Рождественское утро. Кабинет декана Гриффиндора.
Минерва только гневно поджимала губы, но не метала молний, как декан змеиного факультета. Нет, это точно не близнецы Уизли. Те прислали ей бутылек валерианы. А вот кто решил снабдить ее еще и антиблошинным зельем для добавления в шампунь?
Рождественское утро. Каморка завхоза Хогвартса.
Аргус Филч, обычный сквиб, работающий в школе уже невесть сколько лет, удивленно смотрел на бутылку коллекционного вина восемнадцатого века. «Ну Поттер дает. И откуда малой такое вино достал? Такое же только в родовых поместьях и можно найти.» — размышлял старик, вспоминая как познакомился с этим парнишкой, при этом доставая из той же упаковки милый бантик для миссис Норрис. С веселым настроением завхоз вскрывал бутылку. «Ну а чего тянуть, когда можно уже сейчас насладиться прекрасным букетом вина, не каждый день ведь пьешь, как аристократ» — уговаривал себя старик. На празднестве Аргус Филч так и не появился, решив, что и бутылка початого прекрасная компания для него.
Рождественское утро. Спальня Гриффиндора.
Младший из братьев Уизли недолго думая, разорвал обертку неизвестного подарка в нетерпении для того, чтобы обнаружить внутри средней толщины талмуд с названием «Книга этикета для чайников».
— Это еще что за Мерлиновы кальсоны?— воскликнул Рон, перебудив соседей. Книга же при его возгласе подпрыгнула и припечатала рыжего по макушке, после чего открылась на определенной странице. Соседи по комнате покатились со смеху, а Уизли, пребывая в шоке, склонился над книгой, где смог прочитать:
— Каждый волшебник должен соблюдать правило правильной речи в любом обществе. Особенно в обществе дам и официального приема. Употребление в речи ругательств в обществе непозволительно для уважающего себя волшебника… Поттер, я тебя убью! — вследствие чего получил еще одну оплеуху от книги, которая снова раскрылась на новой уже странице. Как ни пытался Рональд избавиться от книги, но та все время оказывалась под рукой, будто только и ждала, что ее прочитают.
Рождественское утро. Дом 4, Тисовая улица.
— Вернон, это от Гарри, — протягивая небольшую коробочку, сказала Петунья. Глава семьи осторожно открывал сверток (А ну как шибанет чем, кто знает этих ненормальных?). Убрав обертку, Вернон выглядел изумленным, так как разглядывал коробку с высококлассным коньяком. Петунья же в свою очередь удивленно любовалась на новый чайный сервиз из фарфора расписанный под "Гжель", присланный «любимым» племянником. Дадли же было все равно, чем там таким заняты родители, он просто наслаждался вкусным шоколадным тортом, и он даже не обратил внимания, что тот был от его двоюродного братца-задохлика-очкарика.
— Вернон, думаю надо его отблагодарить, — сказала Петунья, вздыхая с грустью в зеленых глазах.
Рождественское утро. Малфой-мэнор.
Драко, как и подобает ребенку одиннадцати лет, радостно открывал рождественские подарки, разбрасывая вокруг обертку от них, как и в прежние года. Приступив к последнему, самому большому по совместительству подарку, он обнаружил, что не все так просто в этом мире. Через пять минут он уже начинал проклинать «этого шрамолобого» на французском (на котором говорили все Малфои), так как под верхней оберткой оказалась упаковка в такой же обертке, а под той еще одна и так далее. Он уже готов был выбросить завернутое нечто, если оно и было там, но ведь Малфои не сдаются! В конце концов, Драко издал победный клич вождя команчей, отчего Нарцисса удивленно взглянула на своего отпрыска, погребенного ворохом бумаги. А ее сын вертел в руках в это время серебряную брошь в виде оскаленной собаки, у которой глаза были инкрустированы маленькими рубинами, от чего она напоминала Адскую гончую. Драко сидел и думал: «Откуда у Поттера брошь Блэков?». Плюнув на лишние мысли, он просто решил, что раз его мать из Блэков, то он может позволить себе носить сию вещь, как знак принадлежности к еще одному древнейшему роду аристократов. А про Блэков он потом у Поттера сам спросит.
