За гранью понимания. Вкус свободы

— То есть это?..

— Это его личная глупость, — сообщил я, не желая вдаваться в подробности чести воинов и их извращенного понимания долга.

Я глянул на Эдхила и понимающе улыбнулся. Все-таки именно поэтому многие миры включаются в состав Империи чисто условно — не все народы в состоянии принять нас, еще меньше способно понять наши принципы. Мы живем по законам внутренней чести — а это древность древняя, уже почти позабытая во всех мало-мальски цивилизованных мирах. Именно поэтому со стороны многие наши решения и поступки кажутся нелогичными и бессмысленными.

— Нелегко с вами. Да и вам — нелегко, — наконец подвел итог всему сказанному мой собеседник. Я лишь кивнул — так и есть. А иначе нам было бы просто скучно жить. Ведь так интересно сначала правила придумать, потом им подчиняться пару тысячелетий, а потом... потом их обычно начинают пытаться изменить... Вот только, что устоялось — неизменно. И множатся законы чести и долга, чутче становится понимание и принятие истин...

Мы меняемся, но мы же — неизменны. Мы меняем точку зрения, оставаясь неизменными внутри. И это правильно. Это верно. Потому что иначе Вселенная нас просто не приняла бы.

— Мэйр...

Я чуть склонил голову, всячески выражая внимание.

— Ты покажешь мне свой мир? Когда-нибудь?

Я невольно улыбнулся. Неужели так заинтриговал? Ведь посетить Небеса решается далеко не каждый. Ледэль слишком суров даже к своим детям, а чужаков он вообще редко принимает.

— Это против правил... но кто их не нарушает? — внезапно усмехнулся я. Действительно, чем я хуже прочих? Для нас не существует законов, ибо их попросту нет — в решении спорных вопросов каждый исходит только из собственного ощущения верности. И только воля Царицы — конкретно высказанная по определенному случаю — способна внести коррективы в это. Вот такие у нас любопытные порядки... но зачем пугать родственника раньше времени?!

Эдхил лишь покачал головой, но не осуждающе, а с каким-то внутренним озорством. Эх, испорчу я вейрасцем их барона — точно испорчу.

— Итак, что мы имеем? — голос Аркадиса звучал сухо, словно он разговаривает не с одним из своих, а распинается перед толпой враждебно настроенных аристократов. Великая Мать! Меня это уже даже не обижает — устал я на него злиться, уж легче просто смириться. Инарр всего лишь бывший наставник — и глупо пытаться выискать в нем что-то еще. — Цвет нации Шийра, — это он произнес с едкой иронией, — запустил программу создания наследника. Так как они обладают моей кровью, то ребенок человеком не будет по определению. Я по-прежнему настаиваю на устранении этой угрозы...

— Нет, — я упрямо гнул свое.

— И это говоришь ты? Ты же общаешься с человеком, убившем уже двоих своих "племянников" — и ничего, даже не морщишься, — Инарр как всегда бьет точно в цель. Умеет он использовать факты. И акценты расставлять умеет.

Эдхил дернулся было что-то возразить или как-то оправдаться, но я жестом остановил его. Не стоит подыгрывать Аркадису, тем более поддаваться на такие провокации.

— Это мое дело. И его. Но этот ребенок останется жив. Даже если мне придется напрямую обратиться к Царице. Что-то мне подсказывает, что алани подобного шанса получить еще кого-то подобного тебе упустит.

Инарр едва уловимо поморщился, но спорить не стал — знал, что Джейдис сделает все, чтобы заполучить ребенка его крови.

— Ладно, будь по-твоему, но как ты собираешься вывезти моего "наследника" с Шэйси. Или ты думаешь, что вирру не прошедшему обряд стоит находиться на населенной планете. Они же абсолютно не управляемы и крайне опасны. Даже ты был далеко не подарком, а уж кто-то моего уровня силы... боюсь, Шэйси просто не устоит, когда малыш начнет пробовать свои силы. А он начнет, причем даже не зная их границ.

