— Ничего. Фарийцы глупы. Или готовятся.
— Я не считаю их дураками.
— Я тоже.
Элаикс тяжело вздохнул. События развивались слишком быстро. За последние дни стычки участились, в окрестностях города была сожжена еще одна усадьба, и на сей раз он не имел к этому ни малейшего отношения. Более того, появились слухи о крупных отрядах, рыскающих по лесам и режущих фарийские патрули. А наместник вел себя так, точно ничего и не произошло. Возможно, солдаты двух легионов удерживают северный рубеж империи, на котором — как говорили — также стало весьма неспокойно, однако даже последний дурак должен понимать, что если не умиротворить провинцию, то все может вылиться в восстание, которое попросту отсечет тылы легионов. Много ли они навоюют в окружении? Вопрос, как сказал бы Бартих, риторический.
Фарийцы, непревзойденные мастера тактики и стратегии, просто не могли не знать этого.
Он помассировал виски — от всех этих размышлений стала болеть голова.
— В последние дни я слишком много думаю, — проговорил себе под нос юноша. — Не мое это дело, ох не мое.
Он и сам не заметил, что перешел на фарийский, а потом удивился, когда получил ответ.
— Нет, твое, — Инатор как всегда был лаконичным. — Ты главный.
Элаикс оставил эту его реплику без ответа, решив вернуться к теме разговора.
— Вернемся к бойцам. Как у них дела с дисциплиной?
Юноша почесал подбородок и нахмурился.
— Хочешь поставить их в плотный строй? Забудь. С фарийцами не справились даже атериадцы.
— А-а-а, их знаменитая фаланга.
— Да.
— Ты воевал в их армии?
Инатор мрачно посмотрел на командира, словно прикидывая — стоит ли откровенничать, или нет. Наконец, он вздохнул и отвернулся.
— Нет. Союзная конница. Чудом ушел из-под Фирмилен. Там полегли почти вся люди царя Пиррантиха. — Он замолк, точно размышляя, достаточно ли уже произнес, или можно выдавить пару слов для пояснения. — У него была самая сильная атериадская армия к западу от Великих гор!
Он зло бросил какую-то фразу на неизвестном Элаиксу языке.
— Не люблю вспоминать.
— Понимаю, — Элаикс вновь взглянул в окно и нахмурился — по улице бежало несколько человек, выкрикивающих что-то на ганнорском, а точнее — одном из его диалектов. За ними тотчас же, бросая все дела, срывались остальные горожане и устремлялись вперед. — Инатор, что это случилось на улице?
Полукровка подошел к окну и прислушался. В следующий миг его лицо вытянулось, а глаза расширились.
— Бунт, — прошептал он.
— Что? — Элаиксу показалось, что он ослышался. — Повтори!
— Бунт! — Инатор расхохотался. — Они зовут людей резать захватчиков. Прислушайся.
Элаикс напряг слух. Да, со стороны рынка действительно доносился какой-то гул, будто сотни пчел слетелись на цветущую поляну. Вскоре к гулу стали примешиваться вопли, столь громкие, что было слышно даже тут, а затем добавился характерный, ни с чем не спутываемый звук — скрежет железа, бьющегося о железо.
— Что, Рил-ликс забери их всех, творится? — Элаикс был совершенно сбит с толку. — Почему сейчас?
— А есть разница?
— Да, проклятые подземные боги, есть! Все наши раскиданы по городу или за ним, мы ничего не можем сделать!
Его мозг начал лихорадочно работать, пытаясь найти решение проблемы, в которую повезло угодить из-за собственной недальновидности. Элаикс совершено серьезно считал, что уж пара недель то у него есть и можно нормально подготовиться, а потому и его пятерка Первых, и все рядовые члены банды были разбросаны кто где. Эльра, каким-то неуловимым образом ставшая ответственной за сбор сведений, с парой человек отправилась в окрестности — выяснять настроения жителей деревень. Бартих, выявивший предателя, общался с тем в трущобах, стремясь вытрясти имена подельников. Грантар, взявший на себя распределение снабжения, так сказать, добывал пропитание, ну а Аладан и львиная доля новичков тренировались за городом — в лесу, где однорукий воин нашел укромное местечко. Прочие же подчиненные в основном занимались своими делами, в чем бы эти самые дела ни заключались.
