Безымянная невеста

Сложнее всего было со стихами. Во-первых, решить — каждому сочинить индивидуальное или хватит общего. Во-вторых, собственно сочинить. В-третьих, красиво и без помарок написать перьевой ручкой на заготовке для открытки. Но с этим я справилась. Всех одариваемых поделила на три группы: просто знакомым — один общий стих-поздравление, друзьям — его персонифицированную версию, тем же, для кого моя Муза решила расстараться — личное стихотворение. В число таких людей неожиданно для меня вошли Аннушка, Матвей и Ян.

Сашэ укладывала уже утром, сразу после ухода Юльки. Все, как учила в свое время подруга: мешочек из плотной, но тонкой ткани — чтобы частички начинки не просыпались, набор трав, измельченных в разных пропорциях — пригодились и любимые специи, и аптечные травяные сборы, ленточки четырех цветов — розовый, нежно-сиреневый, ярко-зеленый и теплый оранжевый. Травы в мешочек, мешочек подвязать ленточкой, к ленточке прицепить открытку — подарок готов. Для Матвея — вербена, апельсин и корица, в память о чудесном вечере с глинтвейном, когда мы правильно друг друга поняли. Для Яна — можжевельник, душица и лимон. Аннушке — мускатный орех, кофейные зерна, лайм и мяту. Ну и дальше — парочкам смесь из розовых лепестков, розмарина и гвоздики (если верить описанию оказываемого эффекта, то любовное настроение должно подскакивать до небес), для одиноких — лаванда и роза, чтобы лучше спалось по ночам.

Я привязала последнюю открытку и, наконец, сняла с лица медицинскую повязку. От такого количества ароматов можно с ума сойти. Уложила все подарочки в просторный пакет из жесткой бумаги, переоделась в костюм — Ефим Иваныч опять расстарался. Играть мне в эту ночь Охотницу — в темно-зеленой хлопковой рубашке с длинным рукавом, приталенном меховом жилете под лисичку, замшевых брючках коричного цвета и сапожках до середины икры с подвернутым голенищем. Судя по описанию роли, мне еще выдадут арбалет и кинжал, но это уже в театре. Заплела волосы в косу, макияж делать не стала, понадеялась, что у Арины найдется пара свободных минут.

Матвей заехал уже ближе к шести. В семь нас ждали в "Муаре" на закрытую вечеринку для сотрудников театра, которая плавно перетечет в новогодний бал-маскарад. Парень дождался, пока я приберу последствия своего творчества, галантно открыл передо мной дверь машины, уселся на место водителя. Сидим. Молчим. Ждем.

Мое терпение иссякло первым. Роюсь в пакете, достаю мешочек с зеленой лентой, прошу:

— Закрой глаза, вытяни руку.

Парень, приподняв брови, выполняет просьбу. В раскрытую ладонь с сухим шелестом падает мешочек.

— Это тебе. Можешь поселить в машине, если запах не раздражает, можешь у себя дома, — с интересом жду реакции на презент. Матвей подносит мешочек к лицу, нюхает, прикрыв глаза и расплывается в улыбке.

— Как ты угадала?

Пожимаю плечами. Как-как. Интуиция и собственное впечатление о человеке, вот и все. Пока Матвей привязывает саше к зеркалу, вспоминаю про открытку.

— Только поздравление потом прочитай, ладно? Когда меня рядом не будет.

Парень подозрительно косится на меня, не отвлекаясь от процесса.

— Там что-то такое, из-за чего ты опасаешься за свое здоровье?

— Нет. Просто не люблю, когда мои стихи при мне читают, еще и критикуют потом, — досадливо морщусь. Правда, не люблю всех этих наигранных восторгов или напыщенной критики. Матвей кивнул и убрал открытку в карман куртки, хитро сощурился, глядя на меня.

— В бардачок загляни.

Заглядываю. Извлекаю из недр этого рассадника хаоса (говорящее название все-таки у этой части автомобиля) зеленую бархатистую коробочку вытянутой формы. Вопросительно смотрю на Матвея.

— Это для тебя. Открывай. С Новым годом.

