Скримджер начал свои действия по протаскиванию поправок в законопроект об оборотнях, чтобы позволить им работать хотя бы на официальные органы под контролем авроров. Не бог весть что, но уже продвижка в деле. Главное, чтобы приняли подобные действия адекватно. Правда, главными занозами в заднице при попытках это протолкнуть стали Амбридж и Пожиратели в Визенгамоте и Фенрир Сивый на воле, стращая тех оборотней, которые порывались попытать счастья на работе в Министерстве. На Сивого была объявлена охота. За его голову назначена сумма в пятьдесят тысяч галеонов. Деньгами готовы были скинуться многие, в том числе и я и Сириус и даже Римус, у которого уже на счете немного появилось с их небольшого бизнеса. Мы решили попытаться устранить Сивого любыми средствами, так как эта тварь совсем распустилась без хозяина. Двадцать три жертвы за недолгий месяц. Такое ощущение, что он раз в день выходил в народ, как на работу, чтобы покусать очередную жертву, только по выходным дрыхнет. В любом случае, из всех жертв выжили только четверо, так что теперь еще четыре оборотня в плюс. Их-то и взяли за основу, как тех, кому предстоит стать первыми оборотнями, начавшими работать официально на Министерство в рамках новых положений законопроекта. Римус сказал, что он не будет работать на Министерство, у него есть постоянно подкапливающийся счет в банке, так что на кусок хлеба ему хватит. А в Хогвартсе он исполняет долг любого сознательного гражданина, который может защитить других. Но я-то знал, что второй причиной его нахождения в замке, а может, и первой, была и остается Нимфа.
Кстати, как выяснилось, Тонкс больше не Тонкс, а самая, что ни на есть Люпин. Нимфадора Люпин. Вот так вот. Римус с Нимфой поженились, пока я в отрубе валялся. Как они сказали, они хотели бы, чтобы я присутствовал при этом, но не знали, когда я очнусь, боялись, что до конца лета могу вообще не очухаться, ну и вот… Я был рад, что хотя бы у них сложилось все хорошо. Осталось только присмотреть за ними, чтобы не случилось чего, а то помяни канон, так он завоняет...
Сириус и Флер ушли сразу в Хогвартс, а я решил сначала в Поттер-мэнор заскочить. Ну, и естественно, Луна пошла со мной. Она и так без особой надобности никуда не отходила теперь от меня. Ну а я что? Не мог же я гнать ее от себя. Это сделает ей больнее, чем что-либо до этого. Так что я просто смирился. Нет, она, конечно, могла послушать меня, если я попрошу ее остаться и не следовать за мной, но пока в этом надобности нет, так что пусть будет рядом. В конце концов, так спокойней даже мне.
Тогги встречал меня, как всегда в белоснежной тунике. Предлагал позавтракать, но пришлось отказаться, правда, на десерт он нас-таки развел, так что пришлось попробовать клубничного джема, лично приготовленного им. Луна неплохо смотрелась на месте хозяйки за столом в столовой. Я так и видел ее лет в семнадцать, расцветшую, с волосами в тугом узле и палочкой, удерживающей этот узел, в платье с синим цветочным узором… Интересно было бы взглянуть на ее маму. Так бы я смог узнать примерно, какой станет Луна в будущем. Вероятно, Селена Лавгуд была красива, если судить по ее дочери. Правильные черты лица со слегка выступающими скулами, острым подбородком, слегка вздернутым носиком, маленькими розовыми губами. По краям лицо обрамляли две пепельные прядки до уровня чуть ниже подбородка, в то время, как остальные волосы были собраны с утра Нимфой в так полюбившуюся Луне косу, которая была переброшена вперед через плечо. Глаза большие и небесного оттенка, чуть более серого оттенка ресницы. Бледная кожа слегка потемнела от загара на солнышке, так что теперь девушка стала казаться чуть более живой, а не как фарфоровая кукла.
— Что-то не так? — тихий голос вернул меня в мир живых.
