И пусть нас не убьют.

Анели начала вырываться. Лейф усилил давление на горло и прошептал ей:

— Слышишь меня? Представь, что легкие вскрываются навстречу и дают тебе то, чего так не хватает сейчас— воздуха. Ты должна почувствовать, что отсутствие его не есть дискомфорт, а просто временная жизнь без сладкого. Ты же можешь жить без сладкого, Анели? — он начинал опасаться за нее и сам. — Ангел, ты можешь, ты же вампир. В тебе же больше вампира, чем человека. В тебе больше нашего, чем людского. В тебе больше меня, чем Дера.

Она резко обернулась к нему и его когти невольно полоснули ее по белоснежной шеи. Вода окрасилась в красный цвет, из ранок расползался сладостный эликсир, который так хотелось попробовать на вкус. Вампир взглянул ей в лицо. В ее широко распахнутых глазах читался гнев и понимания. Ее что, разрывает внутри на части? Она даже забыла о том, что воздуха нет и она...

Воздух был больше ей не нужен! Внутри сломалось то, что Лейф некогда называл "открытием легких". Она смогла! Но какой ценой...

"Язык мой— враг мой, правду говорят. Даже я не понял, что сказал, а уж она и подавно. Моя милая полукровка. Дыши, девочка, я покажу тебе новый мир..."

Черта с два, я дышала! Даже нет, не дышала, я контролировала недостаток воздуха, потому что он был внутри и был не нужен вне меня! Это ужасно сложно и ненормально прекрасно. Кажется, открытие таких возможностей внутри меня произвело огромное впечатление на мой разум, что слова Лейфа вспомнились только в тот момент, когда он, не убирая от меня своих рук, потянулся к шеи и запечатал на ней свой поцелуй. Холодный и обжигающий, как осколок льда, режущий по живому. Я запрокинула голову, чтобы вампиру было удобнее, он лишь благодарно провел языком у меня по шеи и продолжил свое дело. Не до конца понимая, что он делает, питается или целует, теперь я сама потянулась к нему и откинула его волосы с лица, погрузив в них пальцы.

Во мне проснулось то забытое или скорее похороненное чувство искренней любви и ласки к кому— то. Не смею утверждать, что это была любовь, но нечто на нее похожее. Своеобразный ужас и прелесть.

Но все хорошее имеет свойство заканчиваться. Не помню, кто первый решил отстраниться: Лейф, который решил закончить это безумие или я, вспомнившая о Дере. В конечном итоге, вампир легко оттолкнул меня, кивком приказав выбираться на поверхность.

Когда мы выбрались, он швырнул мне полотенце и достал себе из сумки такое же. Я обессилено упала на траву, не в силах даже надеть на себя рубаху. Молча сидела и глядела прямо перед собой, а полотенце валялось рядом. Видимо, водное упражнение отнимает слишком много сил, отчего тебе даже вставать не хочется. Да и зачем? Вот травка, прекрасная травка, в которую можно упасть лицом и заснуть навечно. Не подниматься никогда. Так проще. Трусость всегда проще.

— Мне что, самому тебя одевать? — раздался голос вампира над ухом. Я вздрогнула и обернулась.

Он уже был одет и готов отправляться в путь. Но оставлять меня одну в таком состоянии не решался. Благородный Принц Дорина.

— Нет, спасибо. Я сама. Отдыхайте, Ваше Высочество.

— Уже на покой меня отправляешь? На вечный, небось? — Лейф потянулся к полотенце и принялся аккуратно собирать им с меня капли воды. Сопротивляться не получалось и не хотелось. Он лучше знает, что делать, а я могу немного побыть слабой дурой.

— Даже не думала, мой Принц. — уже чуть резче ответила я.

— У тебя интересное имя, Ангел. Anely... "An" и "Ely", что в переводе означает: ложный ключ. — неожиданно сменил тему вампир. — Что же ты открываешь, Ангел? Ключ к чему? И почему ложный?

-Слишком много вопросов, на которые даже я не знаю ответа, Принц.