На белой подушечке поблескивал в свете фонаря серебряный браслет Pandora: канатик с нанизанными на него крупными бусинами из прозрачного и бирюзового стекла и россыпью изящных серебряных подвесок — сердечко, меч, стрела и голубка. Помнится, на подобный, только более скромный браслетик я заглядывалась уже давно, но никак не могла выкроить лишние пять тысяч.

— Тебе не нравится? — занервничал Матвей, неправильно оценив мое молчание.

— Наоборот! — поворачиваюсь к нему, еле сдерживая восторженный вопль. — Я о таком мечтала. Откуда ты узнал?!

— Я рад, что смог угадать, — с облегчением выдохнул парень. Кажется, он всерьез переживал, понравится ли мне подарок.

— Матвей, ты чудо!

— Носи на здоровье, — усмехается парень, застегивая браслет на моем запястье. — Это за твои волшебные сны.

К нашему клубу мы добрались только через полтора часа, опоздав к началу вечера — пробки. Питер сверкал и сиял, несмотря на затянутое тучами небо, промозглый влажный ветер и хиленькие сугробы — очередная теплая зима осчастливила горожан. Впрочем, год назад снега вообще не было, так что на этот раз нам повезло. Владельцы кафе и магазинов расстарались, украсив витрины гирляндами, елками и нарядными куклами всех мастей, по всем радиостанциям гуляли новогодние хиты — от Дискотеки Аварии до Аббы, по улицам сновали торопящиеся люди — как же, нужно успеть домой, салат, пельмешки, шампанское. Родители, наверное, уже стол накрывают. Позвонить надо бы, поздравить, пока сети не перегружены.

"Муар" встретил нас звуками джаза, веселым улюлюканьем, звоном бокалов и грохотом хлопушек. Для маскарада в этом году директор решил устроить внутри клуба эльфийский лес — везде благоухали цветы, звякали разнокалиберные "ветры", пели птицы. Стены и колонны изображали стволы высоченных деревьев, по спирали вокруг которых шли лесенки — желающие могли подняться и укрыться от лишних взглядов в деревянных беседках. Пахло примятой травой, ландышами и талой водой.

— Ну, наконец-то! — Лелька протолкалась к нам с Матвеем и повисла на моей шее. — Мы только тебя и ждем, Ксана! Проходи скорее!

Я еле успела скинуть легкую куртку (на улице в лучшем случае было минус пять градусов) и цапнуть со стойки предназначенное мне бутафорское оружие. Матвея утянул в сторону кто-то из гримеров.

Меня утащили в зеленую комнату — там по обыкновению расположилось озерце, поставили на особо крупный и устойчивый камень, вручили "штрафной" бокал с лимонадом (актеры будут пить свой шампусик позже, когда уйдут все зрители) и заявили, что раз я опоздала — буду отдариваться первой. Пожимаю плечами, вешаю на согнутую левую руку пакет с подарками, правой нащупываю первый мешочек и начинаю по очереди подзывать друзей. Иван и Лида, Юлька и Рик — специально вызываю парами и вручаю связанные вместе подарки, чтобы не тормозили и не сомневались в своих отношениях. Ринат, Федор Ефимыч, Лелька с Маратиком, Ефим Иваныч, Арина — следующими получают свою порцию ароматных мешочков и стихотворений. Кричу со своего "помоста":

— Поздравления при авторе не критиковать! Не то обижусь и в следующем спектакле отомщу! — страшная угроза со стороны сценариста вызывает смешки и улыбки.

Аннушка, Кай с невестой (тоже пришли, их Лелька с собой притащила), еще пара актеров, с которыми мы часто пересекаемся, но не общаемся так уж близко. Каждый одариваемый в ответ вручает мне что-то свое, так что мой подарочный пакет так и не опустевает.

— А где Ян? — у меня в руке последний мешочек. Кто-то из ребят машет в сторону главного зала, где уже толпятся разодетые зрители. Кивком благодарю, оставляю на подносе пустой бокал, прячу в нишу за озером пакет с подарками и бегу в зал.