— Что? Нет, нет, просто я залюбовался тобой, — я честно не стал скрывать причин своего подвиса.
— Я чувствую, — пробормотала она.
Скулы девушки слегка окрасились в красный. Смущение ее было воистину прекрасным. Вот только я не понимал, почему, когда она в купальнике щеголяла передо мной, то не смущалась ни на йоту (собственно, это ко всем девушкам относится), а когда я ей сказал (а также эмоционально поведал) о том, что на нее можно любоваться, то получил эмоциональный всплеск смущенной девушки?
* * *
Зайдя к портретам, я приветствовал всех, как привык. Луна зашла со мной.
— Гарольд, что-то случилось, что тебя не было так долго? — кажется с беспокойством спросил Игнотусом. Я промолчал, — Гарольд?
Я молча начертал себе кресло более-менее удобное своей палочкой, специально сделав это невербально (вышло очень даже неплохо), оставив Луне то кресло, что постоянно стоит здесь. Повертев палочку в руках, я поднял взгляд на Игнотуса и Хардвина. Второй задумчиво смотрел уже не на меня, а на палочку. Догадался, вероятно, о чем может пойти речь.
— Лорд Певерелл, за время моего отсутствия много чего произошло. Лорд Поттер, вы же догадываетесь, какова основная причина моего здесь появления?
— Ну, ты так демонстративно воспользовался палочкой, что это что-нибудь да должно значить, я думаю.
— Ладно, начну сначала…
Я начал пересказывать ту часть событий, которая произошла после отъезда Лавгудов. Анимагию портреты оценили, как важное достижение для столь юного возраста. Джеймс даже хлопал в ладоши, и чуть ли не слезки под очками вытирал. Далее я поведал им о том, что предпринял Том. А после перешел уже к главному: поединку между мной и Томом. Портреты были сильно удивлены, что я позволил себе такую халатность, как выступление в одиночку против Реддла, мага, у которого за плечами приличный груз опыта. Меня ругали в несколько голосов и даже на французском языке одновременно с разных портретов. Дело в том, что я посмел так рисковать собой, тогда как являюсь последним потомком двух Родов. Я спокойно переждал бурю негодования, после чего приступил к разбору полетов самого поединка, просто проигнорировав все высказывания.
Единственным, кто слушал меня наиболее спокойно и с интересом, это Хардвин, хотя Певерелл успокоился тоже, но чуть позже.
Мне регулярно напоминали, что мне дико повезло выжить, но я не замечал всего этого. И вот, когда я пояснил, что мы атаковали друг друга Авадами, голоса удивленно зароптали, но были и одобрительные возгласы. А когда я затих, то Игнотус попросил продолжить.
— Наши заклинания объединились в одно, связав наши палочки лучом нашей же магии. Вокруг нас образовался некий защитный купол, причем настолько мощный, что был виден невооруженным глазом. Такой даже Том бы не пробил самостоятельно. Я пытался разорвать связь, но мне показалось, что тогда я приму удар всей магии на себя. В результате мы дождались того, что магия вступила в конфликт и ударила по нам самим. Я был в коме почти месяц. Реддл вышел из комы только сегодня. Вот теперь я бы хотел услышать, что это за дементорова задница была? Прости, Луна.
Отвечать мне никто не спешил. Портреты задумчиво чесали подбородки, затылки и прочие части головы, у кого где мозг находился, наверное. Думание вызывает зуд под кожей, что ли…
— Это серьезный вопрос. Я знаю, что твоя палочка сделана из анчара, но ты не говорил мне, что внутри нее. Вот только теперь я могу с уверенностью сказать, что это волос фестрала, если у этого Реддла палочка Антиоха. Ибо, именно волос фестрала я использовал, как начинку.
— Я подозревал подобное, — сознался я, — Вы сделали не одну палочку, так?
