Первый этаж гораздо больше и выше второго. Прямоугольный, в высоту метра три. За первым рядом из квадратных столов размещалось еще несколько. Например, трапециевидные столы второго ряда узким концом упирались в столб. Два проема без столов — рядом с лестницей и напротив. Две барные стойки — по бокам лестницы на второй этаж. Вход в заведение располагался с противоположной стороны, рядом с ним еще одна барная стойка, где подавались только напитки. С правой стороны от входа окно размером во всю стену выходило в сторону верхнего озера, слева подземная речка. Все отделано деревом и костью, ничего каменного.
— Ооо... — только и смог издать Зазел, войдя внутрь.
— Это тебе не зачуханный трактир в какой-нибудь деревеньке! — ответила уничижительно Оллаку.
— Впечатляет! — восхитился Озварг.
— Вы еще на втором этаже не были! — похвастался Врезень. — Но сегодня там все места уже заняты. Дай Арас, найти бы во втором ряду места, а то не увидим толком ничего.
— Дороговато здесь, наверно, — взволновалась Алоллэя.
— Для атис сегодня бесплатно, — галантно поцеловав ее запястье, сказал Жогец.
— Только сегодня? — притворно надула губки Фиерайкуц, неприязненно взмахнув ресницами.
— Для тебя — всегда, — улыбнулся Микрану и попытался ее обнять, оттеснив люфда. Фиер уклонилась, задев кого-то.
— Ой... Извините, ат, — потом повернулась к Микрану. — Это все из-за тебя.
— Конечно-конечно, — беря за руку.
— Лучше пойдем побыстрее искать места, — деловито сказал Врезень.
Сесть вместе не удалось. Места только с самого краю на столах с левой стороны. За дальним у лестницы — Врезень, Зазел, Оллаку. В середине — Озварг, Микрану, Фиерайкуц. За ближним — Жогец, Алоллэя.
Зень и Заз заказали на закуску овощные салаты, Олл — мороженное с орехами и клубникой. Оз — пиво, Мик и Фиер — что-то сырное в виде корзиночек с красной икрой. Жо и Ал — вино и двух раков с зеленью.
Началось выступление близняшек.
— Это парни? — удивилась Оллаку стройным фигурам, по одежде которых пол оказывался неразличим.
— Шшь. Брат с сестрой, — прошептал Врезень.
Под идущую откуда-то сверху музыку — флейта — на двух качелях, вращающихся по кругу, спускались двое. Оба с короткими кудрявыми волосами пепельного цвета, аккуратные заостренные ушки, серые глаза. Укутанные развевающимися прозрачными покрывалами невнятного блеклого оттенка.
Как два кружащихся кусочка пепла они опустились на сцену в самой середине. К флейте незаметно добавилась цимбала, под резкие такты которой начали двигаться близнецы, закружившиеся по сцене. Добавился барабан с глубоким басом. Части покрывал под его удары разлетались в разные стороны. Танцоры вращались и поодиночке, и держась за руки. Подпрыгивая, брались за все еще вращающиеся над головами качели, выделывая ногами сложные движения, открывающие нижние покрывала более насыщенного красного цвета.
Ра в окне медленно опускалось за горизонт, окрашивая все в багровые тона.
Темп ускорялся, послышались бубенцы, спрятанные на запястьях и лодыжках близнецов. Их волосы и глаза менялись, подстраиваясь, казалось, под цвет открывающихся тканей. Сброшенные части долго порхали и кружились в воздухе вслед за танцорами, не мешая их движениями.
Вот они остались всего в двух слоях прозрачной ткани красного и оранжевого цветов. Ярко рыжие волосы, глаза — янтарные. Браслеты с бубенцами играли светов в кусочках янтаря, и на шее бликовал янтарь ярких расцветок. Под бешеный ритм всех трех инструментов они слетели с прекративших вращение качелей в центр сцены, усыпанной кусочками ткани от пепельного цвета на краю, до огненных оттенков в центре, как в гигантский костер. Одна из качелей быстро исчезла в куполе, вторая переместилась к центру. Под кружащимися сверкающим красным конфетти, абсолютно голая пара, увитая огненными лентами, стала выделать сложные акробатические трюки с поддержками, вращениями, на качелях. Открылись их лобки с мелко увитыми рыжими волосками в блестках. Девушки в таверне дружно охнули, когда партнер повис вниз головой на вращающейся качели. Он взял свою сестру за руки, перекладина потянулась вверх, поток конфетти усилился до пурги. Миг напряжения и сверху свалился столб из развевающейся прозрачной ткани белого и пепельного цветов, превративший всю сцену в потухшее костровище, скрывший близнецов. Ра село за горизонт.