— Не знаешь или говорить не хочешь?

— Я всегда говорю так, как есть на самом деле. Я не знаю.

-Зря, Анели. Ложь во спасение иногда бывает более необходима, чем правда. Солгав, можно оттянуть время. Только ложь, моя дорогая.

— Не суди всех по себе, Лейф. — рыкнула я.

— Ты забываешь!

— Иди к демону! — я откинула с себя его руки и вскочила на ноги, оглядываясь в поисках одежды.

— У тебя напрочь отсутствует чувства страха, а в купе с ним и терпение, полукровка?! — заорал он.

— Чтоб тебя демоны сожрали, упырь! — подхватила я одежду, плюнув фразой ему в лицо.

— Я уступаю эту честь тебе, тварь!

Первой убежав с поляны, я не стала забегать по пути в дом, а сразу отправилась туда, где сегодня собирался провести вечер Эсбат. Маленький кабак, в котором любили заседать все относительно богатые преступные элементы, всегда радовал постояльцев интересной развлекательной программой и славной выпивкой. Владелец сего заведения имел неплохой доход, поэтому старался все поддерживать в порядке, в угоду клиентам. Если заказывались танцовщицы, то самые лучшие и с последующими услугами, ежели приводили подростков мальчиков, то всегда чистых, гладких и холенных. Поговаривали, что их даже выставляли на торги, но мне подобного видеть не случалось.

В кабаке на чужих смотрели с легкой опаской, но не прогоняли. Сказывалось то, что место было идеальным для коротких, но значимых встреч. В мою сторону на третий раз, как я пришла сюда, уже никто не посмотрел. Это не могло не радовать. Сейчас мне необходимо было сосредоточиться и подумать.

Я покрутила в руках монетку. Орел... Гордый, напыщенный и надменный, как Лейф. Но орлы летают одиноко и высоко, а вампиру явно недоставало общества. Моего ли, придворного ли, непонятно. Его поведение сегодня на озере давало лишнюю пищу для размышлений. Вроде и невеста есть, и не голодный совсем, и живет в теплоте и уюте, так еще и прислуга в моем лице согласилась помочь ему трон завоевать, но чего— то же ему недостает!

Не чего— то, а девок ему не достает. Тех самых, которые сначала пляшут, а потом по койкам прыгают.

Прелестно. Это получается, он меня за одну из них принял? Или в Дорине все так к полукровкам относятся? То-то он предложил мне их узаконить, правами наделить...

В то, что Лейф испытывает ко мне нежные и теплые чувства с примесью розовых облаков, моя скептическая натура отказывалась категорически. Существуют такие люди, которым любовь недоступна. Не потому, что они не желают ее или не ищут, все с точность да наоборот, а потому, что внутри однажды перегорает нечто и остается вечной пустотой. Сердце сгорает дотла, не превращаясь в прекрасную птицу феникс, а тело обращается в лед. Пустота внутри может так же быть кем— то заполнена, но она настолько темна, что пробраться сквозь сей мрак не представляется возможным. В этих людях за множество лет одиночества, скитания и нелюбви скапливается множество эмоций, которые взрывают тебя в один момент и тишина. Вокруг тебя остается огромное выжженное поле, которое некогда ты собирался вспахать, посадить орхидеи. Отныне все. Ты остаешься со своим полем, пока не появится тот, кто будет жаждет разбудить тебя и самому обратить усталый пепел в живой снег.

Вампир относился к тем людям, которых пробудить уже невозможно. Даже его невеста не является той любимой, которой он готов подарить вечность добровольно. Он дарит ее скрепя сердце, внушив себе, что им движет ангельское и дьявольское чувство любви. Та, что будет рядом с ним обречена на холод его взгляда, грубость его рук и тошнотворную любезность его языка. Увы, любовь не знает границ, а я готова поспорить, что Лейфа она любит до боли в груди, и ей достанется честь согревать его ночами, пока он будет устало от нее отмахиваться. Именно она будет рядом с ним в те моменты, когда все валится из рук и кажется будто мир обрушил на тебя небо. Ему не нужны ее старания, ее боль, ее слезы и теплота. Ему нужно, чтобы нечто живое находилось рядом при отсутствии подходящей девки.

