Хозяин говорил, а клон извлекал из нательного фуиндзюцу все перечисленное. Он, в смысле клон, заделался официантом, достав полотенчико и перебросив его через руку, то, что его цвет не белый, а темно-зеленый с рисунком мха и цвета молодой травы веселых лягушек на нем уже второстепенные детали.

Наруто подсознательно мечтал подражать Саске, имевшего привычку есть по утрам только спелые плоды, с легкостью извлекаемые им откуда-то. Нисан не изменил этой своей привычке, а Наруто ее благополучно перенял, правда, его растущий организм часто требовал что-то весомее локвы. Саске горделиво хмыкнул на то, как его поправляющийся кими позерски проделал фокус, распечатывая медовое яблоко — нэсан долго потом пеняла обоих, в том числе и за брызги и потеки сока. Сейчас Наруто тоже позировал.

— А еще есть утешитель желудка и опустошитель кишечника... для тех, кто не может есть нормальную еду, — добавил парень, начав споро черпать ложкой действительно вкусный суп, согревший желудок, громко уркнувший, приветствуя свое ублажение. Шион во гневе была такая очаровательная, что Наруто просто не смог удержаться. Часть снеди собрал в дорогу Тагиро-кун, передав вместительную корзину командиру телохранителей. Ее-то клон Наруто и распечатал, намекая на "нормальную еду". На простенькие глиняные тарелки клон принялся для всех выкладывать подогретые блюда, употребляемые руками.

— Шион-сама, вашему организму понадобятся все силы при использовании божественных фуиндзюцу... — улыбаясь спрятанными за очками глазами, предельно вежливо и успокаивающе произнес поднявшийся Тарухо, по-простому переставивший стульчик к скатерке, чью цветовую палитру по достоинству совершенно невозможно оценить в сгустившихся ночных сумерках. Напарники Наруто стояли опешившими. — Что вам приготовить, Шион-сама?

— Хн! — Вздернула носик девушка, сев царицей на трон, стоящий на четырех повязанных крестом палках. Она наклонилась за тарелкой с нагретыми рисовыми треугольниками так, что клон Наруто буквально впился взглядом в открывшуюся ложбинку. Вообще девушка была одета в дутые красные шорты с большим бантиком около пупка и маленькими бантиками, подвязывающими шорты чуть пониже колен, отчего те раздувались. Белый топик и просторная курточка с розовым подкладом, внешний цвет практически совпадал с цветом волос Наруто, что ему во время пути не раз поставили в вину. А вот босоножки плохо подходили для прогулок по лесу.

— Хн? — Выдал Наруто, идя по стезе наказания. — Ты же их выкинула?.. — Подняв свои внимательные голубые глаза на нее. Ли, Нейджи и Сакура продолжали во все глаза глазеть на разыгрывающийся перед глазами бесплатный спектакль.

— Да подавись ими, побирушка! — Вспылила вскочившая Шион, с силой бросив хрупкую вещь, не замедлившую разбиться с протестующим мелодичным звоном, свидетельствующим о высочайшем качестве и дороговизне. Дорогу ей мигом заступил клон, Тарухо напрягся, игривость напрочь пропала из его умных темных глаз.

— Моя брошенная и разбитая тарелка это не ваши брошенные и разбитые люди, Шион-сама, — с гулко стучащим сердцем внятно выговорил Наруто жестокие слова в спину верховной жрицы страны Демонов. — Я требую компенсации, — в звенящей тишине продолжив пугающе тихим голосом.

— Тарухо! Вылати этому... этому комесасу!.. — Отведя дрожащую руку назад и наугад вперив указательный палец за спину. От распирающих чувств у нее язык заплелся.

— Я не приму рьё. Мне ее подарили за поцелуй, поэтому вы мне должны вернуть поцелуй, Шион-сама, — прежним тоном проговорил Наруто, поблагодарив себя за светлую идею, быстро пришедшую из-за компании клона нового образца.

— К-к-какой еще поцелуй?! — Огорошено обернулась пунцовая (судя по эмоциям) девушка, метая лиловые молнии из глаз и едва пар из ушей не пуская.