Выходило, что за границами первой линии стен, там, где на глазах разгоралось пламя мятежа, у Элаикса было человек семь-восемь, и это считая его с Инатором! Они собирались вечером сходить на дело — растущий отряд жрал деньги, как не в себя, и старые запасы начали уже подходить к концу.
— А если они успеют закрыть ворота, то нам крышка, даже станем отсиживаться и никуда не полезем, — резюмировал юноша.
Кажется, Полукровка думал о том же, потому что он произнес:
— Тогда нужно взять их.
— Согласен. Хватай своих парней, и пойдем!
Когда они выбрались наружу, на улице уже царил хаос. Кто-то куда-то бежал, кто-то что-то кричал, где-то дрались, а невдалеке поднимался первый столб дыма.
Однако группу вооруженных и решительно настроенных мужчин горожане пропускали сразу, не просто расступаясь, а стелясь к стенам и не решаясь затевать драку. Элаикс не сразу понял, отчего это так, пока не встретил точно такой же отряд, выскочивший из небольшого переулка.
Его командир — очень высокий светловолосый мужчина — окинул Элаикса коротким взглядом и спросил что-то по ганнорски.
Инатор ответил, и гигант, радостно осклабившись, махнул рукой вперед, показывая, что движется к воротам.
— Отлично, — шепнул себе под нос молодой воитель, — лишняя помощь не повредит.
Юноша непроизвольно коснулся татуировки на своей руке. Скоро он пройдет хороший отрезок пути по страшной дороге крылатого демона.
Идея о взятии ворот пришла в голову не только бунтующим — фарийцы тоже не были идиотами. За короткий отрезок времени, что был у солдат в распоряжении, те успели не только закрыть проход, но даже соорудить импровизированную баррикаду. Их лучники, засевшие в надвратных башнях, угощали стрелами всякого, кто осмеливался выбраться из-под укрытия зданий на открытое пространство. Почти четыре десятка тел, распростертых на камнях, ярче любых слов свидетельствовали о меткости городской стражи Раэлина.
— Думаю, так везде. Не откроем быстро, придет помощь, — заметил Инатор.
— Да, — Элаикс напряженно размышлял.
Всего около ворот собралось почти три сотни ганнорцев, правда, вооруженных среди них не насчитывалось и половины. Броней же могли похвастаться едва ли две дюжины. Впрочем, северяне, кажется, не испытывали по этому поводу особого сожаления — почти все мужчины разделись по пояс, и на телах многих из них блестели узоры, нанесенные краской. Он вспомнил, что Аладан рассказывал о боевых обычаях ганнорцев — те любили выходить в бой безо всяких доспехов, с мечом в одной руке и щитом в другой. Кончилось это все тем, что не столь сильные, зато лучше защищенные фарийцы разбили их и поработили большую часть племен.
Пока он размышлял о пагубности некоторых самобытных обычаев, кто-то решился действовать — раздался рев, и толпа отчаянно верещащих мужчин бросилась на фарийское укрепление. Тотчас же из-за баррикады полетели дротики, а сверху — стрелы, первые жертвы упали на землю, обливаясь кровью. Боевые кличи сменились воплями боли и ярости.
И тут Элаикс увидел отличную возможность.
