Все зло в шоколаде

Ученицей гремлина ей стать было не суждено. Некоторые ингредиенты вызывали неконтролируемую реакцию вплоть до рвоты. Но в кругу добрых знакомых вредного гремлина отыскалась пара лекарей, готовых поделиться с юной эльфийкой секретами мастерства. Милую мордашку и проворные ручки да за скромную плату оценили по достоинству. Конкурентки в ней не видели. Все-таки мало желающих постоянно жить в каменных стенах находилось среди дивного народа. (Став сведущей в деле целительства, Бейлис должна была отбыть в родные кущи.)

Совместное ползанье на корточках ради общей цели, как уже говорилось выше, сближает. Через пару часов девушки закончили сбор ценного ингредиента и откочевали в бунгало. Сидя в креслах, они болтали. Бейлис поглаживала Марусю. Иринка чесала пузико разомлевшему хиггу по имени Хигг. Все были довольны.

Попаданка только сейчас поняла, как успела соскучиться по обычному девичьему времяпрепровождению в стиле 'потрепаться за жизнь и ни о чем'. Заодно и про духи поболтали. Бейлис пообещала поработать над так приглянувшимся Иринке запахом: чтоб и приглянувшиеся нотки сохранить и ассоциацию с поносной панацеей устранить. Парочка девушек обсудила много чего еще, начиная от гремлина Грапоса и вообще мужчин, до постельного белья, 'изобретенного' Иринкой и гремящего по всему Меладу скандального фасона трусиков Крисель. Кстати, идею комплекта на кровать, заценив застеленный образец, Бейлис всерьез решила нести в мир, начиная с себя. А вот трусики хоть и понравились эльфийке, но смелости померить новые модельки или прорекламировать их ноской девушке не достало. Юная дева мило розовела ланитами и уходила в отказ.

Когда Бейлис упорхнула с корзиной, полной очень ценных и очень опасных цветочков, Иринка вернулась к заурядным бытовым проблемам, всплывшим при дружеском общении. Девушка смотрела на стол, стулья в бунгало, сотворенные умельцем-плющом, и понимала: за посудой все-таки придется идти в лавку. В свитую из плетей миску жидкого не нальешь. И хорошее вино хлебать по кругу из глиняной трактирной кружки не станешь. Еще и обувью стоило озаботиться. Сколько можно в единственных полусапожках ходить? Да, опять расходы, а доход с цветочков еще когда будет! Но надо, значит надо! Однако, кручиниться над утекающими сквозь пальцы монетками долго не пришлось, прикатил жутко деловой посыльный от наместника и со всем почтением вручил лорре Ивке шкатулку.

Внутри оказался кошель с серебряными монетами самого крупного достоинства (орлы) и перстень с бриллиантом. Крупный, явно мужской и... ага, с гербом провинции Мелад. То есть, вещица с руки самого лорра Келдирета.

— Мне его что, на реализацию дали? Налички не хватило? — удивилась попаданка. И только спустя несколько секунд, отведенных на восстановление мысленных связей в голове прошлой Ивэйды, пришел ответ.

Продать украшение, конечно, можно, но совсем не нужно. Оно — знак милости наместника, своего рода пропуск и немножко индульгенция. Во всяком случае, в пределах города и провинции. На руку не наденешь, зато в кошель положить или на шею подвесить стоит, чтобы всегда поблизости был.

Все-таки на цепочку к медальону со знаком Лайшеаллы Иринка перстень вешать не стала. Кто их богов знает, разобидится еще, и тогда всякий шанс быть принятой у вампирочки пропадет окончательно. Останется только вопреки всем обычаям втихую менять медальон одного бога на другой и приставать к Вейхо Канатоходцу. Дескать, ты меня сюда затащил, тебе за меня и ответ держать! Почему-то Иринке казалось, что божественный хохмач может даже согласиться, но о каком-то покое и порядке в доме сразу придется забыть навсегда. У тех, кого он принял под свое крыло, весь мир — дом с балаганом по совместительству и жизнь — вечная дорога в стиле американских горок.

