— И гарнизон, — охотно подхватила дама. — Только вот все они отправляются на войну. А у нас до Раввы рукой подать. Сами понимаете— все может случиться. Я вот запру все двери и окна и носа не высуну, пока все не закончится.

Грав оценивающе взглянул на выдающийся нос дамы и постарался не усмехнуться.

— И лорда жаль — так и не успел порадоваться семейной жизни.

— Какой? — Грав весь напрягся, вытянувшись в струну.

— Семейной. Говорят, женился он, наконец. Так и сколько можно было жить под одной крышей и не расписаться у бургомистра.

— С кем? — Грав хмурился, почуяв близкую добычу.

— Линдой ее вроде зовут. Той девушкой, что лорд спас от раввийцев.

— От раввийцев? — даму можно было даже не поощрять вопросами — она и так готова была все рассказать, найдя благодарного слушателя.

— Да, замечательная история. Вырвал из их лап, бедняжку. Так у нее никого не осталось — все село раввийцы сожрали подчистую. Вот он и приютил сиротку.

— А объявление в управе? — к ним подошла женщина чуть постарше и кивнула его собеседнице. — К ней же сестра приезжала вроде?

— Да кто ту сестру видел? Врут, наверное. Не перебивай, Клора, видишь, я рассказываю.

— Да кто врет? Я сама от Хильды слышала, — возмутилась Клора, и дамы ввязались в перепалку, грозившую перерасти во что-то более серьезное. Воспользовавшись удобным моментом, лорд Грав покинул их гостеприимную компанию, радуясь, что заглянул в Истру. Теперь картина вполне даже складывалась. Спасенная девушка, женитьба, ложь. Эмарон снюхался с ведьмами, и Марну вовсе не убивал. Все эти россказни лишь для того, чтобы все в него поверили и пошли следом на бойню, как слепые куцы. Устранение Румела — единственного из лордов, кто знал ведьм в лицо. Умелое невмешательство, когда прикончили других двоих. Возможно даже, что Эмарон подсказал, где и когда их искать. Предложение переговоров, прикрываясь которым он отпустил единственную пойманную в плен ведьму. В Граве закипал гнев — даже портал назад, к дому Эмарона, оказался с легким бурым оттенком вместо священной белизны. Он не позволит одурачить его. Если эта ведьма ему так дорога, что он даже женился, ей самое место в застенках Семерки.

* * *

На этот раз Линда была готова к появлению гостя. И одного взгляда друг на друга им хватило, чтобы отбросить условности. Линда метнула в бурое месиво портала подвернувшуюся под руку кружку, но та лишь исчезла на другой стороне, не причинив ни самому порталу, ни лорду никакого вреда. На самом же деле кружка эта пребольно ударила Клору прямо по затылку и пала безымянной жертвой на одной из улиц Истры.

— Ах ты тварь, — прошипел Грав, — думали обвести Семерку вокруг пальца? — И выпустил удушающий захват.

Но на этот раз Линда не позволила себя опутать, вздрогнула и отряхнулась, как собака после дождя, и все мерзкие липкие путы лорда опали на пол, извиваясь в агонии.

— Тварь, — прошипел Грав, осознавая, что столкновение не будет простым.

— Старый козел, — не осталась в долгу Линда и швырнула в него миской, которая все-таки достигла цели и угораздила лорду по уху. От изумления он даже опустил на миг руки.

— Нападай, тварь, — взревел он. — Я — лорд, а не простолюдин! Дерись достойно!

В ответ в сторону старого лорда полетело ведро, от которого он на этот раз успешно уклонился. Глаза его налились безграничной ненавистью и, судя по пасам рук, готовил он для Линды вовсе не ведро в ответ.

