Возраст ноль

Аделия Норман организовала встречу не в своем кабинете, а в небольшой уютной гостиной, где все расположились на диванах вокруг небольшого чайного столика.

— Мистер и миссис Грейнджер, наш разговор будет касаться будущего вашей дочери в магическом мире. Такие встречи запланированы со всеми родителями магглорожденных учеников. Поэтому не переживайте, ничего страшного не случилось. Единственное, что нам следовало все обсудить еще несколько лет назад, но, к сожалению, старые законы запрещали распространение подобных сведений.

— А что изменилось сейчас?

— Собственно, закон. Министерство признало необходимость некоторых мер по обеспечению безопасности. В отличие от магглов волшебники обладают магией. И, если волшебники, воспитывающиеся в магическом мире, имеют с детства устойчивую форму своего магического поля, то с магглорожденными волшебниками это не так. Их магия в большей степени подвержена постороннему влиянию, вследствие чего многие такие маги не реализовывают свой потенциал и оказываются не востребованы в нашем мире.

— Но, как же так? Профессор Макгонагалл описывала весьма радужные перспективы для нашей дочери.

— Ваша дочь действительно перспективная волшебница. И в магическом мире всегда лояльно относились к новым волшебникам. Просто старая практика вливания магглорожденных волшебников в магический мир была забыта из-за новых законов, принятых для защиты. И до последнего времени никто не придавал значения уменьшающейся магической силе магглорожденных волшебников.

— Я так понимаю, что ваше общество собирается вернуть старые традиции.

— Совершенно верно. На сегодняшний день Министерство предлагает вам два возможных решения. Первый — приобретение и обязательное ношение вашей дочерью защитного артефакта, который будет препятствовать внешнему влиянию на магическое поле Гермионы. В настоящий момент такой артефакт вы можете приобрести в банке Гринготтс, гоблины предоставляют различные формы для артефактов: медальоны, браслеты, кольца. Здесь вопрос лишь в цене. Второй — принятие в младшую ветвь какого-либо магического рода. В этом случае ваша дочь получит защиту родовой магии, поддержку новых родственников в обучении, работе, при необходимости, в устройстве личной жизни.

— Зачем это нужно представителям магического рода?

— Никто не откажется от введения в род достойной перспективной волшебницы. Это только усилит магию самого рода и, возможно, принесет новые магические дары его членам.

— Но это накладывает на нее определенные обязательства?

— Конечно. Но это можно обсудить с главой рода. Девочка станет частью новой семьи. Но при этом она не должна отказываться от своей старой семьи. Принятие в род предполагает образование магической связи, оно не отрицает существующие кровные связи.

— А что такое младшая ветвь рода?

— Младшая ветвь подразумевает, что при любых обстоятельствах Гермиона или ее потомки не смогут претендовать на звание Главы этого рода. Это обычная практика, не предусматривающая кровного усыновления.

— Можно узнать поподробнее о возможной семье для Гермионы?

— Вот это уже другой разговор, — улыбнулась миссис Норман.

Две следующие недели в школе Гермиона Грейнджер изучала книгу, напоминающую Кодекс рода, и постоянно обменивалась с кем-то письмами. Организация помощи эльфам была расформирована. После выходных, проведенных по просьбе родителей дома, в школу вернулась Гермиона Янссен-Грейнджер, представительница рода Янссен — потомственных целителей, подчеркнуто нейтральных на протяжении всех последних магических войн.

* * *

Никакой истерии в магическом обществе по поводу новых открытий не случилось: Министерство не стало разглашать причины, а просто внесло поправки в Статут секретности, разрешив принимать магглорожденных в род. Неофициально такие действия теперь даже рекомендовались. Деятельность Отдела наследий тоже широко не освещалась.

На зимних каникулах, отвечая на мои вопросы, дед подтвердил, что это, действительно, одна из забытых традиций. Принятые в род магглорожденные имели больше шансов устроиться в магическом обществе, что также касалось и личной жизни.

