Страшно дорогой товар, из которого получаются отличные светильники, емкие накопители и драгоценная отделка для ювелирной продукции. Владелец озолотится, кабы не одно "но". Все драконьи ингредиенты вправе продавать только вельхо и только через Нойта-вельхо, и если...

— Это кто-то из твоих, остай Макс? Ты потому так спокоен?

Я спокоен? Я?!

Черт, а сам-то... что-то уж больно кстати ты пришел, кузнец. К ночи. А если... Нет, не может быть, он же сам мое внимание привлек! Без него я бы этот шум пропустил. Так. Ладно. Спокойно. Времени мало. Соображай, Макс.

— Нет, это не наши. А, ладно!

Руку к карману, медальон к губам:

— Слав, подъем. У нас гости. Незваные.

Миг молчания, и голос Славки, совсем не сонный:

— Вельхо?

— Воры.

Пауза короче секунды. И тихое:

— Иду.

Так, с этим порядок. Я посмотрел на кузнеца:

— Останешься или уйдешь? Можешь выйти через другую дверь.

И кузнец... обиделся.

— Неправильно говоришь!

Впрочем, на обиды, разговоры и остальное у нас уже не осталось времени: что-то хрустнуло, дверь скрипнула, сдаваясь, и мгновенный сквознячок, легкий и почти неощутимый, тенью скользнул по ногам. Я задул свечу — чешуйки-светильники при кузнеце мы зажигать не стали — и кухню затопила темнота...

Черт! Надо было раньше... Теперь пока еще что-то увижу.

Я усиленно заморгал глазами — кто-то когда-то говорил, что так зрение быстрей привыкает к темноте. Соврали, похоже, но слушать это все равно не мешало, и я слушал... Там у двери такая скрипучая половица, ее только балерина перескочит без шума, а эти явно балетных школ не заканчивали.

Ну?

Скрип. Скрип... скрип.

Я считал с замиранием души.

Скрип. Скрип...

Пятеро?

Скрип. Шестеро. Или кто-то хромой и наступил два раза.

Додумывал, уже скользнув к двери. Краем глаза увидел, как рядом мелькнула темная фигура. Кузнец. Хорошо. Славка должен спуститься со второго этажа. Он умный, он догадается не переть в лоб...

Хоть какое-нибудь оружие бы! Но какое оружие на кухне? А из коридора мы, идиоты, сегодня сами все повыносили, кроме ящиков с товаром... — можно сказать, путь расчистили — заходите, дорогие грабители, вам как, ковровую дорожку постелить или так пройдете? Мы вам товар прямо к дверям вынесли, и даже паковать не надо, хватай и бери. А если самый дорогой понадобится, вы не стесняйтесь, прямо-прямо по коридору до кладовочки, не ошибетесь — напротив кухни, ага...

Темные силуэты, постояв у двери, тихо заскользили по коридору. Один, конечно, тут же наткнулся на ящики. Ох, только б не мясорубки! Славка расстроится. Восемь ящиков, в каждом по десять мясорубок. Примерно сто золотых каждая. Хороший улов для банды. Может, возьмут и умотают?

Бандиты, однако, от добычи в восторг не пришли — силуэты замерли, потом одна темная тень показала другой кулак. Дурацкая была надежда.

Один из грабителей попробовал ящик на вес и помотал головой. Тяжело, мол. А кто обещал, что будет легко? Издержки ремесла грабителя.

Попробовал другой ящик. Этот был полегче. Кажется, с...

Ой, нет, только не заколки. Они дорогие почти как чешуя! И не подвески! Нам за них уже заплатили, мы на неустойке разоримся! И только не...

Стоп. Раскулачиваемая жаба разъяренно пнула по мозгам, и у меня, наконец-то, проснулись память и соображаловка. Где-то у меня здесь было оружие. Как раз тут!

Бутылки с неудачным топливом для зажигалок. Самогон без сахара получился ядреным и горел как положено, но вот запах валил с ног на расстоянии трех метров. Лично я после первого "знакомства" работал в повязке — и то щурился, как от ведра сырого лука. А напарник заявил, что мое зелье можно продавать как морилку для динозавров, заменитель "Черемухи" и оружие массового поражения для разгона нежити. И он, мол, очень просит не работать с этим оружием в черте города.