— Прикройте меня! — приказал он, выскакивая из своего укрытия и бросаясь вперед. Он слышал, как в полголоса ругнулся Инатор, срывая с плеча лук и несясь следом, слышал крики, брань и вой стрел. Он слышал голос смерти! Подхватив у убитого короткий нож, Элаикс размахнулся, и запустил его в сторону стены. Один из лучников закричал и рухнул вниз, но юноша не остановился, чтобы праздновать. Тимберец нырнул вниз, перекувырнулся, поднимаясь, схватил два коротких меча, и швырнул один за другим в сторону лучников, бьющих сверху. По одному, кажется, попал. Впрочем, это не имело значения, потому что главной целью были ворота. Он подхватил убитого и, прикрываясь им, как щитом, ворвался на баррикаду, подпрыгнув при этом, чтобы не получить копьем в живот или по ногам. Приземлился юноша уже за спинами фарийцев и, недолго думая, начал вращать покойником, точно цепью, сбивая врагов с ног и нанося тем тяжелые увечья.
Фарийцы в ужасе отступили, их замешательство длилось недолго, но его было достаточно для того, чтобы первые ганнорцы ворвались на баррикаду. Началась резня, в которой Элаикс принял самое деятельное участие. Он выхватил свой меч, искусству владения которым вновь начал обучаться под присмотром Аладана.
И снова Элаикса захватило то чувство пьянящей радости, которое нахлынуло во время прошлой драки. Он ощутил себя богом, а не жалким человеком, скованным плотью. Это чувство было столь сильно, столь приятно, что он не сумел сдержать свою радость и весело рассмеялся, не обращая внимания на то, с каким ужасом взирают на него как враги, так и друзья.
Впрочем, враги очень скоро закончились — последний фариец рухнул на землю, и бунтовщики устремились к стене, стараясь быстрее забраться наверх и поквитаться с лучниками. Элаикс же решил, что у него найдется занятие и поважнее. Выбрав из баррикады один приличных размеров булыжник, юноша поднял его одной рукой — это далось не так легко, как хотелось бы, но произвести впечатление было очень важно — и, размахнувшись, запустил им в ворота.
Дерево жалобно скрипнуло, прогнулось в месте удара, но выдержало. Элаикс хмыкнул, подобрал свой камень и, делая вид, что не замечает пораженных взглядов ганнорцев, повторно метнул его в цель.
Треск стал ощутимо громче.
— Быстро, — заметил Инатор. Его колчан был пуст, а на щеке пролегла царапина.
— Кто это тебя так?
— Лучник. Меткий, зараза.
— Был?
— Угу.
Элаикс кивнул и вновь поднял камень.
— Сколько наших потеряли?
— Пятерых.
У юноши неприятно засосало под ложечкой, но он отбросил это мерзкое ощущение.
— Хорошо, — он размахнулся и метнул камень так, что хрустнуло в спине.
На этот раз дерево подалось — с омерзительным скрипом доски проломились и снаряд, пущенный Элаиксом, вылетел в получившуюся дыру.
— Неплохо, — заметил Инатор. — А зачем?
— Потом расскажу, — улыбнулся ему юноша. — Ладно, хватит лясы точить: ломаем их.
После того, как к делу подключился десяток ганнорцев, ворота были снесены довольно быстро.
— Хорошо. — Кивнул Элаикс. — Инатор, бери оставшихся людей и иди к нашим, пускай собираются.
— А ты?
— А я погуляю по городу.
— Ты уверен?
— Исполняй! — неожиданная злость в голосе Элаикса удивила его самого, но эффект был достигнут — Инатор, махнув рукой остальным, оказался за воротами и они припустили прочь от стены, растворяясь в трущобах.
— Хорошо, а теперь можно заняться другими делами.
Элаикс осмотрел столпившихся возле него ганнорцев.
— Так, все за мной! — рявкнул он, вспомнив наставления отца, который говорил, что подчиненные лучше всего на свете понимают крики.
И он кинулся прочь, туда, где слышались звуки схватки, и не думавшей затихать. Оглянувшись, Элаикс заметил, что несколько десятков северян последовали за ним, грозно размахивая оружием на бегу, и выкрикивая что-то донельзя воинственное.
— Вот и хорошо. Вопрос решается сам собой. А Инатор спрашивал, для чего нужно лупить камнем в ворота.
