Родители даже не удивились ее отсутствию, решив, что Линда загуляла в очередной раз или уединилась со своими мыслями, отгородившись от остального мира. Она рада была их видеть, и бабушку, и двоюродных сестер, особенно, учитывая тот факт, что уже успела мысленно с ними навсегда попрощаться. Они не всегда понимали прилив ее бурной нежности, но и не задавали вопросов, списывая все на излишнюю эмоциональность. А ей, и правда, порой хотелось реветь, стоило только подумать, что она могла их больше никогда не увидеть. А еще хотелось реветь от мысли о том, что она больше никогда не увидит своего мужа. И эта, последняя мысль, была увы так реальна.

Линда задумчиво всматривалась в статью о смерти Марковой, пытаясь понять, возможно ли разыскать ее родственников. А когда в попытках найти какую-то информацию о родне популярной ведущей в сети, наткнулась на известие о похоронах и месте их проведения, едва не подпрыгнула от радости на стуле. Ведьмы точно придут почтить ее память, не могут не придти — чего им опасаться в этом мире? Лорды сюда не ходоки.

А дальше? Растерянность отразилась на ее лице. Что дальше? Подойдет к ним, выразит свои неискренние соболезнования, а потом в лоб поинтересуется, когда у них следующая оказия в Империю? И напросится в попутчицы?

А даже если и так, то что дальше? Взбешенный лорд, гнавшийся за ней по пятам, наверняка уже известил обо всем остальных. И теперь хорошо, если Эмарон не в бегах по ее милости, заподозренный в сговоре с ведьмами. И что будет, появись она снова на сцене? В лучшем — прибьют, в худшем — запрут и буду пытать в застенках, пока она им не выдаст то, чего не знает. Линда тяжело вздохнула, глядя на загримированное до неузнаваемости лицо Марковой.

Но не пойти она не могла — хоть малейший шанс узнать что-то новое о событиях в Империи. Она переживала, сильно, не только о невозможности увидеть мужа, но и о судьбах лордов. Линда решительно вытащила из шкафа черное платье и настроилась на игру.

* * *

Постные лица старых кумиров, журналисты с камерами — все здесь было лишним и неестественным. Никаких искренне скорбящих родных, пустой гроб. К чему весь этот фарс? — единственный вопрос, который непрерывно задавала себе Линда. Среди толпы гостей она не смогла рассмотреть ни одного лица, хотя бы отдаленно напоминающего Маркову. И вся затея уже казалась ей совершенно глупой.

Когда гости разошлись, Линда напоследок приблизилась к роскошному надгробию в виде статуи с летящими крыльями, и в очередной раз подумала, что до ангела Марковой было ой как далеко. Эта женщина всеми порами своей души источала ненависть.

— Вы родственница? — задали ей вопрос, который весь день готовилась задать она сама.

— Знакомая, — на автомате отозвалась Линда, подымая глаза на высокую женщину.

— Здесь большинство знакомые, — с горечью произнесла та, словно ее это оскорбляло.

— Такова жизнь знаменитостей, — философски заметила Линда.

— Карри, — протянула женщина изящную руку, и только теперь Линда поняла, что в манере говорить и двигаться, видит явное сходство с покойной.

— Линда, — пожала она руку женщины в ответ. — В-вы... — начала нерешительно.

— Родственница ли я? — усмехнулась Карри. — Да. Я — дочь.

Пальцы Линды задрожали, — она и не рассчитывала на такую удачу, — и порадовалась, что больше не держит Карри за руку.

— Соболезную, — машинально проговорила она.

— Да бросьте. Вы же, как и остальные, пришли поглазеть на последнее шоу с Марковой.

— Вообще-то нет, — возразила Линда, — я думала найти здесь друзей и родных.

— Для чего? — холодные глаза впились в ее лицо, изучая.

— Чтобы поддержать, — не очень уверенно отозвалась Линда.

— Я Вас умоляю, — с издевкой произнесла младшая Маркова, — Вы ведь сами в это не верите. Так для чего? — она уже с откровенным интересом разглядывала Линду.