По большому счету, кодекс нашей семьи не запрещал браки не только с магглорожденными, но и с магглами. Главное — отсутствие проклятий, которые могут навредить родовой магии. И здесь уже было важно, чье наследие несли магглорожденные: не было ли среди них преступников и прОклятых магией волшебников.

Чиcтoтa кpoви — это, вообще, пoнятиe oтнocитeльнoe, yчитывaя пpoиcxoждeниe людeй-мaгoв. He ceкpeт, чтo все oблaдaющиe мaгиeй люди — пoтoмки людeй и пpeдcтaвитeлeй вoлшeбныx pac. И сегодняшние магглорожденные — вceгo-нaвceгo люди, вoлшeбнaя кpoвь которых пpocнyлacь впepвыe зa мнoгиe пoкoлeния.

Пpичинa пpoтивopeчий нe в пpoиcxoждeнии, a в paзныx взглядax нa мaгию и вoлшeбный миp. Чистая кровь — это больше политический лозунг, нежели действительная необходимость.

Все началось с возвращения магов в волшебный мир в связи с деятельностью Инквизиции. Новые маги вернулись в достаточном количестве, чтобы попытаться начать диктовать свои правила. Инертные старые маги не сразу осознали угрозу устоям их мира, а потом в качестве противовеса выдвинули идею полного отрицания влияния маггловского мира.

А самая страшная, по мнению лорда Пруэтта, беда случилась с магическим миром благодаря изобретению мага по имени Мобилус, так и называемому эффект Мобилуса. Этот эффект позже был использован, например, при создании популярных сегодня чар Фиделиуса, и заключается он в массовом воздействии на разум людей, заставляя тех забыть какую-либо информацию. Историю, как известно, пишут победители. И только что созданное Министерство магии решило упрочить свое положение, применив чары Мобилуса к событиям, предшествующим своему появлению.

Хоть какой-то иммунитет к этим чарам есть у магов разума. Поэтому в роду Пруэттов, где магия разума — родовой дар, сохранились более-менее связные воспоминания и представления о прошлом. У большинства же волшебников при попытках выстроить хронологию событий от "давно, когда на Земле жили могущественные магики, маги и магглы" до создания Министерства получалась настоящая каша. Из которой и рождались в последствии радикальные взгляды волшебников.

У тех же чистокровных до мозга костей Малфоев, Блэков или Ноттов при желании можно найти браки с представительницами каких-нибудь угасших европейских (и не только) родов, о которых вряд ли вспомнят их соотечественники. Лорд Пруэтт утверждал, что никто никогда не видел, чтобы бабушка Люциуса Малфоя, греческая принцесса, когда-нибудь сама колдовала или, вообще, появлялась в волшебном мире без сопровождения мужа. Дед подозревал, что леди не была не только волшебницей, но и сквибом. Подобные истории друг о друге все знали, но предпочитали не замечать, соблюдая правила игры.

На этом фоне брак с магглорожденной, принятой в род, выглядел как один сплошной плюс. Близкородственные браки мало кто и в волшебном мире считал приемлемыми.

* * *

С началом второго семестра учеников поздравили улыбающийся глава обновленной министерской комиссии и уставший и измученный директор.

Аврор Долиш, за время школьной инспекции совершивший карьерный взлет до второго заместителя главного аврора, сиял ярче новых нашивок на своей форме. Он был в числе взрослых, сопровождавших Хогвартс-экспресс, и еще в пути успел несколько раз, заглянув к нам в купе, поинтересоваться, все ли в порядке. С какой-то затаенной надеждой он при этом смотрел в сторону Драко.

Малфой в итоге переадресовал его вопрос мисс Янссен-Грейнджер, которую, как оказалось, в данный момент больше всего интересовало отсутствие горячей еды у школьников в поезде и, вообще, проблемы сбалансированного питания в школе. И что-то мне подсказывало, что аврор Долиш отнесся к ее позиции очень серьезно.