Зал разразился бурными овациями.
— Однако... — восхищенно глядя на пустую сцену сказал Зазел. — Вы видели...
— Выбрал брата или сестру? — съехидничала Оллаку, скрыв свои чувства за издевкой.
— Они только вместе! — расхохотался Врезень над смутившимся Зазелом. — Берут жутко дорого. Потянешь?
— Заодно и расскажешь ощущения! — присоединилась Оллаку.
— Эм... лучше пиво закажу.
— Струсил?
— Жажда проснулась.
— Ну-ну, — улыбнулась Оллаку. — И нам принеси...
— Да, самое время перекусить, пока готовят сцену для нового номера, — проговорил Врезень.
— Танец Фениксов? — уточнила Фиер.
— Да, бесподобное исполнение.
— Не ожидал полного раздевания.
— Никогда раньше не видел... этого? — усмехнулась Фиер.
— У тебя — еще нет! — нашелся он.
— Нахал. Лучше б еды заказал.
— Что желает моя душенька? — рисуясь.
— Мне запечённую в яблоках утку, — встрял Озварг, получил четырьмя глазами по башке, и сам позвал официанта.
— Жаль, что Лев не пошел, — сказал Врезень после несколько затянувшейся паузы.
— Тебе то что с него? — приподняла бровь Оллаку.
— Бедняге не до развлечений — он учится, — заметил Зазел.
— Да-а... ведь так и выкинуть могут.
— Он же на довольствии, нет? Таких не должны, — протянула Оллаку неуверенно.
— Все его способности ничто, если не сможет ими пользоваться, — погрустнел Врезень. — А ведь что он вытворял со Светляком! — ехидный взгляд на Оллаку.
— Мне нет до него дела, — став холодной принцессой.
— Хм... Мы все можем оказаться на его месте.
— Да, здесь не держат неумех. Мне вот уже тяжко — еще не отвык от казарм.
— Ты уже успел повоевать?
— Ну-у... можно и так сказать. Хотя я больше слыл мальчиком на побегушках и ... — Зазел смутился. — Ну и обучали понемногу владеть оружием. Там все приютские так начинают...
— А мне больше повезло появиться в центре. Но не скажу, что легко в земле ковыряться.
— А я здесь... Но из семьи вы-ы-ыгнали! — не удержала всхлип Оллаку.
— Нам всем некуда возвращаться, — подытожил Врезень.
— Как бы не пришлось пахать даже больше, чем Лев.
— А вы мне нравитесь! — несколько уже пьяно бросила Оллаку. — Вместе не пропадем!
— Верно, — оба парня улыбнулись, дружно икнув.
— А собственно, куда и к чему стремиться то? — деловито осведомился Врезень. — Надо поставить цель! ИК!
— Я немного соскучился по путешествиям, — грустно сказал Зазел. — Я со своей сотней много мест исходил. И один дошел аж до Ашника!
— Везет... Меня из столицы не выпускали...
— Многие нашего круга сперва много путешествуют, прежде чем найти свое место, — глуобокомысленно покрутив рукой с закуской.
— Как завернул то! — рассмеялась раскрасневшаяся Оллаку, отодвинувшая спиртное.
— Чистильщики? Но...
— Но что?
— Только магии мало быдет...будет!
— Не хочу сидеть в каком-нибудь городишке!
— На границу с Устаэлем не пойду...
— Смрад болот Тюврифа без меня обойдется...
— Но чистильщики?
— Что? Что чистильщики? Придется всем тренировать и тело! ИК!
— А отдыхать когда? Развлекаться???
— Сказал б!..
— Рубала бы подземных тварей. Тебе ж понравилось вчера на арене!