Взвизгнув, Линда, сломя голову, рванула через заднюю дверь в сад, а оттуда — к спасительному лесу. На этот раз она даже не ощутила преграды, пересекая ее. Ноги несли ее, как обезумевшее животное, паника поднималась из глубины души, мешая думать. Ее преследовал сильный обозленный маг, и ей нечего было ему противопоставить, и помощи ждать было неоткуда. Не зря она считала, что лучше бежать сразу же, как только он покинул ее дом в первый раз. Тогда был бы хоть какой-то шанс удрать, теперь же не было ни шанса, ни Эмарона. Слева, совсем близко, что-то взорвалось и полыхнуло пламенем. Старый засранец бросался в нее снарядами? Линда припустила еще сильнее и начала петлять по возможности между деревьев. Откуда только у этого деда столько сил, — недоумевала она, — что он никак не отстанет, да еще и успевает плести заклинания? У себя дома она бы от этого чокнутого быстро удрала, да еще и сдала бы в больничку, где дедулей с нестандартными способностями вплотную занялись бы люди в белых халатах. А тут? Даже если она добежит до границы с Раввой, даже если пересечет — что дальше? Снова надеяться что полу-люди предпочтут ей старика? Жуткая плеть полоснула по траве и ужалила ногу Линды. Она споткнулась и едва не полетела головой в сухое лежащее бревно, но чудом удержалась на ногах, ойкнув от боли. Целеустремленный лорд не отставал.

А потом, то ли от усталости, то ли от полного отчаяния, она услышала гул электрички. Это было так неожиданно, что Линда даже остановилась на пару секунд. Звук послышался ближе. Она чуть свернула и побежала в его сторону. Под ногами мелькнула искореженная пластиковая бутылка из-под пива, затем старый кулек, а затем в просвете между деревьями показалась бетонная платформа станции. Линда бежала, не в силах поверить в свое счастье — она выскочила прямо на остановку, и электричка подходила к ней. В панике Линда обернулась, всматриваясь в лес, но в нем не было ничего необычного для пригорода Мены: ни кряжей, ни раввийцев, ни одержимого старого мага, преследующего ее по пятам. Сердце продолжало бешено биться даже тогда, когда она поднялась по лесенке и застыла у окна закрывшейся двери вагона. Электричка медленно набирала скорость, покидая станцию, покидая Империю, в которой остались ее злейшие враги и несостоявшийся муж. Она отправлялась в мир, который с Империей связывала лишь кучка ведьм, в свой родной мир, домой.

* * *

Грав в ужасе смотрел, как отделилась рука с частью его тела и исчезла без следа. Кровь хлынула потоком, заставив его неуклюже завалиться на бок. Он видел, как исчезла ведьма, и побежал следом за ней. Но там, где невредимой прошла она, чья-то невидимая рука полоснула по нему гигантским ножом, разрезая с такой же легкостью, как кусок масла.

— Тварь, — просипел Грав.. и умолк навеки.

А затем с какой-то маньячной настойчивостью мясника, стали исчезать и остальные части его уже мертвого тела. Вместо них вокруг появлялись ржавые крышки от бутылок, рваные кульки и куски разломанных бетонных блоков с арматурой. Место бывшего портала продолжало жить своей жизнью, перемешивая части реальностей в произвольном порядке.

* * *

— Как все прошло? — Эффель смотрел на Эфраима с Эмароном с нетерпением. Он явно продолжал нервничать перед предстоящим столкновением. А, возможно, его мучила, как и многих других, затянувшаяся неопределенность.

— Стена настроена, — отозвался Эфраим, опускаясь в кресло в огромном зале для приемов.

— И мы ощутим их приход?

— Безусловно, — кивнул Эфраим. И тут все они вздрогнули от отдаленного магического эха.

— Так скоро? — потрясенно проговорил Эффель. А Эмарон нахмурился, переглянувшись с Эфраимом.

— Как-то далековато от стены. Да и встречаться договаривались вроде завтра, — с сомнением заметил Эфраим. — Зачем менять время?

— Возьму гарнизон и проверю, — произнес Эмарон.

— Я с тобой, — добавил Эфраим, но Глава Семерки смерил его недовольным взглядом:

— Нам нельзя рассеивать силы, Эфраим, вдруг, это уловка.

— Я не говорил, что буду брать свой гарнизон, только я, — заверил его профессор. — Надо понять, что они задумали.

— Полагаю, вам лучше идти вдвоем, — поддержал Эффель. — А держать оборону Семерки вполне хватит гарнизонов и нас с Лароком.