В поезде у нас с Драко и Гарри не было возможности поговорить наедине, а обсудить было что. Пришлось дождаться окончания ужина в Большом зале и выслушать наставления декана уже в нашей гостиной.

— Драко, что за слухи об аресте твоего отца?

— Да не было никакого ареста. Два дня назад к нам домой заявился отряд авроров с подписанным главным аврором разрешением на обыск. Они три часа обыскивали мэнор и прилегающую территорию. Только ничего опаснее моего ритуального кинжала не нашли.

— А твой кинжал?

— Его тоже не нашли, кстати.

— А я вообще не могу понять, какой смысл делать обыск в родовом доме? По желанию главы рода авроры не только запрещенных вещей, они и целых этажей не найдут. Как и магический фон проведенных ритуалов чужой маг тоже не определит.

— Отец говорит, что это просто акция, нацеленная на демонстрацию намерений. У нас уже были обыски около десяти лет назад. Тогда все, что родители не посчитали нужным спрятать, а авроры посчитали нужным признать опасным или запрещенным, уже конфисковали. Ничего нового в незакрытой части дома с тех пор не появилось, ну, за исключением нового гардероба мамы и кулинарных книг.

— Так тоже говорит твой отец?

— Ну, да. А потом его пригласили на беседу в Аврорат.

— За чашкой сыворотки правды?

— Почти. В зале с наложенными чарами правды. Не то, чтобы сильный маг не сумел их преодолеть при желании, но все же.

— Опять демонстрация намерений?

— Что-то в этом роде.

— И о чем была речь?

— О времени, предшествующем исчезновению Темного Лорда. Вопросы в основном повторяли то, что спрашивали еще десять лет назад. Тогда отцу удалось убедить всех, что, если в чем он и был замешан, то исключительно под влиянием заклятия "империо". А сейчас вроде бы кто-то дал против него показания. Вот только доказать опять ничего не вышло — метки же нет.

— По-моему, в Аврорате не особенно и стремились что-либо доказывать. Три часа на обыск в мэноре и беседа под действием не самых сильных чар — больше похоже на формальность.

— Мы тоже так считаем. Папа говорил, что еще нескольких его знакомых приглашали в Аврорат: лорда Нотта, мистера Лоули, мистера Рурка. У Тео можно насчет обыска поинтересоваться. Наверное, вследствие тех же "вновь открывшихся фактов".

— Что думает твой отец по поводу того, кому это понадобилось?

— Он считает, что выгоднее всего поднять шум по старым делам сейчас нашему директору. Чтобы отвлечь внимание от проверки в школе и дискредитировать его и лорда Нотта. Они оба — представители Попечительского совета, а Рурк — сотрудник Министерства.

— Если это директор, тогда вряд ли он на этом остановится. Нужно ждать продолжения. Цели-то он не достиг пока.

— Это понятно.

— Слушай, Драко, а может ты еще что-нибудь для аврора Долиша вспомнишь? Он с такой надеждой на тебя смотрит. Жаль обижать человека. И директору будет, чем заняться...

На самом деле, больше мы ничего "вспоминать" не стали. Кроме нас нашлось немало желающих. В течение семестра в школе уже произошли некоторые изменения: кроме тыквенного сока на столах появились апельсиновый сок, чай, какао и молоко; отработки у завхоза Филча по уборке без магии заменены отработками у него же, только с использованием чар под руководством дежурных старшекурсников (хоть какая-то польза как школе, так и школьникам); в больничном блоке появился работающий камин, соединенный с больницей Святого Мунго; все школьники прошли обязательный медосмотр врачами больницы, по результатам которого дети получили рекомендации и зелья, а мадам Помфри — выговор и помощника, медика-практиканта по имени Мэй Дорман.

Общие проверки всех школьников так понравились комиссии, что было решено провести еще парочку: гоблинам поручили выполнить проверку детей на магические дары и наследия, а сами члены комиссии решили пообщаться с родителями. Ученики помимо совиной почты получили право использовать для связи с родителями камин в кабинете своего декана. Родители получили право на посещение школы один раз в семестр, на встречи со своими детьми на территории Хогсмита еженедельно по выходным и на неограниченное общение с деканом своего ребенка.