— Чтобы кое о чем расспросить, — уклончиво ответила Линда, с опаской глядя на Карри.

— О чем? — не отставала та.

— Маркова показалась мне не совсем обычной женщиной, — зашла издали Линда.

— Ты — журналистка? — в лоб спросила Карри.

— Нет, совсем нет, — заверила ее Линда.

— Тогда, кем бы она ни была, зачем тебе это знать?

— Мне кажется, — начала Линда, пытаясь на ходу придумать оправдание, — что мы были похожи.

Карри молчала, продолжая пристально ее разглядывать.

— Кто твоя мать? — наконец, спросила она.

— Гусева, — честно ответила Линда.

— Да не по мужу, — раздраженно произнесла Карри.

— А по ком?

— Фамилию бабушки по материнской линии знаешь? А лучше — прабабки.

— Думаете, мы — родственники? — глупо улыбнулась Линда. — Нет, Марковых в нашем роду не было.

— Так знаешь? — проигнорировала ее вопрос Карри.

— Румлова, — пожала плечами Линда. Так вроде была фамилия ее прабабки, но бабушка могла и напутать.

Карри стояла, как вкопанная, — похоже, на нее фамилия произвела какое-то неизгладимое впечатление.

— Не может быть, — заговорила она. — Мама говорила, что избавилась от ребенка.

— Какого ребенка? — не поняла Линда.

— Да от Румлового отродья, — зло выплюнула она.

— Какого отродья? — не поняла Линда.

— Она приходила к тебе? Общалась с твоей семьей? — глаза Карри сузились.

— Мы с ней случайно познакомились, не так давно, — начала оправдываться Линда.

— Значит, совесть взыграла, — заключила Карри, о чем-то раздумывая. Затем вновь пристально всмотрелась в Линду, — или понадобились все силы, что она могла собрать.

— Силы? Какие силы? О чем Вы говорите? — Линда на самом деле ничего не понимала.

— Ты моя племянница, девочка, — просветила ее Карри.

— Вы — сестра моей матери? — Линда широко раскрыла глаза. — Или отца?

— Все несколько сложнее, — поморщилась Карри. — Идем, — почти потребовала. а не предложила.

— Куда? — испугалась Линда, которая не ждала ничего хорошего от дочери Марны, вдруг нарисовавшейся к ней в тетушки.

— Познакомлю с другими членами нашей семьи, — пообещала ей Карри, и Линда постаралась взять себя в руки и успокоиться — ведь это было именно то, чего она добивалась. Правда, в семью к ним она вступать совершенно не намеревалась.

* * *

— Что там? — сердито спросила Пимена, когда они все собрались в доме у Марны по требованию Карри. — Нам готовиться надо, а не растрачивать время зря.

— Помнишь, ты говорила о молодых, тетя? — вкрадчиво поинтересовалась Карри, с интересом глядя на окружающих, которые не догадывались, к чему она клонит.

— Тебе удалось кого-то уговорить к нам присоединиться? — уточнила Пимена.

Зара только фыркнула:

— Они не стоят того, чтобы тратить на них время.

— Только на элементарный уровень натаскивать придется год или больше, — поддержала практичная Рея.

— А мальчики ждут нас уже завтра, — коварно улыбнулась Эланс. — Или ты передумала мстить? — метнула она колючий взгляд в Карри. Этой ведьме явно не нравилось текущее руководство. Но стоило Пимене лишь взглянуть на Эланс, как та угомонилась.

— Так что там? — повторила тетя свой первоначальный вопрос.

— Ты знала, что мама, что Марна, — исправилась Карри, проглотив комок в горле, — оставила ребенка от Румела?

— Что? — глаза Пимены округлились. — Этого не может быть. Она ненавидела его и его отпрыска. Он предал Марну, предал всех нас.

— И тем не менее, — Карри развела руками и поманила из соседней комнаты гостью.

— Кто это? — насторожились ведьмы.

— А вы сами посмотрите, — предложила им Карри.