Ивкина же хоть и была порой любопытна, как кошка, но точно так же, как большинство мурлык, любила тепло, уют, вкусную еду и мягкую постельку. Впрочем, бродить девушке тоже нравилось. Потому после обеда с доплатой пареньку за оставленную себе корзину, Иринка закрыла ворота и снова отправилась на прогулку, совмещенную с плановой закупкой.

Улочки Мелада, похожие и непохожие на картинки из когда-то читанных книг, манили. Бояться она не боялась. Конечно, и на вампирочку из Темного Искуса найдется управа, но ни с того ни с сего среди бела дня на нее никто точно бросаться не станет. Если же станет, значит, будет в добровольно-принудительном порядке назначен вкусняшкой и пойдет на пропитание одной замечательной девушке.

Мысли были шутливые, но в большей степени Иринка все-таки храбрилась. Случись на ее пути такая подворотня, как вчера у наместника, вряд ли она вышла бы из переделки целой и невредимой. Застали бы врасплох — и капец котенку. Рассчитывать на то, что ее пощадят или умирающая девица совершенно случайно будет спасена собратом-вампиром, готовым с аппетитом зализать раны, не следовало. Она вообще не знала, действует ли этот дар на подобных ей. Увы, никаких навыков самооброны там, на Земле, и здесь ей при распределении талантов и ништяков не досталось уникального клинка, чуявшего врагов на расстоянии!

Первым делом Иринка задумалась, идти ли снова на базар, и почти сразу отказалась от идеи. Почему-то уже дважды ее пребывание в людской толпе оканчивалось трупом. Если так случится и в третий, Райхо, наверное, ее в каталажку посадит на недельку, просто чтоб передохнуть и статистику понизить.

Но, кажется, когда она шла в прошлый раз к базару, лавки, подходящих к плану 'купить нужное', ей попадались. Память вкусняшки-сутенера услужливо подсказала: парой кварталов дальше есть лавка с обычной посудой от горшков до фарфоровых чашек с тарелками, названная незатейливо и практично 'Ваша утварь', а на соседней улочке хрусталем торгует гномья 'Искра'.

Почему-то гномы с изящным хрусталем в голове у Иринки никак не вязались, но наверняка об этом не ведали и спокойно торговали. Поскольку эта лавка была ближайшей, туда девушка и свернула. На пороге ее и собравшегося зайти следом пожилого орка едва не сбила с ног какая-то очень расфуфыренная и объемная человеческая лорра в розовом, кипящая от возмущения и бормотавшая злобно 'кредит закрыт...'. Почти столкнувшись с вампирочкой, она процедила сквозь зубы что-то вроде 'с дороги, девка!' прежде, чем хлопнуть дверцей кареты.

— Какая вежливая! — умилилась Иринка, подмигнув орку, начавшему было недобро сводить широкие дуги бровей и сжимать кулаки. — Сразу видно, торопится человек, но представиться не забыла. Хотя с именем ей и не повезло. 'Девка с дороги' — скверно звучит.

Орк с ежиком седых волос грохнул так, что в 'Искре' зазвенел хрусталь. Так под мелодичный звон они и вошли вместе.

— Лорра, — галантно повел когтистой дланью случайный спутник. Предоставляя даме право выбора.

Молодой, пока безбородый и видно еще не отошедший от общения со скандальной неплатежеспособной покупательницей гном-продавец уставился на сумочку-кошелек Ивки, подвешенную к поясу, с плохо скрываемым облегчением. И только потом поклонился:

— Ясных дней, звездных ночей, лорра.

— Звездных ночей, ясных дней, — отзеркалила Ивка и попросила: — Я недавно прибыла в город. Обустраиваюсь. Нужен набор бокалов под напитки.

— Под какие именно напитки? — вежливо уточнил специфику заказа продавец.

Иринка задумалась, припоминая штабеля в подвалах, и честно ответила: — Разные. Наливать не во что. Хотя бы по паре штук на основные разновидности, под воду, сок. Да и вином не из горлышка же гостей поить? А сама хлебать начну, так и вовсе сопьюсь и буянить по улицам пойду, стекла бить!