— Что-нибудь придумаем. Можешь, даже сфальсифицировать его гибель, но ты его не убьешь.

— С каких это пор ты стал таким добреньким? Не далее как сегодня утром, ты разглагольствовал о вкусе крови.

Великая Мать! Не оставь меня!.. защити!..

Инарр умеет бить в слабые и плохо защищенные места, причем в отличие от истинных Воинов, он не гнушается использовать и подлые методы. Любой из Несущих Смерть просто убьет, этот же — прежде пытается раздавить и унизить противника.

Определенно, мне есть за что его любить. Именно к таким индивидуумам, Эшам и привязываются! Нет, я реально начинаю подумывать, что самоубийство не такой уж и плохой выход... но ведь воскресит же, сволочь! От него и на том свете не спрячешься!

— Родной мой, я всегда помню об удовольствиях, но очень редко притворяю свои фантазии в жизнь, ибо это не достойно истинного Эшам. Как и такие удары вряд ли делают честь воину, — очень мягко произнес я. Все-таки Миф на меня определенно плохо влияет. По крайней мере, раньше я на подобные выпады не решался.

Инарр весь напрягся. Плотно сжатые губы побледнели. Он с трудом сдержал ответный удар — но сдержал. Если честно, я почти был уверен, что он сорвется...

— Неплохая попытка, мальчик. Но ты слишком громко думал о смерти, а я самоубийцам не помогаю.

Эдхил, подобравшись, напряженно следил за нашей перепалкой. Интересно, если бы здесь его не было, Инарр бы сдержался? Или бы в клочья порвал меня, даже не думая о возможных последствиях?

Скорее второе, но все-таки...

Стоп! Он меня читает?! Невозможно! Прочитать Эшам может только...

... другой эмпат, того же уровня силы.

Я уставился на своего наставника как на очередное чудо света, причем чудо не выращенное и взлелеянное, а самородное.

Некромант — и вдруг эмпат?! Это даже не смешно. Это бред на грани полного помешательства. Да я быстрее поверю, что всем Дисам характерен дар к исцелению (на моей памяти такой индивидуум один на всю историю — и это Джейдис Эш), чем в подобное!

— Эй, ребята, остыньте! Мне не нравится, как вы поглядываете друг на друга. Давайте мы все сядем и все обсудим. В спокойной обстановке! Без ссор и скандалов!

Не сговариваясь, мы с Инарром одновременно повернулись к посмевшему влезть не в свое дело Эдхилу. Тот, оценив всю силу наших чувств и поняв, что намного безопаснее, когда мы изливаем свое дурное настроение друг на друга, демонстративно поднял руки:

— Ладно-ладно, молчу. Убивайте друг друга, если так жаждите покончить со всем этим.

Как-то сразу стало стыдно. И чего это мы ведем тут себя, как дети поссорившиеся из-за того кому первым прыгать в речку? Глупость страшная. И ведь действительно, в какой-то момент я был готов броситься на него... Дис с даром Эшам... это перевернет наш мир. Слишком невероятным это казалось раньше. Мы всегда были уверены, что развитие способностей подобных нашим параллельно с активным даром невозможно — и вот теперь появляться исключение. Если об этом узнают в Эшам-ир, наша Мать потребует отдать Инарра ей... боюсь, прямого столкновения с Дисами мы не выдержим, а ведь Царица наверняка скажет, чтобы мы сами разбирались между собой. А что? Очень логичное решение: стравить два клана и пусть сами делят, кому должен принадлежать этот приз...

Не отдам! Никому! Мое чудо, как хочу, так и использую!

Кажется, что-то такое мелькнуло у меня на лице, потому что Инарр сразу расслабился. Да, сдавать на опыты родным генетикам я его не стану. В роли куска мяса, из которого нарезают генетические карты, он мне не нужен...

Кстати! Любопытно, а этот его "племянник" унаследует эту способность...

Я задумчиво улыбнулся. Подобная вероятность открывала ряд весьма интересных возможностей... весьма и весьма интересных...