— Вот такой — "Футон: Воздушный Поцелуй", — охотно пояснил парень, складывая ручную печать "сердечко" и применяя эродзюцу. Он пожалел девушку, не задействовав безымянные пальцы с мизинцами. Как громом пораженная Шион живо закрыла рот рукой, лицо вытянулось, глаза стали круглее удивленного Ли, а тонкие и гибкие брови взлетели выше толстых прямоугольников. — Только вживую, — добил всех Наруто, прилагая неимоверные усилия, чтобы не заржать подобно лошади и чтобы лицо не стало масляным подобно Джирайе. Ох, как ярко зажглась аура свекольной Шион, почти что проявившись свечением в спектре, видимом обычным глазом. У него самого, как мысленно поведал клон, чакра приобрела не меньшую яркость и в чем-то схожую цветность. Только выучка и самообладание отшельника помогли Наруто сохранить маску на лице с интонациями в голосе:

— Или во время оставшегося пути молчите в тряпочку и носите очки.

— Вот платок, вот очки, — протянул на ладонях клон Наруто.

Вообще-то то был новогодний подарок для Сакуры. Перевязанный бантиком шелковый розовый платок с россыпью цветов разной степени прозрачности и оттенков красно-розового, очки с особыми стеклами-хамелеонами, подстраивающимися под освещение — весьма универсальный набор, пригодный как для ношения ради красоты, так и в сугубо утилитарных целях — защита от солнца и насекомых во время быстрого бега. Но после того, как команда бросила его на лестнице, он не собирался первым дарить подарки на приближающийся праздник, который они встретят во время этой миссии, дай-то бог при благополучном возвращении. Правда, взамен Наруто пообещал себе сделать фигурку из камня — вдруг случится чудо и его все же поздравят? Этим своим поступком Наруто ловил сразу несколько зайцев, как часто делает Саске и всегда поступает Солеан.

— Хн!!! — Кипящая чувствами Шион опрометью бросилась в лес.

— Ловушки... — проблеял во след неизвестно в какой момент появившийся Ли, так и оставшись стоять на полусогнутых ногах.

Тарухо молча взял у клона платок с очками в красивом прозрачном футляре, ожег взглядом настоящего Наруто и очень быстро умчался за Шион-сама. Клон же немедленно приступил к сбору черепков, чтобы в мгновение ока оказаться у ямы для отходов, где беззвучно за себя и хозяина предался распирающим обоих противоречивым чувствам, уткнувшись лбом с протектором Листа в ствол дерева. Фарфоровое произведение искусства не жалко — будет повод...

— Однако, — веско заметил моргнувший Нейджи.

— И не просите — вас не одарю воздушным поцелуем. И все остывает, если не будете ужинать, то я обратно запечатаю дары геройски павшего Тагиро, — помрачнел Наруто, уткнувшись носом в миску с недоеденным супом. За ушами захрустела с излишним тщанием пережевываемая гуща.

Клон за антизвуковым барьером чуть не свалился в яму, отчего градус смеха только подскочил. Однако мысль об улыбчивом поваре, погибшем днем, заставила его захлебнуться и подавиться неуместным смехом сквозь слезы. Повар принял на себя ниндзюцу, предназначенное его близкому другу и меткому лучнику.

Такое вот подтверждение гибели отбило слова, готовые сорваться с розовых губ Сакуры. От деликатесов на ужин никто не отказался, таким образом отдавая память погибшим воинам, которых они дружно лечили прошлым вечером.

— Первую треть оставшейся ночи дежурят Ли с Сакурой, вторую треть я с клонами, третью часть Нейджи с Тарухо, — насытившись, уныло приказал Наруто, оставив подаренную снедь, помытую клоном чужую миску и свою скатерку там, где они были.