— Не может быть, — прошептала Пимена, обходя вокруг Линды, как вокруг явившегося с того света чудища. — Мне нужна капля крови для уверенности.

— Мне тоже, — хором заметили Зара и Рея.

— Может, не все сразу? — в примиряющем жесте подняв руки, попросила Линда.

— Вы не доверяете моему мнению? — окинув остальных недобрым взглядом, спросила Пимена, и ведьмы потупились, не смея возразить.

— Дай руку, девочка, — попросила Пимена, приблизившись к Линде, и той ничего не оставалось, как согласиться. Короткий укол в палец — и дальняя якобы-родственница обзавелась капелькой ее крови. Потом последовал странный ритуал, в процессе которого кровь превратилась в красную пыль. Результат эксперимента остался за гранью понимания Линды, а вот окружающих, похоже, впечатлил, потому что они стояли там какое-то время, полностью онемевшие.

— Может мне кто-нибудь объяснить, что происходит? — попросила Линда.

— Ты — потомок Марны и Румела, — обрадовала ее Пимена, все также озадаченно глядя на то место, где только что рассеялась кровь. — Подумать только, она оставила дитя.

— Целая ветвь, о которой мы не знали? — поразилась Рея. — Мужчины в их линии — тоже маги? — в ужасе спросила она.

— Какие маги? Мои родители — обычные люди, — возразила Линда, и это была чистейшая правда. В ее семье не было никаких странностей и чудес тоже.

— Они просто не инициированы, — отмахнулась от нее Эланс.

— Но не она, — отметила Зара.

— Кто тебя инициировал, девочка? — уставилась на нее Пимена. — Марна? Она говорила тебе что-то о войне?

Глупо было отпираться и слушать по десятому разу об Империи. Поэтому Линда сказала то, что знает, умолчав при этом о лордах и Эмароне.

— Она готовила ее к битве, — заключила Пимена в итоге, — но не успела.

— Как ты догадалась придти на похороны? — спросила Эланс.

— Надеялась разыскать вас, — не стала врать Линда.

— Правильно поступила, девочка, — похвалила ее Пимена. — Но у нас совсем нет времени — завтра мы либо победим, либо проиграем навсегда.

— Даже не допускай такую мысль, — огрызнулась Зара.

— Только дура не станет допускать такой мысли, — осадила ее Пимена, — и доказательство тому — все те, кого с нами уже нет. Да и ты, кажется, не так давно не по своей воле гостила у Семерки.

— Перестаньте, — прервала их Карри, мрачно глядя на Линду. — Если мы завтра падем, род Марны продолжит жить.

— Марны и предателя, — заикнулась Зара, но получила в ответ такой многообещающий взгляд Пимены, что тут же заткнулась.

— Возьмите меня с собой, — в полной тишине раздалась просьба Линды.

— Спятила? Тебя тут же прихлопнут, — не выдержала Зара. И на этот раз никто ей не возразил. — Это не экскурсия в океанариум. Там маги, которые не задумываясь убьют любую женщину, если им только померещится ведьма.

— Я знаю, — попыталась возразить Линда.

— Что ты знаешь? — взорвалась Зара. — Чужие россказни? Когда тебя прикуют к стене в подземельях Семерки, вот тогда ты начнешь что-то осознавать.

— Это сделали с тобой? — помимо воли вырвался у Линды вопрос.

— Это и еще что похуже, — Зара отвела взгляд, с ненавистью уставившись в пол.

— Ты нам не поможешь, девочка, — мягко сказала Пимена, — только помешаешь.

— А пусть идет, — неожиданно предложила Рея.

— Зачем? — удивилась Эланс.

— Отвлечет их внимание на себя. Род Марны на этом не закончится, — практично заметила Рея, — у тебя же есть сестры?

— Двоюродные, — ошарашенная таким поворотом, отозвалась Линда.

— Научи ее паре трюков, — бросила она Пимене, — все лучше, чем ничего.

— Ты уверена, девочка, что хочешь этого? — тихо спросила Пимена, обращаясь к Линде.