Рождественское утро. Дом Грейнджеров.
Гермиона с любопытством разглядывала книгу по экстраординарному зельеварению за авторством некоего Гектора Дагворта-Грейнджера. Вот фамилия автора-то и привлекла взгляд лучшей студентки первого курса Хогвартса. Пожав плечами, она открыла книгу и углубилась в интересное чтиво, которого почему-то не было в школьной библиотеке. Для себя она решила, что о таком странном совпадении фамилий в мире волшебников она позаботится позже, когда вернется в Хогвартс после каникул.
Рождественское утро. Квартира на краю Лондона.
Человек весьма потрепанного вида в столь же потертой мантии с заплатами, грустно улыбаясь, сидел в старом кресле и глядел с некоторой долей удивления на письмо с инструкцией по применению зелья в небольшой колбе.
Зелье аконитовое
Прием осуществлять за 6 часов до обращения.
Разовая доза: 50 мл (одна колба).
Здравствуйте, мистер Р. Дж. Люпин!
Надеюсь, что вы получили мой подарок, ибо достался мне он несколько сложно. Понадеялся, что сова сама найдет вас, так как я не знаю, где вы сейчас проживаете.
P.S. Пришлось выкрасть зелье из личных запасов Северуса Снейпа, так как он бы не согласился сварить его, если бы я попросил. Думаю, незнание об этом ему не повредит.
Г. Дж. Поттер, С пожеланием Счастливого Рождества!
Рождественское утро. Азкабан. Нижний уровень.
— Держи, Блэк, кто-то еще помнит про тебя, раз такую сумму отвалили… и-и-ик… Счастливого Рождества, — сказал один из авроров, просовывая в дверцу для еды посылку, пытаясь удержаться на ногах.
Через какое-то время в знаменитой тюрьме волшебников зарыдал заключенный за зверское убийство кучи магглов и волшебника, а так же за передачу тайной информации Темному Лорду. А рыдал он над посылкой, завернутой в обыкновенный кусок пергамента и праздничной упаковки, перевязанный бечевкой. На самОй посылке болталась бирка с надписью:
Счастливого Рождества! Попробуй новый сорт от Сладкого Королевства в первую очередь, очень советую!
Привет от Мародеров!
Сириус Блэк, вспоминая прошлое одиннадцатилетней давности, плакал, плакал, скорбно сгорбившись. Когда он, наконец, собрался, он все же открыл посылку, где и обнаружил запечатанный кусок шоколада, большое теплое покрывало и плитку шоколада с тем самым «новым сортом». Блэк не был идиотом. Ну, или не полным по крайней мере. Так что он понимал, что значит такое приветствие, а потому, распечатав плитку шоколада и затолкнув всю ее в рот, он разгладил обертку от нее и, прожевав, наконец, шоколад, прошептал парольную фразу:
— Клянусь, что замышляю шалость и только шалость! — после чего на внутренней стороне оберточной бумаге от шоколадки поползли буквы, обращаясь в письмо.
Здравствуй, Сириус!
Пока это все, что я могу для тебя сделать, не вызывая подозрений. Ситуация у меня довольно непростая, потому советую избавиться по возможности от данного письма после прочтения, если не хочешь, чтобы твоего крестника закрыли в соседнюю камеру. Я верю, что ты невиновен и обещаю вытащить, как только закончу приготовления по твоему делу.
Г. Дж. Поттер
После таких новостей бедняга снова пустил слезу, но теперь уже с надеждой на светлое будущее.
«Гарри, надеюсь с тобой все в порядке» — думал в это время некогда один из главных заводил веселой хогвартской четверки.
Через две камеры от Блэка.
На том же этаже Азкабана, в другой камере сидела на полу женщина и глупо улыбалась, глядя на посылку с надписью:
Счастливого Рождества, Беллатриса!
Лишь ей одной было известно, что она вспоминала, глядя на эти слова. Но по лицу, на котором начинало проступать выразительное счастье, было понятно, что это что-то застаревшее и светлое в далеком прошлом.