— Мэйр, кончай мечтать, у нас еще есть дела неоконченные есть, а предаваться своим фантазиям сможешь и позже.

— Я не мечтаю, я думаю, — механически огрызнулся я.

— Ты даже это умеешь?

Я промолчал, ибо на такие выпады даже в детстве не реагировал. Пусть его. В конце концов, к его плохому настроению я уже почти привык. Так же как и к тому, что он вечно изливает его на меня.

— Вы не могли бы уже прекратить? — устало потирая переносицу, попросил Эдхил. — Вы меня уже достали. Мэйр, родной, не поддавайся на провокации. Аркадий, я был лучшего о тебе мнения. В конце концов, вы в состоянии не грызться хотя бы полчаса?!

Я чуть смущенно улыбнулся. Не то чтобы я не понимал, насколько глупо это все смотрится со стороны, но ведь для нас это уже естественно. За годы обучения чего только не было... впрочем, противостояние еще ни разу не привело к кровопролитию, по крайней мере — к значительным ранам, мелкие царапины разной степени тяжести у меня случались. Впрочем, после них на пару недель интенсивность обучения снижалась... В общем, мы делали все возможное, чтобы друг друга не переубивать. И если судить о том, что пока еще никто из нас не пересек последнюю грань — у нас это неплохо получается.

— Эдхил, будь добр не вмешивайся в то, что не понимаешь, — почти безразлично произнес Аркадис. Странно, но в этот раз я даже был с ним согласен. Эдхилу не стоит вмешиваться в наше противостояние по многим причинам: во-первых, он действительно не понимает насколько подобное для нас естественно, а во-вторых... однажды кто-то из нас может и не сдержаться, а в такие моменты всегда страдают находящиеся рядом люди.

И, думается мне, что Инарру смерть барона Вейраса нужна не большее чем мне. Аркадис может смотреть с презрением, но он никогда не закроет глаза на целесообразность. Эдхил для своей страны — идеальный правитель. Эшам всегда знают, что делают. И если моя мать в свое время озаботилась будущим Вейраса и в своих мыслях связывала его дальнейшую судьбу именно с этим человеком, то не нам нарушать уже прошедший настройку сектор.

— А что вы будете делать, если я в подобной ситуации промолчу? Переубиваете друг друга?

— Но ведь как-то еще живы, — почти безразлично дернул плечом я. Единственное, что меня немного раздражало в Эдхиле, так это его не способность сразу понять, насколько мы другие. Не смотря ни на что, он продолжал мерить нас своей меркой. Да во многом его взгляд на мир соответствовал нашему, но... на таком фоне редкие отличия только ярче бросались в глаза.

Эдхил удивленно глянул на меня. Кажется, он был уверен, что мне действительно нужна его поддержка. Я чуть улыбнулся и качнул головой. Все именно так, как и должно быть. Противостояние у вирров в крови. Даже тех, кого мы любим, — мы ненавидим. Потому что они лишают нас свободы... а мы терпеть не можем цепей и клеток, ибо крылатых никто не должен удерживать — никто...

Да мы такие: непоследовательные, парадоксальные, совершенно не поддающиеся пониманию... но, если честно, другими мы и не могли быть. Наши женщины априори сильнее мужчин. А еще их очень мало и чем могущественнее клан, тем реже в нем на свет появляются девочки. Мы не умеем любить — не должны уметь, потому что любовь это не только цепи, но прежде всего слабость... но вот проблема: все наше восприятие — не зависимо от клановой принадлежности — основывается именно на чувственной палитре мира... Мы просто не сможем существовать вне эмоций!

Вся наша жизнь — сплошное балансирование на грани. Мы не живем — играем в жизнь. И именно поэтому никто из нас не верит в Смерть. Да и как в нее верить, если среди нас есть Дисы — ее стражи-любовники, которым она всего за мимолетную ласку, за их преданность отдаст любую душу из своих чертогов...

Иллюзии. Вся наша жизнь — иллюзии. Но не думаю, что хоть один из нас готов это признать. Мы существуем только, пока смотрим на мир так и только так.