Женскую и мужскую спальную площадки разделяли густые воображаемые кустики. Наруто развеял клона и на самом краю мгновенно забылся во сне, простом, без сновидений и ныряния в подсознание. Разборка с часами во внутреннем мире прошлой ночью в итоге вылилась в таймер, точно отмеривший положенную треть ночи и разбудивший Наруто. Кьюби хорошо видел в ночи, Канган унаследовал это качество, потому джоунин почти сразу заметил палаточный навес над жрицей в виде покрывала, висящего на веревке и удерживаемого за края камнями с внутренней стороны. Рядом спали Тарухо и Нейджи. Первый с дальнего бока, второй между Наруто и Шион. Ли сидел в ногах, у изголовья Сакура, оба спиной друг к другу. "Ну, хоть приказ соизволили выполнить..." — подумал немного отдохнувший Наруто, уже знавший, что доберет свое медитацией. Его опасениям не суждено было сбыться — напарники могли взять в расчет способность обходиться без сна пять суток кряду. Воспользовавшись случаем, Наруто глянул Канганом на парочку бдящих и сразу скривился, впав в уныние. Ли прост как пробка, этим вовсю пользуется Сакура, вертя им как вздумается. У самой куноичи все отчетливее проявлялся страх, она боялась додзюцу, что видело ее вторую натуру насквозь. Страх выпячивал агрессивные черты характера и взращивал ненависть, он же распалял желание уничтожить шиноби, от пронизывающего взгляда которого не получалось закрыться. Сакура перестала быть слабой девочкой, обучение у Годайме Хокаге, одной из саннинов, наложило свой отпечаток на личность, но она совершала опасную ошибку, по-прежнему пытаясь примерить кальку прежнего замухрышки и неудачника Наруто на парня, вернувшегося после индивидуального обучения. Джоунин вспомнил один из разговоров с нисаном, ухаживающим за больным побратимом. Получается, кодирование Харуно Сакуры в качестве женщины Учиха Саске расцвело второй личностью, ее подруга Ино лишь сгладила острые углы, не выдрав корень проблемы. Кажется, Солеан, хмыкая по поводу диссоциативной шизофреничке, имел в виду как раз Сакуру. Что бы это значило?

Созданием дюжины клонов, выкачавших львиную долю чакры и большей частью умчавшихся верхними путями в разные стороны в качестве ищеек, Наруто известил о своем заступлении на вахту. Его желание ополоснуться отбило желание других поговорить с голяком. Поведя плечом и убедившись, что спина по-прежнему согревается фрактальным фуиндзюцу, Наруто искупнулся, посвежев. Он с тоской вспомнил о "Мед-Расенгане", здоровски...

Отогнав мысли о прошлом, парень махом оделся и устроился на уступе примерно в серединке, войдя в режим отшельника. Пока то да сё и подчиненные укладывались, Наруто затеплил топку в солнечном сплетении, начав плавно впитывать сенчакру, как бы раздуваясь изнутри. Все тенкецу и выход чакры он блокировал, иначе бы сейчас он фонтанировал на многие километры, став заметным для мало-мальски тренированного сенсора.

— "Нинпо: Каге Буншин но Дзюцу", — размеренно произнесли губы Наруто, за ними поспевали кисти, сложившись чередой печатей, сформировавших очередную пятерку теневых клонов нового образца.

Образовав пары старый-новый, медитирующий Наруто потратил еще полчаса на восполнение трат, сидя в центре круга из клонов. Еще семь клонов прочесывали пятнадцати километровый радиус. Джоунин подстраховывался, памятуя о той четверке непонятных шиноби, которые вряд ли поверят в гибель жрице и отступятся от ее поисков. Грамотный следопыт легко отыщет следы, выводящие из окружения. А дальше дело техники, как говорится.

Скульптор помнил утраченного деревянного змееподобного дракона, теперь он знал, что подарит нисану на новый год. Осталось дело за малым — подыскать материал. Абы какой камень это моветон. Пока клоны рыщут и бдят, Наруто решился по науке повторить свой опыт единения с Цучи. Парень на всю жизнь запомнил каждый миг, проведенный на вершине Пика Сенвайта. Наслушавшись вновь новообретенного Саске, он решился на эксперимент — место подходящее.