Гном, пытавшийся казаться деловитым и серьезным, прыснул в кулак, не представляя, как эта прекрасная девушка могла бы реализовать угрозу. Хохотнул и пожилой орк, а потом вдруг резко обернулся к окну и поймал булыжник, влетевший в приоткрытую для притока воздуха оконную створку, таящуюся за красивой, будто стеклянной шторкой. И как-то по-особому резко присвистнул.

— О, кто-то, похоже, уже без подходящего бокала оказался, — хлопая глазами на пойманный булыжник, ляпнула Иринка.

Ловкий орк же утешил потрясенного гнома:

— Хулигана догонят и вытрясут имя заказчика, если таковой имелся. Я, сам знаешь, один не хожу. А пока обслужи лорру.

Гном отвесил глубокий уважительный поклон и занялся делом.

И все заверте... вокруг Ивки. Орка же обслужил второй продавец постарше, вышедший на звон колокольчика коллеги. В итоге Иринке всучили резной деревянный ларь с бокалами на все случаи жизни. Двух золотых коршунов было жаль, но грани хрусталя сверкали так завлекательно и бокалы так мелодично звенели при соприкосновении. Девушка не устояла!

Конечно, уволочь это комплексное великолепие не стоило и пытаться, ларь размерами напоминал хороший одежный. Но услуга подвоза товара до дома заказчика в 'Искре' имелась. Лорра оплатила 'ларчик' и описала, как и куда его стоит доставить.

Пока суд да дело, бдительный и быстрый охранник орка вернулся с вестями, которые седой передал продавцам:

— Стекло бил пацан. Наняла его недовольная особа в розовом, описание совпало с лоррой, покинувшей 'Искру' полсвечи назад. Монету пацану давал кучер, но знак на ливрее и капризную мину в карете мальчишка срисовал.

Молодой гном, едва не лопаясь от возмущения, не выдержал и выпалил:

— Большой бал, самого наместника пригласила, а бокалы — семьдесят штук — хотела в кредит получить! Нет средств, так не устраивай праздники! Лорре Свайд в кредит больше не отпускаем никогда!

Его собрат по лавке согласно запыхтел. Похоже, цензурных слов для подстрекательницы погромов у него вовсе не было. И только двойная необходимость — потребность обслужить клиента и не выругаться грязно в присутствии юной лорры — позволила ему придержать язык. Пара тихих сочных проклятий под нос не в счет.

Между прочим, орк, приобретший ларчик с бокалами на годовщину супруге, дождался, пока молоденькая девица закончит с покупками, и уточнил:

— Не нуждается ли юная лорра в охране?

Иринка задумалась, а потом спросила о предложениях и расценках. Оказалось, у лорра Шерхаза имелась своя охранная служба. Стоили его ребятки недешево, но оно того стоило. И чтобы милая одинокая лорра не служила приманкой для всякого отребья, лорр Шерхаз рекомендовал бы ей обзавестись надежной охраной, если ее до сих пор нет.

'Разумно', — мысленно согласилась девушка и едва не взвыла от впившихся в кожу сквозь волосы шипов венка. Одновременно с болью пришло понимание, ей словно в голову скрутили и через ухо засунули записку: постоянная охрана не годится категорически. Вампиру Темного Искуса, чтобы свободно привлекать тех, кто волей богов и судьбы сужден в пищу, не пристало разводить толпу секьюрити. Ведь и правда, пока Ивка жила в замке отца, ни разу даже вкусного аромата не учуяла, а стоило в лесу заблудиться — и понеслось!

Потому пришлось не без сожаления ответить озабоченному не столько наживой, сколько интересами девушки, орку с ярко выраженным отцовским инстинктом:

— У меня есть охрана, но неявная. Другой мне по определенным причинам обзаводиться нельзя. Но если когда-то понадобится, я знаю, где искать, лорр Шерхаз.