И я в данном случае не исключение.

— Иногда я забываю, что вы не люди, — сокрушенно покачав головой, негромко произнес Эдхил. Он ни в коем случае не обвинял нас, но все-таки нестерпимо захотелось напомнить о том, о чем благоразумнее было б забыть.

— Иногда мы намного больше люди, чем вы сами, — невольно произнес я.

— Не поверишь, но именно это и пугает. Привыкнув ждать лишь подлости и очередной каверзы от близкого и дальнего окружения, очень сложно заставить себя поверить, что кто-то еще способен предлагать свою помощь на безвозмездных началах.

— О! Об этом можешь не беспокоиться — все наши начала "возмездны", ибо, если мы вернемся с победой, нам сохранят жизнь. Можешь не верить, но в Империи этот стимул один из самых действенных. По крайней мере, до сих пор показательных казней не случалось, — Инарр просто не мог не внести свои три слова. И зачем напоминать, насколько мое положение шатко?! Тем более при Эдхиле!

— А не показательных? — мгновенно насторожился барон Вейраса.

— А кто их считает? Ну пропало без вести несколько агентов — одним больше, одним меньше... — безразличное пожатие плеч и только легкая улыбка, кривящая губы говорит о том, что на самом деле думает об этом Третий Воин Империи. — Тем более мы существа непостоянные, подвержены частой смене настроений и желаний... В общем, мало ли где, кто шляется. Это, кстати, официальная точка зрения.

Инарр, Инарр... что ты этим пытаешься сказать? Ведь не подвернись это задание, не исключено, что я пополнил бы ряды этих "пропавших". Не твоими ли стараниями я очутился здесь?..

Нет, не похоже. Слишком удивлен ты тогда был, да и настроен против моего участия... И все-таки я здесь. И ты не мог не знать, что меня ждет в Империи.

Задать бы тебе этот вопрос... но не ответишь же!

— Простите, что вмешиваюсь в вашу беседу, но может, вернемся к первоначальной теме? — усилием воли отогнав от себя неуместные мысли, я обратился к этой забавной в своем непостоянстве парочке. Странно, но, несмотря на то, что они в явную друг друга недолюбливали, иногда они проявляли удивительное согласие в казалось бы тех вопросах, что напротив должны вносить разлад. И чем больше я наблюдал за ними, тем явственнее это становилась... не знай я Инарра, я бы решил, что они... подружились?! Бред, но больше всего их отношения напоминали именно дружеские... но эта дружба (если она мне не привиделась, конечно) носила именно привычный мне характер — противостояние.

Но что поделать, если врагов мы привыкли держать куда ближе, чем друзей? И, кажется, уже на интуитивном уровне начинаем подменять одних другими...

Я же говорю: мы на редкость парадоксальная раса.

— Ну, вернемся, а тебе есть, что предложить? — Инарр мигом перекинулся на меня. Нормально общаться он не может — только нападать. Смириться с этим, что ли? Вот взять и закрыть глаза и на грубый тон и на губы, сжавшиеся в тонкую ниточку... И на недовольство, мутным раствором омывающее меня всего изнутри! Пренеприятное ощущение! Ненавижу столь демонстративные эмоции — они не просачиваются, а бьют по нервам сильнее собственных.

— Думаю, парочка идей найдется. Но для начала я бы хотел кое-что выяснить: сколько еще времени будет продолжаться регенерация?

Инарр мгновенно превратился в ледяную статую, по крайней мере, я почти чувствовал, как от него волнами исходит холод. Вот если бы не был таким колючим — цены бы ему не было!

— Алрис, считаешь, что я должен с тобой делиться подобной информацией?

Я невольно поморщился. Нет, я понимаю, что все Дисы не от мира сего, но мог бы вести себя чуть поскромнее! А то стоит как бог-император, только не сияет, а вот на нервы давит — только так! И ведь упрекнуть его нельзя! Ибо это для него естественное состояние!