Спустя пять минут она уже сидела, укутавшись в новое теплое покрывало, и уплетала шоколад с орешками с выразительно по-детски умилительным выражением, хотя в синих блэковских глазах по-прежнему проскальзывали нотки безумия.
Гриммо 12.
— Кикимер!
— Да, хозяин Гарри!
— Держи, Кикимер, это мой тебе скромный подарок, — сказал я, в действительности не зная, что вообще можно дарить таким существам, как домашние эльфы.
— Хозяин подарил Кикимеру подарок? — с подозрением ощупывая подарок на предмет тканевых изделий, спросил эльф.
— Не бойся, Кикимер, там всего лишь одеяло.
Эльф щелчком пальцев избавился от обертки и развернул небольшое махровое одеяльце, после чего он довольно улыбнувшись, поклонился мне.
— Спасибо, хозяин. Хозяин добр с Кикимером.
— Слушай, у меня к тебе есть одно дело. Я знаю, что твой бывший хозяин, Регулус, оставил тебе медальон Темного Лорда. И знаю, что уничтожить ты его не смог, как велел Регулус, — эльф в панике закрутил глазами и казалось, что он начнет сейчас биться обо что-нибудь, так что я быстро закончил, — Если ты не против, то его могу уничтожить я, если ты мне его отдашь. — Кикимер недоверчиво посмотрел на меня. Помня, что на Регулуса Блэка этот эльф чуть ли не молился, надо быть осторожнее.
— Хозяин может уничтожить медальон Темного Лорда? — с надеждой спросил домовик.
— Да, Кикимер, могу. Правда, не прямо сейчас, но могу. Думаю, что в скором времени у меня может появиться такая возможность.
— Если хозяин желает, то Кикимер отдаст медальон.
— Знаешь, спрячь его в какой-нибудь родовой тайник пока, наверняка здесь такие есть, а когда появится возможность уничтожить, я тебя попрошу его принести, идет? — здраво рассудив, что не стоит тащиться в школу с этим, решил я.
— Как прикажет хозяин.
— Ладно, иди, Кикимер. А я пойду, пообедаю, — эльф с хлопком исчез, а я пошел на кухню съесть пару праздничных салатов за авторством Кикимера.
* * *
Вечером я отправился прогуляться по зимнему Лондону. На улице шел снег большими хлопьями. Люди все еще празднуют Рождество, запуская различные фейерверки, отчего казалось, что город насыщенный жизнью очень яркий и радостный. Настроение было довольно высокое. Мне казалось, что праздник действительно удался, хоть и праздновал я его без большой компании.
Я шел и думал, что неплохо все же иметь знакомых со связями, таких как Малфои. Правда, пришлось писать Нарциссе, как родственнице — Люциусу я что-то не доверяю. И удивительно, что Беллатриса почему-то снова Блэк (выяснил, когда ощутил на себе давящую силу кодекса Рода, пытаясь договориться насчет посылки Сириусу — пришлось и тете Белле собирать посылку). Да и гобелен показал, что она давно уже не Лестрейндж. Интересный факт. И не ясно, было ли так в оригинальной истории или же это особенности моей истории.
Примечание к части
Сторонникам темных лордов (критикам) просьба не беспокоить. :Ъ Хотя все равно помидоров и тапков не избежать, так что прошу.
>
Секреты чистокровных
Глава 25.
Каникулы я провел почти безвылазно в Блэк-хаусе. В основном сидел в библиотеке, в ее закрытой части от всех, кроме как для главы Рода иили Лорда. Закрытой она была по причине той, что были там книги темные самые из всех темных. Искал я там возможную информацию про крестражи. А что вы хотели? Мало приятного в том, что в твоей голове, вероятно, находится один такой. И не абы чей, а самого Темного Лорда. Хотя позже еще предстоит разобраться, что это за Лорд такой. А то вдруг тут дело ясное, что дело темное. Канон каноном, а проверять придется. Вон как интересно с Беллатрисой получилось-то. Теперь многое придется перепроверить, что б потом не встрять из-за такой глупости, как дезинформированность. А про крестражи почти ничего и не было. Зато много всяких изощренных пыток с помощью заклятий было. Вот чего в этом мире хватало с лихвой и благо, что книги эти доступны незначительной части общества.