— Нет. Точнее не совсем так. Я делал много экспериментальных палочек с разным деревом, разными начинками. Многие из них продал, так как они не были лучше, чем обычная палочка, а мы пытались сделать нечто превосходящее по силе. Тогда я впервые попробовал использовать волос из хвоста фестрала. Мастера не используют его по разным причинам. Большинство отдают предпочтение трем наиболее сильным магическим частицам: волос единорога, перо феникса, сердечная жила дракона. С этими частицами проблем почти не возникает, они подходят к наибольшему количеству пород деревьев, да и хозяина они находят всегда, тогда как части многих других существ могут не найти своего хозяина никогда по неизвестным причинам, к тому же, многие Мастера избегали волоса фестрала в мое время из-за предрассудков об этих существах . Я сделал несколько палочек с волосом фестрала. Анчар… существовала лишь одна палочка из анчара, которую я сделал, но она не была превосходящей по силе остальные. Я не могу сказать, та ли это палочка или же другая. Я всего лишь портрет, а не человек. Могу сказать только, что все мои палочки не читаемы. Магия Певереллов столь особенна, что опознать внутреннюю составляющую палочки не сможет никто, кроме Певерелла… и того, у кого есть особый Дар, — взгляд Игнотуса переместился на Луну, а потом обратно на меня, — И если тебе сразу сказали о начинке, значит, о ее начинке когда-либо рассказал либо Певерелл, либо человек со специфическим Даром. И, да, я использовал волосы из хвоста одного фестрала для экспериментов с палочками. Фестралы вообще с трудом соглашаются поделиться хоть одним волоском, так что мне пришлось взять их силой у вожака стаи, что обитала в округе замка тогда. Возможно, этот факт как-то повлиял на характер палочек, а в особенности на бузинную, характер которой совсем стал непредсказуем из-за вида древесины. Все палочки с волосами фестрала так и не были проданы мной, так что мы можем только предположить то, как палочка могла проделать свой путь. Но сам факт подобного совпадения невероятен… Не знаю, что это, удача или случайность… — Игнотус замолчал, так как я начал смеяться тихонько.
Меня разобрал смех, когда я услышал последние слова Игнотуса. Удача? Меня накрыла истерика… Сколько еще таких фокусов мне приготовила Фортуна? Я смеялся, словно никогда ничего смешнее не слышал, все громче и глубже, пока меня внезапно не отрезвил звонкий удар по лицу...
— Луна? — я прекратил смех и с удивлением потер правую щеку, взглянув на девушку
— Прекрати, — как-то слишком тихо произнесла она, — Это смеешься не ты.
— Спасибо, — угрюмо произнес я, потирая щеку, — Слишком все это… невероятно.
— Учитывая все случившееся, можно сказать, что да, скорее всего эта та самая палочка из анчара, что была изготовлена мной. Если все же то, как я взял волосы у фестрала, возымело роль, то можно попытаться объяснить произошедший конфликт палочек. Вероятно, эти палочки приемлют только насильственный переход от одного хозяина к другому, но так как взяты они от одного фестрала, то это уравнивает их силы между собой. Только учти, что против любой другой палочки твоя становится самой обычной палочкой, тогда как бузинная из-за объединения магии бузины и фестрала превзошла остальные по силе… ох и намучался я тогда, пытаясь заставить их работать, как единое целое…
— М-да. Я всего ждал от судьбы, но такого прикрытия моей задницы даже придумать мне не хватило бы фантазии… Пожалуй, мне нужно время, чтобы подумать. Не хотелось бы повторения ситуации.
— Я бы советовал ни в коем случае не отказываться от палочки из анчара. Это твой единственный козырь против бузинной палочки.
— На самом деле нет. Реддл не владеет силой бузинной палочки. Последнего ее истинного владельца одолел Сириус Блэк, так что Темный Лорд не сильнее, чем с любой другой палочкой. Скорее всего, он сменит палочку на свою прежнюю, если, конечно, поймет, в чем причина. Думаю, придя в себя, он попытается найти Мастера палочек, который сможет ему объяснить то, что рассказали мне вы.