Может, поможет? Подкидыши-то им отпугивались хорошо — едва принюхавшись, выскакивали из комнаты как угорелые. Я собирался очистить этот "боевой отравляющий газ" и потом все-таки превратить его в топливо, но не успел. Залил в бутылки и сложил в корзину...

А сейчас оно пригодится.

Шаг. Осторожный, неслышный. Второй. Присесть у корзины в углу. Нащупать холодное стекло.

И тут все полетело к черту.

Скрипнула дверь.

— Остай Макс, нужна пом... — сонно начинает Шиту. — Вы кто?!

Все. Какие бы планы не лелеяли незваные гости, что бы ни думал себе я, с этого момента все покатилось быстро, дико и абсолютно непредсказуемо.

Вспыхнула под рукой мальчишки драконья чешуйка, заливая светом коридор. Резануло глаза. Дернулась темная фигура. Я зажмурился, пытаясь привыкнуть теперь уже к свету. Что-то глухо стукнуло, потом грохнуло. В воздух взвился чей-то вопль...

Мне показалось, я открыл глаза очень быстро. Но кое-что уже успел пропустить. Шииту с очень белым лицом распрямлялся, пропустив над головой свистнувший нож. Тот брякнул о лестницу. Мужик в черной длинной куртке тащил из перевязи второй. Второй грабитель тоже нашел себе врага — он сцепился с упавшим на него ящиком. Кажется, с утюгами. Сейчас он дергался и вопил, зажимая ногу. Сегодня какой-то день ушибленных ног, что ли? Мысль была дурацкая и совершенно лишняя. Я успел глянуть еще на одного — этот сжимал в руке тяжелую дубинку — но тут в бой вступил кузнец.

Дальше все как-то сливается.

Короткое хх-эк — и с руки кузнеца срывается что-то черное. Дуршлаг! Тот самый неудачный дуршлаг, чугунный. А получился боевой. Парень с дубинкой ловит "подарок" животом и выбывает из боя, попутно сшибая еще пару ящиков. Надо же, мне-то днем казалось, что мы все складываем устойчиво.

Один из ящиков приходится по спине главарю. Как раз вовремя. Новый нож вместо груди Шиту бесплодно ударяется о стену и отлетает прочь. Когда главарь распрямляется, на него страшно смотреть, столько в нем бешенства. Даже губы белые:

— Бей всех!

Это последнее, что он успел сказать. Боевых дуршлагов у кузнеца больше не было. Зато были боевые табуреты. Тут они были деревянные, прочные, тяжелые. Один попал в кого-то из рванувшихся к нам бандитов, второй в дверь. Кажется, ее заклинило. Не уверен...

А я? Я тоже метнул свое оружие. И облом. Оружие оказалось "незаряженным" — бутылка была пустой, без моей адовой смеси. Идиот, трудно было посмотреть?!

Не сказать, чтобы удар прошел совсем впустую, самый ближний к нам бандит заорал, когда стекло врезалось ему в лоб. Но толку с того было немного...

Кто и чем попал в меня, не успел заметить. Но несколько секунд у меня ушло на то, чтобы заново научиться дышать. И проверить, не торчит ли что-то из живота. Наощупь, потому что перед глазами колыхалась темнота...

Как бросил вторую бутылку — не помню. Может, и зря — потом, по крайней мере, я об этом жалел... Дурацкая все-таки была идея, это как газовый баллончик себе лицо направить. От вырвавшегося запаха сознание куда-то устранилось. Пару-тройку мгновений мое тело совершенно самостоятельно решало, что ему больше хочется — выкашлять легкие или тихо вырубиться.

Нет, я все-таки не боец. Я идиот.

Но, судя по ору...

— Отрава!

— Нам конец...

— Это зелье, это кха-кха-кха... колдовство...

— Нам конец. Нам конец!

— Вельхо, твари, чтоб вам самим от вашего яда сдохнуть!

— Нам конец, нам конец, нам конец!

— Откройте!

...и по стуку в заклинившую дверь банда-таки потеряла боевой настрой.

Мы, правда, тоже.

