— Тебе помочь? — поинтересовался Керимов, протягивая мне руку.
В его жесте не было насмешки. Он не пытался проявить заботу. Тимур был всего лишь безукоризненно вежлив. Так, наверное, ведут себя врачи с богатыми пациентами. Сдержанно, сосредоточено и очень аккуратно. Любое неверное слово грозит обернуться скандалом и потерей клиента.
Тимур вел себя так же. Я поняла, почему вдруг он настолько обходителен и спокоен. Керимов боится моих слез и истерики. А, может, ему просто меня жаль.
Я покачала головой, отказываясь от помощи, и, не прикасаясь к парню, самостоятельно выбралась из машины.
— Здесь есть туалет? — хрипло поинтересовалась я у Тимура, оглядывая заправку. Лицо под лучами солнца щипало от слез. Хорошо бы сейчас умыться.
— Да. — Керимов указал на здание. — Там рядом с кафе.
— Спасибо.
Я поплелась в сторону заправки.
* * *
Губы, обветренные и искусанные до крови, опухли и жутко болели. Я провела по ним языком, жалея, что в моей безразмерной сумке нет ничего похожего на крем или гигиеническую помаду. Хотелось унять неприятные ощущения. Хотелось, чтобы саднящие губы не напоминали мне о том, что Тимур сегодня меня поцеловал.
Больше никогда!
Я усмехнулась, глядя на свое отражение. Мое желание было почти невыполнимо. Мне так часто снились наши поцелуи с Тимом, что теперь, когда это, наконец, произошло, я знаю, что избавиться от воспоминаний о прикосновениях Керимова, у меня просто не хватит сил. И губы... да... Поцелуй Тима останется у меня в памяти именно таким. Грубым, жестким, болезненным и беспощадным.
Тимур ничуть не беспокоился о том, что делает мне больно. Он был слишком требователен и настойчив... Совсем не так я себе это представляла, когда была подростком. И точно никогда не верила в то, что Керимов действительно захочет меня поцеловать.
Ошиблась, в очередной раз ошиблась...
Керимов хороший учитель. Если бы не он, я бы до сих пор верила в то, что поцелуй не может причинять такую боль! Что после него не будет так горько!
Наивная...
Тимур собирался заставить меня заткнуться? Да, поцелуй оказался хорошим способом сделать это.
Только теперь мне плакать или смеяться от того, что Керимов не догадался влепить мне пощечину, а просто поцеловал? Быть может, от его удара было бы не так больно, как от поцелуя...
* * *
Я стояла напротив небольшого зеркала в туалете. Капли воды медленно стекали по осунувшемуся лицу, и можно было подумать, что я снова плачу. Под глазами залегли темные круги. Волосы спутались и неровными прядями висели вдоль спины.
Я зло усмехнулась. Никогда не любила свое отражение в зеркале. Не знаю, почему так.
В раннем детстве, когда мама заплетала мне смешные косички и называла малышкой, я прыгала от восторга. На миловидном личике сияли огромные глаза. Пухлые губы складывались в радужную улыбку.
Часто я слышала, как мамины друзья шутят, называя меня 'куклой'. И тогда я улыбалась еще шире. Это было лучше всякой похвалы. Предел моего счастья. В то время кукла наследника Тутти из 'Трех толстяков' казалась мне идеалом. Мне нравилось думать, что я на нее похожа.
Но это детское счастье продолжалось совсем недолго. В школе, в одном классе с Тимуром... Я возненавидела свою симпатичную мордашку почти так же сильно, как и самого Керимова. Моя внешность только мешала. И как же часто мои формы служили поводом для насмешек Тима!
Я далеко не сразу поняла, что Керимову нравилось таким образом меня поддевать. В четырнадцать обсуждать с друзьями мою 'жирную задницу'. В шестнадцать — выпирающую из футболки грудь. А в восемнадцать ...
Собственно в университете насмешки по поводу моего 'уродства' прекратились. Тимуру приелись старые шутки. Но что толку? Я уже терпеть не могла свои огромные глаза, пухлые губы, тонкие черты лица, грудь третьего размера и высокий рост. Лучше не привлекать внимания вообще, чем быть предметом насмешек для таких уродов, как Керимов и его друзья.