Продолжая медленно вращать сгусток в области солнечного сплетения, Наруто представил воронку на челе, представил ее вращение по завитку на макушке, представил сенчакру, втягивающуюся в медленный вихрь, синхронизированный с центром в солнечном сплетении. В воображении парень, помня о том, как по его спине елозили шариком "Мед-Расенгана", и о всех сопутствующих ощущениях, проложил маршрут для втягиваемой сверху сенчакры через свой позвоночник. Проходя по столбу, энергия поляризуется его волей и струится из копчика в землю, расширяя область восприятия, взращивая чувство единения человека и горы под ним.

Минуты казались часами. Парень обильно потел. Робкий ручеек тугой и тяжелой сенчакры так и норовил влиться в солнечное сплетение. Наруто казалось, что он тягает валуны в тонну, а то и тяжелее. Его бросало то в жар, то в холод. Но постепенно, по чуть-чуть эксперимент удавался. Наруто стал чуять уступ и прилегающую часть горы, ее каменную породу и минеральные включения. Парень совершенно терялся, пытаясь сопоставить ощущения со знанием, пока не отбросил ум, полагаясь лишь на чувства. Ощущения самые разные, переплелись все пять телесных чувств, делая камень сочным или писклявым, мягким и припухлым, словно женские губы, или кислым и едким, подобно недозрелой ранетке. Все перемешалось. Факт отлучки дежурного клона, разбудившего Тарухо и Нейджи, скользнул по краю сознания и засел нарывающей занозой, постепенно выводящей из медитативного транса с буйством чувств. Еще полчаса у Наруто длился отходняк с восстановлением контроля над собственным телом и его взбесившейся сенситивной системой. Никакой камень-заготовку он не вытащил, однако посчитал пробу потрясающе успешной! Собственно, пришло время для разговора с тем, кто и сам к нему стремился, выбрав в качестве места несения вахты каменюку у самого края уступа, обрывающегося на десятки метров вниз.

— Доброе утро, братишка, — присел Наруто рядом с Тарухо, приказав обычным клонам перевоплотиться в ранцы за спинами модифицированных клонов.

— Доброе утро, Наруто... — еле слышно отозвался молодой человек. — Не обижай больше Шион-сама, пожалуйста.

— Меня напрягает ее отношение к окружающим ее людям. Так... так нельзя!.. — Вопиюще неправильное отношение, по мнению Наруто, оправдывало его вчерашний поступок. Жрица, а никаких поминальных служб, даже самой захудалой молитвы за упокой асигару! Люди не расходный материал.

— Понимаешь, Наруто... — мягко и с толикой мудрости в голосе заговорил Тарухо. — Шион-сама единственная, кто может предсказывать смерть тех, кто ее окружает. Однако, все предсказания касались людей, желающих отдать свои жизни ради ее защиты. Я уверен, что Шион-сама умрет, если кто-то попытается обмануть судьбу и попробует выжить любой ценой. В последние годы обстановка вокруг верховной жрицы дестабилизировалась и... даже люди из нашего городка стали бояться просто оказаться рядом с ней, чтобы не попасть под ее пророчества. Появились откровенно избегающие ее... Станут ли видения правдой или нет, вероятно в не меньшей степени зависит от тех, кто появляется в них...

— Ясно... Она должно быть очень одинокая... Вероятно, поэтому она так себя ведет... — грустно отметил парень, мазнув глазами по печатям звукового барьера.

— Да...

— Скажи, братец... — перебил его мысль Наруто, повернувшись корпусом и заглядывая в глаза.

В этот миг картина сложилась в голове резковато отвернувшегося джоунина. Он вспомнил разговор солдат, вспомнил разрозненные исторические факты... Сирота, рано оставшаяся без матери и никогда не знавшая истинного отца. С детства одинокая, почти как Наруто. Как и от него, от маленькой Шион убегали сверстники, боясь подружиться и попасть в страшные пророчества, вернее, это их родители боялись за детей. В последнее время революционные настроения распалились, участились покушения и... пророчества. Теперь Наруто лучше понимал Шион, но от этого неприятие ее отношения и поведения лишь возросло.