Ян нашелся у дальнего края сцены. Актер сидел на ступеньках, сосредоточенно настраивая гитару. Рядом вилась стайка девиц разной степени одетости (и кто придумал, что эльфийки в своих лесах бродили полуголыми?!) и пыталась завязать с ним разговор. Я протолкалась ближе, оценила судорожно подергивающийся глаз парня и, вскинув арбалет, оттеснила "эльфиек" в сторону.

— Девушки, этот мужчина занят. Поищите себе другого, — говорю, сурово прищурившись и помахивая оружием у них перед вытянувшимися мордочками. Девицы раздраженно ворчат, но уходят. Тем более что по залу вовсю разгуливает Матвей в костюме принца.

Ян окидывает меня странным взглядом, хмыкает и поднимается.

— Спасибо. Уже не знал, как от них отделаться.

— Ну, музыканты всегда притягивают девушек. — Это я по своему опыту знаю, ага. Достаю из-под жилетки подарок. — Вот. Это тебе.

— Неожиданно.

Ян с минуту разглядывает протянутый мешочек с оранжевой ленточкой, потом все-таки берет его в руку, принюхивается. Еще раз хмыкнув, снимает с шеи цепочку с подвеской — голова волка в стиле стим-панк.

— Спасибо. Это тебе, символ моей группы, — поясняет, надевая цепочку мне на шею.

С ума сойти, у него еще и своя группа. Еще один музыкант в моем окружении! Хорошо хоть Матвей в этом плане абсолютно нормальный.

Пока мы обменивались подарками, на сцену вывалились остальные ребята из его группы. Парень кивнул и поднялся к ним. Оказалось, что он не только музыкант, но и певец. Часть песен он исполнял на русском, часть на английском, еще часть — на каком-то незнакомом, но приятно звучащем языке.

Вообще, как я поняла, "старички" театра решили не заморачиваться и устроили нам спектакль а-ля "Бременские музыканты" по-эльфийски. Только на руку Принцессы-Лидочки помимо трубадура-Яна претендовали еще Принц полыни (Матвей), Горный король (Иван) и Злобный сыщик (Федор Ефимыч был великолепен в этой роли). Маскарад проходил совершенно удивительно. Шампанское, концерт, фейерверк из бумажных конфетти, перевернутая вверх ногами елка со сладостями и фантастичными игрушками — как будто опутанная нежной паутинкой, на которой повисли шары, маски, фигурки арлекинов и марионеток...

Уже после того, как пробили куранты, я решила выйти на улицу и немного подышать свежим воздухом. Запах ландышей кружил голову все сильнее.

— Простите, — робко прозвучало у меня за спиной, пока я с наслаждением ловила прохладный ветер. — Вы из театра?

— Да, а что? — оборачиваюсь. Сзади меня стоит худенькая девочка в дутом пуховичке и с непокрытой головой. Короткая мальчишеская стрижка, огромные карие глаза, смуглая кожа, тоненькие ножки-веточки. Как ее не сдуло еще? — Ты кого-то ищешь?

— Мне нужен Ян Леру, — выдыхает девочка, собравшись. — Это очень важно. Вы знаете, где его найти?

Я прислушалась к происходящему в клубе. Кажется, гитару уже не слышно, значит, концерт окончен.

— Думаю, да. Только надеюсь, мне потом Ян голову из-за тебя не оторвет. Пошли за мной.

Ян нашелся в зеленой комнате. Увидев мою спутницу, он сильно удивился, поблагодарил меня за помощь, взял девушку под локоток и увел в сторону кухни. Главное, голову откручивать не стал, решила я и выкинула этот инцидент из головы. Потанцевала вальс с Матвеем, подстрелила стрелами-липучками пару стражников, ловящих принцессу и Ивана (а вы думали, она пойдет замуж за трубадура? Наивные), познакомилась с невестой Костеньки...

В третьем часу ночи я поняла, что еще немного — и засну стоя. Я попрощалась с Матвеем, махнула Юльке и забралась в первую же открытую гримерку, где укрылась брошенным на пол занавесом и провалилась в сон.

* * *

Ян стоял на крыше торгового центра, в подвале которого расположился театр. Дубликат ключа от люка он сделал еще до поездки в Европу, и частенько выходил сюда подумать.