— Хм, да, это довольно интересно. Кстати, палочку ты сменить скорее всего не сможешь вовсе. Та другая твоя палочка окончательно отказалась подчиняться в тот момент, когда анчар персонифицировался окончательно после принятия тобой родственного ей по магии Рода. Теперь ни одна палочка не сможет тебе подойти в полной мере, пока ты владеешь палочкой из анчара, такова особенность этих палочек. Твоя связь с палочкой этого не допустит.
— Да я и сам как-то не особо хочу, — пожал я плечами, ласково погладив лакированную поверхность темной с красными прожилками палочки, на что последняя выдала несколько красных искорок из кончика, — Спасибо за информацию, Лорд Певерелл. Думаю, нам пора уже отправляться в Хогвартс, а то нас потеряют.
— Удачи, Гарольд, — попрощался Игнотус.
Я немного поморщился на последние слова портрета. Мне кажется, что я скоро буду считать чем-то неприличным пожелания удачи мне. Или насмешкой. Нет, я, конечно, прекрасно осознаю, что без моего Личного Дара я бы уже, скорее всего, загнулся, но порой это доходит до абсурда. Я ж так поверю в то, что я могу все, зазнаюсь, и кто знает, перегну палку, попытавшись прыгнуть выше головы, а ведь никакой Дар не панацея…
* * *
Выпав из камина МакГонагалл, я извинился и принял руку Луны, прибывшей следом за мной. Добравшись до покоев Бродяги, мы зашли внутрь. Блэк суетился рядом со входом в кабинет. Сейчас рядом с его кабинетом появилась еще одна дверь. Полагаю, замок предоставил покои ассистента по просьбе МакГонагалл.
— О, долго же вы, — не отвлекаясь от накладывания чар на вход в новое помещение, произнес Сириус.
— Да там… палочки эти… не история, драма-комедия какая-то, — устало ответил я, — Слушай, я чего-то не понял, а чего вы просто твою спальню не расширили?
Одного взгляда в ответ было достаточно, чтобы не ждать ответа. Что-то Сириус как-то странно реагирует на все связанное с Флер. Неужто до сих пор переживает о каких-то причинах своей несостоятельности, как ухажера? Эх, пусть сам разбирается, у них тут все условия, однако, так что без моей помощи как-нибудь обойдутся.
— Так, я закончил. Пойдемте ко мне в кабинет, расскажешь, что к чему, — Сириус зашел в свой кабинет.
— А Флер где?
— У Флитвика. У них там свой клуб умников по Чарам, нас приглашали.
Я поведал все рассказанное Игнотусом крестному, напомнив, что сила бузинной палочки принадлежит по-прежнему Сириусу, так что у него прямо протекция есть перед силой палочки. Как, собственно, и у меня. Сириус удивился рассказанному мной. Ситуация была запутанной и что делать, было не ясно. Пока решили ничего не предпринимать по поводу новой информации. Зато начали думать, как прикончить Томми. К тому же, еще, вероятно, остался один крестраж в виде змеи, вот только никто не видел никакой змеи ни разу, но ведь это ничего не значит? Может, это даже не змея…
Примечание к части
"Узнал, что Наталия Тена (Нимфадора Тонкс) еще и солистка группы Molotov Jukebox — априори хорошая группа..." — когда фанат Нимфадоры Тонкс... Но группа и правда норм. Абсурд главы неоспорим, но я ее три раза переделывал. Поверьте, все три предыдущие версии были просто бредом истерически настроенного человека, которому предложили написать слэш, а он не "передаст" (неожиданно!)...
>
Что-то меняется, а что-то вечно.
Глава 130.
Пятый курс — это год, когда профессора считают своим долгом напоминать тебе о СОВ каждые полчаса, иначе ты можешь забыть. Так они, по крайней мере, считают, хотя, как можно забыть о таком, я понятия не имею. Разве что может сложиться впечатление, будто СОВ это и вовсе не сложно, если атмосферу не начнут нагнетать с самого начала года, нагружая писаниной так, что б рука отваливалась, зато после написания таких сочинений в мозгах и, правда, задерживается хоть сколько-то информации.