Из всего прочитанного я сделал несколько выводов:
— все Блэки были крайне Темные (ну очень Темные), а некоторые и есть;
— все мужчины в Роду Блэк сплошь Боевые маги;
— за информацией по крестражам надо куда-то обращаться еще, как вариант в Лютный.
Все, что мне стало известно по крестражам, так это то, что есть несколько книг и трактатов, ссылки на которые делают авторы книг этой библиотеки. Даже в книге четырнадцатого века «Тьма души», обложка которой выделана человеческой кожей (очень на то похоже), говорится лишь, что это очень темная магия и ее применение есть преступление против самой Магии, за что сотворивший сие заплатит огромную цену в посмертии. Конечно, все это с отсылкой на более древние письмена или книги.
С той теорией, что мне теперь известна, можно хоть сейчас в Темные Лорды подаваться, закрепив все на практике. Вот кто был на самом деле все это время «Темными Лордами», так это все предыдущие Лорды Блэк. С такими знаниями можно было пол Англии на колени поставить точно. В одиночку. Заклятия массового поражения, осадные заклинания, проклятия медленного действия (малефецистика), атакующие Высшей магии и много другой тьмы. В общем, я удивлен, что ни один из Блэков ни разу не стал Темным Лордом. Хотя вероятно они могли стоять за их спинами, ведь Род спасибо потом не скажет, если на них повесят клеймо потомков Главного Злодея Англии Всея. Ну, впрочем, у них и так репутация заслуженная и без всяких Темных Лордов.
Один раз я выбрался из дома в Косой переулок на прогулку, предварительно скрыв лицо под капюшоном темной мантии. Попросил Кикимера присмотреть за мной, чтобы ненароком не попасть в какую-нибудь передрягу. Перенесшись путем «домовик-экспресс» на площадку для трансгрессии в Косом, я не торопясь двинулся по магической улице, а за мной неотступно следовал домовик в режиме невидимости, согласно приказу хозяина — не показываться никому.
Для начала я решил разрешить одну свою проблему. А потому первым делом я свернул с Косого в Лютный и по переходу попал на соседнюю улочку. Я долго решался на это. Все-таки я лишь первокурсник и справиться с желающими ограбить маленького мальчика точно не смог бы. А то, что в Лютном есть подобный сброд, эльф меня просветил. Он-то и предложил сопровождать меня в это неуютное место. По словам Кикимера, это одна из его обязанностей по отношению к главе Рода иили Лорду. И нужную лавку он же мне подсказал. Вообще, домовик оказался кладезем информации. И ей стоит пользоваться, пока есть такая возможность.
Лютный переулок — это место не для свободного препровождения времени. Это место, где собираются все элементы криминала, где можно найти любую информацию, где можно найти любой артефакт вплоть до Черного Цветка. Можно сказать, в этом месте спрятаны многие тайны магического мира. По-крайней мере, руки к ним растут именно отсюда.
Сам Лютный смахивал на помойку и старую средневековую улочку с половиной заброшенных зданий. Мне кажется, что здесь даже помои выливают в окно, как и раньше. А вокруг люди в оборванных лохмотьях с волосами, сбившимися в колтуны. Одним словом — бродяги.
Выйдя из проулка на улицу, я пошел направо и, пройдя мимо нескольких брошенных зданий, остановился около покосившейся лавки с дверью из необработанных досок. Потянув за ручку, которая выглядела, как ветка, растущая из прибитого к двери куска дерева, я оказался в старой лавке. Пыли здесь было не меньше, чем на Гриммо, до уборки Кикимера. Я огляделся и понял, что никаких предполагаемых витрин и выставленного товара нет. Зато из прохода, что был за стойкой, которая играла роль прилавка, появился старик, шаркающий ногами. Старик, казалось, сейчас рассыплется от старости, столь немощным он казался. Но заговорил он на удивление бодрым голосом.