Склонив голову и едва не рухнув ею на руки, я бессильно простонала. Крах ситуации наступает тогда, когда ты не понимаешь самого себя. Я же не то что не понимала, я даже не могла толком осознать, что происходит вокруг меня. За несколько недель моя спокойная и размеренная жизнь превратилась в круговорот непонятных событий. Осознание, что ты теряешь контроль на д ситуацией, заставляло меня сжимать руки в кулаки и скрипеть зубами от злости.

Мелочи выступают тем винтиком в часах, который заставляет их идти. Мелкие детали всегда и во всем очень важны, по причине своей мелочности и внезапности. На данном этапе мелочи от меня просто ускользали в никуда. Цепляешься за какую— то деталь в поисках основы, а она просто бежит с криком и упорно не становится на место!

— Если я не приведу в порядок голову, то мои мелочи обратятся в пыль...— прошептала я.

Скользив взглядом по залу и привычно выискивая ими Эсбата, я впервые подумала, что делаю этот заказ бесплатно. Это было так глупо, так наивно. Зачем убивать его? Я никогда не спрашивала себя о подобном, я просто делала. Почему срок именно неделя? У заказчика были причины, а у нас? Можно было давно пришить этот несчастного. Что сделает с нами Астарт, когда узнает, что мы не сдержали обещание? Его снимут с должности. За какие грехи я связалась в вампиром и взяла тогда на него заказ?... Ответа не последует.

Когда вошел в кабак мой объект, внутри меня все напряглось и замерло в ожидании. Решение пришло быстро. Нужно сделать свою работу и омыть кровь с рук после нее. Все просто. Благо, что мои метательные всегда со мной. Ими я и собиралась осуществить задуманное. Лейф же не надеялся, что я приду и отчитаюсь ему о дате своего выхода, верно?

Эсбат уселся к своим друзьям за стол, находившийся недалеко от сцены. Это было мне на руку. Они весело болтали, распивали пиво и совершенно не подозревали, что я уже держу их на прицеле.

Все внимание толпы в один миг переключилось на сцену. Посетители разом умолкли, отчего в помещение воцарилась противоестественная тишина.

На сцену под всеобщее молчание вывели молодого паренька. На его руках и ногах были наручники, от которых тянулись длинные тонкие цепи. Мужчина, в руках которого эти цепи находились, выглядел лет на пятьдесят и внешность неописуемо подходил под роль того, кто содержит множество мальчиков на продажу.

Паренек же выглядел лет на восемнадцать. Худой, но холенный, с рельефным торсом, он даже не смотрел вокруг. Его тонкое и хрупкое лицо обрамляли светло-рыжие волосы, достававшие ему до плеч. Казалось, что парень находится в подвешенном состоянии. Безвольное тело, отсутствующий взгляд зеленых глаз, которые я сумела разглядеть, придавали ему еще более несчастный вид.

Игрушку поставили, дали всем обсмотреть, кто— то даже просил покрутить и показать поближе задний план, и заставили танцевать. Внутри меня все сжалось и упало от горечи и ненависти к людям. Они жадно впитывали каждое движение мальчишки, пачкали его своими едкими замечаниями и сальным улюлюканьем. Было противно.

Поднявшись со своего места, я направилась в конец зала, чтобы лучше осмотреться и выбрать подходящее место для удара, заодно и отвлечь себя от мысли об этом парне. Когда я заприметила знакомую фигуру в другом конце зала, я ничуть не удивилась, а даже обрадовалась.

Лейф стоял, облокотившись спиной о стену, и пристальным взглядом изучал того, кто сейчас выступал с сольной программой на сцене. Ничего, кроме гнева я не смогла прочитать в его металлических глазах. В эту же секунду в моей голове родилась идея, и луч надежды на спасение мальчонки засиял уж очень ярко.

Пробравшись к вампиру, я вцепилась в его плащ:

— Лейф, нам надо его спасти!