— Что-то случилось? — люк приподнялся, оттуда высунулась макушка Матвея.

— Не понял еще, но думаю, что скоро случится, — ответил, не оборачиваясь, Ян. — Катя приходила. Сказала, что ей начал названивать Игнат. Чего он добивается, не пойму.

— Ему мало того, что он с Тимуром сделал? — моментально вскипел Матвей. — Теперь решил за Катю взяться?

— Не ори, не хватало еще, чтобы отец раньше времени услышал, — проворчал Ян. — Поднимайся, сейчас все расскажу. И покажу.

Матвей вздохнул, но на крышу все-таки вылез. Друга в таком состоянии оставлять не хотелось. Да и историю, из-за которой Ян сейчас переживал, он знал не понаслышке. Эльза была не в курсе, что Матвей с Яном знакомы еще с университета, ходили вместе в секцию футбола. Игнат и Тимур сперва играли с ними в одной команде, потом ребята стали видеться уже вне стен универа, Ян собрал свою первую музыкальную группу...

Лариса, смешливая темноволосая девушка, больше похожая на цыганку Эсмеральду из французского мюзикла, появилась на пороге театра совершенно неожиданно. Парни в тот день решили репетировать в "Муаре", собственную реп-базу они никак не могли найти.

— Знакомьтесь, мальчики, наша новая прима, Лариса, — объявил Мориш Карлович, входя в зал вслед за девушкой. Тимур оторвался от ударной установки, взглянул на гостью один раз и пропал. Роман актрисы и ударника развивался стремительно и приближался к своему закономерному финалу. За год они успели съехаться, снять на двоих квартиру, перезнакомить всех родственников и подать заявление в ЗАГС. Ян и Матвей другу по-белому завидовали. Еще бы, такая любовь дай бог встретится хоть раз в жизни. Игнат тоже завидовал. И весь год упорно подбивал клинья к чужой девушке, а потом и невесте. Та отмахивалась, игнорировала, иногда жаловалась на настойчивого поклонника Яну, с которым играла в паре в театре. Ян провел с Игнатом пару профилактических бесед и успокоился. Говорить Тимуру о назойливом внимании Игната девушка не хотела — все-таки они были друзьями. Как выяснилось, зря. На новогодний бал-маскарад три года назад Тимур не пошел, отмечал мальчишник в другом месте. Так что жених сдал невесту заботам Яна и уехал. Вместо него пришел Игнат. Психанул, когда даже в спектакле упрямая девчонка выбрала на роль возлюбленного не его и... позвонил Тимуру. Наплел с три короба, отправил пару снимков, где Лара с Яном танцуют что-то жаркое латинское на сцене. Ревнивому и нетрезвому Тимуру хватило. Он примчался тут же с друзьями, вызвал Яна из клуба поговорить. Игнат потирал руки, думая, что сейчас товарищи передерутся, вспыльчивый жених откажется от свадьбы, а девушка достанется ему. Должен же кто-то будет ее утешить? Только все пошло не по плану. В ключевой момент обеспокоенная пропажей партнера Лара выскочила на улицу, увидела дерущихся друзей и бросилась между ними. Тимур не успел остановиться. Удар пришелся по хрупкой шее девушки. Дальше были менты, забравшие жениха, "скорая", сложнейшая операция для Ларисы, разборки в ситуации, переговоры с родителями девушки, чтобы не подавали в суд. Через два дня Ларису увезли в Германию на лечение — из-за удара пошли проблемы со связками, девушка практически полностью потеряла голос. Тимура выпустили и, не предъявляя обвинений, отправили домой. Игнат, поняв, что дело пахнет жареным, слинял сам.

— Что он ей сказал?

— Как обычно. Что это мы с Тимуром виноваты в том, что произошло. Что Катька обязана по старой дружбе дать ему контакты Ларисы, видите ли, Игнат хочет объясниться с ней. И что он не прочь пригласить саму Градецкую на прогулку.

— Мразь!

— И не говори. Поймать бы его... К тому же Катя передала мне записку от брата. Шифрованную записку, Матвей! Тот пишет, что успокоился, наконец, и решил вернуться. Просит приютить его на реп-базе, с родителями видеться не хочет.