Возраст ноль

* * *

Прошедший год принес много впечатлений и перемен, произошедших в их результате.

В то время как первокурсники Гарри и Драко завоевывали баллы и авторитет в школе, их родители пытались выловить в Запретном лесу последний крестраж Темного Лорда, который весьма активно перемещался по этому самому лесу.

Тем временем лорд Пруэтт и леди Блэк, удобно расположившись в гостиной Блэк-Холла, играли в карты и постепенно увеличивали ставки на то, кому улыбнется удача в охоте. Победила, как всегда, дружба. Змею Лорда удалось поймать совместными усилиями: Малфою удалось усыпить змею, когда с ней боролся Блэк.

— Сириус! Ты как мальчишка! Зачем нужно было кидаться на это чудовище с голыми руками! Ты же маг, бывший аврор! Где, спрашивается, была твоя палочка? Или другое оружие? — Леди Блэк возмущенно отчитывала сына и ходила кругами по комнате, пока лорд Пруэтт оказывал Сириусу первую помощь, пичкая того зельями и накладывая мазь на пострадавшее плечо и руку.

— Мама, не переживай! Все закончилось. Хорошо, что ты заставила меня взять с собой безоар и восстанавливающее зелье. Мы просто не ожидали, что это будет именно змея. Тем более, что это она на нас напала. В то время как у меня в руках был пергамент с указателем и флакон с зельем поиска! И мы же справились.

В этот день я тоже была в Блэк-Холле — в последнее время мне хотелось как можно реже оставаться дома. Потому и попала в самую гущу событий. Магическим зрением я видела, что зелья помогают и Блэк в безопасности.

Откладывать завершение дела, для всех присутствующих остававшегося приоритетным в течение последних нескольких лет, никто не стал. План был давно готов. Приготовления к ритуалу завершены. Срочно вызвали Крюкохвата и Снейпа. Мастер зелий, получив согласие декана Бартиана, забрал Драко и Гарри из школы. И всей компанией мы перенеслись на место проведения ритуала. С удивлением я узнала Стоунхендж.

Все присутствующие надели на шею амулеты, на которые были нанесены руны в соответствии с их ролью в предстоящем действии, и заняли места вокруг сложенных рядом крестражей. За моей спиной стоял лорд Пруэтт, слева — Северус Снейп, вернее, Принц. Справа находился Гарри, за его спиной Вальбурга и Сириус Блэк, напротив — лорд Малфой с Драко. От меня опять требовалось лишь следить за происходящим.

Гарри был фактическим главой родов Поттер и Блэк и выступал в качестве проводника для их родовой магии. Блэки были его опекунами — считалось, что он не мог принимать решения до своего совершеннолетия и, следовательно, принимать самостоятельное участие в ритуале. На кандидатуре Драко настоял Люциус Малфой — его присутствие как бы уравновешивало мое участие. Ритуал вел гоблин Крюкохват.

Постепенно его голос становился сильнее, стихали посторонние звуки, и происходящее сосредоточилось для меня в небольшом круге, образовываемом присутствующими здесь магами. Крестражи стали излучать зеленый свет, магические связи между ними упрочились. В центр этой конструкции со стороны участников мягко полились широкие лучи света синего, голубого, красного цвета и еще один сдвоенный желто-черный. Лучи соединялись в центре, снизу к ним присоединился зеленый, а вверх от точки соединения поднялся белый столб света. Я видела, как в этом белом полупрозрачном потоке света формируется все более четкий призрачный образ человека. Я не могла разглядеть черты его лица, но была уверена, что он смотрит мне в глаза. Не в силах опустить взгляд, я продолжала смотреть.

Когда зеленый луч иссяк, белый поток разлетелся в стороны и широким кругом опустился вниз, охватывая присутствующих магов. Другие цветные лучи погасли. Призрачная фигура медленно растаяла.

Ритуал завершился успешно. Как пояснил Крюкохват на вопрос Гарри, теперь душа Лорда отправилась на перерождение.