Я с досадой уставилась на собственное отражение. Сейчас бы ни у кого не возникло мысли назвать меня симпатичной. Как я вообще могла поверить, что Тимур может поцеловать меня — искренне?...
Красные глаза, искусанные губы, заострившиеся черты лица.
Я покорчила перед зеркалом рожицы, стараясь развеселить саму себя. Настроение хоть немного, но стало меняться. От радости я не прыгала (да и откуда ей взяться?), но, по крайней мере, перестала ловить себя на мысли, что хочу послать весь мир к черту... и себя в том числе.
Я устала... Но, если честно, то кого это, кроме меня, волнует?
Я еще раз взглянула на себя в зеркало, не обращая внимания на недостатки. Внешность имела мало значения. Тем более сейчас. Тем более, когда Тимур рядом. Он меня невзлюбил, когда я выглядела в разы лучше. А теперь я могу выглядеть как угодно, это ничего не изменит. Да и вообще, разве в Керимове дело?
Сегодня я не похожа на саму себя, и именно это куда страшнее всего остального. После больницы от меня прежней ничего не осталось. Словно все, что со мной произошло, вывернуло меня наизнанку. Маски слетели, и мое настоящее 'я', слабое и беззащитное, предстало во всей красе.
Я расстроено покачала головой. Нужно что-то делать.
* * *
Тимур расслабленно стоял, облокотившись на крышу автомобиля. Я заметила его еще издали. Выходя из здания заправки, я специально посмотрела в его сторону. В этот момент во мне еще теплилась надежда, что, может быть, случилось чудо, и Керимов уехал без меня.
Но моему желанию не суждено было сбыться. Тимур никуда не делся. Я сдержалась от тяжелого вздоха. Что толку хмуриться и скрипеть зубами? Уже поздно что-то менять. Керимов и его семья от меня не отстанут.
Я спустилась по маленькой лестнице и направилась к машине. Украдкой я поглядывала на Тимура. Что-то странное было в его поведении, взгляде, наклоне головы. Заинтересованная, я замедлила шаг.
Керимов разговаривал с кем-то по телефону. Вроде, ничего удивительного. Но почему он был так... счастлив?!
Я наткнулась взглядом на безумную, сияющую улыбку на лице парня. И мне стало неловко от того, что я стала свидетелем этой невероятной перемены в Тимуре. Я неожиданно поняла, что именно так выглядит настоящий Керимов. Любящий, светящийся от счастья, довольный жизнью. Принадлежащий другой.
Я гордо вскинула подбородок выше и в несколько шагов добралась до Тимура. Я не буду ждать, пока ты наговоришься с подружкой. Ты собирался меня отвезти домой? Я готова!
* * *
Тимур заметил мое приближение и свернул разговор неожиданно быстро. Я должна была бы обрадоваться, что он не собирался еще полчаса нежничать с какой-то девчонкой, но почувствовала лишь досаду. Удалось услышать лишь последнюю фразу из всего разговора.
— Да, договорились! Перезвоню тебе попозже. Пока, хорошая моя! — Тимур обернулся ко мне и мне достался осколок его радостной улыбки.
Я постаралась смотреть на Керимова без всяких эмоций. По правде говоря, после истерики в машине все чувства притупились. Я чувствовала себя уставшей. Но не более того. Удивленной странным поведением Тимура, непривычным для него — да. Но мне-то какое дело?
Только обида (опять!) запустила коготки в сердце. Лживый ублюдок. Он целовался со мной полчаса назад, а сейчас, как ни в чем ни бывало, воркует с подружкой. Мне все равно! Мне наплевать, что Тимур сделал это со мной. Но как он может вот так невозмутимо притворяться перед своей девушкой, что ничего не случилось?!
Или она еще не в курсе про то, что Керимов везет 'ту самую Ветрову' к себе домой?
— Все в порядке? — поинтересовался Тимур, все еще пребывая в отличном настроении после разговора с одной из своих фавориток.