— Ладно, — сдался Эмарон, — времени терять нельзя, — поторопил он старого учителя, и тот согласно кивнул.

* * *

Место всплеска выглядело отвратительно, и да, оно, как и полагается, приходилось на аномальную зону, как они с Эфраимом договорились называть места бывших порталов между собой.

— Ты это видел? — указал Эфраим Эмарону на нечто, лежащее поодаль.

— Человеческая рука? — Эмарон всматривался в том направлении, что указывал учитель. Ближе подойти они не могли, потому что там пролегала граница зоны. — Раввийцы, угодившие в ловушку портала?

— Если бы, — вздохнул Эфраим. — Взгляни на перстень.

— Перстень? — переспросил Эмарон и замер. — Лорд Грав? Но как? Не может быть. Он обязан был оставаться в Семерке.

— Обязан? — усмехнулся Эфраим. — Лорд Грав не считал себя обязанным никому.

— Как же его угораздило? — Эмарон с болью смотрел на то, что осталось от лорда Семерки.

— Ну, не просто же он погулять пошел, — намекнул Эфраим.

— А что тогда? Погнался за кем-то?

— За кем-то, Эрих? — усмехнулся учитель.

— За ведьмой, — признал Эмарон. — Значит, они умеют пересекать и такие зоны. Строят портал в портале? Или обходят ловушки?

— Мы уже говорили с тобой об этом. Полагаю, это не ловушки, а природное явление, Эрих, — покачал головой Эфраим. — Но да, нашей ведьме удалось проскочить зону невредимой, судя по тому, что мы не наблюдаем никаких женских частей.

— Но зачем? Зачем ей так рисковать?

— Может, они готовы на любой риск. лишь бы избавиться от еще одного лорда Семерки? Откуда нам знать. Может, их менее талантливые потомки работают именно так.

— Но как он нашел ее? Почему оказался здесь?

— Не удивлюсь, если Грав решил проверить наше творение на прочность.

— Ты о стене?

— Да, — кивнул Эфраим.

— И ему просто не повезло?

— Одинокий лорд, они как-то умеют нас отслеживать в уязвимом состоянии.

— Так глупо, — произнес Эмарон, с досадой глядя на то, что осталось от лорда Семерки.

— Глупо и неосмотрительно, — согласился Эфраим, — в нынешних условиях.

— Теперь они знают, что нас только трое, — заметил Эмарон.

— И не догадываются о подкреплении, это хорошо, — подбодрил его Эфраим.

— Я навещу дом, — вдруг решил Эмарон.

— Зачем? — брови Эфраима поползли вверх.

— Что-то неспокойно на душе.

— Эрих, это глупо, пусть он хоть сгорит. Сейчас нельзя оставаться одному.

— Эфраим, я женат, — проронил Эмарон.

— Что? — старый учитель был откровенно озадачен. — Ты... что? — он с трудом откашлялся. — Как давно?

— День.

— Эрих, — Эфраим вновь лишился дара речи.

— Я пойду.

— Я с тобой, — не принимающим возражений тоном заявил профессор и шагнул в портал вслед за бывшим учеником.

Разгром в доме явно указывал на следы борьбы. И да, здесь также хватало магического фона, свидетельствовавшего о том, что разборка была далеко не бытовой. Эфраим прищелкнул ботинком ошметок опутывающего заклинания на кухне.