— Нет, — честно созналась та, и Пимена понимающе улыбнулась, протягивая ей руку. — Слышала когда-нибудь о копье силы?

* * *

Линде плевать было на заклинание Эмарха, и она не очень расстроилась, когда вместо ужасающего голубого копья, с которым она уже сталкивалась в своей жизни, получилась лишь голубая искра, с вонючим дымом рассеявшаяся в воздухе. В одном ведьмы были правы — она была инициирована, и обладала каким-то даром, пусть неразвитым и пока бесполезным, но магия в ней была. Когда же прошла инициация? Да бог ее знает: может, когда они с Марной впилились в стену портала, а может, когда она огрела Финну сковородкой. А может, когда она впервые прошла через портал, очутившись вместо пригорода Мены в лесах Империи. Ее куда больше интересовали порталы, в особенности, межмировые. Уловив узконаправленный интерес ученицы, Пимена усмехнулась:

— Что, готовишь пути к отступлению? — но как только Линда потупила взгляд, добавила: — Это правильный подход, нечего смущаться. Если нас всех перебьют, тебе лучше вернуться назад, чем подохнуть в Империи, или того хуже — в застенках Семерки.

— А я смогу освоить технику? — воспряла духом Линда. — За такое короткое время?

— Не во времени дело, — усмехнулась Пимена, — а в знании принципов и энергии.

— Так мы попробуем? — загорелась Линда. И видя, как засветились глаза подопечной, Пимена не могла не рассмеяться:

— Да, давно я такого азарта не видела, — протянула она. — Попробуем, почему бы и нет.

Уже близилась ночь, а они все пробовали. Пимена показала ей один раз открытие настоящего портала в Равву, а затем лишь заставляла отрабатывать отдельные элементы. И только после того, как все они получились, позволила влить энергию для открытия настоящего портала. У Линды дрожали руки, когда она это делала. Ведь это был ключ к свободе — ее и Эмарона. Если бы у нее все вышло, она в любой момент могла бы вытащить его оттуда, спасти и снова быть вместе. Быть вместе — это все, чего она хотела, все, к чему стремилась теперь, когда оказалась вдали от него. Она скучала, неимоверно тосковала, хотя прошло совсем немного времени. Она любила его, даже если он — нет.

— Даже не думай, — проскрипела Пимена, железной хваткой сжав ее плечо.

— Что-то не так? — поинтересовалась Линда, глядя на голубые вихри воронки, которую ей удалось создать.

— Ты хоть знаешь, что это? — спросила ведьма.

— Портал? — осмелилась предположить Линда.

— Верно, — согласилась ведьма, — но куда?

— Куда? — покорно переспросила Линда.

— В Небытие, — ответила Пимена, и Линда сама отшатнулась от воронки.

— Как же так? Я ведь все правильно делала?

— Правильно, — согласилась Пимена. — Как ты думаешь, почему мужчины не могут попасть сюда?

— Не умеют строить порталы, межмировые.

— Они умеют строить порталы в Небытие, а это почти то же самое, что и меж-мировой портал, девочка.

— Тогда почему они еще не здесь?

— Потому что их энергия позволяет выстроить лишь портал туда, где нет жизни.

— Что? — захлопала глазами Линда. — Но я же не мужчина?

— Если в тебе больше от Румела, чем от Марны, — прищурилась Пимена, — кто знает.

— То есть, чтобы достичь другого живого мира, нужно вливать энергию жизни?

— Энергию жизни, энергию рождения, — пожала плечами Пимена.

— Как Марна, несущая новую жизнь...

— Да, — согласилась Пимена, — это помогло ей открыть портал впервые. Но эта энергия всегда есть в нас, от природы. Этим мы и отлчаемся от мужчин. Мы несем в себе жизнь, они — разрушение и смерть.

Линда почувствовала себя предательницей, но промолчала. А потом вспомнила Финну с ее копьем и остальных ведьм, их ненависть и стремление разрушать, Равву с раввийцами — и сожаления исчезли без следа.

— А что там, в Небытии? — спросила она то, что давно ее интересовало.