По итогам работы комиссии директору Дамблдору был вынесен выговор и оставлены предписания. Но не это событие стало главной темой обсуждения результатов проверки в обществе — Альбус Дамблдор отказался от должности председателя Международной конфедерации магов. А причиной послужила, как это не смешно звучит, банальная нехватка времени: из-за требований комиссии ему пришлось просить перенести первое заседание конфедерации и пропустить следующие два. Поэтому официальной причиной считалась невозможность совмещать имеющиеся должности. Место председателя занял представитель Германии, а членство в конфедерации от Британии получил действующий министр магии, чему тот был весьма рад.

Кстати, в Хогвартс-экспрессе, везущем школьников после окончания года в Лондон, кроме волшебных сладостей продавалась и горячая еда.

* * *

На вокзале среди встречающих поезд родителей неожиданно обнаружился и директор Дамблдор. Он был непривычно свеж и энергичен.

— Здравствуй, Сириус! — улыбаясь, обратился он к Блэку.

— Здравствуйте, господин директор.

— Ты так успешно скрываешься ото всех в последнее время, что у меня не было возможности выразить, как я рад твоему освобождению.

— Спасибо.

— Сириус, я бы хотел пригласить тебя на ближайшую встречу членов Ордена Феникса.

— Я не вижу в этом смысла, директор.

— Но как же. Там соберутся твои старые друзья.

— Директор, все друзья, которых я хотел бы видеть, соберутся у меня дома.

— Сириус, я понимаю, ты можешь быть обижен, но поверь, для всех нас было трагедией узнать, что один из фениксовцев может быть предателем. Доказательства тогда казались совершенно неопровержимыми. И мне жаль...

— Директор. Я принимаю ваше сожаление и извинения, если это были они. Я не держу зла ни на вас, ни на членов вашей организации. Просто с тех пор, как вы без суда отправили меня в Азкабан, я не считаю себя ее членом. Вы же так не поступили бы с фениксовцем, не так ли? А сейчас я не желаю иметь какое-либо отношение к политике.

— Сириус! Тот Блэк, которого я знал и который был другом Джеймса Поттера, не мог прятаться от опасности! Ты не можешь скрываться...

— О чем вы, директор? Волдеморт мертв, а его опасные последователи в тюрьме. Я не скрываюсь. Просто в связи с некоторыми обстоятельствами в моей жизни предпочитаю уединение. У меня есть сын, которому требуется все мое внимание. И мой друг Джеймс несомненно одобрил бы мою заинтересованность судьбой его ребенка.

— Сириус...

— Директор. Давайте закончим. Я не предъявлял вам претензий ни за свое заключение в Азкабан, подписанное вами. Ни за несчастное детство Гарри, ни за вред, ни за упущенные возможности в его воспитании и обучении. Мы просто живем как можем. И пожалуйста, не вмешивайтесь! Найдите себе других игроков. Мы свои роли отыграли уже много лет назад. Если не хотите получить мой род в качестве врага, не вмешивайтесь! Прощайте, директор.

Вот на такой веселой ноте и закончился этот учебный год. Во время этого разговора Дамблдора хотелось замучить самым жестоким образом. Я понимаю, что многим пришлось пережить и более серьезные трудности, чем пять лет незаслуженного тюремного заключения. Но тот безбашенный двадцатилетний красавец-аврор оказался не готов к тому, что приготовила ему судьба. Даже сейчас, спустя много лет, восстановив свое здоровье и магию, он был потерянным и сломленным. Как будто жизнь осталась там, в далеком прошлом. И если это видела я, то мне казалось логичным, что это замечают и другие. И директор, который на протяжении всего разговора смотрел Сириусу в глаза, не мог не понимать, что перед ним человек с глубокими и нерешенными психологическими проблемами.