Галантный орк проводил новую знакомую в 'Утварь', которую, оказывается, держала его племянница. Для обывательского земного мышления Иринки орки и фарфор были столь же сочетаемы как гномы и хрусталь, но в Меладе мнения Ивкиной никто не спрашивал и занимался тем, к чему лежала душа,

По блату за полный комплект посуды белого фарфора с нежной цветочной росписью Иринка еще и скидку получила. А адресок лорра девушка на всякий случай запомнила. Очень уж Шерхаз своего племянника ей сватал, нет, не в любовники, а как надежную и внушительную охрану.

Таким образом 'по знакомству' вопрос с посудой Ивка полностью закрыла. С обувью дело оказалось несколько проблематичнее. Нет, лавки в городе имелись и в достаточном количестве. Беда в том, что они были скорее мастерскими, нежели привычными горожанке Иринке магазинами с сотнями пар всевозможных моделей на выбор. (Правда, при внешнем изобилии все равно нужное можно было и не сыскать, потратив впустую час-другой на осмотр и перебор). В Меладе дело обстояло так: хорошую пару шили на заказ только по ноге клиента, сняв мерки.

Кстати, этим почти по соседству с развалинами резиденции Дома Шипоцвета успешно занимались сородичи Грапоса: семейный подряд острозубых и ловких гремлинов, пользовавшихся вместо шила собственными когтями. Туфли двух фасонов, полусапожки, домашние тапочки и прочую обувь, какую только пожелает душа клиентке обещали пошить за три дня и доставить на дом. Осталось заплатить аванс, смириться и ждать. Хорошо хоть ноги у Ивки не потели, и падать в обморок от аромата собственных ступней после нескольких часов, проведенных в пеших прогулках, не тянуло.

Зато 'на сухую' ждать обуви владелица недвижимости в почти элитном квартале Мелада не собиралась. Обзаведясь посудой и бокалами, Иринка вечерком планировала все-таки сходить в подвальную винотеку на экскурсию с дегустацией. Шумно праздновать особенно было нечего, но жизнь продолжалась и вроде как интересная жизнь. Почему бы не пригубить по этому поводу?

Глава 17. Бонусы и ночные гости

Обед в корзинке уже традиционно ждал проголодавшуюся клиентку. Крышки на посуде и полотенца, которыми емкости старательно укутывали, хранили тепло блюд. Еда лишь чуть-чуть остыла. Все равно Иринке никогда не нравилось огненно-горячее. Она и в кафе случалось долго сидела за столиком после подачи заказа, ждала устраивающей ее температуры. А дома и вовсе поступала проще: грела лишь до состояния умеренного тепла, а свежеприготовленное и пышущее жаром, если не было времени ждать, перекладывала-переливала из тарелки в тарелку, пока не остынет до нужной кондиции.

Отнеся обед в бунгало на стол и перекусив, Иринка снова занялась делами. Приняла у калитки доставленные лари с посудой и перетащила их к себе в подземную 'берлогу', тихо радуясь вампирским силам, позволяющим спокойно нести вещи таких объемов и веса и не платить за это развязывающимся от натуги пупком.

Часть посуды на случай визита званых и незваных гостей, как и планировала, девушка оставила в бунгало, попросив на досуге у веночка вырастить небольшой шкафчик под емкости. А затем наконец-то Иринка отправилась в подвальную винотеку. Там не разглядывая и не примеряясь, дернула первую попавшуюся бутылку из штабелей покойного владельца.

Размышлять на тему 'пить или не пить, а если пить, то что' попаданка не стала специально, предчувствуя зависание процессора при обработке незнакомой информации. В винах своего мира она и то разбиралась скверно — на уровне вкусно-невкусно, — а уж здешние вовсе были для нее тайной за семью печатями. Ивэйду почему-то с этим не знакомили. Ее вообще учили, как теперь понимала Иринка, отвратительно, с явным небрежением. И сложно сказать, чего в этом было больше — злого умысла мачехи, всерьез намеревавшейся оттеснить падчерицу от управления княжеством, или попустительства отца, не простившего ей, дочери, ни ухода матери, ни внешней несхожести с ней.