Он улыбнулся, и прибавил шаг. Пускай все случилось раньше, чем хотелось, но с этим можно что-нибудь сделать. Главное — не унывать.
* * *
Горящая балка свалилась на дорогу, обдав Элаикса снопом искр и заставив того выругаться. Он бросил короткий взгляд на солнце — девятый час с рассвета, и дела становятся только хуже. Когда удалось пробить брешь в воротах и произвести впечатление на ганнорцев, он полагал, что сможет отыскать командиров и организовать нечто, хотя бы отдаленно напоминающее порядок, но все его попытки с треском провалились.
Никто и ничем не управлял! Десятки мелких вожаков вроде него вели за собой толпы разъяренных бородачей, которые крушили все на своем пути и убивали всех, кого только могли заподозрить в симпатиях к фарийцам. А заодно, как понял Элаикс, сводили личные счеты. По крайней мере, то здесь, то там, ему попадались сражающиеся ганнорцы, а пожаров становилось все больше, равно как и хаоса.
— А чтобы это все! — Юноша перелетел через огонь, и устремился вперед. За прошедшее время он успел побывать на рынке и даже в общих чертах выяснить причину восстания.
Точнее не причину, а повод. Все началось банально — какой-то фариец оскорбил жену ганнорца, тот, не долго думая, выхватил меч и отправил хама к его богам. Стражники из городских центурий попытались поднять наглеца на копья, но за него заступились местные, и началась драка, которая со скоростью лесного пожара переросла в побоище. На рынке осталось несколько сотен изуродованных до неузнаваемости тел, а разбегающиеся во все стороны мужчины поднимали народ на восстание. Все казалось настолько продуманным, что юноша первое время отказывался верить в отсутствие некой объединяющей силы, однако суровая реальность плевать хотела на его умозаключения.
Элаикс принял участие в нескольких стычках, отчего его небольшой отряд разросся почти до сотни северян, и теперь он решил проверить, как обстоят дела возле стен внутреннего города.
Мимо него прошли двое парней, тащивших куда-то упирающуюся фарийку. Элаикс усмехнулся и помахал им рукой. Несмотря на неудачи и полную неопределенность, настроение у юноши было лучше некуда — кровь кипела и он буквально не чувствовал усталости, окрыленный действием.
Узкая улочка окончилась, и он выбрался на открытое пространство — все дома должны были быть на расстоянии двух десятков шагов от стены. Тяжелей топот сзади говорил о приближающихся подчиненных — он уже воспринимал ганнорцев именно так.
— Южанин, — к нему подошел один из воинов — грузный бородач. — Что тут?
— Наблюдаю, — лаконично отозвался Элаикс. — Похоже, момент упущен.
Он был прав — на стене, за зубцами, поблескивал металл. Вигилы успели занять оборону.
К воротам, находящимся на пару кварталов западнее, можно было даже не ходить, было очевидно, что ничего нового там увидеть не получится.
— Что будем делать?
Северянин говорил на кошмарной смеси фарийского с ганнорским, и Элаикс не до конца понимал его, но общий смысл сказанного разобрать мог.
— Нужно собирать всех и назначать командира. Без этого мы дождемся лишь прихода пограничных легионов границы, — проговорил он, после непродолжительного раздумья. — А как это сделать, я не представляю.
— А никак, — осклабился его собеседник. — Парни должны успокоиться.
— Угу, я того же мнения.
Элаикс тяжело вздохнул и добавил по-тимберски:
— Проклятые бешеные варвары.
Он еще раз вздохнул и повернулся спиной к стене.
— Боги с ними, пускай стоят.
— А что будешь делать ты?
— Искать своих людей.
Теперь настал черед ганнорца задумываться. Он подошел к товарищам и стал с ними о чем-то шептаться. Наконец, вперед выступил еще один — оборванец в заляпанной кровью рубахе и грязных штанах.
— Ты же из трущоб.
— Да, — не стал отрицать очевидное Элаикс.
— Раздавал золото нищим.
— Именно.