— Это ж сколько придется махать мечом то?..
— Можно и не махать, из арбалета неплохо убивать можно!..
— Где средства на обучение взять?
— Я могу немного помочь... ну, обучить приемам...
— Бить кроликов?
— И их тоже, — не растерялся Зазел.
— Нам предлагали контракт, забыли?
— Пять лет не видеть солнца? Стоит ли?
— Целых пять...
— Вот именно что, всего пять!
— А здесь его много?..
— Там уже новый танец!
— Значит, завтра днем здесь же договорим?
— Лучше в "Зарнице". — Оллаку и Зазел поддержали предложение Врезеня.
Вечер понравился всем. Дорого вышло, повторить решили в выходные на праздник равноденствия.
"Зарница" представляла собой один из самых дешевых трактиров на всем плато. Здесь многие столы каменные, вырезанные из огромных глыб гранита, разбросанных по громадной пещере вулканического происхождения. Все окна, с позволения сказать, выходили на одну из лавовых речек, текших из жерла курящегося вулкана северо-западнее плато Знаний.
Здесь собирались в основном те, кто проходил обучение на элитных телохранителей. Подтянутые, мускулистые. Кряжистые и щуплые. Веселые, хмурые. Разные. Неизменно ловкие и с цепкими взглядами.
За одним из дальних столиков расселись трое. Гоки, люфа, люм. Тоже разные, но объединённые общими устремлениями.
— Да мы сдохнем раньше, чем закончим обучение! — чуть ли не кричала Оллаку.
— Или потеряем еще один год.
— А почему бы...
— Меня уже достали эти йейльские пещеры!
— Вот и выместишь на тварях все свое йейльское недовольство за пять лет!
— А если...
— Что такое?!
— Обратиться к знающим? Вон, кажется, кто-то из чистильщиков, — все трое обратили внимание на зашедшего. Личность в тяжелых полусапогах с заправленными в них коричневыми в черную разводку штанами, облегающими мощные ноги. Такая же курточка с множеством карманов распахнута, показывая темно-красную рубаху на широкой груди и мощный кожаный ремень с пустыми петельками для меча и кинжала.
— Ты и зови.
Личность внимательно осматривалась, долго не обнаруживая искомое. Зазел уверенно подошел, и копируя одного из своих десятников, пригласил Личность присоединиться к их столу.
— ХА! Отчего бы и нет, ат! Раз вы угощаете! — Зазел смирился с дополнительными расходами на выпивку. — Хозяин! Лучшего пива мне и моим новым друзьям! Идем, смелый, — и широким пружинистым шагом направился к указанному столику.
— Интересная у вас тут компания собралась! — Плюхнулся он на каменную скамейку.
— Да вот, атс, хотим совета спросить...
— За ваше пиво и поцелуй прелестницы любые советы! Ха-ха, — хлопнул он себя по коленям, веселыми глазами глядя на Оллаку. — Меня, кстати, зовут Гушан. Без всяких а и э, — опередил он хотевшую что-то сказать люффу.
— Зазел. Врезень. Оллаку.
— Итак? Пиво имеет свойство быстро течь!
— Вы ведь чистильщик?
— Мы только поступили и не знаем, что лучше выбрать.
— А как вы стали чистильщиком?
— Полегче, полегче, — рассмеялся он. — Да, я чистильщик. И когда-то был таким же молодым и зеленым, — глядя куда-то в потолок. — Но о выборе не жалею. А вы хоть представляете, что такое чистильщик? Или только байки слушали? — и, не ожидая ответов, продолжил. — Это команда. Команда! В одиночку не выжить. Обязательно заклинатель не ниже мастера в двух школах. А составы разные... да... Вот помню, была одна команда из четырех отпрысков МАФА. Быстро поднялась в рейтинге самых умелых и богатых в Диосе. Но что-то уже лет десять ничего не слышал о них. Обычно в чистильщики идут не выдержавшие в охранке. Ох и строят же их там, я вам скажу! Отменные спецы... С руками отрывают, бешенные деньги платят. Эх... И с МАФА косяками прут! Не любит ваша братия холодного оружия, но идет. Трудно им, эээ, вам в таком возрасте обучение дается — хлюпики, одним словом. Эм... Да, о чистильщиках, — видно было, что он любит много говорить. И много пить, особо не пьянея.