— Ты ненормальная? — взвился он. — Какого черта ты тут вообще делаешь? Кажется, еще недавно я отправил тебя туда, откуда дорогу знают лишь демоны!

— Считай, что меня Валтер провожал. — отмахнулась я. — Слушай, я готова понести любое наказание за свою неосмотрительную грубость, но послушай, Принц, парень обречен на гибель! Это не тот вампир, которого ты оставил подыхать на площади, это человек! Он всю жизнь страдает...

— И ты страдаешь, и я страдаю, и вон тот мужик за стойкой тоже страдает. Что, всех спасать пойдем? — с сарказмом спросил он.— Ангел, я тут не для того, чтобы тратить силы и время. Все, вали от меня.

— Дарковских, ты меня бесишь. Безумно. Но я сейчас на колени готова рухнуть, чтобы ты мне помог. — сквозь зубы прорычала я.

— Многие девушки на коленях меня молили...только не о спасении другого парня. — он приблизился ко мне и жарко прошептал: — Он просили меня дать им больше... Еще и ещеЈ Анели...

— Мразь. — отшатнулась я.

Лейф лишь победно хмыкнул и сложил руки на груди, ожидая моих действий. Я же постаралась поскорее уйти подальше от него. Нужно было срочно что— то делать, пока парня не выкупили и не заставили помирать где— то в шикарном особняке.

Когда на мои плечи опустились теплые ладони, обжигающе сжавшись, я облегченно вздохнула. Эти руки так часто были на мне, что их я была в силах узнать из тысячи и узнала! Валтер, мой любимый Валтер, развернул меня к себе и сжал в объятиях.

— Я скучал, мой Ангел. — проговорил он мне, неотрывно через плечо глядя на сцену.

— И я скучала, Вал. — выдохнула я, цепляясь за него изо всех сил, боясь, что он снова оставит меня. — Мне было так тяжело...

— И будет еще тяжелее, если сейчас ты останешься здесь и послушаешь нашего малыша Принца.

-Но я не знаю...

— Ты знаешь. — Валтер заглянул мне в глаза и указал на сцену. — Отвлеки внимание на себя, предварительно убрав парня из общего внимания.

Я вскинула удивленно бровь, оглянувшись назад.

— Танцуй, Анели! Танцуй, как никогда в жизни!

Он рывком содрал с меня всю одежду, оставив меня абсолютно голой. Сначала я опешила, но под доверительным взглядом Вала, более уверенно направилась в таком виде к сцене. Зал с восхищением и замиранием поглядывал в мою сторону. К концу моего шествия все уже откровенно пожирали меня глазами, позабыв про мальчонку. Да он и сам был в недоумении. Когда я взглядом указала ему уйти в сторону, он неуверенно отошел к краю сцены. Там его уже ждал демон с чье-то накидкой в руках.

Я ступила на край сцены и замерла. Музыканты удивленно переглянулись и заиграли ритмичную мелодию. Барабаны и четки сами указывали мне танец...

Лейф провожал Анели не менее восхищенным взглядом, чем и все остальные. Эта девка все же нашла способ, как утащить мальчонку, но не подумала о том, кто теперь утащит ее, если Валтер увлекся тем, кого они и спасли.

Зачем ей этот раб, черт ее дери?...

Но он позабыл обо всем на свете, когда Анели начала свой танец. Она двигалась плавно и быстро одновременно. Это был даже не танец, это был бой, который она вела с воздухом и своим телом. Изящно изгибаясь, эротично двигая бедрами, она пробуждала в вампире те мысли, которые он старался в себе похоронить. Она порождала в нем желание. Желание не только обладать, но и забрать ее себе и никогда не отпускать. Он хотел ее так, как жаждет умирающий от жара воды.

А она продолжала свой дьявольский танец. Она Ангел, который тянет в Подземелье. Ее следовало наречь Демоницей и заковать в золотые цепи. Она та, что возносит тебя к небесам и обрекает на смертные грехи. Боги, за что такое наказание?...