Я еще куда ни шло, а мой союзник в этой неравной борьбе оказался совершенно не готов к применению боевых отравляющих веществ в закрытом помещении... Он кашлял так, словно имел четыре легких вместо двух и все решил потратить прямо сейчас. Да что же это такое? Это же самогонка, обычная самогонка, чересчур пахучая, но ведь не скунс же!

Алкоголь зло-о!

И неизвестно, во что бы это дальше вылилось, но тут в бой наконец вступили подкрепления. Точнее, Славка. Напарник сбежал по лестнице, в долю секунды осмотрел побоище и пострадавших, но в свалку лезть не стал. Остановился, вскинул на плечо какую-то смутно знакомую трубу. А потом спокойно и точно, как в тире, выстрелил в сгрудившихся у дверей бандитов.

Прозрачно-серебристый шар, чуть размытый, будто шаровая молния в кино. Вспышка.

Хлещущий удар.

И груда бандитов на полу, стянутая чем-то вроде сетки. В некоторых магазинах так продают картошку или уцененные апельсины — в запакованной сетке, которую нужно разрезать, чтобы добраться до фруктов. Сетемет? Это сетемет?

Откуда Славка его выкопал?

— Сетемет... — тут же подтвердил мою догадку кто-то из "фруктов".

— Драконий хвост, вот же вляпались!

И куча тоскливо заматерилась...

Я облегченно вздохнул (тут же об этом пожалел!) и сполз по стене.

— Привет, кавалерия...

Разбираться хватило до утра.

Проверить Шиту, заварить ему успокаивающий отвар, отправить спать. Разобрать с проснувшимися драконоверами упавшие ящики, рассортировать, закрепить. Вынести сердечную и материальную благодарность кузнецу Ниху, распить с ним чаю, пива и успокаивающего отвара. Уговорить Ниху не отказываться от материального выражения нашей благодарности, ибо это "правильно". Рассмотреть принесшее победу боевое оружие, особенно дуршлаг. Повесить его на стену (подкидыши). Отмыть кухню и коридор от второго боевого оружия — моего самогона. Повздыхать, что "Макс не занимается своей отравой сам" (подкидыши). Пнуть грабителей (тоже подкидыши) и вызваться сбегать за городской сторожей.

Тормознуть ретивых помощников и, проверив чистоту коридора, отправить их спать.

Допросить налетчиков. Призадуматься над некоторыми аспектами нападения. Взвесить "за" и "против", потому что вызывать местный аналог полиции так же опасно, как и ничего не предпринимать...

Выгнать грабителей к чертовой бабушке, сообщив о "крыше" в виде вельхо. Магам, мол, всегда нужны свеженькие тела для опытов, а за живые они вообще готовы платить двойную цену... Правда, хорошему и правильному человеку недостойно зарабатывать таким образом. Но если наши налетчики еще раз заявятся за чужими деньгами, то мы, хозяева лавки, забудем и о правильности, и о порядочности. Усекли?

Бандиты прониклись. Про вельхо сейчас не сплетничал только слепоглухонемой, причем самые дикие идеи с легкостью принимались на веру. Люди все-таки мало меняются, в каком бы мире не жили...

Но все эти хлопоты по большей части проходили без меня. Я в это время отбивался от целителя. И что они тут такие настойчивые? Прямо как военком перед призывом. А подышите, а плюньте, а глаза не печет? И цвет кожных покровов ему не нравится... можно подумать, мне нравится! Кто именно его вызвал, не знаю. Подозреваю, что кузнец. Ему, видите ли, показалось, что про кавалерию я бредил. Не разубеждать же, разъясняя, что такое кавалерия и почему я назвал так Славку — при том, что лошадей здесь не водится вообще?

Ну, бред так бред.

По крайней мере, я могу теперь не объяснять, почему "говорил неправильно"...

Той же ночью, в комнатке без окон:

— Слав, а Слав?

— Что? Эх, кофе бы сейчас. Через два часа рабочий день, а у меня и руки дрожат, и глаза не смотрят. Полцарства за кофе!

— Давай сначала я поторгую, а ты поспишь, а потом наоборот.

— Боюсь, что усталость негативно скажется на точности расчетов, и мы не можем себе этого позволить.

— Хм... так замысловато меня еще не посылали.