— Значится так. Стандартная команда — лекарь, заклинатель, два дальних и три ближних. Обычно 5 глоров. Да-да, не смотрите так, я знаю счет. Ха-ха. Делайте выводы. Да. А обучение... чтоб такого... Точно! Знавал я одного люфа, из ваших. Ох, и хорошо магичил — твари так и рассыпались пеплом. Ха-ха. Так вот, значится, он подбил еще десяток таких же, и они на последнем годе в МАФА выделились в отдельную группу со своей программой обучения. Да... Декан ваш сам из нас вышел. Хм... Так что флаг в руки и вперед. Ха-ха! Но вот что я вам скажу, братцы-кролики. Если не начнете тренировать тело немедленно — остаться вместе в одной команде не сможете. Ясно? Поговорите с мастером Терзецем, если ему еще не надоело возиться с местной зеленью. Ха-ха-ха! Ладно, бывайте, — быстро свернул он разговор, увидев вновь вошедшего.
— Эм...
— Да уж...
— Не то слово! — ухмыльнулась Оллаку. — Горазд потрепаться.
— Так этого же нам и надо было, м?
— Нам еще двоих бы. Лев вот... Ну и лекаришка.
— Лекаришка... фи! Именно, что лекаришка! Сам тут два года, а хоть бы чего показал или рассказал новичкам чего. Так удрал ведь в свою раковину! — негодовала Оллаку. И была, в общем-то, права. Йомиэль ни с кем не захотел сойтись.
— Ну, он вроде как со Львом, может он...
— Уже разъехались.
— Ты следишь за всеми что ль? — панически распахнув глаза.
— Наблюдательный просто, — гордо выпятив грудь.
— Но нам пока и без них забот хватает.
— Чистильщики часто находят драгоценные камни... и всякие артефакты древние. Может, и раньше сможем откупиться от АЗУ?
— Там уже все истоптано. Не надейся.
— Контракт и так даст нам бесплатное жилье и еду, а потом и обмундирование.
— Ага, снятое с трупов предыдущих владельцев.
— Не печалься, я выстираю.
— А я заточу. Ха-ха.
— Но каждый вечер целиком тратить на бег трусцой с рюкзаком на спине я не намерена! А уж про выходные я вообще молчу!..
— Надо к мастеру.
— Так чего ждем? Вон у трактирщика и спросим, где искать.
Мастер Терзецу оказался сольфом, чистокровным. И он потребовал целый золотой, прежде чем продолжить разговор.
— Мое время стоит дороже. Платите, или проваливайте, — сказал он, сидя в корнях гигантского дуба. Или не дуба — друзья не разбирались.
Зазел все же решился и достал кругляш.
— Так чем я могу вам помочь? — сбавил высокомерный тон сольф.
— Гушан посоветовал обратиться именно к вам, этра Терзецу.
— Еще жив, старый стервец? — прищурился мастер. — Хотите всего, сразу, да побольше? Не выйдет.
Он еще раз придирчиво осмотрел их. Даже встал, нагло и бесцеремонно пощупал мышцы у всех троих, комментируя.
— Девушке придется сложно. Ножи да короткий лук, возможны саи. Булава, может и кистень. А вы свое уже знаете, но советую два гладиуса. Контрактники бесплатно, если направят ко мне. Минимум два деления в день и один целиком. К оружию привыкать будете сразу. После обучения на МАФА минимум год тренировок, иначе сгините, как многие до вас. И лучше бы вам завершить полное обучение на МАФА. Свободны.
Троица несколько опешила от такого обращения. Первой опомнилась Оллаку.
— Да...
— Золотой за продолжение, — грубо прервали ее.
— Идем, — тихо сказал Врезень, беря девушку за плечи и разворачивая в другую сторону. — Спасибо, мастер.
— Вроде все узнали? Все решились?
— Ннда. Согласна, — несколько сникла Оллаку...
...Рука легла на талию. И не была скинута, как несколько раз до этого. Шла уже вторая бутыль дорогого вина.