— Пусть тогда его новая жизнь сложится удачно. Без зла и ненависти из прежней жизни. Пусть все остается в прошлом, — произнес задумчивый Гарри. — Я прощаю его за все то зло, что он принес мне и моей семье.

Как только Гарри закончил речь, его окутало светящееся облако и, вспыхнув, исчезло. Магия приняла прощение Гарри. Все потрясенно уставились на ребенка.

— Гарри, что заставило тебя сказать эти слова?

— Я думал, на похоронах всегда говорят, что отпускают грехи покойного и желают, чтобы он покоился с миром.

— Когда ты видел похороны?

— Когда жил у тети Петунии. А у магов по-другому? Я что-то сделал не так?

— Нет, нет. Не волнуйся, Гарри. Ты молодец. Возможно, у бывшего Лорда появится шанс не забирать в новую жизнь грехи из старой.

Мне было безумно грустно. Я все продолжала смотреть туда, где видела исчезнувшую фигуру. Нет, было бы глупо жалеть, что безумный Темный Лорд не вернется и не развяжет кровавые репрессии по отношению к неугодным ему волшебникам и магглам. Мне было жаль мальчика, у которого было крайне тяжелое детство, талантливого мага с так и не реализованными перспективами, последнего представителя великого рода, даже не оставившего о себе доброй памяти. Да и ничего не оставившего после себя. Ни потомков, ни хороших воспоминаний, ни могилы. Не осталось даже кучки пепла. Ничего.

Вокруг меня появилось и с хлопком исчезло такое же облако света, как и вокруг Гарри чуть раньше. Я пошатнулась от неожиданности и упала бы, если бы не мгновенная реакция Снейпа. Расслабившиеся волшебники, собиравшие в этот момент артефакты, переключили внимание на меня. Тяжело вздохнув, леди Блэк поинтересовалась:

— Ну и что натворили только что Вы, юная леди?

— Ничего. Правда. Я не давала никаких обещаний. И не делала никаких заявлений, как Гарри. Я действительно на понимаю, что произошло.

— Этого не может быть. Свидетельство магии не появляется просто так. Только в ответ на действия или слова мага.

— Я абсолютно ничего не делала. Просто стояла и смотрела на место проведения ритуала. Молча.

— О чем думала? Ты не могла произнести обещание не вслух, а про себя?

— Нет.

— София, ты о чем-то умалчиваешь, — лорд Пруэтт.

— Нет, ничего не было.

— Расскажи подробнее, о чем ты думала.

— Ну, мне было грустно, что жизнь наверняка талантливого и перспективного мага, последнего представителя рода, сопровождалась страхом и ненавистью и так бесславно окончилась. Что после него не осталось даже кучки пепла. Это практически дословно. А потом появилась магия.

— Что же, я надеюсь, жалость ребенка не позволит возродиться Темному Лорду вновь. Чтобы оставить после себя память, — прокомментировал Сириус.

— Я недостаточно сильная волшебница, чтобы такие вещи могли произойти по моему желанию!

— София, здесь место силы. А после проведения ритуала вообще каждый дюйм должен фонтанировать магией. Боюсь, что все, что здесь сейчас произошло, может иметь серьезные последствия, — не оценила моего оптимизма леди Блэк.

После небольшой паузы лорд Малфой вдруг начал закатывать левый рукав своей мантии. Я с недоумением уставилась на него.

— Как метка? — поинтересовалась леди Блэк.

Лорд Малфой с невозмутимым выражением лица продемонстрировал всем абсолютно чистое предплечье. Все вздохнули с облегчением.

Гоблин предложил помощь банка в определении статуса Лорда. Гоблины всегда могли определить, жив их клиент-маг, мертв окончательно или скорее мертв, чем жив. Он вовсе не был настроен пессимистически.