— В постель послали, а не...

— Еще и в постель. Кто ты, о незнакомец, желающий видеть меня именно в постели? Я тебя боюсь.

— Договоришься ты когда-нибудь. Я уже договорился с уважаемым Биссе Навои — первые три часа они поторгуют сами. Так что у нас в сумме пять часов сна.

— Роскошь!

— Ага. Если никто не будет мне мешать...

— Понял, заткнулся. Нет, подожди. Слав? Слав! А откуда ты сетемет взял?

— А... Макс, ты что, совсем не смотрел подарки от здешних драконоверов?

— Да чё там было смотреть? Ты же сказал, что это не подарки, а издевательство, я и не стал лезть, некогда было. Подожди, это они прислали сетемет драконам?!

— Странно, да? Драконам — оружие на драконов.

— Странно? Я бы другие слова подобрал.

— Ну... пригодилось же. Так что выразим благодарность.

— И еще какую! Только с бабушкой посоветуемся — и выразим!

Той же ночью, где-то в доме:

— Ты не спишь?

— А?

— Ничего, прости. Спи, спи.

— А что, уже утро?

— Почти.

— Так, подожди. А ты-то почему не спишь? Ты ж весь день носился по дому, как драконом ужаленный, и завтра опять... Эй, что ты? Что с тобой?

— Нич... ничего, просто... тревожусь.

— Обычно говорят: боюсь...

— Хорошо, спасибо. Да, боюсь. Сначала кузнец, потом преступившие. Что, если кто-то из них меня видел? Вспомнит?

— Подожди, я сейчас водички глотну. Так. Насчет "узнают" ты зря. Вряд ли кто из них бывал у твоего отца. И переменился ты очень. Так ведь? Ты бы себя сам узнал в стекле?

— Нет. Наверное.

— Ну вот. Да и с чего им вообще про тебя думать? О мальчишке-прислужнике? Ты ж не девица, не деньги, не лавка с дорогим товаром. Не хозяева тутошние. Это они тут главные, а мы так, на котле листик. Кому про листик интересно, коли все в котел смотрят? Не бойся...

— Спасибо...

— Спи давай. Все у тебя будет правильно.

Той же ночью, где-то в городе:

— Выпьем же! За нашу важную и благородную службу достойных и правильных вельхо!

— Пьем! Пьем!

— Подождите, я не закончил! Особенно я бы хотел выпить за наши последние задания! За арест нашей молодежи!

— Осторожнее...

— Не мешай мне! Пей!

— За установку следящих амулетов! И не за драконами, а...

— Да тише же ты!

— А мне плевать, понятно? Так вот, коллеги, мы потратили уйму искр и целую пятиху на то, чтобы не кровавых тварей гонять, а своих выслеживать! Может, и нас тоже так, а? Послушают... послушают... а потом мы тоже окажемся скрытыми драконоверами, а?

— Пятеро богов, ну замолчи же ты!

— Он прав, на нас уже смотрят. Замолчи, пока не поздно. Нарвешься.

— Может, усыпить?

— Не слушайте его, он просто выпил...

— Не смейте затыкать меня! У меня сын сгинул у Тахко! Служба! Служба, а? Вперед, вельхо, ваш долг — защищать город от чудовищ... А сейчас говорят — не было чудовищ! Стихийное бедствие, а? Стихийное бедствие! Твари высокие, твари, твари! Не трогайте меня! Не трогайте! Будьте вы прокляты... Эксплози!

Где-то в Нойта-вельхо.

— Хреново.

— В официальном отчете можно указать другие цифры...

— При чем тут отчет? Это хреновая ситуация и хреновые цифры! И никакие отчеты это не исправят!

— Наша служба...

— Плохо работаете. Вельхо чаруют идиотские надписи на стенках и площади! Авторов нашли?

— Но...

— Ни хрена вы не нашли! Вельхо пьют по кабакам, а когда им не хватает на выпивку, вымогают деньги у простяков! Вельхо почти в открытую таскают с собой эту распроклятую глюшь-траву! Раньше в дымокурнях бывал каждый сотый, а сейчас ты докладываешь что? Каждый третий! Это ненормально! И эти распроклятые самоубийства...