— Кто твоя жена, Эрих? — этот вопрос Эмарон боялся задавать даже самому себе. Теперь же он стоял посреди разрушенной кухни и думал о том, что тут случилось. Картина складывалась совсем иной, нежели в лесу. Все следы вели не к неизвестной ведьме, а к его молодой жене. Грав, очевидно, посмел сунуться в его дом, и воспринял Линду вполне однозначно, после чего у них произошла стычка. Чем она закончилась — тоже было известно. Семерка лишилась еще одного лорда, а женщина, которая уверяла его, что не имеет никакого отношения к ведьмам, отбыла целой и невредимой в свой мир. В мир, где собирались все силы ведьм. И кто он был после этого, как не дурак, обведенный вокруг пальца почище, чем Эффель? Ведь тот хотя бы очнулся, когда увидел магические силы своей возлюбленной. А Эмарон благополучно закрыл глаза на все "странности" Линды, списав их на влияние другого мира, или на текущую в ее жилах каплю ведьмовской крови, о которой она сама не имела понятия. Не имела понятия — как же. Обрывки неудавшегося заклинания пут говорили сами за себя. А еще — идеальный проход аномальной зоны, которая как всегда чисто случайно, но так удачно подвернулась на ее пути. Но как же Финна? Или та была лишь помехой к цели? К Главе Семерки? А Марна? Все та же старая добрая борьба за власть? Разошлись во мнениях? Ответом могла бы послужить информация о том, кто возглавляет ведьм ныне. Если это была его жена, тогда вырисовывалась вполне стройная картина: внедриться, выведать информацию, и перебить их по одному, когда они наиболее уязвимы. Лорды мечтали уничтожить ведьм одним махом, убив всех транклаутов. Не мечтали ли транклауты о том же: уничтожить всех лордов Семерки, а дальше — чего стоят гарнизоны без настоящих лидеров?

— Эрих? — теплые карие глаза Эфраима пристально смотрели на бывшего ученика.

— Не знаю, — сознался Эмарон с тяжелым вздохом.

— И ты пустил ее в свою жизнь? Делился нашими планами?

— Нет, — покачал головой Эмарон, — только в свою жизнь.

— Хоть так, — вздохнул Эфраим, усаживаясь на стул и с намеком глядя на пустые чашки. Эмарон подошел к столу, и начал готовить им артак, совершенно не зная, о чем говорить со стариком. Он сглупил, страшно сглупил. Очевидно, не напрасно все лорды Семерки были холостяками. А особенно теперь, когда в каждой женщине могла таиться ведьма.

— Не вздыхай так тяжело, — мягко пожурил его учитель, делая глоток свежезаваренного артака. — Могло быть и хуже.

— Куда уж хуже? — вздохнул Эмарон. — Она как минимум виновна в гибели лорда Грава. А кто знает, к чему еще причастна?

— Ты цел, Семерка все еще цела — а это уже немало, — возразил Эфраим и потянулся за блинчиком, а потом заколебался: — Это она готовила?

— Да, — кивнул Эмарон.

— Тогда не стоит, — Эфраим убрал руку от угощения.

— Они не отравлены, — с досадой произнес Эрих, — я уже ел, утром.

— Не обязательно пичкать их ядом. Есть масса других средств, — заметил Эфраим.

— Приворотных? — кисло усмехнулся Эмарон.

— Хотя бы, — отозвался Эфраим.

— В этом не было необходимости, я и так не был избалован женским вниманием.

— Как и все лорды, — глубокомысленно отметил профессор. — Она говорила, откуда пришла?

— Из другого мира.

— И ты, конечно же, поверил, что это случайность? И даже история с ведьмами тебя не насторожила?

— Теперь, когда Вы так говорите, профессор, — вынужден был признать Эмарон, — я выгляжу полным идиотом.

— Все мы идиоты, когда дело касается женщин, — усмехнулся Эфраим.

— Вас тоже обвела вокруг пальца ведьма?

— Не обязательно быть ведьмой, чтобы обвести мужчину вокруг пальца, — уклончиво ответил Эфраим.

— Так Вы не станете презирать меня за то, что случилось?

— Более того, Эрих, мы оставим это в тайне.

— Почему?

— Потому что это пошатнет твой авторитет, а это последнее, что нам нужно.

— Но что мы скажем о Граве?

— Что он погиб, как герой, сражаясь с очередной ведьмой.

— Я не вынесу, если она придет на встречу, — простонал Эрих.

— Ты должен быть к этому готов, — серьезно заметил Эфраим. — Соберись. Ненавидь, если нужно, но только не сожалей. Потому что это именно то, чего они добивались.

А у Эриха не шли из головы ее любящие глаза, нежные руки, ласки, жар ее тела, податливость и жажда его прикосновений, которая ощущалась в каждом ее движении, которую невозможно сыграть. Так что же, она тоже увлеклась? Или он все-таки полный идиот, что до сих пор думает о ней?