В Гринготтсе подтвердили, что ни Том Риддл, ни Лорд Волдеморт не имеют иного статуса, кроме "мертв". Объяснять последствия свидетельства магии они не стали, хотя, как я подозревала, догадывались, в чем дело.

* * *

Об исчезновении метки Волдеморта министр узнал достаточно быстро. Новости об этом в дом Блэков принес, конечно же, лорд Малфой.

Через несколько дней после ритуала сотрудники отдела тайн были приглашены в Азкабан для выяснения причин волнений среди узников — сторонников Лорда. Начальник охраны тюрьмы решил заручиться помощью начальства, а главный аврор — привлечь главу отдела тайн, потому как все, что имело отношение к Темному Лорду, требовало всевозможной проверки.

Министр решил, что не стоит делать сенсацию из произошедшего, а следует просто делать вид, что все нормально: исчезновение метки было делом времени, в чем министерство и не сомневалось. И спасибо магии, что все случилось именно так: наличие у сторонников Волдеморта метки помогло обезвредить многих из них, доказав факт причастности к преступной организации. Примерно эту реакцию решили выдать, если факт станет достоянием общественности. Все рядовые сотрудники, узнавшие о происшествии, были подвергнуты корректировке памяти или принесли магическую клятву о неразглашении.

Понять, зачем министру потребовались такие сложности, у меня не получилось. Если только посмеяться над Дамблдором (шутка, в долгую неосведомленность директора я не верила).

Хотя сам Дамблдор впечатления человека осведомленного не производил. У нас дома в силу моей большой занятости учебой мы пересекались редко. Но, судя по разговорам родителей, он все еще был уверен в возвращении Волдеморта.

Профессор Квиррелл был госпитализирован в клинику Святого Мунго. В день проведения ритуала он, находясь в коридоре Хогвартса, внезапно потерял сознание. Его предмет до момента выздоровления преподавателя взялся вести бывший аврор Аластор Муди. Из состояния магической комы Квиррелла смогли вывести только к середине второго семестра. В школу он так и не вернулся. Среди школьников ходили слухи, что его встречали в магическом районе Лондона, он был здоров, свеж и выглядел абсолютно довольным жизнью. Мнения школьников расходились. Кто-то считал, что в Мунго его вылечили, от чего тот и счастлив. Другие считали, что он окончательно свихнулся.

* * *

Миссис Трэвис-Хинл настояла, чтобы мы с лордом Пруэттом посетили магическую часть Багдада. Она отвела нас к мастеру Аль-Эрилю, занимающемуся созданием артефактов, в том числе магических проводников силы. Он делал и волшебные палочки, но на востоке больше было принято использовать для этих целей драгоценности. Мастер Аль-Эриль не использовал очков или иных приспособлений для истинного зрения. Он был видящим и спокойно отнесся, когда я сама непроизвольно "провалилась" в соответствующее состояние и начала изучать его. Его полностью раскрытый дар и многовековой (в чем я не сомневалась) опыт позволяли видеть и понимать намного больше меня.

Мастер Аль-Эриль создал для меня перстень с огромным невероятно красивым голубым бриллиантом. Даже не так — Перстень. Он стал для меня и "волшебной палочкой", и персональным перстнем наследника. Он был удивительный, я часами могла рассматривать, как органично в магические плетения перстня вплетается магия рода.

Мой искренний восторг, вероятно, мешал мне контролировать способности метаморфомагии (даже и не думала, что мои невеликие возможности могут привести к произвольным изменениям внешности): мои глаза, и так голубые, упорно стремились изменить оттенок на близкий по цвету к камню. Учитель-метаморф в итоге махнула на меня рукой, порадовавшись, что мне достался не рубин или прозрачный белый алмаз — она не могла представить, что смотрелось бы на моем лице хуже. Родители не заметили принципиальной разницы, глаза дочери не поменяли же кардинально цвет, а мелочи сошли за возрастные изменения.

