернусь и продам ее к Айдовой матери. А пока попробую обойтись своими силами.

Так. Что там еще осталось? Ну, мои тренировочные полянки, коих за последние недели набралось целых три (с шестами, камнями и грубо обтесанными чурбаками), пришлось оставить как есть. Некогда, да и ни к чему с ними возиться. Вдруг еще когда пригодятся? С Хранителем я временно распрощалась, хотя он не слишком огорчился, потому что покидать пределы Валлиона я не планировала. Прилетевших в последний раз птичек покормила остатками сухарей. Вышедшему из кустов волку посоветовала время от времени приглядывать за хозяйством. Шустрой лисичке наказала прикрыть мои многочисленные следы. Потом, наконец, потрепала по черной холке нетерпеливо переминающегося демона и тронулась.