— Да, — я коротко ответила и отвела взгляд. Смотреть на этого лицемера было неприятно.
— Тебя долго не было.
— Извини, — бросила равнодушно и села в машину.
— Это я должен извиниться, — возразил неожиданно Керимов, помогая мне закрыть дверь.
Что?! На него так любовь повлияла?
— Тебе несколько раз звонила подруга, — продолжил Тимур через несколько секунд, устраиваясь за рулем и заводя мотор.
Я снова изумленно на него взглянула. Марина? Мне уже не нравится начало этого разговора.
— Я принял вызов. Надо было ее успокоить. Она, кстати, просила тебя перезвонить.
Тимур выехал с парковки и влился в плотный поток машин, стремительно двигающихся по трассе.
Я кивнула. Да, нужно поговорить с Мариной. Но сделать это, когда рядом Керимов, не выйдет.
— А Марина не удивилась, что я не взяла трубку? — мне вдруг захотелось узнать, что сказала Марр. Я примерно представляла реакцию Маришки на разговор с Тимуром, но все же. Она успела пообещать его убить, если со мной что-то случится или нет?
Керимов хмыкнул.
— Спроси у нее сама.
— Что ты ей сказал?
— Правду, — коротко отозвался он. И мне показалось, что он закрылся. Улыбка больше не озаряла его лицо. Керимов снова стал сосредоточенным и злым.
Его так раздражает разговор со мной? Или он не хочет возвращаться к родителям?
Я нахмурилась еще сильнее.
— Какую именно правду? — я постаралась не заводиться. Тимур не хочет говорить — пусть. Сам будет разбираться с проблемами. Но, если он на самом деле типа 'похитил' меня (кажется, так он заявил в том кафе, когда я кричала о помощи), то ему лучше рассказать о своей версии произошедшего. Иначе наши 'показания' в конечном итоге не сойдутся.
Кажется, Тимур додумался до этого сам.
— Я сказал ей, что мы с тобой встречались какое-то время, потом ты попала в больницу с выкидышем. Сегодня мы вернулись к моим родителям, немного поссорились, и ты решила прогуляться. Я тебя нашел, и мы едем домой.
О, нет...
— Ты сказал, что я была беременна от тебя? — охрипшим голосом уточнила, глядя на Тима.
Керимов самодовольно усмехнулся.
— Я не устраиваю тебя в качестве отца твоего ребенка?
Я сглотнула и отвернулась от Керимова, уставившись в окно. Черт, сколько же можно?!
— Тимур, если ты хотел меня
* * *
*нуть, то нет, ты меня не устраиваешь в качестве кого бы то ни было. Брата, свата, отца, мужа. Ты меня не устраиваешь даже в качестве самого себя, ясно? Еще один такой вопрос, и ты услышишь о себе много интересного!
— О, ты придумала что-то новенькое? — с сарказмом восхитился Тимур. — Обычно дальше 'идиота' и 'ублюдка' ты о не заходишь.
— Иди к черту!
Керимов поморщился.
— Эй, не вопи так. Хватит злиться. До твоей подруги скоро доберутся журналисты. Так что пусть она расскажет им мою версию.
— Отличный план! Просто великолепно! Но ты мог бы спросить у меня для начала.
— Тебя долго не было, — Керимов выглядел невозмутимым. — И, кажется, я уже извинился. Или у тебя амнезия?
— Я не жалуюсь на память в отличие от тебя. И ты, между прочим, сказал только это, ' я должен извиниться'. А раз должен, так извиняйся!
— О, нижайше прошу меня простить, ваше королевское величество. У меня и в мыслях не было оскорбить вас и ваше раздутое самомнение, — Тимур принялся корчить рожи.
— Хватит паясничать, Керимов!
— Хватит истерить, Ветрова!
— Я...
Машина резко затормозила у обочины. И обманчиво спокойный Тимур обернулся ко мне.
— Ты нарываешься? — понизив голос, поинтересовался он.