С перстнем магия отзывалась без малейших усилий с моей стороны. Я понимала теперь чувства братьев после их "встречи" со своей палочкой. Даже развитие моих магических даров, для которых палочка, как я полагала, не требовалась, стало даваться легче. Учителя настаивали, чтобы периодически я снимала кольцо, и тренировалась работать самостоятельно, без помощи магических проводников. Но я категорически отказалась расставаться с моей прелестью. Вместо этого научилась временно "закрывать" перстень, заставляя себя использовать магию вне проводника.

Мои успехи в искусстве самообороны были весьма скромны. Тренер осторожно радовалась тому, что хоть такие, но все же были.

Кровозуб был вполне доволен. Никакой новой информации за последний год рассмотреть магическим зрением у меня не получалось. Но я уже намного быстрее и легче "переходила в нужный режим".

Занятия магией разума доставляли настоящее удовольствие. Учитель Манн в отличие от остальных не страдал ни цинизмом, ни молчаливой загадочностью. Он был доброжелателен и внимателен. Терпеливо и подробно объяснял мне все детали и нюансы. К концу года я могла похвастаться очень симпатичными ментальными щитами, достойными взрослого волшебника. Хотя пока еще недостаточно сильными для мага разума. Но моя паранойя не позволила мне окончательно отказаться от защищающих разум артефактов. И у меня уже получалось считывать поверхностные воспоминания, если, конечно, щиты мага не были активны.

С моим наставником зимой случилось удивительное событие. Во время зимних каникул школьников мы с дедом были приглашены на праздничный вечер к Блэкам. На прием с нами отправился и Ноэль Манн, в то время гостивший в Пруэтт-мэноре. Ноэль пришел в дикий восторг, узнав, что Дора — метаморф с раскрытым даром. У него появилась масса планов и вопросов как с профессиональной точки зрения, т. е. влияния его магии на разум метаморфа, так и с личной. Что за фантазии были у мастера связаны с девушкой-метаморфом, я так и не узнала, но уже в начале семестра Дора отправилась в школу в статусе его невесты. Семья Блэков с того момента, как узнала побольше о будущем зяте, пребывала в состоянии эйфории и союз горячо одобряла.

* * *

С самого сентября отношения в семье у нас складывались странно. Я была удивлена существовавшим у родителей доверием к Дамблдору. Молли слепо проигнорировала доказательства его как минимум пренебрежения к судьбе Гарри и продолжала ратовать за возвращение директору контроля над судьбой ребенка. Артур больше не пытался переубедить жену, он либо молчал, либо сбегал на работу или в гараж.

Молли попыталась привлечь меня на свою сторону, действуя с изящностью бульдозера. Мои в категоричной форме высказанные пожелания оставить в покое мои взаимоотношения с Гарри игнорировались. Спустя некоторое время все начиналось по новой.

Никогда раньше я не слышала дома такой пропаганды. Мне рассказывали о зверствах пожирателей, об устаревших идеях британской аристократии, безграмотном министре во главе коррумпированного Министерства.

Давно поняв, что спорить об убеждениях с Молли бесполезно, я даже не пыталась высказываться. Даже если с какими-то выводами и была согласна. Но я не просто знала, я видела, что такое печать предателей крови, наличие которой игнорировалось родителями, и потому авторитет Молли был весьма сомнителен. Тем более в вопросах перспектив и развития магии.

Молли продолжала беседы и будто ожидала моей ответной реакции. Как-то сдуру я спросила, какое все это имеет отношение к нам с ней: ребенку-дошкольнику и домохозяйке, матери-героине. Она аж задохнулась от возмущения: когда родина в опасности, ни один сознательный гражданин не имеет права оставаться в стороне и должен приложить все усилия, чтобы правое дело одержало победу.

— Ну, хорошо. Я правильно понимаю, что ты собираешься выставить свою кандидатуру на очередных выборах министра? Или будешь претендовать на более мелкую должность, тем не менее рассчитывая добиться изменений сначала в малом?