Сцена нашего поцелуя моментально всплыла у меня перед глазами. Я отпрянула от парня, вжавшись в дверцу автомобиля. Хотя, вроде бы, Керимов даже не делал попытки придвинуться ко мне. Но проверять, что он задумал, мне совсем не хотелось.
Я зажмурилась на мгновение. Надо успокоиться. Керимов ничего не станет делать сейчас. Но если он попробует снова ко мне прикоснуться...
План, простой, как дважды два, моментально созрел в моей голове. И обрадованная такой гениальной идее (почему только я не подумала об этом раньше!), я уверенно взглянула на парня.
— Нет, — спокойно ответила я. Казалось бы, обычное 'нет'. Я даже не стала качать головой и смотреть на Тима преданным взглядом а-ля 'не бей меня, хозяин'. Просто сказала 'нет'. И Керимов повелся.
Удовлетворенный моим смирением, парень снова взялся за руль. Я даже немного удивилась, что мне так легко удалось отбить у Тимура желание дальше со мной разбираться.
Впрочем, я и сама уже 'перегорела'. К тому же... Спорить о чем-то с Керимовым — бесполезно. Лучше вообще его не трогать. Примем, как факт, что Тимур Эгоистичный! Самовлюбленный! Индюк. И перевоспитанию не поддается.
Если ему так нравится, пусть думает, что я его боюсь. Пусть тешит себя мыслью о том, что отыскал действенное оружие, которое позволит ему держать меня 'в узде'.
Так и хочется протянуть презрительное 'приду-у-урок'. Но, с другой стороны, его заблуждения могут мне пригодиться. Тимур решил, что это он устанавливает правила в этой игре? Он уверен, что я уже у него в зубах? Такая покорная и безвольная? Пусть только попробует сунуться ко мне, и его ожидает большой сюрприз!
— Мы почти приехали, Ветрова, — вдруг обратился ко мне Керимов, когда мы миновали пост охраны и покатились по пустой дороге в сторону знакомого особняка. — Я очень надеюсь, что в доме моих родителей ты не будешь вести себя, как истеричка.
О, вот оно что! Значит, я уже истеричка? Превосходно.
— Не буду, — ответила ледяным тоном, сдерживаясь, чтобы снова не начать язвить.
— Отлично. Тогда подыграй мне.
Я успела только выдавить из себя очередной изумленное 'что?'. Но так и не получила ответа. Машина остановилась перед въездом в подземный гараж, и Керимов с голливудской улыбкой вышел из автомобиля. На крыльце особняка нас уже ждала его мать, и Тимур направился прямиком к ней.
Я со вздохом распахнула дверь.
— Ксения? Все в порядке? — Ветрова смотрела на меня с тревогой. На секунду мне показалось, что ей на самом деле не все равно, что со мной происходит.
— Все хорошо.
— Но, зачем ты уехала? Что-то случилось? Ты поссорилась с...
Тимур не дал матери закончить фразу. И помешал мне самой ответить на ее вопрос.
— Мама, Ксения просто захотела прогуляться. По пути встретила старого знакомого, он решил ей показать окрестности. Ничего страшного.
Какая чушь! Неужели она в это поверит?
— Знакомого? У нас? — Керимова выглядела изумленной. У меня, наверное, тоже был не внушающий доверия вид. Тимур сверкнул на меня глазами, за спиной матери корча рожи и всячески намекая, что момент 'подыграть' ему настал.
Гад.
— Да, так вышло, — я воспользовалась старой доброй отговоркой, которая за последние дни уже набила оскомину на языке. Это не я... Это все они. И точка. — Представляете, решила прогуляться по поселку, а на одной из дорожек встретила своего ... эм... друга.
Ну, а кем еще мне может приходиться Стас?
— Друга? — еще раз переспросила Керимова. Кажется, я только что умудрилась вызвать еще больше подозрений на свой счет. — Здесь? И кто же это?
— Мама, ну что за допрос, — Тимур вмешался как нельзя вовремя. Иначе я бы без всякого зазрения совести призналась, что уезжала со Стасом. Но кто его знает, знакома ли семья Керимовых с ним настолько близко, чтобы знать о невозможности нашего с ним общения до этих пор?
